Практика частных явлений

Текст добавлен: 17 марта 2017, 05:30

Текст книги "Практика частных явлений"

Автор книги: Анатолий Гуницкий

Жанр:

Драматургия

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 7 страниц)

Назад к карточке книги

Третий: А добро?

Первый: Где-то мы учились.

Третий: Тогда!

Первый: Музыка.

Третий: Музыка!

Первый: Музыка, музыка... Все наши интересы – так или иначе – вертелись вокруг музыки. Мы сами играли. Помнишь?

Третий: Я... играл на клавишных... А ты – на гитаре. Да?

Первый: Нет, на басу. Красный чешский бас. Я очень гордился этим инструментом. По тем временам он стоил совсем недёшево.

Третий: На басу...

Первый: На басу. Красный чешский бас. У тебя были длинные волосы.

Третий: И борода?

Первый: И борода. Ты ходил в синих вельветовых джинсах. С толстым рубцом. Фирменные вельветовые джинсы.

Третий: Тогда, в то лето?

Первый: Именно тогда. Ты любил чеснок.

Третий: Чеснок...

Первый: От тебя часто пахло чесноком. А помнишь, как мы познакомились?

Третий: Это было...

Первый: На каком-то сейшене. Ты дал мне послушать пластинку Джона Майла, там, где он играет на бубне карандашом. А я тебе дал «Blind Faith».

Третий: Несостоявшаяся супергруппа!

Первый: Клэптон и прочие.

Третий: Кто там ещё играл с ним? Бейкер, Винвуд...

Первый: Тебе, по-моему, нравились блюзы. А я предпочитал Харрисона. И Сантану.

Третий: Сантану я тоже любил! Блэк Мэджик Вумен!

Первый: Эвил Вэй.

Третий: Бэнд Он Зе Ран!

Первый: Крутой муг в самом начале.

Третий: Сладкий Поль!

Первый: М-да.

Пауза. Шуршание метлы.

Третий: (покосился в ту сторону откуда доносится шуршание) Чем же мы ещё тогда занимались?

Первый: Слушали музыку, менялись дисками. Торчали на сейшенах и на банке.

Третий: Сопалс!

Первый: Ходили в Сайгон.

Третий: А ещё, ещё?

Первый: И ещё.

Третий: Выпивка?

Первый: Нет, не увлекались. Одной бутылки сушняка хватало на десятерых. Это всё пришло несколько позже. Как и многое другое.

Третий: Слушай! У тебя ведь в то лето была такая смешная девчонка! Она все время ходила в пончо.

Первый: Блонди?

Третий: Точно!

Первый: Да, забавно – но без грязи. (пауза) Потом она ушла к тебе.

Третий: Разве?

Первый: Из-за этого, собственно, мы и расстались с тобой.

Третий: Вот как? А ты что – так любил её?

Первый: У неё была родинка на левой груди.

Третий: Она говорила о боге и не любила предохраняться.

Первый: Некоторое время спустя тебя уже видели с другой. Такая высокая, гибкая...

Третий: И курчавая! Все называли её Анжела Дэвис. Представляешь, с ней можно делать что угодно, где угодно и сколько угодно, но ночевать она обязательно должна была дома. Мама, видишь ли, будет беспокоиться! Дура!

Первый: (с негодованием) Бред!

Пауза. Шуршание метлы.

Третий: (покосился в сторону, откуда слышно шуршание) Кто же ещё был тогда в нашей компании?

Первый: Ну... музыканты всякие. Художники. Поэты.

Третий: Ага.

Первый: Довольно часто собирались вместе.

Третий: Да, у братьев.

Первый: У братьев?

Третий: Забыл, что ли? Огромная квартира в центре.

Первый: (раздражённо) Да, я – забыл! Представь себе! А зато ты – помнишь! Ты вообще всё помнишь!

Третий: Нет, но... всё-таки что-то вспоминается... Я...

Первый: (мягче) Ладно. У братьев – так у братьев. В самом деле, были какие-то братья... Или – сёстры...

Третий: Сёстры Лозовские! Они... нет, вот тут я что-то запамятовал... Братья – были! Два брата, оба музыканты. Они потом сели в кабак. Именно у них дома, на очередной вечеринке, я познакомился с очень красивой, совершенно необычной девушкой. Она приехала из Челябинска.

Первый: (непродолжительное раздумье) Маленькая художница.

Третий: Татарка.

Первый: Да, татарка. Да. Мы потом как-то рванули с ней в Крым.

Третий: У крымских татар общие корни с испанцами.

Первый: В Крым, в Рыбачье. Питались фруктами до полного одурения, купались голыми по ночам. Любили в песке.

Третий: Рисовала она неплохо.

Первый: Любили в песке. Песок на губах.

Третий: Я встречался с ней некоторое время.

Первый: Песок на губах. Интересно, что стало с ней потом?

Третий: Мы трахались в крапиве.

Первый: Вышла, небось, замуж за какого-нибудь олуха.

Третий: Молодая крапива, как она жжёт! (растерянно) Или не жжёт?

Пауза.

Первый: Ты – встречался! Да она бы тебе никогда не дала!

Третий: Нет, я помню!

Первый: Никогда бы она тебе не дала – с твоей вечной чесночной отрыжкой!

Третий: (упрямо) Да, мы с ней... Я помню! Помню!

Первый: Что ты там помнишь? Что ты вообще можешь помнить?

Третий: Я многое припоминаю! Пусть ещё не всё... В то лето ещё приехал Том!

Первый: Том?

Третий: Том!

Первый: Тойво! Подвыпивший долговязый финн!

Третий: Том, американец! (быстро) Он неплохо играл на флейте – ему приходилось джемовать с кем-то из дилановского окружения – он рассказывал, как однажды всю ночь стоял за билетами на концерт для Бангладеш.

Первый: Бангла! Амангла! Всё ты путаешь! Том был голландец – учился в аспирантуре – жил в «шестёрке» – приехал с женой – они исповедывали свободную любовь – боролись за права лесбиянок – как-то мы сидели на Лиговке – Том трепался о Фрише или о Беккете – а в углу, на широком диване, его супруга...

Третий: Джейн? Она была моложе его лет на пять?

Первый: Джейн? Впрочем, тебе виднее. Ты ведь – как и многие – пользовался её благосклонностью.

Третий: Разве? Но Джейн... Нет, не Голландия! Я вообще не помню никаких голландцев. Может быть, не тогда, а потом...

Первый: Тогда! Летом! С шести до семи мы торчали в Сайгоне, накачивались кофе, потом шли в Замок – или в Пале-Рояль. Часто ездили на остров Сент-Джорджа, жили там какое-то время в палатке.

Третий: Я... тоже жил в палатке?

Первый: Конечно.

Третий: Я жил... но не на Острове. Где-то в другом месте... Разве Том – голландское имя!

Пауза.

Первый: Том был из Голландии. Тут и спорить не о чем.

Третий: Нет, из Штатов.

Первый: Нет, из Голландии. Из Роттердама. Знаешь, я, похоже ошибся. Я – не знаю тебя. Извини.

Третий: (в ужасе) Как ошибся?

Первый: Ты – это не ты.

Третий: Нет, это я! Я! Ты! Я!

Первый: Я – это я, а вот ты – не ты. Не тот ты. Другой.

Третий: Я! Ты! Я! Ты! Ты и я! Я и ты!

Первый: Другой, другой... похожий на тебя, но не более. Не тот. Ничего не попишешь, столько воды. Жаль. Всё начиналось не так уж плохо. Что ж. Бывает. С каждым может. А уж в моем-то.

Третий: Я! Я – это... Не ошибка, нет! Пляж! Кусты! Залив ночной! Комары!

Первый: Комары. Комары ничего не доказывают. Где их нет?

Третий: Унга! Чешский бас! Вельвет! Чеснок!

Первый: Да, я купался ночью в заливе. Только не с тобой.

Третий: Только со мной! Родинка на левой груди! Борода!

Первый: (колебание) Борода...

Третий: (очень громко) Твоя жизнь кончена! Кончена! Кончена!

Первый: О! (пауза) Это – ты... Какое-то затмение нашло... Ещё бы. Столько воды.

Третий: (обессилено) Ты – вспомнил... ты – вспомнил...

Первый: (бодро) Я – всё помню! только вот... почему же я решил, что ты – не ты?

Третий: Как-то вот. Да.

Первый: Из-за Тома!

Третий: Точно, из-за Тома!

Первый: (хохочет) Из-за Тома!

Третий: Из-за Тома этого!

Смеются.

Первый: Из-за Тома! Из-за этого Тома траханого!

Третий: Ну да, из-за него! Из-за Тома! Из-за Тома!

Пауза.

Том. Из-за него, да. Понимаешь, я мог – что греха таить – что-то подзабыть... Бывает со мной. Столько воды. Но я припоминаю.

Первый: (рассеянно) Что?

Третий: Ну, там – Том, Джейн, фирменные презера...

Первый: Постой... А кто это – Том?

Третий: Ну... он... Том. Не знаю. Был. Да?

Первый: Ерунда, всё это второстепенные детали. Главное, что мы встретились!

Третий: Конечно, это – главное!

Первый: Том, Дженнифер, прочие худосочные гуманитарии... Мало ли их было тут, всяких немцев!

Третий: (нетерпеливо) Что мы ещё делали тогда? В ту ночь? После купанья?

Первый: Честно говоря, купаться там было не очень. Мелко.

Третий: (испуганно) Мелко?

Первый: Залив. До хорошей глубины идти и идти.

Третий: (с напряжением) По-моему...

Первый: С километр.

Третий: Мы... мы что-то ели...

Первый: Ели? Что мы могли есть в столь поздний час?

Третий: Что-нибудь...

Первый: Конечно, после того как хорошенько окунёшься...

Третий: Можно ведь вспомнить и это! Всё ведь можно вспомнить, правда?

Первый: ...всегда хочется чего-нибудь пожевать.

Третий: Хочется! Очень хочется!

Первый: Не помню я, чтобы мы ели тогда. Бог с ним! Так ведь можно до бесконечности блуждать по старым тропам. А зачем? Былое – было и никуда оно уже не денется. (оживляется) А вот не вернуться ли нам к сегодняшнему дню? Пусть он не слишком радует нас...

Третий: Давай ещё повспоминаем!

Первый: (не реагируя) Знаешь, мне страшно хочется прочесть тебе одну штуку. До этого мои опусы не вызывали у тебя особого интереса... но это нечто совсем – совсем другое! Я решил написать пьесу! Да! Между прочим, она основана на неких прошлых событиях.

Третий: Здорово!

Первый: На гораздо более поздних событиях. Без тебя.

Третий: (разочарованно) А...

Первый: Но мне бы хотелось узнать твоё мнение. А потом мы снова могли бы поболтать о старом прошлом.

Третий: Да, о старом прошлом!

Первый: Собственно, это даже и не пьеса ещё, а предварительные наброски к ней. Сценарный план... так вроде бы это называется, а? Только вот стоит ли выносить его на суд публики раньше времени?

Третий: (осторожно) Я думаю...

Первый: (преодолев сомнения) Главное, название уже есть. Даже два. Первое – основное – «Вдоль крепостной стены». Второе – дополнительное – «Где вы, сёстры мои?» Честно говоря, тут ещё мне не всё ясно... А вот действующих лиц – немного: Анна, Марта, Кирилл... Ещё кое-кто. Место действия – квартира Анны. Наши дни.

Третий: Хм.

Первый: Обычная квартира в новом районе. Две смежные комнаты, кухня, прихожая.

Третий: Ванная есть?

Первый: Ванная? (задумался) Да, есть. Новый район. (Шум из мешка. Заминка. Пауза.) Спальный. Анна – она уже несколько лет... торчит. Наркотики. Болезнь её сильно запущена. Она колется по несколько раз в день. Марта – её лучшая подруга. Они знакомы очень давно. Марта тоже может поторчать при случае, но чаще – выпивает. В начале пьесы Анна ждёт Кирилла, он позвонил ей на днях и предложил встретиться. В своё время у них был довольно бурный роман, но потом Анна его бросила. (Ещё более сильный шум из мешка. Заминка. Первый снова углубляется в рукопись.)

Третий: (нетерпеливо) Долго ещё?

Первый: Итак, Анна бросила Кирилла. Вообще-то она никогда не любила его, а вот он любил её и даже сильно... ну, не то, чтобы она совсем его не любила... в сущности, но... короче, бог знает, ведь даже в самой совершенной любви один любит больше.

Третий: Ну да, там...

Первый: А Кирилл – может быть, его в большей степени интересовало её тело. Нежели душа. Или даже не тело в чистом виде, а вот эта её сексуальная фактура души... сексуальная душа... в смысле своенравия какого-то... Сложно говорить о её душе. Противоречия во всём. Талантливая, одарённая натура, она никогда не могла выйти за пределы гедонистического отношения к жизни, все её благие порывы быстро сменяли друг друга, ни во что не воплощаясь конкретно. Однако звонок Кирилла взволновал её.

Третий: Почему?

Первый: Как же? Шутка ли, Кирилл ей позвонил! Ни с того, ни с сего!

Третий: (вяло) Ну и что?

Первый: Они же столько лет не виделись! А он взял и позвонил!

Третий: Кирилл.

Первый: Кирилл! Именно! Она подумала, у неё возникла надежда, что, может быть, Кирилл ей поможет... поможет выбраться из этой бездонной ямы... Только вот как ему об этом сказать?

Третий: Как?

Первый: То-то и оно. Ведь за эти годы многое могло измениться.

Третий: Кирилл.

Первый: Конечно, изменилось. Вряд ли он любит её по-прежнему. Рассчитывать на его дружеское участие? Можно... Ха! Анна слишком хорошо знает Кирилла, поэтому нелепо и надеяться на абсолютное бескорыстие с его стороны. Да он всегда просто дико хотел её! Впрочем, Анне вовсе и не сложно пойти на такого рода компромисс... А вот Марта, узнав о звонке Кирилла – очень взволновалась.

Третий: Ага.

Первый: Во-первых, она сразу поняла, что для Анны – это, может быть, единственный шанс. Единственный! Кирилл – сильный, энергичный мужчина, если он захочет, то... А во-вторых, Марте самой страшно захотелось увидеть Кирилла, ведь у них тоже был когда-то роман. Правда, не бурный, а такой короткий... Тихий...

Третий: (не сразу) Вот, значит, в чём закрутка.

Первый: В том-то и дело. Анна очень постаралась когда-то... она сделала всё, чтобы Кирилл бросил Марту и ушёл к ней.

Третий: А он?

Первый: Он и ушёл. Анна нужна была ему постольку поскольку. То есть, Марта.

Третий: Так он что, совсем её не любил?

Первый: Ну, любил... Анну он гораздо больше любил. А Марта-то и сейчас любит его, но об этом до сих пор не знает её лучшая подруга!

Третий: Странно.

Первый: Ничего странного! Анна – эгоистка. Она никогда и не задумывалась всерьёз о чувствах Марты. На их взаимоотношениях этот эпизод никак не отразился.

Пауза.

Третий: Зачем же Кирилл позвонил?

Первый: Мало ли! Да это же потом было, после. А тогда он ушёл к Марте – и всё. То есть к Анне. Бесспорно, Марта могла вести себя иначе. Но она сделала вид, что, мол, пустяки, что всё это её не очень волнует. Враньё! Просто не хотела говорить об этом! Натура такая. Сдержанная. Гордая. Немногословная.

Третий: Чего же она молчит?

Первый: Не любит лишних слов. Зато уж если скажет...

Пауза.

Третий: (зевает) А Кирилл? Кирилл любил Анну?

Первый: У таких женщин, как Анна, духовное неотделимо от плотского. Всё у них вместе. Сексуальные души, духовные тела. Кирилл так её и воспринимал, в полном объёме.

Третий: Кирилл?

Первый: Тут вот ещё что – внешне взаимоотношения Анны и Марты выглядят довольно странно: они ругаются, ссорятся из-за каждого пустяка.

Третий: А Кирилл-то что думает?

Первый: Ничего он не думает! Его ещё нет. Он – придёт. А Марта и Анна – да они чуть ли не дерутся иногда!

В мешке – снова сильный шум. Потом вылезает Второй . Начинает возиться с какими-то вещами, берёт доску, строгает её, но почти сразу прекращает это занятие. Что-то ищет в куче хлама. Первый и Третий настороженно наблюдают за ним. Переглядываются. Потом возвращаются к прерванному разговору.

Третий: Чего же это они дерутся?

Первый: Чуть ли не дерутся! На самом-то деле они очень любят друг друга и что бы одна делала без другой?!

Пауза.

Третий: (бессмысленно) Да.

Первый: Вот пока всё.

Пауза.

Третий: А Кирилл... не женат, что ли?

Первый: Много ещё надо сделать: продумать логику развития действия, уточнить экспозицию... Завязочку потуже завязать...

Третий: Кирилл-то. (смеётся)

Первый: Да и кульминация... Ибсен говорил.

Третий: Да.

Первый: Как ты думаешь, если всё сделать, как надо, могут пьесу где-нибудь поставить?

Пауза.

Третий: Я давно не был.

Первый: В каком-нибудь... таком театре!

Третий: Чем закончится эта история?

Первый: Пока трудно сказать. Тут много разных вариантов, а выбрать надо – один.

Пауза. Второй встает. Не обращая на Первого и Третьего никакого внимания задумчиво ходит вокруг. Потом довольно решительно подходит к стоящему возле Первого телефону. Потом так же решительно отходит. Поднимает доску, запихивает её в мешок. Сам залезает в мешок. Тут же вылезает. Движения замедленные, вялые. Снова лезет в мешок. Лёгкий шум оттуда.

Третий: (нервно) Давай... вернёмся... Туда. В ту летнюю ночь!

Первый: (флегматично) Что тебя так тянет туда?

Третий: (ещё более нервно) Давай, пожалуйста...

Первый: (ещё более флегматично) Мало ли было разных ночей...

Третий: (бурно) Ты же обещал!

Первый: Раз обещал... Ладно, что там у нас?

Третий: (воодушевлённо) Летняя ночь. Июнь. Пляж. Комары.

Первый: И какая-то еда.

Третий: Еда – потом.

Второй вылезает из мешка. Он прижимает к уху маленький радиоприёмник. Подходит снова к телефону и набирает номер.

Второй: Да. Ничего. Работаю. Не знаю. Да-да.

На протяжении последующей сцены Второй будет разговаривать по телефону. Он перемещается с телефоном по сцене, говорит то громче, то тише. Его реплики накладываются на реплики Первого и Третьего , смешиваются с ними, постоянно вплетаясь в их диалог. Иногда Второй подолгу молчит и только слушает ответы своего невидимого нам абонента, очень хорошо Второго слышно, когда в диалоге Первого и Третьего наступает очередная пауза.

Третий: Тут важна последовательность событий. Что. Когда. Почему.

Второй: Можно подумать, что это кому-то было надо.

Первый: Летняя ночь. Июнь.

Третий: Это страшно важно для меня! Шутка ли – я – и что-то помню! Помню! Эх...

Второй: Язык без слов. Взгляд без глаз. Поцелуй без губ.

Третий: Вот бы погрузиться в эти воспоминания целиком, наполниться ими доверху – тогда, может быть, я смог бы зацепиться за ниточку, которая постепенно привела бы меня к сегодняшнему дню!

Первый: (безразлично) Пу-уш-мусх...

Третий: И тогда, держась за эту нить, я бы смог распутать чёртов дьявольский узел!

Первый: А-пуф-схч...

Третий: Я вспомнил бы, куда иду!

Первый: Унг-хст...

Пауза.

Второй: Депрессняк? Ясненько.

Третий: Всё, всё с чего-то начинается! Всё не вдруг! Назад, назад – в архаику, в пра-жизнь, в дозолотой век! (испуганно) Где, где я слышал это? Когда?

Первый: Ту-умп. На самые ранние.

Третий: Эпохи? (уходит в себя, транс)

Второй: Кажется нереальным, вернее, это слишком реально.

Первый: Фу-у.

Третий: (транс) Было – росло – пульсировало – вызревало. Отделённое тоненькой, но прочной оболочкой. Занимало своё законное место – изредка резкие уколы – укусы.

Второй: Недавно. Пятого июня. Принесли. Сказали. Просили. Дали. Пригласили. Ну и так далее.

Третий: Подумаешь, укус осы!

Первый: Бомп.

Третий: Можно вытащить жало, а можно и не вытаскивать. Даже приятно подумать, что пережил такой укус. Никто не придавал этим укусам особенного значения.

Второй: Причём тут Монтень? В ноябре где-то. Или в самом начале децембера. Утка. Собака. Трава тоже.

Третий: Только потом появилось стремление заглянуть за оболочку, пройти по самому краю. Новый укус почему-то был воспринят как никогда серьёзно. Орбитальное влияние возросло, что ли?

Первый: Тч. Тч. Тч. Стоит ли всё так усложнять, метафизировать? Я понимаю – ты хочешь занырнуть поглубже, к истокам неким. Что ж, в принципе, это верный ход... Я ведь предлагал уже нечто подобное... Не проще ли вспомнить свой первоначальный приход сюда, в ранний период моего застревания?

Третий: Тут я как-то совсем ничего. А что было до? Или после? До после-после? Как разобраться? Как выбраться из лабиринта времён? Всё перепутано, перемешано.

Второй: Какой-то знакомый. И ещё один знакомый. И ещё. Да их полно, оказывается, этих самых знакомых... А, ещё и Красноносый.

Третий: Только та летняя ночь!

Первый: Кунгх-зу!

Третий: Но ведь ты обещал!

Первый: (решительно) Хорошо, мы приехали на электричке из города, так?

Третий: Давай уж по порядку. Мы приехали из города, вышли из электрички.

Первый: (терпеливо) Вышли.

Третий: И...

Первый: (зевая) И – пошли мы...

Третий: Нет, рано! Вышли из электрички и... мы сели покурить! На скамейку! Там, на платформе, стояли очень удобные, широкие скамейки. Мы сели на крайнюю...

Первый: Могли покурить на ходу.

Третий: Куда нам было торопиться? К тому же вокруг было так красиво... Мы сидели, курили... как раз ушла последняя электричка в сторону города! Всё! Путь назад был отрезан!

Первый: (с нотой сомнения) Ты здорово всё помнишь.

Третий: ...Тишина, редкие огни вокруг... все это больше напоминало декорацию, нежели реальную жизнь.

Первый: (ворчливо) Декорации! Кулисы из софитов! Падуги из подиумов! Чистая перемена? Кто же был монтировщиком?

Третий: А потом мы пошли к заливу!

Первый: Трик-трак! Аллея, тропинки, сосны.

Третий: Как будто бы мы ещё проходили мимо входа в санаторий. Высокая такая арка.

Второй: Первый раз – с Филоновым на голове. Или – с Билибиным. Вообще, море романтики. Сломя голову через весь поезд.

Первый: Ну, вот, хорошо. Мы уже у залива. Разделись – и в воду!

Третий: Сбоку ещё горел костёр...

Первый: Костёр? Кто же это так постарался?

Третий: Неподалёку находился кемпинг.

Второй: Во вторник, тридцатого.

Третий: Или пансионат.

Первый: Санаторий!

Третий: Мы подошли к костру.

Первый: (неуверенно) Вроде бы...

Третий: Вряд ли нам было интересно общаться с курортной публикой...

Пауза.

Второй: Позвонил один раз – и готово! Вперёд! Шалом!

Третий: Слушай... мы ведь были втроём!

Первый: (тревожно) Втроём? Кто же был третьим?

Третий: Этот... этот...

Первый: Кто?

Пауза.

Третий: (растерянно) Кирилл...

Первый: (потрясён) Ки!

Второй: Врачиха. Да? Замкнутый круг.

Третий: Нет, нет! С нами увязался этот проходимец Шварценгарт!

Первый: Опять какой-то немец?

Третий: Он не немец. Просто фамилия немецкая. А по-немецки не знал ни слова.

Первый: Откуда он там взялся?

Третий: Увязался. Он всегда за всеми увязывался. Пустой парень, хотя и весёлый. Нет, у него другая фамилия... Дудергоф? Крукенберг?

Первый: (ворчливо) Понятия не имею.

Третий: Он был, был тогда! Правда не купался, а сидел на берегу. Кстати, я не так давно его видел, он занимается бизнесом с шашлычными. (восторженно) Надо же, я и это вспомнил! Если и дальше так будет, то...

Третий: Купанье начинает обрастать массой подробностей.

Второй: Дождь с утра до вечера. Очень.

Первый: Ты вот говорил, что мы ели. Где? Что? Не привезли же мы еду с собой? Стало быть, пошли на вокзал.

Третий: Какой вокзал? Там не было вокзала! Пустая платформа, касса уже закрылась.

Первый: Хорошо, касса закрылась. Где же мы по-твоему...

Третий: (сосредотачивается) Сейчас... сейчас...

Второй: Да нет. Просто тело руки. Здесь-то нельзя. Здесь – никак. Хоть тресни. Причём тут недоверие? Причём тут вообще что-ибо из человеческого обихода?

Третий: Сейчас... Искупавшись... Ис-ку-пав-шись мы пошли по пе-ше-хо-дной до-рож-ке вдоль шос-се... Искупавшись, мы пошли по пешеходной дорожке вдоль шоссе... Вдоль шоссе.

Первый: Вдоль шоссе.

Третий: Вдоль шоссе... и... Вспомнил! Вспомнил! Километра через полтора мы увидели дом, в окнах горел свет. Мы подошли и увидели накрытый стол, буквально заваленный всякой снедью. Молодая женщина – лет, примерно, на пять старше нас – убирала со стола. Тут-то и пригодился Гертенгрюнд с его феноменальной наглостью! Он влез на подоконник и стал что-то плести: про бедных странников, изголодавшихся в пути, – битничество, – идеалы хиппи! И тогда хозяйка – в ней было что-то лунное, неисчерпаемое, неуловимое...

Первый: Дарк сайд!

Третий: В тоже время она была очень естественная, приветливо-сдержанная...

Первый: (кричит) Что мы ели?

Третий: Она угостила нас бутербродами, салатом, гречневой кашей. Чай. Прохвост Бартенголью начал уже было подклеиваться к ней...

Первый: (потрясённо) Б... Бартенголью!

Третий: Бартенгольц! Римермахер? Он клеил её, обещал провести куда-то, что-то сулил, как бы невзначай прикасался к её тонким рукам, шаловливо позвякивал браслетами – мы с трудом увели его!

Первый: (фальшивый пафос) Он захотел Луну! Негодяй!

Третий: Она наверняка была не одна. На стуле висели мужской пиджак и галстук. (наплыв, транс) Камзол. Кафтан. Латы. Набедренная повязка. Мундир. Скафандр. Шлем.

Первый: Ты – Луна. И я – Луна. Мы – Луны.

Третий: (то же состояние) Рапиры. Фрисби. Нунчаки.

Первый: Тпру... Тпру...

Третий: Малознакомый запах чужой плоти. Ничего лишнего.

Первый: От кого там пахнет? Дезодорант подмышку два раза в день после еды. Квантум Сатис. Сигна.

Третий: Кто, кто знал, что там в глубине – дьявол?

Первый: Где же мы? На берегу залива или в лаборатории Фауста?

Второй: Причём тут сто рублей? Независимость? Просто противно. Ялта.

Пауза.

Третий: (приходит в себя) Да... Залив... Ночь.

Первый: (нетерпеливо) Да, залив. Да, ночь. Немец... ладно, чёрт с ним. Поели у Луны гречневой каши. Что потом? Куда мы пошли?

Третий: Ты разве не помнишь?

Первый: (устал) Как будто, уже не очень.

Третий: Э... неподалеку кто-то из знакомых жил. Кто?

Первый: Кто?

Третий: (растерялся совсем) Кто?

Первый: Неважно. Главное, есть где ночевать! Почему же мы сразу не пошли к знакомым? Зачем мы нищенствовали, побирались, клянчили у Луны крошки звёздной пыли?

Третий: Как плавно и сосредоточенно ставила она на стол тарелки с гречневой кашей! Каши было ровно столько, сколько нужно – не много и не мало. Сдержанная, глубокая доброжелательность! Никакой вычурности!

Первый: Тётя Нина, не уходите! Дядя Петя, не спешите!

Третий: (просветление) Там неподалеку жил Василий! Такой высокий, рыжеватый!

Первый: Чёрт возьми! Ещё и он здесь!

Третий: Василий!

Первый: Не хочу я к нему! Поехали в город, стопом!

Третий: Нет! Мы пошли к Василию! Он перевёз на дачу аппарат и репетировал там круглые сутки. Ты не можешь не помнить его! Он некоторое время был сессионным басистом в «Санкт-Петербурге»!

Первый: А, пожалуй... Только не в «Санкте», а в «Аргонавтах». Да, неплохой басист. Но меня удивляешь ты! Я не жалуюсь на память, однако некоторые моменты... ночной чай, каша с Луной, да и немец всё же очень сомнителен...

Третий: Бранденголлер! Гуттеншмидт!

Первый: Не было там никакого Шиллерголлера!

Третий: Был! Был! Был!

Пауза.

Второй: Совершенно случайно нашли тот подъезд. Конверты кончились? Ну, просто есть две стены. Решили познакомить. Всего одно.

Первый: (скептически) Стоит ли так идеализировать прошлое? Романтические ночные пейзажи, комары, мухи, ароматные запахи юных женских тел – но ведь было и другое!

Третий: Что же ещё? Напомни, я с удовольствием постараюсь вспомнить всё что угодно!

Первый: Мало ли... купались и купались себе. А вот немца – не было! Точно не было!

Третий: Он не немец! Фамилия такая у него!

Первый: Не было! Не было!

Третий: Гогенморт? Дебентротт? Гейдендитрих?

Первый: Не было!

Третий: Остеркранк? Шухермунд?

Первый: Не было!

Третий: Водертромпф? Унтерлинд? Хаусдертенханс-младший!

Первый: Никаких немцев! Хаусдертен... ни младшего, ни старшего, ни среднего!

Третий: Может, он не немец? Чех? Швед? Австралиец?

Первый: Дер винтер ист да! Аллес ист вайс! Не было! Не помню! (радостно) Я и тебя больше не помню!

Третий: (стонет) Ты же помнил, только что помнил!

Первый: (ещё более радостно) Очень сожалею, но – произошла ошибка! Это – не ты! Не было ничего – ни немца, ни ночной жратвы и я не пил с Луной чай, и не ломился к Василию! Я не знаю тебя! Я никогда не знал тебя!

Третий: (страшно визжит) Твоя жизнь кончена, кончена, кончена!

Пауза.

Первый: (поражён) О!

Третий: (визжит с невероятной силой) Кончена! Кончена!

Первый: (сильнейшее потрясение) Магия...

Третий: (без сил) Кончена... кончена...

Первый: Ты... это – ты... это – я...

Пауза. Оба приходят в себя.

Второй: Прикольно. Твой. Мой. Видел? Где? Не представляю даже, как выглядит. Хочется впитывать. Пять с половиной, примерно, дней.

Третий: Мы дружили в юности?

Первый: Да...

Второй: Иногда слушает? Либо, говорит, инопланетянин, либо. Да. В духовном смысле.

Третий: Мы купались ночью в заливе... Я – помню!

Первый: Я – тоже! (вновь раздражённо) Но что дальше? Да, купались. Полезно купаться. Однако сколько можно вертеться вокруг воды? Почему бы нам не поговорить о чём-нибудь ещё? Вот... Сэр Френсис – чем не тема? Или о кино? Ты не видел, кстати, один крутой боевик, там черногорская журналистка с чудесной маленькой грудью охотится за дикими тиграми...

Третий: Нет, я хочу туда, на берег залива! Только туда. Помоги мне вернуться! На пляж, в белую ночь! Там было так хорошо!

Пауза.

Первый: (строго) Только с одним условием: никаких немцев, Василиев, полуночных бутербродов и официантки-Луны! Ничего лишнего! Место действия должно быть строго локализовано: залив, пляж!

Третий: (с готовностью) Согласен! Мне так даже больше нравится! Так легче!

Первый: Вот и отлично. Итак, пляж. Летняя ночь на берегу залива.

Пауза.

Третий: (робко) Понимаешь... Чтобы наш эксперимент оказался удачным, надо полностью восстановить атмосферу той ночи. Важно всё. Каждое слово. Каждый жест. Любая, незначительная, на первый взгляд, деталь. Шумы. Скрипы. Гул машин на шоссе. Плеск волны. Взмахи птичьих крыльев. Ничто не окажется лишним, ничего нельзя упустить из виду.

Первый: Взмахи птичьих крыльев?

Третий: Надо постараться. Надо говорить так, как мы говорили тогда – или, в крайнем случае, как мы могли бы говорить. Мы должны исходить из логики прилагаемых обстоятельств.

Первый: (важно) Да.

Третий: (небольшая пауза, глубокий вздох, потом торжественно) Вот мы пришли на пляж.

Первый: Пришли. Мы – на пляже.

Третий: Да. Мы – на пляже.

Пауза.

Второй: Ясбт.

Третий: Что же ты молчишь?

Первый: Что надо говорить?

Третий: (раздражённо) Наверное, ты не стоял на пляже, как истукан? Что-то происходило... какая-то жизнь...

Второй: Ннпт. Тгм.

Первый: Мы пошли купаться.

Третий: Мы, я думаю, не бросились в воду одетыми! Разделись – раз... закурили – два... обменялись репликами...

Первый: (измученно) Какими репликами?

Третий: Какими угодно! Любыми! (демонстрирует) Как дела? – Ничего. – Ну, что? – Да так. – Ты где? – Я здесь. – Ты как? – Я тут. Ясно?

Первый: Ясно. Как дела? – Ничего. – Ну, что? – Да так. – Ты...

Третий: Ты – кто? – Никто. – Где вода? – За углом. – Пойдём в кино. – Не хочу. – Дай рубль. – Не дам...

Первый: Ты – кто? – Я вода. – Где рубль? – За углом. – Ты где? – Никто...

Третий: (увлечённо) Хорошо! Или ещё так... Ты где? – Я здесь. – Ты скоро? – Ну да. – Ты читал? – Ага. – Разбей пятёру! – Давай. – Пошли в кино? – Пошли. – Где кольцо трамвая? – Вон там. – Который час? – Сто. – Я хочу в музей. – Иди. – Где можно купить телевизор? – На улице Скверны, 10. – Какой счёт? – Ноль-ноль. – Как зовут её брата? – Им. – Какой у тебя размер обуви? – Не знаю. – Что ты будешь делать днём? – Спать. – Я не люблю жареные фрукты. – А я люблю. – Я хочу послушать музыку. – Зачем? – У меня болит голова. – Ну и что? – Ты должен позвонить дяде. – Он уехал. – Зачем? – Не знаю. – Кто же знает? – Его жена. – Она твоя тётя? – Может быть. – Почему ты не уверен в этом? – Я никогда не видел её. – Почему? – Солнце слишком низко. – Где живёт этот человек? – У меня сломались носки. – Я вижу авторучку. – Я предпочитаю белый цвет. – Как тебя зовут? – Я зайду вчера... (растерянно) Я... э... э...

Первый: (во весь голос) Ш-у-у-у-у-у-у-у!!!!

Огромная нелепая пауза.

Второй: Ядот. В каком-то полусне. Прямо в прихожей, на полу.

Третий: (шёпотом) Что же делать?

Первый: (шёпотом) Брум.

Третий: (шёпотом) Надо... начать с начала.

Первый: (шёпотом) Зачем?

Третий: (шёпотом) Надо.

Первый: (шёпотом) Да?

Третий: (шёпотом) Да. Давай.

Первый: (шёпотом) Почему я должен начинать?

Третий: (шёпотом) Я не могу один. Нужна атмосфера.