Текст книги "Голому – рубаха"

Автор книги: Андрей Дворник

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 20 страниц)

Глава 9. Новый визит старого друга

Босиком путешествовать Порнову не улыбалось, пришлось облачиться в скафандр; кондиционер он при этом не включал – берег батареи – и, несмотря на принятую пилюлю, обливался потом. Лишь один раз он сделал исключение – когда, нахлобучив шлем, пристраивал свою глиняную посуду на раскаленный камень; но здесь без охлаждения было просто не обойтись; каменная река все еще таила под застывшей черной корой обжигающую расплавленную массу; так пепел и зола хранят под собой горячие угли костра.

– К завтрашнему утру готово будет; тогда и заберу, – решил Порнов и зашагал по пепелищу вниз, к океану.

Тот встретил его штормовыми бурунами; на берегу вовсю гулял свирепый ветер; забрасывал белой пеной песок, трепал пальмы так, что те гнули свои зеленые макушки чуть не до земли. Порнову прекрасно было видно, как в кронах болтаются и бьются друг о друга черные ядра кокосов.

Лезть на деревья и срывать кокосы при таком ветре не рискнул бы и сумасшедший.

– Пройдусь по берегу, вдруг ураган пару-тройку пальм завалил, – решил Порнов.

Пригибаясь и поворачиваясь спиной и боком к ветру, он двинулся по знакомой песчаной полосе. На первый взгляд, здесь ничего не изменилось; разве что больше стало крабьих нор; и если у пепелища их было перечесть по пальцам, то, углубившись в пляж на километр, Порнов был вынужден больше смотреть не на пальмы, а под ноги; через второй шаг на третий из-под ступни его выскакивал придавленный красно-белый краб.

– Я чувствую, ребята, у вас тут прямо сексуальная революция, – бормотал Порнов, выцеливая очередное место, куда бы поставить ногу. – С каких коврижек вас так разбарабанило; уж не с орехов ли? Может, в них тоже запас тестостерона?

Вначале Порнов рассчитывал до заката дня пройти весь сектор берега от одной огненной реки до другой; конечно, в этом случае ему пришлось бы возвращаться к речке незнакомой дорогой; но если бы судьба смилостивилась и накидала ему под ноги орехов, он наверняка управился бы с этим делом до темноты.

Теперь же о том, чтобы обследовать весь пляж, и речи быть не могло; для этого надо было передавить половину его населения; а между тем обитатели нор недвусмысленно стригли воздух своими клешнями; от башмаков пару раз уже отлетали тонкие белые стружки.

На всем пути ему встретилось только одно поваленное дерево; оно оказалось сухим и бесплодным.

– Проведаю свой причал – и назад, – решил Порнов. – Если ничего не найду, попробую обойтись без орехов; или приду сюда, когда у этих кусачих брачный период кончится…

Сделав еще сотню-другую шагов, Порнов набрел на свой шест; тот все еще торчал из песка; земля вокруг была перерыта-перепахана; тут и там виднелись купола крабьих нор; под самым крупным мог поместиться закопанный наполовину футбольный мяч.

– Это не крабы, это омары какие-то получаются, – вслух сказал Порнов, прикинув примерные размеры обитателя купола.

Он машинально поправил шест, чтобы тот стоял вертикально, и двинулся в обратный путь. На сей раз он шел не кромкой моря, а под сенью пальм; обойти весь пляж и разведать новую дорогу он явно не успевал; с другой стороны, до темноты у него оставалось еще не меньше двух часов; торопиться ему было некуда; он шел прогулочным шагом и рассуждал:

– Можно влезть на пальму и нарвать кокосов; но тогда лучше оставить это на завтра; сегодня, при моей сноровке, я разве что пару орехов себе на ужин добыть сумею. Еще можно пальму перепилить; для этого, опять же, пила нужна, а мои железки какие-то маленькие и больно ровные. Еще дерево можно подкопать – это лопату надо мастерить; или повалить лебедкой – тросы, блоки, прочие архимедовы прибамбасы…

Изредка под ногами ему попадалась пустая ореховая скорлупа; Порнов шарил в кустах вокруг, ища залежи орехов; ничего не находил, ругался, пинал скорлупу, шел дальше.

– Инженер хренов; без техники совсем не можешь. Вода есть?

Можно пальму подмыть… Нет, нельзя, вон корни какие. А корни пережечь… А почему не весь ствол сразу?

Он остановился около ближайшей пальмы; по стволу ее бодро карабкался краб; при приближении Порнова он устремился вверх еще быстрее.

– Боится – значит, уважает, – заметил Порнов; он поковырял пальму припасенной железкой; кора пружинила и на срезе намокала.

Порнову пришлось отказаться от такой прекрасной идеи.

– Сначала дерево сгорит, а потом уж упадет; нет, тут что-то другое надо… Но что? Пирошнур, динамит…

То ли от долгих раздумий, то ли от мельтешения крабов под ногами, то ли просто от жары в обесточенном скафандре у него заныл висок; он перешел на более спокойный шаг, стал чаще и мельче дышать и приказал себе не думать ни о чем.

– Пусть компьютер думает, он у нас умный; и у него голова не болит, – бормотал он, стараясь дышать одними верхушками легких.

Заноза в виске все ныла и вытаскиваться никак не желала; а тут еще, как живая иллюстрация, под ноги подвернулся ствол поваленной пальмы. Решив, что это давешнее сухое дерево, Порнов старательно проигнорировал его; лишь отойдя на добрый десяток метров, он почуял неладное.

Вид, цвет, размер упавшей кроны – все было очень похоже, но что-то было не так.

Порнов недоверчиво обернулся, покосился на лежащий поперек берега ствол, на высокий пальмовый пень, слегка сходящий вверху на конус, на белую сочную стружку, обильно рассыпанную вокруг пня.

– Мечты сбываются, – пробормотал Порнов. – Подумал «хочу пальму» – на тебе пальму! Вот всю жизнь мечтал, прямо с детсада, из глаз лучи пускать, инопланетные истребители подбивать, линкоры разные… Потом, правда, решил, что вполне хватит сквозь одежду видеть… но это уже классе в пятом…

Он с опаской приблизился к поваленной пальме; куча белых влажных лоскутьев кольцом опоясывала пень; Порнов запустил в нее руку, ухватил щедрую горсть и принялся изучать; затем с явным подозрением огляделся по сторонам.

– Это как понимать? – осведомился он. – В смысле, зачем дерево угробили; ведь ни один орех не раскололся… Нет, я не против, я очень даже за; одно непонятно – какой смысл рубить сук, на котором сидишь, то есть кормишься; эта пальма еще сто лет кокосы бы давала…

Рассуждая так, Порнов направился вдоль ствола к кроне поверженного дерева; на ходу он вытаскивал из кармана заранее приготовленную стальную струну.

Обследование кроны не заняло у него много времени; найденных орехов хватало с лихвой.

– Еще и на ужин останется, – заметил Порнов, накидывая стальную петлю на орех. Он скрутил концы проволоки и продел под петлю тонкую железную трубку.

– А-а-а, добрый Насреддин, только не пытай меня при помощи палки и веревки, – ухмыльнулся он и принялся медленно вращать стальной стержень.

Струна миллиметр за миллиметром погружалась в твердую кору ореха; вскоре в подставленный под пытаемый орех шлем забарабанили первые капли кокосового молока; а еще через минуту распался на две половинки и весь орех.

Жидкость прекрасно утоляла жажду; Порнов не преминул этим воспользоваться, опустошив содержимое шлема; затем, после недолгого колебания, так же основательно выел из ореха всю пульпу.

– Должен я был узнать, поспели они здесь или нет? – справедливо заметил он, накидывая петлю на другой орех.

Работа спорилась; опустошив дюжину орехов, Порнов наполовину наполнил шлем мутной взвесью из пульпы и кокосового молока; вскоре сверху орехи были все обобраны; перед тем, как лезть глубже в крону, он решил сделать паузу и скушать еще один кокос; основательно укрепил шлем в песке и с комфортом расположился перекусить; держа в одной руке чашку кокоса, а в другой – все ту же лопатку, уселся на стволе, вытянув вперед натруженные ноги.

Живой зеленый шатер надежно укрывал его от порывов ветра; Порнов с аппетитом жевал белую мякоть, изредка прихлебывая жидкость прямо через край. Состояние его было близким к блаженству; если что и беспокоило его, так это последние отголоски почти прошедшей головной боли; самый хвостик занозы иногда еще давал о себе знать.

Покончив с орехом, Порнов стал решать, как ему действовать дальше: забраться с тяжелым и скользким шлемом вглубь пальмы, поближе к орехам, или, наоборот, таскать орехи из кроны наружу; в конце концов он склонился ко второму варианту и белым медведем полез в густую зеленую чащу.

Долго возился там; когда же, волоча за собой грубо обломанную гроздь кокосов, он выбрался обратно, его уже поджидал приятный сюрприз: по стволу пальмы, аккурат в том месте, где только что сидел Порнов, прогуливался крупный краб.

– Опять ты! – воскликнул Порнов. Подобных особей ему сегодня встретилось не меньше сотни; но этого краба он узнал бы и из ста тысяч. – Я так и знал, что здесь не зря серой попахивает; думается мне, не один вулкан в том виноват…

Краб, вроде бы, не обращал на порновскую болтовню никакого внимания; однако, когда тот приблизился к шлему, проворно отбежал по стволу на метр – другой.

– Слушай, таинственный обитатель морских глубин, может, объяснишь мне, какого черта ты возле меня отираешься? Ох, неспроста, сердцем чую, неспроста! Сдается мне, приятель, что ты и не краб вовсе; уж больно ты сноровист для десятиногого…

… Как это у того же Пушкина, – продолжал Порнов, накидывая на орех удавку, – Если ты старец, будешь отцом, если ты молодец, будешь нам братом…

По-моему, дальше там что-то про красну девицу, – ухмыльнулся Порнов, склонясь над шлемом и выливая в него жидкость. – У меня как раз вакансия свободна, по крайней мере, на вечер; завтра, надеюсь, Мич объявится.

Порнов, выскребая кокос, краем глаза глянул на краба; тот, выпучив глаза, неотрывно взирал на кокос в порновских руках и вожделенно поводил клешнями, переминаясь на месте.

– Пятницы нам, похоже, не будет; ни женской, ни мужской, – проворчал Порнов. – Не хотим превращаться; жрать хотим.

Он опустил на песок непочатую половину кокоса и пододвинул ее крабу.

– На, ешь; и нечего на меня глаза таращить.

Да, болтаю много; что с того? Другой бы на моем месте вообще с ума сошел. Прикинь, целый год в консервной банке бок о бок с пятью гавриками; и уже третий день не с кем ни поговорить, ни словом перемолвиться; ни к сердцу прижать, ни на…хм… послать.

Ну, какой разговор по душам с этим электрочемоданом!

Порнов покончил с орехами и вновь полез в зеленую чащу кроны.

– Так что, если надумаешь превращаться – милости просим, – крикнул он оттуда. – Устроит даже говорящий попугай; главное, чтобы не автоответчик…

Увы, краб остался глух к его просьбам; когда Порнов вылез из зарослей с очередной веткой наперевес, ни попугая, ни тем более девушки у пальмы не было. Не было и самого краба; лишь на песке сиротливо стояла нетронутая миска с молоком.

– Не хочешь, как хочешь, – Порнов пожал плечами и опростал миску в шлем. – Нам же больше достанется.

В шлеме и впрямь значительно прибыло, Порнов удивленно глянул на пустой кокос в руке: «Надо же, какой емкий», – но особого значения не придал; неожиданное появление краба и столь же поспешное его исчезновение беспокоили его больше.

– Чем дальше, тем страньше и страньше, – бормотал он себе под нос, разделывая очередной кокос. – Краб находит меня на берегу; допустим – случайно; краб валит шест и закапывает платок Мич; хорошо, пусть он принял платок за красивый голубой пальмовый лист и решил украсить им свою норку… а потом звонит Мич и просит зарыть остаток платка, – это как понять?

И вот теперь – явившись на берег за кокосами, я имею сначала поваленную пальму, а потом и этот странный визит вежливости своего старинного приятеля.

Может мне кто-нибудь объяснить, что все это значит? – нервно спросил Порнов.

Шум ветра и шорох длинных листьев были ему ответом; Порнов вновь сгорбился над шлемом.

– С другой стороны, пуганая ворона и куста боится, – заметил он, доскребая последний орех. – Начитался в детстве Жюля Верна, теперь везде будут чудеса и диковины мерещиться…

Наутилусы-помпилусы… Тоже мне, владыка острова.

Еще раз появится, поймаю и на панцире монограмму Немо вырежу; будет знать, кто тут главный!

Глава 10. Знак Зорро

Прозрачный сосуд был полон на три четверти, и весил не меньше десяти килограммов; приподняв его, Порнов враз озаботился и думать забыл о своих мистических проблемах.

– Донести его я еще донесу как-нибудь, – думалось ему, – но ведь непременно по пути половину расплещу; песок, корни, буераки – это тебе не американский хайвэй.

Опустив шар в связанную из шнуров сетку, Порнов нарвал побольше пальмовых листьев и щедро присыпал ими содержимое шлема; получилась импровизированная крышка; при каждом порновском шаге она вздымалась вместе с жидкостью и мешала ей выплескиваться наружу.

На обратный путь Порнов потратил все оставшееся до темноты время – и еще не хватило; от лавовой речки идти пришлось с факелом.

– Не дай бог запнусь, или нога соскользнет, – наговаривал Порнов. – День, считай, потеряю; да и орехов на пальме почти не осталось; а надеяться на то, что еще одну повалят, как-то неприлично; тогда получится, что меня совсем за дурака держат.

Оставленный на четыре часа без присмотра костер покрылся белой золой; позабытый-позаброшенный компьютер мерно мигал белой черточкой курсора на погашенном черном экране.

– Ну, что, придумал дрожжам замену? – громко спросил Порнов, осторожно опуская шлем с взболтанной мутной жижей в подходящую ямку; лишь убедившись, что драгоценный сосуд не опрокинется, он опустился на песок рядом.

Вмиг стало светло; это голубым светом вспыхнул экран монитора; причудливо соединенные многогранники засияли на нем.

– Восемнадцать различных комбинаций препаратов, – объявил компьютер. – Отсортированы по алкоголю, по затратам реагентов, по скорости брожения…

– Мне особо торопиться некуда, – глядя в темное хмурое небо, сказал Порнов, – до утра я совершенно свободен.

– Объем и состав закиси, – потребовал компьютер.

– Литров десять; а материал… сейчас, – Порнов полежал еще, затем, не вставая, подтянулся на животе к своему жбану.

Сверху в шлеме все еще плавала темная лиственная масса; не мудрствуя лукаво, наш герой просто запустил руку в мякоть листьев и попытался зачерпнуть пригоршню сусла.

В тот самый момент, когда рука, проткнув толстый слой листьев, погрузилась в жижу, Порнов почувствовал мягкое, но уверенное рукопожатие. Надо отдать должное его выдержке и самообладанию; он не заорал, не вскочил, не опрокинул шлем, не залил жижей стоящие рядом электронные приборы.

Напротив, очень спокойно и весомо объявил:

– Все; ты меня доконал!

Порнов медленно и осторожно вытянул руку из сосуда. На руке, крепко вцепившись обеими клешнями в перчатку, висел краб; листья облепили его с ног до головы толстым комом.

– Так вот из-за кого сусла тогда прибыло, – понял Порнов, повертывая ком над шлемом; жидкость бежала вниз ручьями.

– Пусть только вода стечет; я тогда с тобой разберусь!

Краб не стал дожидаться часа «че»; разомкнул клешни и полетел на песок.

– Стой! – не своим голосом заорал Порнов, вскочил и, зацепив ногой шлем, завалил его на бок; длинный язык жижи выскочил из сферы и прицельно залил компьютер вместе с химлабораторией.

– Материал введен, – невозмутимо произнес кибернетический голос.

– Стой, паразит!

«Паразит», не будь дурак, Порнова не послушал и, проворно перебирая ножками, устремился прочь от воды, в траву и заросли; Порнов кинулся за ним, догнал, и, не обращая внимания на предупреждающие щелчки клешней, ловко подхватил под брюхо.

– Я тебе говорил, чтоб не появлялся? Говорил?! – бормотал Порнов, свободной рукой извлекая из кармана острую железку. – Говорил, что не люблю, когда за идиота держат? Ну, так не обижайся!

И в три взмаха нацарапал на влажном панцире большую латинскую букву «эн»; хотя со стороны она больше смахивала на залихватский знак Зорро.

Забросил краба в кусты, вернулся к компьютеру и принялся ахать над расплескавшимся пострадавшим сосудом; после всех пертурбаций в сфере осталось чуть больше половины; теперь это была сплошная кашеобразная суспензия.

Добил Порнова компьютер, объявивший результаты анализа:

– Закись обеспечивает полезный выход этилового спирта в количестве двух граммов при наиболее быстрой схеме брожения.

– Ребята, вы меня без ножа режете, – Порнов схватился за голову. – Два грамма – это очень мало; мне литр спирта нужен, не меньше.

Компьютер задумался надолго.

– Примерно сто литров закиси и недельный синтез, – выдал он наконец, – плюс ректификационная колонна.

– Ага, сейчас! – забыв про усталость, Порнов принялся выписывать круги вокруг компьютера. – Нет у меня ни недели, ни ректификационной колонны; даже самогонного аппарата нет…

Слушай, ты не ошибся? Эта жижа, она же, как сироп, сладкая; сахара в ней уйма, и закисает он, будь здоров; почему так мало спирта?

– Связующий компонент, – пояснил компьютер и вновь вывел на экран свои многогранники. – Блокировка сцепления молекул здесь и здесь, полная остановка ферментации через семь итераций.

– Да закисает он – будь здоров, – недоуменно воскликнул Порнов. – Аж пенится; я своими глазами видел.

– Без присадок процесс брожения невозможен, – стоял на своем компьютер.

– Залило тебя, вот ты и спятил, – рукой сгоняя влагу с пульта, проворчал Порнов. – Я кокос на ночь оставил, на утро уже такая кислятина была. Слушай, братец, ты, похоже, линять начал; с тебя краска слезает, или мне это кажется?

– Корпус ЭВМ не имеет лакового или эмалевого покрытия, – сообщил компьютер и посоветовал:

– Примите последовательно капсулы: е-пять, е-шесть, е-семь…

– Иди ты, – беззлобно заметил Порнов, разглядывая свои перчатки; держа их перед собой, устремился к потухшему костру и принялся раздувать угли; затаившиеся под пеплом языки пламени вырвались наружу и осветили поляну неровным светом.

– Говорю же, зелень какая-то, – крутя руки перед огнем, сказал Порнов. – Этот твой связующий компонент; он, случаем, не ядовит?

– Нет! Я бы предупредил.

Порнов высунул язык и лизнул кончик пальца; физиономия его скривилась, как будто он наелся хины; чертыхаясь, он принялся отплевываться, затем сбегал на речку и долго полоскал рот водой.

– В который раз нарываюсь, – сообщил он компьютеру, возвращаясь.

– Горечь страшная; чертовы листья!

Он незамедлительно выгреб из шлема всю оставшуюся зелень; подумал и осторожно снял верхний слой мякоти; зачерпнув лопаткой, попробовал остальное.

Плотная масса внизу еще не успела пропитаться горьким хинным вкусом; с замиранием сердца Порнов опустил новую пробу в анализатор.

– Десять литров закиси и семичасовой синтез, – был ответ компьютера.

– Что и требовалось доказать, – довольно сказал Порнов. – Давай диктуй быстрей, чего и сколько в жбан сыпать; а то я сильно спать хочу.

Под чутким компьютерным руководством он набросал в кокосовую кашицу разноцветных химикатов; затем, по совету кибера, разбавил получившуюся смесь водой и с чистой совестью повалился спать.

Разбудило его электронное тирлиликанье таймера.

– Процесс брожения завершен, – изрек компьютер и со щелчком открыл гнездо на пульте. – Советую произвести пробу.

– Дельная мысль, – сказал Порнов. – Утром не выпил – день пропал.

Он забрался в речку и стал плескать воду себе в лицо. Даже с кучей стимуляторов в крови ночевка в натопленной бане далась организму нелегко. К тому же набравшему воды в рот Порнову вдруг припомнился кусочек нынешнего сна; эротикой здесь уже и не пахло; скорее, отдавало дешевым фильмом ужасов; впечатление было такое, что в одних и тех же интерьерах снимается кино совершенно разных жанров.

На смену теплому разноцветью фонарей пришел беспощадный яркий свет бестеневых хирургических ламп; на смену воде – соленый физиологический раствор; распластанное перед ним женское тело вдруг лишилось скальпа; блестящие дисковые пилы описали вокруг черепа полный оборот; стальные штанги манипуляторов сняли и унесли прочь небольшую костяную сферу, обнажив мозг; вынырнувшие из воды лианы кабелей и шлангов жадными пиявками впились в податливую плоть…

Здесь сон обрывался; сколько Порнов не пытался, так ничего и не вспомнил больше; лишь голова загудела, как с большого бодуна.

– Говоришь, бражка поспела? – осведомился он, направляясь к шлему и на ходу вытрясая воду из ушей. – Сейчас мы ее проверим; сейчас мы ее сравним…

Над шлемом, выпирая из горловины, стояла круглая серая шапка пены; смахнув ее, Порнов зачерпнул глиняной чашкой мутной субстанции, вылил малую часть в гнездо и выжидательно воззрился на экран:

– Ну?!

– Содержимое спирта близко к расчетному… – начал было компьютер. – При выделении высших фракций…

Порнов тем временем жадно шарил глазами по экрану: искал какой-нибудь намек на ядовитость полученного питья. Не нашел, очень обрадовался, но вслух ничего не сказал; предусмотрительно повернулся спиной к компьютеру и, манерно отставив мизинец в сторону, принялся глоток за глотком опустошать содержимое мензурки.

– Рассмотрим гипотетическую возможность ректификации средних и низших фракций… – мерно бубнил за спиной компьютер.

Порнов вытряс в рот последние капли и блаженно икнул.

– Поспела! – только и смог произнести он.

– Не понял? – мгновенно прервав монолог, чутко откликнулся компьютер.

– Пошла вторая часть эксперимента, – икая, пояснил Порнов. – Сейчас принесу чашки и горшки; пора наши «Два Пальца» гнать, настоящие; чем, кстати, не название? Риал Ту Фингерс; звучит!

Он украдкой зачерпнул из шлема еще один стаканчик, «на посошок».

– Изумительная брага получилась, – констатировал Порнов. – Как крепкий сладкий квас, никакой этой дрожжевой вони… А забирает круто, почище пива и вина; видать, и впрямь в ней спирта дофига.

С трудом удержавшись, чтобы не принять еще стакан-другой, он двинулся за посудой.

Шел и с интересом наблюдал за собственным состоянием. Обычно, выпив браги, Порнов имел совершенно трезвую голову и совершенно «чужие» ноги; на какое-то время тело его переставало слушаться вовсе. «Как я ногами-то двигаю?» – паниковал в такие минуты Порнов. – «Вдруг по делу надо будет выйти; а я даже встать не смогу!»

И сейчас он ожидал чего-то подобного; но, то ли из-за кокосов, то ли из-за растворенных в сусле химикатов, все происходящее с ним было абсолютно новым, необычным.

– В теле какая-то странная гибкость образовалась, – заметил он.

Уже на подходе к лавовой реке его вдруг пробрал ледяной озноб; Порнов даже глянул на запястье: не включился ли случайно кондиционер. Нет, все системы были надежно обесточены, скафандр исправно работал в режиме накопления энергии; то есть, можно сказать, и не работал вовсе.

В следующий миг в глазах Порнова задвоилось; чтобы не упасть, он предпочел остановиться. Перед глазами его закружилась чехарда из белого песка, зеленых листьев, бурой кожуры кокосовых орехов; затем над ним во всю ширь распахнулась серая дымная плоскость бескрайнего неба.

Порнов решил, что он потерял сознание, упал и лежит; но тут оказалось, что небо все сплошь рифленое гребнями волн.

– Нафига на небе волны, – удивился Порнов, открыл-закрыл глаза и обнаружил себя крепко стоящим на ногах. Вокруг простиралось унылое пепелище, песка рядом и в помине не было, калейдоскоп картинок «в мире природы» исчез.

– Да-а-а, крепкая бражка получилась, – проворчал Порнов. – Ведет с нее почище, чем с водки.

Других сюрпризов брага не преподнесла; Порнов беспрепятственно преодолел остаток пути. Пока шел, все размышлял о том, что же такое ему привиделось. Но, добравшись до вулкана, был вынужден отвлечься на решение более актуальной проблемы.

Жар от каменной печки обжигал лицо и опалял брови; подобраться к обожженной посуде без шлема нечего было и думать; хорошо, у запасливого Порнова в кармане нашлось несколько строп от парашюта; связав их друг с другом и выломав в лесу длинный прут, он получил некое подобие рыбацкого спиннинга; привязав вместо крючка изогнутую железную пластинку, он с десятой попытки накинул ее на ручку горшка. Наловчившись, Порнов быстро расправился и с остальной посудой. С тарелками, впрочем, он потерпел фиаско.

– Где это видано, тарелки с ручками делать, – проворчал он; дождавшись, пока посуда остынет, развесил ее на той же жерди. – Ничего, не баре; из горшка похлебаем.

Боясь поколотить посуду, назад он шел крайне осторожно; горшки прыгали на палке, как очумелые; у некоторых от ударов поотлетали ручки; но все же большую часть Порнов доставил к костру целой и невредимой.

Установил по две рогатины с двух сторон костра, одну пару пониже, другую повыше. Перелил в самый крупный горшок брагу и повесил его на нижнюю перекладину; прямо над этим горшком повесил другой, раза в два поменьше, до краев наполненный водой из ручья.

Подставил под верхний горшок плошку и, еще раз придирчиво осмотрев все сооружение, отправился в лес за валежником.

Развел сильный огонь в костре; чтобы довести до кипения объемный жбан, пришлось еще несколько раз сходить за дровами; наконец, брага забулькала, забурлила; на окутанном паром верхнем котелке выступили крупные капли; стекая вниз, они тонкой струйкой пролились в подставленную чашку.

Нацедив первые пятьдесят граммов, Порнов не удержался, заменил посудину и отправился к компьютеру – «сделать анализ»; однако в гнездо на пульте, как и в первый раз, вылил лишь мизерную часть.

– Содержание спирта – семьдесят процентов, – на сей раз компьютер был краток.

– Твое здоровье, боярин, – объявил Порнов и лихо опрокинул стопку в рот.

– Внимание! Обнаружено неизвестное земной науке органическое соединение, – пронзительный вой сирены прозвучал запоздало.

Адская смесь жидким свинцом заполнила горло; уж на что Порнов был тренированным в плане выпивки человеком, и то не выдержал, закашлялся; не видя ничего из-за выступивших слез, шаря в воздухе руками, ища, чем бы залить горящий в глотке бензин, Порнов сложился пополам и скобкой упал на песок; сильная судорога вновь сотрясла его тело; на сей раз он и в самом деле потерял сознание.