Текст книги "Идолы власти от Хеопса до Путина"
Автор книги: Андрей Матвеев
Соавторы: Антон Баков
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 12 страниц)
Современное государство
Некогда фетиши подчинялись закону равенства. Теперь равенство само становится фетишем.
Теодор Адорно
Прежде чем ответить на главный солженицинский вопрос «Как нам обустроить Россию?», взглянем на другие более или менее успешные государства. Напомним, что мы уже выяснили, почему человек, самой своей природой приспособленный жить в коллективах численностью 25–30 человек, живет в современных государствах с населением в миллионы, десятки миллионов, сотни миллионов, а то и миллиарды жителей!
За тысячелетия нашей истории, прошедшие со времен неолитической революции, человечество перепробовало огромное количество вариантов государственного устройства. Варианты эти конкурировали между собой в самом прямом смысле. Многие народы были уничтожены своими более прогрессивными соседями только потому, что не смогли создать более эффективные государственные структуры.
Все варианты возможного государственного устройства были известны еще Платону и Аристотелю, имевшим возможность наблюдать сотни полисов Греции. Они увидели в этих мини-государствах самые настоящие лаборатории, в которых отрабатывались разные способы управления людьми. В дальнейшем, когда улучшение путей сообщения позволило создавать огромные державы, раскинувшиеся даже на разных континентах, количество государств начало резко сокращаться. А уж играть какую-то роль в международной политике могли только самые сильные, прогрессивные и агрессивные страны, названные в XIX веке "великими державами".
Было их всего пять: Англия, Франция, Россия, Австро-Венгрия и Пруссия, впоследствии переименованная в Германию. Всеобщая унификация, заимствование, как казалось, более удачных приемов управления от одних великих держав к другим привело к тому, что сегодня мы воспринимаем современное государство как единственную данность. Безусловно, с теоретической точки зрения такая заданность проигрывает разнообразию государственных типов, изученных еще мудрецами Античности. С другой стороны, заимствование и подражание всегда эффективнее, чем поиск собственных решений.
Современный тип государства, сложившийся в конце XIX и начале XX веков, уже пережил период своего расцвета, когда в результате промышленной революции в руках государства оказались невиданные прежде ресурсы. Увы, они были бездарно, бессмысленно и преступно растрачены на две мировые войны и последующую гонку ядерных вооружений.
Из всех преступлений, которые человек может совершить, разжигание войны, безусловно, является самым страшным, потому что любая война сопровождается массовыми убийствами, насилием, грабежами, и нет такой статьи уголовного кодекса, которая бы массово не нарушалась в военное время.
Ленин и Сталин, Гитлер и Муссолини, Франко и Мао – что общего между ними? Что общего у них с Юлием Цезарем, Александром Македонским или фараоном Эхнатоном? Каждый из них стоял над людьми не как один из людей и не как избранник Бога, а как живой языческий бог. В XX веке человечество могло бы решить многие проблемы, победить болезни, невежество, построить новые прекрасные города, но этого не произошло, потому что государство отобрало у людей их заработки. Оно истратило наше достояние, здоровье и жизнь наших предков на войну, а потом на гонку вооружений. Разумеется, такая централизация средств породила огромное воровство и коррупцию. Где сыр, там и мыши. Могущество человека обернулось ему на вред.
У Стругацких есть книга, которая называется "Трудно быть богом". Действительно, сосредоточение в руках одного человека огромной власти и огромного материального ресурса не так-то просто превратить во что-то стоящее. К сожалению, на протяжении всей истории эти ресурсы тратились либо на что-то откровенно бесполезное, как, например, пирамиды Хеопса, либо на что-то абсолютно вредное – вспомним о кошмарных войнах, которые развязали Наполеон, Гитлер и Сталин.
Наш Путин не исключение. Классический, всем очевидный пример его бессилия – это попытка передать награбленные на "деле ЮКОСа" средства на ремонт наших старых, не лучшим образом выглядящих домов. Разумеется, ни ремонтники, ни строители, ни чиновники оказались не готовы к освоению таких огромных сумм. Деньги большей частью разошлись по карманам, а там, где реальные работы все же были проведены, их качество оказалось настолько низким, что они не улучшили, а ухудшили качество жизни жильцов. К сожалению, авторы знают об этом не понаслышке, один из нас столкнулся с тем, что филантропическая замена лифта в его доме, между прочим всего в полутора километрах от Кремля, сопровождалась разрушением шахты мусоропровода. И ныне запах в подъезде единственное, что ежедневно напоминает ему, его гостям и соседям о "великой затее великого президента".
Увы, так можно рассказывать о провале практически всех мегапроектов Путина. Например, четыре национальных проекта по подъему уровня здравоохранения, образования (по исходу восьми лет министр образования предложил сократить количество бюджетных мест в вузах в два раза), сельского хозяйства и культуры. А попытка создать локомотивы роста вне сырьевой экономики! "Приоритетные направления". Космос и авиация: падающие ракеты и самолеты. Обанкротившаяся судостроительная компания. Единственный результат – нанонизация Чубайса как следующий этап после его демонизации. Громкие и бесполезные проекты – Сочи-2014, футбол-2018. И миллиарды, и снова миллиарды, выброшенные на ветер.
А ведь деньги, заботливо сложенные Путиным в государственные "закрома" бюджетных, внебюджетных, стабилизационных и всех прочих фондов, отняты у конкретных людей. У нас с вами, дорогие россияне. Выскажем кощунственную мысль: если бы "закрома" не оказались дырявыми и ушлые друзья президента не растащили бы эти деньги, ситуация в экономике была бы еще хуже. Конечно, приток ворованных денег не лучший источник роста экономики. Но другого-то нет. Миллионы граждан России обслуживают бюджетных воров и получают свой трудовой рубль из украденных у государства, а точнее, народа, средств.
Надо признать, что раньше было ничуть не лучше. Тогда несметные деньги отбирались у людей, чтобы строить атомные подводные лодки, ракеты и суперзаводы. И так было не только в Советском Союзе. Естественно, подобное антигуманное устройство государственной жизни и политики вызвало массовый протест со стороны людей, которых государственные структуры фактически поставили на грань ядерного уничтожения. Даже как биологический вид. Возникло мощное движение за ослабление роли государства.
Люди восстали. Сама природа человеческая отторгла новоявленных цезарей, как когда-то древнеримских. Культы ненавистных лжебогов были низвергнуты. Уставшее от сверхлюдей человечество отдало власть над собой серым мышам бюрократии. Мы больше не живем в государствах. Мы терпим их. Как сантехников и уборщиц.
Они пока необходимы, но нам очень не нравится, когда они приходят к нам без нашего предварительного звонка в домоуправление. Государство сейчас напоминает мыльный пузырь, который мы только что выдули из трубочки, а теперь он куда-то летит совершенно независимо от нас, повинуясь каким-то своим собственным законам. На нашей памяти движение против антигуманного "сверхчеловеческого" государства триумфально победило в нашей родной России. За последние двадцать лет мы сделали гораздо меньше танков, ядерных ракет и бомбардировщиков. Зато на улицах появилось огромное количество автомобилей, в которых ездят не только государственные чиновники, но и вполне обычные люди. Безусловно, связь между ослаблением государства и ростом благосостояния его населения не всегда является прямой. Но в мирное время почти всегда. И любой, кто прожил последние двадцать лет в России, не мог этого не заметить.
Таким образом, начиная с 1960-х происходит постоянный процесс ослабления государства. Визуально это очень легко видеть по карте. Потому что больше двух третей от числа современных государств (193 члена ООН и Ватикан) образовались после 1960 года прошлого века. И появление каждого нового независимого государства было, как правило, результатом распада старой великодержавной колониальной системы.
Рост количества государств, естественно, привел к росту числа экспериментов в сфере государственного устройства. О некоторых из них мы уже рассказали, например о катастрофической попытке Пол Пота построить "цивилизацию без городов" в Камбодже. Были истреблены миллионы людей, и могучий современный мир не смог их защитить.
Некоторые подобные эксперименты продолжались десятилетиями, как ливийская Джамахирия Муаммара Каддафи, а некоторые рухнули почти мгновенно, как "новое" государство Томаса Санкары, "бедного президента" из Верхней Вольты, после убийства которого выяснилось, что все его имущество состояло из велосипеда и сломанного холодильника.
Подытожим: что же представляет собой современное государство? Как правило, это очень большое образование. Люди, объединенные в государство, обычно не имеют никаких общих интересов, они могут говорить на одном или на разных языках, исповедовать разные религии. Единственное, что их объединяет: они в одно и то же место платят налоги, имеют общие вооруженные силы и правоохранительные органы, а также общее правительство, которое якобы представляет их интересы.
Государства, которые пытались взять на себя больший контроль над своими гражданами, сегодня еще существуют (даже после краха фашистского и коммунистического тоталитаризма) – это некоторые мусульманские страны, обломки социализма: Северная Корея и Куба, ну и отчасти всегда идущий своим путем Китай.
Все остальные государства похожи между собой. "Все счастливые семьи счастливы одинаково", – утверждал Лев Толстой. Дело в том, что в мире, где последняя "настоящая" война закончилась семьдесят лет назад, экономика превратилась в единственный критерий эффективности государственных систем. Именно экономическое соревнование с Западом проиграл в свое время социалистический лагерь. Почему современная частная экономика смогла победить государственную? Точнее, почему государство с позором бежало из экономики, честно признавшись, что без него граждане гораздо лучше обустроят свою жизнь?
Рискнем предположить, что правила игры в современной экономике более соответствуют человеческой природе, нежели правила устройства современного государства и соответственно государственной экономики.
Итак, три преимущества частной экономики перед современным государством.
Во-первых, она соразмерна природе человека. Лидер (вождь, доминант) объединяет вокруг себя команду последователей, то есть фактически формирует первобытную человеческую стаю. Завтра эта стая может подчинить себе десятки, сотни, тысячи стай, а может разориться и быть расформированной. Но в любом случае она очень напоминает ту группу охотников, которые шли в каменном веке по следу раненного зверя и могли его догнать и добыть, а могли и не добыть. А вот нынешние государства огромны, и человек в них только крохотный винтик или песчинка.
Во-вторых, это игра. Люди любят играть. Любят побеждать. Не каждый раз им удается победить. Тогда они стискивают зубы и играют снова, надеясь все-таки победить. Вся частная экономика построена на игре. Здесь есть победители и побежденные. Те, кто умеет играть в бизнес, редко играют в рулетку. Им вполне достаточно другого адреналина. Увы, наши государства и их унылые чиновники не умеют играть.
В-третьих, частная экономика соразмерна семье. Возможность передать добытый выигранный ресурс любимым женщинам, детям и внукам – то, что полностью отсутствует в современном государстве, максимально отчужденном от человека.
К концу XX века человечество сумело создать удивительную, прогрессивную, совершенную и даже прекрасную модель современной экономики. Разумеется, она нуждается в дальнейшем развитии, и она будет совершенствоваться. Но уже сейчас мы наблюдаем невиданные успехи частной экономики во всем мире. Удивительно, но экономический прогресс после уменьшения государственного вмешательства в экономику за последние пятьдесят лет превысил все созданное человечеством за предыдущие тысячелетия своей истории.
А ведь необходимо признать, что удачно найденная в экономике модель приватности полностью противоречит всей истории человеческого государства! Попытки защитить права личности или фирм на собственность всегда требовали немалых усилий. Во все времена приходилось находить сложный баланс между правом сильного, когда грабитель, вор, рейдер, рэкетир отбирал чужое, и правом другого сильного —созидателя, производителя товаров и услуг.
Пришлось создать сложную систему, сначала судов, а потом и разнообразных правоохранительных структур. Человечество долго искало баланс между анархией и свободой. С одной стороны, было необходимо защитить частные интересы, а с другой – надо было не допустить диктата создаваемой государственной системы подавления. К сожалению, известно много случаев, когда государственные структуры, создававшиеся для чего-то, полностью перерождались и действовали в обратном направлении.
Еще в древних Афинах молодой политик Писистрат пришел на народное собрание избитый, в разорванных одеждах, жалуясь, что политические оппоненты напали на него и пытались его убить. Возмущенное народное собрание выделило Писистрату отряд охраны, вооруженный дубинками. И именно используя этих "дубинщиков", Писистрат спустя какое-то время разогнал народное собрание и стал первым тираном Афин. Это, наверное, первый известный историкам случай коррупции в силовых структурах, созданных для защиты закона и обращенных на уничтожение закона. Но, к сожалению, случай этот далеко не последний.
Разделение власти призвано раздробить ее, сделать так, чтобы она не направлялась против человека единым фронтом. На сегодняшний день во всех развитых государствах мира власть принято разделять по трем принципам. Первый – это знаменитые ветви власти: разделение властей на судебные, законодательные и исполнительные, не подчиненные друг другу и зачастую даже враждующие между собой. Второй принцип – деление по уровню: во всех крупных государствах введены как минимум три уровня власти. Высшая государственная, региональная и местная. Делается все для того, чтобы эти власти формировались независимо друг от друга и как можно меньше были связаны между собой, чтобы каждая решала вопросы, относящиеся только к ее компетенции. Третий принцип – власть разделяется по времени. Существует периодичность выборов и ограничение по количеству выдвижений одной кандидатуры, чтобы власть в течение длительного периода осуществлялась не одним, а разными людьми.
Необходимо признать, что эта система не идеальна. Потому что помимо официальных, гласных связей между различного рода государственными чиновниками между ними существуют еще тайные, как правило, финансовые взаимоотношения. Кроме того, существуют вполне официальные партии, системы лоббирования, поддержка сторонников и партийные взносы, которые частично легализуют эту схему объединения властей.
Более того, есть целые отрасли экономики, где вообще не действуют принципы рыночного хозяйства. Это и такие монополии, как добыча природных ресурсов, энергетика, железнодорожный транспорт, в которых вообще нет "невидимой руки рынка". Это коммунальное хозяйство, в той или иной степени завязанное на местные власти. Это огромный социальный сектор, включающий в себя растущее число социальных благ, дотируемых государством, —от государственных театров, больниц, школ, университетов, церквей до государственных пенсионных фондов и пособий по безработице. Мы уже не говорим об огромной отрасли по обслуживанию самой современной власти – от закупки автомобилей и компьютеров для чиновников до обслуживания и строительства многочисленных общественных зданий.
Полностью не действуют рыночные механизмы в судах, полиции, войсках, секретных службах и в большей части оборонной промышленности. Эти общеизвестные вещи —только вершина айсберга. Монополизм существует в телевещании, радио, мобильной и стационарной телефонной связи. Иногда кажется, что отрасли с конкурентной экономикой являются скорее исключением, нежели правилом в современном мире.
Но именно в этих отраслях и происходит прогресс.
Как Россию возрождать будем?
Героизация посредственного входит в состав культа дешевизны.
Теодор Адорно
Возвращаясь к России, надо отметить, что у нас нет основного лекарства от цезаризма. Страны, где люди наивно и сильно верят в Господа, будь то шиитский Иран или христианско-сектантская Америка, не склонны творить себе кумиров, тем более из такого бренного материала, как человеческая плоть. Нынешняя религиозность в России такова, что люди готовы поклоняться хоть полтергейсту, хоть инопланетянам, хоть Владимиру Путину. Религиозные взгляды последнего, видимо, позволяют ему принимать участие в языческом самообожествлении.
В XX веке у Владимира Путина было целых два предшественника, Сталин и Ленин, последовательно вознесенных антихристианской пропагандой на сверхчеловеческую ступень. После развенчания Сталина основанная им новая религия пришла к официальному единобожию Ленина. Эта форма язычества отчасти сохранилась и поныне, а отчасти раздробилась на множество сект, в том числе исповедующих культ Сталина.
Насаждение культа Путина противоречит взглядам как представителей традиционных религий: христианства и ислама, так и взглядам ленино(сталино)поклонников, а также вызывает неприязнь у численно жалкой прослойки россиян, обладающих неким уровнем образования и исторической памятью.
Не случайно основным объектом пропаганды путинизма оказалась молодежь, и эта пропаганда сопровождается массированной атакой на образование в стране.
И все же Россия после Путина, безусловно, будет вынуждена найти себе новую государственную модель нецезаристского образца. Значительную часть государственной власти будет необходимо передать представителям российского высшего класса.
У читателя могло сложиться впечатление, что авторы слишком зациклены на роли аристократии в истории и принижают средний класс. Это не так. С самого начала истории и даже в доисторический период степень принадлежности к высшему классу, к аристократии, определялась не набором каких-то уникальных личных качеств или материальных ресурсов или знаний, а исключительно способностью вести за собой или, грубо говоря, подчинять себе средний класс.
На самом деле возможности одного человека подчинять себе других людей, как мы уже говорили, весьма ограничены. Если перефразировать известную фразу, то получится: "Можно подчинить себе в немногом много людей или подчинить себе во многом немного людей". Даже когда фараон Хеопс был владыкой всего и всех в Египте, существовали люди, которые были аристократами: бригадирами, надсмотрщиками, руководителями. И средний класс – те, кто строил великую пирамиду. При этом строители подчинялись именно аристократам, а не фараону. И их власть над строителями была ближе, больше и страшнее, чем власть фараона. И ненавидели их сильнее, чем далекого и сакрального фараона.
Капралы в наполеоновской армии в гораздо большей степени распоряжались жизнями конкретных живых солдат, чем их великий полководец. Поэтому любой большой проект, осуществляемый человечеством, требовал подчинения верховной власти только представителей высшего класса, именно аристократии, для того чтобы вся структура не превратилась в лебедя, рака и щуку. Безусловно, подчинить представителей аристократии гораздо сложнее, чем представителей среднего класса.
Лидеры мало управляемы. Зачастую их покорность достигалась при помощи массовых репрессий и даже физического истребления, что в свою очередь приводило к появлению новых лидеров, потому что, как мы уже писали, разделение на лидеров, средний класс и аутсайдеров заложено в самой природе рода человеческого.
По мере усложнения человеческого общества появилась возможность предоставлять людям возможность быть лидером в одном и за это требовать у них подчинения в другом. Ну, например, глава семьи мог быть подчиненным на работе, руководитель фирмы – подчиняться политическому руководству. Разумеется, чтобы поддерживать разделение этих сфер, потребовались достаточно сложные законы. Со временем законодательная система была развита настолько, что удалось крайне усложнить структуру общества. Теперь обладатель военной власти в большинстве современных обществ не имеет никакой реальной власти над членами общества, за исключением непосредственно подчиненных ему лично военнослужащих.
В цивилизованных обществах это кажется вполне естественным, но ведь совсем недавно Мао Цзэдун, руководитель самой большой страны в мире, Китая, провозглашал обратный тезис: "Винтовка рождает власть" —кто силен, тот и прав. Вспомним нашу собственную "революционную законность", провозглашенную большевиками, которая позволила им благодаря военной силе влезать в дела любых людей.
Кажется, идеалом современного государства должен стать поиск золотой середины. Мы не должны лгать, что каждый член общества может получить свободу, хотя бы потому, что она ему не нужна, да и он не способен ее удержать.
Но незачем и централизовывать власть в одних руках. Подобного рода преобразования всегда проводились якобы в связи с наличием великой цели, требующей объединения усилий всех людей на чем-то одном. К сожалению или к счастью, исторический опыт показывает, что объединение целей огромного количества людей абсолютно неэффективно, а главное, совершенно бесцельно. Да, спустя многие тысячи лет туристы ездят посмотреть на пирамиду Хеопса, но какую пользу принесло ее строительство в те годы самим египтянам, включая даже их фараона?
В чем был смысл в объединении для проведения кровопролитных захватнических войн? И какая цель для подобного объединения может существовать сейчас?
Олимпиада в Сочи? Война с Грузией?
Таким образом, повторим: свобода нужна лишь тем, кто может ею воспользоваться для своего блага, блага своей семьи и общества. Поэтому слоган нашей монархической партии: "Свободу высшему классу!"
Как это будет и каких изменений потребует в законодательстве?
Во-первых, необходимо безусловное разрушение вертикали власти, созданной для обслуживания цезаристского режима. Этот демонтаж должен охватить не только исполнительную власть, но и ее костяк —правоохранительные органы. Региональная полиция должна будет формироваться в регионах, а муниципальная —в муниципалитетах. Федеральные структуры должны быть сокращены до небольшого федерального бюро расследований.
Демонтаж должен коснуться системы судов. Функции высших судов должны быть резко уменьшены. Окончательные решения по большинству дел должны приниматься в регионах судами, формируемыми там же —в регионах.
Функции парламентов и их численный состав, наоборот, должны быть расширены на всех уровнях и во всех регионах. Исполнительная власть же должна быть максимально разделена не только по вертикали, но и по горизонтали. Например, совершенно непонятно почему здравоохранение и образование (две огромные отрасли) подконтрольны депутатам через посредников —мэров, губернаторов, председателей федерального правительства, а не напрямую —в лице своих руководителей.
Мы понимаем, как страшно звучат слова "разделение" и "ослабление" российской государственной власти. Но ведь это только слова. Сформулируйте это иначе: разделение и ослабление бюрократического засилья. И кто будет против? Но переход реальной власти к высшему классу России, безусловно, способному ее удержать и использовать на благо всей страны, невозможен без идеологического обоснования и преодоления старых коммунистических предрассудков.
Путин рано или поздно, по той или иной причине, станет перевернутой историей страницей. Но Россия, мы надеемся, останется. А это значит, что перед Россией будут стоять те же самые проблемы, что и сегодня, поскольку трудно предположить, что хоть одна из них будет решена при нынешнем правлении. Таким образом, основными проблемами России останутся неверие и цинизм большей части населения. Они даже усилятся после ухода Путина в соответствии с известной формулой: "Оказался наш отец не отцом, а сукою". Останется анонимный безответственный высший класс, притворяющийся в России средним классом и реализующий свое честолюбие и амбиции покупкой зарубежных вилл и яхт. Никто не обустроит огромные бесхозные пространства, непрестижные города и регионы.
Природа не терпит пустоты, и чтобы ниша, образовавшаяся в результате разрушения культа личности Путина после его ухода, не была заполнена всякими глупостями, мы должны предложить что-то умное.
Надо признать, что все попытки измыслить новую национальную идею, предпринимавшиеся в 1990-е окружением Ельцина, оказались неудачными, именно поэтому они и рискнули пойти на реинкарнацию Сталина в лице господина Путина.
Мы тоже вряд ли сможем изобрести что-то новое.
Да это и неправильно. Россия не юная страна без традиций, скроенная иностранцами произвольным образом для удобства колониального управления! У нас тысячелетняя история. Глупо опираться на наследие скифов и гипербореев и отказываться от собственного блестящего прошлого.
Мы считаем, что существует единственно возможный вариант стабильного обустройства России на длительный период: возрождение Российской империи и возвращение российского престола российской императорской семье.
Безусловно, мы не должны во всем копировать старую империю в XXI веке. Например, государство должно быть светским и жить в мире со всеми конфессиями и народами России. Разумеется, нужно признать, что свои права есть не только у православных и мусульман, но и у Свидетелей Иеговы, баптистов, атеистов и прочих, количество которых в наше глобальное время будет только расти. Удивительным образом глобализация вместо унификации предлагает нам растущее разнообразие. Например, в России уже давно есть не только доморощенные кришнаиты, но и растущее число самых настоящих индуистов. До сих пор все попытки построить индуистский храм в Москве встречали не менее ожесточенный отпор, чем гей-парад.
Не надо быть пророком, чтобы предположить, что в будущем индуистские храмы в Москве, разумеется, будут построены. И будут существовать, пока будут посещаться и финансироваться собственной паствой.
Мы уже говорили о том, что дискриминация в царской России католической, мусульманской, иудейской и староверской аристократии стала основным фактором, приведшим к крушению старой империи.
Это как раз тот случай, когда России стоит поучиться на собственных кровавых ошибках.
А то, что было хорошим, необходимо перенимать, даже если это кажется несовременным и противоречит декларируемой политике других европейских государств. Так, нужно признать, что исключительная роль дворянства в царской России диктовалась не только историческими пережитками, но и огромными аграрными просторами. Дворянство было привязано к своим поместьям. Оно поддерживало необходимый порядок в сельской местности.
Тогда не было бесхозных брошенных земель и запустевших деревень. Через дворянские хозяйства на селе распространялись как производственные новшества (новые агротехнические приемы и сельскохозяйственные культуры), так и культура и образование. Необходимо учитывать, что внедрение чего-то нового в человеческом обществе вообще идет только через подражание нижестоящих вышестоящим. В последнее время это доказали и волны увлечения теннисом и горными лыжами.
Надо признать, что созданные после революции крупные хозяйства, колхозы и совхозы, а также насаждаемые последние двадцать лет фермерские хозяйства оказались менее эффективными, чем дворянские поместья. Фермерские хозяйства слишком маленькие и нестабильные. Колхозы и совхозы, выйдя из-под партийного контроля, разграблены временщиками.
Можно, конечно, подождать еще лет пятьдесят, пока на селе самостоятельно сформируется слой крупных земельных собственников. Но не факт, что это будут представители коренных национальностей, потому что упадок сельской экономики, уже давно дошедшей до разрухи, ставит под вопрос вообще выживание сельских жителей как социальной группы.
Фактически сегодня задача формирования земельной аристократии – наиважнейшая для сохранения российского села.
Только вот не надо про крепостное право! Просто селу нужны лидеры, вожди и хозяева. Набирать команду исполнителей им придется в жесткой конкурентной борьбе с частными предпринимателями городов и с государственной службой. Но пока некому конкурировать и некому предлагать наемным работникам приемлемые зарплаты. Село первыми покидают не исполнители, а организаторы, будущие аристократы, несостоявшийся высший класс.
Немногим лучше, чем в деревне, обстоят дела в небольших городах и даже в целых регионах. Постоянный отъезд талантливой молодежи, поглощение и вытеснение местного бизнеса крупными сетями превратили депрессивные города и веси в бездонные дотационные дыры в бюджете, а любые попытки экономии бюджетных денег приводят здесь к дальнейшей деградации коммунальной сферы социального хозяйства и в конечном итоге к еще большему снижению качества населения. Беда в том, что и здесь нет своей местной аристократии. Только она может взять на себя заботу о сохранении этих бесхозных и бесхозяйных ныне поселений. Увы, ушло то время, когда в любом уездном городке можно было встретить отпрысков старых и славных российских семейств и родов, а за любым леском располагалась помещичья усадьба, хозяева которой на протяжении иногда десятков поколений обустраивали свои земли, подавая пример местным крестьянам.
Нынешняя новая аристократия уже сформировалась в крупных городах, потому что именно в городах сосредоточены и государственные должности, и крупный и средний бизнес. А вот в городках, поселках и селах единственный способ выбиться в люди —уехать оттуда. Остаются худшие, неспособные, и именно поэтому заброшены поля, горят опустевшие дома, и запустение охватывает все новые и новые территории.
Именно поэтому мы считаем малые города, поселки и села зоной, где недостаточно обычных механизмов рыночной экономики. Если мы не хотим потерять Россию, государство будет вынуждено приложить усилия к формированию здесь новой местной аристократии. Для этого должны быть восстановлены такие механизмы, как земельные пожалования и предоставления адресных привилегий тем, кто займется возрождением этих бескрайних просторов России, занимающих большую часть площади страны. Ну и, конечно, Россия останется страной регионов. Сегодня любая попытка брендинга единой России, то есть России как единого целого, невольно превращается в брендинг Москвы. Постоянно происходит односторонняя миграция населения.
