Текст книги "Вопль впередсмотрящего"

Автор книги: Анатолий Гаврилов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 7 страниц)

– Надень, – сказал он.

– Но…

– Надень-надень, – приказал он, и я надел, а он был велик на меня, и он стал что-то шить, вшивать, резать, подкладывать, подшивать…

– День сегодня туманный, – сказал он, – вряд ли кто-нибудь по достоинству оценит твой плащ.

– Может, дело всё-таки не в плаще? – спросил я.

– Разумеется.

– Что же тогда?

– Не знаю, – ответил он, лёг в угол, на пол, где я, наказанный, стоял недавно на коленях, на угле, и попросил набросить на него какую-нибудь тряпку, что-то его знобит, я укрыл его своим зимним пальто и спросил, может быть, аспирин или что-то другое…

– Не знаю. Иди.

– Куда?

– Не знаю. – Он укрылся с головой и затих.

* * *

И ушёл в туманную даль, но вернулся, как он там, он тихо лежал под моим старым зимним пальто, мне показалось, что он умер, мне стало страшно, я пощупал его руку, она была тёплая, я приоткрыл его и со страхом увидел в нём свои подростковые черты лица – лица… лица… неопределённого, но явно в какой-то степени принадлежавшего мне…

Трудно объяснить.

Дышал он ровно, т. е. просто спал, спал некий, похожий на меня, подросток.

Пусть спит, хотя, конечно, страшновато.

* * *

Клён твёрже дуба, осина – сосны, вольфрам – молибдена.

Рыжей тенью мелькнула, скрылась белка в дупле.

Не к грозе ли?

Не к грозе ли побежали к павильону шахматисты?

Да и запах жёлтой акации заметно усилился.

Безопаснее грозу переждать в ложбине, что мы и делаем.

Ну а если, так что ж.

* * *

И Сид Чаплин, и Дэвид Стори.

Они из шахтёров.

И Ласло Беньямин, и Ференц Шанта – из шахтёров.

Шахта, шахтёры, уголь.

Когда-то я учился в школе шахтёрского посёлка Антрацитовка.

Уголь, угол, падение света.

Некоторое время молчали, потом он что-то сказал.

Некоторое время молчали, потом я что-то сказал.

Наконец появились музыканты и женщины.

«Здравствуйте, дорогие, родные, живу я хорошо…»

«Живу ли я, – подумал я, – если простого письма написать не могу?»

* * *

Киники. Перипатетики.

Джалаль ад-Дин-Руми – персидский поэт суфийско-мистического направления, с пантеистическим уклоном.

Пошёл к Нине, дома её не было.

* * *

В фильме «Три тополя на Плющихе» песню «Нежность» исполнила Татьяна Доронина, потом её пела Майя Кристалинская. Не уверен.

Побродим втроём по своим туманным окрестностям.

* * *

– Что вы здесь делаете?

– Еду в Москву.

– Билет есть?

– Да.

– Покажите.

– Пожалуйста.

– Цель поездки?

– В Третьяковской галерее открылась выставка графики Тулуз-Лотрека.

– Гм.

– Он поссал на своё последнее полотно.

– Что в сумке?

– Колбаса, яйца, вино.

* * *

Блуждая и заблуждаясь.

Он отворил окно, и в комнату ворвался морской ветер.

Мы это знаем.

Вскоре он почувствовал страшную усталость.

Ветер гудел в трубе.

Было очевидно, что…

Дни идут и падают за сараем.

Он посмотрел на часы и подумал, что…

Пожалуй, что…

Он пошарил по карманам.

Это не произвело впечатления.

Было ясно, что…

Было очевидно, что…

Он пошарил по карманам и ничего не нашёл, кроме записки от неизвестной женщины.

Он поехал туда.

Там никого не было.

* * *

Каменные Могилы представляют собою своеобразное сочетание нагромождений гранитов.

Можно себе представить.

Погода стояла прекрасная.

Можно себе представить.

* * *

– Судно строится?

– Да.

– Как там у вас погода?

– Туман.

– И у нас туман.

* * *

Как бы там ни было.

Можно себе представить.

Например, тяжёлый взгляд отца.

Разнообразие жизни.

* * *

Гитара из фанеры звучит иначе, чем из палисандра.

Он показал свои новые картины: ткань, рубероид, жесть.

Нужно работать.

Шум и стук при движении.

Деформация оси нижнего рычага.

* * * 

Восточная гряда больше западной, склоны круче.

Хаотическое нагромождение глыб.

Западная более спокойна.

Гранит.

* * *

Солнце садится.

Ткань, рубероид, жесть.

Подул ветер, посыпались листья.

Солнце садится.

Судно строится.

* * *

При некоторой игре воображения, с последующим поворотом оверштаг.

Погода стояла прекрасная.

Ты, наверное, помнишь.

Лучшего и желать нельзя.

И как это раньше не приходило в голову.

Он, кажется, сожалеет об упущенных возможностях.

И потом, если говорить откровенно.

Если подумать.

В конце концов ему захотелось прервать это тягостное молчание.

Но…

Но – но – но.

Ничего не поделаешь.

В сущности.

При ярком солнечном свете.

В вечерних сумерках.

На рассвете.

* * *

Сумерки, тишина.

Огни приближаются, удаляются, гаснут.

Моряк разразился потоком брани.

Капитана зашили в мешок и выбросили за борт.

Сумерки, тишина.

Огни приближаются, удаляются, гаснут.

* * *

Люди издавна интересовались, как возникают облака, почему бывают гром, молния, дождь, снег.

В связи с потеплением поспешил на речку.

Доплыл до середины, вернулся, лёг.

Небо, лес, тишина.

Физические процессы, происходящие в атмосфере, необычайно сложны. Многое остаётся тайной и сегодня.

Капитан Жертре из «Тружеников моря» Гюго не советует капитану Клюбену выходить в море. От собак, говорит он, пахнет мокрой псиной. Морские птицы уже две ночи вьются у маяка вокруг фонаря, столистник свернул листочки, а клевер выпрямил стебли. Дождевые черви выползают из-под земли, мухи кусаются, пчёлы не отлетают от улья.

Чайка ходит по песку – моряку сулит тоску, села чайка на воду – жди хорошую погоду.

Навозный жук может предсказать не только надвигающееся ненастье, но и конец его.

Перед ненастьем рыба выскакивает из воды.

Слоны в предчувствии дождя уходят из низин на возвышенность.

Двое идут по степи, удаляясь от города.

Куда они на ночь глядя?

* * *

Он был тогда здесь проездом с Раевскими в Крым.

Он был тогда увлечён Марией Раевской, будущей княгиней Волконской, что отразилось в «Евгении Онегине»:

 
Я помню море пред грозою:
Как я завидовал волнам,
Бегущим бурной чередою
С любовью лечь к её ногам!
Как я желал тогда с волнами
Коснуться милых ног устами!
 

* * *

Квадрат – это прямоугольник, у которого все стороны равны.

Куб – это прямоугольный параллелепипед, у которого все стороны равны.

Из двух дробей с одинаковыми знаменателями та больше, у которой больше числитель.

В Древнем Египте были хорошо отлаженные законодательная и судебная системы. Удивительных высот достигла египетская медицина, например мумификация.

The numeral – имя числительное.

The pronoun – местоимение, которых девять видов.

The participle – причастие.

Seeing that I was late, I hurried.

Видя, что я опаздываю, я поторопился.

Погода портилась, шторм усиливался и переход в ураган.

* * *

– Как там наше судно?

– Строится.

* * *

Диалог – это разговор двух или нескольких лиц.

Омонимы звучат и пишутся одинаково, но различаются по значению.

Синонимы различаются по звучанию и написанию, но тождественны по смыслу.

Центр окружности не принадлежит окружности.

Светочувствительность – важнейшее качество негативных фотоматериалов.

В несложных турпоходах хорошо зарекомендовал себя спальный мешок, который можно сделать самостоятельно.

Не забудьте взять складной нож, записную книжку в твёрдом переплёте и простой карандаш.

* * *

Деревья пожелтели. Пожелтели – простое глагольное сказуемое. Деревья начинают желтеть. Начинают желтеть – составное глагольное сказуемое.

Во французском языке существует два рода: мужской и женский.

Le masculine – мужской.

Le feminine – женский.

Грецию омывают Ионическое и Эгейское моря.

Форма организации труда экипажа судна устанавливается приказом судовладельца.

Каждый член экипажа обязан заботиться о безопасности судна.

При обращении лица командного состава к младшему по должности члену экипажа последний должен встать.

Пришёл Миша. Я встал и доложил обстановку.

Вид у него был грустный. Нет, дело не касается судна, дело в чём-то другом, он довольно туманно изложил проблему, я ничего не понял.

* * *

The verb – глагол.

They went to the seaside – Они поехали на море.

Да, поехали, т. е. пошли.

Они помогали яхтсменам готовить яхты к регате, т. е. шкурили, олифили, красили и проч.

Их угостили.

Блевали на пляже и дома. На пляже – под музыку Арно Бабаджаняна. Дома – под песни Лили Ивановой, Радмилы Караклаич и «Бранденбургский концерт» И. С. Баха.

* * *

– Бывает.

– Да.

– Чего только не бывает.

– Обычное дело.

– Такое.

– Шпангоут!

– Ха-ха-ха! Рангоут!

– Охо-хо-хо! Оверштаг!

– Фордевинд!

– Рок!

– Роклеры!

– Шмоклеры!

– Встать, когда перед тобой… ха-ха-ха.

– Да.

– Ну, ничего. Синеет море за бульваром.

– Привоз французский весь в дыму…

– А-а-а.

– О-о-о.

* * *

Оверштаг – хрен его знает.

Фордевинд – нужно уточнить.

Надир – уточнить.

Необходимо в первую очередь знать, что…

Их…

Ich liebe dich… в том числе… то есть расположение… светила… на небесной сфере… азимут и высота светила… но Ich liebe dich… то есть… и если светило на меридиане… ха-ха-ха… и другой вертикали… до центра… до центра светила…

* * *

Погода была неустойчивой, дул сильный шквальный ветер, мы шли вдоль восточного побережья, капитан сказал, что солнечно, светло, тихо, что изобразительные средства фотографии позволяют уйти от документальности, что это по-прежнему не потеряло своего значения, что глубина жизненного содержания, а также отточенность изобразительных форм, что иногда ошибочно полагают, что совершенно очевидно, но отнюдь не следует вывод, что нужно делать фордевинд, что некоторые пытаются сделать оверштаг, они словно находятся в плену у приёмов и никак не могут… не в состоянии от них… от них освободиться… нужно… нужно освободиться… нужно перейти… мысль, мышление! – закричал он и рухнул на палубу..

* * *

The preposition – предлог.

Качество древесины дуба тем выше, чем больше возраст дерева.

Позже выяснилось, что капитан погибшего судна не имел достаточной квалификации.

* * *

Не было счастливее человека, чем Акакий Акакиевич, когда наконец принёс ему новую шинель портной.

Месопотамия – родина нескольких цивилизаций.

Well – хорошо, fast – быстро.

И это судно на полном ходу врезается в другое судно.

* * *

Тихо, солнечно, тепло. Виноград уже созрел. Пора делать вино.

Парк, Гайдн. Женщина приглашает его танцевать. Они танцуют. Она была в платье из шифона.

Шифон, музыка, деревья.

Беспокоит рулевое управление.

Специалисты сделают.

* * *

Купили новый сервант.

Человек в белом плаще что-то сказал, но мы не поняли.

Выпить отказался, ушёл.

Сервант новый, на ножках.

Блестит.

Ночью проснёшься и посмотришь на него.

Сервант.

* * *

Музыка Баха, Бетховена.

Новый сервант.

Ослабли гайки шаровых пальцев тяг.

Нужно смотреть.

Зима в тот год была удивительно мягкой.

Kate and Nick were here.

Катя и Коля были здесь.

Скоро они поженятся.

Имя существительное, имя прилагательное.

Сокращение дробей.

Вставить ножовочное полотно, стоять устойчиво, свободно.

* * *

Пришёл Миша, я спросил о судне, он ответил, что это вполне реально, что оно строится.

Оно строится.

* * *

И мы снова поехали туда.

Там степная часть испытывает большое влияние гранитов. Почва там обогащена обломками гранитов. И постепенно разрушается.

Это позволяет…

Впрочем, это научная сфера.

Мы ехали на мотоцикле.

Было холодно.

* * *

If I was not sick, I would go to cinema – Если бы я не был болен, я бы пошёл в кино.

Они ходили. Там было что-то про Гамлета.

* * *

– Быть или не быть, – сказал Миша.

– Ты о чём?

– О судне.

– Не знаю. Всё зависит от тебя.

– Быть.

* * *

Быть или не быть.

Правой рукой обхватить рукоятку и резать металл.

Проверь смазку трущихся частей.

Астров к Соне не питает никаких чувств.

Чехов, «Чайка».

* * *

Пасмурно, прохладно.

По окончании университета она преподавала английский язык в тюрьмах и психбольницах.

Пасмурно, прохладно.

* * *

Облачно, с прояснениями.

Художник Сары-Юрьев бежит от повседневности в мир космических коллизий, за ним гонится его жена, Ольга Ивановна, он бежит в сторону глинистого обрыва, за которым хмуро расстилается море.

Она хочет остановить его, но разве это возможно?

* * *

– Пасмурно.

– Прохладно.

– Ветер зюйд-зюйд-вест.

– Курс зюйд-ост-тень-зюйд.

– Тень?

– Так написано в пособии.

– Ты готов к тренировкам?

– Не совсем.

– В чём дело?

– Что-то нездоровится.

– Плевать, пошли.

Пошли к холму отрабатывать основные приёмы.

* * *

Не плачь, дорогая.

Разве в том моя вина,

Что…

* * *

Догорает наша роща, дорогая.

Вот и тёща слегла.

Вот и сын в рюмку смотрит.

Это ужасно.

По себе знаю.

* * *

Время вносит свои коррективы.

Она отвернулась к окну.

Наверное, плачет.

– Если на срез сырой картофелины капнуть йод, то срез окрасится в синий цвет.

– Да, – говорит она, продолжая стоять у окна. – Может, отдохнёшь?

* * *

Да, можно и лечь, но разве в этом… разве мы рождены… например, железный гвоздь. Обычный железный гвоздь. Но если его опустить в раствор… в раствор медного купороса, то…

– Ложись, ложись, – говорит она, – ложись, отдохни, а дальше видно будет.

* * *

Краткие прилагательные. Труд необходим и полезен. Необходим и полезен – краткие прилагательные.

Длина окружности.

Площадь круга.

О смерти Пушкина Гоголь узнаёт в Париже.

I have just come – Я только что пришёл.

Здесь just выступает в роли наречия времени.

Море успокоилось на рассвете. Судна нигде не было. Наступила ночь. Поиски продолжались.

Беспокоит увеличенный ход рулевого колеса.

Ослабли гайки шаровых пальцев тяг.

Разновидностью гафельного паруса является парус гуари.

Дж. Лондон прожил 40 лет.

Рубка металла.

Замах и удар.

Устройство фотоаппарата.

* * *

Пришёл ЧБП, т. е. Борис Павлович, т. е. тот, что в белом плаще, приказал мне взять штыковую лопату, лом и рукавицы, надеть робу и следовать за ним.

Шли молча, он впереди, я – за ним, прошли по склону к речке, и он сказал: долби вот здесь, тебе ведь нужен уголь, но ты часть денег отдал аферисту Святодуху, остальные проиграл в карты – долби.

Он ушёл, а я стал долбить тяжёлую землю: камни, песок, глина.

Вдруг появился Миша и стал помогать мне долбить, и к вечеру мы додолбились до угольного пласта, но долбить уже не было сил, мы прикрыли яму камышом и пошли в театр на «Травиату», где оба уснули, и нас разбудили, когда в зале уже было пусто и все огни были погашены.

* * *

Осенью всё живое готовится к зиме.

Не страшна зима тому, кто к ней подготовился.

Причастие – особая форма глагола.

Будто распустившиеся маки.

Распустившиеся – причастие от глагола «распуститься».

Ураган надвигался быстро, барометр падал стремительно.

Капитан приказал убрать все верхние и нижние брамсели и перебросить на фордевинд, т. е. увалиться под ветер.

* * *

Проверить правильность установки тисков.

Закрепить деталь в тисках.

Работать.

* * *

Там господствует типчак, вентената сомнительная, ковыль красивейший, бурачок извилистый, дубровник белый, тюльпан гранитный, гиацинтик Палласа.

Тормоза.

Схема тормозной системы.

Удалить воздух из системы.

* * *

Лучина горела на столе, печально вспыхивая и погасая.

Вспыхивая и погасая – деепричастия.

Основное действие выражено глаголом «горела».

Как-то утром…

– Как-то утром…

– Обозревая свои владения…

– Иван Иванович…

– Иван Иванович обнаруживает…

– Что?

– Нет, он приходит в довольное…

– Расположение…

– Духа.

– Но…

– Но вдруг обнаруживает…

– Что?

– Что угля нет.

– Вчера был, а сегодня нет.

– А какой был хороший уголь!

– Его бы и на новогоднюю ёлку повесить.

– Такой блестящий!

– Например, антрацит.

– Да.

– Но пусто в сарае.

– Его подозрения падают на соседа.

– На Ивана Никифоровича.

– Да.

Тем более что вчера бездымная труба его, будто мёртвая красавица, сегодня блещет всеми красками дыма и искр.

– И тогда он снимает с ковра своё старое ружьё.

– И идёт.

– К Ивану Никифоровичу.

– И…

– В сарай к Ивану Никифоровичу, из которого вдруг выбегает свинья…

– И…

– Да что угодно.

– То есть?

– Нам не об этом нужно думать. Бери плащ и пойдём на холм.

– Тренироваться?

– Да.

– Может, лучше там, где и раньше?

– Можно и между оврагами, но сегодня пойдём на холм. Ветер сегодня хороший.

– Оверштаг!

– Фордевинд!

* * *

Умерла Вера Ивановна Пивень.

Она всегда безотказно давала на кино.

Капитан пытается выровнять судно если не по ветру, то хотя бы носом к волне.

Капитан велит радисту передать в эфир сигнал SOS, но радист почему-то мёртв.

Тогда он приказывает выдать команде спиртное и сигареты.

* * *

Далеко не всё в этой трагической истории ясно.

Остановились на версии из-за смещения груза ячменя.

Жаль, что умерла Вера Ивановна.

У кого теперь безотказно возьмёшь деньги на кино, цирк, ресторан.

* * *

Танцы. Мы танцуем. Кто как может.

А что?

Что вы можете сказать?

Ничего вы не можете сказать.

Да и что можно сказать?

– Пойдём домой.

– Не пойду.

– Совесть нужно иметь.

– Полностью с вами согласен.

* * *

– Миша, привет.

– Привет.

– Как дела?

– Ничего.

– Судно строится?

– Да.

– Может, нужна помощь?

– В чём?

– Финансово. У меня нынче винограда много.

– Выброси его. У меня тоже много.

– Ты хочешь сказать…

– Наш виноград никому не нужен.

– Разве только что нам.

– Да и нам он не нужен.

– Фордевинд.

– Оверштаг.

* * *

Судно всё-таки строится.

Оверштаг, фордевинд.

– Жора уголь не привозил? – спрашивает Анастас Святодух.

– Не привозил.

– Привезёт.

* * *

Ходили с Мишей на водную станцию, помогали яхтсменам готовить их суда к регате.

Предстоит Большая регата.

Наречие – неизменная часть речи.

 
Низкий дом с голубыми ставнями,
Не забыть мне тебя никогда.
 

Не забыть мне тебя никогда – наречие с признаком действия.

Проявитель превращает скрытое изображение в видимое, закрепитель делает фотографическое изображение светочувствительным.

* * *

И тут появилась она.

Что тут сделаешь?

Ничего.

* * *

Из Парижа Гоголь уезжает в Рим.

Древесина бука очень прочная, твёрдая, тяжёлая.

Закрепить деталь в тисках, работать.

Работать, работать, работать, но разве для этого ты предназначен?

* * *

Между тем ветер крепчал. Убрали фок и верхние марселя. К полудню ураган усилился. Судно всё более делалось неуправляемым.

* * *

Имя существительное. Имя прилагательное.

– Ты уже об этом говорил.

– Я знаю.

– Зачем же повторять?

– Не знаю.

– Что с судном?

– Оно строится.

– Ты веришь?

– Не очень.

– Сколько во французском языке согласных?

– Семнадцать.

– Можно ли делить на нуль?

– Нельзя.

– Что происходит с крупнозернистыми гранитами?

– Не знаю.

– Что происходит с мелкозернистыми гранитами?

– Не знаю.

– Кто ты?

– Не знаю.

* * *

– Ха-ха-ха, ты всё ещё полагаешь, что на нуль делить нельзя?

– Нельзя.

– Перед тем как меня выгнали из института, я узнал, что можно. Речь идёт о раскрытии неопределённости по методу Лопиталя.

– Я уточню.

– Ты отстал. Я не возьму тебя на судно.

– Да пошёл ты!

И он ушёл.

* * *

Земля, деревья, кусты, асфальт, блок цилиндров переднего тормоза.

Лошадь. Происхождение лошади.

Лошадь и человек.

Старт космического корабля отложен на неопределённое время.

Вакуумный усилитель.

Вата, ватин, стекловата.

Песок, глина, уголь.

Нина.

Зина.

Нина и Зина.

Волосатая чёрная туча нависла над пустырём.

* * *

Крот и полезен, и вреден.

Истребляя вредных насекомых, летучие мыши приносят человеку пользу.

Человек. Анатомическое строение человека.

Утки поедают ряску и другую вредную растительность.

Нина всё же собирается ехать в Москву учиться на актрису.

Зина сказала, что она хочет выйти замуж за капитана дальнего плавания, и я, прогуливаясь по Приморскому бульвару, вдруг увидел её входящей в ресторан «Маяк».

Анастас Святодух спрашивает, не привёз ли Жора уголь.

– Не привёз.

– Наверное, машина у него сломалась, – говорит Анастас. – Он сделает, привезёт, обязательно привезёт!

Он вдруг упал передо мною на колени.

Я поднял его и предложил ему стакан вина, он вышел, заплакал и пошёл по улице.

* * *

Приморский бульвар, дощатое кафе «Бриз». В зале пусто, только дама средних лет у окна да бармен Боря Боренбойм. Осеннее мутное море шумит за окном.

– Что будем? – спрашивает бармен.

– Чего-нибудь.

– Что именно?

– Не знаю. Что нальёшь, то и будет.

– В долг?

– Да.

Дама попыталась встать, но не смогла и снова села.

– Налейте ему мерзости какой-то… агавы лист… острый… снег сползает… Какого чёрта! – воскликнула она. – Где мы находимся?! Но вы, в штанах, не знаете! Что можете вы знать, когда… когда… тогда… И смерч… и ястреб… к чёрту! Курица взлетает… летит… а вы?! Кто вы?! Вам только мерзость пить!

– А вам, мадам, пора домой, – сказал Боренбойм и спросил, не знаю ли я её я её знал, это была Вера Убейконь, бывшая актриса нашего драматического театра, в котором я некоторое время работал электриком.

Я знал, где она живёт и что муж её – радист сухогруза, очевидно, в рейсе сейчас.

– Надоела, – сказал Боренбойм. – Вывести бы её на свежий воздух.

– Я попробую.

– Я налью тебе.

– Я не из-за этого. Я в долг. Я ведь всегда отдаю.

– Так что тебе?

– Мерзости! – вдруг снова вскричала дама. – Всей этой мерзости моря, этих волнорезов, песка, ветра, всех этих ихтиозавров на рейде!

Он налил мне чего-то, я выпил и подошел к ее столику и предложил прогуляться с нею по набережной.

Мы прогулялись. Было довольно холодно, она продолжала, перевирая, цитировать Бродского, я попросил её немного посидеть на лавочке, а сам побежал к Боренбойму, где выпил ещё и побежал туда, где она сидела, но она уже лежала под лавочкой, и я потащил её домой, на Гоголя, где однажды уже бывал по случаю… не помню.

* * *

Крито-микенская цивилизация. Остров Крит.

Во французском языке местоимение является неопределённым и обычно на русский язык не переводится, т. е. соответствует русскому «кто-то неизвестный»: On frappe a la porte, или: кто-то стучит в дверь.

Или: on frappe a la porte – в дверь стучат.

Вошёл Миша.

– Ветер сегодня хороший, пойдём тренироваться, – сказал он.

Я надел плащ, и мы пошли на холм.

Ветер действительно был сильный, как раз для оверштагов и фордевиндов, но я не расстёгивал свой плащ (парус) и молча смотрел на Мишу.

Он застегнул свои плащ и спросил, в чем дело.

Я не ответил.

– В чём дело? – спросил он. – Или тебе уже это надоело? Но судно ведь строится!

– Плевать я хотел на твоё судно! – ответил я. И приготовился достать нож, но Миша свой нож достал быстрее.

День был ветреный, солнечный, мы долго и неподвижно стояли с ножами на вершине холма друг против друга.

* * *

Нина уезжает в Москву, я её провожаю.

Мне хочется плакать.

– Может, не нужно?

– Нужно.

– Но ведь… как… что… зачем?

– Так нужно.

– Но… ты… понимаешь или… что?

– А волны шумят и шумят за кормой… Ты станешь моряком и всё такое…

– Разве в этом дело?

– Нет, конечно. Но…

– Но…

И тут появился Миша, и они обнялись с Ниной, и тогда я подумал… и тогда пронзило меня… тогда, когда… Вот в чём дело, подумал я. Так вот, значит, оно как!

И тут объявили о прибытии какого-то поезда, и я подумал…

Нина вместо обычного для неё монолога Нины Заречной вдруг говорит:

«Мода, эстетика, этика.

Национальная идея – выглядеть индивидуально.

Красота для себя и других.

Всё в человеке должно быть красиво.

Набрать на спицы и вязать.

Шить, вшивать, вышивать.

Экстравагантные контрасты.

в ярких красках карнавала.

Тут и шерсть, и твид, и вискоза.

И волнистый узор из пряжи синель.

И цветы из фетра.

И бархатистый, насыщенный тон.

И акрил, и полиакрил, и акрил пуртель.

Силуэт подчёркнут отстроченным пластроном.

Высокая линия талии чуть намечена.

И пуговицы – будто чьи-то глаза.

Будто молодого Делона или Бардо.

Он дошивает свой век в одиночестве.

Её уже нет.

Только песня осталась».

– Нужно вернуться к прежней моде, – говорит отставной генерал. – К высокой моде добротных ватников и всесезонных кирзовых сапог.

– А как же индивидуальность, неповторимость жизни?

Генерал молчит, смотрит в окно.

Но будем идти вперёд.

К ярким краскам карнавала.

– Закурить не найдётся? – спрашивает солдат.

Пояс висит на тощих бёдрах.

Но к бою готов.

Ветер, ветер на всём белом свете.

Но стоит на ногах человек.

Одет модно, со вкусом.

Но не знает, куда пойти.

– Вот, вот, – говорит генерал.

Вот к чему приводят всевозможные изыски.

А был бы одет как тогда, давно,

Так знал бы, куда пойти.

Набрать на спицы и вязать.

Шить, вшивать, вышивать.

Прислушиваясь к вою зимнего ветра.

В ожидании вечной весны.

И тут появился человек в белом плаще, т. е. Борис Павлович, он отстранённо и холодно взглянул на нас и пошёл дальше…

* * *

Сверление, зинкование, зенкерование и развёртывание отверстий.

Сделал ошибку, написав слово «зенкование» через «и»: зинкование. Зинка. Надо быть внимательнее.

Установка сверла в патроне.

Установка сверла в шпинделе станка.

Сверло, патрон, шпиндель.

Курс судна был проложен через районы, известные частыми штормами и повышенной ледовой опасностью.

Впрочем, судно было готово к любым опасностям.

Стояла полярная ночь, океан был суров.

Решить уравнение – значит найти корни уравнения или доказать, что корней нет.

Герою повести Гоголя «Записки сумасшедшего», сорокадвухлетнему титулярному советнику Поприщину не хочется идти на работу.

Около XV века до нашей эры критская культура из-за извержения вулкана погибает.

Пришёл отец. Чистый, опрятный, слегка выпивший. Мать была у соседки.

– Уголь не привезли? – спросил он.

– Пока ещё нет, – ответил я.

– На землесосе есть вакансия.

– Я подумаю.

– Подумай. Виноград пора срезать.

– Срежу.

– Как машина?

– Есть проблемы.

– Что?

– Двигатель, ходовая…

– Эту гниль нужно покрасить и продать.

– Наверное.

– А мать где?

– У соседки. Позвать?

– Не нужно. Жениться не собираешься?

– Пока нет.

– Так-так… да… что ж…

– А ты возвращаться домой не собираешься?

– Домой… да… не знаю… и да, и нет… не знаю… Что-то грустно мне на всё это смотреть… то есть… конечно… я от вас не отрекаюсь… я… я не убежал от вас… я… Короче, деньги есть?

– Те, что на уголь остались.

– Уголь я привезу, может, завтра и привезу… м-да… ничего… Пьёшь?

– Нет.

– Это хорошо… да… пьянство – это говно… да… но… нет, ни в коем случае! – вскричал он и закружил по комнате. – Позови мать! Нет, не нужно! Ты не имеешь права меня осуждать! Или имеешь? Имеешь ли ты право меня осуждать за то, что я бросил вас? Ты меня осуждаешь или нет?! Что ты молчишь?! Что ты молчишь?! С тобой твой отец говорит! Ты понимаешь?! Да, я сволочь и всё такое, но… Нет! Я… Нет! Об этом я тебе ничего не скажу! Нет! Сын не должен знать всё про отца… своего… Я… нет… потом… налей мне, если можешь…

– Ничего нет.

– Ничего нет… что ж… а уголь – это говно, завтра я привезу уголь… голь… голь… угоголь… Угоголь! О, ты не знаешь, что я сегодня сделал! Но и не должен знать! Я совершил преступление! Ты понимаешь?! Сегодня, на землесосе… да… но…

Он зарыдал. Я впервые видел плачущего отца и совершенно растерялся.

Туман. Холодный туман ползёт с моря. Многие погибли из-за тумана.

Нина уехала, Миша не приходит. К Нине уже не придешь, а Миша… хочется его видеть, хочется с ним продолжать дружить, но…

Но сейчас возьму и пойду к нему!

Пошёл, постоял у его калитки и вернулся домой.

Тяжело на душе, невероятно тяжело.

Неужели всё кончилось?

Позвонил Зине, договорились встретиться у главпочтамта, но до вечера ещё далеко, невыносимо далеко.

Позвонил Нине. Она уже в Москве, снимает с кем-то комнату, устраивается на работу на молокозавод, учит роль Нины Заречной в пьесе Чехова, думает обо мне, думает, что «каждый должен исполнить своё предназначение» и т. д.

* * *

Долго ждал Зину у главпочтамта, но так и не дождался.

Пошёл к ней домой, её мать сказала, что она недавно куда-то ушла, позвонил ей – не отвечает, вернулся к главпочтамту, всё ещё надеясь увидеть её красное пальто и чёрный берет, – увы.

Подошёл незнакомый человек и вдруг обнял меня и стал спрашивать, как мне удалось спастись с погибшего судна, называл меня Борей, я не стал разуверять его, он продолжал рассказывать страшные подробности гибели «нашего» судна, он весь дрожал, руки дрожали, я предложил ему на стакан водки, от денег он отказался, пригласил меня в ближайшее кафе, стал меня угощать, называл меня Борисом, радистом погибшего судна, я попытался было разуверить его, но это было бесполезно, и вдруг я увидел Зину: она танцевала с человеком в форме капитана морского флота.

* * *

– Что ж, Нина, – сказал я своей матери, возвратившись домой глубокой ночью.

– Что ж, Зина, – сказал я опять же ей всё той же глубокой, туманной ночью.

– Ешь и ложись спать, – ответила она, уходя в свою комнату.

Я громко рассмеялся и лёг спать.

* * *

Да, туман, очень густой туман, видимость нулевая, нужно остановиться, но останавливаться нельзя, и тут вопль вперёдсмотрящего: прямо на нас идёт судно, и уже поздно что-то предпринимать, столкновение неизбежно, и Зина, Нина, Миша, Жора, и Святодух почему-то смеются.

«SOS!» – кричу я. А они ещё пуще смеются!

Но кто услышит?

Они же все сейчас тоже глумливо смеются.

* * *

Жить в доме напротив, стоять возле, осмотреться кругом, оглянуться вокруг, иметь в виду – наречия.

Союзы делятся на сочинительные и подчинительные.

Какова бы ни была прямая, существуют точки, принадлежащие этой прямой, и точки, которые ей не принадлежат.

С приходом дорийских племён Греция погружается в «тёмные века».

Во французском языке, как и в русском, имеются возвратные глаголы:

Je me lave – Я моюсь.

Tu te laves – Ты моешься.

Проверить ход рукоятки дрели.

Проверить надёжность крепления упора.

Разметить заготовку.

Сверлить.

К утру ветер стих, море успокоилось.

Поиск погибшего судна не дал результатов.

Сейчас начнётся спектакль, сейчас Нина Заречная произнесёт: «Пусто. Холодно. Страшно».

* * *

– Да забудьте вы это, – сказал Борис Петрович, выходя из ещё не убранной кукурузы, вдоль которой я катил на своём старом велосипеде и горланил «Шестнадцать тонн» – человеку может быть и пусто, и холодно, и страшно, но зачем об этом думать?

– Да я и не думаю.

– День чудесный, дорога замечательная, велосипед пусть и не новый, но ещё ничего, вы катите по грунтовой дороге, по укатанной, слева от вас – лесопосадка, в которой подают свои голоса какие-то птицы, справа – лес ещё не убранной кукурузы, сквозь пока ещё тёплый, но уже временами довольно прохладный, предвещающий скорую зиму, ветер, вы молоды, вам ещё жить и любить, а вы…

– Всё так, я ехал и напевал что-то из джазовых и русских композиций, и…

– Но!

– Но?

– Но подспудно в вас целился некто, и его патроны Заряжены дробью: «Пусто, холодно, страшно». И это правильно. Ещё ни один человек, если он, конечно, не безумец, не ушёл от этой картечи, но…

– Да.

– Но… Но я прожил гораздо больше вас, но это ничего не значит.

– Ничего не значит?

– Нет, что-то значит, но в целом ничего не значит. Кстати, вы слышали о погибшем судне?

– Да, слышал, вчера.

– Он не называл моё имя?

– Кто?

– Тот, кто об этом рассказывал.

– Он называл какие-то имена, преимущественно женские, но вашего имени я не слышал. Вы что, имеете какое-то отношение к этой истории?

– К сожалению, да. Почти все погибли, а я вот прячусь в кукурузе… да-с, прячусь, но вы, надеюсь, никому об этом не расскажете. Хотя по сути вы – предатель.

И он скрылся в кукурузе.

* * *

А. С. Пушкин родился в 1799 году в Москве, в семье офицера гвардии Сергея Львовича Пушкина и внучки Ганнибала А. П., сына эфиопского князя, Надежды Осиповны Ганнибал…

В чём же я, по словам человека в белом плаще, являюсь предателем, т. е. не просто предателем, а предателем по сути?