Текст книги "Голому – рубаха"

Автор книги: Андрей Дворник

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 20 страниц)

Глава 7. Это не любовь

Под утро ему опять приснился сон; был он ярким и понятным; впрочем, сколько потом Порнов ни пытался вспомнить, о чем же он все-таки был, ничего не получалось; начало и середина сна стерлись напрочь; или спрятались до лучших времен – Порнову хотелось думать именно так; уж больно бойкой была концовка.

Приснилось ему, что спит он на «Оклахоме» в своей каюте; почему-то один (Ухов-то куда делся? Да и черт с ним…). Под утро, когда первый рассветный (какой рассвет?) луч рассеял сумеречную мглу, дверь в каюту чуть приоткрылась; тихонько, на цыпочках, в нее проскользнула тоненькая женская фигурка и замерла, привыкая к полумраку.

«Мич, – сладко подумалось Порнову, – ласковая моя…».

Это и впрямь была Мич; та самая ночная рубашка была на ней; голубенькая, коротенькая, открывающая стройные ноги выше середины бедра… Порнов тут же ощутил прилив силы в область крестца; невольно зашевелился, пытаясь принять более удобное положение – и тут же выдал себя; ориентируясь в основном на слух, девушка быстро и грациозно подбежала к его постели; («Лежал бы тихо, ввек бы не заметила?» – невесть почему подумалось Порнову); нырнула под одеяло, обвилась вокруг его горячего со сна тела своим прохладным и замерла надолго; вдруг им стало жарко; и тут же ясно: «Пора!» Мич отшвырнула прочь легкое одеяльце и вскинулась вверх, оседлав бедра Порнова; скрестила руки на груди, ухватила края рубашки и ломаным движением стянула ее через голову; груди качнулись, словно тяжелые налитые груши; Порнов хотел помочь им, подхватить их руками, но Мич, швырнув рубашку прочь, перехватила его руки, прижала их к постели и принялась растаскивать в стороны; все более опускаясь телом; все более приближаясь лицом.

«Не так все это было, совсем не так! – возмутился недремлющий страж сознания. – На пляже; помнишь?»

И все; тут же Порнов вспомнил и пляж, и игру в ножички, и волну – девятый вал; холод, мокро – дрожь пробрала его; он разом вылетел из теплой купели сна.

– А говорил – «неопытная девственница», – с упреком сказала Броу; лицо ее все так же белело в полумраке над ним. Глаза спокойно и смело смотрели на него; точнее, в него, через зрачок хрусталика и канатик нерва – туда, внутрь черепа, вглубь сознания. – Что-то же все равно – было?!!

Порнов дернулся; как бы не так – держали крепко; словно не легкие ладошки лежали у него на запястьях, а массивные чугунные оковы; не теплая кожа смыкалась на кистях, а ледяной металл.

Порнов рванулся раз-другой, и отчетливо услышал кандальный звон в раскинутых ногах; щиколотки, похоже, постигла та же участь.

Тут уже все ясно стало бы и дураку.

– Странное у вас гостеприимство, – отвернув лицо вбок, произнес он глухим со сна голосом.

– Разве я говорила, что ты мой гость? – принцесса убрала ладони с его запястьев; уперлась ему в грудь и села прямо. Оковы при этом не только не ослабли, но, напротив, еще сильней распяли Порнова. – Ты – моя добыча… мя-я-ясо!

Она крепко ухватила его за подбородок, повернула лицо к себе и вновь попыталась заглянуть в душу; но на пути ее взора уже стояла пестрая смесь из презрения, насмешки и вызова.

– Не можешь без мужика, – сказал Порнов. – Не – мо – жешь!

– А кто виноват?! – слово в слово повторила фразу сестры Броу; даже интонации были те же самые. – Нет, я не ругаюсь; я даже очень – за!.. Сколько, в самом деле, можно; работа, одна работа; за последние полгода ни одного мужика; я – как монашенка, прости господи… так и с ума сойти недолго!

Все; раззадорил меня вчера, теперь – молчи!

И, легонько коснувшись ладонью его рта, склеила его губы.

– Гнугу, – прогудел, как перегруженный трансформатор, Порнов.

– Гнугу-гнугу!

Девушка лишь шутливо погрозила ему пальчиком, положила руки себе на бедра и еще больше откинулась телом назад; Порнов тут же почувствовал, КАК она это сделала.

"Неравенство полов, будь оно проклято, – подумал он раздраженно. – Чтоб женщину трахнуть, надо силу, страсть и деньги; а чтоб мужика – ничего не надо; влезаешь на него – и все, он твой; биология-физиология, твою мать…

Врешь – не возьмешь!"

Он попытался вспомнить что-нибудь расслабляющее. «Бедная Мич сейчас в карцере лежит, вся грязная, избитая, – принялся наговаривать он, – заковали ее, наверное, как меня». Тут же понял, что дал промашку; на представленной картинке Мич полуобнаженная лежала на роскошной кровати; руки ее были прихвачены к железной высокой спинке белыми мягкими полотенцами; загорелое тело ходило ходуном под тонким пеньюаром. Броу, придавившая его пах недвижным, каменным изваянием, впервые шевельнулась; это была еще не дрожь экстаза, лишь далекий, сладкий отголосок ее; уйдя в себя, совершенно замерев, девушка была одновременно напряжена до предела; заставляя себя не двигаться и мучаясь от невыносимого желания закачаться-завертеться, она умела балансировала на грани между срывом и оргазмом.

"Не то, не то, – спешно соображал Порнов. – Надо что-нибудь на самом деле противное, мерзкое… ". Вспомнил штурмана в волчьем обличии; тут же в памяти всплыла батальная сцена на «Оклахоме» и когти зомби, полосующие упругую женскую грудь. Порнов чертыхнулся и припомнил жирную тушу пузатого князя; тот появился не один, а верхом на Иоланте; причем последняя немедленно заполнила собой весь кадр.

Бедра Броу вновь напряглись в мимолетной судороге; доселе ровное дыхание ее сбилось; она смежила глаза, приоткрыла рот и стала дышать полной грудью; старалась сбить острый и сильный всплеск чувств.

Порнов суматошно перебирал теперь все подряд; к сожалению, глазу зацепиться вокруг было не за что; перед самым носом призывно маячили упругий животик, зовущая женская грудь, гладкие плечи; нет, сюда было лучше не смотреть.

Колени Броу сжимали его бока все чаще; невидимое глазу сражение в женском чреве шло полным ходом; почувствовав, как намокает не только он сам, но и ткань вокруг его зада, Порнов вновь гневно замычал.

«Схему надо вспомнить, какую-нибудь схему, – суматошно билось в голове. Ничего лучше Порнову в голову не пришло. – Так, что у нас попроще; вот, бластер; его я назубок знаю… картридж Е180, подсоединяем к фильтру Е195 и выключателю Т120… узел накачки С30… Да пропади ж ты!»

Голова Броу закинулась, рот широко раскрылся, из горла вырвался тихий, едва слышный, рассыпчатый полустон-полухрип; она уронила голову вперед и уставилась на Порнова невидящими шалыми глазами; борясь с необузданной тягой своего естества, она получала не сравнимое ни с чем, даже с самим сексом, предельное, невыразимое удовольствие.

Провела дрожащей рукой по порновскому рту, распечатывая крепко схваченные уста; тело ее скользнуло ему навстречу.

– Руки! Руки отпусти! – взмолился Порнов, простонав от боли.

Стальной капкан ее коленей разжался, женские ноги скользнули назад, вытягиваясь поверх порновских; в следующее мгновение дрожащее женское тело покрыло и поглотило его полностью.

– Давай! – прошептала Броу. – Сделай это!

Оковы спали; теперь, кроме легкой, почти невесомой женской плоти, ничего не удерживало Порнова; свобода эта вихрем вынесла из головы остатки мыслей. «Надеюсь, Мич поймет», – успел лишь подумать наш герой, прежде чем первородный инстинкт разъяренным вепрем не попер из него наружу.

Руки скользнули под мышки Броу, вцепились в плечи и с силой сдвинули вниз. Навстречу им уже летела выгнутая дугой порновская грудь; Броу заорала ему в ухо так, что перепонка, наверное, лопнула; отпустить ее он и не подумал; сминая жидкий кисель ее плоти, хрустя всеми тонкими косточками, с ненавистью стенобитного орудия он принялся крошить и кромсать ее тело; скоро в руках его извивалось лишь потерянное, лишившееся голоса существо, больше похожее на выброшенный в спешке, смятый флаг капитуляции; рыча, Порнов растоптал его окончательно. После чего затих и сам, погребенный осыпающимися обломками до основания развороченной крепости.

Броу пришла в себя первой, уперлась дрожащей рукой в постель, оторвалась было от Порнова, но не удержалась и рухнула обратно; полежала, приподнялась вновь – теперь уже более уверенно; проехав носом по щеке Порнова, заглянула в его опустошенные глаза.

– Уйди, – сказал Порнов, смотря мимо.

Смятение мелькнуло в ее глазах; но уже через мгновение она быстро и сильно поцеловала его в мягкие, безучастные губы.

– Ты, как ребенок! – голос ее фальшивил; похоже, ей не часто приходилось слышать подобное. – Придумал себе какой-то сказочный мир с принцами и принцессами и живешь в нем… Очнись!

Мы здесь; вот – ты, а вот – я; и нам вместе надо думать, как жить дальше…

– Короче, – глядя в сторону, обронил Порнов.

– Хорошо, – с готовностью кивнула Броу, – короче, так короче. Я подумала, не хочешь ли ты немножко попутешествовать со мной…

– Единственно, чего я хочу, – перебил ее Порнов, – так это пойти вымыться… от тебя; слезай!

– Как это: хамите, парниша?! – сказала она с сожалением; и Порнов вновь почувствовал стальное рукопожатие браслетов.

– Даже разговаривать со мной не желаешь? – Броу слегка надулась.

– Нельзя оставлять хамство безнаказанным; а хамство по отношению ко мне – тем паче!

Ты что же, решил, что у нас на сегодня уже все? Миленький мой, это только начало, самое начало. Я ведь могу с тобой сутки напролет играться; и ты мне ничем помешать не сможешь.

Она легонько шевельнулась на нем, и Порнов вдруг почувствовал, насколько живой и бесстыжей истиной были ее слова.

– Как это: расслабься и получай удовольствие, – проворковала девушка, отлипая от него влажной грудью; уткнула локти ему сверху в ребра, на ладонь положила подбородок и с интересом естествоиспытателя стала наблюдать за сменой настроения на его лице.

Круглая упругая попка ее с неутомимостью часовой стрелки принялась описывать невидимый Порнову круг; впрочем, ему не нужны были ни глаза, ни руки, чтобы ощутить это.

– Вот еще скажи, что тебе это не нравится, – если и насмехаясь, то самую малость, заметила Броу.

– Я тебя не-на-ви-жу, – заученно буркнул заготовленную фразу Порнов, впервые в жизни так отчетливо возненавидев свое тренированное во всех смыслах тело; благодаря методичному напору теплого треугольника, все в нем оживало; будто животворный бальзам втирали сильными круговыми мазками в онемевшую раненую длань.

«Всегда хотел посостязаться с Казановой, – подумал Порнов, стараясь сохранять на лице маску олимпийского спокойствия. – Если бы еще не эти кандалы…»

Возбуждение нарастало пологой горкой; вскоре он ощутил себя в полной боевой форме; наблюдательная Броу точно определила этот момент и вновь неслышимым заклинанием разбила сковавшие его тело чугунные цепи; уничтожила все преграды между двумя сильными молодыми телами и вновь, как агнец на закланье, смиренно и без остатка отдала всю себя во власть неистовой сексмашины.

То есть, попыталась так сделать; но ничего хорошего на сей раз у нее не получилось.

И не Порнов тому виной; при всем нашем к нему уважении в этой ситуации он оказался ничем не лучше любого другого супермена.

Заглатываемый змеей кролик по сравнению с ним – просто исчадие ада, хитрое и изворотливое; он более волен в своем выборе, чем держащий в объятиях молодую стройную красотку возбужденный донельзя, здоровый и умелый самец рода Хомо Сапиенс.

Нет, Порнов, увы, был тут совершенно ни при чем; если что он и смог сделать, так это – чуть изменить наигранный сценарий.

Глава 8. Пики козыри у нас

В самый пикантный момент, когда наши любовники, казалось, вот-вот узнают друг друга во всей полноте, в дальнем углу комнаты образовалось небольшое фиолетовое свечение. Разгоревшись сначала до размеров чайного блюдца, оно принялось медленно расти, пока не раздулось до метрового диаметра. Мечущийся по комнате полубезумный взгляд Броу наткнулся на него чисто случайно; тяжело дышащий Порнов трудился вовсю внизу и ничего, кроме странной одеревенелости, охватившей партнершу, естественно, не заметил.

Фиолетовое колесо неподвижно зависло между полом и потолком.

Из него, скользнув вперед длиннющими, затянутыми в черную лаковую кожу, ногами, в комнату въехала рослая девица; от талии и выше она была одета в более просторную куртку того же материала. В руках девица, согнув дугой, сжимала черный же хлыст.

– Я так и знала, – с места в карьер завопила она, направляясь прямиком к постели, – и Мич, наверняка, здесь! Еще на корабле я заподозрила неладное! Уж больно странно луч захвата грохнулся!..

Даже в пылу любовной битвы Порнов узнал этот голос.

– Лео, – прохрипел он.

– Сгинь! Немедленно!!! – выкрикнула Броу. Глаза ее зло прищурились; она быстро облизала враз пересохшие губы.

Туманное облачко опоясало тонкую черную талию и по ногам стекло в пол, не причинив незваной гостье никакого вреда.

Преодолев последнюю пару метров, та беспрепятственно подошла к кровати и легонько щелкнула хлыстом по выступающей вверх вздрагивающей попке Броу.

– Опомнись,… дурочка! – воскликнула Лео; «дурочку» она выговорила с непередаваемой смесью тщеславия и осторожной опаски.

– Это не фантом; это я, собственной персоной.

– Это невозможно! – воскликнула Броу, меняясь в лице. – Локальная телепортация; в море, на корабль?..

Она вскинулась, пытаясь рукой дотронуться до Лео; о Порнове она совсем забыла – и зря; почуяв свободу, он сильным рывком опрокинул девушку на спину; лишь коленки в воздухе мелькнули; упал сверху на волнующуюся женскую грудь и заходил ходуном.

– Монстр, натуральный монстр! – восхитилась Лео, присаживаясь на постель. – Какой экстерьер; вервольф, да и только.

Кончиком хлыста она провела по вздымающейся волна за волной порновской спине; сверху от шеи, по позвоночнику до самых ягодиц и ниже.

– Это объясняет если не все, то многое.

Она деловито постучала краем стека по бьющемуся женскому бедру:

– Эй, Броу, ты там надолго?!

– Убери… его… скорей, – прерывисто донеслось откуда-то глубоко из-под Порнова.

– Вот даже так?! – совсем развеселилась Лео; взмах хлыста – и черная петля захлестнулась на бицепсе Порнова, обожгла кожу; Порнов, вскрикнув, оторвался от Броу; виденье черных ядовитых щупалец, опоясывающих его тело, рванулось из глубин сознания.

Не дав ему домыслить, Лео вздернула хлыст с Порновым, как пращу с камнем; и Порнов, заорав от боли в паху, улетел вверх и вперед по направлению к комнате Броу; было полное ощущение, что его отфутболил невидимый Кинг-Конг. На пути у нашего героя встала перегородка; сложена она была из толстенного бруса, и он непременно раскроил бы об нее голову; однако Броу, вцепившись одной рукой в низ живота, другой снесла стену напрочь; Порнов повалил этажерку в смежной комнате и покатился по полу.

– Полегче не могла? – шипя от боли в промежности, осведомилась Броу. – Убить мне его решила?

– Если б решила убить, так уж убила бы, – независимо откликнулась Лео; но на всякий случай от Броу слегка отстранилась. – Между прочим, есть за что.

– Да брось ты, – отмахнулась Броу; незаметно поправила парик и натянула на плечи покрывало. – Подумаешь, обозвал раз-другой; трахнуть пригрозил.

– Ну, ты скажешь, – возмутилась было Лео.

– Меня так он вообще изнасиловал, – закончила Броу.

– ?!… – Лео вытаращила глаза.

– Ага; я едва успела раздеться и вымыться…

– Он?! Тебя?!!

– Ну да, – пожала плечами Броу. – Правда, он думал, что это Мич; но тем не менее…

Так что расслабься; если обещал трахнуть – трахнет обязательно, – хихикнула Броу. Она совсем пришла в себя; Лео, напротив, была в крайней растерянности.

– Да врет она все! – воскликнул Порнов, появляясь в стенном проеме; облачен он был в куцый черный халат с яблоками на плечах; халат на груди не сходился, рукава были закатаны по локоть. – Она сама мне стимулятора подсыпала…

– Это ты Мич потом расскажешь, – бросила через плечо Лео и кивком головы укатила нашего героя внутрь комнаты. – Сиди пока там и не вылезай; нам с Броу поговорить надо.

Броу согласно кивнула и небрежно вернула стену на место.

– Здорово ты это все-таки делаешь, – льстиво заметила Лео. – Я никак с мертвой органикой не научусь…

Увы, это было последнее, что услышал Порнов; разговор словно выключили, звук пропал.

Пах понемногу отпускало; Порнов потоптался по комнате, нашел и допил остатки теплого вина; пытаясь подслушать, подобрался к двери, но разобрать ничего не смог; говорили на линкосе, но слишком тихо.

«Сговариваются, – подумалось ему тут же. – Решают, как нас с Мич подручнее извести.»

Он еще раз огляделся, увидел дверь в ванную и обрадовался необычайно; осторожно, чтобы не щелкнул замок, зашел внутрь и в полной темноте двинулся вперед; зрительная память его не подвела; ничего не уронив, не опрокинув, он добрался до двери в свою комнату; осторожно приоткрыл ее и приложил ухо к тонкой щели.

– Видели, видели его, – кипятилась Лео. – Я сняла ментограмму наводчика; последнее, что он разглядел перед взрывом аппарата, был мужик лет пятидесяти – шестидесяти… никого похожего на крейсере мы не нашли!..

– А с чего ты решила, что это биоментал? – строго спросила Броу.

– Ну, как же?! – заволновалась Лео; гонора в ее голосе совсем поубавилось; но все же она пыталась вести себя с Броу на равных.

– Кто еще может проникнуть на мой корабль, как не биол?!

– Заяц обычный космический, – сказала Броу, и опять было неясно, шутит она или говорит серьезно. – Мы с Порновым тоже на мой корабль зайцем проникли.

Ты вот, кстати, тоже! – чуть-чуть сердито заметила она.

– Извини меня, пожалуйста, – совсем заторопилась, заоправдывалась Лео. – Вот, новую штучку придумали: локальный телепортер с подвижной базой. Я – сразу к тебе; показать, может, вашим пригодится…

– Нашим? – удивилась Броу. – Каким нашим?

– Это… – совсем упала духом Лео. – Я, это… не хотела…

Слушай, Броу; ну кончай, а?!

Ну, все-все, я больше не буду! Все, молчу; хорошо?! – почти взмолилась она вдруг.

Порнов с изумлением понял, что она сейчас расплачется.

– Все, так все, – неожиданно легко согласилась Броу; пододвинулась к Лео, положила руки на ее вздрагивающие плечи и притянула к себе. – Тебе повезло; я в отпуске, и, следовательно, человек свободный и от службы независимый.

Успокойся, малышка; иди ко мне…

Тут Порнов услыхал звук нежного поцелуя, затем еще один; ему очень хотелось посмотреть, что это там происходит; однако через узкую щель видно было только самый край кровати, а сестры-подружки почти сразу же перебрались на ее середину. В створе двери черной птицей приземлилась какая-то тряпка; Порнов долго разглядывал ее, пока не сообразил, что это черные лаковые бриджи Лео. Скрип пружин, невнятный шепот, всхлипы – все встало на свои места.

Порнов сполз на пол и прижался гудящим затылком к холодной плитке кафеля. Подумал и – а, была – не была, – громко объявил:

– Я даже знаю, кто у вас сверху… Сказать?

Дверь рядом с ним с грохотом захлопнулась; впрочем, она была тонюсенькая и звука почти не поглощала.

– Позвать его? – спросила Броу ласково. – Не бойся ты так; не укусит.

– Да ну его, – пыталась спорить Лео, – у самой же сил не хватило с ним совладать…

– Да, он – парень не промах, – согласилась Броу; послышался звук поцелуя. – Ты свалилась, как снег на голову; стоило мне на секунду утратить инициативу, подмял под себя – и ноги в потолок; потом я бы, конечно, могла его по стенам жидкими обоями размазать; но в момент близости он из меня веревки мог вить.

– Вот так? – игриво спросила Лео; девушки затихли надолго; наконец, Броу коротко и сильно простонала.

– Почти, – выдохнула она.

– Ты о чем? – не поняла Лео. Очевидно, Броу кивнула на дверь, поскольку Лео ревниво заметила:

– Ах, об этом? Раньше ты так не говорила! – и ревниво закончила: – Ты находишь, что я не в форме?

– Раньше я ничего подобного не встречала! – твердо сказала Броу. – Так как, позвать?

– Если ты настаиваешь, – кротко согласилась Лео. – Были у нас с тобой общие мужчины; но чтоб еще и с Мич в придачу, это вообще что-то. Зови!

– Кстати, о Мич, – спохватилась Броу. – Ты, как всегда, поторопилась. Наша простушка до сих пор девочка.

– Не может быть, – убежденно сказала Лео. – Я видела, как они друг на друга смотрят, как за ручки держатся.

Броу только печально вздохнула.

– У них – лу-боффф, – последнее слово она произнесла по-русски. – Видела бы ты, как его ломало… Это перед тем, как он меня… взял; он-то думал, что я – Мич; маленькая, бедненькая, целенькая девочка. Я, оказывается, вкатила ему такую дозу, что и на полк хватило бы; устоять он, конечно, не смог…

Несколько секунд стояла тишина.

– Отработал он, впрочем, чудно, – легко закончила Броу.

– Иногда я просто тебя боюсь, – тихо, словно извиняясь, сказала Лео, – Сколько тебя знаю, и все равно… А вдруг этот несчастный уродец и вправду ее любит… надеется на что-то… это, конечно, смешно; но все же – пусть… А ты его раз – и под себя, раз – и под себя…

– Я сейчас заплачу, – сухо сказала Броу – и вдруг взорвалась.

Порнов ушам своим не поверил; спокойная, выдержанная, рациональная Броу превратилась в настоящий комок нервов, забилась в истерике:

– Пять лет, все пять лет – работа, работа и работа; я тут месяцами не сплю, горстями стимуляторы жру; а эта коза катается себе все пять лет, отдыхает, набирает жир; и напоследок, тварь, находит себе дружка под стать… Ничего ведь, сволочь, не боится; ни смерти, ни пытки, ничего…

– Успокойся, успокойся, – сама до смерти перепугавшись, уговаривала Лео, – да обычный он, смертный простолюдин…

– Ты, – выкрикнула Броу, – ты много мужиков помнишь, чтобы в штаны не наложили при встрече со мной; а этот… этот мне руку поцеловал… Понял, кто я, – и все равно, поцеловал; зарежу гада!

Мяргнули пружины; судя по всему, Броу вскочила на ноги с явным желанием образцово-показательно убить Порнова.

– Да стой ты! – крикнула Лео.

Тут же пружины взвыли вторично; видимо, Лео успела перехватить Броу и повалила на постель.

– Ну Би, ну милая, ну подожди…

– Уйди! Уйди, дура!

Урчание, скрип пружин и треск рвущейся материи постепенно стихли.

– Забавный у меня отпуск получается; даже самой интересно, чем же все это кончится, – вдруг нервно хихикнула Броу. – Хотела развеяться; но чтоб так!…

Эй, лав-бой, иди-ка сюда; хватит под дверью торчать и в замочную скважину подглядывать!

Порнов еще несколько секунд сидел и рассматривал свои голые вытянутые ноги. Наконец, поджал их под себя, встал.

Глубоко вдохнул-выдохнул, открыл дверь и двинул в комнату.