355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Андрей Ребека » Среди серых валунов (СИ) » Текст книги (страница 2)
Среди серых валунов (СИ)
  • Текст добавлен: 2 октября 2017, 21:00

Текст книги "Среди серых валунов (СИ)"


Автор книги: Андрей Ребека



сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 9 страниц)

Надья стояла, погрустнев и опустив голову. От своей бабушки она слышала совсем другую историю, в которой моряк и морская дева вместе уплыли в морскую пучину.

– Я расстроил тебя, моя милая? – растерялся торговец.

– Нет, господин, всё в порядке. Просто это очень грустная история.

– Говорят, что это правдивая история. А истина редко приносит нам счастье.

Надья всё ещё разглядывала нериды. Торговец, видимо, заметил её интерес:

– Возьми их, дорогая. В подарок.

Надья изумилась:

– Но... но я... как же, вы же... – она выдохнула. – Они же наверняка дорогие, как же вы отдадите их?

Торговец расплылся в улыбке, поглаживая усы:

– У меня есть ещё немного с собой, так что от нескольких цветков я не обеднею. Возьми их, милая, в память о прекрасной и грустной истории и об её несчастных участниках.

Вне себя от радости, Надья поблагодарила торговца, и, аккуратно уложив несколько нерид в корзину, двинулась к месту, где её должны ждать друзья.

Глава 2. У моста через Синебродку.

Полдень уже давно миновал, но вечерняя мгла всё ещё не спешила ложиться на долину Покоя. Надья сидела на старом деревянном ящике и пыталась читать купленную ею книжку. Плюнув на запреты матери, она вернулась к прилавкам книготорговцев и отдала одному из них свои накопления в обмен на обветшалый фолиант. Ей было тяжело сосредоточиться на написанном, ибо ярмарочный сброд захмелел, и отовсюду доносились музыка, пение и крики.

Йолим, ведя себя с привычной ответственностью, в десятый раз проверял крепежи, которыми был стянут груз на телеге. Майя и Орилл сидели на траве, чуть поодаль. Орилл что-то увлеченно рассказывал, не стирая с лица ехидной ухмылки.

– Что ты читаешь? – Йолим обратился к Надье, наконец, убедившись в надёжности крепежей.

– "Великие и малые войны, поразившие долину Покоя с момента её основания" – отчеканила Надья. – Я купила её на ярмарке.

Немного помедлив, она добавила:

– Ты же спрячешь её у себя?

– Само собой, – ответил Йолим. Вид у него был такой, будто Надья ни то обидела его, ни то спросила несусветную глупость.

Внезапно, играющая неподалёку музыка и смех оборвались, сменившись криками. Влекомые любопытством люди потянулись на шум, побросав все свои дела. Орилл и Майя поднялись на ноги и тоже двинулись посмотреть.

Надья забеспокоилась:

– Как думаешь, что там?

Йолим нахмурил брови, как он обычно делал, когда думает:

– Похоже, что кто-то не поделил выпивку, или не сторговался о цене.

– Пойдем, посмотрим? – любопытство взыграло в ней, и Надья уже не могла усидеть на месте.

Йолим ещё немного постоял, хмуря брови, но потом согласился:

– Ладно, идём. Только не долго. Да и смотреть там, наверняка, не на что.

Йолим с Надьей прошли на шум, но вокруг разыгравшейся сцены уже собралась приличная толпа, так что они ничего не могли разглядеть. Йолим, будучи выше Надьи больше чем на фут, и в два раз массивнее, взял её за руку, и без труда повел её за собой в первые ряды, расталкивая зевак.

В центре небольшого кольца, образованного людьми, яростно спорили несколько мужчин. Половина из них была одета в бордово-алые тона. Другие же были ряжены в вареную кожу, но выглядели так, словно только что сошли с гор. Обе компании были вооружены, но, судя по всему, пока ограничивались словами.

– Мы ехали с самого Желанного Приюта, узнав, что он будет сегодня здесь! – надрывался один из разодетых в кожу бородатых нерях. – Мы писали ему несколько месяцев, но он ни разу нам не ответил! А теперь он куда-то уехал, а вы, проклятые ящерицы, не говорите куда!

– Ещё перед вами мы не отчитывались! – крикнул один из бордово-алых мужчин. – Ты что же думаешь, наш атаман тебя ждать будет? Тебя? Да от тебя несёт хуже, чем от лошадиного дерьма, а твоё оружие напоминает сельские грабли!

Бородатый мужчина в коже выкрикнул что-то на неведомом Надье языке и кинулся в драку. Его товарищи не заставили себя ждать и бросились поддержать своего командира. Завязалась потасовка. Людей в алых одеждах было меньше, но они оказались слишком сильны для бородачей в коже.

Толпа кричала и подбадривала дерущихся. Люди начали толкаться. Несколько раз Надье, и так встревоженной потасовкой, наступили на ногу. Йолим, крепко схватив её, растолкал галдящее мужичьё и вдвоём они вернулись к своей телеге.

– Ты понял, из-за чего они подрались? – поинтересовалась она.

– Не совсем. Кажется, те бородатые в коже кого-то искали, а "Аллигаторы" не хотели говорить им, где он.

– "Аллигаторы"? – изумилась Надья. – Те, в красном – это были "Аллигаторы"? Наёмники? Это правда-правда они?

Йолим странно посмотрел на неё. Так, словно увидел очень необычного зверька, вроде голой кошки, или щенка с красными глазами:

– Да, это были они.

К телеге вернулись Майя и Орилл.

– Ну, что там? – поинтересовался Йолим. – Ещё дерутся?

– Куда там, – разочарованно протянул Орилл. – "Аллигаторы" быстро наподдали тем бородачам, а потом прибежали "глаза", похватали дерущихся, дали паре зевак древком копья между глаз, и всё как-то поутихло.

– Ты, никак, разочарован? – Майя ткнула Орилла в бок, подмигнув.

– А то! Такая потасовка, а я даже не поучаствовал!

– Но ведь тебя бы побили! – изумилась Надья.

Орилл посмотрел на неё взглядом, полным деланного упрёка:

– Ну, вот тебе, пожалуйста! А как же вера в друзей, Надин? Как же поддержка?

Надья слегка зарделась.

– Поддерживать тебя бы по пути домой пришлось, чтобы ты из телеги по кускам не вывалился, – вставила Майя, избавив Надью от необходимости объясняться.

Орилл скорчил обиженную мину и достал из-за пояса бурдюк с вином. Никто не спрашивал, где он его взял – всё равно соврёт. А если и скажет правду, та окажется не лучше. Передавая бурдюк по кругу, друзья стояли и делились впечатлениями, пережитыми за день. Йолим, в привычной для него угрюмой манере, рассказывал, что ему удалось видеть доспехи для настоящего боевого коорайского льва, которыми торговал один из бронников.

Надья заметила, что Майя пьёт вино с явной неохотой. "Быть может, у неё болит желудок" – решила она. Сама же Майя рассказала о говорящем фениксе, которого она видела у торговцев живностью. Ясное дело, говорящий – сказано слишком громко. Фениксы не говорят, а лишь повторяют услышанные слова.

Орилл же клялся, что лично наблюдал, как кучка воров, вместе с парочкой "глаз" из городской стражи, украли несколько бочонков у торговца винами из Код-Эйрдса. Майя обозвала его лгуном и влепила дружеский подзатыльник, а Йолим лишь недоверчиво хмыкнул.

Надья не стала рассказывать друзьям ни об увиденном ею убийстве, ни о походе в запретный шатёр. Она хотела рассказать, но решила, что это, всё же, слишком смелые признания. Потому она поведала друзьям о виденной ею театральной сценке, и рассказала историю о моряке и Нериде.

Друзья выслушали её, а когда она закончила рассказывать о Нериде, Йолим и Майя на время замолчали. Орилл, задумчиво посмотрев на них, изрёк:

– Ну, по крайней мере, мы знаем, что морских дев на стену не повесишь.

За это он схлопотал от Майи очередную затрещину.

– Скоро начнет темнеть, – сказал Йолим, смотря на небо. – Нужно выдвигаться, если хотим попасть на постоялый двор до полуночи.

Друзья не стали с ним спорить. Лишь только Орилл что-то съязвил про полуночные постоялые дворы, за что Майя спихнула его с телеги под общий хохот.

Пока они двигались к тракту, вокруг оживлённо бегали люди. Они возбужденно переговаривались, зловеще шептались и указывали куда-то в сторону крепостного рва. "Глаза", дежурившие в рядах и по периметру ярмарки, оставили свои посты и отправились к стене.

– Что там ещё, интересно? – спросил Йолим, ни к кому особо не обращаясь.

– Так убили же кого-то! – с их телегой поравнялся одинокий всадник на гнедом жеребце.

– Опять? – спросила Налья.

Йолим, мельком взглянув на неё, обратился к наезднику:

– Действительно. Сегодня уже человек пять зарезали. С чего такой переполох?

Всадник скорчил мину:

– Слышал, люди говорят, не обычное это убийство. Труп свежий изо рва выловили. А изуродован, говорят, аж жуть! Глаза вырваны, горло располосовано, кишки наружу!

Надью передернуло. Она вдруг вспомнила старые истории о волках и горгульях, обитавших в лесных предгорьях. Те тоже терзали свою жертву подобным образом. Но ни волкам, ни горгульям у стен Покоя Левиафана делать нечего. Неужели это сделал человек? Эта мысль внушала ей ужас и негодование. Как люди могут творить подобное?

– Поймали кого? – Орилл подал голос из воза.

– Поди здесь кого поймай, – махнул рукой всадник. – Здесь либо брать на горячем, либо всё – как кельпи проглотил. Ну, мира вам на пути, юноши и девушки! – с этими словами всадник тронул жеребца пятками и тот поскакал вперёд. Надья хотела было крикнуть вслед мужчине прощальное пожелание, но он уже скрылся из виду.

Какое-то время они ехали в полном молчании. Надья всё думала об изуродованном убитом. Может, всё не так страшно? Ведь люди любят преувеличивать слухи. Наверняка это было обычное, может быть слишком кровавое убийство или поножовщина между перепившимися ярмарочными гостями. После чего один сбросил другого в ров, пока никто не видел. "И всё же, а если то, что люди говорят – правда? "

Удаляясь от городских стен, друзья, наконец-то, добрались до переправы. На мосту, как всегда, образовался затор. Пузатые телеги, с запряженными в них лошадьми, груженые под завязку мулы и пони и даже крестьянский самодельные ручные тележки – все они медленно ползли туда и обратно, создавая длинные очереди с обеих сторон моста. Надья сидела на козлах, рассасывая лепесток мяты, и пыталась не слушать бранных возгласов, доносящихся отовсюду. Кучера, пажи и их господа, крестьяне, наемники и просто бродяги – все они кричали, ругались и угрожали друг другу, надеясь, что это поможет им быстрее миновать реку.

Въехав, наконец, на каменистый мост, Надья соскочила с еле ползущей по брусчатке телеги и свесилась через мостовые ограждения, уставившись в воды Синебродки. Речка эта больше походила на излишне перепивший ручей, раздувшийся до непозволительных широт. Восемнадцати футов в ширину, рослый человек мог перейти ее вброд, и в самом глубоком месте вода доходила бы ему до шеи. Всё русло было покрыто сине-зелеными водорослями, из-за чего казалось, будто воды реки имеют тёмно-синий цвет. "Название ей выбрали подходящее", – решила про себя Надья.

Глядя в синие воды и пытаясь узреть в них своё отражение, она не заметила, как их телега миновала середину моста. Догнав её, Надья с юношеской лёгкостью вновь забралась на свое место. Йолим, правя телегу, подозрительно посмотрел на неё:

– Куда ты всё время бегаешь?

– Ты о чем? – Надья не совсем поняла, к чему он клонит. Йолим чуть натянул поводья, замедлив их усеянного яблоками упряжного мерина.

– Там, на ярмарке, пока мы толкались среди торговых рядов, ты зачем-то ушла к городской стене. И потом Майя видела, как ты выходила из большого такого шатра.

Надья надулась. "Ну почему они так любят лезть в чужие дела? Дома все знают всё и про всех, ну так-то деревня, но они даже тут умудрились прознать, куда я ходила".

– А тебе-то что? – с вызовом произнесла девушка. Йолим помолчал несколько мгновений.

– Я просто беспокоюсь. Ты сама знаешь о неприятностях, которые могут случиться на таких сборищах. А гулять одной среди вооруженного и пьяного сброда – не самая светлая мысль.

– Нам ничего не грозило, – уверенно продолжила Надья, – В каждом ряду дежурили, по меньшей мере, четверо "глаз", торговцы в любой момент готовы были окликнуть их, а люд был слишком занят: торговался, кричал и бегал за девушками, разносящими на подносах эль и закуску.

Она вдруг вспомнила убитого вора и разговоры об изуродованном человеческом теле.

– Как знаешь, – холодно ответствовал Йолим, – Но постарайся не сбегать никуда с Предательского двора. Там нет "глаз" и торговцев, готовых в любой момент их окликнуть.

Йолим был старше Надьи на два года, но порой казался ей едва ли не ровесником Шигора. Её бабушка всегда говорила, что голова у него на вес золота, а заболев, стала при встрече кричать ему всяческую нелепицу. Впрочем, теперь она часто говорит разные глупости. Мать Надьи считает, что боги покарали старуху за своеволие и инакомыслие. Алистер же говорит, что из-за старости она просто теряет рассудок, и что в этом нет ничего необычного. Матушка с ним, конечно же, не согласна. "Будто ты когда-нибудь была согласна с кем-нибудь, кроме себя" – злобно подумала Надья, обращаясь к отсутствующей матери. В лицо она, конечно, никогда не осмелится сказать ей ничего подобного.

Майя и Орилл сидели в разных углах телеги и весело болтали, продолжая рассказывать о чудесах, виденных ими на ярмарке. Майя поведала об удивительном тонконогом коне песочного окраса и с двумя горбами на спине. "Боги, он даже плеваться умеет! Клянусь, эта зверюга оплевала какого-то воина, измазав ему всю одежду!". Орилл же, как всегда улыбался и с довольным видом хвастал, как учил одного наёмника мухлевать в карты. Надья не поверила ни одному его слову. Она бы тоже могла рассказать о том, что видел в багряном шатре, или о чудесах, что они проделали с торговцем рунными камнями по имени Дитор, но вместо этого она лишь вынула из-за пазухи несколько подаренных ей нерид и принялась любоваться. «Какие же они красивые!». Даже торчащие из маленькой стеклянной колбочки, слегка наполненной водой, они сохраняли свежесть и красоту. Йолим мельком взглянул на цветы, но, видимо, предпочел промолчать, и продолжил править.

После моста дорога расширялась, и двигаться по ней можно было быстрей и свободней. Крики и брань улеглись, люди лишь приветствовали едущих им навстречу, или болтали между собой. По левую руку, вдали, можно было различить высокие лиственные деревья Дикого леса. В нём, в нескольких часах пути от его границы и стоит их деревушка.

Когда они подъехали к гостинице "Предательский двор" было уже совсем темно, а поднявшийся в небо огрызок луны заволокло тучами. Благо, гостиный двор был полон гостей, и его факелы освещали всё намного ярдов вокруг от самой гостиницы. Трехэтажное, широкое здание возвышалось над пустырем, и свет лился из его окон. Звуки музыки и людской шум доносился сквозь стены. Справа от гостиницы, чуть поодаль стояли внушительного вида конюшни, где с дюжину мальчишек-конюхов ухаживали за лошадьми. По двору гуляли воины, мерно о чем-то беседуя, молодые мужчины бегали за звонко смеющимися крестьянками, служанками и прачками. Предательский двор ничем не оправдывал своё печальное название. Йолим как-то сказал, что гостиницу назвали так, скорее, в насмешку над главарями бунтовщиков, что собирались здесь, чем в память, или в назидание.

Йолим провел их груженую телегу по отходящей от тракта дороге и остановил около конюшен. Откуда ни возьмись вдруг появился мальчишка-конюх, лет одиннадцати, и предложил поухаживать за упряжным. Йолим бросил ему ломаный грош, мальчишка сунул его в зубы, и убедившись в его подлинности юркнул обратно в стойла, после чего вернулся со щеткой и охапкой овса. Майя и Орилл тоже слезли с телеги и потянулись в сторону гостиницы. Телегу с товаром они оставили без присмотра, ибо ничто из купленного ими на ярмарке не могло стать привлекательным для воров.

Глава 3. На «Предательском дворе».

Общий гостиный зал казался огромным. Среди дюжины столов, каждый из которых облепили шумные путники, то и дело сновали служанки, разнося эль, пиво, и вино. В правом дальнем углу весело искрил большой очаг, на котором пара дородных женщин зажаривало свинью. Шум, который казался громким даже снаружи, внутри превращался в настоящую какофонию.

Наемные воины, простолюдины, торговцы и иноземцы громко болтали и смеялись, стуча деревянными кружками и скрипя лавками. Мужчины боролись на руках, женщины кричали и подбадривали своих мужей и любовников, а зрители улюлюкали и громогласными воплями приветствовали победителей.

В дальнем левом углу угловая лестница вела на второй этаж, где располагались комнаты для ночлега. За лестницей было полно составленных друг на друга бочонков, дощатых ящиков и мешков, а под потолком были развешаны ароматные пряные травы. Увидев всё это, Надья искренне улыбнулась. Как хорошо было вновь увидеть это простое, кипящее веселье! Дома ей очень этого не хватало. Там, в окружении деревьев и кустов, места для празднеств не оставалось, а люди всегда были чем-то озабочены и угрюмы. То ли дело, здесь!

– Не стой столбом, Надья, – Йолим аккуратно подтолкнул её в сторону длинного общего стола, за которым могло разместиться с две дюжины человек. Свободные места за ним еще оставались, потому они, все четверо, смогли разместиться, заставив потесниться двух сероглазых фледменийцев. Те, с присущей им учтивостью, молча подвинулись и продолжили тихо переговариваться.

– Эля мне! Ээ-ля! – взревел Орилл. Его крик совпал с очередным победным рёвом наёмников – кто-то опять опрокинул соперника. – И свинины! И две маленьких жареных луковички!

– Слышу, я, слышу! – за спиной у Надьи возникла высокая плотная женщина с повязанным на голове платком и деревянным подносом в руках. Некогда белоснежный фартук её покрывали пятна жира, муки, вина и других яств. – Эк-ты совсем надорвешься, если так вопить будешь! – с улыбкой сказала женщина. – Будет тебе и еда, и питьё! А друзья твои чего молчат? Не голодны разве?

Служанка понравилась Надья, потому она, по привычке, принялась неуверенно извиняться:

– Что вы... простите... Конечно, мы голодны... Мы просто только зашли и... – видя, что улыбка служанки становится всё шире, Надья в конец смутилась и опустила голову. "Дура! " – сказала она себе. Она вспомнила, какой смелой и дерзкой была в порочном шатре и пожалела, что и тут не могла быть такой же. В шатре никто не знал о её робости, а раз так, то её как бы и не было. Здесь всё иначе.

Йолим, издав несколько лающих смешков и улыбаясь во весь рот, попросил служанку принести всем горячего вина с пряностями, мяса и жареных овощей.

– Мне вина не надо. Я уже заказал эля! – напомнил Орилл.

– И мне тоже не надо, – громко запротестовала Майя. – Подайте мне вашего лучшего пенистого пива!

– Куда тебе пива? – засмеялся Орилл, – В тебе пять футов росту и весишь ты не больше пуховой подушки. Глядишь, пузыри в пиве тебя в небо унесут.

– Дурную твою башку они унесут, – огрызнулась Майя. – А вина я не хочу. Оно на вкус как вялый щавель, а пахнет так же противно, как ты.

Орилл заржал и сказал что-то в ответ, но его слова потонули в новом победном рёве.

Надья бы тоже хотела попробовать эля вместо вина, но ей было неловко тревожить женщину-служанку и менять одно на другое. Вместо этого она начала глазеть по сторонам, рассматривая посетителей "Предательского двора".

Через несколько столов от их компании, взгромоздившись на столешницу, бродячий певец играл на старой лютне с местами облупившейся краской. Певец и сам был одет далеко не богато, даже по меркам простолюдина: простые льняные штаны и рубаха грязно-серого цвета, подпоясанные неплохим, но изрядно поношенным кожаным ремнем, на котором висели небольшая фляга и маленькая туба для пергамента. Тем не менее, светловолосый и коротко стриженный, босой, он весело наплясывал на столе, перебирая струны и распевая неизвестную Надье песню:

– Стара она, как мир земной,

Леса и горы над рекой,

Пришла, стуча своей клюкой,

Пойдём, мой миленький, со мной!

– Но наш-то герой, не простой молодец,

Не волк, но лис он средь стада овец,

"Прости, красавица, я не пойду,

С тобой и клюкой твоей под луну!"

Группа слушателей вокруг вторила певцу, а тот продолжал выплясывать, извлекая из своей лютни весёлые переливчатые мелодии.

За соседним столом разношерстная компания играла в карты. Там были и два здоровенных, заросших жесткими волосами меднара, чьи огромные двусторонние топоры стояли рядом, опершиеся об скамью, и фледмениец с изысканно заплетенными косами и узорчатой татуировкой, идущей ото лба до челюсти, и даже один киуп в просторных цветастых одеждах и повязкой на голове. Надья удивилась, ведь у киупов всегда была репутация воров и мошенников, и к карточным играм их допускали не часто.

Среди гостей было множество вооруженных мужчин разных народностей, но одетых в бордово-алые цвета с нашитыми на груди и плечах знаками отличия – открытыми челюстями аллигатора с перекушенным пополам человеком внутри на желтом поле. "Аллигаторы" беззаботно пили, ели и смеялись наравне со всеми, однако же, Надья вспомнила убитого на ярмарке вора, и на миг её одолело беспокойство.

Служанка, тем временем, ловко разносила заказанные напитки и блюда. Йолим уже вгрызся зубами в свой кусок зажаренной свинины, а Майя и Орилл, осушившие по три кружки пива, казалось, наговорили друг другу гадостей на тысячу лет вперёд. Надья прекрасно понимала, что они просто подзуживают друг друга, по-доброму, однако всё же побаивалась, что однажды кто-то из них перейдёт грань и тогда случится скандал. Ссор между ними она не желала. Как ни крути – они были её единственными друзьями.

Когда служанка принесла ей горячее вино и дымящийся ломоть свинины, Надья аккуратно нарезала её на маленькие кусочки и по одному отправляла в рот. Солёный жир стекал по губам, и она собирала его хлебом. Девушка искренне наслаждалась вкусом мяса – в их деревне свинина и козлятина считаются редкостью, ибо скота у них мало. В лесу полно оленей и кроликов, но их мясо Надье уже надоело.

Какое-то время они, молча, жевали, уставившись в свои тарелки и орудуя ножами и вилками под звуки лютни певца и радостные вопли гостей. Доев, Надья аккуратно отодвинула от себя грязную посуду и отхлебнула всё еще горячего вина, обхватит кружку обеими руками. По всему её телу тут же разлилось ласковое тепло и даже щеки у неё запылали.

Орилл вдруг перегнулся через весь стол и дернул за руку Йолима:

– Смотрите! – указал он в дальний угол. Там было темней, чем в остальном зале. Небольшой угловой закуток у лестницы освещали лишь несколько свечей, да и за спинами множества посетителей двора сложно было понять, на что он указывает. Вся компания обернулась, пытаясь понять, что же увидел Орилл.

За небольшим столом, в тени, расположились двое мужчин. Оба сидели лицом друг к другу и о чем-то неспешно беседовали. Тот, что сидел справа, был явно высок и очень хорошо сложен. Черный колет из качественной и дорогой кожи обтягивал огромные мускулистые руки, а мощная и широкая спина возвышалась над столешницей, словно холм. Буйная, кудрявая грива каштановых волос падала ему на плечи, но лицо было гладко выбрито. Слева от него, между столом и скамьёй, был прислонен длинный меч в угольно-черных ножнах с широкой серебряной гардой и круглым, почерневшим, словно от пожара, навершием. Мужчина степенно, словно церемониально, отпивал из своей кружки и периодически что-то отвечал своему собеседнику.

Тот же, напротив, отличался от своего товарища так же сильно, как день отличается от ночи. Его Надья узнала сразу, и сердце её забилось сильнее. Это был тот самый русоголовый, убивший воришку-киупа на ярмарке, командир отряда "Аллигаторов" – Айдэн Хелпфи. Он был одет в ту же самую одежду, в которой был на ярмарке – бордовый кунтуш с нашивками своего отряда, высокие сапоги и белую рубаху, которую одевал под низ. На правой руке у него Надья смогла разглядеть тусклый перстень. Длинные русые волосы были сбриты с висков и заплетены в косу, в которую были вдеты несколько бронзовых колец. Борода, цветом под стать волос, тоже была диковинно закручена и продета через серебряное кольцо, а в конце раздваиваясь на четыре маленькие косички. Кинжал, ставший причиной смерти неудавшегося вора, висел у Хелпфи на поясе. За спиной у него болтался короткий меч в добротных кожаных ножнах. Он что-то отчетливо говорил своему куда более внушительному товарищу, периодически отпивая из кружки.

– Это вожак "Аллигаторов", – шепнул Орилл.

– Шшшш, – Йолим пригнулся к столу, поманив всех за собой. – Что он тут делает, как думаете?

– Пьёт, не видите, что ли? – Майя зорко рассматривала Хелпфи, словно пытаясь найти в нём что-то, чего сама не знает. – А это верзила с ним – это кто?

– Понятия не имею, – шепнул Йолим. – Скорее всего, кто-то важный из города. Посмотри, как одет. И ведёт себя, как знатный.

Надья смотрела на Хелпфи и его товарища и думала, что еще не встречала двух настолько не похожих друг на друга мужчин.

– Как думаете, о чём они говорят? – Майю явно распирало от любопытства.

– О войне, о чем же еще, – уверенно сказал Йолим. – "Аллигаторы", как говорят, только и делают, что пьют и воют.

– С кем воевать-то? – не согласился Орилл. – Последняя крупная стычка была шесть лет назад, с царём Корстом из Энгома и его племенами, но это и войной-то назвать было нельзя.

Надья помнила эту войну. Корст, самопровозглашенный царь энгомских равнин и владыка Энгома – старого и таинственного города, окруженного каменистыми негостеприимными землями, собрал под свои знамена воинствующие племена равнин и вознамерился захватить Покой Левиафана. Объявив, что город является проклятым, и именно из-за праздности и жадности его жителей на энгомских равнинах правит голод и междоусобицы, Корст повел свою восьмитысячную армию недисциплинированных дикарей к стенам Покоя. Дойти до стен города, не говоря уже о его взятии, у Корста не получилось. Едва до Правящего Конгломерата дошла информация, что на их обложенные налогом земли вторгся враг, который жжет поля и деревни, а жителей предаёт мечу, как он немедленно созвал знамёна. Три тысячи пехотинцев Ордена Стального Ока, и пять тысяч "Аллигаторов" под командованием Хелпфи прошли на быстрых торговых галерах вниз по Великой Змее и высадились близ бесчинствующей армии Корста, чтобы покончить с этой нелепой войной одним ударом. Лишенная какого-либо представления о стратегии и тактике, армия Корста быстро сломалась под выверенными атаками Хелпфи. Конница, лучники и пехота "Аллигаторов" с каждым ударом уничтожали всё больше дикарей, пока остатки армии равнин не подались в бегство. Из восьми тысяч, выступивших с Хелпфи, в живых осталось чуть больше пяти. Царь Корст же поплатился почти всем своим войском и собственной головой.

Более того, он навлек на себя и своих подданных гнев Правящего Конгломерата. Оправившись после битвы, Хелпфи и его наёмники прокатились по энгомским равнинам кровавым, под стать их одеждам, вихрем, предавая огню и мечу каждую вторую деревню, убивая скот, сжигая и без того скудный урожай, насилуя женщин и угоняя в рабство детей. В назидание потомкам Корста и всем племенам равнин, на тот случай, если у кого-то из них вновь возникнет мысль вторгнуться в земли Покоя Левиафана.

Все эти истории казались Надье словно взятыми из другой реальности. Война, смерти, многотысячные армии, человек, один единственный, командующий этими тысячами. И вот он сидит здесь, в гостинице, и как ни в чем не бывало, пьёт эль. "Боги, наверное, я еще глупее, чем говорит матушка". Само собой, для неё, не видящей в жизни ничего, кроме городских стен и стен лесных, всё это кажется чем-то величественным. А взгляни на этих двоих? Наверняка у каждого из них за спиной столько захватывающих историй! Страшных, но завораживающих, красивых, но печальных одновременно.

Надье так захотелось услышать, о чем говорят Хелпфи и незнакомец, что она осмелилась пойти на хитрость. Служанка, принесшая Надье и остальным, еду, как раз стояла неподалеку от переговаривающихся мужчин. Не слушая, о чём говорят её друзья, Надья встала из-за стола.

– Ты куда? – удивился Йолим.

Надья неуверенным шагом направилась к служанке. Её план состоял в том, чтобы поблагодарить ту за вкусный ужин и тёплый приём, и попытаться расслышать, о чём беседуют те двое.

– Стой, дура! – донесся до неё резкий шепот Йолима.

Останавливаться она не собиралась. "Шаг за шагом", – повторяла она себя. Под очередную песню босого певца, под рёв борцов на руках и возгласы картёжников, она прошла через зал, обходя снующих гостей и служек, и смогла подобраться к столу, за которым кудрявый незнакомец сдержанно над чем-то посмеивался.

– ... даже сообразить ничего не успел, – развел руками Хелпфи и улыбнулся, сверкнув глазами. – На славу, называется, поохотились. Три месяца экспедиции, плясок на верблюдах, ужасной жары и песка в сапогах, и что? Цель экспедиции отгрызла башку её же основателю!

Кудрявый смог, наконец, подавить приступ смеха и тихим, срывающимся голосом спросил:

– И что дальше?

– А что дальше? – Хелпфи схватил свою кружку и сделал большой глоток, – Аванс мы получили, но основную часть денег покойный драконовед обещал выплатить только после поимки ящера. Хотя у самого дракона, видимо, планы были совершенно иными.

– И вы просто уехали?

– Да, – Хелпфи вытер рукавом эль, потекший по усам. Перстень на его пальце тускло блестел янтарем. – Дракона трогать не стали. Во-первых, никто не знал, чью голову он еще отгрызёт, а во-вторых... Честно сказать, этот дракон мне понравился.

– Понравился? – удивился кудрявый. – Почему?

– Ну же, сир, – Хелпфи откинулся назад, вытянув под столом ноги. – Этот сопливый драконовед всю дорогу к собственной смерти только и твердил, что о драконе, и как элегантно он намеревается его изловить. Что же, ящеру явно не была чужда ирония. Потому-то он мне и понравился.

Кудрявый рыцарь вновь рассмеялся, а Хелпфи с довольной миной отхлебнул из кружки.

Надья, едва не забыв о том, что нужно поблагодарить служанку, сказала ей несколько слов благодарности и уже собиралась было вернуться к столу, чтобы рассказать друзьям об услышанном, как кто-то вдруг схватил её за руку, едва не сломав её.

Обернувшись, она увидела возвышающегося над ней, крепко сложенного "аллигатора". Нос у него был сплющен, словно его неоднократно ломали, а из-под челки жидких белых волос недобрым огнём горели голубые глаза.

– Ну и кто у нас здесь такая красавица? – голос наёмника напоминал боевой рог. Таким басом в сказках сносили дома. От него разило элем и табаком.

Надья хотела попросить его отпустить её, но вместо этого из неё вырвалось лишь писклявое "П-п-п". Откуда ни возьмись, появился Йолим и, положив руку на плечо наёмника, потребовал:

– Отпусти её.

Белобрысый не стал отвечать ему, а просто отшвырнул от себя, да с такой силой, что Йолим перелетел через соседний стол и с треском рухнул на пол.

Лютня, струны которой до этого весело пели, оборвала мелодию отвратительной какофонией. Борцы на руках и картёжники перестали кричать, служанки и гости, весело галдящие, напряженно умолкли. Все взгляды были обращены либо на Йолима, с трудом поднимающегося с пола, либо на Надью, съёжившуюся от страха в руках белобрысого верзилы. Майя и Орилл тоже вскочили со своих мест, но никто из них не решался выступить первым.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю