Текст книги "День револьвера"

Автор книги: Андрей Уланов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 23 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

– Возможно, но…

– Мисс Вей, – перебил я китаянку, – давайте все же вернемся к нашему разговору. Мне хоть и весьма приятно ваше общество, но, увы, не могу себе позволить роскоши посвятить ему весь день. – Я взял одну из гномских колбасок, надкусил – вкусно! – и, подумав, добавил: – Кушать хочется.

– Вы же только что позавтракали? – удивленно заметила мисс Вей.

– Про «кушать» я выражался более общо, – начал объяснять я. – Ну, то есть фигурально.

По лицу девушки было четко видно, что я говорю не по-китайски… и вообще ни на одном из понятных ей языков.

– Короче говоря, имелось в виду, что мне нужно идти деньги зарабатывать.

– Но ведь я и предлагаю вам работу! – воскликнула китаянка.

– Э-э… да, верно, – смущенно признал я. – Но вы пока ничего не сказали про плату.

– Плата, да… – девушка вновь принялась за платок. – Мистер Ханко, я буду честна с вами: денег у меня сейчас нет, но…

– Всего хорошего, мисс Вей!

* * *

– Странная личность, верно?

Гном снова сумел подкрасться незаметно. Правда, в этот раз у меня было смягчающее обстоятельство – я был поглощен жеванием последней колбаски. Хоть и чертовски вкусная, она тем не менее навевала смутные мысли относительно даты изготовления. И своего изначального назначения – гвоздь не гвоздь, но подметки сапог были определенно мягче.

– В смысле?

– В ней течет китайская кровь, по меньшей мере, наполовину, – медленно произнес Хавчик. – Тут сомнения быть не может, я до войны жил во Фриско и навидался изрядно её сородичей. Но при этом она превосходно разбирается… в найтморлендской чайной церемонии. В разговоре упомянула кусты из-под Фудзиямы, а не из-под Дабешаня или Желтых гор и чай выбрала порошковый. Либо эта юная леди настолько великий мастер гунфу ча[3]3
  Гунфу ча (китайск.) – одна из китайских чайных традиций, дословно переводится как «высшее искусство чая». Дабешань и Желтые горы (Хуаншань) – горные массивы в Китае, на склонах которых находятся известнейшие чайные плантации.


[Закрыть], что знает все не только про китайские, но и про заморские чайные традиции, либо… – гном не договорил, принявшись поглаживать бороду. Ожесточенно, я бы добавил, поглаживать – после каждого движения вниз на полу прибавлялась пара-тройка волосков.

– Ты хочешь сказать… – я не договорил, надеясь, что Мак поддастся на провокацию и закончит все-таки свою мысль – поскольку мои собственные идеи сейчас пребывали где-то не ближе луны.

– Заметил, что юная леди не сняла шляпу?

– И очки, – поддакнул я.

– В таких гляделках пару лет назад здесь щеголяли даже орки. Кто не мог купить настоящие, брали обычные стекляшки, – Хавчик усмехнулся, – и коптили. А что плохо видно – так для орка лишний повод ввязаться в драку только радость. Кстати, – добавил он, – противосолнечные очки изобрели в Китае.

– Я думал, это сделали гномы.

– Мои сородичи больше склонны усовершенствовать чужое, чем придумывать свое.

– А к переселениям твои сородичи как, склонны?

– Все, что мисс Вей сказала про переселенцев, – правда! – Мак даже не стал делать вид, что не подслушивал наш разговор от первого до последнего слова.

– Они проезжали мимо больше года назад. – Гном выдернул очередной волосок и скривился. – Год и два месяца, – уточнил он. – Боковая ветвь рода, – дальше последовало непроизносимое гномское слово из сплошных согласных. – Хотели основать свой род, а если бы повезло, то и клан.

– И что же с ними случилось?

– У тебя проблемы с памятью? – осведомился Хавчик.

– Нет…

Хоть я и не взялся бы сейчас точно вспомнить, чем именно занимался год и два месяца назад, но что ни про каких гномов-переселенцов при этом сын миссис Ханко знать не знал, слышать не слышал – это был, что называется, краеугольный факт.

– Я же сказал: все, что девушка рассказала про переселенцев – правда!

– А-а-а… стой, – опомнился я. – Она ведь сказала, что никто так и не знает, чего с ними приключилось.

– Правильно, – одобрительно кивнул Мак. – Именно это с ними и случилось.

Оглядевшись по сторонам, я, к своему величайшему сожалению, не обнаружил кого-нибудь подходящего моему сиюминутному настроению – а конкретно: федерального чиновника за письменным столом и плакатом с большой жирной надписью: «В гномоненавистники записывают ЗДЕСЬ!»

– А выяснить, что с ними приключилось, хоть кто-то пытался?

– Ну разумеется. Нарви Эйхайм, – в голосе гнома появилась какая-то тягучая напевность, – мешок золотых клялся вручить отважному, что тайну Сгинувших-в-горе раскроет.

– Мешок? – недоверчиво уточнил я. Данная мера объема у меня в голове как-то больше вязалась к зерну, муке или цементу.

– Ну, мешочек, – уже обычным тоном ответил Хавчик. – Шестьсот долларов на ваши деньги. Да и, кажется, – озадаченно добавил гном, – с тех пор он уже два раза повышал награду… или три?

– Случаем не потому, что бесследно исчезала очередная партия раскрывателей тайны?

– Нет, – и, прежде чем я успел обрадоваться, Мак остудил мой пыл, уточнив: – раскрыватели пропадали куда чаще.

– Полагаю, – заметил я, – слез по ним особо никто не лил.

В Запретных Землях и так не просто выжить, ну а чтобы сунуться в пещеры, где уже бесследно сгинуло несколько сот гномов – и нанятая ими охрана! – нужно было быть, на мой взгляд, совершенно исключительным бараном. Даже за шестьсот долларов… плюс два или три повышения. Хм, интересно, а сколько там будет в итоге-то?

– И сколько же награда сейчас? – как можно более безразличным тоном спросил я.

– Больше тысячи.

– Большие деньги…

– Не малые, – согласился Хавчик. – Но жизнь стоит дороже.

Это еще смотря чья жизнь, подумал я. За некоторых зеленошкурых, к примеру…

Тут я вспомнил, что вообще-то собирался спросить Хавчика, не видал ли он, куда скрылась одна жирная гоблячья туша, и уже даже начал открывать рот… но почему-то задал совсем другой вопрос.

– А по какому случаю с утра под окнами гремело как на 4 июля?

– Ты про стрельбу? Это Шарго в очередной раз, – гном усмехнулся, – решил испытать на прочность Адских Сестричек. Собрал почти всю свою банду… две дюжины головорезов против трех. А все равно, ставки были семнадцать к семи.

– То есть шериф не был фаворитом заезда?

– В очередной раз…

Хавчик достал потрепанный блокнот и толстый карандаш, сделанный, судя по нечетким следам зубов, из легендарного алмазного дерева. Как в детской считалке: бобер грыз-грыз, не догрыз, гном жевал, зубы сломал, а тролль пришел и в порошок растолок.

– Я веду записи, – пролистывая страницы, пояснил гном. – Вот… в прошлый раз Билли отделался двумя ранеными… правда, Гарри-плешь-проели все равно в итоге стал владельцем трех ярдов на погосте, но там больше заслуг нашего лекаря, чем пули. А сегодня… тэ-эк… чертов грифель… один убитый и пятеро раненых. Девочки были не в настроении шутить, да.

– Девочки?

– Ты не слышал об Адских Сестричках? – удивился Мак. – Ну и ну…

– Понимаю, – съязвил я, – в это сложно поверить, но не все здешние легенды являются заодно и общеамериканскими.

Гном, ни слова не говоря, прошел к стойке, выудил из-под нее пачку листов, перетасовал их на манер карточной колоды и сдал мне на стол три портрета. Все они были выполнены в одном стиле: дешевая бумага, черная краска, сверху надпись: «Разыскивается», затем лицо, ниже – суммы и в самом конце листа: «отпечатано типографией Н’гдаля по заказу шерифа Погребальнца». Сказать что-либо про лица было сложно из-за отвратного качества печати, но количество нулей в нижней части впечатляло. А уж если просуммировать…

Затем я произвел еще один очень простой подсчет и понял, что, возможно, суммы не такие уж большие.

– Они что, вампирки? – озадаченно спросил я. – Или, может, охотники за вампирами?

– За вампирами они тоже охотятся, – сказал Хавчик. – А также за орками, троллями, драу, ну и, конечно же, людьми. Они, да будет известно тебе, лучшие охотницы за головами в этой части нашего долбаного Пограничья и при этом, – гном причмокнул, – настоящие высокопробные, как драконье золото, леди.

Должно быть, по моему лицу было хорошо видно, что в первую часть гномьей речи я поверил куда больше, чем в продолжение. Охотницы за головами – это да, лучшие в здешнем болоте – так и быть, поверю, но леди?!

– Да сам посмотри, – порывистым движением гном едва не насадил на мой нос один из портретов. – Линда Сальватано, их главарь. Разве она не первый сорт, а? Я точно знаю: она сказала «нет», когда молодой Сэм Ванхаген предлагал ей тысячу долларов за одну ночь!

– Точно-точно знаешь?

– Да, – вздохнул Мак. – Потому что я предлагал ей полторы и получил тот же самый ответ.

Он меня разыгрывает, понял я, подшучивает над новичком. Думает, я до сих пор в сказки верю. Чтобы гном предложил человеческой женщине…

Тут я вгляделся в портрет внимательней и понял, что не все так уж просто.

– Эта Линда… она что, эльфийка?!

– Наполовину, – снова вздохнул Мак. – Темная полуэльфь.

– Матерь божья!

А вот уж теперь я поверил гному полностью, в каждое произнесенное им слово. И что банда из трех голов, возглавляемая этой дамочкой, может прорваться сквозь строй приспешников Шарго, оставив за собой тела и взорванные к оркам ворота. И в «нет» за предложение немыслимых деньжищ за ночь. И во все остальное – заранее и крупным оптом. Потому что хуже темных эльфов только их полукровки бывают.

– Видел бы ты её целиком, – продолжал свои вздохи Мак. – Фигура, походка… м-м-м, а какой у неё пистолет…

Ну да, подумал я, кому что, а гному…

– …воистину незабываемые ощущения, особенно когда она целится в тебя.

– Верю-верю, – пробормотал я, мысленно добавив: «ощущения не из тех, что хотелось бы изведать».

Хавчик, похоже, действительно был неравнодушен к этой Сальватано. Его подробный и детальный, как водится у гномов, рассказ занял минут пять и был прерван лишь явлением очередных посетителей. Пьяного тролля – «Ведр-р-ро текилы!» – и чуть более трезвого человека – «И два виски, и-и-к!» – которого тролль использовал в качестве костыля. Вовремя – я уже начал подумывать о груде трофеев в кладовке и заведении вдовы через два дома от салуна. Чертов коротышка был очень подробен в своем описании!

– На чем я остановился?

– На её талии.

– О-о-о… – гном свел пальцы, изобразив нечто, дюйма полтора в обхвате. – Талия…

– Бармен!!!

– Иду…

– А-а… оставь, это, пожалуйста. – Я ткнул пальцем в пачку розыскных листов.

– Думаешь подработать охотником за головами?

– Нет, но…

– Хавчик!!!!!!!!

– …никогда не знаешь заранее, где удастся доллар-другой перехватить, – пробормотал я вслед гному и взялся за кружку.

Увы, стопка портретов разыскиваемых оказалась пустой породой. Приканчивая пиво, я бегло проглядел её и не обнаружил ровным счетом ничего интересного для себя. На подавляющем большинстве объявлений злобно скалились орочьи вожди, причем отличить одну клыкастую рожу от другой, по-моему, не взялись бы даже их собственные мамаши. Возможно, гном нарочно составил свою коллекцию из нелюди, ограничив людское присутствие в ней лишь самыми известными личностями вроде Джесси Джеймса или Бена Уэйда, возможно, всех более легкодоступных персонажей переловили до меня. Как бы оно ни было, моим планам о покупке новой лошади этот расклад не благоприятствовал.

Пиво закончилось. Примерно с минуту я тоскливо разглядывал опустевшую посуду, затем туда свалилось какое-то насекомое – здоровенная жужжащая помесь мухи с пчелой. Поспешно отодвинув кружку, я махнул рукой Маку, вышел из салуна и остановился.

Снаружи, как и ожидалось, был жаркий солнечный день, а свежий – относительно салуна – воздух пах «лошадиными производными», как именует этот запах мой папаша. В смысле, мочой, потом и навозом. Еще через мгновение легкий ветерок добавил в эту гамму запах гнилой воды, из чего я сделал вывод, что пребывание полуэльфа сказалось на луже не лучшим образом – еще вчера так от неё не воняло.

Надо бы поскорее убираться из этого городишки. Здешняя атмосфера мне на нервы действует.

* * *

Если вы стоите посреди главной – и фактически единственной – улицы городка в Пограничье и вам нужно найти существо по имени Нарви, сделать это довольно просто.

Во-первых, вы можете глянуть, нет ли где поблизости ворот в Морию.

Во-вторых, вам стоит поискать вывески: «Салун», «Компания» и просто «Кузнец».

Поскольку ворот в подземные чертоги не наблюдалось, а из салуна я только что вышел, вариантов оставалось всего два. При этом вывеска, имеющая отдаленное сходство с наковальней, маячила сквозь пыльное марево в самом конце улицы, зато двухэтажный сарай «Юго-Западной Компании» располагался почти в три раза ближе.

Внутри на первый взгляд сходство с сараем также было в наличии – старым таким сараем, забитым всяким хламом, большую часть которого еще дедушка нынешнего хозяина отчаялся приспособить к какому-либо делу.

– Дверь закрой!

Голос доносился откуда-то издалека. Точнее – из-за лабиринта хомутов, седел и одеял.

– Если закрою, света будет мало! – возразил я седлам.

– А сейчас его много! – рявкнули хомуты так, что задрожала выставка разнокалиберных подков на стене справа от меня.

На мой взгляд, помещение испытывало сильнейшую светонехватку даже при распахнутых настежь дверях – окна здесь, как и подобает сараю, отсутствовали. Но вступать по этому поводу в долгий спор как-то не тянуло. Кто их знает, эти конские принадлежности – вдруг в ответ на очередную фразу прилетит порция картечи?

Я закрыл дверь и, повернувшись, осведомился у темноты:

– Скажите, могу я здесь найти мистера Нарви Эйхайма?

– Это зависит от того, что ты ищешь, амиго!

Повертев эту фразу в голове почти минуту, я в итоге решил, что никакого глубинного смысла в ней быть не должно – просто у кого-то нелады с английским.

– Я ищу мистера Нарви Эйхайма!

– И что с того, амиго?

Раздавшийся следом звук в принципе мог быть извлечен множеством различных способов. Однако я предпочел – на всякий случай! – опознать его как щелчок взводимых курков двустволки. Ну и щелкнул в ответ.

– Ух ты?! – удивленно вздохнули хомуты. – Амиго, а у тебя, часом, не «Громовой Кот»?

– Допустим. И что с того, амиго?

Хомуты замолкли, видимо, что-то соображая. Я занялся тем же – прикинул местонахождение собеседника с точностью до фута плюс-минус пара ярдов, а также разглядел справа очень симпатичную бочку, за которой сын мамы Ханко мог бы укрыться, даже не особенно сгибаясь.

Затем непроглядный мрак впереди нарушился чем-то бледно-синеватым, вроде болотных огоньков. Не бог весть какое освещение, но по крайней мере теперь был виден проход между полками.

– Серьезная пушка, значит, серьезный клиент. Проходи, амиго, мистер Нарви сейчас поднимется.

Кое-как мне удалось протиснуться между товарными баррикадами, не вызвав при этом обвал мануфактуры на пару сотен. За рядами стеллажей обнаружился широкий и низкий прилавок, судя по бесчисленным зарубкам, уже успевший поработать у Союза Племен мишенью для томагавков.

За прилавком же – вернее, частично за, частично на прилавке – сидел мексиканский гном. Именно так – вместо традиционной бороды данный коротышка с гордостью выпячивал подбородок с козлиным или даже скорее козликовым огрызком. Рядом, прислоненное к стене, стояло черное с золотым сомбреро, по высоте дюймов на пять превосходившее своего владельца.

– До сих пор в нашей округе «максим» был только у одного гоблина, – доверительно сообщил мне гном. – Трофей от агентства Пинкертона… вместе с парой сотен долларов из сейфа банковского дилижанса.

– Он и сейчас единственный в вашей округе.

– А-а, так вы и есть тот ганфайтер, что в одиночку грохнул банду Кривоклыка?! Надо же, а по виду сущий… то есть по виду-то и не скажешь.

– Лучше быть, чем казаться, верно, амиго?

– Слова, достойные гнома, мистер, ей-ей! – Гном разглядывал меня с откровенным восторгом. – А что у вас за дело к мистеру Нарви?

– Да так, ничего важного, – сказал я. – Хочу спросить кое-что про пропавших гномов-переселенцев.

Пока я плутал в полочно-товарном лабиринте, гном успел опустить курки своей двустволки – это-то его сейчас и спасло, потому как останься они на взводе, упущенный на пол ствол непременно бы отсалютовал своему хозяину залпом в упор.

– А-а ч-что ж-же в-вы…

– Этот вопрос буду задавать я!

Обычно такие голоса называют скрипучими, но по мне, ничего скрипучего в нем не было. Скорее – неприятно резкий. Знавал я одного такого говоруна – человечишка был под стать голосу и своим, не сильно высокого пошиба, шуткам. Кончил он в итоге закономерно – не по делу повысил тон, потом сгоряча выхватил нож, ну а его противник в ответ выхватил револьвер.

Глава местного филиала «Юго-Западной» появился словно из-под земли. Конечно, применительно к гному эта фраза звучит дурацки, но по-другому и не скажешь: коротышка возник точно посреди пустого и вполне себе освещенного участка пола рядом с прилавком. Именно возник, а не вышел, выпрыгнул или свалился прямиком с луны.

– Прошу прощения, мистер Эйхайм, – поспешно забормотал продавец, – я просто подумал…

– Думаю, – перебил его Нарви, – здесь я и только я!

– Разумеется, сэр, я только…

Небрежно-короткий взмах руки заставил моего нового амиго заткнуться и резво нырнуть под прилавок. Судя по сдавленному вскрику и лязгу, под прилавком было что-то железное… а судя по быстро стихнувшему в отдалении перестуку, это «что-то» состояло в родстве с железной дорогой.

Мистер Нарви Эйхайм неторопливо прошествовал за прилавок, уселся на освободившийся стул и принялся разглядывать меня. В ответ я занялся тем же – с поправкой на бочонок в роли стула. Не знаю, как гному, а мне было на что поглядеть – Нарви Эйхайм явно не относился к обычным подгорным карликам. Взять хотя бы одежду… тонкая белая рубашка с вычурными манжетами, кружевной э-э… галстук, заколотый брошью с голубым камнем. Приплюсуйте, что коротышка был не по-гномски худощав и чисто выбрит, и вы получите картину, чрезвычайно плохо упихивающуюся в привычный образ гнома.

Игра в погляделки затянулась минут на пять – затем, как я и ожидал, Нарви надоело подсчитывать слои дорожной пыли на моем плаще.

– Кто вы такой и что вам нужно?!

– Меня зовут Кейн Ханко, мистер… – я сделал паузу, надеясь, что гном догадается её заполнить. Нас ведь друг другу не представляли, а вслушиваться в бормотание продавца я не обязан.

– И что вам нужно?

Тон, которым был задан этот вопрос, был мало похож на дружеский. Пожалуй, попроси я сейчас у «Юго-Западной» пару фунтов уличной грязи, мне бы посоветовали обратиться в соседний филиал….

– Мистер Хавчик, – начал я, – сообщил, что вы назначили награду за информацию о пропавших гномах-переселенцах?

– Так и есть.

Фразу эту Нарви буквально выдавил из себя – словно за каждую произнесенную букву его штрафовали долларов на двадцать.

– В таком случае, я бы хотел узнать текущую сумму.

– Послушайте, вы… – Гном резко махнул руками, так, что в первый миг я едва не шарахнулся назад. Очень уж это движение походило на бросок чего-то метательно-протыкательного. Не далее как неделю назад, в Карсонсе, один полуорк при мне именно таким вот двойным взмахом вогнал в стену дюжину ножей – и все воткнулись ровной полосой, на уровне человеческой груди, примерно в футе друг от друга.

– …мистер Кейн. Если вы действительно хотите знать, я изначально был против этой дурацкой идеи с переселением. И предупреждал об этом как свое прямое начальство, так и Совет Стар… директоров. Однако кое-кто предпочел не услышать мой голос, а потом! Потом, когда мои худшие прогнозы стали явью, ОНИ вдруг спохватились! Да… теперь ОНИ наконец-то решили озаботиться сбором информации, – процедил гном. – И награду велели назначить. Раньше-то им эти сведенья и даром не были нужны!

Похоже, тема переселенцев была для мистера Эйхайма чем-то вроде больной мозоли. Стоило слегка задеть – и нате вам, «выкинул орифламму и пошел в крестовый поход», как говорил про такие случаи дядюшка Айвен.

– Разделяю ваше негодование по этому поводу, мистер, – примирительно сказал я. – А также сочувствую, соболезную и все такое прочее. Но все-таки, не могли бы вы озвучить нынешнюю цифру награды за сведенья о пропавших гномах?

– Тысяча сто долларов! – буркнул Нарви. – Но, – тут же добавил он, – сразу говорю: мало шансов, что я сумею найти эту сумму наличными в любой момент. Господа в правлении могут полагать все, что им заблагорассудится, но текущая реальность такова, что в кассе нашего филиала редко скапливается больше двух-трех сотен.

Глядя на заваленный товаром склад, в это сложно было поверить. Разве что мистер Эйхайм каждый вечер в порядке моциона пробегает семь десятков миль до ближайшего банка.

– Хотите сказать, больше с вас не получить?

– Все, что я могу – это выписать чек от имени Компании, – мрачно сообщил гном. – А уж как вы будете обналичивать его, не мои проблемы.

Интересный выходит расклад, подумал я. С одной стороны, гномьи чеки обычно надежнее, чем банкноты федеральной казны. С другой же, «Юго-Западная Компания», как и большинство её «близнецов», хоть и кишит гномами не хуже, чем покойник – червяками, но при этом наверняка зарегистрирована как человеческая фирма. Коротышки довольно быстро усвоили, что набрать в штат полагающееся по закону число людей на должность людей обойдется им дешевле, чем платить все причитающиеся «расовые» налоги. А если проблемы с чеком формально человеческой фирмы никак не скажутся на репутации гномов, то к чему торопиться отдавать деньги?

– Разумеется, это будут мои проблемы, – легко согласился я и тут же заработал удивленно-подозрительный взгляд от гнома.

– И еще один, последний вопрос, мистер. Что вы сами думаете об этом, хм, прискорбном происшествии?

– Я уже все сказал! – Будь Нарви улиткой, он бы сейчас втянулся в панцирь по самые кончики рожек. – Их предупреждали… и не только я. Пограничье, чтоб вы знали, не самое лучшее место для жизни.

– Да, я тоже обратил на это внимание.

– И я в самом деле понятия не имею, что с ними произошло! – повысил тон гном. – Ни малейшего, клянусь вам, даже идей никаких нет! Все, что угодно с ними могло случиться, тысячи разных напастей. Они были всего лишь самоуверенными новичками, а такие в этих краях долго не живут. Приехали, словно беззаботные мотыльки, устроились…

Стоявший перед Нарви Эйхаймом самоуверенный новичок, только вчера едва не украсивший собой гоблинский вертел, от этой пылкой речи на какой-то момент смутился и даже попятился. Но когда первый порыв схлынул, я вдруг вспомнил рассказ китаянки – а судя по нему, переселенцев сложно было бы причислить к самоуверенным новичкам. Скорее уж к очень осмотрительным, осторожным и совершенно по-гномьи основательно подготовленным ко всяким напастям.

Конечно, всего предусмотреть невозможно… но…

– Если вы закончили со своими вопросами, – между двумя последними словами гном сделал паузу, сравнительно небольшую, как раз, чтобы туда легло слово «дурацкими», – то мне остается лишь пожелать вам удачи… в вашем деле.

Вопросы у меня еще оставались, но вот желание их задавать как-то испарилось.

– Что ж, – сказал я. – В таком случае, до новой встречи, мистер. Надеюсь, до скорой.

– Очень сомневаюсь, что в ближайшее время мы сможем вновь повстречаться, мистер Кейн, – хмыкнул Нарви. – Разве что вы пожелаете разместить у нас крупный заказ. С мелкими делами обычно разбираются приказчики.

– А дело на тысячу сто долларов по вашей шкале мелкое или как?

– Дверь, – вытянув руку, коротышка повелительным жестом указал на проход между стеллажами, – там!