Текст книги "Сборник фантастических рассказов"

Автор книги: Анастасия Вихоцкая

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 9 страниц)

Кастинг супергероев

Сенечка сидел за кухонным столом в полном отчаяньи. Обхватив голову руками, он обдумывал неразрешимую задачу: как совместить вечное и повседневное… Как?!

Ведь так хочется и след в веках оставить, и свой век прожить в достатке. А стало быть, надо ухитриться, и всунуть нетленные мысли о мирозданьи в коммерчески успешный проект.

Эпическое полотно… Широкое, как этот обеденный стол… Сенечка машинально смахнул в ладонь хлебные крошки со стола и вытряхнул их в мусорное ведро. Стол преобразился – так и хочется сказать, – стал девственно чист, если б не голубые ромашки, которые планомерно замостили его поверхность. И всё же перед взором Сенечки этот стол превратился в некое подобие карты: горы взбугрились слева и справа, море выплеснулось в верхней части, едва не затопив кухонную плиту… Муравьиными тропами протянулись цепочки следов, по которым зашагали многочисленные путники, загромыхали обозы.

Шпили замков кольнули небо и проклюнулись прямо из карты на свет божий. Пригород обустраивался, норовя свои халупки пристроить как можно ближе к замкам. Вот уже и пыль древности припорошила эту местность, и башни магов-отшельников начали разрушаться. Искорки потайных мест Силы пробивались то тут, то там, но гасли, замеченные посторонними глазами.

Сенечка задумчиво отстранился от стола, как бы оценивая со стороны эскиз новоявленного мира. А что, если…

Дверь скрипнула и вошла сестра. Опустила на стол поднос с чашками и заварником. Прямо посреди королевства. Или это была федерация? Обдумывая эту мысль, Сенечка так пристально уставился на заварник, что сестра забеспокоилась и тронула его за плечо.

– Сенечка, ты чего? Хочешь, чаю сделаю? С лимоном.

– Хочу, наверное, – протянул Сенечка с сожалением. М-да, эпос свернулся, так и не развернувшись. Не потянуть ему столь масштабное произведение. Не потянуть. Или ваять его вплоть до пенсии. Что тоже не вариант.

Будучи трезвым реалистом со стойкой примесью авантюризма, юный творец взялся за чашку и снова крепко задумался.

Нет, историю всё-таки двигают личности, а не массы. Значит, ставку надо делать на главного героя.

Сенечка прихлебнул горячего чая, и с жёсткостью прожжённого карьериста рассудил: харизматичность герою необходима как кислород лёгким, воинственность желательна как дождь взрастающему полю, какой-никакой характер нужен по-любому! А вот личные качества – внешность, моральные принципы – дело десятое. Если не двадцать пятое.

И всё же определяться придётся. Сенечка допил чай, встал и поставил чашку в мойку, а когда снова обернулся к столу, то за ним обнаружился гость. Причём секира этого гостя лежала на самом столе.

Сенечка плюхнулся на табуретку и застыл с открытым ртом.

Гость скучил мохнатые брови и поинтересовался густым басом:

– Что, не по нраву я показался?

Сенечка нервно сглотнул.

– Обидно, всё ж. Не думал я…

– А вы, собственно, кто? – смог раскрыть рот хозяин дома.

– Тот, кто нужен тебе до зарезу, – усмехнулся мохнобровый. – Главный герой я. Твой.

– Мой? – огорошено повторил Сенечка. – А вы ничего не перепутали?

Гость, явившийся неведомо откуда, хохотнул и шлёпнул себя по коленке. Сенечка успел отметить, что коленка эта обтянута кожаными штанами, а сам владелец штанов уж очень смахивает на пожилого рокера.

– Я, дорогой хозяин, в таких вещах не путаюсь. – Он тронул своё грозное оружие, чуть не сдёрнув клеёнку со стола. – Для особо догадливых готов предоставить резюме.

Сенечка проследил взглядом за секирой и едва слышно булькнул:

– И где резюме?

С явным разочарованием в голосе собеседник ответил:

– Так у нас ещё и с чувством юмора напряжёнка… Да-мс. Не сработаемся, хозяин. За сим готов распрощаться.

Внушительный гость поднялся из-за стола, закинул орудие ратного труда на правое плечо, и, сплюнув через левое – растворился.

Сенечка проводил этот плевок взглядом, и почти не удивился, когда он с шипением испарился, так и не долетев до пола.

А напротив уже сидел новый гость.

Он закинул ногу за ногу и теперь покачивал носком чистейшего ботинка.

Сеня невольно засмотрелся на обувь пришельца, поскольку сам бегал по жизни исключительно в кроссовках. Вздохнул и опомнился.

– Вы кто? – подозрительно спросил хозяин дома.

Сидящий молча поднял на него взор.

– Чтобы исключить недомолвки, сразу представлюсь: кандидат на роль супергероя в вашем новом романе, господин литератор.

Взмокший от переживаний литератор икнул и опомнился.

– Какого романа?

– Свежезадуманного.

Новоявленный кандидат на супергероя оценивающе пронзил своего автора взглядом. Вывод его явно не утешил.

А Сенечка даже взбодрился в связи с подобной перспективой. Судя по ботинкам…

– Итак, уважаемый прозаик…

При этих словах Сеня заметно выпрямил спину и стал смущённо разглядывать свои ладони.

– Я готов предложить вам свои услуги в качестве Героя. Именно Героя – с большой буквы. Разумеется, на контрактной основе.

Сеня взъерепенился. Такого в его жизни ещё не встречалось. Персонаж выдвигает свои условия… Ещё чего!

– Я вижу, вас что-то смущает? – цепким взглядом вонзился в хозяина гость.

Попытавшись с достоинством откинуться на кухонной табуретке, Сеня кинул репликой в собеседника:

– Я не совсем понимаю, что вы имеете в виду под контрактной основой!

– А как же, милый мой… – вкрадчивый голос собеседника так и въедался в уши. – Как же совместная работа может обходиться без взаимной выгоды? Это по меньшей мере нечестно.

– Ну хорошо, разумность доводов я признаю, но как это будет выглядеть?

– Очень просто, – деловито отрубил гость. – Подписываем обоюдно согласованный контракт и жмём друг другу руки.

– Что же требуется от меня? – позволил себе лёгкую усмешку начинающий прозаик.

– Ничего сверх того, на что вы способны. Моё амплуа – засекреченный спецагент… – Сеня заставил свои губки завязаться бантиком, не выдавая широкой улыбки, а гость вполне серьёзно продолжал: – Мои условия элементарны: первое – не впутывать меня в грязные делишки, угрожающие моей чести и унижающие моё достоинство; второе – не выставлять меня в невыгодном свете перед поклонницами и почитателями, не заострять внимание на моих слабостях и по возможности подчёркивать мои сильные качества; третье – всячески…

– Может, хватит? – довольно нахально прервал своего персонажа автор. – Боюсь, что выполняя все условия контракта, я просто не смогу дописать эту историю до конца. Силёнок не хватит, – честнейшим тоном прибавил Сеня, чтобы его не заподозрили в предубеждённости.

Оппонент, застигнутый врасплох, лица своего холёного всё же не потерял.

– В таком случае, мы не можем быть друг другу полезны. Позвольте раскланяться…

Гость в отлично сидящем костюме приподнялся, стрельнул взглядом куда-то за спину собеседника, и пока Сеня недоумённо оборачивался, желая проследить этот внимательный взгляд, благополучно растворился в неизвестном направлении.

Сенечка, в душе жалея о своём отказе, буркнул ему вслед:

– Ну и вали отсюда…

Утёр непрошенную слезу с щеки и едва не ахнул – напротив восседал очередной гость и ковырял взглядом поверхность кухонного стола. Та уже начинала вспениваться и темнеть.

– Эт-то как понимать! – вскипел было хозяин кухни, но тут же осёкся. Поднятый на него взгляд гостя охладил не хуже ведра ледяной воды.

Сенечка благоразумно заткнулся и с тоской начал вздыхать, предвкушая обязательную беседу.

А гость, ни единым мускулом лица не выдав своих чувств, негромко проронил:

– Итак?..

Обдумав пару секунд этот ёмкий вопрос, Сеня выдал на-гора свой ответ:

– Слушаю ваши условия.

Незнакомец хмуро усмехнулся.

– Похоже, я здесь не первый визитёр.

– Угу. Третий. Главное я понял. Краткость – нынешний деловой стиль.

– Сообразительная молодёжь подрастает.

– Рад слышать. И всё же. Какие будут пожелания от персонажа непосредственно автору?

– Прозрачные, как свет горнего мира, которого не достичь тому, кто служит тьме.

– Даже так… Хм. Позвольте поинтересоваться…

– Не позволю. Лучше сам скажу. Я некромант. Не обременён лишней известностью. Желал бы отточить своё искусство до совершенства.

Сеня перевёл дух и понял, что мастерство отказа тоже неплохо бы отточить. А гость спокойно продолжал.

– Главное моё условие – не мешать мне. Дать мне идти своим путём. Цели обещаю достигнуть, а о средствах лучше не спрашивать.

– Я такой любознательный, что не удержусь, – напрямик заметил Сеня.

Некромант чуть не поглотил его глубоким взглядом своих чёрных очей, и побледнел ещё больше обычного.

– Значит, соглашение не достигнуто.

– Значит, – кивнул автор.

А несостоявшийся персонаж хмыкнул что-то неопределённое и повёл бровью в сторону чайника, стоявшего на плите. Тот с испугу моментально вскипел и затрубил паровозным носиком.

Сердитый Сеня снял чайник с плиты и тут же чуть не выронил его из рук.

Многострадальный кухонный табурет уже угнетал своей массой новый охотник пообщаться с юным литератором.

Экзотичная внешность этого кандидата на роль супергероя уже сама собой распаляла воображение… Но Сеня был сейчас не в том настроении, чтобы умиляться новым лицам.

Пристроив горячий чайник, исподтишка обжёгший ему пальцы, несостоявшийся автор фантастического блокбастера сразу пошёл в наступление:

– А вы кто? Флибустьер семи морей? Авантюрист с непроявленной харизмой? Д-жентльмен удачи?.. Ловец синей птицы удачи за её куцый хвост? А? Кто?..

– Спокойно, шеф! – отстранился было некто, и впрямь смахивающий на флибустьера. – Не гони лошадей…

– Так ты ковбой? – подозрительно уставился на него Сеня.

– Да нет же, шеф…

– Я не «шеф»! – взвился Сенечка. – Я Арсений Кныш, а для некоторых так вообще – Арсений Григорьевич.

– О псевдониме не думал? – заинтересовался флибустьер. – Знаешь ли, в приключенческом жанре, где мы с тобой имеем честь работать, звучное имя само по себе уже кое-что стоит. Я вот в последнем деле проходил как Орландо Стафф…

– Не нужен мне псевдоним, – зловеще прошипел крайне неуравновешенный автор. – Я предпочитаю творить под своим настоящим именем. Мне стыдиться нечего! В том числе и за своих персонажей. Они у меня вот где!

Сеня приподнял над столом мощно сжатый кулачок и даже закусил губу от напряжения.

Персонаж пиратской наружности молча посмотрел на хозяйский кулак и чуть не умилился.

– Что ж. Если мои качества не нашли достойного отклика… Я ещё успею к другому автору на кастинг!

Свистнув во всю мощь своих пиратских лёгких, он оставил немного огорошенного хозяина дома в гордом одиночестве.

– Ничего. У меня есть свой герой. – Сеня обидчиво хлюпнул носом. – И не такой привередливый. И более сговорчивый. – Он немного помолчал и затем поинтересовался в пустоту: – Да, Арсений?

И Сенечка сам себе ответил:

– Согласен, господин автор. Притрёмся к друг другу, пообвыкнемся, и напишем такую эпопею… Что мир вздрогнет!

Будущий автор потихоньку вздохнул, а будущий герой мечтательно зажмурился.

Они нашли друг друга.

___________________________________________________________

Дипломный проект

Переминаясь с ноги на ногу, еще совсем юный дипломник подошел к двери и взялся за ручку. Затем решился, и его взлохмаченная голова просунулась в открывшуюся дверь.

– Можно?

В коротком вопросительном слове пронеслись все оттенки неуверенности, сомнения в собственных силах, кроткой надежды на снисхождение, жалостливой лести и несвоевременной амбициозности.

– Кто там? – переспросил властный голос преподавателя.

– Я, – вконец упавшим голосом ответил студент и с трудом протиснулся в помещение, хотя дверной проем был достаточно широким. Но неуверенность переросла даже строительные стандарты и не вписалась в окружающее пространство.

– А, заходи, – с опозданием прозвучало приглашение. – Я ждал тебя, Су-Арр. Надеюсь, ты хорошо подготовился?

– Я старался. Сделал все, что в моих силах.

– Думаю, что этот вариант твоего дипломного проекта будет уже окончательным, времени для переделок не осталось. Приступим к обсуждению.

– Как скажете… – Су-Арр на всякий случай еще раз вздохнул, чтобы как-то сбить неумеренный оптимизм своего куратора и развернул принесенную с собой стереопапку.

Освещение автоматически изменилось, имитируя глубокую черноту межзвездного пространства.

– Итак, Су-Арр, считай себя на генеральной репетиции защиты диплома, только в непринужденной обстановке.

– Я понял, Мэтр. Начинаю.

Энергичное щупальце студента-дипломника потянулось к невидимой в темноте настройке и скорректировало изображение.

– Самая главная задача, которую нам, выпускникам, необходимо было решить после получения одинакового дипломного задания – это как выполнить его в индивидуальной форме…

– Так, Су-Арр, вашему выпуску пришлось принять участие в педагогическом эксперименте. Впервые мы решили дать всем одинаковую тему на дипломный проект, оцениваться который будет по степени нестандартности принятых решений, но основанных на рациональных расчетах!

– Я понимаю, хоть это и жестоко… экспериментировать на молодежи.

– А на ком же, милый? – Энергетический вихрь преподавателя сгустился и пошел волнами эмоционального возбуждения. – Вы то поколение, которому придется решать старые проблемы новыми методами.

– Поскольку нынешние методы несколько устарели? – с маленькой долей ехидцы, которая не рисковала перейти дозволенную границу, проронил невидимый студент.

Стереограмма в это время теряла свою абстрактность и переходила к конкретике. Клубящийся коктейль из первоначальных элементов вскипал, начиная тяготеть к определенной структуре.

– Именно так, Су-Арр, но это не тема для обсуждения. Не уклоняйся. Итак, ты получил задание «Моделирование Жизни как материи, склонной к самосовершенствованию», и как же ты его решал?

– Достаточно просто, ведь как вы знаете, Мэтр, я не сторонник рискованного экспериментаторства.

– Это не является твоим недостатком, равно как и достоинством. На оценку не повлияет.

– Заранее согласен с мнением авторитетной комиссии… При моделировании я решил остановиться на простейшей звездной системе, состоящей из одного светила и нескольких планет. Сформировав сгусток плазмы сферической формы, я поместил его в элементарное трехмерное пространство, рассчитав срок существования звезды исходя из предпосылки, что ее энергия образуется при термоядерной реакции. Формулы прилагаются…

Клубок протовещества скатался и сжался до критического размера, начав при этом излучать энергию. Резвые формулы разбежались по бокам от него и, выполнив свою наглядную функцию, разложились до полной невидимости.

– Небольшой срок, скажем прямо…

– Небольшой, но для моделирования достаточный. Ведь это только учебный проект.

– Согласен, лучше скромно, зато надежно.

– И я так подумал. А потому взял одиночную звезду…

– Кстати, почему не две? Су-Арр, ты только не волнуйся, просто я хочу тебя подготовить к каверзным вопросом, на которые горазда академическая комиссия. Ты ведь понимаешь… Я, как твой руководитель, в ответе…

– Понимаю. Задавайте. Постараюсь дать осмысленные ответы и по крайней мере доказать, что проект я готовил сам, а не взял старый из архива прошлого выпуска и не слепил из него собственный.

Студент слегка окрасился в малиновый цвет обиженного достоинства, но быстро справился с собой и потух. Послушный его воле первозданный мрак понемногу отступал, щурясь перед разожженной зарей нового мира. Луч жизни пронзил мятежное сердце хаоса…

– И все же, почему свой выбор ты остановил на одиночной звездной системе? Держу пари, что большинство твоих сокурсников сделали свои модели из двух и более звезд.

– Я тоже так думаю, но путь внешней эффектности – не для меня. Я не хотел, чтобы сложность двойной или тройной звездной системы отвлекала меня от основной темы – построение жизни.

– За это хвалю. В конце концов, у вас ведь не конструкторский факультет, а биомодификационный.

– Так точно, Мэтр. Значит, моя звезда скромных размеров и непритязательного цвета, живущая за счет далекого от экзотики термоядерного синтеза, была сформирована из протовещества, остатков которого хватило и на несколько планет. Не будем останавливаться на их количестве, которое с течением времени и разнообразных обстоятельств может изменяться.

– Согласен, это дает необходимый уровень творческой свободы.

– Итак, гончарный круг газопылевого облака раскрутился и позволил вылепить звезду, которую я «одухотворил своим дыханием», после чего она запульсировала.

Изображение во мраке полностью повторило слова. Маленькие комочки планет скатились на свои орбиты и закружились вокруг единого центра:

– Дальше передо мной стоял сложный выбор между белково-нуклеиновой, кремниево-органической, водородно-гелиевой, квантово-энергетической и еще многими другими организациями живой материи, способной к мышлению…

– Важный пункт проекта. И на чем же ты остановился?

– На пластичном многообразии белково-нуклеиновой формы. О, я уже слышу ваши возражения…

– И правильно слышишь. Не слишком ли просто ты решил отделаться?

– Это кажущаяся простота. На самом деле тут возможностей не меньше, чем у любой другой формы, а может и больше.

– Правильно, но за эти возможности надо платить, и дорого, по крайней мере, уязвимостью и нестабильностью.

– В этом-то и дело! Нестабильность формы я решил обратить в преимущество и поставил в буквальном смысле на поток. Создал замкнутую экологическую цепь, которая эволюционировала внутри себя в силу приспособленческой функции защиты…

– Но под твоим неусыпным контролем?

– Разумеется, хотя я и давал какое-то время на окончание очередного цикла самостоятельно, и уже тогда производил отбор.

– Отбор, надеюсь, рациональный?

– Признаюсь, не всегда. Но это, тщу себя надеждой, и оценит многоуважаемая комиссия. Дух иррационального авангардизма питает настоящего творца.

– До определенного момента. А как же естественный отбор?

– В пределах, допустимого отклонения от нормы жизнеспособности, что касается борьбы за выживание как двигателя эволюции, то я поднял планку жизни до максимума, и мои сотворенные организмы с радостью бросились перегрызать друг другу глотки. Так я получил наибольшую эффективность хода эволюции, когда выживает тот, кто больше другого хочет жить.

– Остроумное решение. Но не забывай, что при этом выживает не обязательно лучший. Сильнейший по ряду параметров, да, но не всегда лучший.

– Об этом я не подумал. Недоработка… Впрочем, любой вариант имеет право на существование. Ведь так, Мэтр?

– Несомненно. Если ты аргументировано докажешь это на собственном примере.

– Эволюция в такой модели происходила очень бурно и производительно.

– Но вслепую, так ведь?

– Методом научного тыка, и этот метод дал хороший результат, осмелюсь сказать!

– Но это не очень-то рационально, Су-Арр!

– Зато интенсивно и показательно. Крупномасштабно, с размахом, – с удовольствием отметил дипломник, всматриваясь в собственный проект.

Увеличенное изображение одной из планет вздымалось волнами первичного океана, в котором бились за право сегодняшнего обеда оставшиеся в живых со вчера.

– Все-таки и ты не чужд внешней эффектности.

– Я это называю глобальным мышлением.

– Глобальным, но не глубоким!

– Мэтр?..

– Ничего, Су-Арр, продолжай.

Материя на планете продолжала бушевать, вздымая горы и обнажая сушу, изливаясь ливнями и вздрагивая от грозовых разрядов.

– Эволюция видов привела к появлений особей, наилучшим образом приспособленных для выполнения технологических операций…

– Постой, постой, а зачем им это? Я пропустил какой-то важный момент в твоем докладе, или это сделал ты?

– Наверное, я, Мэтр. Дело в том, что я решил подтолкнуть эволюцию к нестандартному повороту…

– Комиссия любит нестандартные повороты.

– На это я и рассчитывал. Так вот, многообразие биологических видов на планете существовало в некотором симбиозе, уравновешенность которого не давала преимущества никому из них. Меня такое развитие событий не устраивало, и я хотел поэкспериментировать с монополистическим господством одного вида. Физиология такой возможности не могла дать. И я задумал переполюсовать особи с души на разум, сместить акценты, понимаете?

– Каким образом? Задача не из легких.

– Решение пришло неожиданно, и я бы посмел назвать его оригинальным. Я спровоцировал кардинальные мутации живых организмов путем целой цепи извержений вулканов по всей планете, в лаву которых я добавил по горсти радиоактивных элементов.

Картинка на какие-то мгновения задрожала, но вновь обрела четкость. Уран соединился с Землей и породил новую жизнь.

– Модифицировались все виды?

– В разной степени. Кто вообще вымер, у кого эволюция остановилась навсегда, и они зашли в тупик, но самый интересный результат получился у внешне деградировавшего вида… Форма пострадала, зато обогатилась содержанке, – Су-Арр довольно хмыкнул. – Так я получил мягкий и податливый, как глина, хрупкий как стекло, но зато такой же отзывчивый биологический материал.

Изображение значительно укрупнилось, показывая двуногих особей, зябко кутавшихся в грязные шкуры и ударявшие себе по пальцам каменными топорами.

Су-Арр с гордостью провозгласил.

– Заря цивилизации!

Преподаватель с некоторой долей скепсиса отозвался:

– Тускловатая несколько заря… Но посмотрим далее.

– Не волнуйтесь, Мэтр, а оцените широту поля деятельности – изменяя природные условия и регулируя солнечную активность и естественное магнитное поле планеты, я видоизменял подопытных особей, поделив их на расы по месту жительства. Опять же, заметьте, с целью увеличения возможных комбинаций.

– Молодец, не спорю.

– Я рад это слышать… – Студент взвихрился от удовольствия и пошел разноцветными полосами своего индивидуального спектра. – Далее начиналось самое интересное – внедрение культурологических программ на невозделанную ниву первобытности. Готовые матрицы я расположил в тонкой психосфере планеты и ввел ограниченный доступ.

– Довольно стандартное решение, – поморщился преподаватель.

– Проверенное и надежное. Это не та область, где надо давать неограниченную свободу воли примитивным организмам. Чтобы в дальнейшем не возникла необходимость стереть всю программу… с лица Земли. Их надо направлять, а чтоб не свернули – иногда и подталкивать.

– Но так ты теряешь баллы, не давая раскрыться новым возможностям.

– Я предпочел подстраховаться. Ведь можно было потерять и все, а я лишился лишь части.

– Расчетливость не всегда способствует карьере.

– Будущее покажет, Мэтр.

– А прошлое для тебя не авторитет?

– Только в настоящем, а оно быстро проходит.

– И все же, Су-Арр, как дальше развивались события в твоем смоделированном мире?

– Дальше?.. Обстановка на планете постепенно стабилизировалась, расчищая плацдарм для свершений мыслящих существ. Пламя разума сплавляло осколки безумных идей и с удивлением вглядывалось в полученный результат.

А дальше все шло строго по технологическому процессу. Расы соединялись, образовывались нации и вырастали цивилизации, сменялись власти, и рос культурный уровень населения… Впрочем, порой и падал. Но периоды упадка вновь сменялись восхождением. А я тем временем оценивал образованные варианты.

– И как они? – с интересом запульсировал преподаватель.

Тонко нюансируя между глубинным сомнением и трезвым размышлением, Су-Арр испустил поток фотонов.

– По-разному… Это тем более показательно, что предпосылки у всех были одинаковы.

– А вот теперь давай подробнее. Чувствую, что из этого можно сделать ударную часть твоего диплома.

– В первичной и общедоступной матрице я заложил скользящую шкалу нравственных ценностей…

– Хм… Интересно.

– Но при этом основополагающим определил дуализм добра и зла, не исключая третий путь нейтралитета, не влекущий за собой кармической ответственности. Так вот трактовку я получил самую разную.

– Ну, это уже подвохи сознания, ведомого хитроумным подсознанием.

– Быть может… И дело даже не в том. Я дал им возможность сотворить своих богов самим, а они захотели стать ими сами.

– Подожди, ты решил применить божественный авторитет как направляющую силу развития цивилизации?

– Да. Теократия во всей своей красе.

– Ну… Можно и так.

Психосфера планеты подзаряжается эмоциями мыслящих существ, достигших определенного культурного уровня. Обретя критический энергопотенциал, она порождает божества различных категорий и специализаций, – существование которых поддерживается верой и поклонением народа. Тут все честно – насколько божества хорошо выполняют свои функции, настолько народ в них верит и тем самым подзаряжает их. В противном же случае безверие по отношению к никчемному богу сводит того на нет, и он просто растворяется в небытии, обесточенный своим народом.

– Хорошая схема.

– Еще бы.

– А что же…

– Так я и говорю… В одном из вариантов я решил апробировать модифицированную схему. В ряде мест планеты, особо труднодоступных и защищенных самой природой, я разместил открытые источники Живого огня – местный аналог эликсира бессмертия и всемогущества данного мира. Всего лишь эссенция, повышающая энергетику организма на порядок по сравнению со средним уровнем… Оставил ее как приманку, нет. Скорее как мотив … вечного поиска, стремления к усовершенствованию, как двигатель сюжетов сказок и мифов.

– Так-так…

– Мэтр, ведь это не запрещено.

– Но и разрешения никто не давал.

– Это уже ваше упущение.

– Ладно, так и быть. Учитываться не будет.

– Так вот, вместо того, чтобы пересказывать друг другу легенды о Вечном и Сущем огне, эти особи решили искать, надеясь найти и …

– Употребить внутрь.

– Именно так. Мэтр, вы в детстве читали такую сказку?

– Похожую.

– Ищущих было много, и большинство из них окончили свою жизнь традиционным для неуёмных героев путем.

– Погибли в расцвете лет и сил?

– Почти все сгинули в неизвестности. Личный выбор каждого из них.

– А как же заложенная в них жажда выжить во что бы то ни стало?

– Разум затмевает инстинкты.

– Тогда понятно.

– И вот, к моему удивлению, двенадцать из них все же дошли к своей цели. Честно говоря, их было тринадцать, но мне не понравилось это число – ни на что не делится, кроме единицы и самого себя, и я подкорректировал результаты гонки… После обвала в туннеле число победителей сократилось ровно на одного. Так вот… Их похождения породили целый эпос, изустно передаваемый столетиями…

– О литературе потом. Что с ними стало?

– То, к чему они стремились. Испробовав эликсир, они приобрели вечную в пределах их временного континуума жизнь и силу управлять энергетическими потоками своей планеты. И им пришлось стать богами своего народа, поскольку для обычной жизни они уже не годились.

«Непоседа», № 10, октябрь, 2006 г.

– Молодцы ребята… Хотя мне их жаль.

– Мне тоже. Но кто к чему стремился – на то и сгодился. Закономерный результат.

– Думаю, спрашивать, насколько они были достойны новых должностей, излишне.

– Пожалуй, – с согласной интонацией проронил студиозус.

– Что ж, Су-Арр, на сей раз я тобой доволен. Детали будешь объяснять высокой комиссии, если она ими заинтересуется. А с меня достаточно.

Студент свернул учебное пространство в трубку и упаковал соответствующие три измерения в футляр универсума. Сдул со своей папки пылинки мезонов и вопросительно изогнулся псевдосферой:

– Мэтр, а куда денут наши дипломные проекты?

– Не волнуйся, не пропадут. Как обычно, после защиты – модели в архив, в глухую часть космоса.

– Ага, значит так.

– Да, и знаешь, с наглядными пособиями доработай.

– Хорошо, Мэтр, а как в общем впечатление?

– Ничего особенного я от тебя и не ждал… В том смысле, что ты исполнительный парень, звезд с неба не хватаешь… а мастеришь их собственными руками. Огрехи в проекте есть, конечно… Несовершенна цепь питания – слишком большое количество гетеротрофов. Кровожадная получилась планетка.

– С автотрофами скучновато показалось… Травка, цветочки, и никаких эксцессов на почве взаимопожирания.

– Ты творец – тебе решать. Я просто высказал мнение. Только учти: за все, что ты сотворил – ты же и в ответе.

– Хм… Но вы же мой руководитель.

– Руководитель, а не соучастник. Кстати, хочу тебя спросить, как тебе удалось так отстраненно вести работу над проектом, не нарушая чистоты моделирования? По себе знаю, сродняешься ведь с собственным творением.

– Немного презрения, чуть больше брезгливости, ироничное отношение к полученному результату, который не имеет градации от отрицательного к положительному. Вот, собственно, и все.

– Ну ладно. Иди.

Су-Арр рассеянно похлопал папкой себя по ноге и пошел к двери.

– Значит, в архив… До свидания, Мэтр.

* * *

После того, как Бог-Творец покинул свой мир, тот пошел своим путем, спотыкаясь на собственных ошибках, шлепаясь в грязь деградации и утирая сиротские слезы.

Аминь. То есть точка.

Р.S. Все совпадения с общеизвестным считать случайностью и не соотносить с действительностью.

________________________________________