Текст книги "Скитальцы космоса (сборник)"

Автор книги: Андрэ Нортон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 42 страниц) [доступный отрывок для чтения: 16 страниц]

Глава 5
ОПАСНЫЕ МОРЯ

Охотники на горпов шли через травяной лес семейными группами и земляне поняли, что это предприятие вызвало перемирие во всем районе, так как здесь были представители не только клана Вафта. Все сарголийцы были молоды и пребывали в состоянии большого возбуждения. Было ясно, что эта охота, подготовленная с большим размахом, означала для них не только месть ненавистным врагам, но и возможность прославиться и проявить себя.

Травяной лес становился реже, появилось немало промежутков между деревьями, открытых пространств и полян. Наконец лес превратился в отдельные группы деревьев, и теперь земляне шли по колено в огненно–красной траве, напоминавшей земной папоротник. Большинство сарголийцев несли факелы, иногда целые связки их, как если бы охота на горпов должна была состояться ночью. Было уже действительно поздно, когда они достигли моря.

Вода была металлически – серого цвета и покрыта широкими пурпурными полосами, как если бы художник провел кистью по поверхности моря. Красный песок сверкал золотыми блестками и доходил до самой воды, которая с медлительностью масла лизала линию берега. Вдали возвышались сомкнутыми рядами группы далеких островов, покрытых травяными деревьями, склонявшимися под порывами ветра. Они достигли берега в том месте, где его касалась одна из пурпурных полос, и Дэйн заметил, что полоса оставляет на песке пенистый след. Земляне подошли к воде. Там, где она была чиста от пурпура, они смогли увидеть дно, однако большую часть поверхности воды занимала пурпурная краска, и Дэйн подумал, что горпы используют ее в качестве приманки.

Некоторое время сарголийцы не приближались к морю – месту своей охоты. Только самые молодые члены отряда, многие из которых не достигли совершеннолетия, так что не были вооружены когтем–ножом, рассыпались вдоль берега и принялись прилежно собирать дрова, складывая их в гряду на песке. Дэйн, глядя на их действия, заметил кусок гладкого дерева. Он обратил внимание Уикса на этот отполированный водой предмет – ствол дерева. Глаза того загорелись, и он поднял этот кусок. Остальные собранные обломки были кусками травяных деревьев, но этот кусок был чем‑то другим. Среди побелевших обломков он ярко пламенел. Это дерево было ярко–алого цвета. Уикс вертел его в руках, проводя пальцами по его гладкой поверхности. Даже в таком виде оно было прекрасно. Уикс остановил сарголийца, притащившего очередную связку дров.

– Что это? – спросил он на линго.

Туземец равнодушно посмотрел на обломок дерева и ответил:

– Танзил. Он растет на островах, – и он сделал широкий жест указывая на большую часть моря к западу, после чего поторопился уйти.

Уикс теперь сам отправился на поиски вдоль берега, и Дэйн последовал за ним. Через четверть часа, когда их позвали к только что зажженному костру, они подобрали около десяти обломков танзила разного размера – от трех футов в длину и четырех дюймов в диаметре до маленьких кусочков не больше авторучки, но все они были гладко отполированы и ярко горели на солнце. Уикс связал их вместе, и они с Дэйном присоединились к остальным, где Грофт объяснил землянам технику охоты на горпов. В двухстах футах от них в море выдавался риф, омываемый водой и покрытый пурпурной пеной. Он образовывал большую дугу и, напоминал настоящий волнорез. Это и было место нападения, но сначала надо было так убрать пурпурную пленку, чтобы жители суши и моря были в этом сражении в равных условиях.

Огонь разгорался и с жадностью поглощал дрова. От костра бежали юные сарголийцы с зажженными факелами, покрутив которые над головой, они швыряли их в пурпурную пленку. С воды поднялся огонь и с огромной скоростью пробежал по гребням низких волн. Сарголийцы закашлялись и погрузили свои носы в благоухающие ящички, так как ветер с моря приносил отвратительное зловоние. Когда очищающий огонь погас, воду покрывала лишь слабая серо–металлическая накипь – пурпур исчез. Старшие воины заботливо выбирали из больших связок факелы. Грофт подошел к землянам с четырьмя факелами.

– Воспользуйтесь ими.

– Для чего?

Дэйн недоумевал – небо все еще было освещено солнцем. Он держал свой факел, ожидая, пока сарголийцы начнут пользоваться своими. Грофт расставил всех по местам. Передвигаясь с легкостью и проворством, он располагал воинов у расщелины, через которую море врывалось на риф. За ним следовали туземцы, каждый с зажженным факелом в руке, которые они швыряли в расщелины. Земляне, менее устойчивые в своих космических башмаках, шли вдоль рифа той же самой дорогой, мокрые от брызг, зажав носы от отвратительного запаха, идущего с моря.

Следуя примеру сарголийцев, они выстроились лицом к морю, но Дэйн не знал, чего они ждут. Кам оставил лишь очень неопределенное описание горпов и, кроме того, это были рептилии, сообразительные и опасные. Другого земляне больше ничего не знали. Когда воины заняли свои позиции, юные сарголийцы зажигали свои факелы от костра и бегали вдоль линии своих старших товарищей, подавая им горящие факелы, которые те швыряли в море. Серо–стальная поверхность моря теперь была желтой, отражая заходящее солнце. В ней все более ярко сверкала охра и золото по мере того, как факелы сарголийцев зажигали все новые и новые клочья пурпурной пены. Дэйн прикрыл глаза от блеска, томительно глядя в волнующуюся воду и думая, что это волнение предвещает появление тех, на кого они охотились.

Он держал наготове свой парализующий пистолет, так как сарголийцы уже держали в правых руках ножи–когти, а в левых – раскрытые и приготовленные к броску сети, которые предназначались для того, чтобы связать движения жертвы и облегчить ее убийство. Первое нападение совершилось на выступе рифа, самой опасной позиции, которую ревниво сохранил для себя Грофт. Услышав предупреждающие крики, Дэйн обернулся и увидел, как Грофт кинул свою сеть в море и нанес сильный удар ножом. Когда он поднял руку для второго удара, зеленоватая сукровица сбегала с лезвия ножа на его запястье.

– Дэйн!

Голова Торсона дернулась и он увидел какую‑то рябь, приближающуюся прямо к тому месту, где он стоял, но он продолжал ожидать лучшей цели, чем этот движущийся клин. Инстинктивно Дэйн пригнулся к земле, как если бы ожидал удара бластера. Никто из сарголийцев, стоящих рядом, не двинулся, и Дэйн решил, что такова охотничья этика. Каждый должен лицом к лицу встретиться с выбравшим его чудовищем и убить его без помощи других. И вот, значит, от его храбрости в течение следующих нескольких минут зависит репутация всех землян в глазах туземцев.

Под металлической поверхностью моря были заметны очертания какой‑то тени, но он не мог хорошо разглядеть ее из‑за искажения в мрачных волнах моря. Он был вынужден ждать. Наконец эта тень придвинулась совсем близко и из воды наполовину вылетело кошмарное чудовище и лязгнуло своими зубами длиной не менее ладони человека у самых носков его ботинок. Не сознавая своих действий, Дэйн нажал на спуск пистолета, направив его в этот ужас из моря. Но, к его величайшему удивлению и ужасу, нападающее существо не упало парализованное обратно в море. Его зубы щелкнули еще раз, зацепив на этот раз концы башмаков и оставив глубокие борозды на материале, который не поддавался самым крепким ножам.

– Задай ему как следует! – подбадривал Дэйна со своего места Рип.

Дэйн вновь и вновь нажимал на спуск, но чудовище раскрывало и закрывало свою лягушачью пасть, полную удивительно острых и ужасных зубов. Оно уже полностью выползло из воды, передвигаясь при помощи множества крабьих лап. Передние конечности, усеянные когтями, были уже рядом, когда оно вдруг остановилось и его отвратительная голова стала поворачиваться из стороны в сторону в щите из естественной брони. Оно присело, как бы готовясь к последнему прыжку – тому прыжку, который сбросил бы Дэйна в море. Но этого не произошло. Горп задергался, свернулся и стал похож на громоздкий шар из прочного неразрушимого вещества. Так он и остался лежать.

Сарголийцы с обоих сторон от Дэйна издали крик триумфа и придвинулись ближе. Один из них покрутил сетью, видя, что у землянина нет необходимой охотничьей принадлежности. Дэйн энергично кивнул в знак согласия и крепкие нити сети опутали неподвижную жертву на рифе. Но горп был так хорошо защищен своим панцирем, что не было ни одного незащищенного места для удара ножом–когтем. Они захватили пленника, но не могли его убить. Однако сарголийцы были очень довольны. Некоторые из них оставили свои позиции и помогли перетащить чудовище на берег, где оно было прижато к земле рогатками и палками продетыми сквозь ячейки сети.

Но у охотничьего отряда было слишком мало времени, чтобы радоваться этому подарку судьбы. Горп, убитый Грофтом, и тот горп, которого парализовал Дэйн, были лишь авангардом армии и через мгновение все отбивали нападение. Это была вовсе не легкая работа. Воздух наполнился криками агонии, Дэйн повернулся и успел увидеть сарголийца, которого горпы утащили в море. Было слишком поздно спасать, но Дэйн, балансируя на самой кромке рифа, направил луч своего пистолета в кровавую воду. Даже если бы ему удалось поразить цель, он об этом уже не узнал – и нападающий, и жертва уже скрылись под водой.

Зато Али удалось спасти сарголийца, который защищал соседний участок рифа. Тяжелораненый сарголиец истекал кровью из раны и чуть было не был унесен в море. Битва разбилась на серии индивидуальных поединков, освещаемых светом факелов, так как уже опустился вечер. Догорали последние клочья пурпурной пены, Дэйн прижался к земле и смотрел в воду, ожидая увидеть рябь, которая выдает присутствие очередного врага. На рифе и в воде была такая суматоха, что Дэйн не мог даже приблизительно сказать, успешно ли идет охота. Но количество горпов как будто уменьшилось. От этих мыслей Дэйна отвлек чей‑то крик и он был уверен, что его издал не сарголиец. Он вскочил на ноги. Рип стоял на своем месте. Да, помощник инженера был цел. Уикс? Но и Уикс был цел. Он бежал по рифу и его поведение выдавало сильную спешку. Вторично раздался крик, так поразивший землян.

– Назад! – кричал Уикс, отчаянно показывая на что‑то невидимое на берегу.

Младшие сарголийцы, поддерживающие костер, теперь собрались вместе на самом берегу у воды. Али тоже устремился за Уиксом. Последние метры он преодолел огромными прыжками, безрассудно погружая ноги по колено в воду. Дэйн увидел, как он направил пистолет в центр бьющейся пены. Третий крик перешел в стон, а затем сарголийцы бросили в воду сети и вытащили оттуда темную неподвижную массу. То, что один из горпов все‑таки пробрался во внутреннюю часть рифа, произвело на сарголийцев определенное впечатление. После минутного колебания Грофт приказал отступить, что они и сделали, таща свои ужасные трофеи на берег. Дэйн насчитал семь трупов горпов, не считая пленника на берегу, а еще больше их сдохло в воде. С их стороны было убито двое сарголийцев – один из них погиб на глазах у Дэйна и еще один был тяжело ранен. Но кто кричал на берегу? Может быть, кого‑то послали с “Королевы Солнца”?

Дэйн побежал по рифу, но прежде, чем он достиг берега, его обогнал Рип. Но стонущий человек, лежавший на берегу, не был членом экипажа “Королевы”. Разорванная и окровавленная одежда несла на себе герб “Интерсолара”. Али уже обрабатывал ему рану, оказывая первую помощь и используя для этого свою аптечку. На все их вопросы неизвестный отвечал упорным молчанием, как будто его и не спрашивали. Они помогли сарголийцам соорудить трое носилок. На одни из них, самые большие, положили пленного горпа, все еще свернувшегося и закрытого защитным щитком и сетью. На вторых несли раненого сарголийца, а на третьих – землянина.

– Доставим его на корабль, – решил Рип. – Видимо, он шпионил за нами, – и он спросил сарголийцев где, находится корабль компании.

– Они подумают, что это мы виноваты, – заметил Али. – Но ты прав. Если мы отнесем его на “Королеву” и он там умрет, то они скажут, что мы не оказали ему помощь. Пошли скорее! Он, по–моему, очень плох.

В сопровождении проводника–сарголийца с факелом они торопливо пошли по тропе, поочередно неся носилки. К счастью, корабль “Интерсолара” был ближе к морю, чем “Королева”. Войдя на обожженную огнем поверхность почвы, они пустились рысью. Хотя корабль компании был, вероятно, одним из самых маленьких, числившихся в списках “И–С”, он был втрое больше “Королевы” и относился к торговым кораблям экстра–класса. Рядом с ним их собственная “Королева” казалась бы не только маленьким кораблем, но и истерзанным и избитым. Но ни один из вольных торговцев не согласился бы ему изменить и надеть значок компании, даже если бы ему пообещали службу на только что спущенном со стапелей судне.

Когда выпускники покидают Школу космической торговли и получают свою первую должность, их шлют туда, где наиболее подходящ их темперамент, способности и наклонности. Те, кто идет в вольные торговцы, не могут служить на кораблях компаний. С течением времени пропасть между тем, кто живет под постоянным контролем одной из пяти могущественнейших компаний, охватывающих всю Галактику, и теми, кто слишком индивидуален, чтобы служить где бы то ни было, кроме полуисследовательских–полуторговых кораблях вольных торговцев, все более углубляется. Вражда обостряется, соперничество возрастает. Но сами большие компании соперничали, в основном, между собой в борьбе за лакомый кусочек, какие представляют собой большие населенные планеты.

Очень редко случалось, что вольные торговцы прихватывали такие планеты, как Саргол, способные привлечь торговых гигантов. Когда отряд с “Королевы” достиг трапа корабля компании, их остановили. Рип потребовал вызвать вахтенного офицера и рассказал ему, как был ранен этот человек. Люди “Интерсолара” поторопились с раненым на борт, не высказав даже слова благодарности за спасение их товарища.

– Ну, вот и все, – пожал плечами Рип. – Пошли быстрее, как бы они не вздумали захлопнуть люки и взлететь.

– Как они вежливы, не правда ли? – саркастически сказал Уикс.

Вскоре они были у трапа “Королевы” и поднялись, чтобы доложить капитану. Но на этом последствия охоты на горпов не кончились. Наутро ни один сарголиец не появился для торговли и это удивило землян. Пришла только вторая делегация, состоящая из пожилых воинов и жрецов. Они пришли к кораблю с приглашением на похороны Вафта. Этот обряд должен был предшествовать формальному назначению Грофта на место отца, после того как тот отомстил за него. Из замечаний, оброненных членами делегации, было ясно, что земляне, присоединявшиеся накануне к охотничьему отряду, вели себя в полном соответствии с сарголийскими обычаями.

Было решено, что двое останутся на корабле. Остальные смазались благоухающими пастами, чтобы не давать ни малейшего повода для ухудшения существующих отношений с сарголийцами. После полудня прибыл сарголийский эскорт и стал ждать землян на опушке леса. Мура и Тан вышли их проводить. Они двинулись по дороге в противоположном направлении от Торгового Центра. Впереди с громкими криками бежали вестники–герольды. Сначала они шли через лес, но вскоре вышли на открытое пространство шириной в несколько миль. Оно было тщательно очищено от всякой растительности, которая могла бы служить укрытием для подкрадывающегося врага. В центре этого пространства возвышался забор высотой в двадцать футов, сделанный из ярко–красного дерева, которое так заинтересовало Уикса на берегу моря.

Каждый кол представлял собой ствол дерева, заостренный кверху. Со стороны поля перед забором был выкопан широкий ров, через который вел деревянный настил. Проходя по мосту, Дэйн взглянул вниз – во рву было сухо.

Сарголийцы не нуждались в воде для защиты. События предыдущего Вечера научили их уважать сарголийцев. Дно рва было пурпурного цвета и в этом он не ошибся. Легковоспламеняющаяся пена, которую принесли с моря, покрывала дно рва слоем в несколько футов. Стоило лишь бросить туда горящий факел и перед нападающими встала бы стена огня. Сарголийцы знали, как использовать ресурсы своей планеты.

Глава 6
ВЫЗОВ НА ДУЭЛЬ

За красным забором размещались многочисленные постройки. Сарголийцы нуждались в одиночестве, поэтому даже неженатые воины не хотели жить в бараках, а каждый имел свою собственную маленькую спальню. Поселок каждого клана, построенный из глиняных кирпичей и бревен, напоминал соты большого улья. Хотя Вафт возглавлял один из самых больших кланов, в нем насчитывалось всего около двухсот воинов с их многочисленными женами, детьми и пленными слугами. Обычно не все они жили в поселке, но на похороны Вафта собрались все. Это означало появление новых временных навесов между постоянными строениями поселка.

Земляне были рады, когда их провели через запутанный лабиринт прямо к центру поселка – Большому Залу. Как и Торговый Центр, этот зал представлял собой круглую постройку без крыши, разделенную на секции столбами красного дерева. Каждый столб увенчивался металлической корзиной с горячим материалом и тут не было никаких низких табуретов и торговых столиков. Длинный, круглый и узкий стол, имевший лишь один разрез у входа, тянулся вдоль стены. В противоположном от входа конце зала на невысоком помосте находился трон вождя. Хотя похоронный обряд официально еще не начался, земляне увидели, что большинство мест в зале занято.

Их провели вдоль стены и указали места рядом с троном. Ван Райк сел с довольным видом. Было ясно, что вольных торговцев отнесли к знатным гостям. Они могли надеяться в будущем на хорошую торговлю. Делегации соседних кланов прибывали группами по десять–двенадцать человек и размещались подобно землянам тоже группами. Дэйн заметил, что кланы не смешиваются друг с другом, и, как они поняли позже, для подобной предосторожности было достаточно оснований.

– Будем надеяться на нашу адаптацию, – пробормотал Али, с неудовольствием глядя на бесконечные ряды тарелок, которые вносили в зал и расставляли на столе.

Как уже давно поняли вольные торговцы, требуется не просто попробовать местные напитки – ритуал требовал, чтобы гости откусили “хлеба”. Правда, они готовились к этому и теперь были гарантированы, насколько позволяла медицина, от вредных последствий пищи, непривычной для желудков землян. Одним из результатов подобных происшествий была репутация обжор и стальных желудков, которая укрепилась за вольными торговцами.

Грофт не занял освободившееся место вождя. Он стоял в центре круга, образованного столом, и отдавал распоряжения слугам, сновавшим с блюдами. До того магического момента, когда клан признает его вождем, он оставался всего лишь старшим сыном в семье без всякой власти. Пока бесконечные ряды тарелок совершали свой путь к столу, горючее в корзинах на верхушках столбов было зажжено и пламя рассеяло полумрак вечера. Возле каждого сидения стоял слуга со шкатулкой благоухающей коры, издававшей острый запах, добавлявшийся к другим многочисленным запахам помещения. Земляне время от времени тоже обращались к бутылочкам с нюхательной солью, чтобы предохранить себя, главным образом, от всяких других одуряющих ароматов.

“К счастью, – думал Дэйн, глядя на подготовку к празднику, – дым из корзин уходит вверх. Если бы они находились в помещении крытом, все задохнулись бы. Но понимают ли они, что происходит вокруг?”

Эта мысль была вызвана танцем, происходившим в центре зала. Их охота на горпов изображалась серией прыжков и различных жестов. Он был уверен, что глаза обманывают его, так как увидел, что нож–коготь танцора–победителя прошел через грудь жертвы–воина в чудовищной маске, изображавшей побежденного горпа. Высшим моментом этого представления, изобразившим то, что происходило с ними на рифе, было появление настоящего горпа, того самого, что был парализован лучами пистолета Дэйна. Горп теперь был развязан и пришел в себя, но все еще был в сети, а его когти были залеплены каким‑то вязким и плотным веществом. Как только его втащили в зал и оставили посередине, горп освободился от сети, но замазанные когти помешали ему и он прыгал взад–вперед, пока не приблизился к высокому трону. Его страшные челюсти щелкали в воздухе, а из лягушачьей пасти вырывалось яростное змеиное шипение. Хотя горп был полностью во власти своих врагов, он производил впечатление ужасной силы и опасности.

Вид заклятого древнего врага возбудил сарголийцев – воины за столом вскочили и принялись выкрикивать обвинения и оскорбления. Дэйн решил, что живой горп редко попадал в руки сарголийцам, и теперь он внезапно пожалел, что горп не упал бездыханным в море. Он не испытывал жалости к горпу после того, что видел ночью на рифе, и после слышанных им рассказов, но ему не нравилось свирепое выражение на лицах сарголийцев, их угрожающие жесты и голоса. Конец этим выкрикам положил жрец в темном, похожем на накидку, плаще, образующем тусклое пятно на пестром и разноцветном фоне собравшихся. Он подошел к тому месту, где прыгал горп. Когда он остановился перед извивающимся зверем, шум постепенно утих, воины опустились на сидения и в зале воцарилась тишина.

Грофт подошел и встал рядом со жрецом. Обеими руками он держал кубок с двумя рукоятками, это не был изукрашенный кубок, какие стояли перед пирующими. Этот сосуд, сделанный из какого‑то черного вещества, был очень древним, казалось, что он значительно старше не только зала, но и всего поселка. Один из воинов, втащивших горпа, подошел к нему, накинул на голову зверя петлю и потянул ее вправо. Жрец неторопливо вынул нож – первое оружие с прямым лезвием, которое Дэйн увидел здесь на Сарголе. Он сделал единственный надрез на мягкой и незащищенной Части горла горпа и Грофт подставил кубок под кровь, побежавшую из раны.

Горп бешено задергался, обрызгав кровью стол и окружавших его сарголийцев, но они не обратили на это внимания. Все они смотрели на жреца, Который долил в кубок другой жидкости из сосуда, принесенного слугой. Он покрутил кубок, перемешивая его содержимое, и вернул его Грофту. Держа кубок перед собой, молодой вождь подошел к столу и остановился перед троном. В зале наступило молчание, даже горп перестал биться и неподвижно повис в своих путах. Грофт поднял кубок над головой и громко произнес фразу на древнем языке своего клана. Ответом ему была песнь воинов, которые отныне будут ходить в битву под его знамением. Эта песнь сопровождалась звоном ножей, ударяемых о стол.

Трижды Грофт повторил древнюю формулу и трижды отвечали ему окружающие. Затем во вновь наступившей тишине Грофт поднес к груди кубок, одним глотком выпил его содержимое и перевернул его, показывая, что в нем не осталось ни одной капли. Весь зал потряс торжествующий крик. Все сарголийцы вскочили на ноги, размахивая ножами над головой в честь нового вождя, и Грофт впервые сел на трон. Клан получил нового вождя – он занял место отца.

– Представление окончилось? – услышал Дэйн громкий вопрос одного из членов экипажа “Королевы”.

– Еще нет, – последовал разочаровывающий ответ Ван Райка. – Вероятно, они будут праздновать всю ночь. Сейчас все вновь примутся за питье.

– А вместе с напитками придут и новые беспокойства, – пророчески заметил капитан Джелико.

– Клянусь якорной цепью! – воскликнул Рип, и Дэйн повернул голову, чтобы увидеть, что обеспокоило обычно невозмутимого помощника штурмана.

Дэйн увидел эпизод, дававший представление о важной особенности жизни туземцев. Молодой воин, всего лишь год назад, вероятно, получивший право носить нож–коготь, стоял лицом к лицу с пожилым сарголийцем. Плечи и голова старика были мокры, а пустой кубок катился по столу и со звоном ударился о пол. Наступила тишина, а на лицах всех собравшихся появилось выражение нетерпеливого ожидания.

– Вылил всю свою выпивку на соседа, – тихо объяснил Рип. – Это означает дуэль.

– Теперь и здесь? – спросил Дэйн, знавший о таких схватках.

– Вероятно, за такое оскорбление они будут драться до смерти, – заметил Али своим обычным тоном постороннего наблюдателя.

– Молодой воин – дурак! – это была оценка происходящего, данная Стином Вилкоксом с высоты его пятидесяти лет и огромного жизненного опыта, почерпнутого в большом количестве на различных планетах.

Младший сарголиец прокричал какой‑то вопрос своему противнику, тот что‑то ответил. Их соседи ожили и проявили большой интерес к происходившему, обсуждая, очевидно, ход их ссоры. Для того, чтобы сарголийский праздник прошел хорошо, как поняли из реплик земляне, должна произойти хоть одна дуэль. Собравшиеся на торжество обычно заключали пари об исходе дуэлей.

– Посмотри на того парня в фиолетовом плаще, – сказал Рип Дэйну. – Видишь, что он положил на стол?

Знатный сарголиец в фиолетовом плаще был не из клана Грофта, он пришел с делегатами из другого клана. То, что он положил на стол, указав, что победит на дуэли, по его мнению, старший воин, оказалось небольшим белым яичком, в котором лежал слегка завядший, но так хорошо знакомый землянам лист кошачьей мяты. Сосед, которому он предлагал пари, внимательно осмотрел ставку, принюхался, а затем положил рядом два браслета, усеянных алмазами, шкатулку с ароматическим веществом и перстень. Эта наглядная демонстрация того, как высоко ценят сарголийцы земную траву, заставила Дэйна пожалеть о том, что они не знали этого раньше. Он взглянул вдоль стола и увидел, что Ван Райк заметил это пари и обратил на него внимание капитана.

Но все подобные сделки были забыты, когда дуэлянты вышли в пространство, образованное круглым столом и освобожденное для них. Они отбросили плащи и разделись до пояса. Каждый держал в правой руке сеть, а в левой – нож–коготь. Земляне никогда не видели борьбы сарголийца с сарголийцем, поэтому они привстали со своих мест, чтобы лучше видеть. Впрочем, так же поступили и остальные собравшиеся. Началась схватка, состоявшая из приемов, пришедших из древности и напоминающая давно забытое на Земле фехтование. Младший сарголиец был быстрее и проворнее, но зато старший обладал несравненно большим опытом. Для земного глаза дуэль была похожа на ритуальный танец. Быстрые уходы от сети были грациозны и много раз ячейки сети слегка касались кожи бойцов, которые увертывались от ловушки. Дэйн подумал, что старый воин устал. Молодой воин, очевидно, решил то же самое, но вдруг последовал быстрый прыжок вправо, шквал молниеносных движений, сеть высоко взметнулась и упала, опутав отбивающегося. Молодой воин потерял равновесие. Упав, он тут же попытался встать, но спасения от затягивающихся пут не было.

Крики зрителей приветствовали победителя. Он стоял над поверженным юным воином, готовый вонзить нож в горло или в грудь своего противника. Но оказалось, что победитель не хотел убивать побежденного. Он протянул длинную, покрытую шерстью руку, взял со стола кубок и с удовольствием вылил его содержимое на голову поверженного. Мгновение стояла мертвая тишина, затем вновь послышались приветственные крики, к которым, вздохнув с облегчением, присоединились и земляне.

Юноша был освобожден от сети и, встав на колени, протянул победителю свой нож, который тот вместе со своим засунул себе за пояс… Из слов окружающих Дэйн понял, что младший воин на время, определенное советом клана, становится рабом своего победителя. Так в целом мирно завершилась эта дуэль, хотя если бы победитель убил побежденного, никто бы не возразил ему.

Теперь в центре внимания оказались люди с “Королевы”. Грофт спустился с высокого трона и подошел к тем, кто сопровождал его на охоте. Теперь другого выхода не было – пришлось пить крепкий напиток, который он налил им из своего кубка. Огненная жидкость перехватила дыхание Дэйну, но он мужественно проглотил ее, надеясь, что жгучая, как кислота, жидкость не сожжет ему внутренности. Тонкое лицо Уикса побледнело. Дэйн со злорадством заметил, что у Али колики. Оказалось, что есть на свете вещи, которые могут вывести из себя невозмутимого Камила. К счастью, им не нужно было выпивать содержимое одним глотком, как это делал Грофт – достаточно было одного ритуального глотка, и Дэйн опустился на свое место с облегчением, но со смутным чувством тревоги за свое будущее.

Грофт вернулся на свой трон, но течение праздника вновь прервалось, На этот раз неожиданно. Среди слуг проложил путь вестник и что‑то сказал вождю, который посмотрел на землян и утвердительно кивнул. Дэйн, тошнота У которого возрастала с каждой секундой, ни на что не обращал внимания, пока не услышал восклицания Рипа. Подняв голову, он увидел отряд людей “И–С”, находившийся в центре зала перед троном. Люди с “Королевы” застыли – в облике прибывших было что‑то внушающее им беспокойство.

– Что вам нужно, небесные господа? – поинтересовался Грофт, сидевший на троне, полузакрыв глаза, как бы предвкушая приятное зрелище.

– Мы хотим пожелать тебе от всего сердца самого наилучшего, – ответил Келли цветастыми и гладкими фразами, нравившимися сарголийцам. – А чтобы ты нас не забывал, мы принесли тебе подарки.

По сигналу суперкарго люди “Интерсолара” поставили на пол небольшой сундучок. Грофт с подбородком, опущенным на сжатый кулак, не изменил своей позы.

– Подарки приняты, – ответил он полагающейся по этикету фразой. – И никто не может пожелать мне большей удачи. Плакальщики Черных Ветров знают это.

Но он не пригласил их присоединиться к пирующим. Келли, казалось, не был обескуражен и следующими словами он поразил своих конкурентов, хотя те и ждали от него подвоха.

– По законам товарищества, о Грофт, – прогремела его ритуальная фраза, – я от тебя требую удовлетворения.

Али сжал кулаки. Несмотря на увеличивающиеся страдания, Дэйн заметил, как стиснул зубы Ван Райк, как на лице капитана Джелико появилось суровое выражение. Глаза Грофта остановились на людях “Королевы”. Хотя он только что выпил с ними чашу дружбы, он разделял зловещий юмор своей расы.

– По праву ножа и сети, – ответил он, – вы имеете право требовать удовлетворения. Кто ваш враг?

Келли повернулся к вольным торговцам.

– Я требую, чтобы эти пришельцы избрали из своей среды бойца, который будет сражаться до крови с моим бойцом.

Сарголийцы были очень возбуждены. Происходящее превосходило все их ожидания, они никогда не видели такой схватки – чужеземец против чужеземца. Гул их голосов напоминал рычание охотящегося зверя. Грофт улыбнулся и выражение удовольствия на его лице не было ни земным, ни вообще человеческим.

– Четверо из этих воинов принадлежат к нашему клану, – сказал он, – но из остальных может быть выбран боец.

Дэйн взглянул на своих товарищей. Али, Рип, Уикс и он сам были избавлены от этого. Остаются Джелико, Ван Райк, Карл Кости – черный гигант, силу которого они пробовали раньше, инженер Штоц, врач Тау и Стин Вилкокс. Джелико встал на ноги, теперь он сам был воплощением бойца. В мерцающем свете огней на его щеке дергался рубец.