Текст книги "Планета сюрпризов (СИ)"

Автор книги: Андрей Чародейкин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 10 страниц)

И направился я, разумеется, в Академию, мною же, как вы уже понимаете, основанную. Вот, вы, наверное, представляете себе эдакое монументальное двухэтажное строение с колоннадой, в окружении ухоженного сада, где-то между 'деловым центром' и 'спальным районом'? А тут всё не так.

Во-первых, замысел мой был такой, что бы само здание Академии любому мимохожему невеже ясно демонстрировало могущество инженерии и торжество математического расчёта. Потому здание проектировалось как высоченная башня с висячими садами на ажурных балконах и каскадами фонтанов. Вода на вершину закачивалась тремя насосными ветряками, излишки спускались фонтанами. Да и вся башня была буквально нафарширована всякими техническими чудесами. Нет, это не я такой Леонардо да Винчи выискался, это бортовой компьютер у меня исправный был, а в его базах данных много чего нашлось. Да, но при мне успели только начать грандиозную стройку, и сейчас меня подгоняло любопытство, что же мои ученики без меня успели осилить из запланированного.

А во-вторых, моя Академия располагалась вовсе не в городе. Так ведь, на минуточку, основал-то я академию чего ради, не припомните? Верно, ради того, что бы починить свой звездолёт. Мне нужны были помощники, и в академии я обучал энтузиастов из мастеровых людей разным новым для этого мира ремёслам. И конечно, расположил я свою академию поближе к требующему ремонта звездолёту. А звездолёт мой в прошлый раз упал с небес в урочище Дикого Крика. Короче: Академия находится на вершине утёса аккурат на границе урочища Дикого Крика. И путь туда лежит, если напрямки, то через Дремучий Лес. Ну, либо в объезд: через Старый мост, Выселки, Прежнюю слободу, и там уж за первым поворотом на север.

И так, вышел я на перекрёсток трёх дорог: прямо предо мною дорога прямохожая через Дремучий Лес в урочище Дикого Крика, направо – дорога дальнеезжая через Выселки и слободу, а налево мне не надо совсем. По-моему, выбор очевиден – я пошёл напрямую через Дремучий Лес. И знаете что? Вот, сразу меня насторожило, что дорога прямохожая травою-муравою поросла. Впречатление такое, знаете ли, что дороженьку эту подзабросили. Не вяжется это с рассказом князя Ри Г'Ора о величии роландийской Академии. Если Академия так популярна, что ж дороженька к ней прямая заброшена?

Мне эту дорогу пленные степняки насыпали – отрабатывали на общественных работах виру за разбой и чинимую ими кривду. Ну, а куда мне ещё их пристроить было? Князь сказал: – 'Найди пленникам работу' – я и нашёл. Совместный труд на свежем воздухе для моей пользы – он облагораживает.

Да, так вот: что бы насыпанный щебнем тракт вот так зарос – это по нему надо совсем не ездить несколько лет. Хотя не, мало будет. Это ж надо кому-то специально по щебню утоптанному траву сеять. Но зачем бы это кому?!

– 'Эта планета полна сюрпризов!' – снова помянул я слова командира первой экспедиции. И знаете что? Что-то вдруг мне вдруг померещилось, что тот командир даже не представлял себе, насколько верно угадал.

Ладно, разберёмся. Иду себе дальше. Часа через два стали дерева диковинные попадаться – будто неведомой силою перекошенные, перевитые. А то попадались как будто оплывшие, оплавленные будто.

Иду себе дальше, иду. Вокруг Дремучий лес. И вдруг – бац! – спотыкаюсь о корень! Глядь – ан нету под ногами тракта! А есть под ногами только трава, мох, корни деревьев. А вокруг – чаща. А света подозрительно мало, будто солнышко померкло. Глянул на часы – ан то не тучки солнце скрыли, то просто вечер уже наступил!

Что за чудные дела, думаю! Когда ж это я дорогу из-под ног упустил? Как счёт времени потерял? Али заснул ненароком прямо на ходу? Али мой инопланетный для этих мест метаболизм эдакой интоксикацией центральной нервной системы на вчерашнее княжье угощение реагирует?

Вот, вы как в лесу ориентируетесь? Мох с северной стороны? Полярная звезда? В Роландиской долине мох дерево со всех сторон обнимает, а сквозь плотную крону Дремучего Леса звёзд не видать совсем. Ну, так потому он и зовётся Дремучим, этот лес.

Да ладно, я тоже не лесоходец какой. Открыл интерфейс личного инфора, глянул телеметрию с моего корабля, висящего на стационарной орбите (я-то на поверхность планеты в этот раз шаттлом спустился). Вывел на сетчатку глаз проекцию трёхмерной карты местности, и присвистнул от удивления: далеко же я забрёл в дебри Дремучего Леса! Что за чертовщина?! Из наиболее вероятных версий – всё же вчерашнее застолье.

На карте, что мой инфор рисовал мне лазером через зрачок прямо на сетчатку глаза, я отметил посёлок неподалёку от моего текущего местоположения. Должно быть, это селение лесорубов, углежогов да звероловов – слыхал я про такие. Там люди живут в отрыве от прочей цивилизации, словно бы на острове, лишь раз в год выбираясь 'на большую землю' – на ярмарку. По моим прикидкам, максимум через час я буду пить горячий взвар в компании охочих до новостей лесных жителей.

Взяв азимут, я зашагал напрямки через чащу. И минут через несколько вышел на симпатичную такую поляночку – словно с холста живописца. По карте выходило, что деревня совсем рядом, как говорится, рукой подать. Уже и дымком повеяло – жильё явно рядом. Вот и животинка где-то вдали замычала-заблеяла – точно селение рядом. Гляжу – на полянке фигура человеческая, в плаще длинном, сидит на вязанке хвороста. Ну, думаю, вот и люди, считай, спасся!

– Доброго дня! – бодро поздоровался я, а фигура та обернулась, и стало очевидно, что это старушка. Седые патлы растрепались, нос такой длинный, неприятный, да ещё с бородавкой, морщин – как на... да не, больше, столько, что даже не знаю с чем сравнить.

– И тебе дня доброго, мил человек, коли не шутишь, – скрипучим голосом поприветствовала меня старуха. Сразу мне не понравилась, между прочим. Подозрительная старушенция. Худая.

– Давайте-ка, старушка, я вам помогу хворост ваш до дома вашего донести, – вежливо предложил я, как честный человек и мужчина. Ага, а скорее – как дурень – если честно. Но – всё по порядку!

– Нешто, прям, до моего дома хворост этот донесёшь? Али, молодец, шутить со мной удумал? – подозрительно переспросила старуха, щурясь не то просто от близорукости, а не то из-за хитрых мыслей.

– Я зовусь Рей из рода Анд, и слов на ветер бросать не приучен! – заявил я, подбоченясь. Дурень. Чего тут – думаю – идти-то? Вона, селение же рядом! Ага! Вот, попадёте в похожую ситуацию, знайте: мудро будет сперва у старушки адрес узнать! А после уже обещать что-то!

– Ну что ж, добрый молодец, – проскрипела старуха, – бери хворост, и пошли до моего до дома!

Я связку хвороста на плечо закинул, и только рот от удивления раскрыл, когда старушка, поманив меня за собой, потопала прочь от поселения! В дебри! В чащу!

И чего мне было делать? Назвался, как говорится, так соответствуй! Пошагал я за вредной старухой, навьюченный хворостом. Час топаем, другой топаем.

– Далеко ещё? – интересуюсь хмуро.

– Нет, что ты, милок! – хихикает неприятная старуха. – Али тяжела такому молодцу моя ноша?

Издевается, да? Нет, вязанка не то что бы тяжёлая, но вопрос в дистанции: куда это старушка направилась? Где она вообще живёт? Закрались, было, смутные сомнения. Но нет, думаю, не может быть!

– Нормально. Не переживай, бабулька, донесу.

– То хорошо, хорошо, – запричитала старушка. – Хорошо, что ты такой сильный! А вот я так притомилася, так умаялася! – и – шасть! – что вы думаете? – запрыгнула мне на спину! Прямо на вязанку хвороста уселась!

– Не тяжело ли, добрый молодец? – скрипучим старческим голосом с елейными слащавыми нотками поинтересовалась вредная бабка!

Вы не думайте, до меня уже тогда дошло, что старуха надо мною издевается. Уж больно выразительно ведьма хихикала – тут и дурак неладное почуял бы.

Ладно, думаю, нешто такая старая морщинистая развалина могла далеко от дома уйти? Я же космический разведчик! Нешто перед вредной старухой, живущей в лесу, опозорюсь? Нет уж! Дело пошло на принцип. Космические разведчики не сдаются! А вот силовой экзопривод захватить с собою стоило бы!

– Не отвлекай, старая! – сквозь стиснутые зубы рыкнул я на неё, – Не ровен час, спотыкнусь о корешок, полетишь да зашибёшься.

Вот ведь зловредная старушенция! Я ей помочь вызвался, а она мало что обманула, так ещё и сама уселась! Ножки свои кривенькие свесила! Вот ведь...! Слов нет!

Как назло мне ни одного корня на тропинке не попадалось, что бы споткнуться – с удовольствием уронил бы старушенцию эдак невзначай, чтоб знала, как на чужом горбу-то кататься. Это же прямое нарушение техники безопасности!

Ещё подумал, что есть плюс в том, что старуха – худая. Тут поясню: в Роландии слова 'добрый' и 'упитанный' являются синонимами. А понятие 'худой человек' – является синоним понятию 'злой, плохой'. Так вот, старушка мне попалась худая – в обоих смыслах слова.

Иду. Тупо переставляю ноги, силы убывают быстро. Вот, и замечаю, что тропка под ногами на удивление ровная, а ведь до того сколько я по лесу этому шёл, так с самого того момента, как тракт потерял, мне только бурелом, колючие кусты, да топкие низинки попадались, а ничего похожего на тропинку так и не нашлось! Но думать об этой странности – сил уже не было.

Шёл, пока колено не подогнулось предательски, и я рухнул на мягкую лесную траву.

– Не притомился ли, силач молодой? – ехидно поинтересовалась старушка.

– Нет! Далеко ли, старуха, до твоего дома ещё? – поинтересовался я, всё ещё лёжа недвижно в траве.

– Недалече! – хихикнула зловредная старушенция. – Почитай, сколько прошли, ещё столько же осталось!

Нет, думаю, я таки дотащу и тебя, и твой хворост! Вот, только отдышусь малость. Форму немного потерял просто в полёте. У меня сейчас период адаптации к гравитации этой планеты. Но я тебя дотащу, старая ты ведьма!

– А ты, старая, – спрашиваю, – не притомилась ли с дороги? Может, перекусить пора?

– У тебя что, харчи есть? – заинтересовалась старушенция. – Ну, давай, добрый молодец, накрывай стол!

Наглая старуха, говорю же. Вообще, жители Роландийской долины – они совсем не такие.

Скинул с плеч хворост – старушка тут же на вязанку уселась поудобнее, развалилась, словно на троне. Раскрыл я свою походную котомочку, достал термоплед, постелил, врубил лёгкий подогрев. Достал складную походную миску – она одна у меня с собой, ну, не рассчитывал я в походе гостей кормить! Отстегнул фляжку, включил прогрев. Пока вода закипала, насыпал в миску концентрат, после залил кипятком, подождал, пока концентрат дойдёт до кондиции.

– Угощайся, бабка! – говорю. Знай наших, старая ведьма! Питательная вкусная каша с полным набором витаминов и микроэлементов за пару минут!

– Ишь, шустрый! – старуха поцокала языком, покачала головой, достала из-под своих лохмотьев деревянную ложку и принялась с чавканьем уплетать мою кашу.

Что вы думаете? Съела всё и не срыгнула ни разу! Тут поясню: на этой планете царит махровое средневековье со всеми вытекающими. Аграрная культура зависима от капризов климата. То есть, что такое голод здешние люди знают не понаслышке. Возможно, оттого гостеприимство здесь приравнено к кормёжке. Честь для хозяина – накормить гостя досыта. Не накормил – позор хозяину! Вот, прям так, на полном серьёзе! А как узнают, накормлен ли гость? Правильный ответ: по отрыжке. Гость громко рыгнул – уважил хозяина! А коли гость отрыжку специально сдержал, то что? Правильный ответ: намеренное оскорбление! Тебя как человека угощают, может, последнее отдают, а ты, старая карга, как неблагодарная тварь, оскорбляешь доброго человека! Каково, а?!

Ладно, думаю. Это ты, стерва старая, не на того напала! Я ж тебя, старая ты кошёлка, закормлю до заворота кишок!

Помахал фляжкой, пока та не забулькала глухо – абсорбция воды из воздуха работает сама собой, но не быстро, а если махать – быстрее выходит. Включил подогрев, пока вода закипала, снова насыпал концентрат в миску. Чуть погодя снова готова полная миска пышной, горячей каши! Я так могу без малого роту накормить!

– Не наелась, бабулечка? – деланно участливым елейным голосочком интересуюсь у вредной старой образины. – Добавочки?

Что вы думаете? Наглая старуха снова слопала всю мою кашу!

А я снова сварил полную миску!

Вредина снова принялась жрать, как не в себя! Куда в неё лезет? Не может в такую худую старушку столько сытной каши влезть! Физически не возможно! А биологически – и подавно!

Вредная злобная старуха довилась, но жрала! Из последних сил сдерживала отрыжку, глаза пучила так, что те вот-вот выпадут! У неё слёзы потекли! Это, забегая вперёд скажу: ведунья намеренно ускоряет свой метаболизм, насилуя свой организм ради того, что бы сожрать всю мою кашу! Ну, каково, а?! Полное отсутствие совести!

Но моя взяла! Старуха всё же не отрыгнула, но зато и доесть третью миску каши не смогла. А по местным понятиям, если гость недоел – это тоже верный признак сытости.

– Благодарствую, добрый молодец! – прохрипела бедная упрямая старушка, и я, глядя на неё понял: вот теперь она точно идти физически не в состоянии! А значит, мне придётся опять её тащить! Спрашивается, чем я думал, когда решил ведьму закормить? Болван!

С удручёнными вздохами доел за старухой кашу, стряхнул миску – материал специальный, грязь, жир, пищевые отходы отталкивает так, что мыть не надо. Сложил термоплед назад в котомку. Поколебавшись секунду, вколол себе боевой стимулятор.

И, взревев свирепым зверем, взвалил себе на плечи и вязанку проклятого хвороста, и проклятую ведьму! И потопал дальше! В сторону урочища Дикого Крика!

До домика ведьмы я добрался уже за полночь! И рухнул у самого порога аккуратной, надо признать, избушки, имеющей весьма ухоженный, какой-то уютный в целом вид. Избушка стояла на краю лесной полянки под развесистым могучим дубом (ну, пусть будет дуб, всё равно вы не ксенобиологи, а оно похоже).

Вредная старуха, кряхтя, поднялась на ноги, с чувством пнула проклятущую вязанку хвороста, и отварила дверь избушки.

– Погоди! – прохрипел я. – Ответь только: как так, все добрые люди из лесу хворост в село несут, а ты – наоборот, от села сюда, в самую глубь леса хворост тащишь? На кой?

– А то не тваво умишки дело! – огрызнулась бессовестная старуха. – Тут хворост не тот. Мне именно вот этот сорт хворосту нужен! Ух, умаял бедную... экий лось двуногий да твердолобый попался!

– Эй! Эй! – окликнул я вредную старуху, видя, что эта злыдня пытается закрыть передо мною дверь своей избушки. – Эй, бабка! Да ты сдурела ли, старая? Я те хворост донёс? Донёс! Я тебя, заразу, на своём горбу привёз? Привёз! А ты чего, старая грымза, кинуть меня тут в лесу на ночь тёмную удумала? Это ж урочище Дикого Крика, тут прохожему и сгинуть недолго.

– Ну, так. А ты чего ждал-то? – насмешливо уставилась на меня бабка. И зубы гнилые скалит! – Урок тебе: не бахвалься силою молодецкою!

– Ты меня сперва накорми, напои, в баньке, как водится, попарь, а потом уж... поучай! – потребовал я.

– Вот, все вы, мужики, одинаковые! Кабели похотливые! Где ж то видано, что бы честная девица на ночь глядя мужика незнакомого в дом пускала, да мало что поила-кормила, как ещё и омывала?! Глаза твои бесстыжие!

Я аж онемел от возмущения! Эта старая образина на что намекает?! Что бы я?! На её 'прелести' позарился?!

Тем временем эта вредина изящным движением руки снимает с головы... капну седых волос! Отточенным, выверенным движением стряхивает с лица... уродливый носище, бородавку и старческие морщины! И! И предстаёт предо обалдевшим мною писаная красавица! Личико пригожее – как с картинки, стан тонкий, фигурка спортивная, подтянутая, грудь высокая, шикарные волосы блестящей волной по плечам ниспадают.

– Челюсть подбери, дурень! – холодно заявляет мне красавица. – И слюной мне тут двор не закапай!

Я захлопнул челюсть. И губы показательно утёр рукавом.

– Благодарствую, – она сделала изящный реверанс с лёгким поклоном, – за помощь, добрый молодец! Желаю покойной ночи! – и закрыла дверь.

С минуту я пытаюсь сообразить, что тут было.

А что тут понимать-то? Ведьма надо мною потешилась! Но как-то в моей голове это не укладывается. Как-то не согласуется произошедшее со сложившейся в моей голове картиной мира.

– Ведьма! – обвинительно крикнул я со всей досады.

Дверь избушки тут же растворилась, и красавица крикнула мне с порога:

– Я-то ведьма здешняя, и я тута в своём праве! А ты здеся бродяга мимохожий! – и громко захлопнула дверь.

Поговорили, значит.

В оконце избушки затеплился уютный огонёк. А я вздохнул, почесал затылок и, оглядев панораму ночного леса, припомнил, почему здешнее урочище называется урочищем Дикого Крика.

Нет, ничего такого, что вы сейчас нафантазировали. Никаких бешеных зомби, баньши, инопланетных чудовищ. Давным-давно жил – даже и не здесь, а где-то там – человек. Случилась, как бывало, война, и человек тот стал воином. И на той войне получил наш воин прозвище: 'Дикий Крик'. Потому что в бою орал, как дурной, что бы, значит, себя подбодрить, а во врагов страх вселить. Война кончилась, воин подался в охотники. Нет, не за головами, что это вас на жуть-то тянет? В обычные лесные охотники подался. Поселился в этом урочище, основал здесь где-то хутор. А поскольку кроме Дикого Крика тут никто не жил, стали урочище его именем называть. Дикий Крик апосля ушёл куда-то, говорят – счастья искать. А название за урочищем так и осталось. Вот и всё. Ничего жуткого. Ну, кроме зловредной ведьмы вон в том милом домишке.

Вздохнув, я полез в заросли, предварительно включив инфракрасную камеру с подсветкой, разумеется. Через пару минут я нашёл, что искал: изогнутую корягу, формой близкую к форме грифа здешнего народного струнного музыкального инструмента.

Достал из котомки катушку рыболовной лески, натянул на корягу струны. Постелил термоплед, уселся, сложив ноги перед собой бантиком, 'по-турецки', врубил внешний динамик, запустил на персональном инфоре воспроизведение, и сделал вид, будто на струнах играю. Ага, за профессиональный квартет. И запел – местную запел, бродяжью песнь, которой в Роландии попрошайки милостыню у сердобольных граждан выпрашивают. Со слезою в голосе запел.

Огонёк в оконце ведьминой избушки погас, ставеньки скрипнули и затворились наглухо.

Ах ты...! Вот значит как, да?! Я тут распинаюсь, а меня не желают замечать, да? Ладно, – решил я, – поглядим ещё! Вот, посмотрим для начала, кто тут бродяга, а кто тут в своём праве!

Отложив имитацию музыкального инструмента, я активировал инфор, установил связь с кораблём, ввёл код запроса экстренной помощи, координаты, уточнил 'окно', параметры спуска, поправил глиссаду. Потом отключил инфор, и полюбовался, как на ночном небе вспыхнула новая звезда. Вспыхнула, и пошла сквозь плотные слои атмосферы. Мы поглядим, чья тут возьмёт! Ишь ты, будут мне всякие ведьмы нос крутить!

Над лесом спасательная капсула тормозила с громоподобным шипением и низким рокотом. А когда капсула встала на поляне, земля легонько вздрогнула. Балла на три по Рихтеру. Ещё пара минут, и спаскапсула развернулась во временное убежище. С лязгом сдвинулись бронепластины, с рыком в грунт вошли фиксаторы, бесшумно в небо взметнулись антенны.

– Сканирую периметр! – поздоровался со мной компьютер спасательного убежища. – Фиксирую уровень биологической опасности! Долгосрочная глухая оборона периметра потребует значительных энергетических затрат! Личность опознана! Командор! Добро пожаловать на борт! Принимайте командование спасательной миссией!

– Да, привет, я тебя тоже рад видеть, – устало пробормотал я, заходя внутрь. Тут я могу переночевать в относительном комфорте и безопасности. В первую очередь – душ! Затем медкапсула – надо оценить последствия этого маршброска, как и последствия принятия боевых стимуляторов. Затем лёгкий ужин и – спать. Отбой!

А завтра дойду уж до Академии. Тут, по карте судя, совсем рядом. Кабы не триклятое колдовство, сбившее меня с пути, да ка бы не вредная ведьма, устроившая мне маршбросок с нагрузкой, я бы засветло до Академии добрался бы.

Офигел

Утром я проснулся свежим, полным сил и добрым. С предвкушением удовольствия от предстоящей лёгкой пробежки вышел наружу, на полянку.

Снаружи я встретил её – мою вчерашнюю вредную ведьму. Девушка, свежая и прекрасная, как утренняя лилия, рассматривала какую-то корягу, кажется, обмотанную леской. Я не сразу узнал свою вчерашнюю поделку, так сказать, эмулятор музыкального инструмента.

– Прекрасное утро! – с ходу заявил я, вежливо улыбнувшись, хотел закончить фразу так: 'для прекрасной ведьмы!', но девушка меня оборвала.

– Это что такое? – строго спросила она, выразительно кивая на мою временную спасательную станцию.

– Это мои хоромы! – улыбнувшись, уведомил я её, и тут же добил, демонстрируя перстень князя Г'Ора: – Именем светлого князя Ри Г'Ора, я тут теперь живу, и несу княжью службу!

Кто-то вчера обзывал меня бродягой, да? Кто-то нагло заявлял свои права творить всякие ведьмовские безобразия в этом славном (хотя дремучем и тёмном) уголке Роландии, да?

– Именем князя, я должен взглянуть на ваши верительные грамоты! – я перешёл в наступление. Не люблю стерв. Не подумайте чего, я человек мирный, тихий, и стерв не люблю тихо и мирно: просто стараюсь с ними не пересекаться. Но когда стерва вытирает об меня ноги, это я спустить не могу, даже невзирая на свой миролюбивый характер.

Давай, милочка, соображай, в какую зад... засаду себя загнала, делай выводы, и я обещаю милостиво воспринять твою просьбу о помиловании.

– Ч... чего?! – зашипела ведьма.

– Что ж тут непонятного? Вчера ты заявила, что 'в своём здесь праве'. Вот, как доверенный человек князя, направленный сюда разобраться, я должен удостовериться в заявленном тобой праве, – выдал я ей.

Пока ведьма хлопала ресницами, раскрыв рот и тщетно пытаясь отыскать достойный ответ, я решил забить на разминку и зарядку, а утреннюю пробежку заменить маршброском. Мне пора таки посетить Академию. А то ж мы с ней как сейчас сцепимся – а мы сцепимся – это к гадалке не ходи – так я опять до Академии не дойду. Не, надо отложить развлечение на потом, а сперва заняться делом.

– Сделаем так: время тебе до вечера, а меня сейчас важные дела государственные ждут! – объявил я, и открыл люк, что б пойти позавтракать, да в поход снарядиться, раз уж утренняя пробежка обломилась.

– Ты такой же, как эта коряга! – бросила мне в спину ведьма, сделала паузу, дождавшись, пока я обернусь, и закончила так: – Настоящим рыцарем кажешься – как эта подделка музыкальным инструментом: издалека и в темноте!

Это чего, это мне показалось, или это попытка мной манипулировать? Типа, раз ты рыцарь, так извини-подвинься, но будь добр и любезен?

– Меткое замечание, девушка, – невозмутимо кивнул я. – 'Рыцарь', 'князь', 'воин', 'мастеровой' – известные в здешних краях титулы мне одинаково не подходят.

– Кто же ты? – сощурила свои хитрые глазищи.

– Космический разведчик! – отчеканил я, щёлкнув каблуками и отсалютовав по форме. – Лирический герой межзвёздных трасс. И этот мир – лишь один из сотен на моём пути.

На том и разошлись. Ведьма, гордо вздёрнув свой курносый носик, с независимым видом удалилась в свою избушку, я же шмыгнул внутрь спасательной станции. Решил, позже с нею разберусь. Пора бы делом заняться! Уже третьи сутки на этой планете, а к делу так и не приступил!

Наскоро позавтракал, собрал котомку, выходя, настроил систему защиты: только не летальные средства. Мало ли.

Вышел наружу и наткнулся на ту обмотанную леской корягу. Значит, только издали и в темноте, да? Хм. Леску с коряги я смотал, да в карман сунул – в этом отсталом мире леска – невосполнимый ресурс и бесценный артефакт. Может, в дело потребуется, а я тут её на развлечение перевожу. Сунул леску в карман, взял пеленг на Академию, да и пошагал себе.

Через час я стал замечать в редких просветах кроны леса сполохи какого-то дальнего пожарища.

А через пару часов я вышел к зданию Академии. Не поверил своим глазам, сделал несколько снимков, включая рентгеновский, сложил их вместе и прогнал через фильтры, но инфор показал мне то же, что и собственные глаза: белоснежная башня высотой в три сотни метров с ажурными балконами, висячими садами, каскадами фонтанов. Вокруг башни кружили снежинки. В разгар лета, да, кружили снежинки и красиво сверкали в лучах летнего солнца. А вершину башни венчали сполохи негасимого пламени: не просто огонь, разведённый зачем-то на крыше, нет, но нечто, вроде коронарного разряда плазмы. Вокруг башни вились в причудливом танце два синих дракона, увитых сполохами молний. Сама же башня – я не поверил, подошёл ближе, потрогал руками, произвёл сканирование – цельная кость!

Слов нет!

Мыслей – то же нет. Разве что ещё раз помянуть начальника первой экспедиции: – 'Эта планета полна сюрпризов!'. Это он заявил, когда экспедиция обнаружила на планете жизнь. По всем расчётам ничего подобного здесь быть не должно, но есть. Потом, когда тут обнаружили разумных человекообразных обитателей со средневековой цивилизацией, уже весь личный состав экспедиции воскликнул чуть ли не хором: – 'Эта планета полна сюрпризов!'

Хотел бы я посмотреть на их реакцию на эту вот башню. Нет, не "башню", "Башню"!

Потрясающе!

Такого просто не бывает! Ничего подобного этой Башне быть не может! Этакого попросту нет в природе вещей! Что вообще тут творится?!

Магия же!

Ясно, что магия. Я же знал, что на этой планете есть маги, которые творят истинные чудеса, но даже с магией – сотворить такое! С моей академией! Да как посмели?! Кто позволил?! Что тут вообще произошло?!

– Кто таков? По какому делу? – строго спросил меня грозный великан в сверкающем сплошном доспехе, на которого я наткнулся, когда бросился вход в башню искать.

– Именем князя Ри Г'Ора! – провозгласил я, показывая печатку. – Рей из рода Анд! Послан княжескою волею заради Правды!

– Проходи мимо! – безразличным тоном отозвался страж. – Дела Академии князьям не подотчётны! На земле Академии есть токмо воля совета архимагов! Подай челобитную через привратника, получи приглашение на приём, приходи, когда будет назначено.

Вот так! Ничего себе!

Почёсывая затылок, я повернул от башни к аккуратным домишкам неподалёку – у подножия утёса, на котором стоит Башня. Прибашенная слобода – во как! Это я вышел к Академии из дремучего леса, а нормальные-то люди прибывают в Академию нормальной дорогой, и останавливаются в слободе, что возникла около Башни, и называется Прибашенною слободою. При мне тут стояла пара бараков строителей Башни, а теперь тут живёт целая слобода, живёт мелкой торговлей и услугами. Потребителями являются академики и студенты из Башни, а так же их родственники, и разного рода просители, коих в Башню не пускают, а потому все они селятся в слободе, снимая комнаты в наём.

И так, в прошлый свой визит на эту планету я основал Академию, как центр здравомыслия, оплот логики, науки и передовых для этого мира технологий. А маги в то время были скромными мудрецами, ведущими отшельнический образ жизни, и придерживающимися принципов невмешательства в мирскую жизнь и непротивления злу насилием.

В этот раз я намеревался базу свою поставить в Академии, и оттуда вести поиски магов, что бы кого-то из них уговорить отправиться со мной к далёким звёздам, да и самому попытаться научиться хоть бы какому-то колдовству.

Теперь выясняется, что в моё отсутствие скромные маги поменяли своё отшельническое мировоззрение, и захватили Академию, превратив её в Академию Магии!

Разумно было бы покрутиться в Прибашенной слободе, прислушиваясь к разговорам, аккуратно порасспросить местных, собрать информацию, с тем, что бы позже собранную информацию обработать, составить полную картину, и понять, что и как делать дальше.

Так решил – так и сделал. До самого вечера я шатался по слободке, большей частью состоящей из трактиров и постоялых дворов. Встретил нескольких старых знакомых.

Одним был мой прежний 'прораб' – старший мастер строительной 'бригады'. Его ребята и отстроили эту слободу. Только в нынешний сезон бригада распалась: кто-то подался на заработки, а кто-то осел здесь же – сдавать комнаты в ими же выстроенных домах показалось занятием необременительным, но доходным. Сам мастер владеет одним таким доходным домом и небольшой харчевней, но ещё принимает заказы на всякого рода ремонт – просто скучно мастеру без дела сидеть.

Ещё встретил Плошку – шустрого парнишку с умными глазами, который в прошлый раз во время эпопеи с ремонтом моего звездолёта был у меня на роли личного 'подай-принеси'. Сейчас этот солидный мужчина – владелец собственного 'бизнеса' в слободе – сувенирами торгует. Говорит, весьма ходко раскупают. Особенно – заколдованные. Ему студенты 'из Башни' колдуют 'за харчи', когда курс 'умерщвления плоти ради возвышения духа' проходят.

А ещё мне повстречался Сур – суровый воин, в прошлом не раз заступавший мне дорогу – не со зла, а по долгу службы и по убеждениям. Теперь Сур работал суровым вышибалой в одном из питейных заведений. Как оказалось, Сур является владельцем этого места, но предпочитает этот факт не афишировать, и тешит себя ролью вышибалы.

Каждому из них я заговорщицким тоном сообщил, что шатаюсь тут без особого дела под вымышленным именем, просто посмотреть, как нынче люди живут. И многозначительно поднимал глаза к небу. Они на это реагировали так одинаково, словно заранее сговорились и отрепетировали: многозначительный хмык, саркастическая ухмылочка, типа: – 'знаем мы!', – и согласный кивок в том смысле, что, дескать: – 'ладно уж, как скажешь!' И чего это никто не верит, что я ничего не замышляю? Говорю вам: я человек тихий, скромный, предпочитающий мирный отдых всяким сомнительным подвигам!

Вот опять! Многозначительный хмык, саркастическая ухмылочка, типа: – 'знаем мы!', – и согласный кивок, вроде: – 'ладно, как скажешь!' Вы сговорились? Да и бес с вами!

Короче, за день внимательного и осторожного сбора информации узнать удалось много интересного. Во-первых, я выяснил, как Академию захватили маги. Ещё в прошлый раз, когда маги вдруг явились ко мне ни с того ни с сего, и предложили помочь с ремонтом звездолёта, я не понял, что это их сподвигло вдруг на такой широкий жест.

Оказывается, как только я улетел, благообразные мудрые отшельники заявились в Академию, и учинили там погром. Называется: 'первая великая конференция Роландийской Академии, посвящённая диспутам о силе знаний и предназначении людей ведающих'!

'Знание – сила!' – гласит девиз Академии, предложенный в своё время мной. Раньше эти слова были выбиты в камне, нынче маги зажгли огненные буквы над Башней Магии. Маги выиграли диспут о силе знаний в первой великой конференции – сила оказалась на их стороне. Та историческая 'великая конференция' ознаменовалась принятием нового устава Академии, и выбором первого состава совета академии путём прямого и открытого сравнения силы знаний. С того дня Академия стала Академией Магии.