Текст книги "Мелодия тьмы (СИ)"

Автор книги: Анастасия Рул

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 18 страниц)

Глава 8

Садо топтался за дверями возле раздевалки, а я уже минут пятнадцать смотрела в зеркало напротив себя. Там отражалось бледное лицо рыжеволосой девушки, одетой в защитный магический костюм черного цвета. Мой торс, от шеи до талии, под черной тканью костюма был туго перебинтован прочными белыми лентами, которые Азей пропитал лечебной, кровоостанавливающей мазью. Чуда не произошло, рана на правом боку за прошедшие семнадцать часов не исчезла, при любом движении тела напоминая о себе резкой болью. И в таком состоянии я должна драться с мечом в руке? Да я через две минуты после начала поединка окажусь проткнутой мечом Света! Если не раньше! Интересно, приговоренные к смертной казни чувствовали тоже, что и я сейчас? Жуткую смесь из страха вперемешку с беспричинным весельем? Хотя нет, их против воли казнили, а я? Сама, добровольно! Надо же быть такой… такой…

– Тук-тук, тук!

Стук в дверь отдался в моей голове похоронным звоном, и краем сознания я услышала нервный голос Садо:

– Вась, время подходит, уже пора идти.

– Казнить нельзя помиловать, – пробурчала я популярную фразу из детского мультфильма. – Поставьте запятую, называется. Садо, я сейчас! Только попрощаюсь сама с собой! Кто знает, когда еще встретимся.

Садо промолчал. Я глубоко вздохнула, прогоняя подступающую истерику, и решительно подвязала лентой длинные волосы, соорудив что-то похожее на култышку. Может, героини фильмов и могут сражаться с длинным хвостом на затылке, а мне же он помешает перемещаться.

– Ну, дорогая, прощай! – сказала я отражению в зеркале. – Прости, если что не так, и не поминай лихом!

Улыбка из зеркала в ответ была больше похожа на гримасу ужаса, и я решительно отвернулась от самой себя.

Погода, как назло, было замечательной. Безоблачное небо, оранжевое солнце, к этому времени суток дотронувшееся до горизонта. Громко щебетали птицы на ветках деревьев, дул легкий, теплый ветерок, благоухали цветы, посаженные вдоль аллеи. Прогнав из головы очередное сравнение тропинки к большому залу с 'зеленой милей', я уверенным шагом двинулась вперед. Садо, шедший рядом со мной, молчал, бледный, как снег. Его руки то сжимались в кулаки, то засовывались в карман, пряча дрожь в пальцах. За весь день он ни слова не сказал о предстоящем поединке, но его милая улыбка, которую он старательно натягивал на губы, то и дело опускалась кончиками губ вниз.

Здание, в котором находился большой зал, больше напоминало стадион с открытой крышей. Территория академии еще в первые дни поступления ошеломила меня своим размером: она занимала площадь маленького городка. Круглое строение, в котором проводились тренировки боевых магов, имело примерно триста метров в длину и столько же в ширину, при этом оно занимало лишь треть территории всей академии. Стены здание, высотой достигающие метров восемьдесят, были сплошь покрыты защитными заклинаниями. Не будь их, город Кирун давно бы уже превратился в руины под активными действиями азартных студентов.

И этот гигантский 'стадион' в настоящее время был битком набит студентами академии. У меня в горле от страха пересохло, когда я увидела толпу на входе, а когда протолкалась внутрь…

– О, это она, она! Та самая!

– Которая посмела поднять руку на Теона де Коа? Вот эта тощая низшая? Да быть не может!

– Да говорю тебе, это она! Видишь, Его Высочество рядом с ней идет!

– И, правда! Ха! Да она трех секунд не продержится против лучшего мечника в империи!

Я раздраженно подумала: если не продержусь и трех секунд, так какого черта ты сюда приперся? Я, что, цирк на колесиках? Надо было плату назначить за вход, хоть денег заработала бы на последующее лечение. Или на похороны…

– Слышал, слышал? Говорят, отец Теона здесь! Глава расы хидо здесь! Тайком, говорят, от сына пришел!

Э-э-э? А почему сам Его Императорское Величие не пришел? Как-никак, событие века – хидо убивает низшую за три секунды! Мой внутренний голос становился ироничным с каждой секундой. Пройдя еще пару шагов, я, наконец, услышала слова, которые ответили на вопрос, почему здесь так много зрителей.

– Невероятно, я увижу владельцев мечей Спящих в боевой форме! Вот это повезло, так повезло! Вот бы подойти поближе… Эй, не толкайся! Куда прешь, зараза?

Последние слова были адресованы мне, и я уже открыто заржала, согнувшись пополам от смеха.

– Извините, – хмуро улыбнулся Садо возмущенной молоденькой огрчихе. – Мы дуэлянты, пропустите, пожалуйста.

Дама узнала мага Стихий, и тут же попятилась назад:

– Простите, не узнала. Проходите, проходите!

Садо выдернул мою трясущуюся от смеха тушку из толпы, и мы оказались за барьером для участников поединка. Теон, щегольски одетый в белоснежный костюм, стоял на покрытом зеленой травой поле рядом с Шоном, и лениво крутил меч в ладонях, как игрушку. Увидев наше приближение, оба замолчали, прервав разговор. Теон воткнул меч в землю, глядя мне прямо в глаза, а Шон кивнул в знак приветствия Садо.

– Вы вовремя. Через пару минут начинаем. Садо, поставь защитный барьер между полем и зрителями.

– Думаешь, он понадобиться? – оторвав равнодушный взгляд от меня, спросил Теон. – Я не думаю, что поединок будет длиться больше пяти секунд. Мой противник лишен магической силы, и я не собираюсь пользоваться своей. Думаю, одного моего меча Света хватит.

– Таковы правила. Как бы ни был слаб твой противник, Теон, это не просто дуэль, а суд Спящих. Традицию нельзя нарушать, – отрезал Шон.

Садо отошел в сторону и протянул руки к металлическому ограждению, забормотав себе что-то под нос. Я задрала голову к открытому верху над собой: защитный купол мыльной пленкой закрыл голубой кусочек неба, ограждая нас будто клеткой от всего остального мира. Смолк шум, гам, ругань, смех, унижающие меня крики со стороны зрителей, и я в который раз глубоко вздохнула, напоминая сама себе, что мне ни в коем случае нельзя злиться. Иначе появиться черное пламя мага, которого разыскивает вся местная жандармерия, называемая жителями империи игурами.

– Расходитесь, начинаем! Садо, мы отходим за барьер к господину лекарю. Садо! Идем!

Шону понадобилось два раза окликнуть брата, чтобы вернуть его из своих невеселых мыслей. Садо прошел мимо меня, сжав правое лечо, и шепнул:

– Держись до последнего, ты же моя ученица.

Надо же, маг еще шутить пытается! Я невольно улыбнулась, но моя улыбка сползла с лица, когда мимо проходящий Теон коснулся другого плеча, прошептав на левое ухо:

– За свой отказ ты поплатишься смертью. Не бойся, она придет быстро.

По моему телу прокатилась самая настоящая волна ужаса от его тихого шепота. Мне было страшнее, чем во сне, когда впервые появился Угрим. В голове, совсем не уместно, вдруг всплыла фраза моего препода по классу фортепиано, которую он мне сказал перед областным конкурсом пианистов: 'мысль о поражении уже означает само поражение'. С трудом подавив панику, я покрепче ухватилась за меч и сделала пару приседаний. Наконец, время пришло, и по стадиону пронесся протяжный звук гонга.

Зрители ошиблись, я продержалась не три секунды, а тридцать. Впервые десять секунд мне удалось увернуться от легкого удара меча Теона, во вторые десять секунд я совершила невероятный прыжок через нагнувшееся тело блондина, в третьи десять секунд из моих рук вылетел меч, и я оказалась лежащей на земле под ногой противника. Над грудью сверкнул клинок меча Света, и я застыла, не в силах отвести взгляд от сверкающего под магическим освещением острия. Вопреки своим словам, Теон не спешил наносить мне смертельный удар. Мне даже почудился его беспомощный, тихий хрип:

– Камилла! Нет!

И все. Жгучая боль пронзила мое сердце. Наверно, я умерла, но почему тогда мои уши вновь слышат мерзкий смех старикашки? И почему у меня такое же чувство, как и тогда, когда его руки коснулись моего сердца? Я опять очутилось на границе между забвением и реальностью, парализованная непонятной силой.

Я не видела, как из рук Теона выпал меч Света, и как он обессилено рухнул на траву рядом со мной, закрывая лицо руками. Я не видела, что мое тело вдруг оторвалось от земли, окутанное синей дымкой, и замерло в каких-то тридцати сантиметрах над землей. Я не слышала, как по огромному стадиону прокатились недоуменные крики 'Выбор Души! Невероятно! Низшая имеет право выбора?'. Я боролась, но не с болью в раненом сердце – оно уже не билось. Я боролась со знакомым ужасом, который медленно окутывал меня своими объятиями. Моя душа вновь вышла из тела. Серая, безликая, как всегда, равнодушная к собственному телу, она медленно поплыла от меня подальше. Мое сознание странным образом продолжало жить, но в этот раз тело уже было мертвым, и губы, которые в прошлый раз приказали вернуться назад душе, не могли пошевелиться.

– Ты умираешь, человек, – тихий голос, который я слышала из-за кустов после уничтожения горона, снова вдруг выплыл из пространства. – Ты умираешь, как жалкая крыса, пронзенная мечом.

Я без его слов это знала. Моя душа отошла уже метров на тридцать и оторвалась от земли, медленно поднимаясь в небо. Все, что мне оставалось – это со стороны наблюдать за ней своими остановившимися, мертвыми глазами, которые почему то продолжали видеть.

Нет! Не хочу умирать! Не позволю! Как и в прошлый раз, дикое желание жить пронзило мое сознание. Нет, только не так! Я хочу жить! Я хочу вернуться домой, обнять сестру, родителей, пробежаться еще один раз по клавишам фортепиано! Я не хочу умирать!

– Человек, в тебе есть прирр. Почему ты им не воспользуешься? Ты боишься? Боишься быть пойманной игурами и быть уничтоженной Багряной Богиней?

Голос продолжал теребить меня, не смолкая ни на секунду. Я прислушалась к мертвому телу: из его остановившейся крови доносилось недовольное ворчание прирра. Воспользоваться прирром, чтобы восстановить пронзенное клинком сердце? Он может это сделать, я знаю. Так почему же мое сознание противится этому способу выжить? Не знаю. Но я не могу воспользоваться прирром. Что ж, души, скованные прирром, после моей смерти полетят перерождаться. Хоть кому-то будет польза от моей смерти.

Моя уходящая в небо душа, которую я уже потеряла из зоны видимости, вдруг остановилась и застыла посреди неба.

– Человек, ты глуп. Иметь силу и не воспользоваться ее. Ты действительно глуп.

Мое сознание вдруг разозлилось и мысленно рявкнуло: 'Да заткнись ты уже! Кто ты такой, чтобы оскорблять меня? Проваливай! А не уйдешь – давай, спой песенку! Помирать, так с музыкой!'. Голос помолчал и вдруг громко расхохотался.

– Спеть мелодию тьмы твоей души? – весело спросил он.

Да хоть что, лишь бы не похоронный марш.

В бесконечности снов теряясь,

В лабиринте реалий и грез,

Молчаливой быть, всеми невидимой,

Одинокой, печальной до слез.

Что ты ищешь, душа беспокойная?

Что блуждаешь на грани судьбы?

Что тоскуешь ты, сердцем свободная,

Средь веселой и пьяной толпы?

Без доверия, подлости, низости

Одинока, чужда и закрыта.

Без друзей, позабывших верность,

Без любви, так им быстро забытой.

Иль в подарок тебе, иль в наказание,

Иль в защиту Тьмы сила дана.

Убегаешь от счастья в отчаяние,

И спасаешь других, не себя.

Грустная песенка, от нее так и веет тоской. А ничего, голос красиво ее поет. Что-то моя смерть малость запоздала. Или я в призрака уже превратилась? В такого особенного призрака, которого не только никто не видит, но и он сам себя не видит?

– Эта не просто песня, а заклинание призыва обратно твоей души. Его знаю только я. Оно не написано ни в одной книге, оно рождается само по себе, из того, что чувствует сознание твоего тела. Песня, созданная для того, чтобы твоя душа услышала истинные мысли твоего сознания, и сделал выбор. В песне обнажаются твои самые сокровенные мысли, поэтому заклинание называется мелодией тьмы. Хотя в твоем случае это не совсем тьма.

Голос помолчал немного, словно чего-то ждал, и снова продолжил:

– Это древняя магия, человек, забытая в мире Даль. Твоя душа сделала выбор, жить ей с таким сознанием дальше, или нет. Второй раз, человек, ты покоряешь свою душу. Чтобы стало понятно, выражусь грубо: твое физическое тело с таким устройством мозга душа передумала покидать. Теперь спи.

– Кто ты? – послушно засыпая, шепотом спросила я. – Спящий?

Голос тихо рассмеялся:

– Спящим нет дела до живых, потому что они спят. Ты не знаешь, почему они не могут проснуться? Впрочем, поговорим об этом в другой раз. Скоро снова встретимся, человек!

Надо мной зависла в воздухе серая душа, чуть помедлив, она вновь вошла в тело. Разорванные мышцы сердца потянулись оборванными концами друг к другу, и через мгновение раздался первый стук моего восстановленного сердца. Кровь из раны перестала бить ключом, а полилась тоненьким ручейком из места разреза кожи.

Я не видела, как мое поднятое над землей тело перестало испускать синюю дымку, опускаясь назад, на землю. Я спала, крепким сном уставшего человека.

– Что с ней? – маг Стихий, который по окончанию боя тут же выбежал на поле и склонился над неподвижным телом.

Лекарь, который поспешно искал мой пульс на кисти рук, поднял голову:

– Выбор ее души закончился в ее пользу. Она спит, но о ране надо позаботиться.

Теон, который сидел в траве неподалеку от тела, встал, и, пошатываясь, подошел к убитому им телу.

– Она жива? Она, правда, жива, господин лекарь? – шепотом спросил он, боясь поверить в чудо.

– Жива, хидо, жива, – лекарь тем временем разрывал ткань костюма, и вдруг вскрикнул. – Да на ней живого места нет! О, Спящие, да как с такой раной на правом боку она меч-то в руках держала? Хидо, ты убил человека, который был сильно ранен. К спасению твоей чести, она смогла вернуть свою душу!

– Рана на правом боку, – задумчиво произнес Шон, все это время стоящий рядом с ребятами. – Странно… Это рана от заклинания?

– Если бы, – ворчал лекарь, поспешно водя руками над спящим телом. – Эта рана от удара меча, Ваше Высочество. Уж я знаю толк в ранах, поверьте.

– От меча, говорите? Интересно, где она ее получила?

– Очнется, спросите. А сейчас отойдите в сторону, мне надо открыть портал в лазарет. Господин Садо, осторожно возьмите низшую на руки и идите за мной. Господин Теон, что вы здесь стоите? Вы уже очистили свою честь, убив раненую девушку, почему бы вам не пойти, отметить свою победу? Ваше Высочество, прошу меня извинить.

Адепт Тьмы задумчиво наблюдал, как в портале исчезает брат с низшей на руках. Теон отошел в сторону, и, забыв про оставленный на земле великий меч, направился к выходу.

– Господин, – перед ним возникла Камилла. – Вы забыли меч…

– Меч? Ах, да.

Теон вернулся назад, взял в руки оружие и сухо сказал:

– Камилла, ты ослушалась моего прямого приказа. Вернись в камень до тех пор, пока я не позову тебя обратно. Я рассматриваю твое непослушание как предательство. Для тебя же будет лучше, если ты не будешь попадаться мне на глаза. Иначе я возьму в руки другой, обычный меч, и прикажу тебе спать до конца моей жизни.

– Господин…

Начала было возражать Камилла, но замолчала, поймав холодный взгляд адепта Света.

– Как прикажите!

Дух исчез вместе со своим мечом, и Теон широким шагом направился к выходу. Оставшийся в одиночестве Шон тихо приказал:

– Лилит, ты здесь?

– Да, господин.

– С этого момента не спускай глаз с низшей. Я могу ошибаться, но все же лучше лишний раз проверить.

– Господин Шон, в этом случае я не смогу вести наблюдение за городом. Если я пропущу появление исчадия Ваха, то вы меня простите?

– Я не подумал. Хорошо, тогда просто оставь при ней следящее заклинание.

– Как прикажите!

Дух испарился в воздухе, а Шон направился в сторону игура, который минут двадцать стоял у неснятого барьера, и терпеливо ждал его. Он должен был сообщить результат поисков среди студентов академии. Еще издалека адепт Тьмы понял по грустному лицу игура, что результат прежний – тайная слежка не нашла черного мага в стенах академии.

Проснулась я от сильной боли в правом боку – лекарь безжалостно отрывал бинты от раны, собираясь наложить новые, пропитанные лечебными мазями.

– Низшая, не дергайтесь! Иначе я вынужден буду наложить на вас паралич!

Я перестала дергаться под его руками, и, стиснув зубы, терпела прикосновение ткани к содранной коже. Когда лекарь закончил с перевязкой и отошел в сторону, я огляделась по сторонам. Белые стены, шесть кроватей, стоящих у стены, и противный запах антисептиков. Больница? Последнее, что я помнила, это спокойный незнакомый голос и собственную душу, входящую в тело. Так, значит, я выжила? Я действительно жива? Раз мне так паршиво сейчас, значит, я жива! Мертвые не испытывают такую сильную боль и жажду.

– На, выпей, – раздалось рядом. – Пей медленно, маленькими глотками.

Я схватилась за протянутую кружку, жадно приникла к ее краям и с наслаждением выпила желанную воду с привкусом лекарств.

– Ты проспала больше двух суток. Как себя чувствуешь?

С некоторым запозданием до меня дошло, что рядом с кроватью стоит Садо. Поймав мой взгляд, он подтянул стул к кровати и присел, тревожно разглядывая контуры тела под белым пододеяльником.

– Как шашлык на шампуре.

– Не понял? Что такое шашлык?

Мысленно чертыхнувшись, что я опять забыла, в каком мире нахожусь, поспешно ответила:

– Нормально. Раны болят, но кости, кажись, целы. Садо, а что произошло?

Маг вздохнул, будто долго сдерживал дыхание, и, разгладив морщины беспокойства на лбу, рассказал:

– Выбор Души. До сих пор этот обряд, созданный Спящими, считался легендой. В книгах сказано, что во время дуэлей проигравший всегда имел второй шанс на жизнь. Это происходило, когда физическое тело умирало, а самосознание застывало на границе между реальностью и сном. Первые хидо знали заклинание мелодии тьмы, что призывало душу обратно в тело. Это заклинание не просто для поднятия мертвецов из могилы, а для возрождения души в старом теле. Вася, я сама не поверил, когда увидел синюю дымку вокруг тебя. А потом ты поднялась над землей и провисела в воздухе минут десять. Когда ты опустилась вниз, твое остановившееся сердце вновь застучало. Что произошло? Ты помнишь, что произошло? Ты видела свою душу? Как у тебя получилось призвать ее обратно? Ведь в тебе нет ни капли магии!!!

В Садо проснулся ученый, а я покачала головой, соврав:

– Садо, прости. Но я совершенно, абсолютно ничего не помню.

Маг был отличным парнем, возможно, мы бы стали хорошими друзьями, если бы я не была проклятым черным магом. Говорить ему, что во мне есть магия черного цвета, у меня не было никакого желания. Раз мне удалось скрыть это во время дуэли, буду скрываться и дальше. Мне выпал третий шанс прожить жизнь, буду беречь его, как зеницу ока. Больше никаких монстров и дуэлей! С меня хватит!

Но радовалась жизни я не долго. Вслед за ушедшим Садо, меня посетил адепт Тьмы собственной персоной. Наплевав на то, что перед ним больная, Шон с порога начал задавать мне неприятные вопросы:

– Низшая, позволь спросить, откуда у тебя рана на правом боку?

От него веяло холодом жестокой зимы, которая разом заморозила все мои мысли. Я молчала, пытаясь в опустевшей голове найти правдоподобную ложь. Пока я силилась что-то сказать, двери больничной комнаты распахнулись и в помещение, пропитанное запахом лекарств, влетел радостный Азей. Увидев адепта Тьмы рядом с моей кроватью, его радость испарилась без следа, и он невольно отступил назад.

– Азей! – как утопающий, схватилась я за соломинку. – Вот тут гражданин интересуется, откуда у меня рана на боку! Ты простишь меня, если я скажу правду?

Огневик выпучил глаза и нервно забил хвостом по полу:

– А что? Я тут не причем! Я не виноват, просто мимо проходил!

Я деланно рассмеялась, усиленно подмигивая ему:

– Ха, мимо проходил! А кто воткнул в мой правый бок меч во время тренировки? Я, что ли, сама себя покалечила перед важным поединком?

– Э? Меч? На тренировке?

Я уже подмигивала обеими глазами сразу, и до него, наконец, дошло:

– А, меч! Ну, конечно! Видите ли, Ваше Высочество, так как я беспокоился за свою подругу, то начал обучать ее технике боя на мечах. Но допустил ошибку, не рассчитав свои силы – и вот, результат на лицо!

Шон сузил глаза, переводя взгляд с нервно переступающего с ноги на ногу огневика, на меня:

– Так ли это? Если это так, как ты говоришь, то оставшиеся рубцы от раны ты сможешь убрать, не так ли?

– Конечно! – обрадовался огневик.

Помнится, Азей собственноручно прижег было рану, поэтому с ликвидацией шрама на боку не будет никаких проблем.

– Приходите чуть позже, когда рана зарубцуется! Я прямо на ваших глазах его уберу!

– Я так и сделаю, – пообещал Шон. – Что ж, увидимся через неделю. Низшая, выздоравливай. Я буду ждать.

Едва Шон ушел, как Азей подошел ко мне, пробормотав:

– Ну и жуткий тип. Он сам похож на лезвие клинка. Ты что, его совсем не боишься?

– Боюсь до дрожи в коленках, – честно призналась я.

– Надо пореже с ним сталкиваться… Слушай, ну ты и учудила! Я такое первые раз видел! Что произошло, а? Расскажи! Ты за один час стал легендой во всей империи!

Даже огневику я не рассказала, что произошло. У меня у самой события на тренировочном поле в голове не укладывались, и порой казалось, что все это мне приснилось. Лишь болезненные раны на теле напоминали о том, что все это не было сном.

Впервые с момента появления в мире Даль я спокойно провела время в кровати, глядя в потолок. Правда, уже через два дня потолок казался мне врагом под номером один, кровать – врагом под номером два, и лекарь со своими вечными лекарствами – врагом под номером три. Я возненавидела лютой ненавистью слова лекаря 'не делать лишних движений', 'лежите на спине', 'не чешите под бинтами', 'выпейте это' и прочие указания. Раны через некоторое время начали заживать и дико чесались, но проклятый докторишка наложил на бинты отталкивающее заклинание, и я не могла даже прикоснуться к ним. Бедный Садо был вынужден выслушивать мое ворчание каждый день, когда приходил меня навестить. Теон в палате не появлялся, и мы старательно избегали разговоров о нем, так что я даже не знала, где он и что делает. Надеюсь, мне не придется больше сталкиваться со своим убийцей.

Рана на правом боку зажила через семь дней под действием многочисленных лечебных мазей, восстанавливающих заклинаний и железным терпением лекаря. Шон сдержал свое обещание, навестив меня перед выпиской. Азей демонстративно убрал шрамы с правого бока, и адепт Тьмы отстал от меня со своими вопросами, оставив меня некоторое время в покое.

Вскоре я уже начала посещать занятия в академии, заметив, что мнение окружающих о моей особе чуть улучшилось. Меня по-прежнему называли 'низшей', но уже не лезли с унижающими вопросами и оскорблениями в мой адрес. Жить стало легче, жить стало веселее. Даже преподаватели перестали высмеивать глубину моего незнания мира, зато один из преподов проявил вдруг ко мне не дюжий интерес. Точнее, не препод, а тренер боевых искусств. После дуэли в голове мастера Ли что-то щелкнуло не в мою пользу, и он начал гонять меня по всем направлениям: от кулачного боя до махания мечом. Больше мастер Ли не выгонял меня из спортзала, а наоборот, заставлял задерживаться даже на перемене, пытаясь вдолбить в мою непутевую голову толики знаний.

Словно затишье перед бурей, спокойно пролетела еще одна неделя, а потом судьба вновь напомнила о себе. Это случилось тогда, когда мы с Азеем прогуливались по парку в центре города, лениво перебрасываясь шуточками…