Текст книги "Драгоценный камень"
Автор книги: Андрей Гуляшки
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 10 страниц)
– Да вот, вернулся, – сказал Андрей. Он сел верхом на стул и улыбнулся. – Вернулся, как видите, благополучно.
– Да, я вижу, что ты вернулся, – сказал Вылю Власев, стараясь придать своему лицу как можно более суровое выражение. – Это очевидно. Но в связи с этой очевидной истиной я хотел бы, чтобы ты мне объяснил следующее: кто позволил тебе бросить свое рабочее место? У кого ты просил разрешения прекратить раньше срока исследование своего района?
– Вы напрасно поднимаете шум, – засмеялся Андрей. Он потер покрасневшие от недосыпания глаза и помолчал. – По-вашему, я человек скомпрометированный, да?
– Не совсем, – ответил Вылю Власев. – Ты все еще не совсем скомпрометирован. В моих глазах ты потерял около шестидесяти процентов своего доброго имени. Тридцать процентов – разговорами о берилле и еще тридцать – этой глупой выходкой со Спиридоновым. Но я вижу, что ты на пути к тому, чтобы потерять и те сорок процентов, которые у тебя еще остаются. Мне очень жаль.
– И мне жаль, – сказал Андрей.
Он вышел из палатки и через несколько минут вернулся, волоча за собой оба рюкзака с собранными пробами. Потом вытащил из планшета схемы картографа и положил их на стол.
– Мне жаль, что вы и на этот раз промахнулись! – Он снова уселся верхом на стул, достал папиросу и спокойно закурил. Это была первая папироса с тех пор, как он семь дней назад вышел из лагеря. – И относительно прошлого вы ошиблись, и теперешний ваш прогноз неверен. Хотя мне очень неловко поправлять такого исследователя, как вы, позвольте вам сказать: в вашем прогнозе нет ни одного процента истины. Он целиком ошибочен.
Он встал со стула, открыл оба рюкзака, потом постучал пальцем по стопке схем.
– Это геодезические схемы всего района X. Тридцать штук. Когда вы перенесете их на общий план района, вы получите полную картину расположения и направления рудоносных жил. Каждому отмеченному месту соответствует проба. – Он показал на рюкзаки. – На этикетках я проставил те же номера, что на схемах, так что картина совершенно ясна.
– Постой! – прервал его Вылю Власев, пятясь и обходя стол. – Что ты хочешь сказать? Что ты обследовал весь район?
Андрей смял недокуренную папироску и выбросил ее из палатки. Он ничего не ответил.
– Ты разыгрываешь ту же комедию, что у Слави Спиридонова, так, что ли?
– Район обследован по градусам, веерообразно, с точностью до минуты.
Он сдул с рукава пепел от папиросы и вышел на улицу.
Перед входом в конусовидную одиночную палатку Андрея стояла лаборантка. Увидев его, она прижала руки к груди и вдруг побледнела.
– Никаких происшествий, – улыбнулся ей Андрей. Потом, всмотревшись в ее лицо, спросил: – А ты не болела?
– Почему ты вернулся? – шепнула она. И покачала головой: – Это нехорошо! Надо было выдержать до конца!
– Да? – Андрей зевнул. – До конца! – Он снял куртку, потянулся. – Вот что, – сказал он, – дай несколько таблеток аспирина Делчо Эневу. И чай ему завари, если можно. Вообще это нехорошо, что ты болела.
Андрей вытянулся на полотнище, служившем палатке полом, и закрыл глаза.
– Это, наверно, от погоды… Конечно, от погоды… Что я тебе хотел сказать?
Голос его затих.
Она присела на корточки, склонилась над его головой,
– Что?
Но он уже глубоко дышал – заснул.
Она поднялась, огляделась, увидела в углу палатки свое одеяло из мериносовой шерсти. Развернула его и, закусив губу, чтобы потише дышать, заботливо укрыла Андрея.
Только выйдя из палатки, она перевела дыхание и тут увидела сторожа. Он стоял по ту сторону дороги и махал ей рукой.
– Главный тебя зовет! – крикнул он.
А «главный», уткнувшись носом в схемы и не поднимая на нее глаз, сердито пробормотал:
– Говорит: исследовал весь район. Сказки! Он вообще фантазер. Но зачем он вводит людей в заблуждение? Я уверен, что половина этих проб – самый обыкновенный щебень!
– Я сейчас начну проверку! – сказала лаборантка и вспыхнула.
– Будь внимательна! – Вылю Власев поднял палец. – В оба смотри! – Он помолчал. – Впрочем, я просмотрю эти схемы и приду тебе помогу. А пока начинай!
На другое утро Вылю Власев заварил в большом кофейнике кофе и послал сторожа за Андреем. Когда геолог вошел в палатку, он кивнул ему, чтобы тот сел рядом, налил ему чашку кофе и сдержанно улыбнулся.
– Проверка говорит как будто в твою пользу, – сказал он и шумно отхлебнул кофе. – Из шестидесяти четырех представленных тобой проб только одна оказалась фальшивой. В общем можно считать, что ты выполнил свое задание удовлетворительно.
– Более или менее! – засмеялся Андрей.
– Разумеется, – продолжал Вылю Власев, – самое радостное – это то, что район богат медью. То есть исследование доказывает, что мои предположения правильны. Я составлю рапорт начальству и предложу выслать сюда бурильщиков.
– А для меня не потребуете наказания? – спросил Андрей.
Вылю Власев задумался. Он перевернул пустую кофейную чашечку и подержал ее над блюдцем; потом стал рассеянно рассматривать узоры, образованные на дне чашки кофейной гущей.
– Твой случай достаточно сложен, – сказал он. – Я считаю, что ты заслуживаешь и наказания и поощрения. Скажем, сорок процентов наказания и шестьдесят процентов поощрения. Я похвалил бы тебя за то, что из шестидесяти четырех проб только одна фальшивая. И я наказал бы тебя за твой сумасшедший энтузиазм. Собственно говоря, чего ты добился этим необдуманным штурмом? Истощил силы и свои и товарища, расстроил мои планы. Я предусмотрел для исследования этого района четырнадцать дней, а ты кончил за семь.
– Прямо беда, – вздохнул Андрей.
– Именно, – кивнул Вылю Власев. – В известном смысле – беда. Наша исследовательская работа требует ритмичности, требует, чтобы все было предварительно указано, уточнено и предусмотрено. А ты ставишь меня перед свершившимся фактом, сбиваешь весь мой график! Что останется от этого графика, если никто не будет считаться с предусмотренными мной сроками? Тогда вообще не будет графика. Наступит путаница, хаос. Вообще – анархия и нигилизм.
– Плохо, – вздохнул Андрей и едва удержался, чтобы не засмеяться вслух.
Вылю Власев помолчал.
– Вот что, – сказал он наконец, и физиономия его посветлела. – Я признаю, что район действительно обследован, но я сделаю это пятнадцатого июля, то есть через шесть дней. Таким образом, ритмичность будет сохранена, и график не подвергнется никаким изменениям. Во всем будет соблюден строжайший порядок.
– Когда мы вернемся в Софию, – сказал Андрей, – я воздам должное вашему социалистическому методу работы – расскажу о нем руководящим товарищам.
Он сделал ударение на слове «социалистическому», но руководитель бригады, видимо, не понял, в чем смысл этого ударения, и даже улыбнулся Андрею.
– Нехорошо хвалить своих начальников, – сказал он.
– Буду ли я их хвалить и как я буду их хвалить – это уж мое дело. – Андрей встал. – Я свободен?
Лицо его вытянулось, как будто от ответа на этот вопрос зависело что-то очень важное, зависела вся его жизнь.
– Да, делай, что хочешь! – Вылю Власев развел руками. – Все другие группы укомплектованы, работают, и, если я тебя прикомандирую к одной из них, ты своим сумасшедшим энтузиазмом только расстроишь у них дисциплину и собьешь их с толку. Никто не сможет войти в твой темп, потому что там нет Делчо Эневых, которых ты мог бы водить за нос, а есть трезвые люди со спокойными нервами, не склонные ни к какому авантюризму. Нет, я тебе говорю – лучше и не просись к ним. Я ничего подобного не допущу!
– Я очень огорчен! – с облегчением вздохнул Андрей. – Но как вы скажете – так и будет. Я повинуюсь.
– Так-так! – Вылю Власев окинул юношу довольным взглядом и потер руки. – Ты и должен слушаться! В тебе есть примесь летучего темперамента. А добрые советы солидных людей – это нечто вроде химического катализатора. Они ускорят выгорание этой летучей примеси в твоем характере, и со временем ты станешь зрелым, положительным человеком. Вот так. А сейчас ты свободен, и я бы не хотел, чтобы ты обременял меня заботами. У меня неприятных забот и так больше чем достаточно. О тебе я вспомню пятнадцатого июля утром.
Андрей, не торопясь, вышел из палатки, но, едва сделав несколько шагов, побежал, будто кто-то его преследовал. У себя в палатке он схватил ранец и все так же бегом примчался к лаборантке.
– Ты ведь начальник склада? – спросил он и, не дожидаясь ответа, принялся перечислять: – Мне нужны: альпинистская веревка, десять стальных скоб, молоток, чтоб их забивать. Геологический молоток у меня есть, вот, – он похлопал по ранцу. – Еще пакетик сухарей, немножко кофе и сахару – и больше ничего. Быстро! Быстро, пока Вылю Власеву не пришла в голову другая идея!
А она смотрела на него широко открытыми, недоумевающими глазами и молчала. Всю ночь она анализировала его пробы, и руки у нее дрожали от усталости.
– Давай, милая, не копайся! – нетерпеливо подгонял ее Андрей.
В это слово «милая» он не вложил никакого чувства, но для девушки оно прозвучало настоящей лаской.
– Куда ты идешь? – спросила она, и щеки ее слегка порозовели. – Остался бы, поговорили бы хоть немножко! Я так радуюсь твоим успехам! Каких только страхов я не натерпелась, чего только не передумала за эти семь дней! Останься!
– Глупости! – рассердился Андрей. – Только и дела мне сейчас, что разговаривать! Давай-ка лучше веревку и другие веши, а то я сам войду в склад!
Она постояла некоторое время, словно ошеломленная его грубостью, потом отступила на шаг.
– Ты идешь туда… за бериллом? – спросила она.
Андрей нахмурился.
– Куда иду, туда и иду, это мое дело! Не задерживай меня!
Она взяла у него из рук ранец и, опустив голову, пошла к складу.
Тогда он присел к столу, сдвинул в сторону пробирки и колбы, вытащил из своей походной сумки листок бумаги, компас, масштабную линейку и стал чертить.
Через четверть часа она вернулась, едва волоча раздутый ранец.
– Ты что, опять разные глупости туда напихала? Все равно все выброшу, так и знай! – пригрозил ей Андрей.
Она молчала. Выглядела она спокойной, только руки ее никак не могли найти себе места. Они то теребили косынку, под которую Елена подбирала волосы, то неизвестно зачем комкали и без того измятую юбку.
– Слушай, – Андрей наклонился к ней, – ты знаешь, что такое берилл, правда? Вылю Власев дает мне отпуск на шесть дней, и я буду преступником, если не использую эту возможность. Берилл – великая вещь, ради него стоит потрудиться! Пусть «невидимый» лопнет от злости, я его перехитрю! – Он улыбнулся. – А если он меня перехитрит… Вот на этом листке я обозначил направление, расстояние и место, где надо искать. Ты что так грустно на меня смотришь? Ты не хочешь, чтобы я шел, да?
Она покачала головой и попыталась улыбнуться.
– Иди, – сказала она, – ищи. Желаю тебе успеха.
Взяла листок и спрятала его на сердце – туда, где женщины прячут самые секретные и сокровенные письма.
– Желаю тебе успеха, – повторила она.
Сейчас, когда Андрей стоял уже на пороге, ему захотелось сказать ей что-нибудь хорошее, веселое, но, как всегда, все хорошие и веселые слова выскочили у него из головы.
– Ну, до скорого свидания, – сказал он. – А Делчо Эневу передай, что я очень сожалею о том случае с фляжкой. Он поймет, о чем речь. Как только вернемся в Софию, я ему подарю дюжину таких фляжек. Так ему и скажи.
Ей казалось, что глаза ее улыбаются, провожая его в дорогу. Когда человек отправляется в путь, надо смотреть ему вслед с улыбкой в глазах, чтоб путь его был легок и весел.
Она села на свою узкую походную кровать и задумалась. Хотя, в сущности, она ни о чем не думала. В душе ее вдруг стало пусто и холодно. И в этой пустоте и ледяном холоде не могла пробиться ни одна ясная и отчетливая мысль.
В тот же день, после обеда, Вылю Власев верхом на муле приехал на тот объект, где работал парторг Павел Папазов. Слово за слово, и речь зашла об Андрее. Узнав, что он обследовал район X всего за семь дней, Папазов, обычно очень сдержанный в разговорах с Вылю Власевым, на этот раз не устоял – снял фуражку и изо всех сил хлопнул ею об землю.
– Молодец! – закричал он. – Настоящий положительный герой нашего времени, социалистический человек. Браво! Я всегда считал, что в Андрее есть что-то прекрасное, исключительное. – Он поднял фуражку и стал сбивать с нее пыль. – Этим подвигом он смоет пятно, очернившее его имя в глазах Спиридонова. Скажите ему, что я очень, очень рад и от всего сердца поздравляю его!
Вылю Власев пренебрежительно пожал плечами.
– Я не особенно доверяю таким людям, – сказал он. – Мне вообще не нравятся научные работники, которые на сто процентов отдаются вдохновению. Я считаю, что уважения достойны те труженики науки, которые не знают капризов настроения, а работают всегда упорно, систематически и спокойно. Андрей не из таких.
– Вы блестящий геохимик, но в своих отношениях с людьми вы все еще в плену старых взглядов. Как бы там ни было, поздравьте его от моего имени.
Вылю Власев махнул рукой.
– Где я его буду искать, чтобы передавать ваши поздравления. Сегодня утром он куда-то ускакал, и я думаю, что раньше чем через четыре-пять дней не вернется.
Павел Папазов как раз подносил к папиросе горящую спичку, но, когда он услышал это, спичка задрожала у него в руке, и он выронил ее на землю.
– Что вы говорите? – нахмурился он. – Вы разрешили ему отпуск? На пять дней?
– А что мне его держать? – удивился Вылю Власев. – Работу он кончил, задание выполнил. Что ж еще? Пусть до пятнадцатого июля гуляет, где хочет! Я еще не выжил из ума, чтобы посылать его к вам на помощь. Боже сохрани! Его помощь – дело обоюдоострое. Я предпочитаю не рисковать.
– Не рисковать! – Павел Папазов покачал головой. – Не рисковать своим спокойствием, я знаю! Ради этого вашего спокойствия вы разрешили парню делать новые глупости. Вы толкнули его на это!
– Я вас не понимаю, – Вылю Власев сдвинул брови. – Что вы хотите этим сказать?
По тонким губам парторга скользнула болезненная улыбка.
– Вы знаете, что вы сделали? – вздохнул он. – Вы дали ему возможность снова шляться в поисках этого фантастического берилла. Он снова будет осаждать руководящих товарищей со всякими глупостями. Вы ведь знаете его манию? Теперь он снова будет компрометировать себя и нас и болтать ерунду… А я думал доложить о нем как об отличнике этого похода, чтоб он смыл с себя позорное пятно… Своим бездушием вы, товарищ Власев, вырвали у меня из рук обеспеченную нам премию. И провалили отличника – вот что я вам скажу!
Вылю Власев смущенно переступал с ноги на ногу, – Я совсем забыл об этом проклятом берилле, – сказал он.
– Теперь уж ничего не поделаешь, – криво усмехнулся Папазов. Он закурил и надолго замолчал.
Через час, когда Вылю Власев уже навьючивал на мула переметные сумки, к нему подбежал Игнат Арсов и стал усиленно ему помогать.
– Оставьте, вы попортите руки этими веревками, – тихонько бормотал он. – Дайте мне! У меня руки все равно огрубели от кирки. Не руки, а лопаты. Дайте!
Пока они спорили, кому привязывать мешки с камнями, к ним подошел Павел Папазов. Он взглянул на них, улыбнулся и заговорил ласково, словно забыв о случае с Андреем.
– Знаете, меня вчера навестил один знакомый из села Цвят. Его прислала парторганизация со специальным поручением.
– Каким поручением? – насторожился Вылю Власев.
– Кооператоры покончили с молотьбой, сдали поставки и хотят теперь послушать, что делается у нас и в мире.
– Пусть слушают вечером последние известия, кто им мешает! Село у них электрифицировано, в читалище – радиоприемник, на площади – громкоговоритель. Что им еще нужно?
– Вы забываете, товарищ Власев, что мы забрали у них читалище и превратили его в склад, а ключ от зала в вашем кармане, – улыбнулся Папазов. – Да к тому же они оказывают нам разные услуги, выдают нам хлеб, присылают то одно, то другое.
– Мы за это платим, – сказал Вылю Власев.
Павла Папазова передернуло, но он овладел собой.
– Извините, – сказал он, – но, когда вы так говорите, ей-богу, я готов краснеть, как девушка. Товарищеские услуги не оплачиваются деньгами. Эти чудесные люди на совесть поработали, выполнили вовремя свои обязательства перед государством, – почему не уделить им немного внимания? Они это тысячу раз заслужили.
– Конкретно: что вам от меня нужно? – нетерпеливо спросил Вылю Власев.
– Очень немного. Пойдемте вдвоем к ним. Если вы не можете, я пойду один. Я еще раньше обещал, что сделаю им доклад, и вы, мне кажется, об этом знаете.
– А план кто будет выполнять?
– План мы перевыполняем, можете не беспокоиться.
Руководитель бригады похлопал мула по шее, потом вытащил свою записную книжку и долго изучал страницу, на которой сверху красным карандашом было написано: «Группа А».
– Вы, товарищ Папазов, опережаете график только на один процент, – сказал он. – Я очень сожалею, но под один процент я не могу вам дать никакого отпуска.
Павел Папазов покраснел, потом побледнел. Глаза его потемнели, он шатнул вперед, но Игнат Арсов потянул его за рукав.
– Очень тебя прошу! – шепнул он ему. – Давай я сделаю этот доклад. Отчего ж мне его не сделать? Не все ли равно, кто из нас будет докладывать? Важен результат, а кто докладчик – это не существенно. Конечно, я – ничто, но мне кажется, что я подготовлен для такой беседы. Разрешите, – обратился он к Вылю Власеву, – я на пятнадцать процентов впереди графика.
Вылю Власев просмотрел его графу в записной книжке и кивнул.
– Да, ровно на пятнадцать – вы никогда не ошибаетесь в цифрах. У вас законное право на двухдневный отдых. Можете идти!
Он спрятал записную книжку, обнял мула за шею и тяжело вскарабкался на его спину.
– Если бы не эти пятнадцать процентов, я бы никогда не разрешил вам отпуска, – сказал он.
– А вы не пойдете? – спросил его Игнат Арсов.
– Только этого мне не хватало! Не было у бабы забот! – Он подхлестнул мула и даже не махнул геологам рукой на прощанье.
Вечерело. Солнце еще не зашло за холмы Странджи, но в густом лесу на равнине наступали синеватые сумерки. Внизу, вокруг обросших кустарником дуплистых стволов, уже сгустились тени, а наверху, сквозь зеленый свод пышной листвы, поблескивали то синие, то розовато-сиреневые кусочки чистого летнего неба.
Мул, опустив голову, сам искал дорогу среди кустарника, а Вылю Власев, болтая ногами, дремал на его спине и сквозь дрему думал о вещах, не имеющих ничего общего ни с геохимией, ни с бригадой, ни с открытием новых месторождений медной руды…
Перед входом в его палатку сидели двое мужчин. Они играли в шашки, а через их головы с любопытством следил за игрой строгий сторож из села Цвят. Один из незнакомцев был в клетчатой спортивной рубашке, наполовину выбившейся из парусиновых брюк. На ногах у него были тяжелые туристские ботинки, а на шее – выгоревшая красная косынка, из-под которой просвечивал бронзовый загар смуглой кожи. У другого на голове была синяя кепка, а на плечи поверх бархатной куртки был накинут поношенный прорезиненный плащ.
Бай Стаменко вытянулся по-солдатски, козырнул и, показав кивком головы на гостей, доложил:
– Эти двое, товарищ начальник, спрашивают работу. Я им велел тебя дожидаться. Документы предъявили, и письмо у них есть из околийского комитета.
«Нужны они мне! – подумал Вылю Власев. – Вместо вкусного ужина – неприятные разговоры. Эх, судьба!»
Он пригласил гостей в палатку, но решил особенно с ними не церемониться. Подумаешь, письмо из околийского комитета!
– Напрасно вы тащились в такую даль, – начал он, снимая тужурку. – Совершенно напрасно! У нас геологическая бригада, и чернорабочие нам не нужны.
Тот, который был в бархатной куртке, оглядел палатку и, не торопясь, уверенными движениями, как будто он был у себя дома, опустил полотнище у входа. Другой снял с лампы стекло, чиркнул спичкой и зажег фитиль.
– Я не просил вас хозяйничать! – нахмурился Вылю Власев.
Человек в бархатной куртке усмехнулся. Он был старше своего товарища, у него было скуластое лицо, немного загнутый книзу нос и острый подбородок, сильно выступающий вперед, как у месяца в первой четверти. Он улыбался, по глаза его смотрели серьезно и пристально, и Вылю Власеву показалось, что они зеленовато-оливкового цвета.
– Не сердитесь, – сказал человек в бархатной куртке. – Мы – гости особые, привыкли сами за собой ухаживать.
Младший одернул рубашку, погляделся в зеркало, прибитое к столбу, и стал старательно причесывать свою пышную шевелюру.
– Товарищ Власев, – сказал человек в бархатной куртке. – Мы вас очень просим не сердиться на нас за наше внезапное посещение. Мы выполняем служебный долг.
Он вынул из кармана книжечку и подал ее начальнику.
Вылю Власев надел очки, подошел к лампе, прочел документ, потом долго и старательно изучал печати и подписи, как будто перед глазами у него были иероглифы.
– Здесь пограничный район, – сказал старший. – Это требует особой бдительности. Будьте добры дать мне список ваших людей.
– Мне бы приказать кофейку вам сварить, – выдавил из себя Вылю Власев, протягивая ему бумаги.
– Не трудитесь, – сказал младший. – Прежде чем закипит кофе, мы пожелаем вам спокойной ночи.
– Разве вы не будете здесь ночевать?
– Видимо, не будем, – сказал младший.
– Куда же вы пойдете ночью по лесу? – удивился Вылю Власев. – Вы носа своего в этой темнотище не увидите. Собьетесь с дороги – здесь опасно.
– А вы не пошли бы ночью, если бы понадобилось?
Он сказал это без всякой задней мысли, но Вылю Власев почувствовал, как по телу побежали мурашки.
– Я бы не пошел, – сказал он.
– Медведей боитесь? – засмеялся младший. – Не бойтесь! Ночью в этих краях бродят только шакалы.
Пока они так разговаривали, человек в куртке прочел списки, потом закурил и спросил: – Насколько я понял, ваши люди работают на объектах, обозначенных буквами а, бэ, вэ и икс. Так?
– Да, они на объектах, – кивнул Вылю Власев.
– Не спешите, – мягко сказал старший. – В этот момент все ваши сотрудники на объектах?
– Почти.
– Значит, есть люди, которые в настоящий момент находятся не в указанных местах. Если это вас не затруднит, я попросил бы вас назвать их. Прочесть вам список?
– Не нужно. Это всего два-три человека. Совершенно незначительный процент.
– Два или три? – спросил старший.
– Делчо Энев, – начал Вылю Власев. – Он здесь, слышите – играет на губной гармошке. Андрей Андреев… Видите ли, о нем я не могу вам сказать ничего точного. Он досрочно кончил обследование района X, и я дал ему отпуск на несколько дней. Очень способный человек, но страдает от избытка энтузиазма и иногда делает из-за этого глупости.
– Например?
– Например, он вообразил, что где-то здесь есть следы берилла, и я уверен, что он снова шляется по тем местам. Впрочем, вы знаете, что такое берилл?
– Предполагаю, что это не запивают молоком, – засмеялся младший.
Человек в куртке строго посмотрел на него, и младший выпалил одним духом:
– Минерал, из которого добывают металл бериллий, в два раза легче алюминия.
– Именно так, – сказал Вылю Власев. – Стратегический минерал. Я рад, что вы разбираетесь в минералогии.
– Вы сказали, что этот Андрей Андреев, – прервал его старший, – снова где-то шляется. Вы сказали «снова». Почему?
– Прошлой осенью он тоже ходил по этим местам. Тогда он и наткнулся на следы, то есть на ложные следы берилла.
Старший помолчал немного, потом спросил:
– А кто третий?
– Игнат Арсов, из группы парторга. Прошлой осенью он открыл в этих местах богатое месторождение меди. Я разрешил ему сделать доклад крестьянам села Цвят, потому что он на пятнадцать процентов опередил график. Я уверен, что Арсов уже в селе. Старший снова помолчал.
– А сколько километров отсюда до того места, где ваш Андрей предполагает, что есть берилл?
– Видите ли, этого я вам не могу сказать точно. Где эти фантастические места, я и сам не знаю. А может быть, и он не знает. Но, наверное, он бродит в юго-западном направлении, километрах в пятнадцати-двадцати отсюда.
Старший положил бумаги на стол и выпрямился.
– Спасибо за сведения, – сказал он. – Мы выполняем служебное задание и всюду задаем примерно те же вопросы. Желательно, разумеется, никого не осведомлять о нашем разговоре.
Он отвел полотнище у входа и вышел из палатки.
– Темень какая, – сказал младший, наклоняясь к Вылю Власеву. – Страшное дело, а?
– Страшновато, – согласился Вылю Власев.
Оба гостя надели ранцы, любезно попрощались с начальником бригады и тотчас исчезли в непроглядном мраке.
