Текст книги "Попаданка По Полной (СИ)"

Автор книги: Анастасия Снег

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 17 страниц)

Глава Двадцать Шестая

АВЕРИЛ

Когда Лена уходила, когда провожала меня грустным взглядом, когда бросила последние слова – я лишь больше понял, какую ошибку совершил, отобрав у своей свахи собственную свободу. Её браслет. Талисман, огонь жизни, а вместе с ним и портал в родной мир. Но не о нём я думал, когда надевал на запястье, и не о нём были мысли мои, когда я смотрел в полные скорби глаза. Елена уже похоронила во мне Короля? Как бы ни так! Я хочу доказать ей, что она не ошиблась, когда доверилась мне, несмотря на мои слова о предателя и осторожности ко всем.

И я чувствую, как её хрупкое сердце бьётся в надежде и заботе обо мне. Наша ментальная связь ужасно окрепла после, казалось бы, страшной ссоры. А моя ревность и ненависть по отношению ко всем, кто только думает о девушке, – теперь есть мой огонь жизни. Давно ли я так долго думаю о ней? Давно. Начиная с разбитого вдребезги Шара Судьбы. Зачем Елена его разбила? Были ли на то её личные причины или она разглядела свою судьбу? От этой мысли мне становится не по себе.

Я не Король, пока в моём Королевстве есть страх за собственные судьбы. Войны не будет – и я никогда ей не позволю ступить на мои земли.

Жаль только, что моё сердце не может биться так же, как бьётся у моей свахи, потому что я – дракон, а она – человек, мне суждено встать под один венец только с той, кто имеет за спиной два драконьих крыла и… пурпурную кровь, а ей – выполнить свою миссию и вернуться на Землю. И тому, и тому пока нет, кажется, шанса, но я уже не пытаюсь сдаться этому проклятью! Я женюсь, а Лена благополучно попадёт домой. Точка.

В конечном счёте, пока я преодолевал последнее расстояние до родного дома, я смирился со своей судьбой – если же мне суждено умереть, полюбив не ту, то так тому и быть, но почему мне всё больше начинает казаться, что время, проведённое с Еленой, и дороги, пройденные вместе с ней – не напрасны и вскоре приведут меня, или нас обоих, к тому, чего мы ждём? Может, я всё-таки окончательно сошёл с ума? И Елена права насчёт этого? Уж больно колко её слова ужалили меня. Девушка не чувствует того же, что чувствую я, но в ней есть то, что неведомо мне, потому она так сильно волнуется не за Короля и его королевство, а за дракона, теряющего самого себя.

Злость от всех несчастий, свалившихся на душу девушки, доходила до моего горла и жгла мои уши. И пока я мчался, пытаясь вспомнить, как покинул деревню, обрёл драконью форму и полетел на Восток, в моих ушах стоял звон, глаза резало, а сердце билось с невероятной силы. Силы, что, возможно, зовётся любовь?

Полюбил, и её? Эту чужестранку, с лицом, которое у многих бы вызвало отвращение в нашем мире.

Умирай духом я по-настоящему, моё "последнее желание" уж точно не было бы таковым, какое предположила Лана – "заполнить сердце любой". Бред! Наоборот, я бы сделал всё возможное, чтобы вернуть девушку домой… Ах, точно. Я это уже почти провернул – отдал ей то, за что меня много раз бранил Мориц.

"– Вам следует рассказать ей о силе, что хранится в её украшение!" – вбивал мне эхом прошлого в мозг мой верный чародей.

Вероятно, он думал, что Лена сможет вернуться домой, как только коснётся места, область которой была задета при её телепортирование, но план был нарушен. И мной же.

И не один раз.

В-первый, когда я приказал молчать каждому, кто знал о тайных способностях всех артефактах, замаскированных под украшения Маяшки, и, во-второй, когда ничего не сказал, а затем и самолично украл браслет у Маяшки. Позже я забрал и кольцо невидимости. Второе, между прочим, я надел сразу же, как наш с Еленой разговор подошёл к концу.

Будучи драконом с добрым сердцем, но нежеланием доверять всякому, кто не относился к дворцу, я и не разглядел, не понял, что люди и нелюди, окружавшие меня с недавних пор, оказались в разы лучше, чем те, кто был постоянно за спиной и рядом.

Пока крылья несли меня на последнем своём издыхание к замку, я опустил голову и взглянул на то, что уже достаточно долго покоилось у меня в лапе – чешуйка, но не обычная, не от простого дракона, найденная мной в той деревне, которую я так быстро покинул. Чешуйка была трёх цветов, тех, о которых гласили вывески охраны, когда на мою прислугу впервые было совершенно покушение. Тёмно-буро-зелёная, эта небольшая, но ценная деталь переливалась в лучах звёзд и говорила мне об одном: я оставил её в логове собственного врага. И сейчас мне остаётся лишь одно – лететь быстрее, выжимать из себя последние силы, но мчаться, ведь с недавнего времени я понял, что Доррон и Эрн занимаются разведкой не только в своих областях, но и порой наведываются в замок. Там, случись такое и сегодня, я их и встречу.

ЕЛЕНА

Тучи над головой сгущались в однообразную массу, и Милн произнёс, схватив меня за руку:

– Они близко, мы почти пришли.

Теперь нам следовало быть аккуратнее, передвигаться на корточках вдоль огромных песчаных валунов, а так же обходить огромные воронки, которые больше походили на миниатюрные версии водопадов. Но что меня терзало больше нагнетающей атмосферы и нереально серьёзного лица моего спутника, так это то, что я понятия не имела, у кого я буду красть слюну. Что это за чудище такое, раз сам Милн теперь олицетворение сосредоточенности и внимательности? И… возможно ли, что мы можем умереть?

– Ты же взлетишь на случай чего? – полушепотом интересуюсь я, закрадываясь под небольшую отсечку очередной каменной глыбы.

Милн тревожно оглядывается, а затем, сглотнув, шепчет:

– Ты просто не видела их. Они быстрые, они длинные, они меткие. А я не настолько быстр, чтобы суметь взлететь, не угодив к ним в пасть.

– А где нам добыть слюны? – спрашиваю я.

Дракон молчит, о чём-то размышляя. Он вертит головой в разные стороны, порой закрывает глаза, чтобы лучше слышать и чувствовать, а затем, навострив уши в сторону очередной песчаной дыры, распахивает два ярко-синих алмаза и отвечает:

– Вон там.

Земля под нами тут же трясётся, словно её разламывают, а потом я слышу протяжный и низкий вой, похожий на пение китов в брачный период – помню, как-то на уроке биологии довелось такое чудо услышать.

Но открывшаяся передо мной картина – совсем не то, что напоминало о дружелюбных подводных.

С длинными, клыкастыми, полными песка пастями, они вынырнули из ямы хвостами вперёд. Хвостов на каждого было по три: тёмно-серые, осыпанные песком, с короткими шипами по бокам. Сами многохвосты больше напоминали огромных крокодилов, но только тех, кто не видел еды больше года – существа были костлявыми, постоянно рычали и быстро-быстро переправлялись с одной дыры в другую по нестабильной почве под ногами.

Когда я хотела было высказать своё впечатление Милну, над нами вмиг раздался до дрожи в коленях протяжный вой и следом за ним, перепрыгнув через нашу небольшую с Миланом засаду, нырнул один из многохвостов.

– Ты предлагаешь нам лезть в эти дыры? – голос мой надрывается от страха.

– Но ведь рано или поздно всё бывает впервые, – отшучивается Милн, и с меня спадает целый груз – теперь дракон отшучивается, а значит, он уверен в наших действиях.

– На счёт "три" бежим! – командую я. Затем быстро добавляю: – Три!

Мы юркает в песчаную воронку, задержаы дыхание и крепко сжав свои глаза. Я чувствую Милна, а тот, вероятно, знает, где я, но мы оба без понятия, как долго мы будем падать и как скоро умрём в песке от удушья.

Благо, приземляемся мы мягко и ровно через тридцать секунд падения.

Вокруг нас царит мрак и тихие звуки сыпучего песка.

Конечно, поначалу я думала, что ослепла, но проморгавшись, увидела тонкую струйку света – та исходил из волос Милна и вскоре погасла.

– С моим электричеством мы сможем отыскать их гнёзда, но будь аккуратней – они слепые, но не глухие.

– Почему ты раньше этого не сказал?

– Ты не спрашивала. А сейчас, – дракон указывает пальцем на мою сумку, – достань чашу под слюну и следуй за мной. Но, ещё раз, очень тихо, хорошо?

– Тогда, может, ты сам пойдёшь добывать, а я здесь постою? – я поморщилась от нового электрического разряда Милна.

– Нельзя, ты у самого входа. Тебя, такую мелочь, здесь сразу раздавят.

Я выдохнула.

Шли мы молча, почти зарываясь лицом в щекочущий нос песок. Я редко могла разглядеть окружающую нас местность – всё было либо поглощено тьмой, либо, озарённые яркой вспышкой, острым камнем.

Внезапно рядом с нами раздался протяжный рык. Милн остановился, а я уткнулась лицом ему в плечо. Многохвост был рядом и, вероятно, почуял кого-то чужого. Из-за мелькнувшего в волосах света у Милна я увидела в зубах существа чьи-то кости, размером с меня. По спине сразу же забегали мурашки, а испарина засела на руках и шее.

– Не бойся, – шепчет мне Милн, – я рядом.

– И ты дракон, – напоминаю я, скорее всего, сама себе и меня это, к удивлению, успокаивает.

Мы передвигаемся теперь ещё тише и ниже, почти не дыша. Многохвост порой ведёт своим тонким носом по воздуху, но, ничего не учуяв, продолжает со скрипом и хрустом поедать свою еду.

Когда силы мои уже порядком истратились, а дух упал ниже плинтуса, после часа такого похода в три погибели! нога моя бесповоротно и громко шлёпнула по чем-то склизкому и противному. К тому же это что-то воняло не особо приятно.

– Нашли! – радостно сообщил Милн и сразу же упаковал слюну в чашу. Затем, когда вновь мелькнула небольшой разряд на его голове, я узрела такую картину: дракон, вроде существо с разумом и острым обаянием, огромными драконьими лапами загребает слизь и… поглощает её ртом! Ртом!

Захотелось тут же крикнуть ему: "Фу, Тузик! Фу!"

Но я лишь молча сидела за плечами у Милна и пыталась скрыть своё отвращение. Наконец, когда эта ситуация мне поднадоела, я мягко поинтересовалась у парня:

– Наелся? Может, пойдём.

– Ах, да! Прости, совсем забыл про время. Хочешь, попробуй сама. Это очень полезно! – и протягивает мне в своей лапе мой обед, от которого мой живот обидчиво взвыл и потребовал его тут же опустошить.

Закончив с питанием и его собиранием, Милн посмотрел вверх и улыбчиво произнёс:

– Что ж, сил моих сейчас больше обычного, а это значит, что нам пора произвести фурор!

– Какой такой… – но я не договорила. Липкие руки сцепились на моей талии, а песок под моими ногами стал разлетаться в стороны, образуя пыльное облако. Но Милну оно не стало помехой.

Миг – и моё лицо и тело вновь обволакивает песок, но через пару секунд я уже могу дышать и видеть свет. Многохвосты под нами зарычали и забили хвостами, но мы были уже достаточно высоко от них и сильнее, благодаря их же слюне, чтобы бояться.

– Куда нам теперь? Обратно в деревню? – спрашивает Милн.

Я хотела согласиться, но мысли вдруг заплутали, а сердце бешено заколотилось – тревога и отчаяние поселились во мне, и эти чувства мне были знакомы не в первой.

– Летим в замок, – вдруг меняю я собственные планы и мысленно прошу Короля продержаться до моего прибытия.

Глава Двадцать Седьмая. Не оставлять горе без радости, и наоборот

Лететь на Милне мне становилось с каждой минутой всё удобнее и удобнее – просто надо было устроиться в таком положение, чтобы не только не упасть с дракона, но и поддаться плавному потоку ветра, трепещущему сердце и кожу.

"Слышишь меня?" – вдруг раздаётся его голос в моей голове.

Я охаю от испуга, почти свалившись с него.

– Как ты это сделал? – удивляюсь я.

"Это простая связь, применяемая между драконами и любимыми разумными существами. Но ей пользуются редко, за исключением стражи и охраны. Как тебе?" – Милн явно радуется тому, что смог меня так сильно впечатлить.

Я тут же задаю встречный вопрос:

– А мысли ты читать мои умеешь?

"Нет, до твоих мыслей мне не добраться, но, будь ты драконом, ты могла бы воспроизвести свою мысль в целое предложение и проговорить его мысленно".

"Вот так?" – тут же схватываю я, и Милн резко теряет равновесие. Он долго пытается привстать к нужному ему потоку, но его длинная шея и голова в придачу к ней наклоняются назад, ко мне, и, выгибаясь, дракон удивлённо восклицает:

"Как ты сделал это? Ты же не дракон!"

По случайности ли или по задумке этого ужасно непредсказуемого существа, но я вдруг лечу вниз, так как Милн, без спроса у меня на то, принял свой человеческий облик, и теперь мы оба падаем.

Парень говорит, хватая меня за руки:

– Ответь мне.

Глаза дракона в большом волнение скользят по мне диким змеем, не ведая, что я могу ответить.

– Меня укусил Горзон, брат Его Величества, вот, – и я отдёргиваю воротник платья вбок, показывая почти зажившую рану. Эрн вроде говорил мне, что с ней мне осталось жить недолго, но те лекарства, которые зельевар вручил ему, должны были спасти меня. И я это прекрасно чувствовала – боли почти не было, только неприятное раздражение на укушенном месте.

– Я знаю, но мне говорили, что тебя ужалили…

– Да, но, – я прикусываю губу в немом стыде, хотя при этом всём абсолютно свободное падении меня нисколько не тревожит, – Доррон сказал, что это именно укус, замаскированный под…

– Почему же ты молчала, Лана? – Милн на моих глазах, сверкая рассерженными глазами, превращается обратно в дракона и, закинув меня на свою спину, мчит ещё быстрее в замок.

"Но что плохого в укусе? Я почти не чувствую боли, да и к тому же, чувствую я, это всё прекратится", – посылаю я свою мысль Милну.

"В том-то и дело, что не прекратится! Поэтому я в последнее время редко улавливал в тебе тот странный запах, какой обычно исходил от человеков".

"Ты был знаком с настоящими людьми с Земли?" – удивлению моему не было границ.

"Да, сам Милос, лекарь в замке, однажды предал драконов и обернулся в человека, скрывшись на Земле. Ты и представить себе не можешь, перед каким долгом он у Его Величества!"

"Думаю, – тихо встреваю я, – знаю…"

"Не знаешь! Именно Милос ускорил проклятье Короля, пусть и обещал ему, что найдёт для него противоядие. А теперь, я так думаю, этим противоядием становишься ты… Елена".

Я замерла, просто окоченела, сидя на чешуйчатой кожице.

Губы задрожали, спина покрылась мурашками.

"Милн, ты… Знаешь, кто я и откуда пришла?"

"Это не важно, Елена, важнее то, что всё идёт так, как гласило настоящее пророчество. И ты не понимаешь, глупая, какой беде себя отдаёшь!" – Милн уже не говорил, он рычал, злился и психовал.

"Тогда, расскажешь мне про него?"

"Я знаю лишь ту часть, в которой в этом проклятье фигурировал я: "И яркий, молниеносный луч пронесётся над грозовой тучей, и разобьёт железные оковы, да поможет умирающей найти путь к свету…" – так там говорилось", – и дракон замолчал. Я молчала следом.

Вопросов стало на пять тысяч больше, а все прежние ответы под их натиском испарились.

"Так ты подслушивал нас с Его Величеством?" – возмутилась я, не выдержав паузы.

"Не подслушай я, подслушали бы другие, а так, хотя бы, я огородил вас от лишних ушей всем, чем мог… – и он ненадолго прервался, вынюхивая что-то в воздухе. Затем продолжил, медленно разжёвывая каждое слово: – Все эти проклятья, зельеваренья, драконы и многие другие – этого всего ты ещё не увидела полностью. Сейчас, возможно, тебе наш мир кажется идеальным, приключенческим, полным забот об окружающих тебя недолюдей, но это далеко не так. Тут каждый идёт брат на брата, в этом мире царят войны, пока на трон выбирают Короля, здесь каждый день – война, пусть молчаливая и личная. И сейчас ты в её эпицентре, Елена. Знаешь, сколько я сидел в той дыре? А знаешь, почему у меня там куча вещей с твоего мира? А помнишь, как в нашей деревне тебя заметили и были этому не рады? Да, дорогуша, я следил за тобой. Каждую секунду, чтобы уберечь от собственных соседей и друзей, от своего мира и себя самого, потому что ты – тот самый луч света в нашем мрачно царстве. И я сберегу тебя любой ценой".

Ничего я спрашивать и узнавать не хотела, стало не по себе от слов существа подо мной. Я ведь его совершенно не знаю, но, радует единственное, он хочет меня уберечь.

Тучи, к которым мы неустанно неслись, сгустились, навели на себя чёрное пуховое одеяло и стали грозовыми. Но Милну, к которому я прижалась и от которого согревалась, эта преграда была ни по чём. Наоборот, дракон мысленно мне передал:

"Впереди идёт какой-то бой, я уже давно чую драконью кровь, но воевать с тобой на шее я не собираюсь – тучи помогут нам скрыться от ненужных глаз и проникнуть в замок. Думаю, сейчас защиты на нём нет".

Защита… А я и не думала раньше, почему на всём, что движется и нет, стоит защита. Видимо, мне казалось, что это просто ограничительные меры от незнакомцев, но ни как жест войны против любых, кто посмел вторгнуться на чужое.

Стало хуже в разы. Моё настроение упало куда-то вниз, видимо, там и растворилось. Голова же была забита новыми мыслями и вопросами. Например, про тот Шар, который я разбила. Странно, что я не подумала о его "ремонте" ранее. Будь этот мир свободным и дружелюбным, Мориц бы так не страдал, он бы сказал что-то по типу: "Ну, не беда! Наши верные подданные доставят нам немного слюны мирных многохвостов или мы попросим ту у близлежащих деревень из Простых земель". Но всё здесь оказалось не так и не тем. И раз Король никак не отреагировал на почти совершённую своим чародеем кражу, при том, что крал старик меня, значит, у них уже давно был разработан некий план. Такие обычно оставляют на случай войны, эпидемий, землетрясений, извержений вулканов… Как у нас, на Земле. Конечно, не всегда всё идёт точно и гладко… Точно! Король же сам это и доказал – он спас меня и всё время старался держать за руку, чтобы их общий с чародеем план не начал действовать. Логично было бы предположить, что конец этого самого плана мог бы означать ни что иное, как войну, потерю всех сил Его Величества и полную беззащитность в поддержке собственных войск. И он нарушил его, потому что… Почему?

Милн подо мной дрогнул, а я подпрыгнула следом за ним.

"Не время спать, Елена, – сделал он мне замечание. – Смотри вперёд".

Я зажмурилась, попыталась уловить хоть что-то, кроме тёмно-серых туч, впереди себя, но ничего не выходило.

"Тебя укусил дракон, но ты не умерла, значит, ты стала полукровкой, что является абсолютным абсурдом в рамках наших реалий. Полюби ты дракона и роди от него ребёнка – тоже абсурд, и мы даже не знаем, умрёшь ты до родов или после, как и то, сможешь ли ты пережить ночь с такими монстрами, как мы…"

"Монстры? Я не считаю вас за монстров", – ответила я.

"Правда? А что ты скажешь на это, сваха Короля Драконов, не знающая и толики об этих самых существах?"

И тучи перед нами словно бы развелись в моих глазах, потеряли своё нутро, остались лишь корешки, почти невидимые, но всё же тёмные. И в центре этой магии я вдруг, замирая, наблюдаю искры, пламя огня, когтистые лапы и зубастые пасти, слышу крики, рыки, боль, взрывы и снова крики.

Война. Целая, страшная и непоколебимая война. Война драконов.

Они налетают с разных сторон, руша и убивая. Одни против других.

Теперь их пасти не выглядят дружелюбно или миролюбиво – тёмные убивают светлых, королевских, отправляя их, сбрасывая вниз, как ненужный мусор. Некогда блестящие в лазурном свете доспехи сейчас измазаны тёмно-синей, бело-красной и светло-голубой кровью, что, вперемешку, может ясно показать цвет настоящей боли.

Я ужасаюсь, мне хочется кричать, уговорить Милна лететь назад или сбросить меня в конец уже вниз, чтобы я разбилась и больше не вспоминала об этом кошмаре. Но я молчу, и сердце моё молчит в страшном шоке.

"Ты видишь Аверила? Пожалуйста, скажи, что его здесь нет", – умоляю я Милна.

"Я не чувствую ни его крови, ни его присутствия здесь. А ты? Что ты чувствуешь?" – дракон подо мной старается проноситься мимо враждебно настроенных драконов максимально тихо, лавируя меж туч, но порой его хвост или его лапа, так или иначе, подвергается касанию об чужое мощное тело. Иногда я выдыхаю, когда этим телом являются светлые чешуйки, пусть и покрытые глубокими ссадинами и укусами, но чаще мне доводиться чуть ли не вымаливать у Иисуса нашего спасителя защиту, когда навстречу нам летит озлобленный, голодный хищник с красными, как угли в костре, глазами.

Но Милн спасает меня, пытается спасти, от всех, или многих, страшных картин. Но всё же парень порой рискует, так как и я и он понимаем, что попасть в замок и при этом не проскользнуть мимо битвы – нам не удастся.

"Закрой глаза", – командует мой защитник, и я ему повинуюсь.

Пусть глаза мои в тот момент и были закрыты, но уши всё слышали, всё улавливали, как назло, а сердце чувствовало и принимало чужую боль.

А ведь это чьи-то отцы и братья, чьи-то даже и матеря… Кто посмел вас втянуть в эту войну? Против какого злого замысла вы стоите, льёте свою кровь и навсегда прощаетесь с родными?

"ПРИГНИСЬ!" – кричит мне во все уши Милн, но куда же мне ещё сильнее прижаться?

И я не успеваю – чей-то коготь яростно чертит по моей спине ровную линию, что я не сразу замечаю, а заметив, кусаю собственную кисть, чтобы не издать ни единого звука. Боль с каждым мигом обжигает с новой волной, сильнее и сильнее, и, подлетая всё ближе к замку, я уже плохо могу различить, что есть свет передо мной, что есть тьма. Сознание млеет, тухнет, как моя вера в лучшее.

"Ты в порядке? – спрашивает Милн. – Мы почти в замке. Хорошо, что стражи нет, – все воюют".

"Всё нормально, немного поцарапали спину", – как можно убедительней твержу я, но дракона так просто не проведёшь.

"Ты держись главное, постарайся ухватиться за меня как можно сильнее, а иначе свалишься".

"Скажешь мне, когда нужно будет открыть глаза?"

"Если честно, я бы не разрешал открывать тебе их никогда, но я скажу, ты главное держись".