Текст книги "Выход Силой 2 (СИ)"

Автор книги: Андрей Дай

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 19 страниц)

– Привет, Артем! – кивнула я ему, а затем обратилась к Константину, – я подожду за столиком.

– Я сейчас подойду, – мягко, почти нежно ответил он, отчего я даже немного растерялась.

Как только я села, ко мне тут же подлетел официант, я попросила кофе, оставить меню и дождаться моего спутника. Пока я с ужасом и странным предвкушением рассматривала красивое меню и баснословные по моим меркам расценки, краем глаза заметила, как стул напротив заняли.

– Что посоветуеее… – сбилась я, когда увидела, что это вовсе не Константин, а Артем.

Удивленно на него уставившись, я заглянула ему через плечо, чтобы увидеть реакцию Константина. Он продолжал вести беседу с мужчинами, но бросал на наш столик не читаемые взгляды.

– Что ты так напряглась? Боишься папик рассердится? Не волнуйся, я просто сказал, что хочу поболтать со старой знакомой, заодно узнать, что нового в родном альма-матер, – оскалился парень.

– Ничего нового, все по-старому, нечего рассказывать, – сухо ответила я, игнорируя его язвительный тон и слово «папик»

Молотов младший окинул меня оценивающим взглядом, и уставился на мой старый телефон.

– Не думал я, что Вересов такой жмот, не уж то не может своей… даме обновить гардеробчик и мобилу новую подогнать? Или еще не заслужила, плохо стараешься?

Артем говорил мне все это глядя в глаза и при этом так доброжелательно улыбался, что со стороны может показаться, что парень ведет со мной милую беседу.

– А, ты у него спроси, или ты только с девушками так разговаривать можешь?

Глаза Артема блеснули недобрым огоньком, но ответить мне не успел, так как к нам подошел официант с моим американо. Кажется я еще никогда так не радовалась кофе, как сейчас. Даже через нервозность я почувствовала насколько восхитительным был напиток. С Камилой мы не часто можем себе позволить простые радости в виде капучино или американо из кофейни.

– Да, малышка, удивила ты меня. Я-то признаться думал, что ты просто из другой лиги. Ну, в смысле, – видимо у Артема сегодня непреодолимая тяга к клоунаде, он так неестественно и театрально принял задумчивый вид. Но я понимала, что он пытается подобрать слова или формулировку, чтобы задеть меня сильнее. – Ну, ты и твоя подружка, вы не разлей вода, парней отшиваете направо и налево. Наводит на определенные мысли. Но все оказалось куда банальнее.

Последнюю фразу он бросил весело поигрывая бровями, но каждое слово было пропитано презрением. А, мне вдруг стало смешно. С того момента, как я отвергла Артема прошло почти два года, мне и смешно и приятно, что это до сих пор этого его так коробит. Я улыбнулась самой обворожительной улыбкой, на которую только была способна.

– Тебя, что до меня никто никогда не отшивал? – притворно удивилась и была рада тому эффекту, которого я добилась. Артем разве, что не засвистел, как кипящий чайник.

– Лучше не дерзи, малышка. Вересов не тот человек, с которым тебе есть, что ловить. Будешь вести себя хорошо, и я так уж и быть подберу тебя, когда он выбросит.

– И не побрезгуешь?

Я не видела никакого смысла убеждать Артема в том, что все не так, как он себе надумал. Мажорик окинул меня похотливым взглядом и откинулся на спинку стула.

– Знаешь недавно к моему дому прибилась старая блохастая сука, в ветеринарной клинике ее отмыли, привили. Сейчас вот бегает по моему газону, счастливо виляя хвостом. Думаю с продажными суками тоже можно провернуть нечто подобное.

Все произошло быстрее, чем я успела подумать. Артем облит моим кофе и вскочив вопит.

– Больная, он же горячий, – срывает с себя рубашку и грозно надвигается на меня. Парень хватает меня за волосы у самых корней. Не столько, чтобы сделать больно, скорее заставить меня запрокинуть голову. Но сказать мне ничего не успевает, ведь в следующее мгновение он резко впечатывается лицом в стол.

Когда парень со стоном стекает со стола на пол, я вижу лицо Константина. Его ноздри раздуваются, а дышит он так тяжело словно пробежал марафон. Мужчина сжимает и разжимает кулак и кажется ему хочется вдобавок ко всему еще и пнуть свою жертву, но сдерживается.

– Тема? – слышу встревоженный голос Молотова старшего, который оттолкнув Вересова бросается к Артему.

Мажорик отталкивает отца и хочет броситься на Вересова, но его держат уже подоспевшие Карим и Николай. Я же просто в ступоре, не в силах ни пошевелиться, ни пикнуть.

– Отпустите его, – Константин становится в позу, готовый принять бой.

– Э-э-э, нет, друг, хотите выяснить отношения, прошу на улицу. Не надо мне громить ресторан, – как-то не к месту улыбается Николай.

– Я не против, – рычит Артем, пытаясь вырваться.

– Константин, ты старше, прояви хоть ты благоразумие. Не по статусу тебе драки устраивать, – просит Александр Молотов.

– Извинись перед девушкой, – эта ситуация и вправду не вяжется с образом Вересова. И мне становится жутко стыдно. Весь переполох произошел по моей вине. Мне стоило сдержаться, могла бы просто послать Артема на три буквы. Если бы я могла перемотать время назад.

– Ага, щас, – кровь размазанная по лицу, вместе с оскалом превращает красивое лицо парня в жуткую гримасу.

Я понимаю, что они оба достаточно упрямы, чтобы отступить. Но бросаться на Константина, как истеричка не могу. Поэтому я медленно подхожу к нему и осторожно касаюсь его руки, переплетая наши пальцы.

Видимо от неожиданности, но Константин резко дергается, но в следующую же секунду крепко сжимает мою руку, выжидающе глядя на меня.

– Не нужно извинений, мы оба виноваты, – произнесла решительно, – простите, что поставила в такое положение, – прошептала Вересову глядя в глаза, так чтобы слышал только он.

7

– Очень мудрое решение, девушка, – отзывается Молотов старший.

– Думаю о дальнейших переговорах не может быть и речи. Девушка со мной, а значит не уважение к ней равно не уважение ко мне.

– Ну-ну, Константин. Давайте все остынем. Погорячились молодые, в том числе и девушка, – с укором произнес отец Артема.

Волна гнева вновь охватила меня, но я, как обычно не подала вида. Что со мной произошло несколько минутами ранее ума не приложу. Думаю все дело в том, что слова Артема вернули меня с небес на землю. На самом деле я разозлилась больше на себя. За то, что позволила себе обманываться и лелеять несбыточные мечты.

Но как ни странно вся эта неприятная ситуация показала мне, что отношения с Константином вполне могут сложиться. Он так отчаянно заступился за меня и это не может не волновать. В душе разозлилась такая теплая волна благодарности.

Это оказывается очень приятно. Даже родная мать за меня не заступилась в самый страшный день в моей жизни. Она мне просто не поверила.

Константин же даже не пытался выяснить кто прав, просто принял мою сторону, не разбираясь в ситуации.

– Расходимся, бойцы. Оставим разборки на потом, когда все успокоятся, – сдерживая улыбку проговорил Карим. Я искренне не понимала почему Николай и Карим так радуются. Успокоившись Константин кивнул, молча соглашаясь с предложением.

– Вот, и правильно, – подталкивая сына в сторону выхода Молотов старший благодарно кивнул Вересову.

– Может тоже уйдем? – робко предложила я. Теперь, когда все перевели дыхание, а Молотовы покинули заведение, я поняла, что все смотрят на нас, особенно на меня. И даже авторитетная фигура Константина уже не вселяла уверенности в себе. Хотелось сбежать подальше и скрыться от любопытных глаз.

– Нет. Есть свободная випка?

– Все заняты, друг, даже моя личная, – извиняющимся тоном ответил Николай, – хотя мы можем накрыть вам на причале, правда там прохлодновато сейчас.

– Пусть принесут пледы, – Константин взял меня за руку и повел в неизвестном направлении.

– Вам в другую сторону, – послышался смеющийся голос Карима.

Мы стремительно шли по узкому коридору и подозреваю, что это служебное помещение. Константин открывал одну дверь за другой, и наконец найдя нужную ему дверь, резко втолкнул меня во внутрь.

Я даже не успела охнуть, как оказалась прижата к стене. Расставив руки по обе стороны от моей головы Вересов взял меня в своеобразный плен. Я достаточно высокая, но даже стоя склонив голову Константин выше меня.

– А, теперь расскажи-ка мне, красивая, что у тебя было с этим недоумком? Мои люди пробили о тебе все, с самых пеленок и об этом долбо… звоне информации нет.

– Потому, что не было ничего. Он пытался за мной ухаживать, но я сразу все обозначила между нами. Прошло почти два года.

Вересов пристально вглядывался мне в глаза.

– Я тебе говорил уже сегодня, что мне не стоит врать. Никогда!

– Я не вру, – прошептала и потянулась к нему, – спасибо, что заступились.

Я надеялась, что оставшееся расстояние между нами Константин преодолеет сам, но он не двигался, однако, взгляд то и дело переводил с моих глаз на губы.

С момента, как Константин объявился с букетом цветов прошло чуть больше часа, но столько всего уже произошло. Адреналин бьет по венам, эмоции зашкаливают и сейчас желание снова почувствовать его близость и вкус губ настолько невыносимо, что наплевав на все целую его сама.

Мужчина не оттаивает, не отвечает на поцелуй и разочарование от этого столь острое, словно ножом по сердцу. Но стоило мне немного отстраниться, как он наваливается на меня и целует. Жесткими жалящими поцелуями. На интуитивном уровне я понимаю, что он все еще заведен после конфликта с Артемом и мягко, успокаивающе провожу руками по плечам, глажу мощную шею, зарываюсь пальцами в жесткие волосы.

И это действует. Напор ослабевает и губы Константина уже не наказывают, а целуют именно так, как я хочу. Страстно, но чувственно. Руками он исследует мое тело и на этот раз удар на себя принимают ягодицы. Он сильно сжимает их, прижимает к себе, толкается мне на встречу. Я чувствую его возбуждение, очень сильное и от этого завожусь сама.

Из меня вырывается стон, когда он начинает целовать мою шею. Мне настолько хорошо, абсолютно все равно, что мы находимся в какой-то каморке с посудой. И все же немного паникую, когда он быстро расстёгивает джинсы и пробирается мне в трусики.

– Т-шш, все равно не отпущу, – хрипит мне в шею. Вздрагиваю от его прикосновения, электрический ток проходит по телу, даря неимоверное удовольствие. – М-м-м, какая же ты мокрая, – промычал он, словно ему больно.

Наверное я дура, но в этот момент радуюсь, что утром надела широкие джинсы. На мгновение Вересов отрывается от меня, словно сквозь пелену вижу, как он озирается по сторонам, подхватывает под ягодицы и сажает на тумбу с посудой.

Так действительно лучше. Я шире раздвигаю ноги, а он властно закидывает мои ноги себе на бедра и вновь начинает меня ласкать. Растирает клитор, кусает грудь через кофту и лифчик, рычит. А, я вновь плюю на всякое приличие, бесстыдно постанываю в так его движениям, не заботясь о том, что нас услышат, точнее меня.

Когда я уже готовлюсь получить ту самую желанную разрядку, он перемещает пальцы и погружает их в меня. Всхлипываю, цепляясь за плечи сильнее.

– Твою ж, – цедит сквозь зубы ругательства, – такая тесная, тугая.

Вновь атакует чувствительную горошину, кусает мочку уха, тут же следом зализывая укус. Я настолько возбуждена и голодна, что меня быстро накрывает.

Удовольствие такое сильное, что меня словно выбросило в космос. Вокруг вакуум, я не дышу, не слышу звуки и запахи, все мое естество сосредоточено внизу живота и в сладостных спазмах.

Вместе с последними волнами оргазма открываю глаза, тут же встречаюсь с темными омутами и в них пожар. Он скалится словно хищник, жадно рассматривая мое лицо. Хочу потянуться за поцелуем, но он не позволяет, хватает за талию, разворачивает и укладывает на тумбу животом.

Константин так нетерпелив и даже груб, но меня это только заводит. Охаю в голос, когда наматывает волосы на кулак, тянет на себя, при этом надавливает на поясницу, заставляя выгибаться. Звучный шлепок по ягодице и внизу все стягивает тугим узлом. В следующую секунду громко вскрикиваю от боли и мазохистского удовольствия, когда он резким толчком наполняет меня. Всего мгновение на осознание, а дальше все происходит, как во сне.

Именно таким мне снился наш секс. Дико, необузданно. Его толчки быстрые, жесткие. Тумба оказывается не самой лучшей опорой, поэтому упираюсь руками в стену. И с каким-то извращенным удовольствием прислушиваюсь к его хриплому дыханию, отрывистому рычанию, звуку взмокших тел и звону посуды. Наши стоны все громче и протяжнее, звук шлепков порочнее, скорость движения его бедер нарастает.

Даже мысли о том, что будет дальше мне кажутся неважными. Сейчас мне хорошо и это наслаждение прогоняет прочь любые сомнения. Он так жадно берет меня, кажется, что это не у меня, а у Константина год не было секса.

Он не отпускает мои волосы, тянет на себя все сильнее, покрывает влажными поцелуями плечи, запускает вторую руку под кофту и сжимает полушария, пощипывает соски, а я жалобно скулю. Слишком острое удовольствие, почти невыносимо. Судя по скорости его толчков и животному рычанию он и сам на пределе. Константин засовывает мне в рот пальцы, веду по ним языком, всасываю их и вновь облизываю. Он быстро вынимает их, чтобы переместить на клитор и срабатывает детонатор. Я взрываюсь с громким стоном, ноги подгибаются, но мой мужчина не дает мне упасть.

Подхватывает за талию, несколько глубоких, беспощадных толчков и он хрипло стонет, изливаясь мне на ягодицы.

Я стою только потому, что он держит меня крепко, уткнувшись носом мне в затылок и тяжело дышит.

– Ты гораздо вкуснее, чем я предполагал, – задумчиво произносит он, хватает за скулу, вынуждая обернуться и впивается поцелуем, словно последний аккорд в этом сумасшедшем акте.

8

Мы стоим так некоторое время и на меня обрушивается реальность. Я, как гулящая девка отдалась в каморке со старой, битой посудой мужчине, которого по сути даже не знаю. И как мне себя вести? Нужно ли объясниться перед ним, что подобное поведение мне не свойственно или делать вид, что так и надо. Но следующая мысль выбивает из меня дух.

– Боже, а вдруг тут есть камеры? – всматриваюсь в углы потолка.

– Их тут нет, не волнуйся, – лениво отзывается мужчина, он достает из кармана носовой платочек и бережно протирает мои ягодицы.

Киваю в знак благодарности, но при этом не смотрю на него. Делать вид, что ничего особенного не произошло, с моей мнительностью очень сложно. Быстро натягиваю белье и джинсы, старательно избегая его взгляда.

Что я увижу в его глазах? Осуждение? Самодовольство? Что он думает теперь обо мне? Слышу, как Вересов молча застегивает брюки и ремень. Но боковым зрением вижу, что он сверлит меня глазами.

Я же поправляю кофту, разглаживаю несуществующие заломы и помятости на одежде, поправляю волосы, в который раз. Пытаюсь всеми способами отсрочить момент, когда придется посмотреть ему в глаза, а может просто жду, что он первым нарушит это неловкое молчание.

В конце концов, Константин действительно это делает, но не словами, а смешком. Удивленно поднимаю на него глаза, а он смотрит на меня поджимая губы, пытаясь сдержать улыбку.

– Что?

– Даже страшно представить, что творится в твоей милой головке, – Вересов кладет мне руки на талию и толкает на себя, касается своими губами моих, но не целует, просто водит по ним, – Я уже заявил права на тебя, ты моя, значит ничего страшного не произошло. Единственное, за что прошу прощения, так это за то, что взял тебя тут. Ты наверняка, хотела бы, что наш первый секс случился в более романтической обстановке.

– Это на меня не похоже, я никогда вот так, – шепчу, но не договариваю, понимая, как нелепо и неправдоподобно звучат мои оправдания, после моих стонов, криков и двух оргазмов, но чувствую, как его губы растягиваются в ухмылке.

– Это только начало, ты даже представить себе не можешь, сколько всего я планирую сделать с тобой, – наигранно-угрожающе рычит он, а я опять краснею, как девственница, но помимо воли улыбаюсь. В глубине души я уже боялась потерять его. Глупо! Я его даже не знаю, но мысль, что из-за конфликта с Артемом его симпатия и заинтересованность во мне сойдут на нет, а моя доступность подорвет его уважение ко мне, вселяли страх и уныние.

– Пойдем, я дико голоден.

Когда мы проходим через зал в сторону причала, сталкиваюсь с очень заинтересованными взглядами Карима и Николая. Они буквально сканируют меня глазами.

– Стол накрыт, – учтиво сообщил Николай, когда мы поравнялись, – не против, если мы с Каримом составим компанию?

– Против, – бескомпромиссно ответил Константин и даже не глядя на них пошел вперед, ведя меня за собой.

Я не смогла определиться с выбором, поэтому Константин сделал заказ на свое усмотрение. Вначале я думала, что буду тушеваться перед ним. В тусклом свете одинокой лампы, в комнате с битой посудой было легче прятаться от цепкого взгляда Вересова, а тут при свете дня, в одежде я чувствовала себя более уязвимой, незащищенной, как бы это странно не звучало – обнаженной. Казалось каждая моя мысль, сомнения, переживания и страхи были на виду.

Но Константин ловко переводил темы бесед и вел себя непринужденно, тем самым отвлекая меня от гнетущих мыслей. Даже удивилась тому, насколько комфортно мне стало со временем.

– Меня на выходных не будет в городе, вернусь только в понедельник. У вас с подругой два дня на то, чтобы изучить информацию и пройтись по магазинам.

– Я согласна и очень благодарна за возможность стажировки, моя подруга, к слову, тоже, но она решила не злоупотреблять вашим….

– Рита, ты смеешься надо мной? – изогнул бровь Константин, – Я думал, мы уже перешли на ты… – томно прошептал он.

– Да, то есть, Мила благодарна за предложение, но пока она решила отказаться от ва…твоего предложения.

– Причины? – буднично поинтересовался он, но как-то странно ухмыльнулся. При этом мужчина даже не смотрел на меня, а старательно разрезал мясо.

– Она говорит, что это будет не совсем удобно.

– Я понял. Ну, мое дело предложить.

– Да, спасибо. Еще я не уверена, что готова воспользоваться ва… твоей карточкой.

– Значит так, завтра идешь по магазинам, купи себе шмотки, косметику, сама решишь, а вот телефон и ноутбук это обязаловка. Встречи, переговоры, онлайн-конференции проводятся регулярно международным отделом. Тебе нужна хорошая техника, чтобы всегда быть на связи, иметь возможность работать на ходу, через телефон, при этом данные должны быть синхронизированы с ноутбуком, чтобы легко переключаться.

Константин говорил спокойно, но его раздражение было настолько осязаемо, что я не только растерялась, но и даже успела расстроиться, точнее обидеться.

– Что касается одежды и косметики, я всего лишь хочу, чтобы ты себя побаловала. Вы же девочки любите это, разве нет? – более мягко продолжил он, – Рита, я порой бываю …хм, требователен, но мне кажется сейчас я не ставлю перед тобой невыполнимые задачи.

– Мне неудобно брать чужие деньги, – упрямо отстаивала свою позицию.

– Это не чужие деньги, а мои. Ты тоже моя. Я уже говорил, что не романтик, я часто бываю не внимателен, забывчив из-за работы. Мне будет спокойнее, если я буду знать, что моя женщина ни в чем не нуждается, способна обеспечить себя всем необходимым и просто порадовать себя на мои деньги. Так выглядит моя забота.

– Хорошо, – подумав ответила я. То ли я взвесила все «за и против», то ли на меня так гипнотически действуют его слова «Ты моя». Может просто Вересов из тех людей, которым сложно отказать. Не даром даже Молотов старший, несмотря на избиение родного сына лебезил перед Константином. Сейчас вспоминая ту неприятную ситуацию меня охватывает гордость за этого мужчину, а еще за себя. За то, что выбрал он именно меня.

– Хорошо, завтра у меня выезд на уборку, в воскресенье приобрету все необходимое, – краснея и сгорая от стыда ответила я. Какая же глупость. Мне даже за секс с ним было не так стыдно, как за саму перспективу воспользоваться его карточкой.

– Не понял, – вкрадчиво спросил мужчина, а у меня мурашки побежали по коже. И не те, что будоражат и дарят приятное волнение, а колкие и неприятные.

Никогда не замечала за собой тяги к экстриму, но рядом с Константином порой возникает ощущение, что я хожу по тонкому льду. Мне страшно, но я упрямо продолжаю идти, надеясь не провалиться. Словно знаю, что в конце пути меня ждет достойная награда за смелость.

– Я уже предупредила Тамару Викторовну, что увольняюсь. Но все так скоропалительно произошло, что она не успела подыскать замену на завтра. Это последний мой выезд. Не могу ее подвезти, она все это время была очень добра ко мне и моей подруге. Да и девочкам тяжело без подмоги.

– В очередной раз убеждаюсь, что я сделал правильный выбор, – Константин задумчиво разглядывал меня. Но в этот раз в его глазах не было желания, похоти или раздражения. Он смотрел словно пытался запомнить мои черты. – Но больше никакой уборки, – сказал он вернув своему голосу строгий, покровительственный тон.

Дальше он вновь вернул разговор в обыденное русло, мы обсуждали фильмы, музыку и книги. Но не думать о том, что я совершаю ошибку никак не получается. Все происходит слишком стремительно. С другой стороны мне хочется верить, что судьба наконец сжалилась надо мной, и что преодолев столько трудностей в своей недолгой жизни, я наконец вознаграждена. А, еще я тупо устала.

Я не такая сильная и неутомимая оптимистка, как Мила. Я не умею, как она всегда видеть стакан наполовину полным. Знаю, что это неправильно. Я могла бы быть благодарна Богу за то, что здорова, дееспособна. У меня есть возможность учиться и строить планы на будущее. Вместо этого я целиком и полностью поглощена своими бедами и обидами на судьбу.

Заглядываю глубоко в себя и пытаюсь честно ответить на вопрос «Почему я так бездумно доверяюсь малознакомому мужчине и повинуюсь его воле?». Ответ прост, я слаба, не уверена в себе и надеюсь, что Константин привнесет в мою жизнь стабильности, веру в будущее и позволит мне просто быть слабой девочкой, которой я по сути и являюсь. Может это наивно, инфантильно и в какой-то мере эгоистично. Но я уже заключила сделку с совестью и готова рискнуть.

9

– То есть, как это ты переспала с ним? Уже? – выпучила Мила глаза, а потом расхохоталась. – Ну, ты и потаскушка! Еще и в каморке какой-то!

Мила смеялась заливаясь слезами.

– Эй, ты говорила, что не будешь осуждать!

– Прости. Не осуждаю, я мужиком этим восхищаюсь!

– Знаешь, что самое ужасное? – спросила я сдавленно, Мила настороженно уставилась на меня. – Я ни о чем не жалею и с удовольствием повторю еще.

– И что в этом ужасного? Разве это не говорит о том, что секс был хорош?

– Ну, да.

– Слушай, а Константин похоже неплохой мужик. А, вот Артем тот еще козлина. Мало ему.

Вчера Вересов привез меня в общежитие, страстно поцеловал на прощание и заодно дал строгие указания по тратам. Одним словом я должна потратить как минимум половину того, что есть на карточке.

Весь вечер до прихода Милы я парила в облаках и улыбалась, как дурочка. Подруга вернулась поздно, уставшая и очень злая на активную группу, которая участвует в конференции. Поэтому я не стала грузить ее и рассказывать о событиях, произошедших днем.

Ко всему прочему я не хотела дополнительных расспросов, потому, что не была к ним готова, поэтому решила рассказать все по дороге на остановку. В машине, при других девушках она не станет допрашивать, а до остановки мы дойдем быстро и этого времени хватит, чтобы обрисовать ситуацию в целом.

– Ты уверена, что не хочешь начать стажировку со мной?

– Уверена, не волнуйся за меня, – улыбнулась Мила, – если у вас все срастется, то напрошусь, конечно.

Как только мы оказались в машине с другими девочками, как я и думала Мила полностью закрыла эту тему. Мы приехали в тот же элитный поселок, в котором находится дом Константина и я так разволновалась, когда мы проезжали мимо его особняка, что не сдержавшись смотрела во все глаза и даже повернула голову, когда мы уже проехали. Вересов предупредил, что его не будет в городе и все равно пялилась, как полоумная.

– Осторожнее, Рита, шею свернешь, – едко бросила Оля. Чему очень удивилась, у меня со всеми девочками из клининга доброжелательные отношения, в том числе и с ней. Обернувшись, я немного растерялась. Судя по стальному блеску в ее глазах, казалось, что она мысленно меня расчленяет.

Это было настолько неожиданно, что не нашлась с ответом. Сегодня мы приехали позже обычного потому, что у нашего водителя дядь Саши родился внук и он задержался в роддоме. Поэтому не теряя времени мы разбрелись по этажам и приступили к работе.

Видимо понимание того, что сегодня я в последний раз работаю в клининге, благодаря харизматичному и успешному мужчине меня так воодушевило, что сегодня уборка мне далась, как никогда легко.

Как обычно бывает в этом доме, на каждом этаже принимала работу Таисия Викторовна. Женщина средних лет, судя по всему давно работает в этом доме. Высокая стройная женщина, в стильном платье и изящно собранными волосами, всегда сверяется со списком ценных вещей.

За это время мы с Милой уже успели пошушукаться и распланировать вечер. Мы решили отправиться после в торговый центр, закупиться всем необходимым, чтобы воскресенье было полностью свободным и ничто не мешало мне сосредоточиться на изучении той папки с бумагами, что дал мне Константин.

Наконец управдом сухо, но вежливо поблагодарила нас за работу и попрощалась. Мы с Милой практически вприпрыжку уже собирались выходить за ворота, как охранник преградил нам дорогу.

– В чем дело? – резко спросила Мила.

– Всех сотрудниц просим пройти в пункт охраны, будет проводиться обыск.

– Что простите? Это шутка?

Суровый двухметровый охранник так глянул на меня, что душа ушла в пятки. Он явно не шутит. Но это полный бред. Все девочки уже не меньше года убираются в этом доме, в конце концов Таисия Викторовна нас отпустила.

– Молодой человек, что случилось? – с дрожащим голосом спросила Марта Тимуровна. Самая старшая среди нас. Ей почти 60, всю жизнь проработала на вредной промышленной работе и потому на пенсии. Но из-за того, что сын в пьяном угаре спалил квартиру приходится работать, чтобы выплачивать кредит за ремонт. Мне часто бывало ее жаль, поэтому нередко брала часть ее работы на себя, если успевала.

Нас заставили выстроиться в шеренгу и по очереди вытряхивать все содержимое сумки. Передо мной были Марта Тимуровна, затем Оля, потом я.

Когда я расстегнула свою сумку, мерзкий липкий холодок прошел по-моему телу. Руки бесконтрольно тряслись, а в глазах потемнело от страха. Среди немногочисленных вещей – кошелька, платочка, гигиенической помады и телефона что-то поблескивало. Раскрыв сумку шире, я увидела брошь в виде ветки сирени. Если бы не осознание всего ужаса этой ситуации, то я бы восхитилась блеску и красивому переливу цветов драгоценных камней.

– Ваша очередь, – возвысился надо мной охранник.

На меня напал ступор. За мной внимательно следят несколько пар глаз других охранников, готовых наброситься при любом неверном движении.

Долго не думая, он выхватил из рук сумку и заглянув туда укорительно покачал головой.

– Это не я, клянусь, я не знаю, как… – но слушать меня никто не стал.

– Остальные свободны. Вася, вызывай полицию. Шеф такое не прощает, – с последней фразой он уже обратился ко мне.

– Стойте, это не она, она не могла, – влезла Мила.

– Могла не могла, в полиции разберутся. Все видео с камер наблюдения мы передадим.

Но я знаю, что это бесполезно. В доме нет камер, только снаружи, а из дома я вышла с сумкой на плечах. Когда всех стали выпроваживать из комнаты, Мила воспротивилась.

– Я останусь.

Двухметровый амбал окинул нас хмурым взглядом, а потом неожиданно выдал.

– Сдашь подельницу скостят срок, – кивнул он мне, указывая на Милу.

– Ой, идите уже, – раздраженно махнула рукой подруга. – Так, давай звони своему Константину, пусть разберется.

– Он не в городе.

– Ну, у него наверняка есть помощники, а у тех телефоны.

– Боже, стыдно и неудобно, как я ему позвоню с такой просьбой?

– А, в тюрьму сесть ни за что удобно?

Сделав несколько глубоких вдохов я набрала номер Константина. Телефон был отключен. Полиция на удивление приехала очень быстро. Не дав мне сказать и слова, грубо затолкали в машину, хотя я даже не сопротивлялась. На заднем фоне на них ругалась Мила и кричала мне, что будет дозваниваться до Вересова.

Дальше все было каким-то кошмарным сном. Мне казалось вот-вот я проснусь и буду радоваться тому, что весь этот ужас был нереальным. Но шли минуты, часы, а кошмар не заканчивался.

– Давай ее в одиночку, сегодня опять Марусю оформили. Еще не хватало, чтобы она ей тут лицо порезала, любит она красивым красоту портить, – устало бросил следователь молодому парню, после целого часа допроса. Он снова и снова пытался выяснить – есть ли у меня сообщники, куда я собиралась сдавать брошь. На мои уверения, что я тут не причем, раздраженно закатывал глаза.

Оказавшись в пустой, но до отвращения вонючей камере я села на тахту и расплакалась. Сбылись предсказания моей классной руководительницы. Именно такую судьбу она мне предсказывала все старшие классы.

Я думала, что уже давно прошла все круги ада еще дома, живя с матерью, но я ошибалась. Это была самая длинная ночь в моей жизни. Я надеялась на помощь Константина, на камеры видеонаблюдения, на профессионализм следователя, и все же страх был сильней.

С рассветом истерика и паника только нарастали, днем время тянулось еще медленнее, после второй ночи в камере я была на грани, понимая, что уже понедельник. Чтобы не сойти с ума я танцевала. Оглушающая тишина позволяла глубже погрузиться в воспоминания и представить, что я не в камере, а на танцевальном конкурсе.

Травмированная нога уже начала ныть, но я не останавливалась, физическая боль в каком-то смысле помогала притупить душевную. Через время с отвратительным скрежетом отворилась дверь, и в проеме показался тот же парень, что позавчера привел меня сюда.

– На выход, к тебе пришли.

От волнения к горлу подкатил тошнотворный комок. Я ничего не ела со вчерашнего утра, то что мне принесли на ужин и завтрак нельзя было назвать едой. Желудок совсем пустой и мне казалось, что внутренности вывернутся наружу. С утра в коридоре было полно народу и все смотрели на меня, полицейские, другие задержанные, кто-то даже присвистывал и бросал мерзкие, похотливые фразы. Поэтому когда мой конвоир открыл для меня дверь я буквально влетела туда, мечтая спрятаться ото всех. Но стоило увидеть гостя, как застыла в ступоре.

– У вас пять минут, – бросил парень, но Константин посмотрел на него таким убийственным взглядом, что тот тут же откашлявшись извинился и поспешно удалился.

От стыда, страха и волнения я не могла даже просто поздороваться с ним. Но дело было не только во мне, меня парализовал взгляд Константина полный презрения.