Текст книги "Царствие Снегиря"
Автор книги: Andrew Лебедев
Жанр:
Научная фантастика
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 11 страниц)
7.
Шар заглючило.
Олег хотел было как всегда – по привычке слетать с утра в Бразилию на облюбованный пустынный пляж – побегать голяком по ослепительно белому песку, помахать руками-ногами в бестолковой только самому ему ведомой утренней гимнастике, проткнуть с разбегу упругий изгиб прибойной волны, нырнув потом и насколько хватит дыхания, проплыть возле самого дна… Но шар не двинулся с места.
Стандартная клавиатура все так же лежала у Олега на коленях, а на экране огромного во всю стену кабинета, заменявшего в подводных и космических путешествиях иллюминатор, светилась снежная пустота.
"Снег", – как говорили специалисты-телевизионщики в случаях, когда на антенну не поступало сигнала.
– Что это? – содрогнувшись, подумал Олег, – неужели это уже конец?
Он знал, что рано или поздно, это обязательно произойдет.
Но чтобы так скоро!
Ведь ничего еще не успел.
Ведь мир еще не переустроен по его замыслу.
И он еще не сделал и четверти задуманного…
Наверное, и Петр Великий, мучительно умирая от воспаления простаты, так же возмущался несправедливой краткости отпущенного ему момента.
– Ничего не успел!
Олег попробовал еще раз мысленно приказать шару подняться над землей и лететь…
Ну не в Бразилию, так хотя бы в Москву – на Красную что-ли площадь…
Нет.
Ноль эмоций.
Пробежал пальчиками по клавиатуре.
Снег.
Снег на экране.
И в динамиках – тишина.
Но утешало хотябы то, пока, обстоятельство, что он ВСЕ ЕЩЕ В КАБИНЕТЕ СВОЕГО
ШАРА!!!
Он все еще в том самом кабинете, каким он сконструировал его еще в первые дни великого своего проникновения в СВЯТАЯ СВЯТЫХ.
Все так же сидел он пока в том самом кожаном капитанском кресле, еще в первые счастливые денечки подсмотренном в одном из каталогов самой дорогой офисной мебели.
Все так же окружали его, ставшие уже привычно не замечаемыми – некогда любимые вещи – бронзовые и фарфоровые статуэтки, картины, коллекции монет, пистолеты, шпаги, мечи, доспехи…
В первые дни…
В первые дни, когда он только обрел единение с шаром, он ненасытно хватал все это обилие раритетов.
Картины Моне и Сезанна. Мейсонский фарфор. Серебряные кофейные сервизы от Фаберже.
И оружие!
Ах, как он набросился на собирание оружия!
Мама в детстве неохотно пестики ему покупала.
Вот и дорвался.
И германские автоматы – эм-пэ 39-40, и шторм-геверы эм-пэ 44, и вальтеры пэ-38, и знаменитые "восьмерки" – парабеллум, и кольты всех сортов, и беретты, и глоки, и смиты с вессонами…
А мечи!
Тут у него были и любимые самурайские, и арабские – времен испано-португальской конкисты, и мечи Карла Великого, и Ричарда Львиное Сердце и Готфрида Лотарингского герцога Бульонского…
Все это мальчишеское богатство было теперь в беспорядке разбросано по ворсу персидских ковров и свалено в дальнем углу огромного кабинета. Наигрался.
А по-перву, каких восторгов ему стоила стрельба из вальтера! Или из эм-пэшки – по бутылкам, наспех расставленным на скалистом морском берегу.
Он и Анюту научил здесь стрелять.
Она двумя руками поднимала тяжелый вальтер на уровень прищуренных глаз, а он – обнимая ее сзади, придерживал и поправлял, когда она мазала в очередной раз…
А потом они бегали по пляжу.
Отхлебывая из горлышка – обжигающе горькое виски…
И хохотали. И толкали друг дружку, догоняя, и катались обнявшись по горячему песку.
И распугивали глупых чаек, когда очередная бутылка с пятого или шестнадцатого бестолково-пьяного выстрела наконец то разлеталась в мелкую стеклянную пыль…
И как они любовались на уходящее под воду солнце…
Солнце, ныряющее в океан. Под линию горизонта…
Еще раз ткнул пальцем в клавиатуру.
Ноль.
Не марш па.
Ноу риплай.
Бензин-капут!
Олег поднялся из кресла и подойдя к любимому кожаному дивану, рухнул мордой в подушки.
Что?
Что теперь?
Как говорил Гумилев?
Альт-контр-делит?
Может и правда?
Просто – заглючило?
И пройдет?
Он лежал лицом в подушку, но чувствовал, что в кабинете он не один…
– Кто здесь? – вскрикнул Олег, не поднимая головы.
– Свои, – ответил кто то до боли знакомым голосом.
В кресле возле экрана сидел он – Олег Снегирев.
– Ты кто?
– Альтер-эго в пальто, вот кто!
Олег тупо замолчал.
Предчувствуя финал, поднялся и принялся суетливо метаться.
Подошел к буфету.
– Может выпьем?
– Не стоит, – ответил Альтер-эго в пальто, – сам знаешь, глупо искать компенсацию в алкоголе…
Альтер взял паузу.
– Тем более, когда приходит время подведения итогов.
– А что, уже? – глупо улыбнувшись спросил Олег.
– А что, сам не чувствуешь, что уже край?
Олег налил себе пол-стакана виски и проглотил залпом.
– Чувствую. Чувствую, что все не так. Но только не пойму…
– Что не поймешь? – спросил Альтер, участливо изогнув шею.
– Не пойму, почему мне все это позволили?
– А-а-а-а! – протянул Альтер, – почему позволили? Да потому позволили, что ничего тебе и не позволяли!
– Как? Ничего не было, что ли?
– Ну, считай, что так!
Олег налил еще пол-стакана и вопросительно поглядел на Альтер-эго в пальто. Тот отрицательно помотал головой.
– И что? Все это было только у меня в голове?
– И более того, – кивнул Альтер, – и более того, длилось все это безобразие всего одну миллионную секунды…
– Ах, ну все-таки вы оценили, раз говорите, что безобразие…
– Оценили, оценили…
Олег сделал маленький глоток и устало прикрыв глаза откинулся на подушке.
– Зачем же? Зачем же тогда?
– А чтоб понял.
– Зачем.
– Излечи себя сам.
– Это про доктора?
– Именно…
– Как всеже хорошо с самим собой общаться, с полу-слова понимаешь!
– Поэтому то я к тебе и пришел, а не Лев Гумилев или Екатерина Великая…
Олег отхлебнул еще.
– Ну?
– Что – ну?
– И что теперь?
– А ничего!
– Пошел вон, что ли?
– Ну, вроде того!
– И куда?
– А откуда вышел!
Олег поднялся, подошел к буфету.
Взял в руки бутылку Чивас Ригал…
– Жаль будет потом безо всего этого обходиться – Да уж!
– А нельзя мундирчик оберфюрерский на память оставить?
Альтер раскатисто рассмеялся.
– Дитеныш ты еще несмышленый. А собрался мир переделывать!
– За это и выгоняете?
– Эх, дурачок!
Альтер пощелкал по клавиатуре и на экране появилось Рассудово.
Мост через Пахру.
Только не такой, как теперь – широкий под четыре полосы новой шоссейки, а тот – старый – узенький, что был в детстве…
Они вышли на откос.
Молча спустились к речке.
На свое любимое место, где поднимая камешки, находили под ними рыбешек-огольцов и ловили их руками, сажая потом в баночку… Где учились метко стрелять из первых своих рогаток… Где мечтали о женщинах, распаляя воображение фантастическими историями, где распевали непристойные детские куплеты, где эхом железобетонных устоев и гулких пролетов своих – мост подпевал ребятишкам. И ему – Олежке Снегиреву…
– Ну и когда?
– Что когда?
– Когда меня разжалуют? – спросил Олег.
– А уже… Клавиатура то уже не у тебя, – ответил Альтер.
– Понятно, – с угрюмой обреченностью кивнул Олег. – А все эти мои…
– Жертвы твоих опытов?
– Ну да…
– А их и не было!
– То есть – ничего не было?
– Ну неужели ты себе думаешь, что тебе кто-либо разрешил что то менять?
– Все было у меня в голове!
– Только там…
– Шиза!
– Да нет, – успокаивающим жестом руки смягчил Альтер, – не шиза, просто ты вышел на определенный высокий уровень…
– Уровень?
– Уровень. К которому святые или йоги шли тысячедневными молитвами и упражнениями, а ты – штурмом взял…
– Значит все-таки, чтото было?
– Ничего не было. В физическом смысле – ничего не было. Был только возмущенный виртуал.
– Как игрушка компьютерная?
– Именно!
Олег поднял плоский камешек и пустил его блинчиками по воде…
– А тогда, за что меня наказывать?
– А сам что не понимаешь?
– Понимаю, – кивнул Олег, вздохнув, – понимаю, потому как грех помыслом так же тяжел, как грех действием.
– Ну вот видишь, умница. Все понимаешь! А тем не менее – наделал делов! Сколько народа нагробил!
– Виртуально же!
– Грех помыслом!
Альтер тоже поднял камешек и бросил в заросли осоки – туда, где в тихой заводи квакала лягушка…
– А помнишь, как мы здесь лягушек из пневматички стреляли?
– Не здесь, а на карьере песчаном за шоссейкой!
– Ага, и потом еще мыша полевого поймали…
– Ну что? Стыдно вспомнить? Ну говори! Сожгли мыша в костре – заживо. Вот детская жестокость!
– А кота когда из обреза шлепнули, помнишь?
– Этого кота потом соседи – Коршуновы – обыскались! Не стыдно?
– Стыдно…
– Ну все… Пошли!
– Куда?
– Назад.
– Назад – куда?
– Туда, откуда ты начал…
– Ну. тогда, прощай, что ли?
– Бывай…
И шар выплюнул его.
Выплюнул туда, откуда взял.
Шар выплюнул Олега назад. Туда, откуда его когда то его взял. В проем балконной двери его однокомнатной квартирки. Выплюнул и растаял в вечернем октябрьском тумане.
8.
… Олег Снегирев бредет охувший.
Он все помнит.
Подходит к костру на пустыре.
Там силдит три бомжа.
Они оказывабтся тми же интеллигентами.
Они ркгают нынешний порядок так же, как тот.
Все им не нравится.
Вот бы Сталина сюда, Петра Первого.
Долгий разговор, потом его зарезали. За базар и за пальто. (Те же персонажи, очень узнаваемые) ….
Марина с Бастрюковым не ужились. Они стали часто ссориться, оба раздражались по мелочам, и наконец, он однажды собрал вещички и вернулся к своей первой жене.
Марина же особенно горевать не стала, и через пол-года уехала в Стокгольм, списавшись по интернету с нестарым еще вдовцом.
Президент Петров только что вернулся из поездки в Лондон где был на заседании глав Европейской "восьмерки". Там среди прочих велись переговоры о реструктурировании долгов бывшего СССР Лондонскому клубу. Газеты писали, что переговоры закончились для российской стороны не совсем успешно.
Курочкин наконец отремонтировал свою громадную квартиру на Таврической и когда справляли новоселье, Бастрюков был у него со своей первой – благоверной. Все напились, и потом поехали пьяные кататься на новом Бастрюковском "лэндкрузере", а когда на Выборгском их зацапало ГАИ, едва откупились, сунув гаишникам чуть ли пятьсот бакинских…
А про Олега чего-то ничего больше не слышали. Да во время новоселья за столом никто о нем и не вспоминал…
Справка:
Оскар Дирлевангер – оберфюрер СС – Умер во французской тюрьме 7 июля 1945 года.
Теодор Эйке – группенфюрер СС – погиб в боях под Харьковом 26 февраля 1943 года.
Пауль Хауссер – обергруппенфюрер СС – скончался 28 декабря 1972 года в возрасте 92 лет.
Михаэль Витман – гауптштурмфюрер СС – погиб под французским городом Кан 14 июля 1944 года.
Курт Майер – бригадефюрер СС – умер в 1981 году.
Генерал-майор МГБ Свечкопал – расстрелян в 1953 году (реабилитирован в 1993) Подполковник запаса НКВД – МГБ Чистяков – умер в 1989 году в санатории ветеранов в городе Сочи.
Капитан Коломиец – погиб под Сталинградом в январе 1943 года.
Старшина (запаса) Кандыба – проживает в городе Майкоп. На пенсии.
Капитан медицинской службы (запаса) Любовь Ракицкая – проживает в городе Москве.
На пенсии.
Борис Вайнштейн – бывший дизайнер рекламного агентства "Прайм" – ныне поживает в Нью-Йорке – занимается коммерцией.
Первый лейтенант Дэниэл Маккаферти служит летчиком-инструктором на авиабазе Эндрюс.
Органами милиции разыскивается гражданин Снегирев Олег Владимирович 1964 года рождения.
Ушел из дома предположительно 24 ноября 2000 года. На нем было зимнее пальто черного цвета, вязаная шапочка черного цвета, брюки черного цвета, черные полуботинки. Всех граждан, имеющих какую-либо информацию о месте нахождении гражданина Снегирева О.В. просят сообщить в дежурный отдел милиции.
