Текст книги "Планета сюрпризов (СИ)"

Автор книги: Андрей Чародейкин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 10 страниц)

О Великих Кочках могу сказать одно: дикость и полная анархия. Роландия – образец государственного строения в сравнении с Великими Кочками. В Кочках вообще не было законов. Не было правителей. Анархия, как она есть. Правда, там сильны мистические традиции, основанные на уважении к духам природы, духам предков, и духам небес. Любой, кто вызывался командовать хоть малой кучкой ватагийцев, обязан был иметь мага-шамана, для улаживания мистических вопросов с духами. Большего я о них на тот момент не знал.

– Мои маги были правы, – заявил мне король Кор, в ту нашу первую беседу, выслушав внимательно от меня лекцию о принципах федеративного государственного устройства, – ты действительно поможешь мне осуществить дерзновенную мечту об объединении всех цивилизованных земель в единую Империю! Под единым небом – единая Империя!

– Каким образом? – поинтересовался я.

– Войти в состав федерации на правах автономии, сохранив свои традиции и жизненные устои, но составив с соседями единое культурное, экономическое, политическое и военное пространство смогут и роландийские вольные города и тойские Пределы! Никто не будет ущемлён в правах и свободах!

– И кто будет править всеми? – я не сдержал ехидного хмыка, предугадав ответ короля Кора.

– Я, разумеется! А что?

– Да так, – не моё дело. Моя забота – разрешить текущий кризис, реформировать Академию магии, вернуть течение истории этой цивилизации в прежнее, до моего нечаянного вмешательства, русло. Ну, хотят объединиться – пусть пробуют. Не получится – разбегутся.

– У Роландии всё равно нет верховной власти, а моя власть не будет никому в тягость. Фактически же я – равный среди равных. Другое дело – Костяной Престол! Вот с кем будут проблемы! Их философские догматы не допускают сосуществование на равных.

– Что, совсем?

– Конечно! Только иерархия! Они верят, что люди не могут быть равны. Просто посмотри на людей вокруг, и убедись: кто-то сильнее, кто-то умнее, кто-то красивее, все друг на друга не похожи, никто никому не равен.

– Так король Железных Пределов разделяет догматы Костяного Престола? – удивился я.

– Не могу отрицать очевидного, но расхожусь в оценке значимости упомянутых фактов, – покачал головой король. – Они уважают силу, как естественное основание власти. Ну, так мы можем показать им силу! Нынче, когда они так неосторожно дают нам повод! И что им останется? Либо, следуя своим же догматам, признать свой вассалитет перед нами, как перед силой, либо отбросить свои догматы, и принять нашу философию! И войти в состав Федеративной Империи!

– Лихо у вас выходит, ваше величество, – признал я.

– У меня? Нет, друг мой! У вас лихо выходит, мой диктатор! – хитро улыбнулся мне довольный король, и лихо подмигнул.

– Смешно, – с хмурой рожей кивнул я, прикидывая: согласно роландийской Правде, я ношу шапку диктитора временно, до окончания военной компании. В случае провала компании виноват будет диктатор, разумеется. В случае успеха, роландийский диктатор исчезает, и остаётся только одна кандидатура на трон федеративной империи – король Кор Д'Анд.

– Ещё как смешно! – развеселился Кор, и действительно рассмеялся заливисто и заразно.

– Если Властитель Костяного Престола выкажет слабость, проиграв нам войну, я посажу на Костяной Престол своего сына, – посвятил он мне в свои планы. – Давно планировал, и повод для притязаний есть. У нас, видишь ли, давние родственные связи. Так что если не сам Властитель, то его приемник – мой сын – введёт земли Костяного Престола в состав Федеративной Империи на правах автономного образования.

– А для ватагийцев из Великих Кочек у вас тоже есть коварный план? – поинтересовался я.

– А на ватагийцев из Великих Кочек коварный план не нужен, – весело улыбнулся король. – Они помешены на мистических традициях. Вы, мой друг, запросто проделаете с их шаманами тот же фокус, что провернули с моими магами, и вождям ватагийцев не останется выбора. Им плевать на догматы и философию, если духи благословят вступление в Федеративную Империю. Всё, что вам нужно для счастливого завершения нынешней компании, друг мой, это каким-то образом совладать с советом архимагов роландийской Академии. Тогда шаманы Великих Кочек вам в ножки поклонятся, а с ватагийской конницей в союзниках, нам достаточно будет только предстать перед воинством Костяного Престола, и милостиво принять их капитуляцию. Кстати, завтра мы будем проезжать мимо Академии! Всем войском! Надо же, какое совпадение, ха-ха-ха!

'Вот так вот!' – думаю, – 'Завтра, значит, у меня решительнейшие переговоры с архимагами Академии, а моей наставницы и след простыл! У кого мне совета спросить? Да что она себе думает, вообще?! Усвистела куда-то... с князем Д'Оком под мышкой... статным таким мужчиной в самом рассвете сил, понимаешь. У Тока, этого её Д'Ока, и рост, и стать, и волос чёрный, как воронье крыло, да кучерявый, как у моего друга Ри. Тьфу! Что за каша у меня в голове?! Может, они, там, и не воркуют вовсе, а... может, разбились нафиг вдребезги. Чай, подъёмная сила её самодельных крыльев, пусть даже с магией, на двоих не рассчитана. Тьфу! Бездна проклятий! Что за фигня мне в голову лезет?! Вот ведь, вредная баба!'

Так вдруг захотелось башкой о дерево какое-нибудь подходящее побиться! Или напиться. Что, в общем-то, бесполезно: мой инопланетный организм здешние напитки не пьянят. У аборигенов на этой планете не спирт в ходу, а какие-то эфиры сложные, растительного происхождения. Дурманы, вроде того, что я чуть ранее в сём рассказе 'хмелем' назвал. Если сильно перепью местного 'вина' – могу заработать себе приступ аллергического насморка – вот и всё удовольствие. Спирт я им тут изобретать, в своё время, не стал – побоялся, что тем самым сгублю здесь цивилизацию на корню.

Выход остался мне один – занять себя работой. Так что я с головой ушёл в суету: поговорил с князьями, поговорил с рыцарями, проверил организацию боевого охранения, обоз проверил, доклад от авангарда принял, ну, и всякое такое, не особо-то и нужное: местные вояки и без моего догляда дело знали крепко. Зато спал – как убитый. Почти. Пару раз всего ночью вскакивал – шелест крыльев послышался. Зато посты проверил.

Она ж у меня – девушка тонкой душевной организации. А этот стервец Д'Ок ей 'нальёт в уши' – как пить дать! Ему-то, Грозному, девок разводить, поди, чаще доводилось, чем мне пробы грунта с планетоидов собирать. И что за манера такая поганая у местных ведьм – добрых молодцев до белого каления доводить! Вот, что я завтра архимагам скажу?

'Доверься Силе, Люк!' – да? Эта проклятая магия-шмагия у меня наставницу увела! Найду этот самый люк – так прикрою – мало не покажется! Тоже мне, архимаги! Эдак вашу душу за бороду, да об колено!

Встал с утра под зов сигнальных труб я бодрым, отдохнувшим, полным звенящего такого настроя насовершать подвигов направо и налево – пущай разгребают! Тщательно умылся-побрился-причесался, ну, и оделся-нарядился для важного дипломатического приёма.

– Диктатор Роландии, спаситель Академии магии от своеволия тойских рыцарей, говорить желает! – громко и чётко заявил я, пиная ногой дверь Башни. Пинал – как учили, так что иная воротина вылетела бы, но эта удержалась – магия, наверное.

– С кем и о чём? – неуверенно прохрипело что-то с той стороны двери. Мне в щелку не разглядеть, но подозреваю, то давешний охранник.

– Мужики, кажется, меня там плохо слышно, – вполоборота обратился я к моим ополченцам, что несли на плечах здоровенное брёвнышко как-раз на случай, буде нужда постучать в запертые двери возникнет.

– Ни-ни-ни! – пропищал кто-то за дверью, и послышался судорожный лязг затворов.

В просторном холле нас, как оказалось, уже дожидался весь наличный состав совета архимагов. Колоритные старцы, как на подбор: с шикарными бородами, с узорными посохами в руках, в парчовых кафтанах, тайными рунами из золота обшитых.

– Ты, что ли, диктатор Роландии? – изобразил удивление щупленький крепенький старец с выдающимся (красной окраской) носом на бледном лице, и с золотой цепью, толщиной в мой бицепс, на шее.

– Мне дружину кликнуть сюда, на очную ставку, али по шапке признаешь? – со шипяще-свистящим 'прононсом' сквозь стиснутые зубы поинтересовался я, протянув зажатую в кулаке шапку диктатора непосредственно под нос архимагу.

– Молодой человек! – окликнул меня другой архимаг – интеллигентного вида дедушка с умными глазами за стёклами очков. Надо же, эти 'хаттабычи', захватив мою Академию ремёсел, таки моими учебниками, оказывается, поинтересовались. Курс оптики перенять изволили!

– Диспут о силе знаний! – разом ответил я на все их вопросы, демонстративно расстегнув кобуру, и положив руку на рукоять бластера. – Ты у магии всезнающей поинтересуйся, чего тут сейчас будет! – Прозвучало это моё предложение несколько более зловеще, чем я планировал. Но эффект – мёртвая испуганная тишина – меня вполне удовлетворил.

– Не надо? – печально вымолвил третий архимаг, толи предлагая, толи спрашивая.

– Может, и не надо, – легко согласился я. – Со мной легко договориться. Если, конечно, вообще разговаривать. А ежели, скажем, за дверь меня выставлять, тогда про 'договориться' кому-то придётся лишь печально сожалеть. У магии всезнающей спроси – кому.

– А мы спросили, – всё так же спокойно и невозмутимо сообщил мне интеллигентный, – Только что. Собрали полный круг архимагов, провели ритуал, и спросили.

– Спросили, что тут делает диктатор-самозванец, ученик ведьмы-отступницы! – грозно сверкнул глазами щупленький. Держался старик с непередаваемым достоинством, и харизма его почти физически давила.

– И узнали ответ, – перебил его интеллигентный. – После того, как Ан Д'Рей, основав Академию, посевом опасных идей историю сего мира к великим бедствиям поворотил, магия – она самая, всезнающая – предположила два возможных пути развития событий. Два, поскольку предсказать твоё возвращение со звёзд наверняка не могла даже магия! Итак, ты мог не вернуться – и вероятность этого была весьма высока. На этот случай магия собрала нас, роландийских магов, и внушила нам, что делать. Но магия же предвидела и вариант с твоим возвращением. И на этот случай магия избрала ведунью Вею.

– Не отступница, но Избранная, – попенял третий архимаг щуплому и самому боевитому.

– Избранная дождалась твоего сошествия с небес и свершила то, что должно было, – покивал самый интеллигентный из архимагов.

Я с трудом выпустил воздух через плотно стиснутые зубы, а затем усилием воли заставил челюстные мышцы расслабиться. Магия-шмагия действительно неодолима и непогрешима. Пронизывает всё живое и неживое, всё ведает, и доверившихся ведёт. Мне крыть нечем.

– Теперь ты, рыцарь со звёзд, скажешь нам, как нам управлять Академией, – вкрадчиво проговорил интеллигентный, внимательно глядя мне в глаза.

– И, коли твой совет нам подойдёт, получишь нашу поддержку, а с нею тебе поклонится вся ватагийская конница, – ворчливо закончил щуплый.

Я отвел глаза, пытаясь прогнать мысли о Вее. Вот, закончу здесь, выберусь, позже думать буду. 'Избранная', значит, вона как.

– С Академией всё просто, – я заставил себя сосредоточиться на проблеме, и стал методично излагать план. – Правы заграничные властители и маги, что осуждают массовую подготовку настоящих магов в Роландии. Но и вы тут правы, считая, что обучение магии в Академии усилит ваше влияние на политическую и социальную ситуацию. С помощью магии, что пронизывает всё живое и неживое и все пути ведает, вы сможете влиять на ситуацию к вящей выгода всех заинтересованных сторон и процветанию. Однако! Для этого вам нет нужды магистров готовить настоящими магами.

– Это как? – поинтересовался кто-то из архимагов.

– Что бы вам своё влияние на земли распространить, вам большое число настоящих магов не нужно, и даже опасно. А нужны вам магистры, которые обучены магию уважать, магов слушаться, заколдованными артефактами безопасно пользоваться, но сами колдовать неспособные! Формализуйте обучение, побольше показухи, поменьше реальных знаний и навыков, введите в курс обучения престижные благородным господам дисциплины, берите за обучение золотом, и получите в студенты золотую молодёжь – наследников и будущих правителей. Вырастут – получите поколение властителей, которые к вам, магам, будут прислушиваться. Этого вам достаточно будет, а непосредственная прямая власть вам и не нужна, если подумать. Одни хлопоты с ней.

– Обучение в Академии станет модным, и при том бесполезным?

– Выпускники не будут иметь силы магов, их не станут считать угрозой ваши соседи, не станут затевать войну. С другой стороны, для вас не будет больше опасности в том, что бы брать в обучение иностранных студентов. Уж скорее наоборот: так вы сможете распространить своё влияние и за границы Роландии.

– Ну, а как же нам готовить нашу смену?

– Выдавайте гранты на обучение талантливым молодым, – предложил я очевидный выход. – И реальную подготовку магов начинайте на аспирантуре, когда основной поток из 'золотых' студентов благополучно выпустится.

– Должен признать, в этом есть смысл, – проворчал щуплый.

– Надо будет ввести в быт студентов больше мистической ерунды, – задумчиво проговорил интеллигентный.

– Зачем это?

– Что бы всех запутать. Тогда студенты не заметят, что кое-кого из студентов мы обучаем немного по иной программе, – пояснил тот. – Например, замаскируем некоторые важные уроки под испытания и злоключения. Так нашим избранным студентам прочие не станут завидовать.

– Неплохо, коллега, – похвалил кто-то.

– Предлагаю создать в Академии тайную комнату, и заселить туда натурального василиска, – пошли творческие предложения от архимагов.

– Нам совершенно необходим будет злой профессор, – внёс свою лепту в мозговой штурм щуплый, – Так и быть! Эту заботу я возьму на себя!

– Почему? – неуверенно поинтересовался кто-то. Вопрос, как мне показалось, относился к самой идее необходимости иметь злого учителя, но щуплый боевитый архимаг понял его иначе.

– Потому что 'злобный зельевар' – это даже звучит лучше, чем 'злобный математик'! Уж из меня получится злобный зельевар, даже не сомневайтесь!

– Тогда нам нужен добрейший директор, – предложил кто-то ещё.

– Хорошо, – отмахнулся злобный зельевар, – только чур, он должен быть слегка придурковатый! Иначе выйдет не натурально: добрый и умный директор сразу выгнал бы злобного зельевара!

– Господа архимаги! – решительно прервал их творческий разгул я, – Это уже детали, и их вы обсудите позже. В принципиальных вопросах мы договорились?

– Договорились! – ответил разом за всех 'злобный зельевар' (полагаю, ему подходит эта роль).

– Магия совершенно верно нам указала на вас, – интеллигентный архимаг в очках отвесил мне церемониальный поклон. А я ответил им всем таким же поклоном. Развернулся и гордо удалился. Давешний страж угодливо распахнул передо мною двери, а затем тихо прикрыл их за моей спиной.

Три!

Я вздохнул. Тяжело вздохнул. Прямо передо мной лежала мощёная аккуратной плиткой площадь, и на ней меня терпеливо дожидалась Вея.

Я подошёл к ней, к моей вредной ведьме, к той, которую всезнающая коварная магия избрала специально на случай моего возвращения на эту планету. Подошёл, и остановился, совершенно не зная, что сказать.

– Магия указала мне, что меня не должно быть с тобой рядом, пока ты не закончишь переговоры с ними, – тихо проговорила Вея, опуская глаза. – Как там всё прошло?

– Ну, магии виднее, – я дёрнул плечом, помолчал секунду, и признал: – Будь ты рядом, я бы не был там так зол, и не размахивал бы снятым с предохранителя бластером перед носом того наглого, щупленького такого, с золотой цепью на шее...

– Архимаг Остролист, – хмыкнула Вея, – вздорный старик, но знает и умеет очень много. Пожалуй, с него бы сталось учинить какую-нибудь неуместную выходку.

– 'Неуместную выходку' – это что-то вроде того, что б схватить какого-нибудь статного мужчину в объятья, и улететь с ним неизвестно куда? – вдруг выскочило из меня ехидное.

– Это что? – удивилась ведьма, ресницами взмахнула, очами стрельнула, во взгляде что-то такое странное мелькнуло. – Ты ревнуешь, что ли?

– Да чёрт меня знает! – я сплюнул в сердцах.

– Да я Грозного Д'Ока в его стольный град отнесла, ответ держать перед людьми, что его когда-то на княжение звали, и которых он обидел, – отчиталась девушка, внимательно ловя мой взгляд.

– Войско ждёт, – хрипло и как-то, наверное, не к месту ляпнул я, и пошёл к тому самому войску. Но ведьму свою за руку при этом держал крепко. На всякий случай, мало ли.

– Ясно, – непонятно к чему объявил Ри Г'Ор, встретив меня у нашего лагеря. Окинул нас с Веей взглядом, высказал своё странное: – 'ясно', – улыбнулся загадочно, и ушёл куда-то по делам, взмахом дав своей дружине команду 'разойдись'.

– Обошлось! Отбой боевому построению! – объявил я своим мужикам из временной личной гвардии, и махнул уже Кору Д'Анду: – Отбой! Отдыхаем!

– Отбой! – рявкнул король. – Лучники! Снять тетиву! Гасить огонь! Караул в копьё! Сменить охранение! Расчётам разобрать осадные орудия! Остальным вольно! Разойдись!

– Удалось? – поинтересовался король, ловя меня за рукав. – Академия за нас?

– Да, я договорился, – кивнул я ему, – Академия будет принимать в обучение и ваших студентов. Мест, правда, не так много, придётся ввести экзамен и плату за обучение поднять.

– Это нормально, – согласился король. – А я не зря в вас поверил, мой диктатор! Мне вот иногда приходит в голову мысль, отдать трон Империи вам, Рей, а самому встать по правую руку. Когда я думаю об управлении Единой Федеративной Империей под единым небом... объём и размах меня немного... смущает, пожалуй. Мы ведь с вами оба – Д'Анд, хоть и однофамильцы, мы можем доверять друг другу. А я бы взял часть забот на себя.

– Это называется 'разделение власти', – растерянно произнёс я. Меня в тот момент больше занимала прохладная и подозрительно подрагивающая ладошка девушки, зажатая в моих пальцах. – Власть можно разделить на законодательную, исполнительную, военную, и судебную.

– Очень интересная идея, – задумчиво проговорил король. – Этак мне не обязательно будет убивать Властителя Костяного Престола. Ему можно отдать управление казной Единой Империи, полагаю, он будет доволен, как младенец, получивший вожделенный леденец! Я бы, с вашего позволения, взял бы на себя суд – у меня в этом деле есть некоторый опыт. Военную власть, смеху ради, можно уступить вождю ватагийцев. Вот уж под чьей рукой наши рыцари точно не подымут военный мятеж! Мы на такой случай службу в единой армии сделаем для рыцарей и князей обязательной, но временной. Вроде, как в дозор сходить.

– Давайте это в другой раз обсудим, – поморщился я, – мы ещё тех ватагийцев не видели.

– Да, мой диктатор! – король невозмутимо отсалютовал, и ушёл куда-то к своим рыцарям, насвистывая себе бодрый марш. Вот ведь человек, – я покачал головой, – мне б его проблемы!

Ведя за собой по-прежнему за руку мою Избранную, я шёл сквозь наш лагерь, не замечая суеты вокруг. Разумеется, мы встали на околице Прибашенной слободы. Разумеется, на всё наше воинство мест в слободе расселиться не хватило. Но для меня, злорадно и молча улыбающийся Сур, предоставил хорошую комнату, даже две: спаленку для отдыха и светёлку – для деловых переговоров. При этом у мужика на лбу было крупно написано: – 'Я ТАК И ЗНАЛ!'. Натурально написано – чёрными буквами на белой головной повязке. Издевается, наверное. В прошлое посещение слободы я и сам не знал, что придётся мне войска возглавлять, да империи создавать – откуда же ему-то было знать? Ан, поди ж ты! Всем-то про меня всё понятно, кроме меня самого.

Вот, туда, в свои комнаты, я и направился. И Вею привёл.

– Поговорить надо, – мрачно пробурчал я, пряча глаза, и смущённо вытирая вспотевшие почему-то ладошки о штаны. – Объясниться.

– Люба я тебе? – просто спросила она. Вот, я не понимаю: ты ведьма, или так, погулять вышла? А коли ведьма, чего спрашиваешь? Али у меня на роже аршинными и отнюдь не тайными рунами ответ не написан?

– Не нормально это, – выдохнул я, и поднял на неё взгляд. Негоже мне глаза от неё прятать – я перед ней ни в чём не виноват. И оправдываться не собираюсь.

– Чего же тут не нормального, глупый? – Вея улыбнулась беззаботно, какой-то детской невинной улыбкой.

– Я же вообще даже не человек, – попытался объяснить ей, – ну, в вашем понимании. Мы ведь разные существа из разных миров. Ну, вроде как птицы и рыба. Чего уж нормального, коли краб, выброшенный волею шальной волны, влюбится в лань? – сказал и покраснел от осознания: бред же несу! Отборнейший бред! Идиот! Какой краб? Лани какие-то...

– Ты на человека похож, – продолжала беззаботно улыбаться инопланетянка космическому разведчику. – Две руки, две ноги. Али у тебя там, промеж ног... ?

– Вея!

Она прыснула хулиганским смехом, тут же зажала рот ладошкой, голову склонила, лбом мне в грудь приткнулась. И хихикает тихонько.

– Наставница, пойми же, то проделки магии! Не может быть любви между представителями разных биологических видов! По науке любовь – сиречь голос генома! А у наших видом не может быть сродства геномов! Ненаучно это. Не бывает такого в нормальной природе! Мне архимаги рассказали: магия тебя избрала специально на случай моего возвращения. Это магия всё нам так подсудобила.

– Ну и хорошо же, – тихо-тихо проговорила девушка, доверчиво прижавшись, и заглядывая мне в глаза.

– Представители разных видов в природе не дают потомства... – довольно глупую вещь высказал я... потому, что способность соображать как-то вдруг капитулировала, взяла увольнение по собственному нежеланию и свалила нафиг.

– Ну, и ладно, – всё так же тихо сообщила мне Вея, – значит, можно не беречься...

– Это морок, магией наведённый, – уже вовсе не уверенно возразил я. – Потом будет похмельное разочарование.

– Так вот чего боятся космические разведчики, да? Разочарований? – проворчали мне в грудь. – Что, были прецеденты?

– Были. Я как-то раз судьбу целого мира нечаянно поворотил к неминучим бедам. Единственный мой страх, – я тяжело вздохнул, – мимоходом сломать тебе жизнь, вредная ты моя ведьма.

Ведьмочка вздохнула... и подставила губы для поцелуя.

Чёртова магия. Я же не робот. При всём многообразии тренировок, программа подготовки космического разведчика к такому не готовит.

...

Случалось ли вам заметить, что небо бывает удивительнейшим калейдоскопом? Раз за разом какие-то случайные течения ветров и влаги разворачивают на полотне небес неповторимые, волшебные картины. Смотришь, и диву даёшься: вот, специально бы хотел какой художник этакое нарисовать – не сумел бы!

И ароматы такие стоят тонкие: ароматы трав и ягод, нагретых солнышком и буквально только что переломанных, перетоптанных множеством лошадиных копыт, кованых железными подковами.

Ароматы трав, цветов и раздавленных ягод я, к сожалению, только теоретически мог предсказать, поскольку сам вонял потом, своим и конским. Мы гнали сюда, не жалея ни лошадей, ни собственные задницы. Кстати, болят зверски. То есть, не лошади болят-то. И да, очень за это хочется кому-то накостылять по шее!

– Й-и-и-и-и-кя! Кя! Кя-а-а! – вопили ватагийские лихие всадники, показательно гарцуя перед нами. Перед нашими сомкнувшими щиты и ощетинившимися копьями рядами. Копья такие, знаете, специальные, рассчитанные тяжёлого скакуна на скаку остановить.

'Степные лошади – это просто прекрасно!' – заявил я, намедни, своей наставнице и главной боевой ведьме нашего воинства в доверительной беседе. Доверительная беседа – это когда мы вечером вывалились из сёдел и валялись в траве, не в силах подняться на негнущиеся ноги. Подняться было совершенно необходимо, что бы дать уход скакунам. В противном случае скакать завтра придётся уже на своих двоих, что наверняка понравится нам ещё меньше. Однако полежать пару минут неподвижно было совершенно необходимо, ибо иначе мышечный каркас, особенно в области поясницы, наотрез отказывался хоть как-то функционировать.

'Наверное', – как-то безразлично отозвалась ведьма, у которой, вероятно, не было сил дискутировать.

'Да нет же', – настаивал я, – 'степные лошади под седлами ватагийских воинов – это просто прекрасно!'

Ответа не последовало, и я попытался расшевелить аудиторию: – 'Знаешь, почему степные лошади – степные?'. Опять ответа не дождался, и пришлось пояснять так: – 'Потому что они до смерти боятся лесных хищников. Тех, что могут с дерева на холку кинуться. На уровне инстинктов, доставшихся им в наследство от эволюционных предков. Боятся, живут в степи – потому-то они и 'степные'! Понимаешь? На лошадь же проще магический морок навести, чем на человека? А защитить лошадь амулетами сложнее. Нам достаточно внушить лошадям только запах их исконных естественных врагов, и – фьють! – нету ватагийской конницы! А есть толпа растерянных пеших ватагийцев, которые не приучены бою в пешем строю!'

В ответ я дождался в тот раз только здоровый храп. Но позже, у костра за походным ужином, моя наставница со мной согласилась. Однако, мы решили подстраховаться. Магию морочную могут ватагийские шаманы почуять. Мы решили всех перехитрить, и с помощью магии сварили в огромном чугунном котле араматизатор лесного хищника, идентичный натуральному. Магия применялась только во время производства, и не будет использоваться в бою, так что шаманы ничего не почуют. Может быть.

– Й-и-и-и-и-кя!

– Да шоб тебе шею свернуть!

– Отставить! Пусть их веселятся... напоследок! Держать строй!

Мы с наставницей всю эту конницу наверняка с сёдел ссадим. У нас ведь и запасной план есть. Ещё вчера наша легколетучая ведьма на чёрных крыльях предвечного мрака (наверняка в хрониках примерно так запишут) слетала лихим ветром туда-обратно и отравила источники воды в предполагаемом месте стоянки ватагийской конницы. Поскольку предположения мы делали на основе данных космической съёмки – мы угадали.

Маленькая биологическая атака. Нет, там не было ничего такого, что выделялось бы из обычной картины желудочно-кишечной микрофлоры степняков и их степных скакунов. Забравшихся в чужие земли степняков, привыкших уповать на помощь духов вместо упований на правила гигиены. Ничего такого, если не входить во время периода инкубации в пределы гигантской магической печати, наложенной летающей ведьмой с высоты птичьего полёта на всё поле запланированной брани. Печать тоже совершенно безопасная для людей и лошадей. Даже микробов не убивает. Наоборот – способствует лавинообразному размножению некоторых из них.

Всадников мы с сёдел ссадим – в этом я не сомневался. Но в начале дела надо бы поговорить. А то как-то не по-людски.

С той целью мы с Кором и выехали вперёд. Нет, я бы предпочёл идти своими ногами, вот и поясница моя хотела того же. Но ватагийцы же! У них к пешему вообще уважения нет. В седле – человек! Пеший – сор под копытами.

Повеселив нас бесплатным аттракционом джигитовки вдосталь, нам на встречу, наконец, выехали двое. Статный красавец, косая сажень в плечах, мускулы, словно корни вековых дубов, перевитые канатами – рубаху этот красавец не одевал, наверное, специально. Только короткая кожаная безрукавка небрежно распахнутая настежь. Хищный взгляд раскосых глаз и кривая улыбка такая, да с солнечным бликом на правом клыке. Алай Ёок – вождь ватагийцев. Честно признаться, я не знаю, как правильно пишется: 'Алайок', или, может, 'Ала Й Ёк'. И у ватагийцев не спросишь: – 'Как пишется?', – потому что у них никак не пишется – письменность внедрять ватагийцы отказываются по каким-то мистическим соображениям. Короче, пусть будет Алай Йок. Не вождь – картина! Произведение искусства!

Вторым был скромный, высушенный солнцем и ветрами, старик, закутанный в тёплый полосатый халат до пят, трусивший верхом на невзрачном ослике. Это шаман.

У ватагийцев – что-то вроде теократической анархии. Любой может объявить себя вождём. Не обязательно вождём воинов, можно объявить себя вождём вечернего отдыха, например. Это когда все степенно возлежат на специальных ковриках, неспешно похлёбывая травяной взвар из пиал, и провожают вдохновенным взглядом солнце, сходящее с великого синего за край земли.

А можно объявить себя вождём кизяка. Я сейчас серьёзно! Вождём кизяка. И все, собирая подсохшие на солнце лошадиные какашки, станут петь твоё имя и понесут тебе дань. Тем же кизяком, конечно. Десятую часть.

И только одно условие: шаман. У тебя должен быть шаман. Если ты объявляешь себя вождём, и с тобой рядом трусит на невзрачном ишаке невозмутимый человек с отсутствующим взглядом, в полосатом халате, и с шаманским бубном, притороченным за спиной – тебя признают вождём. Борьба за власть? Ну, может быть и такое, если шаманы останутся с обоими кандидатами на пост вождя. Обычно шаман одного из претендентов просто молча уходит – и всё – споров быть не может. Такая вот политическая модель. Да, ещё должна быть кочка. Собственно, вожди кизяка для того кизяк и собирают налогом – что бы сложить кочку. А великому вождю полагается не просто кочка, а великая кочка. Ну, тут я пояснений дать не могу – мало информации, особенно мало – достоверной. Не то культ духов предков, не то магический обряд.

Ну, полагаю, теперь-то вы понимаете, что почувствовали ватагийцы, когда соседняя Роландия открыла Академию магов? Это ж можно себе собственного шамана обучить! А то желающих в вожди много, а шаманов мало – на всех не хватает. К тому же свои ватагийские шаманы академий не заканчивали, вежества с них ждать не приходится. Ты к нему по-человечески, а он плюнет тебе в лицо, и уйдёт, с невозмутимой рожей. И даже не объяснит, что не так в твоей политической программе вождя ранне-утреннего сбора кизяка по росе. И вот, обрадованные надеждами ватагийцы обратились в Академию. Кизяка обещали притащить к Башне магов – огромную кочку! От всей, значит, души. А та роландийская Академия взяла и скрутила из пальцев фигу – понятно, что ватагийцы почувствовали себя оскорблёнными в благородных чувствах и обманутыми в лучших надеждах.

У этого вождя ватагийцев, собравшего внушительную конницу в поход на Роландию, шаман был, и, судя по возрасту и особой пустоте во взгляде, – шаман был уважаемый даже в среде самих шаманов.

Вот, по этой причине с нашей стороны на переговорах тоже должен быть шаман. Я требовал одного из королевских боевых магов, или сразу всех трёх, но спор проиграл. Ведьма сказала – ведьма сделает – спорить бесполезно. Да, да, не говорите, я сам в курсе – я с ней влип.

И так, мы с Кором Д'Андом чинно выехали вдвоём. Где ведьма? Сейчас узнаете, секундочку терпения! Нам на встречу выехали два ватагийца: вождь и его шаман. И... – барабанная дробь! – с небес грозной чёрной тенью пикирует вредная ведьма! Та-да!