Текст книги "Аллоген. Пенталогия (СИ)"
Автор книги: Андрей Антоневич
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 42 страниц)
Максим с грустью смотрел через стену силового поля на яркие краски августовского зеленого леса, на перистые облака и весело порхающих птиц. Очень хотелось лесных ягод и маринованных грибочков. Та пища, которой их кормили хозяева, была питательная и полна необходимых для нормального функционирования организма микроэлементов, но не доставляла удовольствия. Фрукты и овощи, выращиваемые ими в теплицах, вносили некоторое разнообразие в рацион, но хотелось поесть чего-то другого.
Поглощенный своими гастрономическими воспоминаниями и ходом трудового процесса, заключавшегося в сортировке на конвейере металла от пластика, Макс пропустил момент чрезвычайного происшествия.
На поле с отходами работало несколько механизмов под управлением акремонцев, которые выполняли роль погрузчиков отсортированного мусора. Небольшие грузовые платформы с помощью захватов, похожих на муравьиные жвала, загребали отходы и, поднимаясь на высоту до трех метров, транспортировали их к промышленному комплексу для переработки.
Не понятно почему, неожиданно, одна из платформ резко спланировала вниз и приземлилась на Ланса, который в это время, вместо того чтобы работать, покрикивал на своих соседей по отсеку и увлеченно ковырялся пальцем у себя в носу.
Среди акремонцев началась суматоха. Они отогнали людей от места происшествия и бегали вокруг упавшей платформы, щебеча друг на друга.
Недалеко от них приземлился патрульный корабль. Из него вышел архонт в синей тунике и подошел к толпе акремонцев. Те испуганно на него таращились и что-то ему на своем чирикали. Его лицо ничего не выражало. Архонт повернул голову в сторону корабля. Оттуда вылетел небольшой шар размером с футбольный мяч. Он подлетел к акремонцу, который управлял упавшей платформой. Из шара вырвалась небольшая темная вспышка, которая опутала черным маревом самого виновника и еще нескольких его собратьев, стоявших рядом. Несколько мгновений и шар втянул в себя марево. От акремонцев остались только их костюмы и браслеты. Архонт что-то произнес на своей тарабарщине и пошел обратно в корабль. За ним полетел и шар. Когда патрульный корабль улетел, акремонцы, загнали всех людей в транспортные платформы и, как ни в чем не бывало, отправились по баракам.
За ужином Гульнара сидела за столом с глазами полными слез. После смерти Ланса ей нужно было искать нового покровителя, и она недвусмысленно бросала взгляды в сторону Макса. Он делал вид, что этого не замечает. Зато два молоденьких поляка, поглядывая на Гульнару, плотоядно скалились и о чем-то шептались.
Когда Максим пошел мыться, то в душевую кабину зашла Джессика и потребовала от него к себе мужского внимания.
– Ты совсем забыл про меня. Ты, что променял меня на эту узкоглазку? – злобно спросила она.
– Джессика, я себя плохо чувствую. У нас есть другие мужчины в бараке.
– Мне другие не нужны. Мне нужен ты. И поделиться тобой я могу только с Греттой.
– Если она твоя подруга, это не значит, что я должен ее любить. По ней вздыхает тот парнишка израильтянин из блока, что возле столовой.
– Я тебя ненавижу и эту китаезу тоже.
– Иди сюда. – Макс привлек к себе Джессику и, для того чтобы та перестала терроризировать Йоко, выполнил свой мужской долг.
Когда они вышли из душа, в блоке уже все спали, кроме Йоко, которая притворялась спящей, но по ее злому сопению было понятно, что уснет она еще не скоро. Макс надел свой комбинезон для сна и, ощущая себя героем-спасителем Йоко, заснул.
На этот раз его сон был крепким и безмятежным.
V
Утром его ждал сюрприз. Была суббота. В этот раз у них дежурила акремонка, которая им объявила за завтраком, что сегодня всем необходимо посетить медицинский блок.
Эта акремонка появилась у них в бараке недавно и Максим про себя называл ее «замарашкой», потому что, как ему казалось, по сравнению с другими представительницами ее расы, она была совсем страшненькая. У бедняжки были очень большие наросты на коже, которые по своей форме напоминали коросту на загноившихся пролежнях.
После завтрака их блок всем составом в течение пяти минут прошел обследование в медицинском кабинете и до обеда, у них было свободное время. Не зная, чем себя занять, Максим погулял в течение получаса по бараку, успев за это время поругаться и помириться с двумя эфиопами. Затем пошел в свой отсек, где его с нетерпением ждала Йоко.
Через некоторое время «замарашка» зашла к ним в блок и привела Олега, пояснив, что он теперь будет жить с ними, а китайца Мао, проживавшего в блоке с Максом с самого начала заселения, она взяла за руку и отвела в блок покойного Ланса.
Максим сидел с открытым ртом и фильтровал информацию. Страшная догадка о том, что смерть Ланса была неслучайной, начала сверлить ему мозг. Он настойчиво напрягал мысли, моделируя каким образом, Олег смог организовать смерть Ланса и попасть на его место к ним в барак.
Теперь у них в блоке на тринадцать женщин приходилось два русских, один поляк Вацлав, немец по имени Курт, мексиканец Хулио, канадец Пол и бразилец Бернарду.
Пока Максим в ступоре сидел с открытым ртом, Олег перезнакомился со всеми мужчинами и женщинами их отсека. При этом с каждым из них он разговаривал на их родном языке. Йоко, услышав родную речь, начала тараторить как сорока и осыпать Олега вопросами. Тот свободно разговаривал с ней на языке сегунов и, отвечая на ее вопросы, успел поведать Йоко что-то смешное. Такой счастливой Макс не видел ее ни разу. Даже в минуты близости, когда он старался доставить ей удовольствие. По-видимому, Олег в течение двадцати минут завоевал не только расположением женщин, но и занял место роль неформального лидера их блока, потеснив с этого места Макса.
Перекинуться с Олегом, словом Максиму так и не удалось. «Замарашка» объявила о времени обедать и после трапезы жильцы барака отправились в «Дом радости». В дороге от барака до «Дома радости» Максим попытался протиснуться к Олегу, однако, к общему негодованию всех мужчин их барака, он был окружен плотным кольцом женщин из других блоков, непрестанно что-то ему щебетавших наперебой на ухо.
К огромному облегчению Макса в «Доме радости» Олег оказался возле него, однако поговорить они не смогли. Только Максим открыл рот, чтобы задать ему вопрос, как Олег краем губ прошептал ему:
– Молчи. За нами пристально наблюдают.
После просмотра кадров о счастливой жизни герадамасов под крылом архонтов, Олег с упоением пел гимн Плероме, делая счастливые глаза.
Вечером, после ужина, Олег шепнул Максу:
– Через полчаса приходи в душевую. Там я тебе кое-что расскажу.
VI
Через полчаса, когда большинство обитателей барака готовилось ко сну, Макс зашел в душевую и обомлел.
В душевой Олег стоял под струями воды и с невозмутимым видом полоскался, а рядышком стояла обнаженная Йоко и таращилась в стенку оловянными глазами. Макс сразу обратил внимание, что Олег прекрасно сложен и для своего почтенного возраста он имел отличную рельефную мускулатуру.
– Она у тебя красотка. Кстати, она беременная от тебя, – как ни в чем не бывало, произнес Олег.
От возмущения и ревности у Макса перехватило дыхание.
– Я ее взял для конспирации. Пускай синие думают, что у нас секс втроем, – поспешил объяснить ему Олег.
– Хорошая конспирация. Двое молодых и дед. Многим это покажется странным. Тем более Йоко от меня никогда не отходила ни на шаг, – съязвил Максим.
– Не сикай. Так как я выгляжу на самом деле, видишь только ты. Для остальных я двадцатипятилетний брюнет.
– Что с ней? – спросил Макс, вглядываясь в глаза Йоко.
– Она нас не видит и не слышит. О том, что я видел ее голой она, потом не вспомнит.
– Как тебе это удается?
– Во Вселенной изначально было четыре формы жизни, из которых пошли все существующие цивилизации. Барбело, Калиптос, Протофанес и Аутогенес дали жизнь Архонтам, Дифанесцам, Малседонцам, Акремонцам, Солмису, Хармозельцам и многим другим расам.
Когда был освоен космос и цивилизации начали общаться между собой – была создана огромная конфедерация, в которой жили в согласии все народы. В ходе смешения видов на протяжении тысячелетий появились Адамасы, то есть вы – люди. Ваша планета Адамас находилась в созвездии Альма и вы процветали. Но началась война. Двуполые архонты нашли способ быть бессмертными, но утратили способность размножаться. Для поддержания жизни им постоянно нужна совершенная чистая энергия, которая наполняет все сущее. Извлекать ее из Плеромы, источника энергии Вселенной, не возможно, но они научились отбирать эту энергию прямо из живого организма.
– Не понял, – перебил Олега Максим, – что они забирают?
– То, что вы называете душой. Это неотъемлемая часть Плеромы – самая сильная энергия во Вселенной. Смерть – это начало новой жизни в другом ее проявлении. Смерть и новое рождение – это беспрерывный процесс. Благодаря силе этой энергии архонты стали доминирующей расой и взяли под контроль почти все пригодные для биологической формы жизни планеты. Единственные, кто остался, не покорен – это хармозельцы. Адамасы стали на сторону хармозельцев и были почти все уничтожены. Выжившие адамасы бежали на своих кораблях в эту солнечную систему и заселили две свободные планеты – Марс и Землю. В течение нескольких столетий адамасы жили в безопасности благодаря отдаленности планет от межгалактических рукавов, но архонты вычислили их местонахождение и отправили свои боевые корабли, что бы подчинить себе адамасов. Жители Марса оказали ожесточенное сопротивление, и архонты просто уничтожили все живое на планете. Часть населения Земли была уничтожена, а часть порабощена. Адамасы очень высоко ценятся архонтами как войны, ведь адамасы уникальны сами по себе, потому что вобрали в себя в той или иной мере черты всех существующих и существовавших рас. Из нового поколения адамасов архонты отбирали лучших в свою армию, а остальных использовали как биологический материал. Так продолжалось очень много времени, пока флот хармозельцев не уничтожил их базы в вашей солнечной системе. Все ретрансляторы, обеспечивавшие функционирование галактического коридора были затоплены, либо демонтированы. К этому времени адамасы деградировали, чуть ли не до уровня животных, но хармозельцы не стали помогать адамасам и оставили вас в том состоянии, в котором вы были.
– Почему они нам не помогли вернуться на прежний уровень развития?
– Потому что они боялись вас. Люди – совершенное оружие для межгалактических войн как против хармозельцев, так и против архонтов.
– Неужели люди такие совершенные?
– В том то все и дело, что вы самые не совершенные, поэтому в бою вы принимаете не логические решения, что неоднократно решало его исход. Вы не предсказуемы и этим опасны.
– Что было дальше? – перебил его Максим.
– А дальше было крупное сражение, в котором погибло несколько рас и галактик. Враждующие стороны понесли страшные потери, и на несколько тысячелетий во Вселенной установился относительный покой и равновесие. Некоторые расы посещали вашу планету, но в ход эволюции особо не вмешивались.
– Почему?
– Потому что. Каждое появление представителей других цивилизаций давало толчок для появления новых религий, которые рано или поздно забывали истину и превращались в средство воздействия одних людей на других. Например, многорукий синий бог Шива в индуизме – это всего лишь матка акремонцев. Ангелы в огне – это элелейцы, которые существуют в виде сгустка энергии. Мудрый старец Конфуций – хармозелец, который был вынужден доживать свой век на вашей планете. Атланты – это и есть архонты. Только буддизм, более менее, смог сохранить в себе часть истины.
– А, теперь что поменялось?
– Теперь архонты готовятся к новому наступлению и потихоньку захватывают старые позиции. Им нужны новые войны из герадамасов – потомков адамасов. Сами они в боях не участвуют, а используют представителей других рас. Хармозельцы тоже восстановили свои силы и численность. К тому же создали оружие, которое, в отличие от оружия архонтов, энергию Плеромы не аккумулирует, а просто сжигает.
– Неужели у них мало акремонцев?
– Акремонцы не считаются, потому что у них коллективный разум. Их контролирует матка, притом каждая свой род, а маток контролируют архонты с помощью элелейцев – энергетических сущностей, которые в свою очередь содержатся в специальных саркофагах, потому что вне своей среды обитания элелейцы долго существовать не могут. К тому же акремонцы очень прожорливы и если над ними не будет контроля их маток, то они начнут уничтожать друг друга. Самих элелейцев контролирует тоже основная сущность, которая у них тоже вроде как матка. На архонтов работает много рас, но не все из них пригодны для боевых действий. Одни слишком большие, вторые слишком маленькие, третьи не поворотливые, четвертые не могут существовать вне своей планеты.
– А, ты кто такой? Из какой расы? – с подозрением спросил Максим.
– Я не Олег, а Аллоген[9] 9
Аллоген – в сифианских трактатах описывается как «Небытийное существование», «Странник», «Некто из другой расы». В различных, сохранившихся источниках, описывается, что Аллоген получает божественные слова и видения и рассказывает их своему «сыну» Мессу передавая ему Сокровенные Знания, которые частично изложены в тексте под названием «Книга Алогена».
[Закрыть]. Я странник.
– Что это за раса?
– Попытаюсь тебе объяснить по-понятному. После биологической смерти, души или эманации[10] 10
Эманация – Эон. Истечение Универсума (вселенной) из запредельного первоначала. Часть Вселенной. Душа.
[Закрыть] как часть энергии вливаются в плерому и через некоторое время попадают в новые организмы. Каждая душа несет в себе часть информации, полученной за время существования в биологическом теле, а биологическое тело несет и передает часть информации через гены, полученную от эманации. Некоторые эманации существуют только в телах определенного вида, а некоторые могут существовать в разных телах различных рас, но они после рождения не помнят свои прежние жизни, хотя несут информацию о них. А я могу выбирать расу, в которой могу существовать и помню все свои жизни в физических телах. Поэтому я обладаю способностями всех рас, в которых существовал. Я странник и мое призвание поддерживать баланс во Вселенной. Таких как я есть еще несколько эманаций, но я с ними никогда не встречался.
– Я так понял, что ты вроде как бог.
– Я не тот за кого ты меня посчитал, – ответил Аллоген.
– А кто бог? Есть ли он вообще? Кто создал Вселенную и всех этих существ, про которых ты мне рассказывал? Кто определил этот порядок существования?
– Он Невидимый, Он Вездесущий, Он Совершенен. Он более велик, чем совершенен. Он также един, и он существует, будучи несказанным, безымянным, он, которому, если кто-то различит его, никто не пожелал бы ничего из сущего прежде него среди наделённого существованием. Он суть – Источник, из которого все эманировали. Он прежде Совершенства. Он был прежде всякой Божественности, ведь он наделяет Силой. И он – Невещественное Вещество, ведь он, она или оно над которым нет Божественности… Плерома – это и есть бог. А эманации часть Плеромы.
– Так…Ладно, а что ты от меня хочешь? – поинтересовался Максим.
– Ты избранный, – ответил Аллоген.
– Вот мне радостно.
– Дослушай и не иронизируй, – резко осадил его Аллоген, – твоя эманация очень сильная, потому что ты побывал во всех сущностях, существующих во Вселенной, только этого не помнишь. Что бы это вспомнить и активизировать твои возможности необходимо твоему физическому телу попасть в энергетическое поле планет, на которых ты ранее проживал, либо пообщаться с представителями видов которыми ты раньше был. Надо снять печати с твоей эманации и ты обретешь знание.
– А, что кроме меня больше таких нет, – поинтересовался Максим.
– На этой планете и среди представителей твоего вида нет.
– Подожди… Есть люди где-то еще кроме Земли?
– Конечно. Ведь армия адамасов в Великом сражении была уничтожена не вся. И оставшиеся в живых дали потомство, которое существовало среди вас и собирало информацию о системах обороны планеты.
– Ты хочешь сказать, что они засылали этих людей сюда как шпионов?
– Конечно. С середины двадцатого века архонты засылали к вам шпионов. Они расконсервировали свою базу на Луне и оттуда готовились к вторжению. Их солдаты ничем не отличаются от людей, только ростом повыше и бледная кожа. Они многие поколения рождались и жили на кораблях-матках архонтов и их кожа не восприимчива к солнечному свету, а зрачки черного цвета. Они могут быть только белокожими. Архонты называют их Пандорцами, потому что до Великого сражения они проживали под их контролем на планете Пандора[11] 11
Пандора – в мифах Древней Греции прекрасная девушка, созданная богами, из-за которой пошли все несчастья на Земле (ящик Пандоры).
[Закрыть].
Максим стоял с открытым ртом и лихорадочно размышлял. Похоже, что этот человек, или вовсе не человек, говорил правду. Но сомнения одолевали Максима, и он колебался в принятии решения ввязаться в авантюру.
Аллоген словно прочитал его мысли и сказал, – Помнишь тогда в туалете в теплице, ты увидел нечто странное для тебя? Я лишь приоткрыл завесу в твоем сознании. Когда ты снимешь все ограничения, ты сможешь покидать свою физическую оболочку и занимать любое тело какое пожелаешь.
– Мне надо умирать и снова рождаться, а тебе это будет доступно в любое время, когда пожелаешь. Ты сможешь беспрепятственно занимать любую физическую оболочку.
– И что мне даст эта возможность в борьбе с архонтами?
– Ты по ходу начал деградировать в этом питомнике, – со злобой в голосе сказал Алоген.
– Почему питомник?
– Да потому что вы здесь только для того что бы размножаться, а уже ваши дети будут жить в других питомниках и только их внуки уже будут отбираться для нужд архонтов.
– Что-то мне не особо хочется всех спасать.
– Если ты хочешь, что бы твой сын стал настоящим человеком, который понимал, для чего он существует, а не был просто донором для обеспечения превосходства архонтов, тебе просто необходимо держаться за меня.
– Какой сын?
– Ты реально притормаживаешь, или притворяешься?
– Нормально объясни.
– Когда ты зашел в душ я тебе сразу сказал, что Йоко беременная. Она носит под сердцем твоего сына, которому уже две недели. Она об этом догадывается, но стесняется тебе сказать, потому что боится разлуки с тобой. Ведь в скором времени ее переведут в инкубатор.
Смешанные чувства обуревали Максима. С одной стороны, он был очень рад, что у него будет ребенок. Он всегда мечтал о том, какая у него будет семья и как он, лишенный с детства родительского внимания и любви, будет заботиться о своих детках. Но с другой стороны ситуация в настоящее время была не самая подходящая для семейной жизни под пятой архонтов. У него в голове промелькнула шальная мысль, – может сбежать с Йоко, прихватив с собой пару надежных людей, спрятаться в горах и организовать там сопротивление.
– Ну, ты и фантазер, – перебил ход его мыслей Аллоген, – рано или поздно вас вычислят и уничтожат, а отсюда без моей помощи ты не выберешься.
– Ты, что? Читаешь мои мысли?
– Не то что бы читаю. Просто вижу.
– Мог бы и раньше сказать об этом.
– Ну, ну…
– Ладно, какой план действий?
– Я сейчас выйду, а ты останешься с Йоко и сделаешь ей приятно. Она должна выглядеть счастливой, когда выйдет из душа.
– Я не про это.
– А я про это. Ей ничего не говори о том, что ты скоро уйдешь.
– Когда уходим?
– Как только будет благоприятный момент. Он уже скоро. Все я пошел.
Аллоген вышел из-под струй воды и, не одеваясь, вышел с обнаженным хозяйством в спальный блок. По восхищенным возгласам женской половины их блока Максим догадался, что его появление в таком виде произвело определенный эффект.
– Вот конспиратор, – подумал Макс и чуть не упал от неожиданности, когда до этого стоявшая истуканом Йоко, вдруг пришла в себя и накинулась с объятиями на него.
Он ее обнимал и целовал уже с другим чувством, и она это ощутила. В ее глазах было столько благодарности, что Максим почувствовал укол совести за то, что в скором времени он оставит ее здесь одну. Она что-то бормотала в экстазе на своем родном языке и на отвратительном английском, но Макс не понимал, о чем она говорит. Он любил ее так, как никогда никого до этого, словно желая напоследок вдоволь насытиться ее телом.
Когда они вышли из душевой, света в бараке уже не было. Легли они вместе. Йоко крепко его обняла и сразу же мило начала сопеть своим немного курносым носиком. Максим лежал и всматривался в звезды, которые периодически подмигивали ему сквозь ставшим прозрачным в ночное время потолок. Что там ждет его впереди, он не знал, но ему не терпелось увидеть другие миры и узнать тайны, которые были не доступны человечеству.
Потихоньку он начал погружаться в дрему, но засыпая успел заметить, как обнаженная Джессика подкралась к спальному месту Олега-Аллогена и как дикая кошка накинулась на него, чуть не задушив того своей грудью в порыве страсти. Чем это закончилось, он не дождался, потому что сон опутал его своими объятиями и видел он другие миры и ранее не виданных им созданий. В сновидении он общался с этими созданиями и сам был этими созданиями. И так быстро у него проносились эти образы, что даже во сне у него захватывало дух.
VII
Следующие несколько дней прошли для Максима в томительном ожидании. Аллоген делал вид, что вообще Макса не знает и всячески разыгрывал роль конкурирующего с ним самца.
За несколько дней под Аллогеном и на нем, побывали все девушки их блока, конечно за исключением Йоко, и соседнего блока, чем вызвал он ненависть поляков, которые после смерти Ланса взяли шефство над Гульнарой. Перемещались на работу и с работы, ходили в столовую, но ни одним словом с момента разговора в душевой они с Аллогеном не перекинулись.
Наступило очередное воскресенье. После обеда их барак отправился в «Дом радости». Возвращаясь обратно на платформе Макс стоял возле Йоко, а Аллоген находился в другой стороне. Неожиданно у себя в голове он услышал голос Аллогена:
– Будь готов. Сегодня ночью мы уходим.
Максим начал вертеть головой, но возле себя Аллогена не увидел.
– Чего ты дергаешься, – вновь услышал он голос Аллогена, – стой спокойно и слушай. Сегодня ночью мы выйдем из лагеря. До этого времени веди себя спокойно и не волнуйся.
– Волнуется море, а мне не по себе, – подумал про себя Максим.
– Все будет нормально, – опять раздался у него в голове голос Аллогена.
Йоко словно что-то почувствовала и до конца дня хвостиком ходила за Максимом. Даже порывалась с ним пойти в туалет, когда Макс решил на всякий случай избавиться от лишнего груза перед побегом. Ведь всякое могло случиться и кто знает, что будет там за периметром. Было бы неприятно, если вдруг лишний груз из кишечника вдруг окажется в комбинезоне. Но как оказалось, комбинезон ему не пригодился.
Вечером, когда отключили свет и все обитатели блока неожиданно очень быстро уснули, Аллоген подсел к нему на его место и шепнул:
– Раздевайся.
– Зачем?
– Затем, что в этих костюмах мы далеко не уйдем. Они отследят нас по генетическим меткам.
– Понял, – сказал Максим и стянул с себя спальный комбинезон, – что дальше делать?
– Подожди немного, – прошептал Аллоген и замер.
Неожиданно небо окрасилось яркой синей вспышкой, и послышался звук взрыва. Ударная волна весьма ощутимо тряханула их барак.
– Пошли, – Аллоген схватил Макса за руку и потащил его к комнате контроля.
Когда они приблизились к ней, силового барьера там не было. В комнате находились какие-то непонятные Максиму приборы, и стояла с застывшими глазами акремонка, которую Макс называл «Замарашкой». Вдруг ее голова повернулась вокруг своей оси на триста шестьдесят градусов. Что-то в ее организме издало отвратительный хруст, и акремонка упала на пол.
– Давай бегом, – крикнул ошарашенному Максу Аллоген и потащил его на выход на улицу.
Силовое поле над лагерем отсутствовало. Со стороны промышленного комплекса были видны отблески бушевавшего пожара. С той стороны были слышны людские голоса и топот ног бежавшей толпы. Патрульный корабль в окружении нескольких шаров сопровождения носился над лагерем, и было слышно, как антрацитовые вспышки поглощали бежавших людей. Они двигались в противоположную сторону. Навстречу им на платформах двигались отряды акремонцев.
– Вот и убежали, – мелькнула мысль у Максима, но к его удивлению лицеклювые пронеслись мимо, не заметив их.
Они добежали до границ лагеря и еще около двухсот метров бежали до леса. В лесу пришлось труднее. Одной рукой Максим придерживал свое хозяйство, которое при быстром беге очень мешало, а второй рукой раздвигал ветки деревьев, весьма болезненно хлеставших по телу. За спиной у них были слышны людские крики и свист двигателей кораблей неприятеля.
Они бежали, не останавливаясь, еще около получаса. Неожиданно Аллоген остановился и из дупла старого дерева извлек тюк одежды.
– Одевай, – приказал Аллоген и стал напяливать на себя темные штаны, свитер и армейские ботинки: – надо как можно дальше отойти от лагеря.
