Текст книги "Сила веры (СИ)"

Автор книги: Анастасия Лик

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 17 страниц)

   Валерий выглянул за дверь и громко крикнул, подзывая прислугу, и вернулся на своё место. Девушки прибежали практически сразу же, видимо ждали где-то рядом.

   – Будешь смотреть на меня? – улыбнулась Лина ему, вставая и прикрываясь простынёй.

   – Я видел достаточное количество обнажённых женщин, ты будешь не первой, – нагло заявил он и не сдвинулся с места. Но она знала, что македонца не интересует её тело, он хочет увидеть раны на спине и на этот раз уходить был не намерен.

   "Ну ладно, если хочет, пусть смотрит, – вздохнула она – Если конечно не будет комментировать".

   Служанки принесли большую бадью воды, Лина скинула с себя простыню, и начала сама обтирать своё тело влажной мягкой тканью, осматривая повреждения. Кровоподтёки на теле стали более явными, рана на боку больше не кровоточит, много синяков на ногах и руках. Сильно ушибленные руки плохо слушались, но вроде бы переломов нет. Ну и множество ссадин.

   – Я ужасно выгляжу? – усмехнулась она, обращаясь к Валерию. Он внимательно смотрел на девушку, хмуря брови и стиснув челюсть. По его стеклянному взгляду сказать, о чём он думал было невозможно, но ему было невероятно тяжело скрыть пылающий внутри огонь.

   – Да уж, я такое видел похожее лишь когда пытал римлян, вот только они после этого не могли даже пошевелиться.

   – А ты кровожадный, – засмеялась Лина в ответ, но эта шутка Валерию смешной не показалась. – Я умею терпеть боль. Ты мне лучше скажи, когда мы можем выезжать?

   – Да хоть сейчас, – пожал он плечами. – Я все дела здесь закончил и давно собирался в Афины. Только тебе бы отдохнуть.

   – Нет, я хочу увидеть Максимилиана, – сказала Лина слишком резко, чем следовало бы. Но Валерий её понял. – Давай позавтракаем и поедем, не будем тянуть.

   – У меня сейчас нет готового к отплытию корабля, и если ты хочешь отбыть сейчас же, то поедем на лошадях.

   – Хорошо. Я почти готова.

   Закончив с водными процедурами, лекари ещё раз обработали раны на спине Лины и служанки помогли ей одеться. У всех девушек сильно дрожали руки, и это ужасно её раздражало, но их помощь была необходима, и она смерено терпела.

   – Пошли.

   Валерий почти нежно взял Лину под локоть и вывел из комнаты. Рассматривать его дворец у неё не было желания. Он был, конечно, красивый, чем-то похожий на дворец в Афинах, только более угловатый, поменьше и поскромнее. И не было той потрясающе красивой мозаики на полу.

   – У тебя тут мило, – решила она сделать комплимент Валерию, на что он только как-то странно хмыкнул.

   Они быстро позавтракали и начали собираться в путь.

   – Валерий, мы сможем за четыре дня добраться до Афин?

   – Это возможно, но на ночлег нам всё равно придётся где-нибудь остановиться, ночью передвигаться небезопасно, – немного подумав, ответил он. Лина удовлетворительно кивнула, и они пошли к воротам, где их уже ждал небольшой отряд.

   – Ну же, поехали, – нетерпеливо сказала она, садясь на скакуна, и дёрнула за поводья, разворачивая его к воротам.

   – Натерпится? – ухмыльнулся он и Лине это ей совсем не понравилось.

   – Валерий, я люблю Максимилиана, и не позволю так пренебрежительно относиться к моим чувствам.

   Ей послышался в голосе македонца сарказм. Может быть, конечно, его там и не было, но сейчас, когда она была в таком нервном состоянии, и когда все её мысли были уже с мужем, Лина не могла трезво оценивать ситуацию.

   – Я и не думал, прости. Просто я представил себе как бы я отреагировал если бы увидел Алкмену в таком виде... Хотя нет, я даже представить себе этого не могу.

   Валерий отвёл взгляд и подстегнул лошадей. Они понеслись из города.

   В короткие минуты отдыха Валерий пытался выяснить хоть что-то о персах, но Лина ничего не желала обсуждать эту тему. Он, конечно, понимал, что ей было не до шпионажа, да и вспоминать дни заточения было неприятно, но вдруг она видела что-то, чему не придала значения, что-то очень важное. Но Лина была целиком погружена в дорогу, стараясь как можно быстрее добраться до Афин. Все были голодные и уставшие, но молчали, если эта женщина не жалуется, значит и им стоит потерпеть.

Глава 3

   Спустя пять дней

   Когда солнце уже скрылось за горизонтом, и воздух начал остывать от дневной жары, в дворцовые ворота въехали два всадника в македонских плащах. Мужчина и женщина.

   Как ни старались скрыть исчезновение Лины, но в стенах дворца уже все знали об ужасном происшествии, случившемся с царской четой по пути в Македонию. И теперь все солдаты и слуги ходили, низко опустив голову, и чтобы не встречаться взглядом с разъярённым полководцем, и в знак почтения к странной женщине завладевшей сердцем их грозного царя.

   И как только Лина появилась на площади, жизнь на ней замерла в тот же миг, все, открыв рты, смотрели на македонца и девушку рядом с ним, в которой можно было узнать царскую жену.

   Валерий быстро спрыгнул с лошади и помог ей спуститься, аккуратно подхватив за руки.

   Сделав один шаг, Лина нерешительно замерла в центре площади и, не обращая внимания на оглушающую тишину вокруг, смотрела на двери дворца. Она так спешила, так ждала встречи с Максимилианом, что теперь совершенно не знала, что делать. Наверно нужно было идти к нему, но ноги не слушались, а к горлу подступал липкий ком, мешающий дышать.

   – Лина? Это ты? – раздался знакомый голос за спиной, Лина обернулась и увидела спешащего к ней Юлиана.

   – Привет, – робко улыбнулась она ему.

   – О боги, Лина, где ты была? До нас доходили страшные слухи...

   – Юлиан, пожалуйста, давай потом, я хочу увидеть мужа, – ответила она. Голос её был строг, но она сдерживалась из последних сил, чтобы не расплакаться.

   – Конечно, извини, – поспешил сказать Юлиан. Он вдруг осознал, что Лина действительно только что приехала. На ней была грязная от дорожной пыли одежда и плащ. И в этой девушке было тяжело узнать прежнюю Лину, роскошных золотых волос не было и вся сильно избита.

   Он, низко поклонившись, заставил себя оторвать от неё взгляд и отошёл в сторону. Конечно, право первым увидеться с ней было у Максимилиана. Перевёл взгляд на спутника Лины, и ругнулся про себя. Это был македонский правитель... и поспешил отойти дальше, чтобы не навлечь его гнев за непозволительное поведение.

   – Валерий, побудь здесь, – тихо произнесла Лина.

   Македонец кивнул, всё понимая.

   Лина сглотнула стоявший в горле ком и на негнущихся ногах пошла во дворец. К мужу.

   Она шла по коридору, а все вокруг ошарашено расступались и низко склоняли головы. Конечно, во дворце было не принято, встретившись в коридоре с царём или его женой кланяться, но сейчас был совсем другой случай.

   Издалека, в конце коридора, в главном зале Лина увидела две мужские фигуры сидевшие за столом. Максимилиан и Тигран ужинали, пытались ужинать. Полководец сидел спиной к двери и, оперившись головой на руку, бесцельно разглядывал кусок мяса на своей тарелке, а его друг всматривался в коридор, пытаясь разглядеть приближающегося к ним человека. В последнее время к Максимилиану старались не подходить, боясь неконтролируемых выплесков ярости, а эта маленькая фигура уверенным шагом шла к ним. Маленькая?

   – Максимилиан, я дома! – громко закричала Лина, заходя в зал, и остановилась, сделав всего пару шагов.

   Полководец угрюмо смотрел в тарелку. Голова отказывалась трезво думать. Он почти не спал уже две недели, а редкие провалы в беспамятство нельзя было назвать сном. И каждый день ходил в храм к Афине и Аресу, прося дать хоть какую-нибудь информацию о жене, но они молчали. А он всё больше и больше бесился от своей беспомощности. Это его вина, что Лина пропала, это он недоглядел, оставил её одну.

   – Максимилиан, я дома! – раздался за спиной такой желанный голос. Полководец поднял глаза. Ему за прошедшие дни часто слышался голос жены, и уже привык не вскакивать каждый раз, слыша его. Он его всё время преследовал, он и шаги, сладкий аромат... Но, по всей видимости, Тигран, сидевший перед ним, тоже его услышал и смотрел куда-то на дверь, выпучив удивлённые глаза, и широкая улыбка расползалась на его лице.

   Максимилиан обернулся. Там стояла Лина. О боги! Она вернулась!

   Он поднялся из-за стола, и, не веря своим глазам, посмотрел на неё, а она робко улыбалась ему в ответ. Это она, его Лина. Лицо избито, синяки на руках, с короткими волосами и македонском плаще, но это точно она, его жена, и он, не чувствуя пола под ногами, пошёл к ней.

   Лина стояла и смотрела на приближающегося Максимилиана, губы дрожали, а из глаз полились так долго сдерживаемые горячие слёзы.

   – Ты вернулась. Наконец-то ты вернулась, – провёл он рукой по коротким золотистым локонам и крепко обнял, прижимая любимую жену к себе. Но Лина совершенно неожиданно громко вскрикнула и дёрнулась в руках полководца.

   – Спину не трогай. Больно, – тихо сказала она и положила его руки к себе на талию, прижавшись к широкой груди.

   Максимилиан взял её лицо в руки, вглядываясь в него, и нежно провёл большим пальцем по опухшей скуле. Наклонился и поцеловал. Он целовал щёки солёные от слёз, глаза, разбитые губы, нежную шею, и вдыхал сладкий аромат, по которому безумно соскучился. Гладил короткие волосы, боги, что с ней случилось? Где она так долго была, и почему вернулась в таком состоянии? Спина!

   – Лина, что с твоей спиной? – прошептал он, чувствуя, что каждое слово даётся ему с большим трудом.

   – Ты не хочешь этого знать, не надо.

   Но Максимилиан всё понял без слов, и начал задыхаться от гнева. Его жену, любимую жену избили плетью!

   – Кто это сделал? Лина, где ты была?

   Он старался говорить как можно спокойнее, но ярость уже начала ослеплять его и полководец сдерживал себя из последних сил. Ему было очень хорошо известно то, как бьёт хлыст, не на себе, нет, на тех, кого он пытал. И видел раны, наносимые этим страшным орудием пытки, и видел те мучения, которые испытывали заключенные.

   – Он уже мёртв. Давай позже поговорим о том, где я была, я очень устала и хочу переодеться. Максимилиан, я так долго тебя не видела... соскучилась, – наклонила она его к себе и поцеловала губы, о которых грезила и днём и ночью.

   – Ай, Максим, пожалуйста, следи за руками.

   Полководец резко одёрнул руку, он опять неосознанно её обнял, боги, что же у неё там за раны? Он почувствовал, как гнев опять заволакивает всё вокруг. И Лина, заметив это, нежно коснулась его плеча.

   – Ты же не думаешь о том, чтобы кинуться мстить всем вокруг и бросить меня одну?

   – Нет, любимая, я тебя не брошу, никогда, – ответил Максимилиан, бережно прижимая жену к себе, а уткнулась носом в широкую грудь мужа и тихо заплакала.

   Сдерживать слёзы не было ни сил, ни желания. Она слишком долго ждала этой встречи и теперь, наконец, когда чувствовала родное горячее дыхание на шее, сильные нежные руки в волосах, – хотелось стоять вот так всю жизнь.

   – Там Валерий ждёт, его нужно принять. Я попросила его, что бы он пока не заходил, – тихо произнесла Лина, всё-таки отлипая от своего полководца, и убрала чёрную прядь волос с его глаз, тёмных как грозовое небо.

   – Ты приехала с ним? – чуть хрипловато ответил Максимилиан и поспешил прочистить горло.

   – Да.

   Максимилиан кинул. Конечно, он понимал, что Лине нужно было сходить в купальню и переодеться с дороги, но теперь, когда она вернулась и сейчас в его руках, такая нежная, желанная – он не мог её отпустить. Не мог...

   – Я быстро приведу себя в порядок и тут же вернусь, обещаю, – улыбнувшись, сказала она, но ей также как и Максимилиану не хотелось его отпускать, и продолжала стоять, держась за него, как за самое большое сокровище на земле.

   – Ну, так чего? Кто куда?

   Лина и Максимилиан обернулись, услышав голос Тиграна, вдруг вспомнив, что они были не одни. А Тигран стоял в стороне, довольно улыбаясь, и наслаждался этой милой сценой.

   – Здравствуй тигр, прости, я не поздоровалась.

   – Да я всё понимаю. Макс, отпусти свою жену переодеться и иди к Валерию. Я провожу её и вернусь к вам.

   – Да, пожалуй, правда нужно идти, как говорит Алкмена, мне нужно помыться, я пять дней была в пути, – улыбнулась Лина.

   – Я пойду с тобой, – тут же произнёс Максимилиан, не желая отпускать руку Лины. Ему казалось, что если он отпустит её хоть на мгновение, то она опять пропадёт, хотя и осознавал, что это глупо, она вернулась. Вернулась к нему, и уходить не собирается.

   – Не надо, пожалуйста. Я постараюсь быстро.

   Лина поцеловала мужа, освободилась от железной хватки и поспешила скрыться с Тиграном за поворотом, пока не передумала.

   – Я рад, что ты вернулась, мы очень переживали, – сказал он, когда они отошли от зала на достаточное расстояние.

   – Я тоже рада, тигр, – Лина провела рукой по плечу мужчины, и он засветился от счастья, ощутив на себе маленькую ручку девушки. Он боялся к ней прикасаться, даже не видя ран на спине, было достаточно взглянуть на неё, и понять, что она побывала в серьёзной переделке, и испытывала адскую боль.

   – Где ты была?

   – У персов.

   Тигран молчал. Лина шла рядом с ним вся израненная, она была в плену, в этом не было сомнения. Персы жестокие и очень умелые воины, из их плена не возвращаются. А Лина вернулась. Нет, он пока не будет ничего спрашивать, потом, вместе с Максимилианом она всё расскажет сама. Если захочет. Хотя он лично в этом сомневался, Лина не из тех, кто станет хвастаться своими победами.

   Они зашли в комнату полководца, и следом влетела Дианта. С красными глазами и трясущимися руками. Служанка восприняла известие о похищении Лины с ужасом, и всё время, пока её не было, она провела в слезах, и даже Юлиан не мог её утешить.

   – Лина, дорогая, ты вернулась!

   – Ди, только ты не начинай, пожалуйста, я ужасно устала и не хочу сейчас ничего рассказывать, давай потом, ладно?

   – Конечно, прости, я должна была подумать об этом.

   – Позови лекаря, пожалуйста.

   Дианта тут же выбежала из комнаты, чтобы отдать распоряжение. Она так обрадовалась возвращению подруги, что не сразу заметила, в каком она была состоянии.

   – А ты решил остаться? – Лина повернулась к Тиграну. Он закрыл дверь за служанкой, но из комнаты не вышел.

   – А нельзя?

   Тигран хотел посмотреть, насколько сильны раны. Лина стала ему как сестра, и он сильно переживал за неё, хотя старался не показывать этого. Максимилиан и без того плохо контролировал свои действия и слова, а если бы они вместе буйствовали, то это всё могло бы закончиться довольно плачевно.

   – Котик, тебе не стоит видеть этого, честно, – подняла она свои ясные голубые глаза и умоляюще посмотрела на друга. – Я вот думаю, как Максимилиану не показывать...

   – Всё так плохо?

   – Я не видела, – пошутила она, но Тигран смеяться не стал.

   – Пожалуйста, покажи мне.

   – Какие вы все любопытные! Мне не нужна ваша жалость! Проваливай Тигран! – громко крикнула Лина, оттолкнув от себя мужчину, а из глаз полились слёзы. Но он не поддался импульсивной атаке девушки, а подошёл к ней, проклиная себя за настойчивость. Аккуратно притянул к себе подрагивающее тело и, мягко обнимая, погладил по волосам и поцеловал в макушку.

   – Прости, малышка, я не должен был просить тебя об этом. Прости.

   А Лина уткнулась ему в грудь и расплакалась ещё сильнее, раны на спине болели невыносимо, всё тело ломило от побоев, и терпеть эту боль было всё трудней. И она слишком устала... сил практически не осталось. Но Лина быстро справилась со своей истерикой и, глубоко вздохнув, отстранилась от мужчины, утирая слёзы. И хотя утешение друга ей было приятно, сейчас не стоило раскисать.

   – Иди тигр, я скоро приду.

   Он кивнул и развернулся к выходу, понимая, что Лине нужно прийти в себя, и его неуместное любопытство растревожило и без того подорванную психику. И когда он закрывал за собой дверь, увидел, как она скинула плащ, а платье со спины было всё пропитано кровью. Острая боль кольнула его сердце, но он поспешил закрыть за собой дверь и направился к Максимилиану.

   Они с Валерием уже сидели за столом.

   – Я что-то пропустил? – спросил Тигран и сел рядом, осматривая мрачных мужчин.

   – Нет, мы только сели, и Валерий не хочет ничего говорить, – ответил Максимилиан и грозно посмотрел на обсуждаемого. – Ты видел её раны? – продолжал настаивать он. – Где она была?

   – Полководец, я не хочу говорить, она сама всё вам расскажет, тем более я ничего не знаю, меня у персов не было.

   – Это персы? – взревел он, подпрыгивая на месте и опрокидывая чашу с вином.

   – Макс, успокойся, – произнёс Тигран, смотря на друга, готового вскочить и опять убивать всех вокруг.

   Полководец сжал челюсть, сдерживая свою ярость, и вновь повернулся к македонцу.

   – Валерий, скажи, раны серьёзные?

   – Ну, видишь же сам, что она нормально себя чувствует, ходит, разговаривает, – ответил он и отвернулся, не желая обсуждать состояние Лины. Уж лучше понести наказание от полководца, чем рассказывать свои мысли относительно израненной девушки. Она этого точно не одобрит.

   – Да она, даже будучи при смерти будет так выглядеть! – закричал Максимилиан пуще прежнего.

   Валерий недовольно скривил губы, но продолжал молчать, чем бесил царя ещё больше.

   – Вы чего шумите? Обсуждаете меня за глаза? – раздался звонкий голосок Лины. Она как ветерок подлетела к Максимилиану и села к нему на колени, мягко поцеловав в щёку. Полководец довольно заулыбался, она действительно поторопилась с переодеванием, и была уже свежа и весела.

   – Почему ты в плаще? – задал он вопрос, замечая, что жена укуталась в плащ генерала, хотя в помещении было довольно жарко.

   – Не хочу тут всё испачкать, – беззаботно пропела она и потянулась к мясу на тарелке Максимилиана, а второй рукой обняла его, зарывшись пальцами в чёрные локоны.

   Он сначала нахмурился, не понимая, что Лина имеет в виду, а потом его начало трясти от неконтролируемой злобы.

   Лина недовольно надула губы, заметив это, и нежно погладила его по напрягшейся руке, взяла его сжатый кулак и поднесла к губам.

   – Максимилиан, давай эти сцены гнева оставим на потом, я хочу побыть с тобой, и не пытаться постоянно тебя успокоить, – сказала она с упрёком.

   – Хорошо, – кивнул он, беря себя в руки, и надел холодную маску царя. – Мы ждём твоего рассказа, этот, – ткнул он пальцем в Валерия – отказывается, что-либо говорить.

   – А что ему говорить? Он не знает ничего, – сказала Лина, и Валерий благодарно посмотрел на девушку. Он уже был готов понести наказание за неповиновение царю.

   – Да и рассказывать особенно нечего... Персы меня сцапали, привезли к Ордану, он пытался выведать кто я и твои военные планы заодно. Потом я его убила, сбежала, нашла македонскую армию, их главнокомандующий дал мне корабль, и я приплыла к Валерию, – рассказала Лина, деловито ковырялась в тарелке Максимилиана, выбирая самые вкусные кусочки. – Будешь? – предложила она ему.

   – Нет, ешь, – задумчиво сказал полководец, злясь на манеру рассказа жены. Как у неё всё просто, пришла, убила, убежала. Он даже думать боялся о том, как с ней обращались в плену. Персы отличались особенной жестокостью, а о Ордане ходили легенды. Молодой и безумный царь, он был превосходным воином и талантливым стратегом.

   – Ты убила персидского царя? – вдруг спросил он, осознавая слова Лины.

   – Угу, – промычала она, жуя кусок мяса, и прижимаясь к Максимилиану.

   – Как ты его убила?

   Лина подняла удивлённые глаза, не ожидав услышать от мужа такой странный вопрос. А потом поняла, что он имеет в виду. Для них, могучих воинов, важно то, как был убит твой противник, это было для них делом чести. И, по всей видимости, Максимилиан хорошо помнил, каким образом она убила младшего сына Тита – римского правителя – издалека, метнув в него нож, и поэтому сейчас у него и возник этот вопрос.

   – Я убила его в бою, если ты об этом спрашивал. Ночью я пришла к нему в спальню, разбудила, дала меч и предложила защищаться, – ответила Лина, посмотрев на полководца. Увидела в его глазах гордость за свою жену, и улыбнулась, значит, всё сделала правильно. Максимилиан был бы недоволен, если бы она убила его подло спящим в своей кровати. Хотя с её точки зрения это было более разумно, ведь она могла погибнуть там.

   – А почему на корабле сразу в Афины не отправилась? – вдруг спросил Максимилиан, а Лина недовольно отвернулась. Надо же какой внимательный.

   – Лина?

   – Что Лина? Ты хочешь слышать правду?

   – Конечно!

   Она скривила губы и задумалась, а Максимилиан хмурился всё больше. Первый шок от долгожданной встречи прошёл, его жена сидела у него на коленях, живая и относительно невредимая, и теперь он желал знать все подробности её похищения.

   – Тебе не стоило видеть меня в том состоянии, в котором я была.

   – В каком она была состоянии? – обратился он уже к Валерию, очень стараясь не выдавать пылающего внутри огня.

   – Максимилиан! – взвилась Лина. – Я семь дней была в плену у персов, как ты думаешь, в каком я была состоянии? И хватит уже об этом! Я не желаю это вспоминать! Задание выполнено, Ордан мёртв, и на этом разговор окончен.

   Все уставились на разгневанную девушку.

   – И жалеть меня тоже не надо! Иначе ужинать будите одни!

   – Хорошо, не ругайся, – Максимилиан нежно взял руку жены и поцеловал маленькие пальчики. – Мы больше не будем об этом говорить.

   Они ещё час посидели за столом, обсуждая месть персам, а Лина скучающе положила голову на плечо полководцу и просто получала потрясающее удовольствие. Удовольствие от горячей и сильной руки на своей талии, запаха сандалового дерева и от его холодного и властного голоса, по которому ужасно соскучилась.

   – Максим, я больше не могу ждать, и хочу оказаться с тобой в постели, – очень тихо прошептала она ему на ушко и в тот же миг почувствовала, как его желание выросло у неё под ногой.

   – Пошлите спать, уже поздно, и Валерий с дороги так и не разделся, – обратился Максимилиан к присутствующим.

   Он аккуратно снял девушку со своих колен и встал.

   – Хороших всем снов.

   Осторожно, боясь потревожить спину, обнял жену и направился к своей спальне.

   – Ты выглядишь неважно, сильно переживал? Я попросила Афину предупредить тебя, – сказала Лина и погладила обнимающую её руку. Максимилиан выглядел действительно ужасно, чёрные круги под глазами и как будто осунулся. Хотя в глазах светилась радость.

   – Она предупредила, – сказал Максимилиан и сильнее прижал жену к себе. – Но я боялся, что потерял тебя.

   – Я не могла сосредоточиться, постоянно думала о тебе, скольких ты убьёшь в гневе, – сказала Лина и засмеялась своей шутке, но Максимилиан был серьёзен и мрачен.

   – Тигран сказал, что я перебил половину нашего отряда, когда узнал о твоём исчезновении, – поведал он и отвернулся. Та вспышка гнева его очень тревожила, и он уже не раз мысленно возвращался к тому дню. Разумеется, солдаты часто умирают на войнах, но умереть от руки разгневанного царя, просто попавшись под горячую руку... Это было впервые.

   Лина похолодела, когда услышала его слова, конечно, всем было известно, что полководец вспыльчивый и может убить в пылу ярости, но чтобы так...

   Они вошли в комнату, и Лина развернула мужа к себе лицом.

   – Максимилиан, ты должен верить в меня, я могу выбраться даже из самых сложных ситуаций, – строго произнесла она, но он её энтузиазма не разделял.

   – С какими ранениями ты выберешься? – гневно выкрикнул он.

   Лина отвернулась, пряча глаза. Она ещё не решила как, но хотела скрыть от него свои раны.

   – Покажи мне спину.

   Полководец, уже успел достаточно хорошо изучить свою жену, чтобы понять её настрой, но отступать он был не намерен. Она сделала шаг назад и недовольно отвернулась, всем своим видом показывая, что не желает повиноваться его воле.

   – Полина! – угрожающе произнёс Максимилиан, хорошо помня, что Лина не любила своё полое имя, и уверенно потянулся, чтобы сорвать с неё платье, но она остановила его руку.

   Видимо этого не избежать, да и наедятся на то, что будет иначе, было глупо.

   – Я сама, – тихо прошептала она и, повернувшись к мужу спиной, скинула плащ и следом за ним платье, оголяя тело.

   Максимилиан стоял, задыхаясь от ужаса, открывшегося перед ним. Вся спина была изорвана в клочья кнутом, и это был ни один удар, ни два, как он предполагал ранее, её били долго. Раны уже начали заживать, но несколько, очень глубоких, продолжали сильно кровоточить.

   Не веря своим глазам, он сделал шаг вперёд, и дотронулся до кровоточащего рубца. Лина вздрогнула от этого прикосновения, но осталась стоять прямо. Максимилиан поднял руку, на пальцах была кровь, кровь его жены. Она испытывала адскую боль, но не показывала этого. Невозможно.

   – Я убью их, – тихо сказал он.

   – Я уже убила, осветила Лина, поворачиваясь к нему лицом, и Максимилиан увидел огромные синяки на всём теле. "О боги, они ещё и избивали её!" Он, из-за всех сил сдерживая подступающее бешенство, начал нежно гладить израненное тело жены, плечи, руки, провёл рукой по большому кровоподтёку на боку и порезу на плече, том самом, где ещё недавно были брачные браслеты.

   – Не надо, я хочу не этого, пожалуйста, – остановила она его руку. – Я думала о тебе каждое мгновение, ждала. Не отказывай мне.

   – Никогда, – Максимилиан притянул её для поцелуя, и Лина начала нетерпеливо раздевать своего мужа. Но руки плохо слушались и, заметив это, полководец поймал маленькую ладошку и поцеловал её.

   – Давай я сам... – тихо сказал он и быстро разделся.

   На следующий день

   Лина открыла глаза уже далеко за полдень, и всё равно подниматься с тёплой постели желания не было. Она спала на животе, уткнувшись в сильное мускулистое плечо, и чувствовала на себе его любящий взгляд. В воздухе витали приятные и уже привычные ароматы, а тёплое солнышко, пробивавшееся через окно, ласкало кожу. "Я дома".

   – Ты ещё не встал? – тихо спросила Лина, целуя руку мужа.

   – Нет, малыш, сегодня я такой же засоня как и ты.

   Он погладил золотистые волосы, но они были непривычно короткими для него, и рука всё время соскальзывала к шее.

   – А что случилось с твоими волосами?

   – Видишь же сам, мне их отрезали. Отрастут, ничего страшного, – улыбнулась она и повернулась к Максимилиану. – Ордану показалось забавным отрезать мне волосы и назвать греческой шлюхой, наверно это что-то значило, и должно было оскорбить меня, только я не поняла этого.

   Но Максимилиану эта шутка смешной не показалась, и он убрал непослушные короткие кудряшки с глаз жены, которые светились счастьем.

   – Попроси Афину, чтобы она заживила твои раны.

   – Я не хочу, – ответила Лина, очень надеясь, что полководец не станет развивать эту тему. Афина действительно ей часто помогала, но ровно на столько, насколько было необходимо для выполнения задания или для того чтобы выжить. Не больше. И она никогда её об этом не просила, помощь богини всегда была добровольной.

   Он помолчал и задумчиво провёл рукой по мягкой щеке, которая была исполосована ссадинами, а девушка закрыла глаза от приятных ощущений и вспомнила прошедшую ночь. Максимилиан никогда ещё не был так нежен, и так ненасытен. И в его сильных руках она была слабой женщиной, а он был её воином, защитником.

   – Это больно?

   – Полководец, ты опять начинаешь? – резко вскрикнула Лина и встала с кровати, кутаясь в одеяло.

   "Когда же это закончится? Стоило вернуться, так столько любопытных оказалось вокруг" – негодующе думала она.

   – Что ты хочешь услышать от меня? Как каждая частичка тела отзывается зверской болью? Как тяжело игнорировать её, чтобы не кричать и оставаться на ногах? Этого ты от меня не услышишь! И больше я не намерена возвращаться к этой теме! – закричала она, посмотрела на полководца глазами полными слёз, и уже совсем тихо добавила: – Максимилиан, мне нужна твоя поддержка, а не жалость. Мне и без того тяжело, не делай ещё хуже, пожалуйста.

   – Я больше ничего не буду спрашивать. Обещаю. Иди ко мне.

   Они ещё пролежали в кровати почти час разговаривая на неопределённые темы, но долго разлёживаться было нельзя.

   – У тебя наверно дел много? – спросила Лина и провела рукой по груди мужа.

   – Да, дел действительно много, за то время, пока тебя не было, я не мог ничего толком сделать. Нужно идти.

   – Позови ко мне служанку, – сказала она, последний раз поцеловала мужа и приподнялась, позволив ему встать.

   Максимилиан нехотя поднялся, бросил быстрый взгляд на спину девушки и молча, стал одеваться. А Лина повернулась на бок и наслаждалась видом его сильного тела. В лучах дневного солнца оно было особенно красивым и казалось золотистым. "Странно, – думала она, – почему греки не любят свой родной цвет кожи, предпочитая ему светлую? Ведь это красиво..."

   Максимилиан украдкой смотрел на жену в кровати и наслаждался ею. Она была прекрасна как богиня. На лице её играла загадочная улыбка, а взгляд был внимательным. Она часто на него так смотрела, словно видела впервые, изучала, и понять её мысли в этот момент он уже давно отчаялся.

   – А где мои кинжалы? Я их потеряла? – вдруг спросила Лина, вспоминая, что не знает где её любимые клинки. И она даже не помнила, были ли они с ней, когда её взяли персы, или нет.

   – Они у меня, малыш, не переживай, – поспешил сказать полководец и показал на дальний стол, на котором они лежали.

   У Лины камень с души свалился, слава богу, они целы, и он их сохранил, и благодарно улыбнулась мужу.

   – Максимилиан.

   – М?

   – Я люблю тебя.

   Он повернулся к жене и, встав на колени перед кроватью. Нежно, словно боясь потревожить, взял её руку и коснулся запястья горячими губами. – Я тоже тебя люблю, Лина. Ты моё сокровище.

   Максимилиан ушёл, и только Лина закрыла глаза, с чётким намерением ещё немного поспать, в комнату влетела Дианта, прямо с ходу начала причитать:

   – Лина, дорогая, почему ты вчера отказалась мазать раны мазью, лекарь так настаивал. Может быть, сейчас они уже начали бы заживать.

   – Угу, как по волшебству. Нет, я не мажу открытые раны неизвестными мне мазями.

   – Давай я хотя бы их перевяжу.

   – Не надо, так быстрее пройдёт. И хватит уже, – недовольно сказала Лина. Такое пристальное внимания к её спине уже начало надоедать.

   Дианта недовольно фыркнула и пошла в соседнюю комнату, переоборудованную в гардероб, а Лина поспешила за ней, чтобы самой выбрать желаемое платье. А то опять возьмёт ужасно неудобный хитон.

   – Ди, а вы с Юлианом поженились? – спросила она и посмотрела на руку служанки, но никакого браслета на ней не увидела.