Текст книги "Планета сюрпризов (СИ)"

Автор книги: Андрей Чародейкин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 10 страниц)

Первый выпуск магистров магии Академия сделала в рекордные три года. Правда, после года – двух самостоятельной практики выпускники возвращались к учителям с ворохом вопросов, и пришлось их доучивать. Сейчас прилежный студент после трёх лет получает звание 'учёный маг' – в том смысле, что его учили, но недоучили, – и отправляется в официальное 'странствие'. Через пару лет он обязуется вернуться, 'набравшись практического опыта', и закончить образование, став 'магистром' – в смысле, закончившим учение 'магом истинным' – сокращённо 'маг-ист-р' ('Р' – для благозвучия).

Первые же 'учёные маги' из Академии Магии, выпущенные в мир, принялись с энтузиазмом творить чудеса, и выходило у них столь впечатляюще, что прониклись все: и собственные князья, и соседние державы. Отсюда и возник нынешний политический кризис: соседи поняли, что с каждым годом в Роландии будет прирастать число могущественных магов, и в скором будущем что-то требовать у Роландии будет невозможно: останется лишь молить о милости.

Теперь рассказ князя Ригора о положении дел предстал мне в новом свете! Магия всё меняет, весь расклад сил, да. Вот соседи и решили, что если что-то и предпринимать, то сейчас же, пока число магов в Роландии не столь велико, что бы значимо повлиять на ход полномасштабной войны.

Одолеть Роландию в войне можно, поскольку княжьи дружины достаточны только для поддержания порядка в мирное время. Ещё их хватает пугать отдельные племена в Великой Степи, и то, пока там нет 'Хана ханов' – предводителя, способного объединить кучу мелких ханчиков в единую орду.

В случае же полномасштабной войны Роландии придётся ставить под копьё ополчение. И если когда-то в славные стародавние времена не было проблемы ни в том, что бы быстро собрать, ни в том, что бы вооружить и снабжать на время похода многочисленное ополчение, то век сравнительно мирной жизни, омрачавшийся только раздорами промеж своих же, боеготовность народного ополчения весьма снизил. А упомянутые раздоры так и вообще подточили.

Впрочем, мне-то какое дело до местных проблем? Маги тут и до меня обитали, и кто знает, могли они и без меня однажды плюнуть на своё отшельничество и взяться менять мир вокруг. Нет, у меня вполне конкретная цель. И раз уж в Академии нынче учат магии, то мне же легче! Поступлю, поучусь – глядишь, чему-нибудь научусь, а там, возможно, кого-нибудь из студентов старших курсов уговорю со мной на 'Базу сорок два' полететь.

Кстати, выяснилось и насчёт дороги прямохожей, через лес: оказывается, этой дорожкой пользовались студенты старших курсов, что бы в город на выходные бегать – так они ту дорогу и заколдовали! Зачем? А вот без 'зачем', а потому что смогли. Кидались заклинаниями, кто какое выучил, вот со временем и накидали такого, что теперь там только архимаг пройдёт. Прочих заклинания с пути сбивают. И это – в лучшем случае. Мне, можно сказать, повезло.

Благодаря знакомым моих старых знакомых мне удалось напроситься на аудиенцию у одного из архимагов, действительного члена совета Академии. Завтра с утра. Ради такого дела ночевать я остался в слободе, у Плошки в гостях. А с утра уже, отстояв очередь, удалось попасть на приём к архимагу.

Благосклонно приняв мои вежливые расшаркивания и невозмутимо выслушав мои осторожные вопросы, благовидный старичок с лысой башкой и длинной, но жиденькой бородою в скромном тулупе с верхом из дорогущей парчи, ответил мне решительным отказом.

– Нет!

– А если бы я намекнул, что под вымышленным именем ради скромности, являюсь тем самым Аном Д`Реем, основателем этой самой Академии? – осторожно поинтересовался я.

– Да будь на твоём месте хоть сам Ан Д`Рей, основатель Академии! – резко заявил мне старикан. – И его ждал бы отказ! Никто из Академии не станет ни обучать, ни делиться знаниями с ним! А всё почему?

– Почему?

– Потому что он – не Роландийских корней! Мы обучаем только Роландийцев, и списки студентов составлены и утверждены на семь лет вперёд!

– Но почему? Почему только роландийцев? – не выдержал я, и спросил прямо: – Нешто не ведомо вам тут, в высокой Башне, что и Великие Кочки свою конницу, и Костяной Престол свои легионы, и Железные Пределы своё рыцарство супротив Роландии войною собирают из-за вашего упрямства?

– Временные трудности! – отрезал старик убеждённо. – Нам бы немного продержаться, подготовить ещё пару-тройку выпусков 'магистров' из наших студентов, и тогда никто не сможет угрожать миру и спокойствию в роландийской долине! Ведь, отчего случаются промеж людей войны?

– Отчего?

– От того, что единственной силы в мире нету. Всякий властитель свою силу имеет, через то соседние властители ссорятся, и войною друг к дружке идут. А будет во всём мире одна сила! Роландийская! И войн не будет вовеки!

Ну да, ну да. Как совет архимагов скажет, так во всём мире с покорностью и склонятся. Понятное дело. Задумали архимаги власть взять. Такое ни в Железных Пределах, ни на землях Костяного Престола, ни даже в Великих Кочках представить невозможно. Там бы Академия изначально оказалась в подчинённом и зависимом от государственной власти положении. А вот в Роландии мечты архимагов о мировом господстве вполне имеют шанс. Просто учтите, что каждый выпускник Академии наверняка проходит промывку мозгов в Башне, и уж 'как пить дать' даёт клятву верности своей альма-матер при выпуске. И сложите это с вольной волей и Правдой Роландии.

В роландийской долине спокон веков единоначалия не было: городом правит сход граждан, страною – съезд выборных представителей земель и городов. Каждый город нанимает князя с дружиной за порядком следить, Правду защищать. Это здесь так свод законов называется: 'Роландийская Правда'. Вот такая в Роландии вольница и демократия. Только в случае войны появляется временный Диктатор. Так оно выглядит.

На деле что? На деле на городском сходе слово держит патриарх знатного рода. Кто ж из простых граждан слово поперёк скажет? Слово патриарха сильного рода, состоящего из множества ветвей, да плюс принятые в род, да плюс слуги рода, да связи союзные с другими сильными родами! Несколько иначе в старых городах, вроде Другого Города – там несколько крупных родов, и коли они промеж собою единого решения не нашли, то свободные горожане вольны принять сторону того или иного из них. Да и с князьями не всегда и не везде по Правде выходит: иной князь может правду по-своему интерпретировать.

Тем ни менее, на просторах обширной роландийской долины люду живётся вполне вольно. Единовластного государя тут нет, и отродясь не бывало.

А раз так, раз верховную власть никто не держит, то её совет архимагов Академии может себе взять!

Что-то мне не по себе становится от непрошеной мысли, что это я каким-то образом повлиял на местных магов. Вспомнить если, то ведь лозунг 'Знание – Сила!' – я выдвинул. Неужели же моя вина в том, что маги из затворников и отшельников решились во власть пойти? Вот, значит, как оно бывает – 'вмешательство в естественный ход исторического развития иных цивилизаций'?

Это, кстати, был заголовок статьи. Нет, не из журнала 'наша наука и жизнь иных разумных видов'. Из уголовного кодекса та статья, вообще-то. Наверное, надо бы мне что-то предпринять? Тут главное – ещё больших 'дров не наломать'. Или, может, ну его? Может, лучше так оставить?

Глядя на плотно сомкнутые бледные губы уважаемого архимага, на сдвинутые к переносице седые брови, я осознал: эти упрямые старики всё для себя решили и пойдут до конца. И тогда Роландия умоется кровушкой. И каким бы ни был тот конец, чья бы ни взяла, не будет уж боле той вольницы, что свела на Роландийской долине в единое государственное образование множество различных племён и народностей.

Если в том моя вина – то по уму, мне бы и разгребать. Но что я могу?!

Могу ли я что-то?

Как ни прикидывал я, выходило, что если я что-то и смогу, то только став магом. Сами посудите: если я стану разоблачать заговор магов перед народом Роландийским, когда мне поверят скорее, когда я сам маг или когда – не маг? Или, скажем, разузнать больше о заговоре магов мне как будет легче, внедрившись к магам, или оставаясь в оппозиции? Может быть, мне будет сложно развалить организацию магов изнутри, но ведь оставаясь 'снаружи' я вообще шансов их как-то развалить не имею! Всё складывается к тому, что мне придётся пройти обучение и стать магом. Желательно ускоренными темпами. Вот только ведь не возьмут меня маги в ученики!

Остаток дня я мрачной тучей бродил по слободе, зависая в трактирах, прислушиваясь, и весьма осторожно расспрашивая. Если система состоит из людей, то следует искать в ней человеческие слабости. Не может же не быть среди магов кого-то недовольного, не согласного?

Оказалось, что да, разумеется, есть такое. Есть несогласный! Правда, всего один единственный среди всех магов Роландии. Вы уже догадались, кто это? Верно! Та самая ведьма, с которой я уже успел поссориться! Представляете, какая досада?! Единственный маг, который может наперекор совету Академии рассказать мне, что у них на уме, единственный, кто может взять меня в ученики – та самая вредная ведьма, с которой я уже успел повздорить!

Мало мне расстройств, обнаружил я осторожный интерес к своей скромной персона. Прошёлся по слободе, проверился специально, и убедился: слежка! Кто? Чего ради? Маги что-то заподозрили? Нешто у магов на подобный случай магического средства нет? Тогда кто? Стоит ли оно того, что бы мне рискнуть, и попробовать это выяснить? Решил – не стоит. Решил: надо сбросить хвост и уходить в лес. В любом случае, теперь мне одна дорога: на поклон к вредной ведьме!

Я, конечно, предпринял меры, что бы оторваться от слежки: зашёл в конюшню при постоялом дворе, вылез через узкое оконце в задней стене под самой крышей и задами покинул слободу, ушёл в лес. Но основная моя надежда была на заколдованную напрочь студентами-хулиганами прямую дорогу в Другой Город. Шёл я, доверяя исключительно навигации с борта своего зависшего на стационарной орбите космического корабля. Шёл, игнорируя эпизодическое лёгкое головокружение, призрачные колючие заросли, и случалось, проходил сквозь вполне правдоподобно выглядящие могучие деревья.

Небо меж тем потемнело, от высоченной Башни потянуло холодным противным ветром, а кроны деревьев разгуделись, как встревоженный улей. Волосы на голове вставали дыбом. Нет, не от страшных предчувствий, а просто от электричества. Толи гроза надвигается, а может какой-то студент экзамен по стихийной магии завалил. Кто ж их теперь разберёт, с магией-то? Так я и добрался до памятной полянки, где жила вредная ведьма и где я поставил свою базу.

Вышел на знакомую полянку и задумался, а где, собственно, я поставил свою базу? Потому что на чудесной полянке стояла только аккуратненькая и ухоженная избушка ведьмы. Других строений не было!

Побродив по полянке, я всё же отыскал кучу какого-то подозрительного мусора, оплетённую какими-то подозрительными колючими лианами на месте, где я давеча поставил аварийную базу. Отыскал, потому что мой инфор давал точный пеленг, и системы аварийного убежища охотно отзывались на любые штатные запросы. Однако я всё же пару минут старательно делал вид, будто что-то ищу.

Вредная ведьма, ни слова не говоря, со стороны наблюдала мои неспешные поиски, лишь изредка ехидно усмехаясь – когда считала, что я на неё не гляжу. Наконец, я направился прямо к ней.

– Добрый вечер! – поздоровался я, прежде чем сообразил, что ляпнул. Ведьма с некоторым сомнением посмотрела на хмурые низкие тучи и поёжилась от порыва холодного ветра. А я хмыкнул, подумав, что для злых и вредных ведьм такая погодка, по идее, должна считаться самой подходящей для достижения внутреннего душевного комфорта.

– Это с какой стороны такой вот вечер может считаться добрым? – ехидно поинтересовалась ведьма.

– Похоже, буря надвигается, – признал я.

А ведь я не хотел вредничать. Исходная идея была в том, что 'у природы нет плохой погоды', а есть негативное мышление у человека. Дальше мой мозг попытался найти плюсы в надвигающемся ненастье, использовать позитивное мышление, попытался, наверное, взглянуть с точки зрения собеседницы, дабы нащупать подходы к налаживанию взаимопонимания, и... вот, что нашёл, то и выдал:

– Вредным ведьмам должно быть тепло на душе при мысли, как в такую бурю будет плохо добрым людям.

– Откуда тебе-то знать? То есть рыцарем быть не получается, и ты решил податься в ведьмы? – ехидно поинтересовалась девушка.

– Не совсем так, но почти что да! – мне надо было как-то налаживать отношения с единственной ведуньей, отколовшейся от сговора магов. Опыта общения с колдунами и всякой такой магической братией, тем более сестрией (а есть такое слово-то?) у меня отсутствовал, но, решив, что ведьмы – тоже, в общем-то, люди (по логике вещей, должны бы быть), я решил начать по классической отработанной схеме, с комплемента:

– Прекрасно выглядишь!

Лицо ведьмы на миг перестало быть маской, выдав искреннее удивление. Воздух, предвещая грозу, был таким, знаете ли, наэлектризованным, что пышная шевелюра ведьмы вполне наглядно демонстрировала действие электростатики. Девушка попыталась рукой пригладить топорщащиеся волосы, но стало только хуже.

– Издеваешься? – не очень уверенно пробормотала лохматая ведьма.

– Я, собственно, пришёл поблагодарить! – да, я решил всё-таки попробовать позитивное мышление ещё раз: – Поблагодарить за мои хоромы. Мне сразу не понравилось, как мой стальной дом выделяется на этой красивой полянке. Как бельмо на глазу. Признаться, я намеривался попробовать покрасить зелёным. В жёлтый горошек. И обсадить вьющемся плющом. Но так мне даже больше нравится! Благодарю, что позаботились и взяли на себя хлопоты по обустройству моего жилья!

– Точно издеваешься! – рыкнула ведьма сквозь стиснутые зубы.

Глядя на неё я предположил, что беседа у нас пошла куда-то не туда, и решил откланяться. Мигнул глазом – это условный жест моему личному инфору – перед моими глазами тут же развернулась тактическая система управления, видимая лишь мне. Лёгкий пас пальцами по виртуальной клавиатуре, и моё аварийное убежище, зачем-то погружённое ведьмой в землю, открыло верхний люк, удобно подсветив вход.

– Командор! – автоматика убежища через внешний динамик озвучила результат распознавания личности, и вывела стандартное приветствие: – Добро пожаловать на борт!

– Ахррр! – раздался у меня за спиной рык ведьмы, когда я уже спускался к себе. Кажется, она осталась чем-то недовольна. Одно слово: ведьма!

Следующая наша с ней встреча произошла следующим же утром, когда я выбрался на утреннюю пробежку, а молодая ведьма хлопотала вокруг своей избушки по хозяйству. Лес после вчерашней бури стоял мокрый и какой-то притихший. Палой прошлогодней листвой и грибами нынче пахло особенно остро.

Посередь полянки стоял чугунный котёл на трёх ненадёжного вида ножках. От того котла валил пар, дно его светилось малиновым светом, и в самом котле что-то подозрительно клокотало. Нет, огня под котлом не было – магия, наверняка.

Девушка в кожаном рабочем переднике поверх кожаных штанов и рубахи навыпуск, босиком эпизодически подбегала к котлу, с деловым видом помешивала содержимое, и снова куда-то озабоченно убегала.

– С утра чуть солнышко встало, вы уже озаботились делами, и порхаете, словно пчёлка! – добродушно поздоровался я. Ведьма попыталась сдуть с лица непослушную прядку, хмуро глянула на меня, и решительно спросила:

– Ты приболел что ли, добрый молодец? Какие 'мы', когда я тут одна? В глазах двоится? И вообще, тебе чего надо?

– Э... соли? – её вопрос несколько сбил меня, потому что мне-то много чего от неё надо: информацию о сговоре магов, их цели и задачи, средства и силы, вероятные слабости и предполагаемые уязвимости, возможные кандидаты на перевербовку и куча прочих важных мелочей, включая уроки по магии. Но не мог же я вот так сразу в лоб всё это ей перечислить! Или мог? Короче, растерявшись, я выдал первую пришедшую в голову бытовую причину для встречи соседей.

Услышав про соль, девушка с подозрением покосилась на котёл, затем вдруг храбро сунула туда палец, вынула, стряхнула над котлом ярко алую каплю, поднесла к лицу свой палец, осторожно понюхала, и выдала заключение экспертизы:

– Не, соли нормально!

– Хорошо, – легко согласился я.

– Я спрашиваю, тебе тут чего надо? Чего ради ты сюда со своих звёзд спустился? – напустилась на меня ведьма. Не получив сразу ответа, она обошла булькающий котёл, приблизилась на расстояние вытянутой руки, и продолжила допрос: – Как ты давеча назвался? 'Космический разведчик'? 'Сотни миров'? И чего же ищут космические разведчики среди сотен миров?

Вот ведь! Другой бы абориген словосочетание 'космический разведчик' вообще ни как бы не понял. В худшем случае принял бы за незнакомое ругательство, а в лучшем – за заковыристое словесное плетение, вставленное для красоты. И даже переспрашивать не стал бы – это надо учесть, чего позволяют себе местные барды и сказители в час, когда на них вдохновение накатывает! Ещё и не то можно услышать! А ещё учтите, что для перевода слова 'космос' я выбрал в местном языке термин с весьма расплывчатой семантикой из здешней теологии и мифотворчества. Уловить смысл брошенной мою фразы мог бы, пожалуй, очевидец похождений и последующего 'вознесения в небесные чертоги' рыцаря Ана Д`Рея. Но нет, её точно не было тогда с нами – я всех помню.

Хотя... правду сказать, не очень-то я старался тут скрываться. Если припомнить, я вообще с ходу заявил: – 'я тот самый Ан Д`Рей, я вернулся со звёзд', и... загремел в кутузку вообще-то. Да и в Прибашенной слободе меня многие узнавали. Так что, возможно, эта ведьма догадывается, кто я.

Короче говоря, я оценил проницательность, проявленную ведьмой. И решил играть в открытую:

– Они все мертвые, эти сотни миров, – отозвался я вполне серьёзно. – Мёртвые от начала времён, безнадежно мёртвые. Встретить среди них такой вот мир, как ваш – это настоящее чудо.

– Так тебе наш мир нужен? – девушка недобро прищурилась. – Целиком, али кусочками? Ты как миры предпочитаешь, прожаренными или с кровью?

Вот! Вот это самое, что я и говорю, видите? Удивительная проницательность! Прямо в корень зрит! Шерлок Холмс, только в юбке! Ну, вообще-то в данный конкретный момент времени – в кожаных штанах и переднике – но не в этом суть. Интересно, это все здешние маги могут так? А ещё интереснее: уж не из-за своей ли такой удивительной проницательности она от сговора магов откололась? Заподозрила их в чём-то нехорошем?

– Что ты! – отмахнулся я. – Связываться с миром, где уже сформировалась своя биосфера? Слишком рискованно, слишком хлопотно! Проще выбрать из мёртвых миров, из числа тех, на оживление которых нашего могущества хватит, взять какой побогаче, да обработать под себя! Затратно, конечно, но зато мы получаем ровно то, что запланировали, то, что нам нужно, и никаких неожиданных фокусов от чужой и незнакомой нам природы! Короче говоря, чем самим встраиваться и врастать в чужой биогеоценоз, проще себе свой собственный вырастить.

Ох, я и сказанул! Откуда ей такие слова-то знать?!

Хм. Вы, возможно, удивитесь, но колдунья вполне точно поняла, что я имею ввиду. Забегая вперёд подскажу: магия.

– Ага, – девушка кивнула. Кивнула! Вот, абориген отсталого феодального мира с натуральным хозяйством и верой в духов природы, впервые услыхавший о космических путешественниках и практикуемых ими принципах терраформирования планет, просто взял и кивнул! Интересно, у этой ведьмы есть клуб фанатов? Я хочу записаться.

А потом она у меня и спрашивает: – Тогда чего ты здесь?

– Две причины, – спокойно отвечаю я. Если передо мной такой вот сверхпроницательный Шерлок Холмс, полагаю, честность – лучшая политика. Тем более с тем, кого хочешь заполучить в союзники.

Объясняю ей:

– Во-первых, это ваша магия. У нас такой нет, и это всех там заинтересовало. Это первоначальная причина для моего возвращения, но уже здесь обнаружилась другая, которая важнее. Я должен выяснить, не моя ли вина в том, что ваши маги сбрендили.

– Сбрендили? – что-то она не выглядит удивлённой этим моим заявлением. Сама того же мнения?

– До меня, то есть до того, как я в ваш мир в первый раз упал, маги тут вели себя весьма достойно, сдержанно и ответственно, стараясь не вмешиваться магией в жизнь людей. А теперь они как сорвались: захватили Академию и планируют взять власть над всем миром и народами! Если это из-за меня, если я виноват, то я должен разобраться, как всё исправить, как предотвратить возможную беду.

Я остановился, перевести дыхание, а эта чертовка на осмысление моих откровений даже на секунду таймаут не взяла:

– Кто рассказал тебе о тайном замысле магов власть над миром взять?! – она силилась придать суровое выражение своему, в общем-то, симпатичному и милому лицу. Получалось не очень грозно, но зато забавно и как-то даже трогательно.

– Да уж сам понял! Чай, не мудрено догадаться-то! – я фыркнул и даже всплеснул руками. – Тоже мне, конспираторы!

– Что ж, – заявила мне эта ведунья, – проверку ты прошёл! Даже чуть быстрее, чем я надеялась!

– Ка... какую-такую проверку? – немало удивился я.

– Тщательную и многоступенчатую, – хитро прищурилась та. – Если ты, мил человек, надеешься наивно, что я тебе вот так же откровенно всё как есть выложу, то...

И тут в котле что-то особенно пронзительно булькнуло, и ведьма, разом про меня позабыв, кинулась в котле своём мешать. Мешает и приговаривает:

– Ну, я-то выложу, конечно, всё по полочкам разложу, но придётся обождать тебе! Варево у меня вот-вот подгорит! Жди, молчи, не отвлекай и ближе не подходи, а то сглазишь!

О как! Ладно, обожду. Я вообще-то на пробежку утреннюю вышел. Ну, пока я намеченные пять километров по лесу для разминочки сделал, да пока у себя душ принял, котёл с непонятным варевом с полянки исчез. Ведьмы тоже нигде видно не было. Я потоптался в нерешительности, но приближаться к её избушке не стал – мало ли, просила же не приближаться и обождать.

– И правильно сделал! – раздался голос за моей спиной. К чести своей, я не вздрогнул. Почти.

– Ты о чём? – спрашиваю.

– Правильно сделал, что меня послушался, и сам ко мне не пошёл. Велено же было тебе обождать и не лезть. И вот ты даже не представляешь, сколь редко случается, что бы студент с первого раза послушался!

– Студент?

– В ученики тебя беру. Ты против, что ли?

Я, признаться, растерялся. Не ожидал, что так вот просто в ученики к ней попаду. Ведь это я к ней в ученики хотел попасть? Да? А то выходит тут, что это она меня себе в ученики наметила и испытала. Странно, с чего бы мне мерещится какой-то подвох? Но, я же не против поучиться магии?

– Не-а... наверное. А вопрос можно?

– Да. Нет.

– Что, простите?

– Да, я тебя испытывала. Нет, я не ясновидящая. Ты же это собирался спросить?

– Вообще-то, я имя твоё спросить хотел. Я-то представился, а вот как к тебе обращаться, до сих пор не ведаю.

– Да, действительно, – смутилась девушка, – что-то я как-то упустила. Вея мне имя. Так и величай.

– А по батюшке?

– Вот этого не надо, – непонятно отчего смутилась Вея. То есть в тот момент мне было не понятно. Забегая вперёд, могу пояснить: отца Веи звали Пуп. Да, вот так у мужика сложилось. Но, представьте себе, самого мужика имя устраивало, даже нравилось, а вот дочери образованное от его имени отчество не нравилось категорически.

– Я ж вежества ради...

– Имени довольно. Не сбивай меня. Вот ещё! О чём, бишь я тут? Ах, да! Когда демонический огонь спустил твою небесную лодку на Лысую Горушку, я была там и видела это своими глазами.

Вот как. Ну, это многое объясняет. Но...

– ...? – наверное, на моём лице всё было написало понятнее, чем я мог сформулировать в словах.

– Нет, не случайно, – с готовностью пояснила ведьма. – Меня привела туда магия, разумеется. Важно, что бы ты понял этот момент, потому внимай!

Моя внезапно обретённая учительница чинно уселась, поджав под себя ноги, на... воздух? Трава под ней не примялась, и до земли явно оставалось около двух дюжин сантиметров. Жестом меня пригласили садиться напротив.

Я смекнул, что сейчас будет теоретическое введение в магию, так что приготовился слушать внимательно. А моя учительница, меж тем, начала лекцию:

– Истинная магия в том, что бы оказаться в нужное время в нужном месте. А всё остальное, это уже не так важно. Мага в нужное место в нужное время приводит магия. Не расчёт. Не план. Не чей-то приказ. Магия. И что бы это так и работало, маг должен... что?

– Э... – я самую малость растерялся. То есть, так-то оно понятно, что маг, для того, что бы куда-то вовремя прийти, должен получить от магии соответствующие указания. Это подразумевает, на мой взгляд, устойчивый канал связи между магом и... 'магией'. Что подразумевает регистрацию в системе, авторизацию, с достаточно надёжными мерами безопасности от несанкционированного подключения злонамеренных лиц. Должен быть определённый протокол связи, предусматривающий оповещение мага об обнаружении магией в ближайшем будущем возможности, подходящей для реализации целей из запроса этого мага.

Ну, то есть, если бы я магию проектировал, я бы как-то так всё организовал. Иначе я не представляю. Но ведь магия – вовсе не инженерия, не так ли? Там у магов как-то иначе это всё может быть устроено. Неким чудесным образом, полагаю.

– Маг должен слушать магию, – постарался кратко резюмировать свои предположения я.

– Именно! – обрадовалась ведьма. – Верить! Маг должен верить магии! И слушаться её! Если бы я не верила магии, я бы не отправилась в ту ночь на Лысую гору, и не видала бы, как ты нисходишь с небес в огне! Видишь? Нет веры – нет мага!

– Стой, постой, погоди минутку, – попросил я. – А зачем тебе вдруг понадобилось меня на Лысой горе встречать? То есть, зачем тебе понадобился я? Я ведь правильно понял, ты меня искала? И учить меня хотела с самого начала. Для чего это тебе?

– Вот уж сдался ты мне! – вдруг вспылила ведьма, раскраснелась вдруг, руками всплеснула возмущённо. – Чего ты возомнил? То же мне! – и, потупив взгляд, нервно поправила непослушную прядку волос.

– Тогда что? Что ты ищешь? – я, как мог, постарался говорить тоном психотерапевта.

– Я, может быть, объясню, но сначала ты должен стать магом, – весомо заявила та, гордо вздёрнув носик, – Попробуй, испытай на себе, что такое магия, и каково быть магом. Тогда ты сможешь понять. Вот, как будешь готов, так и расскажу. Может быть.

– Хорошо, наставница Вея, – легко согласился я. – Внемлю тебе. Учи.

Первый раз в моей практике важная информация, ради добычи которой я был готов совершать подвиги, сама шла в руки! Ощущение подвоха не покидало.

...

Попытался колдовать

Птичья перекличка на фоне шелеста крон сливается в симфонию леса. Пахнет ароматной смолой. Вот, вам запах эвкалипта знаком? Ну, так вот, местные инопланетные деревья пахнут совсем не похоже! Но то же приятно. А ещё пахнет травами, цветочками, и чуть-чуть – вчерашним дождём. Но больше – смолой.

– Как ощущения? – поинтересовалась у меня наставница, и я открыл глаза.

Я сидел на траве, привалившись спиной к мшистому стволу старого дерева, и пытался... даже не знаю... наставница называла это медитацией. Предполагалось, что я устанавливаю контакт с магией. 'Магия пронизывает всё живое', – наставляла Вея. Из этого тезиса каким-то образом вытекает, что заглянув в самого себя я могу обнаружить там магию. Эм... пока я обнаружил только лёгкий голод. И лёгкую досаду на пустую трату времени. Интересно, а вдруг это и есть голос магии?

– Я верю в магию! – твёрдо заявил я. Больше для себя, наверное, чем для наставницы. Но я должен был что-то ей ответить.

– Магия пронизывает всё живое и отзывается на веру в наших сердцах, – снова повторила наставница. – Ты слышишь в себе отклик магии?

– Возможно, – задумчиво выдал я, размышляя примерно так: если я верю в магию и знаю, что она совершенно точно пропитывает меня, но при этом никакого 'отзыва' от магии обнаружить не могу, то мне остаётся предположить, что я просто не замечаю этот самый 'отзыв', принимая его за собственные мысли и чувства. Вроде как всегда слышал и привык считать чем-то обычным. Вероятно, именно поэтому наставница велела рассредоточить внимание и отключить разум – что бы собственных мыслей в голове не было. Тогда то, что там появится – будет откликом магии. У меня сейчас голова вполне себе пустая. Даже непривычно. И мысль там одна единственная. Следовательно...

– Магия говорит мне, что я трачу время на фигню, – озвучил я свою догадку. За что получил грустный вздох от наставницы.

– Магия пронизывает всё! – начала Вея очередную лекцию. – Магия во всём! И ярче всего её отклик в живом! Ты не можешь не чувствовать своё единение с живым. Ты родился с этим чувством. Просто в магию ты отродясь не верил, оттого чувство единения со всем живым миром привык принимать за данность, за что-то естественное, что не требует объяснений. Живёшь и не замечаешь, – волшебница покачала головой.

– Приму за рабочую гипотезу, – согласился я, подумав.

– Пойдём-ка, одно верное упражнение попробуем, – поманила меня Вея, разворачиваясь. – Должно помочь!

Я поднялся на ноги, готовый последовать за наставницей, хотя и было что-то, что меня насторожило. Что-то такое с лицом у моей прекрасной ведьмы было... выражение какое-то такое, знаете ли. Затрудняюсь описать, но клянусь, что почувствовал в ту же минуту, что добром это упражнение не закончится. Полагаю, это как раз таки и был 'голос' того самого 'единения со всем живым'.

Привела меня ведьма на вершину утёса, на край обрыва. Пейзаж предо мною раскрылся – обалдеть-опасть-не-встать! Вид такой, что душа крылами разворачивается! Представляю, какие должно быть тут зори! Вот, пожалуй, такие виды стоят межзвёздной экспедиции!

– Упражнение называется 'шаг веры', – как ни в чём не бывало принялась объяснять наставница Вея. – Суть упражнения в том, что бы передать себя в руки магии, так сказать. Настройся, и шагай! Вот так!

И Вея лёгким, непринуждённым шагом пошла с края обрыва... над пропастью... просто по воздуху!

Что сказать? Я пошёл за наставницей. Полёт был захватывающим. В ушах свистело, дыхание перехватило, удар об воду лишил ориентации, и очнулся я уже на бережку. Под тем обрывом ручей протекает. Даже речушка уже. И вот именно в этом самом месте глубокий омут. Омут с ключом на дне. С весьма, знаете ли, холодной водицей ключевой! О... освежает! Даже сейчас одно только воспоминание о том омуте вызывает у меня сбой дыхания и мурашки по всему телу.

Докладываю подробности. В момент, когда я решительно занёс ногу над обрывом, я, концентрируясь на имеющейся в наличии вере в магию, старательно призвал магическую силу. И действительно почувствовал себя частью чего-то целого, частью чего-то могущественного и... совершенно не человеческого. То есть внезапно оказалось, что некая совершенно антинаучная сила действительно существует, и реально готова взять меня под контроль. И это открытие... было немножко жутко, если честно. Вот. На это мне веры не хватило.