Текст книги "Новый старый 1978-й. Книга шестая (СИ)"

Автор книги: Андрей Храмцов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 17 страниц)

– Ладно, уговорил, – подытожил я. – Ты тогда договорись с ней об оплате. А я ей работу какую-нибудь полезную, кроме постели, придумаю. Пусть делом займётся. Жени́, ты сегодня с нами?

– Да, – ответила она, и посмотрела на счастливого Серёгу, которому я помог клин клином выбить. – Если ты не против.

– Я не против. У меня к тебе дело есть. Мне нужно, чтобы ты покупала все газеты и журналы, где будут писать о нас. Ещё нужны наши афиши и постеры. Справишься?

– Конечно. Только для этого деньги потребуются.

– Сейчас сделаю. У них тут, вроде, было отделение какого-то банка. Подождите меня минутку.

Я сходил в банк и обналичил свой чек и взял чек у Сереги, который я ему в самолёте дал. Он меня вчера об этом уже вечером спрашивал. Вот теперь у него почти девяносто тысяч франков наличными есть, потому, что комиссию здесь взяли приличную. Ладно, чего жалеть, следующий раз в самом банке BNP Paribas буду менять чеки на наличку. Деньги я Сереге втихаря, в сторонке, отдал, чтобы француженка не видела. Хотя этот телок, обязательно, помчится её ублажать и половину на неё спустит. Зато будет причина Ирке ничего не покупать и послать её подальше, как в Москву вернётся. А что я переживаю, это его деньги и его девушки, пусть у него по поводу них голова и болит. Правда, когда он все деньги истратит, то припрется ко мне за второй половиной своей зарплаты. Вот тогда уже у меня голова заболит.

После этого я подошёл к Тедди и спросил:

– Тедди, а почему ты решил снимать клип именно на песню «Belle»? Я ведь ничего про неё не говорил?

– В Англии её очень любят, – ответил наш клипмейкер. – А вчера я сам увидел, как француженки её не просто любят, а обожают. Мой оператор всё это заснял, так что когда я всё это смонтирую, то это будет настоящая бомба. Ты вчера опять с террористами воевал, а я в это время голову ломал и сценарий придумывал.

– Хорошо, давай на неё делать клип. Но нам нужны ещё два актера или ты меня решил то Квазимодо, а то священником Фролло и капитаном Фебом делать поочередно?

– Тебя, конечно. Ничего сложного не будет. Sweetlane будет играть Эсмеральду. Ходить по площади, танцевать, разговаривать с переодетыми артистами из массовки. А мы тебя быстро загримируем, костюмы уже готовы. Их только под тебя на месте подогнать нужно.

Около отеля нас опять ждали журналисты. Сегодняшней темой их вопросов было ночное происшествие, героем которого я случайно оказался. Я, придерживаясь той же версии, что рассказал полиции, коротко сообщил им о событиях, особо не выпячивая свою роль. Но этих журналюг не проведёшь. Они раскопали лондонские события и сопоставили два факта, сделав вывод, что я советский Джейс Бонд. Я только посмеялся этому сравнению, но оно мне понравилось. Про концерт тоже спрашивали и я тогда подключал Солнышко к ответам. Она прекрасно отвечала на английском и все остались довольны. Поэтому я сказал, что специальную пресс-конференцию собирать нет смысла, так как мы итак хорошо общаемся.

Помимо фоторепортёров, нас снимали две переносные телекамеры. Одного телеоператора я вчера видел, значит Тедди нанял и второго. Поэтому они и будут нас везде снимать, в том числе и клипы. Мы расселись по машинам и поехали в сторону Нотр-Дама. К нам присоединилась третья машина. Это был минивэн, в котором ехали операторы. Мы двигались по набережным Сены мимо её знаменитых парижских мостов. По мосту Нотр-Дам мы попали на остров Сите, проехали по улице с тем же названием и свернули к самому Собору. Ну вот он, знаменитый Notre-Dame de Paris, мечта всех туристов и почитателей одноимённого романа Виктора Гюго.

Здесь танцевала Эсмеральда и служил горбатый звонарь Квазимодо. И именно о них была моя песня. Мы остановились недалёко от Собора, где уже стояли два трейлера с дополнительной аппаратурой и частью массовки. Значит, будем снимать на стационарные кинокамеры, а переносные будут служить в качестве дополнительных. Вот Тедди потом всю эту кучу плёнки сначала отсматривать, а потом монтировать. Но зная его фанатизм в этом деле, я не сомневаюсь, что он опять всё за одну ночь сделает.

Когда мы вышли из машин, из одного из трейлеров высыпали люди в старинных костюмах конца XV века. Часть переодетых артистов из массовки сидели по соседним кафешкам и ждали только нашего появления. Ого, а их тут много набралось. Приехали ещё два трейлера и быстро смонтировали различные старинные рыночные лавки, в которых артисты изображали торговцев той эпохи. Место перед Собором за какие-то сорок минут превратилось в настоящую старинную рыночную площадь, на которой проходили народные гуляния. Получается, что ещё вчера Тедди смог всё это организовать. Молодец, ничего не скажешь.

Приехал фургон с полицейскими, которые оцепили площадь и никого не пускали. Мэрия Парижа дала нам всего час на съёмки, да и то не бесплатно, а очень даже за большие деньги, о чем я узнал позже. Вот ведь жмоты и крохоборы. Сама английская королева нам предоставила свой Виндзорский замок бесплатно, да и внутрь пустила. А здесь всё за деньги. Ну я им это, при случае, припомню.

Нас с Солнышком быстро переодели и загримировали. Мне приделали горб и подогнали костюм, больше похожий на какую-то рванину. Местным виднее, как выглядел настоящий Квазимодо. Прозвучала команда «Мотор!» и пошла фонограмма. Солнышко ходила между торговыми рядами, что-то покупала, смеялась, а потом танцевала какие-то простенькие танцы. Вокруг неё, танцующей, собиралась толпа. А я стоял и открывал рот под звуки своей же песни. Три дубля и меня опять переодели, только теперь в сутану монаха.

В монаха особо гримировать не стали, ну и хорошо. Пока со мной возились, подошёл Стив и сказал, что приехали представители модного дома Cristian Dior и они хотят предложить нам с Солнышком контракт на рекламу их новой парфюмерной линии. Так как Мари ещё вчера в Москве меня об этом предупреждала, я был такому предложению готов.

– Как только здесь закончим, мы будем в полном их распоряжении, – ответил я. – Стив, предложи им назвать их новую линейку женских духов и мужского одеколона просто «Belle». Коротко и звучно. А мы с Солнышком, не переодеваясь, попозируем для этого.

– А это замечательная мысль, – воскликнул Стив. – Сейчас пойду к ним и предложу эту идею. Пусть привозят своих фотографов прямо сюда к нам и они уже на месте сделают фотосессию.

Ну вот, этим сразу можно убить двух зайцев. И клип снять и на модный дом Dior поработать. Осталось только решить, какова будет сумма контракта. Так, пора поющего монаха изображать. Надеюсь, товарищ Суслов не будет против такого моего антипролетарского перевоплощения.

После архидиакона Клода Фролло настал черёд капитана королевских стрелков Феба де Шатопера. Повезло Солнышку, ей весь клип переодеваться не надо. Ей даже макияж не подновляют, итак отлично выглядит в этом домотканном наряде. Кого-то она мне в нем напоминает. О, вылитая Марианна, символ Французской республики получилась. То-то я смотрю, что многие на Солнышко пальцем показывают и между собой обсуждают.

В этой части клипа я встречаю Эсмеральду и мы влюбляемся друг в друга. Ну, это нам особо изображать и не надо. Вот только на меня дополнительно надели шлем и кирасу, что несколько утяжелило мой наряд. Но он мне напоминает мой рыцарский, который тоже тяжелый. Я пою и иду к танцующей Эсмеральде. Наши глаза встречаются и между нами вспыхивает любовь. Камеры всё это снимают крупным планом. Это правильно, влюбленные глаза героев зритель должен видеть во весь экран. После этого я подхожу к Эсмеральде и, взяв её руки в свои, допеваю куплет. Всё, в час мы уложились.

Завершающий четвёртый куплет, где я пою в трёх лицах, я предложил Тедди сделать по-хитрому. Он просто разделит экран на три части и смонтирует меня поющего одновременно в трёх экземплярах. Я специально последний куплет пел дополнительно в образе каждого героя и Тедди это снимал. Не сам Тедди, конечно, но кинооператоры под его руководством. Так что и в этом клипе есть реализация моей небольшой задумки. Тедди ходил довольный, никогда так быстро он не снимал так много материала. Его уже сейчас хватит на полноценный фильм, а мы здесь ещё будем до конца четверга.

Народ за ограждением нам аплодировал каждый раз, как мы заканчивали снимать очередной куплет-эпизод. Я перед тем, как идти переодеваться в очередную одежду, выходил поближе к ним и они меня с большим удовольствием фотографировали. Я думаю, что каждый француз прекрасно понимал, что именно снимается сейчас и про кого.

Когда мы возвращались с Солнышком к импровизированной раздевалке, нас перехватил Стив и представил нам двоих хорошо одетых мужчину и женщину, которые и являлись уполномоченными от Dior вести с нами переговоры. Они сразу сказали, что моя идея с названием их новой парфюмерной серии им очень понравилась и костюмированная идея тоже. По моему совету они вызвали сюда своих фотографов с оборудованием и они готовы нас снимать прямо сейчас, чтобы наши образы были аутентичны образам героев из клипа. А что, сначала на экранах появится клип на песню «Belle», который все зрители запомнят и, надеюсь, полюбят. А потом в модных журналах появятся наши фотографии в образе его героев с парфюмом «Belle» в руках. После чего успех продаж новых духов и мужского одеколона Dior гарантированно обеспечен. То-то эти двое так уцепились за моё предложение.

– Я не против ещё немного поработать, – сказал я и посмотрел на Солнышко, которая согласно кивнула, так как представители Dior говорили по-английски и она всё поняла. – Sweetlane тоже согласна. Осталось два вопроса: сколько вы готовы заплатить за это и где мы будем это делать, так как наше съемочное время уже закончилось?

– Со временем мы только что решили вопрос с мэрией и она нам выделила ещё один час, так как мы, посмотрев ваш будущий клип, решили воспользоваться и вашими декорациями, и массовкой. Мы за это готовы отдельно заплатить.

– Это вопрос к Тедди, он у нас клипмейкер, режиссёр и организатор всего, что вы здесь видели.

– Хорошо. Мы с Тедди будем сейчас договариваться отдельно, как только решим с вами. Мы готовы вам предложить два миллиона франков за ваше участие в рекламе нашей продукции.

– Добавьте ещё двести пятьдесят тысяч франков и мы готовы прямо сейчас начать работать.

– Хорошо. Мы согласны. Контракт у нас с собой. Кто будет его читать и проверять?

– Наш представитель Стив, с которым вы до этого вели переговоры. Как будет происходить оплата?

– Мы привезли с собой французские национальные казначейские обязательства, каждое по миллиону франков и готовы дополнительно выписать чек на двести пятьдесят тысяч.

– Меня это устраивает. Мне бы хотелось их получить после подписания контракта.

– Без проблем. Контракт мы составляем на вас двоих и подписывать вы будете оба. Вы, André, будете представлять мужскую линию, а Sweetlane женскую.

Мы переглянулись с Солнышком и вместе кивнули. Так как мы были ещё в костюмах, то сразу приступили к фотосессии. И опять Солнышку повезло с переодеванием. Мне же предстояло это всё проделать в обратном порядке. И мы опять ещё час бродили по пощади, останавливаясь то у торговых лавок, то позируя на фоне Собора. Я даже изображал из себя поющего. У меня создалось такое впечатление, что они наши фотографии используют и на рекламу одежды, и косметику Dior. Всё будет серии «Belle», но это уже их дело, как распорядиться нашими лицами и образами. Мы теперь стали лицом фирмы Dior, поэтому во Франции мы будем обязаны носить на официальных встречах только их одежду, которую они нам продадут со скидкой в сорок процентов. Это тоже будет указано в договоре. Очень даже неплохо получить такой скидочный бонус. Вот теперь интересно, что от нас нужно будет торговому дому Шанель? Идя с «Belle» ушла к Dior, хотя у нас остались ещё четыре замечательные песни.

Мы честно отработали ещё час. Вместе с нами работала и массовка. Тедди сам договаривался по поводу этого, это уже не мои дела. После того, как всё закончилось, мы подписали с Солнышком контракт и получили три бумажки в качестве оплаты. Затем мы переоделись и вернулись в отель, где сразу залезли кто в ванну, а кто в душ. Надо было смыть грим, пот и пыль, которые мы стойко терпели эти два часа. В ресторан мы спускаться не стали, так как было лень, а заказали всё опять в номер и поедали доставленный обед, сидя на террасе. Я в этот раз также заказал себе устриц плюс порцию мидий в грибном соусе, не считая еще и лангустов. Так что к вечеру я буду очень опасен в плане секса для любой молодой и красивой особи женского пола.

Так, кстати, как там поживает Жани? Надо позвонить Серёге и спросить, чем они там занимались, пока мы работали. А то они быстренько от нас свинтили куда-то, когда начались съёмки клипа и мы их потом больше не видели. Вот ведь профессионалка нашлась на нашу голову. Её на одну ночь вызвали, а она теперь на всё время наших гастролей осталась. Я теперь номер серегиного гостиничного номера знаю, по внутреннему трёхзначному коду я ему и наберу. Странно, никто не отвечает. Странного, правда, ничего нет. Что им днём делать в отеле? Понятно, что можно и в кровати покувыркаться, но, видимо, нашли более интересное для себя занятие. Ладно, ближе к началу концерта должны обязательно вернуться.

Продолжаем обмозговывать женскую тему. У меня где-то в кармане пиджака или куртки должна лежать визитка от дочери французского президента. Но из номера звонить нельзя, поэтому я принял решение позвонить Стиву и зайти к нему, чтобы уже от него позвонить Жасинте.

– Солнышко, – обратился я к своей подруге. – Я пойду к Стиву минут на двадцать, надо обговорить некоторые скучные финансовые вопросы.

– Конечно, иди, – ответила моя русалка. – Я тут пока поваляюсь и телевизор посмотрю. Там нас должны показывать в новостях. Да и твои геройские подвиги тоже будут обсуждать. Я, правда, мало что смогу понять, но может что интересное и уловлю.

Я спустился знакомой дорогой на седьмой этаж и прошёл дальше по коридору, где были сосредоточены однокомнатные номера, в которых проживали четверо, нет, теперь уже пятеро наших. Француженку следует временно тоже считать нашей, но только до конца четверга. Так как я позвонил и предупредил Стива, то он мне сразу открыл, как только я постучал в дверь.

– Ты, наверное, хотел поговорить по поводу твоих денег? – спросил меня Стив, пропуская меня в свой номер.

– И об этом тоже, – сказал я, разглядывая обстановку. – А у тебя тут очень даже неплохо для одного проживающего.

– Да, номер хороший, ничего сказать не могу.

– Можно я позвоню с твоего телефона? Я просто не хочу, чтобы Sweet слышала, о чем я буду говорить. Хоть она французский практически не знает, но по интонации может догадаться, что я с девушкой активно любезничаю.

– И кто эта девушка, если не секрет?

– Смотри, мне вчера визитку передали среди прочих других.

– Ого, сама дочь президента. Тогда правильно, лучше никому об этом не знать. Я тоже пойду в ресторан, кофейку попью. Ты тогда сам потом за собой дверь на ключ закрой и спускайся вниз, там и обсудим финансовые вопросы.

Он вышел, а я стал нажимать клавиши кнопочного телефона. Если Жасинты не окажется на месте, то сразу пойду вслед за Стивом. Трубку подняла незнакомая женщина, явно не супруга президента, и спросила, после того, как я с ней поздоровался:

– Кто вам нужен?

– Пригласите, пожалуйста, к телефону мадмуазель Жасинту.

– Как вас представить?

– André Kravtsov из группы «Demo».

Прошло секунд десять и молодой женский голос радостно спросил:

– André, это ты?

– Я, собственной персоной, – ответил я, довольный, что она не забыла меня. – Ты же мне свою визитку передала, вот я и звоню.

– Хорошо, что ты позвонил. Я уж и не надеялась. Знаю, что у тебя концерты каждый день, поэтому ты очень занят.

– И съёмки в клипах и в рекламе Cristian Dior. Все утро только этим и занимался.

– Вот у тебя жизнь интересная. А я тут под круглосуточной охраной каждый день кукую. Никакой личной жизни.

– Так ты же в университете учишься?

– Там да, можно оторваться немного. Но домой то я туда и обратно езжу под охраной.

– Это жесть. Я бы так не выдержал. А как же ты встречаешься с друзьями?

– Иногда удаётся убегать. Меня горничная прикрывает, та, которая сейчас по телефону с тобой разговаривала.

– А я хотел тебя куда-нибудь пригласить, а у тебя такие сложности.

– Правда?

– Да. У меня есть полтора часа, а потом опять надо будет делами заниматься. Если не сможешь, то я тогда пойду в бассейн.

– Значит, я сбегу прямо сейчас.

– А проблем у тебя из-за этого не будет?

– На полтора часа меня прикроют. А где мы встретимся?

– В особо людном месте лучше нам не встречаться. Если тебя со мной заметят, твой отец будет очень недоволен.

– Это точно. В таком случае можно совместить бассейн и нашу встречу.

– Это как?

– Мы можем встретиться у мой подруги. У неё есть дом с бассейном, вот и поплаваем там.

– А она нас пустит?

– Она с родителями сейчас в Италии, а ключи мне оставила.

– Тогда подойдёт. Далеко добираться?

– Ты же в «Георге V» остановился?

– Да. А откуда ты знаешь?

– Я сегодня утренние газеты читала. Там о твоих подвигах в этом отеле написано подробно. От тебя до особняка моей подруги десять минут ехать.

– Точно, я про газеты совсем забыл совсем. Тогда диктуй адрес.

Я записал название улицы и номер дома на листочек, а потом решил позвонить в Москву Маше. Она должна была уже вернуться из школы, так как там время было на час позже. Я сегодня вспомнил, почему, даже решив вопрос с Лиз в качестве помощницы для Солнышка, я так хотел позвонить Маше. Сегодня у неё должны были прийти или не прийти месячные. Если пришли, то я не стану отцом той двойни, которая мне недавно приснилась. Если не пришли, то ещё подождём, а по приезде в Москву буду уже определяться, что делать со своим неожиданным отцовством.

Маша была дома и безумно обрадовалась моему звонку.

– Как ты там в Москве? – спросил я у своей школьницы-любовницы.

– Всё хорошо, – ответила счастливая Маша. – Уже по тебе жутко соскучилась и жду не дождусь пятницы.

– Ты мне лучше скажи, что там у тебя с критическими днями. А то я весь извёлся.

– Пришли, можешь не волноваться.

– Это просто замечательно, как гора с плеч свалилась. А у нас тут всё хорошо.

– Я знаю, как у вас там хорошо. У нас тут по радио сообщили о вашем вчерашнем успешном концерте, на котором присутствовал сам французский президент, и о твоих ночных подвигах. Обещали в вечерних новостях дополнительно показать и рассказать, как ты там один геройствовал.

– Вот же гады. Наверное, наши посольские все сообщили утром в Москву. Значит, мне моё начальство точно голову оторвет.

– Да нет, передали, что ты с неонацистами схлестнулся. Хвалили тебя за смелость и решительность. Так что всё нормально будет. Ну а вообще как?

– Здорово. Мы вчера с Высоцким и Мариной Влади вместе в ресторане после концерта ужинали.

– Вот это да!

– Я тебе ещё чего звоню. Сделай сегодня срочно фотографии на заграничный паспорт и позвони Ситникову в ВААП, я тебе сейчас номер продиктую. Я ему позвоню и он тебя будет завтра ждать. Вероятно, в Англию с нами полетишь. Правда, не с нами, а с Вольфсоном. Мы из Штатов сразу в Лондон прилетим. Но мы вас там встретим.

– Ура! Как же я тебя люблю! Я теперь всю ночь от такой замечательной новости спать не буду.

– Это ещё не стопроцентно решено. Но в сентябре, в любом случае, поедешь.

– Главное, что поеду. Спасибо тебе, большое-пребольшое.

– Всё, я побежал, а то на встречу опоздаю.

Мы поцеловались в трубку и я спустился в ресторан к Стиву.

– Я на час отъеду, – сказал я ему. – Если Sweet будет спрашивать, то скажи, что по делам уехал.

– Хорошо, – ответил Стив. – Передам, если спросит.

– А мы с тобой позже переговорим. Ты мне только скажи, сколько у меня там на счету накопилось?

– Я специально сегодня звонил в Лондон и наш нотариус, твой поверенный в делах фирмы, сообщил, что там сейчас девятьсот пятьдесят тысяч фунтов накопилось. Сегодня поступили полмиллиона долларов, поэтому так много там и оказалось.

– Спасибо, я побежал. Сегодня обязательно на эту тему пообщаемся.

Я знал, что около отеля дежурит машина с нашей охраной, поэтому надо узнать у портье про дополнительный выход и про ближайшую стоянку такси. Он мне объяснил, как найти запасный выход и я быстро покинул отель, оставшись незамеченным. Вот так, чтобы встретиться с Жасинтой, и мне, и ей приходится сбегать от охраны и просить людей прикрыть нас от наших же близких людей.

Вторая стоянка такси оказалась в минуте ходьбы от гостиницы, где стояли несколько свободных машин и я сел в самую первую из них. По дороге я вспомнил сумму, которую мне назвал Стив. Значит, французы ещё вчера утром перевели мне деньги и я теперь почти миллионер. Те два миллиона с хвостиком за контракт с Dior я скрыть не смогу, о них наши точно узнают. Вот ими я и оплачу покупку и поставку типографии для нашего Центра.

То, что сообщила мне Маша по телефону, меня немного огорчило. Не, не то, что она не залетела. Это, как раз, было очень даже хорошо. А то, что наши уже знают о моих геройствах. Я прекрасно понимал, что это не скроешь и рано или поздно они бы, всё равно, узнали о них. Но лучше, конечно, было бы попозже. Вот нет, чтобы эти посольские сначала ко мне пришли и договорились, как и когда это подать наверх. Я же, всё-таки, член ЦК и они должны знать, что я теперь с Громыко на короткой ноге. Но я думаю, что это не они. Там наверняка и люди Андропова постарались, так что всё это закономерно. Хорошо то, что хвалят меня наши. Значит, довольны, как я и предполагал. С нацистами или их новыми приспешниками у них разговор короткий. Небось сейчас голову ломают, чем меня наградить. Чует моя пятая точка, что и французы этим вопросом озаботились.

Ладно, это потом, а сейчас дочка французского президента меня ждёт. Судя по её восторженной интонации, с которой она разговаривала по телефону, и месте нашей встречи, это она меня будет соблазнять, а не я её. Так это даже и лучше. Главное, что я плавки взять не забыл. Но не удивлюсь, если она мне и без них предложит поплавать в бассейне. А я и не собираюсь от такого удовольствия отказываться. Я и еду получать это удовольствие и как можно больше.

Copyright © Андрей Храмцов

ПРОДОЛЖЕНИЕ В ПЯТНИЦУ