Текст книги "Танец власти"

Автор книги: Андрей Верхола

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 12 страниц)

Верхола Андрей Алексеевич
Магия не всесильна. Книга 1: Танец власти

Пролог

В самом центре Древнего Мира раскинулись огромнейшие горы, носившие имя Воздушных Островов. Эти горы уходят высоко в небо, а их скалистые вершины скрыты от смотрящего с земли густыми облаками. Если же смотреть на эти горы с вершин, становиться понятно, почему горы называются Воздушными Островами.

Внизу расположилось огромное небесное море облаков, а из него, словно острова, выглядывают многочисленные скалистые пики. А на этих пиках раскинулись небольшие деревни, замки и огромные города. Суровые холодные ветры продували их со всех сторон, и лишь жители Воздушных Островов, которые уже привыкли к ним, не замечали ветров, или делали вид, что не замечают. Здесь, на такой высоте никогда не было дождей, а тот снег, что лежал на каменных дорогах и стенах был скорее инеем, который жители деревень и городов иногда сметали себе под ноги. Воды здесь тоже не было, и жителям приходилось спускаться на несколько г'ард, что бы набрать свежего снега, или лежалого льда. Потом погрузив его в корзины, привязанные к могучим телам горных орланов, поднимали его в селение, где топили на костре. Дерево для костров и других нужд доставлялось из зеленых долин у подножья скал, теми же орланами.

Не смотря на то, что внизу было тепло, хватало воды и пищи, жители Воздушных Островов предпочитали жить на голых, не досягаемых для врагов скалистых вершинах.

Своих орланов они лелеяли, растили и обучали с момента их вылупления из яйца. Когда в возрасте пяти лет птица входила в свою силу, она уже привыкала к своему хозяину, и во всем ему повиновалась. К тому же, обученный орлан никогда не признавал другого хозяина (хоть и позволял летать на себе другим людям), всегда был верен тому, кого считал своим другом.

В этот день ветер был неистовее, чем всегда. Он налетал одновременно с нескольких сторон. И под этим ветром, на краю обрыва, под которым бушевала летняя гроза, стояла Вия Иллей, дочь старой королевы Аланы Иллей. Она была самой младшей из дочерей королевы, и поэтому не могла претендовать на трон Воздушных Островов, по крайней мере, до тех пор, пока живы ее сестры Инет и Адаманта. Да и не хотела она сидеть в этом продутом всеми ветрами Северном Замке, огромные, покрытые инеем, зубы башен которого возвышались за ee спиной. Ее более манили бескрайние просторы Южной Степи, которыми правили Владыки Земли, или Тысяча Островов, подчиненные Владыкам Воды.

Вия не могла сказать, почему ей не нравится на Воздушных Островах, ведь она принадлежала к древнейшему роду – Владык Воздуха. Видимо кровь ее отца, который был бастардом короля Йолена Варра, отца нынешнего короля Гренна, и дочери капитана одного из многочисленных кораблей Тысячи Островов, о чем ей часто напоминали ее сестры, брала свое. Тем не менее, она была дочерью королевы, и по древнему закону она носила имя рода Иллей, а значит – имела право на трононаследование.

Этот закон приняли древние правительницы Воздушных Островов после того, как последний король Амбрел Иллей опозорил королевский род. Чтобы смыть позор правительница Кара Иллей сказала, что в роду королей Воздушных Островов больше не будет мужчин.

С тех пор Воздушными Островами правили только женщины. Королева никогда не вступала в брак, а детей заводила лишь тогда когда хотела того сама, и от кого хотела. Или поступала так, как того требовали обстоятельства. Все новорожденные мальчики получали имена своих отцов, и отправлялись к ним. Девочки же оставались при дворе.

Участь младшей дочери королевы не прельщала Вию. С самого детства ее учили быть принцессой, истинной леди, хотя она хотела летать на огромных боевых птицах – белых орланах, которые изображались на гербе рода Иллей. И когда девочке исполнилось десять лет, она тайно купила у одного из небесных воинов яйцо орлана. Вия держала его в теплом месте, грела и лелеяла. И когда пришло время, из яйца вылупился маленький белый птенец. Она ухаживала за ним словно за родным ребенком, и дала ему имя Снег. Птенец быстро рос и учился, а она училась вместе с ним. Но посещать своего питомца Вие приходилось тайно, ибо она боялась, что когда ее мать узнает об этом, может приказать убить птицу.

Когда же принцессе исполнилось тринадцать, Снег уже достаточно подчинялся ей. К тому же орлан вырос необычайно большим. В свои три года он был больше, сильнее и быстрее любого иного орлана.

Узнав об успехах своей младшей дочери, Алана обрадовалась за нее, а с другой стороны, гнев бушевал в душе королевы: ее родная дочь осмелилась ослушаться ЕЕ приказа!!! Тем не менее, королева понимала, что изменить уже ничего нельзя. Убив птицу, она лишится своей младшей дочери…

– Осторожней, – услышала Вия мужской голос за своей спиной. – Падать очень высоко, к тому же, если ты поскользнешься, я лишусь своей любимой сестренки…

Вия улыбнулась и, обернувшись, увидела стоявшего за ней Алана Бранда, своего старшего брата. Его черные волосы развивались под сильными порывами ветра так же, как и снежные волосы самой Вии, и уже успели покрыться инеем.

Ему было восемнадцать лет, и он был старше своей сестры всего на три года. Не смотря на то, что мальчиков в год отправляют к своим отца, ему посчастливилось жить в Алиоре до десяти лет.

Его отец Гловер Бранд тогда еще не был правителем Южного Замка, а всего лишь командующим сотней на границе. Когда же брат Гловера лорд Терри Бранд умер от внезапной болезни не оставив наследников Вийилор перешел во владения отца Алана.

Все то время, что мальчик прожил на Воздушных Островах, старшие дочери королевы относились к нему более чем прохладно. И лишь Вия относилась к нему как к брату. С самого детства они вместе играли, делили радости и невзгоды. Когда они были вместе, им были не страшны никакие приключения.

Вия подскочила к своему брату, который был выше ее на полголовы, и повисла на его шее.

– Что ты здесь делаешь? – Радостно воскликнула она.

– Я привез указ от главы Совета Королевств.

– Но почему ты? – В сапфировых глазах принцессы читалось удивление.

– Вия, ты же знаешь законы, что каждый мужчина, когда ему исполнится восемнадцать лет, должен отдать два года на служение всем союзным королевствам. Первые полгода мы служим стюардами у разных королей, и их высокожопых лордов. Мне повезло попасть оруженосцем к королю Дреду Йяру. – Только теперь Вия заметила, что доспехи Алана были белого цвета, а на груди красовался окровавленный меч. – Потом нас ждет год на границе, и еще полгода в союзной гвардии. Лишь после этого дети высокородных лордов получают рыцарство, и могут избрать свой путь. Дети же простых крестьян возвращаются домой и фермерствуют.

– Но разве сын фермера не может стать сиром?

– Теоретически может, но жизнь в огороде, или возле свиней не делает их воинами. Два года слишком мало, что бы они избавились от своих прежних привычек. К тому же им мало известны такие понятия как честь и доблесть, лишь единицы понимают, что такое долг. Большинство из них трусы и преступники, которые при первой же угрозе их жизням бросают оружие и бегут, или того хуже, поворачивают его против своих друзей. И даже те, кто решается продлить службу после истечения двухлетнего строка, должны еще многому научиться, прежде чем стать рыцарем. Я говорю не лишь о моральных принципах, а и о более простых вещах, таких как читать и писать, считать хотя бы до ста, слагать и вычитать. Именно по этому, из десяти тысяч крестьян лишь один соглашается продлить свою службу. Другие предпочитают тихую домашнюю жизнь в обнимку со своими свиньями или скотом. И даже из тех, кто решится, менее половины станут рыцарями. Остальные погибнут от рук врагов, бандитов или же станут дезертирами или предателями. В любом случае их рано или поздно ждет смерть.

Вия отстранилась от Алана, и посмотрела на него так, словно видит впервые.

– Ты изменился, – в ее голосе звучала грусть. – Теперь ты не такой, каким был раньше.

– Дорогая моя сестренка! Я все еще остаюсь тем же Аланом, какого ты знала восемь лет назад. Просто я уже вырос.

– Я знаю, ведь я тоже выросла. Сегодня мне исполнилось пятнадцать.

Алан знал, что она говорит правду. Она действительно выросла, и не была уже той мечтательной девочкой, с сапфировых глаз которой он стирал слезы при последнем расставании восемь лет назад. Теперь она была взрослой девушкой, с длинными снежными волосами, точенной фигуркой, и двумя горбиками упругих грудей.

– И поэтому поводу я приготовил тебе подарок. – Алан извлек из подкладки своего плаща, какую-то небольшую шкатулку, сделанную с красного дерева, и покрытую блестящим лаком.

– Что это?

– Подарок, открой его и увидишь.

Вия открыла крышечку, и под ней увидела красивое колье, сделанное из золотых, серебреных и платиновых колечек, чудно переплетенных между собой. Украшено оно было сапфирами, алмазами и рубинами разной величины. На какой-то миг в глазах девушки возникло удивление, и уже знакомый Алану мечтательный огонек в глазах.

– Алан, оно же дорогое. От куда у тебя такие деньги?

– Не забывай, что я, все таки, сын королевы, и правителя Вийилора, одной из богатейших провинций Воздушных Островов.

– Спасибо, – произнесла Вия, и на ее губах заплясала улыбка, которая, вскоре, сменилась на печаль.

Алан нежно поднял голову сестры за подбородок и, посмотрев в ее сапфировые глаза, спросил.

– Тебе не нравится мой подарок?

– Нет, что ты, оно прекрасно. Просто… – Вия, вновь, опустила глаза. – Когда Инет исполнилось пятнадцать лет, мать подарила ей мужа на одну ночь. От этого союза у нее родилась моя племянница Маргери. С тех пор у нее родилось еще двое сыновей, и всех их, вопреки принятым законам, она отправила к отцам, даже не дав им имен, и не поинтересовавшись, ни разу, что с ними произошло. Выжили они, или умерли от голода где-нибудь в дороге. Когда пятнадцать исполнилось Адаманте, ей тоже подарили мужа на одну ночь. С тех пор она пять раз зачинала ребенка. Четыре раза у нее был выкидыш, а пятый ребенок родился мертвым. Эти потери лишили ее рассудка. И вот она уже год сидит у окна в своей комнате в башне Принцесс. – Вия несколько мгновений смотрела в глаза своего брата. – Алан, я не хочу этого. Этот насильственный первый брак на одну ночь лишает нас всех святых чувств…

– Возможно, что королева забыла о тебе, как делала это раньше. И никакого брака на одну ночь не будет.

– Я слышала, как королева сама говорила, что в этот вечер в Северном Замке соберутся все холостые лорды и лордёныши Воздушных Островов, и я должна буду выбрать одного из них, и разделить с ним свое ложе. – На сапфировых глазах Вии появились слезы, которые сразу же превратились в лед. Начиналась ночь, и на такой высоте, даже горячее тело человека не могло растопить его. – Алан, забери меня отсюда. Забери далеко, далеко… – Принцесса сама того нехотя, вцепилась в руку своего брата.

– Если бы я только мог. За это нас обоих лишат головы, и украсят ими стены Алиора. Хотя, я постараюсь тебе помочь…

Лианна

«… мир сей, именуемый всеми народами Материком, издревле принадлежал Заклинателям Огня (люди зовут их Демонами, а мы, Волки – первыми). Не смотря на то, что первые были разделены на тринадцать народов: три народа – рабы, три – надзиратели, три – владыки, три – воины и один народ – вожди; Материк принадлежал им. (Во всяком случае, такую иерархию власти увидели Волки, когда впервые причалили к южным берегам. Иных сведений о бывших временах нет). Мир тот был покрыт огнем и лавой, из которой произрастали огненные цветы и каменные деревья. И лишь на южных берегах была привычная нам жизнь.

Когда Волки причалили к ним, Первые не возжелали делить сию землю с пришельцами. Началась война…

…по мере того, как Волки захватывали Материк, менялся и сам мир. Там, где бушевали вулканы и текли лавовые реки, появились горы, леса, вода. Воздух избавился от запаха серы, став свежим и приятным…

…ни один народ никогда не вел войн на полное уничтожение, тем более Волки, которые вступают в войну лишь тогда, когда других методов нет, и когда Первые проиграли, оборотни оставили им не большой участок земли, известный ныне как Огненные горы…

… как оборотни смогли победить Заклинателей Огня? Ведь Волки никогда не были магами, в отличии от Демонов, владеющих магией даже лучше чем эльфы?

Мы не знаем ответ на эти вопросы, но как говорят Волки: „Магия не всесильна“…

История народов Материка. Том 1. с. 318–421.»

Холодный снег неприятно холодил мои лапы. Не смотря на начало весны, снегу, все еще, было много. Утром, когда на дворе трещал мороз, твердый наст мог еще выдержать вес моего тела. Ближе к обеду, яркое весеннее солнце сделало снег рыхлым, и теперь мне приходилось тяжело. Лапы проваливались глубоко в снег. Снежно-белая шерсть намокла от воды и талого снега, а все еще по-зимнему ледяной ветер покрыл слипшиеся шерстинки маленькими сосульками. Лапы неприятно чесались, а в некоторых местах, где лед выдрал шерсть, появились капельки крови.

Каждое движение лап приносило странные, неприятные чувства.

Когда же под ровной снежной гладью попадались спрятанные ямы, и мне, усердно «работая» лапами, приходилось выбираться из западни, позади меня, где-то на расстоянии ста пятидесяти гонов, слышался веселый крик:

– Вона она, гадина! Лови ее!!!

Конечно же, я знаю закон, который запрещал Волкам (люди называют нас оборотнями) охотиться на территории людей.

Поэтому, когда зима уводила из Вольстрима дичь, Волки-охотники отправлялись в Туманные Горы, где добывали пищу для всей Стаи. Еще со времен нашего появления на Материке мы называли весь наш народ Стаей. Управлял Стаей один предводитель. Он избирался единогласно всеми Волками, за те дела, что он сделал для процветания народа. И лишь смерть могла оборвать правление правителя, хотя однажды был случай, когда в старости правитель отказался от своей должности в пользу более достойного. За все двадцать тысяч лет, что Волки прожили на Материке, у нас было всего шесть правителей…

«Волки и эльфы самые долгоживущие жители Материка. Есть сведения, утверждающие, что некоторые оборотни доживают до десяти, а то и пятнадцати тысяч лет. Хотя эти данные еще никто не подтвердил. Даже эльфы не живут столь долго…

История народов Материка. Том 2. с. 15.»

… а последние триста лет Стаю возглавляет мой отец Гресоар – огромный серый волк.

Волки верят, что имя и судьба тесно связаны между собой. Точнее, имя должно отвечать назначению Волка, иначе оно будет лишь мешать развитию, а не направлять вперед. Поэтому, в нашем обществе есть особые Волки – волхвы. Говорят, что они способны чувствовать назначение жизни, и когда рождается щенок, его относят к ним. Волхвы дают ему имя, которое и будет направлять деяния Волка в будущем.

Но меня всегда интересовало, почему мне дали имя Лианна, что означает – дарующая жизнь. Я ведь еще никому не дала жизни…

Помогают правителю в управлении Стаей десять старейших Волков. Они называются Советом Стаи. Также у нас есть волки-учителя, волки-охотники, волки-лесники, ученые, мастера, оружейники…

Однажды, когда мне надоела учеба, я сбежала с охотниками в Туманные Горы. Там, на берегах Белого моря, я познакомилась с Дороком, молодым Драконом с огненной кожей.

Драконы были одним из народов-рабов первых. Когда на материк пришли Волки, Драконы стали нашими союзниками. Благодаря этому мы победили в той войне. Драконы получили свободу…

«Волки всегда выступали против рабства и несправедливости. Однажды, оборотни уничтожили одно из государств людей, где процветало рабство и работорговля…

История народов Материка. Том 2. с. 729.»

… и тысячи лет жили с нами бок о бок. Когда же на Материк пришли люди, и Волки потерпев поражение переселились в Вольстрим, захватчики убили почти всех Драконов, и теперь их можно было встретить лишь в северной части Туманных Гор.

Дорок оказался хорошим другом. С тех пор мы часто отправлялись с ним на Ледник, что бы поохотится на белых оленей, или снежных барсов…

«Среди народов Материка распространены слухи о том, что Драконы умеют летать, и дышат огнем. На самом деле это всего лишь слухи. Древние ящеры, которые подчинялись демонам, действительно летали, и дышали огнем. Они исчезли после разрушения Империи. Живущие нынче Драконы, являются всего лишь одним из многих, человекоподобных народов Материка, получившие свое имя от Волков, из-за пристрастия Драконов к алкоголю…

… хотя размеры Драконов действительно способны поразить воображение…

История народов Материка. Том 3. с. 105».

…Иногда мой охотничий азарт заводил меня в Элорию – страну эльфов, или в какое-нибудь государство людей. Несколько раз мне доводилось забредать даже в Степь.

Степь – самое молодое государство людей. Им правят Святые. Все жители Степи объединены одной странной религией. Они отвергают науку и магию, и другие народы Материка, и даже других людей, если они не разделяют их взглядов на жизнь, признавая за истину лишь одно – слово своей веры…

И все те разы мне удавалось проскочить.

Только не этой ночью…

У самой опушки Вольстрима, недалеко от границы Орона, мне на глаза попало стадо великолепных Тууров. Преследование длилось всю ночь, а когда взошло солнце, оказалось, что Вольстрим остался далеко. Вокруг меня были ровные пейзажи Степи, усеянные вспаханными полями и пастбищами, укрытыми ровной снежной гладью. И если бы не частокол одной из местных деревень, через верх которого виднелась крыша местной церкви, можно было бы подумать, что глупые животные завели меня на Ледник.

Из распахнутых деревянных ворот выезжало двое «рыцарей». Хотя, они более походили на двух алкашей. Красные лица – толи от мороза, толи от самогона – выделялись на фоне белого снега. Одежда у обоих была грязной и рваной.

Легкий порыв ветра донес до меня запах стойкого перегара. На стене стоял какой-то приставник и кричал им:

– Доблестные рыцари! Идите на богоугодное дело! Изловите эту тварь!!!

– «Доблестные рыцари?» – Передразнила я его. – Да в каком кабаку ты отыскал их?

Ответить приставник не успел. Один из «Доблестных рыцарей» умудрился свалиться в снег, а второй, соскочил из своего коня и, шатаясь, стоя по колени в снегу, помогал подняться своему товарищу. Все его усилия привели лишь к тому, что они оба упали в снег.

Нужно было видеть лицо того приставника, наблюдающего за оборотнем, качающимся по снегу от смеха. Если бы он мог метать с глаз молнии, всенепременно бы сделал это.

Видя всю эту картину, страх, что был у меня в начале, исчез. На его место пришло веселье, и какое-то игривое настроение.

Отбежав от стен села достаточно далеко, что бы ко мне не долетели стрелы (мало ли что взбредет в голову этим религиозным идиотам), я остановилась, и стала наблюдать, как погоня медленно пробиралась сквозь снег. Тяжелые кони проваливались до самой земли, и оставляли за собой глубокие кривые борозды. Видимо пьяные преследователи не могли ровно ехать.

Когда «Доблестные Рыцари» подъезжали достаточно близко, я отбегала от них. Эта погоня веселила меня, и вскоре я так увлеклась, что не заметила, как солнце высоко поднялось, и начал таять снег. К тому же «рыцари» успели протрезветь, и мои прежние шутки в их адрес, явно разозлили их.

Теперь мне уже было не до смеху. Пришлось спасать свою шкуру…

«Главное добежать до лесов Вольстрима. Погоня туда не сунется.»

И я бежала со всех лап.

К спасительной опушке оставалось уже не далеко, но и погоня не думала прекращаться.

– И нужно вам это? Шли бы домой, дальше пить вино или самогон… – Бросила я на бегу. Похоже эта перспектива понравилась рыцарям, и они, решив побыстрее покончить со мной и возвратится в теплый кабак, прибавили темп.

И в тот миг, когда мне оставалось сделать лишь несколько прыжков, дабы спрятаться в спасительных зарослях леса, я учуяла магию…

«Оборотни никогда не были способны к магии. Их стихия – наука. Тем не менее, они способны учуять любое магическое воздействие. Для того, что бы использовать магию против оборотня необходимо…

Практическая магия. Учебник. с. 45»

…это было в большей степени странным. Магов в Степи не жаловали, так же, как представителей других народов. Их сжигали на кострах.

Я резко остановилась, всего на одно мгновение, дабы решить, как поступить дальше. В этот миг, один из «Рыцарей» поравнялся со мной. Свист меча, разрезавшего воздух, дразнил мои уши, но меня уже не было на том месте. Один прыжок, и я скрылась в зарослях Вольстрима. И в тот миг, когда чаща спрятала меня, за моим хвостом раздался слабый хлопок.

Я мягко приземлилась на землю. Здесь, под кронами тысячелетних дубов, снегу было значительно меньше, хоть и лежал он дольше.

Осторожно подойдя к опушке леса, я заметила странную картину. Моих преследователей не было. Так же не было и снега, и сухой травы. Лишь черная земля да характерный запах озона – все, что осталось как след о примененном заклятье.

Я подошла к поваленному дереву, в стволе которого была спрятана одежда, и изменила сущность.

«Оборотни имеют две сущности. Одна – истинная, похожа на человека или эльфа: длинные волосы того же цвета, что и шерсть; глубокие, выразительные глаза, которые не меняют свой цвет ни в одном из образов; короткие, острые клыки и слегка заостренные уши (но не такие острые, как у эльфов); гладкая кожа, и лишенное растительности лицо. Другая – волчья. Сами оборотни утверждают, что обе эти сущности есть истинными, ведь ее смена не является ни магией, ни техникой. Это их природа. Тем не менее, некоторые исследования показали, что оборотни рождаются в первой сущности, и когда умирают, их тело тоже приобретает ее. Способность трансформироваться развивается лишь на двадцатый год жизни…

… к тому же, истинная сущность оборотней столь прекрасна, что даже эльфы воздают дань ей.

История народов Материка. Том 2. с. 25–27.»

Этот образ всегда вызывал у меня противоречивые чувства. С одной стороны, мне нравились мои длинные снежно-белые волосы, темно-синие глаза, и две пары маленьких, но острых клыков.

А с другой стороны, эта сущность имела ряд недостатков: усиливалось ощущение боли, терялась скорость и физическая сила. Хотя обаяние оставались волчьим. А вот зрение наоборот, улучшалось.

Мороз легонько щекотал кожу. Я неспешно оделась, и уже собиралась пойти домой, когда путь мне преградил один из посланников Стаи. Этот не высокий Волк, в сей сущности имел длинные, серые волосы и черные глаза. Его имя Греслор.

– Лианна, тебя ждут на совете стаи. – Заученной строгой интонацией произнес посланник. – Ты опять ослушалась приказа… – Что ж, такое было не впервой. Каждый раз, когда я забредала на территорию людей, все оканчивалось одинаково: при входе в Вольстрим меня ждал Греслор. Я делала покаянное лицо, или мордашку (если доводилось возвращаться в местах, где не было моих тайников с одеждой), мы шли на заседание Совета Стаи. Там мне делали выволочку. Я обещала, что больше такое не повторится, а спустя месяц, уже во всю опять разгуливала территорией Степи, Орона, или какого-либо западного государства людей. Так я надеялась поступить и в этот раз, но Греслор явно был настроен пессимистично. – В этот раз, Лианна, ты действительно доигралась, и это твое наивное выражение тебе не поможет.

– А что собственно произошло?

– Я не знаю, но твой отец зол, и Совет тоже…

* * *

Лишь когда, ближе к вечеру, мы добрались к месту, где традиционно собирался Совет Стаи (благо оно находилось не очень далеко, в «сердце Вольстрима»), я осознала, что произошло что-то ужасное. При входе меня не встречали улыбающиеся охранники, и не отпускали похабные шуточки молодые Волки-воины. Их лица сегодня были суровы и напряжены до предела. Некоторые охранники были в своей волчьей сущности.

Само место собрания находилось на небольшой поляне, окруженной сросшимися между собой огромными стволами тысячелетних дубов. Огромные ветки крон переплелись, сотворив надежный потолок, защищающий от снега, дождя и ветра. На окружающих стволах были размещены специальные светильники, дающие мягкий белый свет.

В дальней части поляны, стояло одиннадцать деревянных стульев с высокими спинками. На них восседало десять старейших Волков, а в их центре сидел мой отец. Все они были в своих истинных сущностях, а их вид, и строгие взгляды не предвещали ни чего хорошего для меня.

– Лианна, – произнес правитель, – ты опять покидала Вольстрим?

– Я немного увлеклась на ночной охоте в погоне за туурами, и не заметила, как азарт завел меня в Степь.

– Значит, те обвинения, которые прислали нам правители Степи правда? – Голос Гресоара стал еще более суровым, и одновременно обреченно печальным.

– Какие обвинения? Что здесь происходит?! – Воскликнула я в отчаянье, глядя на Совет Стаи.

Несколько мгновений старейшины переглядывались, а потом, с левого края поднялся один из них. Когда-то я слышала, что он старейший из волхвов, хотя и никогда раньше его не видела.

– Сегодня ночью трое благородных Волков-охотников случайно забрели на территорию Степи. С тех пор о них ничего не известно. Их следы обрываются на границе Вольстрима. А дальше ничего: ни следов оружия, ни магии, ни их собственных. Лишь ровная гладь снега. Мы послали запрос в Степь, и они прислали нам ответ. – Старейший достал из-под стула какой-то свиток, и начал читать:

«В день сей скорбный, посвященный умерщвлению Спасителя нашего, когда весь честный люд молится за спасение душ своих грешных, отродье Дьявола, в лице оборотня богопротивного, подкралось к стенам селения Гороул, дабы сорвать восхваление Бога истинного и единого. Двое рыцарей верных, благословленных на дело богоугодное, преподобным приставником Никодимом, отправились в погоню за тварью мерзкою. А по окончанию службы Божьей святейшей, их отгрызенные головы лежали у входа в храм святого Перена.

Посему я, святой Антоний, правитель Степи и глас Божий в роду человеческом, тридцать шестой носитель сего титула и третий носитель сего святейшего имени, за учиненное кощунство и надругательство над святыней и верой истинной, повелеваю: выдать инквизиции нарушителя до истечения третьего дня, или же найти решение, позволившее сохранить мир. В случае неповиновения мы не видим иного выхода, кроме введения законов инквизитора.

св. Антоний

1 марта 743 г.»

– Старейший отложил в сторону послание, а после, продолжил: – Что ты можешь сказать в ответ на эти обвинения?

– Я не знаю, что ответить. – Произнесла я.

– Отвечай правду, и тогда Совет сможет вынести справедливое решение. – Произнес мой отец, глядя мне в глаза.

Еще некоторое время мне понадобилось, что бы собраться с мыслями, а потом я начала свой рассказ. Я рассказала им о ночной охоте, о двух рыцарях-алкоголиках, о погоне. Но я ничего не сказала о магии, которую тогда применили. Ведь магия и Степь так же не совместимы, как огонь и вода.

– Так что вы считаете, благородные Волки. Виновата ли она?! – наконец-то произнес отец, после длительного молчания.

– Несомненно, – произнес один из десяти членов Совета, Волк с темно-каштановыми волосами. – Она покинула Вольстрим, нарушила закон, и возможно, это она убила тех двух несчастных…

– Это еще не доказано, – прервал его тираду все тот же Волк-волхв, который читал обвинение. – Будет не справедливо отправить на смерть невиновного.

– А позволить Степи ввести инквизицию мы можем? Это уничтожит все наши договоренности, которые установились с момента последней войны. Если это произойдет, не только Степь пойдет войной против нас, но и эльфы Элории, и обитатели Туманных гор, и даже маги Коэны объявят нам войну.

– Эту войну Вольстрим не переживет, – ответил правитель, – но и нарушить единый закон Волков мы не можем, ибо после этого нас не будут уважать в Стае…

Несколько томительных мгновений на Поляне Совета стояла звонкая тишина, а потом один из Волков, что сидели справа от отца, произнес:

– Теперь покинь нас, Лианна, мы должны принять не простое решение. Когда придет время, мы позовем тебя.

Мне ничего больше не оставалось, лишь подчинится, и покинув Поляну, я присела на огромный корень тысячелетнего дуба, изгиб которого делал удобное кресло.

Ждать было не выносимо, а в голове все мысли сплелись в единый клубок, и трудно было ухватить хоть одну из них. Я, одновременно, думала о том, что уже случилось, и что еще должно случиться. О той непонятной магии, которую применили там, на границе Вольстрима и о том, была ли она направлена именно на меня? Не было ли все это лишь провокацией, или попыткой поссорить народы Материка…

О том, какое решение примет Совет…

В тот день я еще ничего не понимала, но ясно знала, что моя спокойная жизнь окончилась, не смотря на то, какое решение примет Совет. Странное чувство возле сердца не давало покоя, а знаменитое на весь Материк чутье Волков говорило, что это лишь начало длинного и сложного пути…

Наконец-то томительное ожидание окончилось, ко мне вышел посланник, и позвал к Совету. Когда же я вновь предстала перед Советом Стаи, подвелся правитель, и произнес:

– Лианна, мы посоветовались, и решили, что пока не доказана твоя вина в убийстве рыцарей, мы считаем тебя не виновной, и не будем выдавать инквизиторам Степи. – Услышав эти слова, моей душе сделалось легче, на губах заиграла едва заметная улыбка облегчения. Лишь на мгновение. А когда отец продолжил, все это исчезло, а на их место пришли ужас и отчаяние. – Тем не менее, ты нарушила закон, и уже не впервые. Если тебе не хватает просторов Вольстрима, Элории, Туманных Гор и Ледника, мы пойдем тебе на встречу. Как говорят люди: «клин клином вышибают». Поэтому, Совет решил отправить тебя в изгнание… – Услышав эти слова, мне захотелось закричать, просить, что бы они убили меня здесь. Разорвали на мелкие клочья. Ведь каждый житель Вольстрима понимал, что в одиночку выжить не возможно. Сила Волков всегда заключалась в Стае. Но противный ком обиды и боли застрял в горле, не дав ни одному звуку покинуть мою душу. С моих глаз покатились слезы. – Твое изгнание будет не вечным. Отправляйся в Коэну, единственное государство людей, где к Волкам относятся с тем же почтением, что и к другим народам Материка. Лианна, дочь моя, тебе уже пора повзрослеть. Ты сможешь вернуться в Вольстрим, когда при тебе будет диплом Академии магии, науки и военного мастерства. А теперь ступай. Мы даем тебе время до следующего заката, что бы покинуть леса. После захода солнца любой Волк сможет убить тебя, если встретит в Вольстриме. Помни, что мы найдем истину, и если окажется, что это ты убыла тех рыцарей, мы объявим тебя вне закона, и сами найдем. Где бы ты ни была.

Когда я уходила на моих глазах все еще были слезы, а предательское горло наотрез отказывалось произносить какие либо звуки, кроме хрипа.