Текст книги "Эффект ненависти (СИ)"
Автор книги: Анастасия Тьюдор
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 17 страниц)
– Потерпи немного, Соня. Через полчаса мы сможем уехать.
Я лишь устало кивнула и бросила взгляд в сторону барной стойки, туда, где сидел Стас. Теперь он был не один, рядом с ним, на высоком стуле с низкой спинкой, закинув ногу на ногу, сидела симпатичная блондинка, мило улыбающаяся моему синеглазому кошмару. Тот, в свою очередь, что-то горячо шептал на услужливо подставленное ушко. Затем встал, стянул блондинку со стула и направился к выходу, напоследок бросив в мою сторону ехидный взгляд. Кровь прилила к моим щекам, я возмущенно вздохнула и отвернулась, чувствую, как внутри закипает горячая злость. Да что он о себе возомнил?!
– Сонь, с тобой все хорошо? – слегка озадачено спросила Женя, стоящая по левую руку Богдана. Я перевела на нее взгляд, и устало кивнула. Сил говорить что-то не было, хотелось сбежать отсюда, вломиться в собственную комнату и, упав на кровать, разрыдаться в подушку. Но я же сильная, черт возьми, я себе такого не могу позволить, поэтому нужно крепко сжать зубы и при этом красиво улыбаться гостям.
К этому моменту все приглашенные сняли свои маскарадные маски, ведь пришло время заключать выгодные сделки. Я окинула взглядом пеструю толпу, состоящую только из 'сливок общества' и незаметно поморщилась. Богдан заметил мое недовольство и ободряюще сжал руку.
– Я знаю, что тебе не хочется здесь находиться, но осталось совсем чуть-чуть.
– Знаешь, пусть тебе, если что, Женя поможет, хорошо? А у меня нет настроения кривляться на публику. Я очень устала и хочу домой.
Богдан с минуту помолчал, а потом согласно кивнул:
– Хорошо, езжай домой. Тебя проводить?
– Сама доберусь, – я поцеловала его в щеку, помахала Жене и устремилась к выходу. По дороге мне несколько раз предложили прокатиться по ночному городу, один, довольно-таки пожилой мужчина, нахально попытался меня обнять, но я не обращала на этих людей никакого внимания.
Я позволила себе расслабиться только на заднем сидении такси, когда дверь 'ауди' скрыла меня от глаз шатающейся 'золотой' молодежи у выхода, которой явно было скучно на вечере. Несколько парней посвистели мне в след, но я только раздраженно передернула плечами. Как же меня все достало...
Устало прикрыв глаза, откинулась на сидении и стала прокручивать прошедший вечер. Душу жгло. Нет, не так. Она тихо сгорала от ненависти, которая с новой силой вспыхнула, стоило только встретиться со Стасом. Господи, сделай так, что бы это была наша последняя встреча в жизни, а?
Квартира встретила тишиной и спокойствием. Впрочем, как и всегда. Родители уже месяц как торчат в Испании, по делам отцовской фирмы, брат давно уже живет отдельно. Симона нагло дрыхнет на моей подушке, изредка дергая лапами, словно от кого-то убегая.
Прошла на кухню, достала из холодильника пакет с молоком, из шкафчика достала кружку. Налила. Выпила. Швырнула клатч на стол, села, распустила волосы. В горле застрял комок эмоций, однако внешне я оставалась абсолютно спокойной. Главное, дышать глубоко и думать о чем-нибудь приятном. Заиграла мелодия моего мобильного и я даже подскочила от неожиданности. Глянув на экран, я нажала на 'Ответить'.
– Да, Риш, привет. – Голос прозвучал немного сухо, и я постаралась смягчить его улыбкой. – Как жизнь?
– Не делай вид, что тебя это действительно интересует, – ехидно протянула Мариша. – Как прошло твое мероприятие?
– Гораздо хуже, чем я предполагала.
– О, Господи! Неужели бутерброды с красной икрой подали слишком холодными? – притворно ужаснулась подруга, а потом добавила: – Брось прибедняться, хочешь сказать, что ты не смогла организовать этот слет гадюшника по высшему классу?
– Нет, с организационными вопросами все прошло нормально, – вздохнула я, нервно накручивая на палец прядь волос.
– А что тогда, Сонь? Других причин провала я не могу придумать. – Мариша громко захрустела чипсами.
– Я не проверила список гостей, доверила это Жене.
– И что в этом страшного?
– Туда каким-то образом попал Стас, – я прикрыла глаза, буквально выдавливая из себя эти слова.
– Стас? – удивилась подруга. – Какой Стас?
Я молчала.
– Стоп, подожди... Твой Стас?
– Да.
– Не фига себе! – заорала Ришка прямо мне в ухо. – Черт, и я это пропустила? Я надеюсь, ты заехала ему по морде?
– Э-э-э... не совсем.
– В смысле? Эй, дорогуша, мне не нравится твой убитый тон! Что произошло?
Выдохнув, я коротко рассказала обстоятельства своей встречи с кошмаром прошлого. Мариша только удивленно присвистнула:
– Да уж, такого я даже представить не могла. Блин, и что ты собираешься делать?
– В смысле? – не поняла я.
– Милая, ты не понимаешь, что натворила, да? – голосом зануды протянула подруга. – Считай, что ты помахала красной тряпкой перед самым носом быка. Он же от тебя теперь просто так не отстанет.
– Ой, не говори ерунды. Он знаменит, богат, вокруг него постоянно крутятся девушки с ногами от ушей и бюстом размера эдак третьего, нафиг я ему?
– Ты меня конечно извини, может я для тебя сейчас и что-то новое скажу, но ты, знаешь ли, ничем не хуже этих красоток. Ты далеко не страшила, со вкусом одеваешься, увлекаешься многими интересными штуками, работаешь с творческими людьми, хорошо обеспечена, умеешь красиво и правильно говорить, много читаешь, интересно пишешь...
– Все, хватит поливать меня медом, Риша! – я прервала поток комплиментов и грустно добавила: – Я всего лишь бывшая, понимаешь?
– Ну и что? – возмутилась подруга. – Не получилось в первый раз – во второй все норм будет.
– Ты понимаешь, что сейчас ляпнула? – от возмущения я даже на мгновение задохнулась. – Я ненавижу этого человека, ясно? Именно из-за него я стала жесткой, бездушной стервой...
– В твоей стервозности нет ничего плохого, Сонь. С близкими ты не стерва... – попыталась вставить Мариша.
– Да мне плевать! Я не хочу не видеть, не слышать этого человека! Он мне противен!
– Все, хорошо, подруга, я тебя поняла. Давай потом поговорим на эту тему, ок? – Мариша миролюбиво попыталась замять неприятную тему. – Кстати, завтра мы идем в клуб. Помнишь, ты нам с Алиной обещала?
– Стоп, Риш, – я покачала головой, забыв, что подруга меня не видит. – Мы договаривались на выходные. Да и нет у меня настроения торчать в душном клубе с оглушающей музыкой, которая только и может, что бить по мозгам.
– Именно поэтому мы подыскали кое-что интересное, специально для тебя, так сказать, – хмыкнула Мариша. – Мы пойдем в 'Элиту'.
Я удивленно присвистнула:
– Что это с вами произошло? Вы же ненавидите этот рассадник мажоров.
И Мариша, и Арина терпеть не могли наглых, расхлябанных и излишне самоуверенных представителей 'золотой молодежи', которые в основном собирались в таких клубах, как 'Элита' – дорогих, популярных заведениях со строгим фэйс-контролем и высокими ценами на все.
– Скажем так, нас заинтересовала тематическая вечеринка, которая будет проходить в этот четверг. 'Наследие Коко Шанель' – неплохо звучит, правда?
– Да, не дурно, – сказала я дрогнувшим голосом.
– Ну же, Соня, прояви больше энтузиазма, – усмехнулась Мариша. – Ты же обожаешь Коко.
– Ладно, хорошо, признаю, вы меня купили! – рассмеялась я. Да, я действительно без ума от этой женщины. Она – мой идеал, мой пример, мой источник вдохновения, в конце концов.
– Отлично, значит, завтра в универе договоримся, во что оденемся, и где будем собираться, – подвела итог подруга. – Все, дорогая, не скучай, до завтра!
– Хорошо, пока... – кивнула я.
– И еще – не кисни насчет этого ублюдка. Все будет хорошо, – с этими словами Мариша отсоединилась.
Вздохнув, я направилась в спальню, по пути пытаясь расстегнуть платье. В голове мелькнула мысль, что я обещала вечером написать Болтуну, но вот исполнять свое обещание не было желания. Натянув длинную футболку, я забралась в кровать и закрыла глаза. Сон не шел, да еще и голова начала болеть, но я упрямо пыталась заставить себя заснуть. Возле уха сопела Симона, закинувшая мне на голову передние лапы и изредка забавно всхрапывая. Громко тикал будильник на прикроватном столике. За окном проносились машины, иногда освещая комнату светом фар, наплевав на то, что я живу на третьем этаже. Незаметно для себя я и уснула, мысленно ругая водителей-полуночников.
Наверное, никто не любит встать рано утром и идти куда-то по делам. Ну, или почти никто. Я всегда относилась к числу тех людей, которые с трудом сползают с кровати и начинают собираться на учебу. Вот скажите, какой гениальный человек придумал начинать учебный день в восемь утра? Не знаете? Вот и я тоже не в курсе. Могу сказать только одно – меня нельзя назвать его благодарной поклонницей.
Это утро можно было причислить к разряду отвратительных. А все из-за дурацкого ливня за окном, крупные капли которого громко барабанили по подоконнику и не давали мне мирно спать. Самое поразительное заключалось в том, что ливень начался в тот самый момент, когда у меня под ухом противно запищал будильник. Вставать не хотелось абсолютно, но огромным усилием воли я все же заставила себя выползти из-под одеяла и подойти к окну, раздвинуть шторы. Лучше бы я этого не делала, черт возьми.
Природа буйствовала не на шутку. Дождь обрушился на город сплошной пеленой, черные тучи затянули небо. Снег, до этого толстым слоем устилавший землю, превратился в грязно-серое месиво. И, конечно же, туман, куда уж без него?
Стрелки часов показывали шесть утра, и я невольно позавидовала своей кошке, которая продолжала сладко спать, абсолютно не беспокоясь о том, что ее хозяйке приходится тащиться в такую рань в универ.
Зевая во весь рот, я направилась на кухню и, врубив музыкальный канал, начала готовить завтрак. Попивая горячий чай и рассеяно смотря очередной клип, я пыталась окончательно проснуться и хоть как-то поднять себе настроение выше нулевой отметки. Смирившись, пошла в ванную, выполнять стандартные банные процедуры.
Спустя полчаса, полностью собранная, я вышла из подъезда, раскрыв над головой ярко-зеленый зонт. Среди всей этой грязной серости и холода, столь сочный оттенок смотрелся как-то издевательски. Мысленно чертыхнувшись по поводу сломанной машины, которая уже неделю стоит в сервисе, я зашагала на остановку, аккуратно обходя лужи. На остановке как всегда было много людей, поэтому я смогла залезть только в четвертый по счету автобус и, отвоевав себе более-менее свободное местечко у окна, воткнула наушники и включила музыку. Мне предстояло простоять минут сорок в пробке, поэтому я отключилась от внешнего мира и стала изучать хмурый город за окном.
Наверное, все-таки март должен быть более жизнерадостным. Ну, там, солнышко, птички, почки на деревьях. Во всяком случае, раньше так и было. Но эта зима решила не сдаваться так просто и держала свои позиции до последнего. Лишь бы завтра мороз не ударил. Еще несколько недель гололеда я не переживу.
Двери автобуса распахнулись, впустив внутрь еще одну порцию мокрых, раздраженных людей. Кто-то кому-то наступил на ногу, тем самым вызвав громкое неудовольствие потерпевшего. Прибавив громкость, я вновь отвернулась к окну, провожая взглядом машины, которые медленно проезжали мимо автобуса. С добрым утром, Соня.
Выйдя на своей остановке, я направилась в сторону своего университета, только сейчас вспомнив, что на сегодня у меня запланирован поход в клуб. Идти, естественно, не хотелось, тем более по такой погоде, но ведь пообещала же. С нерадостными мыслями по поводу предстоящего вечера я зашла в родное здание университета, внутренне радуясь теплу. У входа меня встречали сонные подруги. Мариша раздраженно копалась в сумке, Арина ей вторила.
– Привет, – зевнув, поздоровалась я. – Что потеряли?
– Блин, мы кажется обе не взяли свои материалы на сегодняшний семинар, – пожаловалась Арина.
– Что бы вы без меня делали, девочки, – вздохнув, я полезла в сумку и достала несколько сложенных пополам листков формата А4. – Держите.
– Вот скажи мне, как ты умудряешься это делать? – поинтересовалась Мариша, выхватывая у меня листы.
– Что именно? – поинтересовалась я, шагая по направлению к лестнице.
– Работать, проводить выставки, писать и еще и учиться?
– Просто нужно правильно распределять свое время, – пожала я плечами.
Мариша засопела, но ничего отвечать не стала. В полном молчании мы поднялись на третий этаж и заняли свой любимый подоконник. До пары было еще двадцать минут, поэтому заходить в аудиторию мы не торопились.
– Сонь, мне Ришка сказала, что ты вчера Стаса встретила? – осторожно начала допрос Арина. Я равнодушно пожала плечами:
– Ну, да, было дело.
– И это все, что ты можешь сказать? – нахмурилась подруга.
– Думаю, тебе уже изложили все подробности, – усмехнулась я, – так зачем заставлять меня второй раз это рассказывать?
– Что ты будешь делать? – спросила Арина, поудобней устраиваясь на широкой поверхности подоконника. Мариша послала ей предупреждающий взгляд, но та лишь отмахнулась. – Тебе не кажется, что вы еще раз увидитесь?
– Скажу больше – я очень надеюсь, что больше с ним не встречусь, – хмуро ответила я. Говорить на подобные темы с проницательной Ариной – опасное дело. Она слишком хорошо разбирается в людях.
– Ты точно к нему ничего не чувствуешь?
Так, спокойней, главное глубоко дышать и непринужденно улыбаться. Я ведь никого не обманываю, говорю чистую правду, ни разу не лукавя.
– Ничего, кроме ненависти. Я ненавижу этого человека всеми фибрами своей души, как бы избито это не звучало. И я буду очень благодарна Господу Богу, если он больше никогда не столкнет меня с этим человеком.
– Ох, звучит, конечно, очень правдиво, вот только ты сама-то в это веришь? – недоверчиво покачала головой Алина, пристально глядя мне в глаза. Я выдержала ее взгляд и кивнула:
– Да.
– Что-нибудь слышала про эффект заложника? – непринужденно поинтересовалась Арина. Мариша протестующе на нее шикнула, но получила в ответ только раздраженный взгляд. Девочки явно обсуждали вчера мое приключение. Иметь дело с подготовленным противником... отвратительно.
– Нет. Надеюсь, ты меня просветишь, – протянула я, однако мой голос говорил об обратном. Надеждой там и не пахло.
– Когда человек попадает в заложники к террористам, то вначале испытывает страх, который уступает свое место ненависти. Именно из-за нее возникает очень сильная эмоциональная связь 'террорист-заложник', вследствие чего последний настолько сильно привязывается к своему... ммм... врагу, что ненависть может перерасти в нечто более мягкое. Жалость, например...
– Жалость? – удивилась Мариша. – Заложник жалеет террориста?
– Да, как бы странно это не звучало, – кивнула Арина, продолжая буравить меня взглядом. – Ведь он не просто так стал преступником, что-то его толкнуло? Может, в его жизни произошло что-то такое, что сломало его?
– Бред, – фыркнула я, получив в ответ осуждающий взгляд Мариши. Ее эта лекция явно увлекла.
– Чувства – крепкая веревка, которая связывает людей между собой. И не важно, какие они именно – добрые, злые, нежные, негативные. Главное – их искренность. Ненависть настолько сильно влияет на человека, что может заставить его привязаться к предмету негативного отношения. Она становится постоянным источником силы, так называем толчком. У формулы 'От любви до ненависти – один шаг' есть и обратный путь. Помнишь, что говорила Агнесса, хозяйка того кафе? – Арина вздохнула и посмотрела в окно, затем, вновь обратилась ко мне. – Неважно, сколько времени пройдет, прежде чем ненависть перерастет в любовь. Главное, что это рано или поздно произойдет, Соня.
– Все, хорошо, я поняла, – я подняла руки вверх, показывая, что не собираюсь с ней спорить. – Мне глубоко параллельно на Стаса. Так лучше? Теперь ты не будешь пытаться уличить меня на пылкой любви к этому ублюдку?
– Сонь, послушай... – начала, было, Арина, но я не дала ей продолжить.
– Этот человек сломал меня, он перевернул всю мою жизнь своим грязным поступком! Да я до сих пор не могу доверять мужчинам! И может, в чем-то он мне и помог, но вот боли причинил очень много. – Я закрыла лицо руками. Почему-то захотелось заплакать и почему-то мне не удавалось сдержать слезы. Они горьким комком встали в горле и вот-вот грозились вырваться наружу.
Как им объяснить, что все действительно в прошлом? Вся та нежность, та страсть, та любовь, будь она проклята... Все это сгорело в ледяном огне боли, заполнившим меня до краев, когда ложь Стаса вылезла наружу. Да я несколько недель просыпалась с криком, который эхом разносился по пустой квартире. Я не хотела никого видеть, я не хотела слышать чей-либо голос, мне было страшно... Страшно признаться самой себе, что уже ничего не будет как прежде.
Я умерла. Из жизни навсегда ушла добрая, жизнерадостная Соня, а на ее место пришла обозленная, холодная и равнодушная стерва, которой на всех плевать, которую ничего не волнует, кроме ее интересов. Во всяком случае, поначалу так и было. Да, потом я слегка оживилась, начала смеяться, научилась делать вид, что мне интересно жить, но... я больше никогда не буду прежней. Благодаря Стасу.
– Сонь, – теплые ладони легли на мои плечи, и я уткнулась лицом в грудь Мариши, – не плачь, моя хорошая. Все будет хорошо, правда. Знаешь, если эта зануда опять что-нибудь ляпнет про этот... эффект ненависти, я ее тресну, хочешь?
Я улыбнулась сквозь слезы:
– Правда?
– Правда, правда, – закивала подруга.
– Сонь, прости, – жалобно произнесла Арина, осторожно касаясь моей руки. – Я, наверное, перегнула палку...
– Ничего, – покачала я головой, украдкой вытирая слезы. Мариша протянула мне салфетку, которую я с благодарностью приняла. – Порой полезно устраивать себе разрядку.
– Я не хотела тебя расстраивать, милая, – Арина крепко обняла меня, поглаживая по спине. – Просто я не хочу, чтобы ты обманывала саму себя. Это самое отвратительное свойство человеческого характера, которое причиняет огромную боль. А этот эффект ненависти я не выдумала, честно. Это учеными доказано, как бы смешно не звучало.
– Верю. – Я отодвинулась от Арины и сердито на нее посмотрела. – Давай договоримся, что подобные знания ты будешь оставлять при себе, хорошо?
– Ладно, – покорно вздохнула подруга и робко улыбнулась. – Ты меня простила?
– Я подумаю, – улыбнулась я.
– Все, девочки, хватит грустить, надо думать, что мы наденем на вечеринку, – громко вмешалась в наше примирение Ришка, усаживаясь между нами. – Сонь, можно, мы у тебя собираться будем?
– Боишься, что родители не выпустят? – понимающе хмыкнула Арина. Маришу отличала особенность иногда чересчур экстравагантно одеваться, чего ее строгие родители-консерваторы не всегда одобряли.
– Нет, – улыбнулась наша Мариша и хитро блеснула глазами, глядя на меня. – Просто я вспомнила про одно симпатичненькое черненькое платьице в шкафу Сони. Она ведь не жадная, поделится с любимой подругой, правда?
Я грустно вздохнула и покачала головой:
– Маришечка, солнышко мое, ты неисправима. Мне, конечно, не жалко, бери.
К дверям нашей аудитории подошел преподаватель, и нам пришлось сворачивать свой разговор и топать на пару.
На удивление, учебный день пролетел быстро и плодотворно. Получив приличное количество баллов для рейтинга на семинаре, я даже немного повеселела. Предстоящий поход в клуб меня уже не так пугал, особенно учитывая то, что я умудрилась за несколько минут придумать, в чем пойду. Весело болтая с подругами, мы выскочили на улицу после третей пары и, договорившись встретиться в восемь у меня дома, разбежались по своим делам. Мне еще предстояло заскочить в офис и узнать у Богдана, чем закончился вчерашний вечер.
Дождь даже не думал прекращаться, но вот пыл свой поумерил. Подойдя на остановку, я грустно вздохнула: вот так всегда, стоило начаться дождю и город встал. Пробки поражали своим размахом, особенно в сторону центра, где, собственно, и находился наш офис. С минуту поразмышляв, я набрала номер Богдана:
– Алло, привет. Ну, как вечер прошел? – я отошла от дороги, чтобы шум машин не мешал разговору.
– Привет, милая, – с улыбкой в голосе откликнулся Богдан. – Все было великолепно, огромное тебе спасибо за организацию, Сонь. С меня причитается.
– Речь удалась? Публика прослезилась? – поинтересовалась я, ныряя под козырек продуктового магазинчика.
– Можно и так сказать. Во всяком случае, представители администрации были довольны. Мне дали понять, что теперь я работаю под их протекцией. Как будто она мне была нужна.
– Эй, не будь таким самоуверенным, Богдаш. Может, они что-нибудь полезное для фирмы сотворят, – пожурила я дядю.
– Сколько раз просил меня так не называть, мелкая? – возмутился 'Богдаша'. – И какую они могут пользу принести?
– Не мешать, – пожала плечами я.
– Хм... Резонно, – согласился мой дядя. – А ты где? Приезжать собираешься?
– Вот, кстати, именно насчет этого я тебе и звоню. Тут такая пробка огромная, можно, я на сегодня выходной возьму?
– Так, отдыхай до понедельника, а там с новыми силами примешься за выставку, – подумав, заявил Богдан.
– Богдаша, ты прелесть, – я запрыгала от радости, чувствуя как градусник моего настроения начинает постепенно оживать. – А что за выставка?
– Я подумаю, что именно тебе дать, в понедельник материалы будут на столе. Сонь, – осторожно обратился он ко мне, словно боясь чего-то, – ты вообще как после вчерашнего?
О, все ясно. Опять сейчас со мной будут разговаривать, как с больным человеком, попытаются ободрить, что-нибудь посоветовать. Я, конечно, люблю своего дядю, но порой он бывает самой настоящей занудой.
– Все хорошо. Правда. Сегодня в 'Элиту' пойду, на тематическую вечеринку, 'Наследие Коко Шанель'. Так что, если буду нужна, но ты не сможешь мне дозвониться – ищи меня там.
– Хорошо. Ладно. Удачно повеселиться. – Чуть замявшись, Богдан добавил: – Я люблю тебя, племяшка.
– Я тоже тебя люблю... Богдаша, – хихикнув, я положила трубку.
Со спокойной душой я перешла дорогу и села в автобус. Теперь можно немного поспать, убрать в квартире, приготовить поесть и принять ванную. Боже, как же я люблю выходные, даже такие неполноценные, как этот.
Родная квартира встретила меня тишиной, спокойствием и теплом. Раскрыв зонт, сушится и, стянув сырую одежду, я набрала горячую ванну и позволила себе расслабиться. Но окончательно я почувствовала себя счастливой лишь тогда, когда залезла под теплое одеяло и закрыла глаза. Теперь можно пару часиков поспать.
По закону жанра проспала я весь день и часть вечера. Разбудила меня громкая трель дверного звонка. С закрытыми глазами, зевая на ходу, я на ощупь добралась до двери и распахнула ее.
– Ты что, спишь до сих пор? – ужаснулась Мариша, влетая в квартиру как ураган. За нее более спокойно последовала Арина, виновато улыбнувшись, словно извиняясь за то, что они меня разбудили. Протерев глаза и взъерошив волосы, я бросила взгляд на настенные часы, висевшие в прихожей. Ешкин кот, я проспала до восьми!
– Блин, я что-то действительно увлеклась, – я перевела недоуменный взгляд на подруг. – Это, наверное, погода сказывается. Вы идете ко мне в комнату, а я пока кофе заварю. Вы будете?
– Конечно, – кивнула Ришка, увлекая за собой Арину.
Провозившись на кухне около десяти минут, я ввалилась в собственную спальню, где уже вовсю развернулась бурная деятельность. То самое 'симпатичненькое черненькое платьице' было извлечено из моего шкафа и теперь лежало на кровати, Арина наносила на лицо подруги легкий макияж, по всей комнате разбросана косметика, расчески, утюжки для волос и различные заколки. Сразу видно, что ко мне пришли подружки. Кое-как освободив место на письменном столе для подноса с чашками, я встала позади Арины и стала следить за ее работой.
– Ты же знаешь, что я не люблю, когда стоят сзади, – проворчала девушка, ленивым движением нанося на скулы Мариши румяна. – Лучше займись чем-нибудь полезным.
–Например? – поинтересовалась я, вертя в руках расческу.
– Например, приведи себя в порядок. Выглядишь, как помятое чучело, – сурово отбрила меня Арина, на мгновение оглянувшись.
Я послушно подошла к зеркалу и стала распутывать свои волосы. Помучившись с ними некоторое время, я повернулась к подругам и с мученическим видом простонала:
– Кто-нибудь, спасите меня, а? Это просто невыносимо!
– Все, я закончила, можешь одеваться, – Арина повернулась ко мне: – Иди сюда, горе ты мое. Вот что я в тебе больше всего ненавижу, так это твои волосы. Проще Маришу уговорить надеть юбку до пят, чем распутать все эти колтуны. – Волос коснулась расческа, и сразу как-то перехотелось делать прическу.
– Я просто спать с мокрыми волосами увалилась, – вступилась я за свои волосы. – Обычно они не сильно путаются.
– Угу, это ты мне рассказываешь? Человеку, который тебя постоянно расчесывает? – с сарказмом спросила подруга.
–Эй, ну как? – тем временем, Мариша закончила собираться и теперь стояла перед нами, ожидая оценки.
Арина выпрямила ей волосы и перебросила волосы набок, на левое плечо, закрепив невидимками. Слегка подкрасила ей глаза серыми тенями, нарисовала аккуратные стрелки и нанесла угольно-черную тушь на длинные ресницы. Насчет цвета помады девушки спорили долго, но в итоге Мариша согласилась с тем, что слишком яркий цвет здесь будет лишним, поэтому теперь на губах девушки блестела бледно-розовая помада. Короткое черное платье, с открытыми плечами и тонким ремешком на талии сидело точно по фигуре, открывая взору длинные стройные ноги в туфлях на высоком каблуке. Ришка выглядела очень женственно, как и положено девушке ее возраста.
– Ты собираешься танцевать на этой шпильке? – хмыкнула Ариша.
– Да. И поверь, я вполне способна это вынести, – улыбнулась ей подруга, а затем посмотрела на меня. – Сонь, а ты что скажешь?
– Мне нравится, очень. Тебе идет это платье. Если хочешь, можешь забирать его себе, все равно оно мне на груди немного маленькое.
– Ой, правда? Сонь, это было бы просто замечательно! – радостно взвизгнула Ришка, кидаясь ко мне с объятиями. Расцеловав бедную меня в обе щеки, он закружилась перед зеркалом.
– Чем бы дитя ни тешилось, лишь бы не плакало, – буркнула под нос Аринка. – Так, дорогая моя, я закончила распутывать это безобразие, дальше сама. Мне еще вещи надо погладить.
– Кстати, а в чем ты пойдешь? – тут же заинтересовалась я.
– Увидите, – загадочно улыбнулась наша подружка и, подхватив несколько пакетов, вышла из комнаты. – В зал не заходить.
– Сонечка, а ты в чем пойдешь? – спросила меня Мариша, усаживаясь в кресло. – Я надеюсь, тебе есть в чем пойти?
– Да, я придумала, – гордо кивнув, я подошла к шкафу и достала из его недр несколько вещей. – Я в ванную, там переоденусь и покажу тебе. Чтобы ты могла полноценно оценить мой образ.
Закрывшись в ванной комнате, я первым делом выпрямила волосы и собрала их в гладкий и тугой пучок, закрепив его на затылке маленькими, но надежными шпильками. Затем стала 'рисовать' себе лицо – немного пудры, совсем чуть-чуть румян, темно – серые тени, тушь, бальзам для губ. Особый акцент пришелся именно на глаза, которые стали немного больше, чем обычно и как будто поменяли цвет из шоколадного в черный. Пришло время одеваться.
Итак, брюки-галифе с боковыми карманами, черного цвета с широким ремнем на талии. Черные ботильоны со шнуровкой на толстом каблуке. Черно-белая тельняшка, просторная, очень свободная и удобная, а сверху по-мужски строгий пиджак, такого же черного цвета как и штаны. Рукава я немного закатала, на шею повесила длинный кулон с агатом на черной цепочке. Помните фильм 'Коко до Шанель'? Так вот я взяла этот образ именно оттуда, правда, заменила удобные мужские туфли на женственные ботильоны. В конце концов, я никогда не рвалась носить мужские вещи, чтобы доказать свою независимость, как это делала Коко.
Появившись на пороге спальни, я замерла, позволив подругам полностью рассмотреть мой наряд, а сама тем временем с удивлением смотрела на Арину. Она очень редко носила юбки, поэтому я считала, что она наденет какой-нибудь брючный костюм. Однако Аринка меня удивила – на ней красовалась черная юбка-карандаш, белая рубашка с широкими рукавами и воротом, образовавшим довольно глубокое декольте. Талию плотно обтягивал песочного цвета тканевый ремень, который украшала декоративная шнуровка, а на ногах были под цвет ему туфли на каблуке, высота которого никак не уступала в высоте Маришкиным туфелькам. М-да... вот так удивила...
– Сонь, нет, ты представляешь, и она еще мне что-то про каблуки говорила, – обвиняющим жестом ткнула в нашу подругу Ришка. – Ой... Солнце, как симпатичненько! – Мариша обошла меня кругом и даже недоверчиво пихнула в бок. – Необычно и стильно. Ты как всегда.
– Да, ладно, ничего необычного, – отмахнулась я. – А вот Аринка удивила. Как же твоя ненависть к юбкам?
– Даже не знаю, что на меня нашло, просто захотелось надеть юбку и хоть ты тресни. Вам нравится? Она не слишком короткая?
– Господи, она прекрасная, – рассмеялась Маришка. – Я даже не знала, что у тебя такие красивые ножки, подружка. Зря ты их прятала.
Арина покраснела от смущения и покачала головой: мол, говорите что хотите, но чувствую я себя очень неуверенно. Чтобы ободрить ее, я подошла к зеркалу, потянув за руки обеих подруг:
– Видите этих трех в зеркале? Это мы. Молодые, здоровые и симпатичные. Давайте повеселимся сегодня от души, а, девочки? Иначе, зачем мы так разоделись?
– Молодая, симпатичная и так далее, – пихнула меня Арина. – Там уже такси приехало. Может, двинем?
– Эй, я тут ее подбадриваю, а она, оказывается, в моей поддержке даже не нуждается, – наигранно возмутилась я и, схватив небольшую сумочку на тонком длинном ремешке, двинула на выход. – Ну, пошлите. Сегодня должно быть весело, иначе я больше никуда с вами не пойду, ясно, девочки?
Выпорхнув из подъезда и сев в заказанное такси, мы оживленно переговаривались между собой, обсуждая различные университетские мелочи. Знай я, что нас ожидает сегодня ночью – ни за что бы не согласилась на эту авантюру, мне мои нервы всегда дороже были. Но когда тетке с древним именем Судьба хочется поиграть, все остальные высшие инстанции ей активно помогают. В том числе и тот отдел, который обычно отвечает за интуицию и посылает смертным различные предчувствия.
Здание клуба 'Элита' встретило нас мигающей неоновой вывеской и огромной толпой народа у входа. Преимущественно, это были молоденькие девочки, которые готовы были торчать здесь сутками в коротких юбочках и тоненьких курточках в надежде, что кто-нибудь из богатых посетителей клуба заметит их и проведет в 'святая святых'. Иногда подобное действительно происходило, но вот цена за сие удовольствие вряд ли была приличной.
Мысленно поблагодарив Богдана (именно благодаря ему у меня в сумочке сейчас лежала карта клуба), я подошла в сопровождении подруг к входу. Продемонстрировав волшебный кусочек пластика и получив на руку по браслетику, мы зашли в здание и поднялись на второй этаж, где, собственно говоря, и находился танцпол. Сейчас здесь было относительно тихо, посетители сидели за столиками и, попивая коктейли, слушали на сцене, которая пела что-то в духе Мерлин Монро. Голос у певицы был не ахти, но его отсутствие компенсировался размером четвертым груди, ногами от ушей и густо накрашенными глазами на пол-лица.
