Текст книги "Сборник фантастических рассказов"

Автор книги: Анастасия Вихоцкая

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 9 страниц)

Зелёный шоколад

Олег шел по улице вразвалочку, явно никуда не торопясь. Да и куда спешитъ-то? Занятия в школе закончились, дома никого нет. Разве что обед ждет в холодильнике, так его еще разогреть надо. Неохота. Перекусить бы чем попроще… Олег задумчиво перебрал пальцами мелочь в кармане. Больше, чем на одно мороженое, не хватит. Увы.

Он даже приостановился, раздумывая. Конец октября хмуро предвещал скорое наступление ноября, замазав лик небес сплошной свинцовой облачностью. Дерзкие порывы ветра упорно рвались распахнуть куртку, наглухо застегнутую под самый воротник. Сейчас еще только мороженого не хватает для полного морального единения с погодными условиями любимой родины.

И все же отчего-то тянуло на сладкое. Олег уже совсем было решился потратить последние деньги на самое разумное в данный момент, как кто-то осторожно тронул его сзади за плечо.

Вынужденный оглянуться, Олег вполне успел приготовиться переброситься ничего не значащими фразами, логически быстро закруглить разговор и продолжить свой путь. Но первый же обмен взглядами разрушил это строгое построение обычного уличного разговора.

– Это вы?.. – Столь незатейливый вопрос был задан Олегом по причине его крайней удивленности от встречи.

Перед ним стояла старая знакомая. Но не одноклассница, да и вообще не просто знакомая девчонка. Да и не девчонка вовсе. Это была приятельница его бабушки, умершей четыре года назад. Они и не виделись больше с тех пор, с момента похорон. Олег раздраженно повел плечом, но вежливо сказал:

– Добрый день… Фаина Александровна, не так ли? Удивлен, что вы меня узнали.

– Привет, Олежек. – Старушка мило улыбнулась. – Я тоже удивлена, что ты до сих пор помнишь, как меня зовут.

– На склероз пока не жалуюсь, – не слишком учтиво буркнул Олег, не зная, как побыстрее окончить разговор.

– Как ни странно, я тоже. Ты куда-то торопишься? – чуть смущенно протянула Ф.А.

«Мымра», – констатировал Олег, обдумывая про себя ответ. Может, и не мымра, но живая. А его бабушка мертвая. Значит, все остальные бабушки по определению – мымры. Но эта Ф.А. уж очень не походила на пресловутую мымру. Стройная дама в брючном костюме горчичного цвета, короткая стрижка, элегантная некрашеная седина. В руках небольшая сумочка из кожаных лоскутков. Совсем не изменилась за прошедшие четыре года. Вот если сейчас еще и…

Ф.Л. вопросительно глянула на Олега, приоткрывая свою сумочку, и поинтересовалась:

– Не хочешь ли белого шоколада?

Ну вот. Оно самое. В детстве Олег всюду ходил вместе с бабушкой. Родители были все время на работе, в выходные же они только отдыхали, почти не вставая с домашнего дивана. А Олег сопровождал бабушку в походах по различным организациям, от ЖЭКа до почты, служа носильщиком по дороге из магазинов и базаров, прекрасно представляя себе всю сложность ведения домашнего хозяйства. Он помнил все цены во всех магазинах, внимательно изучал сроки годности на упаковках, которые бабушка уж никак не могла углядеть, и даже носил кошелек с общесемейным бюджетом во внутреннем кармане. Бабушка все-таки была уже очень старенькой, и нахвалиться не могла своим помощником. А Олегу было вовсе не в тягость действительно быть им. Хоть они и были бабушкой с внуком, но не только родственные чувства их связывали. Они были настоящими друзьями. Друзьями, которым никогда не было скучно вместе. Но дороге они обычно обсуждали прочитанное, а так как читали они одно и то же – приключения, рыцарские романы и фантастику, то за этими разговорами никакая дорога не казалась длинной.

Олег обиженно сглотнул. Так было до его десяти лет. До тех пор… До тех пор… До тех пор, как бабушка оставила его одного. Родители никак не могли понять, почему он так убивается. Объясняли, утешали, но понять не могли.

Потерять только бабушку было бы легче, но близкого друга – почти невыносимо. С тех пор у него ужасно испортился характер. Так считали и родители, и учителя, и одноклассники. И что с того? Как будто его интересует чье-то мнение…

И вот эта Ф.А. стоит перед ним, абсолютно такая же, как раньше. Из всех бабушкиных подруг только у нее была такая отличительная особенность: при всех встречах на улице, после обязательного ритуала теплого приветствия, только она всегда открывала свою неизменную сумочку и угощала его белым шоколадом. Зачем она таскала его с собой в любое время года, оставалось для Олега загадкой, но он всегда вежливо благодарил и принимал угощение. Обе старушки умилялись, и на некоторое время забывали о нем, обсуждая общих знакомых. А Олегу, от нечего делать, в это время приходилось поглощать угощение. Без особого удовольствия, поскольку он вовсе не любил белый шоколад. Хотя и ни разу не сказал об этом. Дареному коню… Ф.А. считала, что делала приятное мальчику, ну и ладно, не стоит забивать ей голову своими вкусовыми пристрастиями.

И вот опять… Четыре года же прошло.

– Так что, Олежек, угостишься по старой памяти?

Олег, наконец, очнулся от давних воспоминание и ответил:

– Нет, спасибо. Я просто не люблю белый шоколад.

Ф.А. даже внешне слегка растерялась Рука ее так и застыла в приоткрывшейся сумочке.

– Раньше ведь любил…

– И раньше не любил.

– Но ел же!..

– Я и не говорю, что испытываю к белому шоколаду отвращение. Просто не люблю.

– А ты повзрослел. – Взгляд ее стал чуть внимательней.

– Ничего удивительного. Прошло достаточно времени.

Старушка мягко улыбнулась, слегка прищурила глаза и вновь спросила:

– И всё же, какой бы шоколад ты сейчас хотел?

Олег внутренне вздохнул и продолжил этот бессмысленный диалог:

– Зеленый. – И совершенно серьезно уточнил: – Вообще-то я люблю горький черный шоколад, семидесятишестипроцентное содержание какао-продуктов в шоколадной массе. Но в данный момент… – Олег так пристально глянул в глаза Ф.А., что та даже чуть вздрогнула. – В этот конкретный момент временного потока, на который наложила отпечаток наша с вами случайная встреча, мне хочется именно зелёного шоколада.

– Хорошо. – Старушка неожиданно легко согласилась. – Не поверишь, но у меня с собой есть плитка, вполне удовлетворяющая твоим пожеланиям. Вот, пожалуйста.

Она с готовностью вытащила из своей вездесущей сумочки начатую плитку шоколада и отогнула хрустящую фольгу.

Это еще не повод удивляться. Олег взял одну дольку. Осторожно понюхал – пахло шоколадом. И правда, зеленый. Гадость, небось, неимоверная. Ну старушенция и даёт. Ради того, чтобы удивлять знакомых, таскает с собой в сумочке экзотические сладости в ассортименте. Хотя ему-то что. Каждый развлекается в меру своей фантазии.

– Что ж ты, пробуй. Шоколад настоящий.

Олег кисло глянул на собеседницу и выдал:

– Ага, только краситель искусственный. Идентичный натуральному. Ароматизатор мятный.

– Вообще-то нет. – Ф.А. спокойно пожала плечами. – Да ты пробуй.

Похвалив себя за внутреннюю готовность к подвигу при любых обстоятельствах, Олег положил дольку в рот.

Хм. Странно, но шоколад ему понравился. Вместо ожидаемой сладковатой приторности, он ощутил приятную горечь, в меру подсоложенную. Только привкус был необычным.

Ф.А. благостно улыбалась, наблюдая за его реакцией.

– Ну как, если понравилось, можешь забрать себе оставшееся.

Олег чуть замедленно среагировал:

– Спасибо. – Он принял из рук едва начатую плитку. – Это и впрямь соответствует моему вкусу.

Ф.А. с готовностью кивнула, что-то выжидая. Олег аккуратно завернул шоколад, и перевернул его, чтобы глянуть на обертку.

– «Полынь Таврическая", – прочитал он. – Никогда не слышал о таком.

Ф.А. продолжала молчать, но и уходить не собиралась. Олег пытливо глянул на нее и спросил:

– А если бы я захотел другой, к примеру, голубой, или красный шоколад? И такой бы нашелся? – слегка насмешливо протянул он.

– Не знаю. – Ф.А слегка закусила нижнюю губу. Выглядело это как-то по-детски. – Если б ты и вправду захотел такого, возможно, и нашлось бы. Но тебя потянуло на зелёненькое.

– Угу. – Олег задумчиво развернул фольгу и взял еще дольку. – К нему бы чашечку кофе…

– Ты меня приглашаешь? – кокетливо тряхнув седыми кудрями, вопросила старушка.

Олег слегка оторопел. Ничего себе…

«С чего бы я ее куда-нибудь приглашал – мы в разных возрастных категориях, да и вообще… Я ее почти не знаю. Встречались на улице несколько раз, да и то давно. А дома она у нас никогда и не бывала, между прочим. Бабушка сама ходила в гости к своим приятельницам, а к нам в дом не водила».

– Денег нет, – честно признал Олег, не без удовольствия от своей находчивости.

А старушка явно забавлялась, наблюдая за его реакцией.

– Молодец, выкрутился. Тогда приглашаю я. Пойдем, посидим где-нибудь.

Олег, не отдавая себе отчета в происходящем, двинулся вслед за Ф.А. к ближайшему скверу. По случаю неуютных погодных условий все лавочки были свободны, и они запросто устроились на одной из них в глубине аллеи.

Олег поежился от холода и спрятал руки в карманы куртки. Подначивая, спросил:

– А почему мы не зашли в кафе?

– Ты ведь хочешь кофе? – с готовностью отозвалась Ф.А. – Пожалуйста, прошу.

Она на миг отвернулась к своему концу скамейки, а когда развернулась обратно, то в её руках обнаружился маленький металлический поднос, который она и поставила между ними. Олег тупо уставился на поднос. На нем исходили ароматным кофейным парком две чашечки изящного фарфора, стоял маленький молочник, полный густых сливок, лежали две ложечки, на вид подозрительно серебряные.

Ну ладно, шоколадка могла лежать в сумке. Чего только производитель не сделает, чтобы привлечь покупателя. И шоколад раскрасит в разные цвета, и название придумает позаковыристей, пусть и не самое подходящее… Но поднос с кофе! Олег вполне мог поручиться, что когда они подходили к скамейке, никакого подноса на ней не стояло. Не из сумочки же она его вынула!

Олег вдруг почувствовал, что вспотел. Рука сама потянулась расстегнуть куртку. А тут и солнце неожиданно проглянуло в разрыве туч. Медленно отстегивая куртку и щурясь солнечному лучу, Олег формулировал свой незатейливый вопрос, который и был задан:

– Кто вы?

Бабулька уже взялась за молочник, и подливая в свою чашку сливки, невозмутимо ответила:

– Я – добрая знакомая твоей бабушки.

– Ага. Надеюсь, ключевое слово здесь – добрая… И все же повторю: кто вы?

– Я – волшебница.

Олег тоскливо глянул себе под ноги, поскольку теперь избегал взгляда на собеседницу, и позволил себе проворчать:

– Я думал, мы серьезно поговорим. А вы…

– А я и говорю серьезно. Да ты пей кофе-то. Остынет ведь.

Олег взял чашку, непонятно зачем поболтал в ней ложечкой и сказал:

– Вообще-то я кофе не пью. Я чай люблю.

Ф.А. покачала головой.

– Ну, милый, сразу надо говорить. Ладно уж.

Олег, глядевший себе в чашку, на миг поменялся в лице. И было от чего. На его глазах жидкость в чашке изменила свой цвет, и парок над ней стал вдруг пахнуть настоящим терпковатым индийским чаем.

Олег отхлебнул и убедился, что у него действительно чай. Он улыбнулся и почему-то спросил:

– Фаина Александровна, а почему вы всегда угощали меня в детстве только белым шоколадом?

Отпивая по чуть-чуть свой кофе, Ф.А. ответила:

– Я сама его люблю. Всегда кажется, что и другие должны любить то же самое. А ты так мило улыбался, принимая угощение, и так вежливо благодарил, что у меня и мысли не возникало изменить тот давний ритуал. Милый ребенок, аппетитно жующий шоколад – картинка с выставки, да и только.

Олег слегка скривился.

– Отказываться невежливо, когда предлагают от души. Меня так воспитывали.

– Кто? Бабушка?

Вот теперь Олег изменился в лице по-настоящему. Чашка в его руке задрожала, однако ответ прозвучал с твердыми интонациями:

– Бабушка меня не воспитывала. Она обсуждала со мной все вопросы на равных. К ответу я приходил сам. Она либо соглашалась со мной, либо нет. И объясняла свою точку зрения. Тогда уже я либо соглашался, либо возражал. Но это никогда не было поводом для ссоры. Потому что мы уважали друг друга. – Олег задержал дыхание, чтобы сдержать подступившие слезы.

Ф.А. осторожно поставила допитую чашку на поднос и обронила:

– А когда бабушка умерла, ты обиделся на весь мир.

Олег мрачно отхлебнул своего чая.

– А вы скажете, что это естественный ход вещей. И просто настал ее час. Да?

– В обыденном понимании это так. Смерть не есть трагедия, это смена планов бытия. Когда человеку надо двигаться дальше, он покидает исчерпавшую себя реальность и следует далее. Это и впрямь естественно, И ни удивляться, ни огорчаться не стоит.

Олег за время этой тирады допил чай, молча поставил посуду на поднос и резко задал ещё вопрос:

– Фаина Александровна, кто вы?

Ф.А. вздрогнула, грустно покачала головок и ответила:

– Я ведь уже сказала… Я волшебница, как и твоя бабушка.

Она приподняла се скамейки поднос, слегка крутанула его против часовой стрелки, и тот истаял прямо на глазах Олега.

Он собрал все остатки самообладания и продолжил разговор:

– Как вы успели отметить, я повзрослел. И потому ваше объяснение меня не устраивает.

– Чем же? – очень натурально изобразила недоумение Ф.А.

– Своей простотой. Волшебница… Надо же! Нелепо с вашей стороны рассчитывать на мою адекватную реакцию. Вот если бы вы сказали, что обладаете паранормальными способностями, материализуете предметы прямо из воздуха, перестраиваете молекулярную структуру окружающей среды, проникаете в пласты иной реальности и достаете оттуда все, что заблагорассудится… Или что вы из будущего, когда людям стало доступно многое из того, что сейчас еще считается чудом, либо вы из прошлого, когда магия еще не растеряла своих знаний и умений, что вы из альтернативного варианта моего настоящего… Что… – Олег поперхнулся репликой, обратив внимание на Ф.А., которая… смеялась. Почти неслышно, но смеялась. Поняв, что смутила мальчика, она собралась.

– Олежек, ты слишком много читаешь фантастики.

Тот упрямо мотнул головой.

– Столько, сколько надо.

– Многовато, и без разбора. У тебя все перемешалось в голове.

– Ничего, со временем утрясется и отсортируется.

– Что ж, может, ты и прав. Только ведь и я сказала правду, когда назвалась волшебницей. У всего, что ты перечислил, есть короткое и ёмкое название. Волшебство.

Олег со свистом втянул воздух сквозь зубы и почти поверил.

– Докажите! – выпалил он.

Ф.А. медленно облокотилась на спинку скамейки и искоса бросила взгляд на мальчика.

– А ты, однако, недоверчивый,

– Критично настроенный.

– Ладно. И чтобы ты хотел… узреть?

Олег усмехнулся и самодовольно отпарировал:

– Не просто узреть, визуальные иллюзии слишком просты, чтобы служить доказательством. Сделайте мне, если не сложно, тарелку пельменей. И кетчупа к ним. Пожалуйста, – подумав, добавил он.

– Ну конечно. – улыбнулась Ф.Л – Ты ведь шел со школы и до сих пор не обедал.

– Вот именно, – расслабившись, подтвердил Олег. Он был совершенно спокоен и с интересом ждал продолжения событий.

– Что ж, изволь…

– Эй, не торопитесь. Я хочу видеть процесс. Его механику. Воочию.

– Будь по-твоему. Только будь готов и отвечать за свои желания.

Старушка как-то сразу подобралась, будто из классической учительницы литературы преобразилась в бравую физкультурницу… Но это образно говоря. На деле же у Ф.А. жестко обозначились черты лица, а в голосе зазвенел металл, неподвластный коррозии.

– Сейчас переместятся воздушные массы – холодный воздух отступит, а вместо него придет теплый…

Да уж. Чем-то это напоминало урок географии, только очень наглядный. И от этой наглядности становилось страшновато, из-за колоссальности изменении, которые происходили просто сейчас и просто у них над головой.

Холодный воздух, как более плотный и тяжелый, цепко держался за землю и противился своему уходу. Но теплый фронт, притянутый буквально за уши издалека, уже заскользил по поверхности холодного.

Ф.А., как немыслимый силач, растянула показатели атмосферного давления, заставляя этим двигаться воздушные массы.

Ветер усилился и поменял свое направление.

Казалось, небеса зашкалило от такой скорости, преобразований. Солнце еле просвечивало тусклым фонарем сквозь сгустившиеся облака. По поверхности земли зачмокал мелкий, но пакостный осенний дождь.

Олег уже не рад был всему происходящему, но крепился, гадая, когда же он получит свою вожделенную тарелку пельменей. И при чем к ней вся эта непогода…

А теплый фронт за три минуты уже успел миновать их, и дождь прекратился.

Только непохоже было, что Ф.А. собиралась расслабляться.

Холодный фронт не замедлил растечься вслед. И обрушился всей своей массой на теплый. Тот подобрался и ускользнул вверх, оставив по себе на память бесформенные нагромождения кучевых облаков.

Вот тут Ф.А. позволила себе усмехнуться, довольная, как пекарь замешанным тестом…

Самое смешное, что облака над головой начали сминаться и изворачиваться, как тесто в руках того же пекаря. Невидимые мастеровитые руки разметали по небосводу гонкие блинчики пушистых облачков, а что-то темное и непонятное плюхнулось на них сверху. Все тут же завернулось ушками и закрутилось в совсем уже немыслимой круговерти.

Олег обалдел окончательно. Ну ладно уж любимая бабушка со своими подружками и их шуточками… Поговорили и разошлись. Но тут уже пахнет каким-то локальным климатическим катаклизмом. Ей-богу…

А пахло совсем другим. Одуряющим ароматом свежеесваренных пельменей, в фарш которых не забыли добавить чеснока и молотого кориандра.

Тарелка стояла на подносе, который в свою очередь покоился на всё той же скамейке.

Ф.А. же блаженно щурилась на солнышке, которое блистало с чисто вымытого небесного стола.

– Что ж ты, приступай! Остывают же?

Олег сглотнул подступившую слюну и выдавил из себя:

– Спасибо… Но где же кетчуп?

Старушка умильно всплеснула руками и проворковала:

– Забыла!.. Надо же, вот не люблю и его, и потому забыла. Подсознательные реакции как всегда на высоте. Дай-ка я тебе лучше маслица подбавлю.

И в тарелку не замедлил плюхнуться кусочек сливочного масла, мгновенно начав таять и оседать.

Мальчик криво глянул на это дело, взявшись за вилку, и протянул:

– А масло, небось, еще недавно паслось на альпийских лугах…

Ф.А., не моргнув глазом, подтвердила:

– Ага, у самого подножия Монблана

Олежка заметно повеселел, доедая свою заветную тарелку пельменей. После всего увиденного и съеденного было бессмысленно кривляться и затевать еще какие-то проверки. С погодой шутки плохи. Но вот попользоваться…

Бабулька, казалось, дремала, сидя на скамейке под незатейливым октябрьским солнышком. Олег наколол последний пельмень на вилку и принялся старательно вымазывать все оставшееся масло на дне тарелки. Это не помешало ему одновременно завести продолжение темы:

– Вот я сейчас всё съем, и ничего не останется… На память. А хотелось бы что-нибудь такое… этакое… Интересное, в общем.

– На память? – Хитрая старушка моментально проснулась.

– Ну да. Необычное… и компактное

– Два в одном, понятно. И что же?

Олег с глубокомысленным видом проглотил пельмень, облизнул вилку и ответил:

– Я тут подумал… И третье, что пришло мне на ум – книжка.

Ф.А. расплылась в довольной улыбке.

– Милый мальчик, ты меня не разочаровал. Конечно же, книжка – лучший подарок…

– За неимением других. Но в данном случае хотелось бы чего-то пооригинальней. Книгу с автографом автора. – Олежка помедлил л уточнил: – Автографом классика, почившего в мире, но не забытого потомками.

Ф.А. не стала корить молодежь за неуемные желания, скромно аннигилировала опустевшую тарелку на пару с вилкой, взамен опустив на поднос невзрачную па вид книжку в тусклом переплете со стёршейся позолотой.

Мальчик схватил подарок, тут же раскрыл на форзаце и прочитал, игнорируя всякое выражение:

– «Тому, кто не забыл меня,

И так же жаждет наслажденья

От дней, утихнувших вчера,

Но вновь воскресших в виде чтенья..»

Импозантный росчерк гусиного пера нахально подмахнул сие четверостишие, прозрачно намекая на автора.

Следующая страница раскрылась сама собой, и Олег разочарованно протянул:

– Ну почему «Евгений Онегин»?.. Я не люблю романы в стихах. Честно говоря, ожидал нечто более… эзотерическое.

Вот тут Ф.А., похоже, наконец рассердилась.

– Классику надо больше читать! Из нее все остальное растет, а не наоборот.

Олег чуть струхнул и решил перебить:

– Спасибо, конечно. Просто я не рассчитывал в самом деле получить что-либо. Попросил так, для закрепления впечатлений. От общения с вами.

Он вежливо склонил голову в знак смирения, машинально пролистывая полученную книгу.

Ф.А. смягчилась и продолжила уже в другом тоне.

– Теперь скажу о главном. О причине нашей встречи. Меня послала твоя бабушка… – Старушка сделала паузу, но Олег смысла в этой паузе не уловил, настороженно вслушиваясь в ее слова. – Она волнуется за тебя. Ты плохо учишься…

Олег вскинул голову и огрызнулся:

– Для себя нормально. Учусь тому, что интересно.

– Грубишь учителям, не находишь общего языка с одноклассниками.

– Насильно мил не будешь, – буркнул мальчик и стиснул зубы.

– Но что же дальше? – развела руками Ф.А., как самая заурядная пенсионерка.

– У меня подростковый возраст. Но он когда-нибудь закончится, – равнодушно изрек Олег и замолчал.

– Дело не в нем. Что-то творится с тобой. Вот английский завалил, – укоряюще покачала головкой Ф.А.

– Зато латынь выучил.

– Ты что, в медицинский собираешься? – нахмурила брови Ф.А.

– Ни за что! – фыркнул Олег.

– Тогда зачем тебе латынь?

– Интересно. Красивый язык,

– Зачем на каждом уроке истории споришь с учителем?

– Мне его трактовки исторических событий не нравятся. Слишком однозначные.

– А у тебя, видно, на всё свой взгляд. Свежий, заинтересованный…

– Конечно. Я как раз сейчас увлекаюсь альтернативной историей. Что было бы, если бы всё было не так…

– Ну ладно, спорить-то зачем?

– Чтоб скучно не было. Мне и всем остальным, кто на уроке засыпает.

– Допустим. – Ф.А. перевела дух. – Друзья-то у тебя хоть есть? А, спорщик?

– Мало, – ломанул воздух фразой Олег. По тут же просиял: – Зато настоящие!

Старушенция просияла в ответ и неожиданно решила закругляться. Сумочка, стиснутая в ее руках, облегченно вздохнула.

– Что ж… Мне пора.

Олег стряхнул со лба прядь волос и чуть глуховато и сдавленно проговорил:

– Бабушке… привет от меня передавайте.

– Обязательно.

– А что вы ей еще скажете? – осмелев, спросил он.

Ф.А., она же фея Файнале, для острастки протянув с ответом пару секунд, произнесла:

– Что у нее растет превосходный внук. И у него есть все шансы дорасти до бабушки.

Олег непроизвольно затаил дыхание, слушая эти слова.

– Вы с ней непременно встретитесь – лет через пятнадцать. Когда у тебя родится дочь.

Ф.А. потянулась и поцеловала Олега в его вспотевший лоб.

– Я не прощаюсь, но сейчас мне уже пора.

И исчезла, мазнув по лицу теплым ветерком.

А Олег почему-то почувствовал во рту горьковато-радостный вкус зеленого шоколада.

_________________________________________________