Текст книги "Растворяясь в тебе, забывая себя...(СИ)"
Автор книги: Анастасия Пырченкова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 19 (всего у книги 21 страниц)
ГЛАВА 17
ГЛАВА 17
Темнота отступала неохотно. Казалось, она совершенно не желала отпускать от себя свою жертву. Вот только свет всё равно понемногу, по чуть-чуть, но одерживал верх в этом противостоянии. Когда Маша осознала себя живой, не сразу поняла, что произошло. Голова раскалывалась от боли, а в горле першило и хотелось пить, как после хорошей попойки.
Интересно, где она вчера так напилась? А главное – с кем?!
Попыталась пошевелиться, но каждую косточку тела прострелила боль, и из горла вырвался хрип.
– Машка?! – раздался где-то рядом тихий голос... Огнева?
Воспоминания возвращались какими-то урывками. Сосредоточиться на чём-то одном не получалось.
Но, главное, откуда здесь было взяться Нику? Ох, а про сына он уже знает?
Девушка попыталась что-то спросить, но голос не слушался.
– Тише, – на лоб легла прохладная рука. – Я сейчас врача позову.
Врача? Какого ещё врача?
Глаза тут же нехотя открылись, явив взору девушки белый потолок, голубые стены и большие окна с решётками. Напротив неё стояла пустая кровать.
Больница?
Похоже на то.
Но как она сюда попала?
И, судя по обстановке, это далеко не Америка.
Россия?
Бред какой-то!
– Очнулась, красавица? Это хорошо, – послышался сначала чей-то незнакомый голос.
В поле зрения показался высокий и худощавый мужчина с добродушной улыбкой на лице и цепкими карими глазами. С виду ему было лет за сорок.
Он присел рядом с ней и стал осматривать всё тело. После чего измерил давление.
– Я твой лечащий врач. Зовут меня Роман Сергеевич. Так, хорошая наша, что ощущаешь?
Девушка попробовала ответить, но тут же закашлялась.
– У меня вода есть, – вставил Ник.
– Что же вы, молодой человек, не напоили сразу свою любимую? – покачал врач головой.
– Так я же не знал, можно или нет. Да и сразу за вами отправился, – растерянно произнёс Огнев.
– Это верно, – похвалил его доктор. – Но глоточек можно дать. Голова не кружится, Мария? Тошнит, может?
Девушка попыталась покачать головой и перед глазами тут же замелькали чёрные мушки.
– Ну-ну, экая прыткая. Головой сильно не крути, и вообще старайся не тревожить её лишний раз. Она у тебя, конечно, крепкая, но после такого удара своё тоже получила.
Он говорил, а сам при этом аккуратно трогал макушку Дёминой. А она лежала и не могла взять в толк, что произошло.
– Вот теперь можно и попить дать.
Ник тут же поднёс ей бутылку с водой, и девушка жадно приникла к горлышку. Но больше одного глотка сделать ей не позволил Роман Сергеевич.
– Хватит пока. Можно каждые пять минут по глоточку, не чаще, а лучше даже реже. Теперь как? Можешь говорить?
Маша хотела было кивнуть, но тут же вспомнила, что нельзя.
– Вроде бы, – просипела она.
Эта попытка общения стоила ей давящей боли в висках.
– Виски ломит от разговора, – прошептала она. – Как я здесь оказалась?
– Попала в аварию. Машина сбила, – ответил доктор.
– Не помню. Даже как в России оказалась, не понимаю, – пробормотала растерянно Мария.
– Интересно, – тут же нахмурился врач. – Что последнее вы помните, Машенька?
– Помню Америку, работу. А в конце лета мы должны были прилететь домой ненадолго. Видимо, так и случилось?
Девушка посмотрела на Ника. Всё так же хорош. Только щетина чуть большего обычного, и под глазами синяки.
Неужели он её спас? Или приехал, как узнал об аварии?
Да, нет, бред!
Голова от мыслей заболела ещё больше.
– Что ж как плохо-то? – простонала она.
– Ну а ты что хотела? Такой удар. Радуйся, что в живых осталась. Ладно, отдыхай, девочка, я позже ещё загляну. Если что, зовите медсестру, – оставил указания Роман Сергеевич.
Никита с Машей остались одни в палате, молча разглядывая друг друга.
– Привет, – тихо произнёс Огнев.
– Привет.
– Я... Чёрт...
Никита запустил руки себе в карманы, чтобы скрыть их дрожь.
– Что ты здесь делаешь? Где Вик? И…
Боль в голове у девушки то накрывала сознание, то проходила, давая временную передышку. Ник присел рядом с ней и принялся вертеть кончики её волос.
– Тебе лучше отдохнуть. Потом поговорим, – произнёс он.
Провёл ласково рукой по её щеке, и Маше показалось, что такое уже было. Вспышкой мелькнуло какое-то воспоминание, но тут же исчезло. Она приняла это всё за игры воображения, тут же отмахнувшись и забыв.
– Я не хочу спать, – вздохнула Дёмина. – Но и говорить не могу.
– Тогда просто лежи, а я буду говорить, – ласково улыбнулся ей Ник, подхватив свободную от катетера руку, нежно сжал её пальчики и, наклонившись, поцеловал запястье.
Девушка с удивлением на лице следила за мужчиной, не понимая, с чего бы вдруг он так себя ведёт.
– Только не говори, что между нами всё наладилось? – недоверчиво произнесла она шёпотом.
– Ладно, не скажу, – прищурился тот в ответ.
Его довольный вид говорил всё за него самого. Маша обречённо простонала.
– Вот я ду-ура...
Огнев тихонько рассмеялся.
– Ну, разве что чуть-чуть, – отшутился он.
На самом деле мужчина внутренне был напряжён, как натянутая тетива. Он не представлял, что будет между ними дальше, когда Мария всё вспомнит. А теперь пока не помнит и подавно… Маша прикрыла глаза и глубоко вздохнула, тут же болезненно застонав в очередной раз.
– Пить будешь ещё? – поинтересовался он у неё тихонечко.
Никита смотрел на любимую, и ему самому становилось плохо.
Никогда она не должна больше пострадать по его вине!
– Да, – шепнула девушка.
Сделав пару глотков, она снова посмотрела на отца своего ребёнка.
– Ты вроде собирался говорить? – слабо улыбнулась ему.
– Да, – кивнул он и стал баловаться с кончиками светлых волос, пристально вглядываясь в любимое лицо. – Я хотел рассказать тебе об одной замечательной девушке, с которой был знаком уже давно. Она самый светлый и нежный человек из всех встреченных мне когда-то людей. А ещё очень красивая. И я её обидел. Сильно обидел. Настолько, что она сбежала от меня и скрыла свою беременность. Но, знаешь, я ей даже благодарен. У нас с ней получился замечательный сын. И всё было хорошо. Я осознал свои ошибки, а она простила меня. А потом случился один казус, и между нами возникло недопонимание. Она просто снова сбежала, даже не попытавшись узнать правду. Поверила в то, чего не было. Я бежал за ней, но не успел. Её сбила машина... – Никита замолчал на мгновение, а потом опустил свой лоб её на живот. – Машка-а, я тебя безумно люблю. Больше жизни. Не оставляй меня! Я знаю, что не самый лучший человек, что со мной не просто нелегко, а очень и очень сложно. Но я для вас с Кирюшкой стану самым лучшим, вот увидишь. Я буду стараться. Я больше никогда не причиню тебе боли, даже невольной. Я... Прости меня, детка. За всё. Я знаю, что не заслуживаю тебя, но ты и сын – это два самых дорогих для меня человека в жизни. Я просто не смогу без вас, Маш!
Мария лежала оглушённая таким признанием и не знала, что сказать в ответ. Она чувствовала искренность сказанных слов, и от этого становилось одновременно и хорошо на душе, и в то же время больно.
– Ник... Я... Ты... – из её глаз потекли слёзы. – Ты знаешь о Кире? Как? Откуда?
– Сделал анализ ДНК, когда заподозрил в нём своего ребёнка, – голос, приглушённый из-за одеяла, в которое мужчина уткнулся, выдавал его нервозное состояние. – Маш, ты отдыхай. Мы всё потом обсудим, обещаю. А сейчас спи, – Огнев прикоснулся к глазам любимой в невесомом поцелуе и поправил одеяло на груди любимой.
– У меня такое ощущение, что я уже сплю, – простонала девушка. – Или умерла и попала в рай. Потому что это не ты, Ник. Не верю, – прошептала она последние слова.
– Не смей говорить о смерти, слышишь меня? Я вчера чуть сам не умер, когда увидел твоё тело там, на дороге.
Никита провёл рукой по своему лицу и встал с постели, тут же отвернувшись. Он бы не смог без неё. Просто ушёл за ней следом, умерев от тоски.
– Прости, – послышался сзади тихий голос Марии. – Я этого всего не помню. Но я не хотела тебя злить. Просто твоё поведение… Оно сейчас мне кажется совершенно ненормальным. И за сына прости, что сбежала и не рассказала о нём.
– Маш, ты не виновата. Из нас двоих придурком был я. Всё остальное, как ты верно уже сказала, лишь итог моих поступков. Но, веришь, я никогда не хотел тебе причинять боль. Просто в своём эгоистичном желании заполучить тебя, совершенно не думал, каково было тебе.
Мужчина обернулся обратно в сторону девушки и немного смущённо и нежно ей улыбнулся. Кажется, скоро это станет основной эмоцией на его лице. Но сейчас ему было плевать. Главное, что любимая жива и в скором времени будет здорова.
– Ник… – жалобно протянула Мария.
– Э-э, нет, детка, – Никита тут же оказался рядом с ней и стал вытирать её слёзы. – Не надо плакать, а то придёт злой дядя доктор и выгонит меня отсюда, а я не хочу от тебя уходить.
– Я тоже не хочу, чтобы ты уходил, – слабо улыбнулась она ему в ответ.
– Маш, у меня только одна просьба, – на этих словах мужчина замялся. – Когда память вернётся, обещай мне, что сначала выслушаешь меня, а потом станешь решать, как тебе поступить с нами?
Мария удивлённо посмотрела на Огнева, но согласно кивнула.
– А если я так ничего и не вспомню?
– Не думай об этом, – погладил он её по волосам. – Ты непременно вспомнишь. Разве я тебя когда-нибудь обманывал?
– Нет, – чуть помедлив, ответила она.
– Вот видишь, а теперь спи. Я пойду пока прогуляюсь до магазина, – поцеловал на прощание и вышел из палаты.
Как ни странно Маша как по его велению тут же уснула. Сказывалась общая слабость организма и сотрясение. Когда Ник вернулся, Мария уже спала. Он постоял немного рядом, наблюдая за её сном, а потом прилёг на другую кровать, где вскоре и задремал.
Выписали девушку через две недели, но из больницы её забрали почти сразу из-за угрозы Горшкова. Роман Сергеевич, конечно, возражал, но против заявления по собственному желанию пойти не мог. За это время она ничего особенного так и не вспомнила. Только прилёт в родной город. Врач сказал, что раз прогресс есть, то это лишь дело времени, когда память восстановится полностью. Огнев и радовался за любимую, и переживал, как она воспримет последнее событие в его кабинете. С каждым днём он становился всё более нервозным. Успокаивало его только общение с сыном.
Маша, когда их увидела вместе, жутко перенервничала и чуть не свалилась в обморок. Благо рядом стоящий Вик её поддержал. Таня тут же поднесла стакан воды. Кстати, новость о свадьбе друзей девушка восприняла в разы легче. Правда, все дни пребывания в поместье Огневых то и дело косилась на обоих. Несмотря на рассказанную ими правду, девушка прекрасно понимала, что Волков, если бы не хотел, ни за что не женился на той, кто его предала, даже из самых благородных побуждений. В конце концов, эту проблему можно было решить другим путём и без свадьбы. Но свои мысли Дёмина оставила при себе. Ребятам и так было непросто находиться рядом друг с другом, не стоило накалять атмосферу между ними ещё больше. Единственная, с кем Маша могла поговорить об этой парочке оказалась Анна Антоновна, которая постоянно её опекала. Она так же переживала за сына и его новоиспечённую жену.
Так же с ней постоянно сидела Ольга. Девушка совершенно не знала, что такое материнская забота, и действия обеих женщин трогали её до слёз. Впрочем, у тех так же не было дочек, и обе, похоже, решили оторваться на Марии по полной программе. Но девушка была только этому рада. Такое внимание оказалось очень приятным.
Всё это время Ник работал удалённо от офиса. Сначала в палате у любимой, а потом и дома у отца. Поначалу Маша наотрез отказывалась жить у Огнева-старшего, пока с ней не переговорил Олег Евгеньевич. Что тот сказал дочери – неизвестно, но после этого девушка согласилась поехать к Павлу Дмитриевичу, тем более что Кирюшка совсем не хотел покидать деда.
Это было так странно жить всем вместе под одной крышей. Видеться каждый день, общаться. Первые дни Маше запрещалось вставать с постели. Позволяли только сходить в туалет, после чего она сразу же возвращалась обратно в кровать.
Два проекта Ник закончил в срок. Оставалось ещё столько же. А времени не хватало, поэтому он теперь днём занимался одним проектированием, а ночью – другим. Через несколько дней естественно был измотан, о чём ему не преминули сообщить практически все. Маша с Анной Антоновной даже поругали, но мужчина лишь отмахнулся от них. В итоге девушка не выдержала этого упрямства. Только она не стала надоедать ему укорами о таком плотном графике работы, а просто пришла как-то вечером и сказала, что ей приснился плохой сон. Никита тут же подорвался с места и отправился спать вместе с ней. С тех пор ночь для Огнева стала совершенно не рабочим временем. У Кирюшки в доме деда была своя отдельная комната, и родители мальчика могли спокойно уделять время друг другу.
Мария и сама уже привыкла к постоянному присутствию в своей жизни Никиты и расслабилась. Даже иногда совершенно забывала о своей амнезии. Смешно звучит, но именно так и было. С Таней она так же старалась проводить максимальное количество времени, как только ей позволили перемещаться по дому. Подруга с каждым днём стала всё больше впадать в уныние. Потому обе часто сидели у Кира в комнате, с удовольствием играя с ребёнком.
Казалось бы, жизнь шла на лад. И лишь Татьяна чувствовала себя никому не нужной, несмотря на то, что никогда не оставалась одна. Родители девушки старались держаться подальше от домочадцев. И если Лариса Сергеевна вполне себе с удовольствием контактировала с Ольгой и Анной, то отец Рябовой стал добровольным затворником, хотя никто в большом семействе с тех пор, как он появился у них, не позволил себе хоть как-то ему нагрубить. Лишь Вик при каждой встречи смотрел на него с гримасой брезгливости на лице.
И все с затаённым переживанием ожидали, что же предпримет Горшков…
ГЛАВА 18
ГЛАВА 18
Как-то утром Маша проснулась с ощущением чего-то неясного. Не сразу до неё дошло, что она всё вспомнила. Ника рядом не было, он уехал в город сдавать проект заказчику, и у неё было время обо всём подумать.
Проверив сына, девушка спустилась вниз. Из столовой она прошла на террасу, где долго сидела на качелях, кутаясь в плед и глядя, как моросит осенний дождик по пожелтевшим листьям деревьев и кустов.
Говорить или нет?
Ведь он просил ему верить, выслушать его. И все эти недели не отходил от неё ни на шаг. Даже работал рядом с ней, иногда спрашивая совета. Она постоянно купалась в его внимании. Но тот поцелуй...
Маша вздрогнула от вспомнившейся картины в очередной раз.
Как же быть?
Дилемму неожиданно разрешил отец Ника, присевший рядом с ней.
– Ты чего здесь одна? – поинтересовался он хмуро. – Да ещё в такую погоду. А если заболеешь?
– Да мне тепло, – улыбнулась девушка мужчине.
– Угу, конечно. Пойдём лучше, я тебе кое-что покажу, – потянул Огнев-старший будущую невестку за собой следом.
Пришли они на чердак. Внутри было темно. Павел прошёл вглубь тени и щёлкнул там выключателем. Свет озарил небольшое помещение, заставленное коробками. В самом дальнем углу от входа стоял сундук. Именно к нему направился хозяин дома. Открыл крышку и застыл, рассматривая его содержимое. Маша, не спеша, подошла к нему и заглянула через его плечо в открытый ящик.
Внутри лежал разобранный мольберт, множество альбомов для рисования, ватман и прочие принадлежностей для творчества. Павел отошёл в сторону, а девушка опустилась на колени и стала рассматривать богатство, как оказалось, Ника. Каждый лист – один маленький шедевр. Сначала это были несовершенные и детские рисунки, а потом более зрелые, чёткие и аккуратные. В самом низу лежал большой толстый блокнот с кожаным переплетением, к которому прилагался простой карандаш, лишь наполовину исчерченный. Изображения казались настолько глубокими, что казались живыми.
На одной из страниц была нарисована морда оскалившегося волка; на другой – настолько чётко прорисованы глаза, отчего создавалось ощущение, будто зрачки действительно блестят влагой; на следующей – водопад и окружавшие его деревья.
– Это просто невероятно! – выдохнула Мария.
– Посмотри последние, – тихо сказал Павел, и девушка вздрогнула.
Она настолько затерялась в творчестве Ника, что совершенно позабыла о том, что не одна. Послушно перелистнула страницы и замерла в ужасе.
Там были одни тёмные, зло скалящиеся, непонятные создания. Одно страшнее другого, а дальше шли перечёркивания и вовсе клочки от выдранных листов.
– Последние нарисованы в шестнадцатилетнем возрасте, когда Анжелика – его мать – вроде бы снова вернулась к нему, а потом, не прощаясь, так же исчезла вновь. С того момента и до этих пор между нами были одни скандалы. Мы нормально общаться не могли. А сейчас... Я недавно застал его снова рисующим на бумаге. И это ты вернула его прежнего. Просто я вижу, как ты мучаешься, и хотел сказать тебе, что он действительно любит тебя. Ты его изменила в лучшую сторону. Спасибо тебе.
Мужчина вышел, а девушка ещё долго сидела и рассматривала рисунки Ника, потерявшись во времени. Там её и нашёл Никита.
– Смотришь? – немного резко спросил он.
– Да! Ты талант, Ник! Мне особенно водопад понравился. Так прорисовано, словно смотришь чёрно-белую фотографию, – выразила своё восхищение она. – Можно я её себе заберу?
– Не стоит, – забрал Никита у неё альбомы. – Я тебе новый нарисую. Не знаю, зачем отец сохранил это.
Он досадливо вздохнул и вернул всё на место. Маша, кинув последний взгляд на сундук с памятью любимого, направилась следом.
– Ник? – окликнула она его на лестнице. Мужчина обернулся и замер перед ней, вопросительно приподняв брови. – Я всё вспомнила! – выпалила на одном дыхании.
Огнев мгновенно побледнел. В его взгляде мелькнуло затравленное выражение, но он продолжил молчать и ждать решения девушки.
– Елена... Она...
Мария прикусила губу, не зная, как спросить. Страх овладевал её душой и сознанием всё больше.
А вдруг Ник сейчас скажет, что действительно с ней целовался?
– Она подошла со спины, – без дальнейших просьб стал рассказывать свою версию событий мужчина. – Я думал, это ты. А потом она полезла обниматься. И в момент твоего прихода поцеловала. Маш, я её сразу же откинул от себя и тогда заметил, как ты убегаешь. Помчался за тобой и... не успел. – Никита сжал руки в кулаки и резко ударил ими по стене несколько раз, а после прижал к себе Марию и зарылся лицом в её волосы. – Прости, что не успел, что вообще подвёл. Порой мне кажется, что тебе и правда лучше было бы не знать меня или забыть, но тут же понимаю, что не смогу тебя отпустить. Больше не смогу. Прости, детка, но я уничтожу всё и всех, лишь бы ты так и оставалась моей в дальнейшем. Просто не смогу уже без тебя.
В его голосе сквозило отчаянье, но душа Маши пела.
– Я не уйду от тебя, Ник. Мне никто другой не нужен. Уж поверь мне. Я ведь в тебя с седьмого класса была влюблена. И до сих пор люблю, – последнее она уже прошептала в губы мужчине.
С того дня Ник не просто постоянно находился рядом с Марией, а и вовсе не выпускал её из рук. Вик даже посмеивался над ними, но парочке было абсолютно всё равно на его подколки. Впрочем, ему тоже доставалось от брата, ибо с Таней отношения так и оставались на грани фола. И так будет, пока не утрясётся полностью проблема с Денисом. Но в то же время Волков всё чаще ловил себя на мысли, что постоянно наблюдает за девушкой и идёт на поиски, если её нигде не видно.
И перед сном теперь в основном думал о Татьяне. Например, как она спит в грозу одна в тёмной комнате? Он ещё помнил, насколько сильно девушка боялась грома. В такие ночи она не спала вовсе. По крайней мере, так было до тех пор, пока они не стали встречаться. В его постели даже ни разу не просыпалась от звуков непогоды. Это казалось мужчине милым и трогательным.
В одну из таких ночей Волков всё же не удержался и заглянул к жене в комнату. И то только потому, что проходил мимо её спальни и услышал тихий шорох. Таня не спала. Сидела посреди кровати, кутаясь в одеяло и безмолвно плакала. Вик молча подошёл к постели и прижал к себе, устроившись удобнее позади неё. Так и просидел всё то время, пока его супруга не заснула. После чего уложил девушку на подушки и тихонечко вернулся к себе, где так и не заснул, думая о том, что вновь наступает на одни те же грабли.
Горшков о себе ничем не напоминал, и это заставляло нервничать уже всех. Всё-таки это не тот человек, который мог бы так легко сдаться. Впрочем, возможно, это оправдывалось тем, что Павел умело занял того всевозможными проверками его бизнеса, выискивая способ зацепиться за малейшее правонарушение. Вот только документы были профессионально зачищены, что не прикопаешься. И всё же Огнев-старший не сдавался и продолжал переворачивать верх дном каждый супермаркет предпринимателя.
А однажды, где-то неделю спустя после того, как Маша всё вспомнила, Никита за ужином сделал ей официальное предложение. Та сперва даже не поняла, что произошло, когда перед самым началом вечера он встал перед ней на колени и без слов надел кольцо на палец, поцеловав при этом каждый пальчик.
– Э-э, Огнев, это то, что я думаю? – уточнила Мария, и мужчина согласно кивнул. – Нет, я, конечно, всё понимаю, но где само предложение?
– Вот! – самодовольно ухмыльнулся Никита, протягивая приглашение на бракосочетание в ЗАГС.
– Завтра?! – вскрикнула девушка. – Огнев, ты вообще в себе? Какое завтра?!
– Маш, а когда? Я хочу, чтобы ты уже, наконец, значилась моей официально.
– Ты так говоришь, будто если этого не произойдёт, то тебе снова эту какую-нибудь дрянь начнут вешать на шею.
Рядом закашлялся Павел. А у Маши от одной только этой мысли возмущение грозилось вырваться наружу.
Никита только её!
– Именно так, детка, – серьёзно кивнул он, и девушка разозлилась.
– Вот ещё! Перебьются все! Завтра, значит, завтра!
Ник насмешливо заулыбался, а до Маши в итоге дошло, что её только что красиво обвели вокруг пальца.
– Ну, ты и...
Продолжить ей не дал виновник ситуации, прервав начинающуюся тираду глубоким поцелуем.
– Мы вас покинем, – сообщил он остальным, подхватывая любимую на руки и унося наверх.
Сзади послышался смех оставшихся.
– Господи, стыдно-то как, – прошептала Мария, пряча своё пылающее лицо на плече Огнева, который лишь довольно хмыкнул на это.
В комнате он снова не дал ей опомниться, прямо с порога начав срывать с неё одежду и целуя каждый новый оголившийся участок тела, попутно всё ближе продвигаясь к кровати. На постель девушка упала уже обнажённая.
Ник медленно скользил пальцами по изгибам любимого тела, пристально следя за эмоциями на её лице.
– Ты такая красивая, – хрипло прошептал он, целуя Марию в шею и спускаясь ниже груди.
Каждое его прикосновение распаляло желание девушки всё больше. Тихий голос мужчины, рассказывающий о том, какая она у него замечательная, и что он желает с ней сделать, возбуждали похлеще любых ласк.
В этот раз Никита был нежен как никогда. В каждом его действии сквозила любовь, которой он с удовольствием делился со своей красавицей. Взгляд синих глаз утягивал в омут наслаждения всё глубже, где уже невозможно было понять, кто есть кто…
После они долго лежали просто рядом, обнявшись и переплетя пальцы своих рук между собой.
Когда Маша заснула, Огнев поднялся и укрыл её бёдра шёлковым жёлтым покрывалом, оставив открытыми ноги, спину и плечи с лицом. Взял свой планшет в руки, уселся в кресло возле окна и стал зарисовывать этот момент. Каждый штрих, даже самая маленькая чёрточка были пропитаны различными эмоциями, что пробуждала в нём лишь эта солнечная девочка. Его Машка.
Закончил он ближе к утру. Сохранил и выключил прибор, чтобы никто не увидел картинку. После прилёг рядом с любимой и прижался к ней всем телом со спины, поцеловав сзади в шею.
А разбудили мужчину вскрик девушки и тряска за плечи.
– Огнев, да чтоб тебя черти побрали, мне на собственную свадьбу даже надеть нечего!!! – ворвался звонкий голос его невесты в ещё затуманенное сном сознание.
– Маш, ты и без белого платья самая красивая там будешь, – пробормотал ещё не до конца проснувшийся Ник, перехватывая её за талию и укладывая обратно к себе под бок.
Та завозилась в его руках, пытаясь выбраться на волю, но в итоге тиски стали только сильнее.
– Огнев, если я к полудню не успею собраться, то о нашей свадьбе можешь забыть вообще! – пригрозила она мужчине.
Тот лишь хмыкнул и принялся покрывать поцелуями всё ещё обнажённое тело Марии. В итоге из постели они выбрались за два часа до выхода из дома.
Платье помогла выбрать Таня. Точнее отдала ей своё, благо размеры у них были одинаковые. И всё равно Мария рвала и метала так, что Никита в итоге перекинул девушку через своё плечо и лёгкой поступью направился к машине. Усадив невесту в кресло и пристегнув, сам устроился за рулём. Следом за ними в машину сели Вик с Татьяной. К ЗАГСу подъехали за несколько минут до прописанного в приглашении времени. Огнев взял девушку за руку и повёл в кабинет регистрации. Через пять минут они уже выходили со свидетельством о браке на руках.
– И вот что я потом буду говорить ребёнку? – всё ещё пребывая в шоке, пробормотала Маша.
– Что папа так сильно любил маму, что не готов был ждать всех этих приготовлений к свадьбе и выслушивать советы, как они должны жить и любить друг друга в печали и радости. Я и так знаю, что мне нужно делать со своей женой, без посторонней помощи, – последнее предложение он прошептал ей на ухо.
Их друзья шли следом и посмеивались.
– Ничего, Маш, у нас примерно так же всё произошло, – попыталась успокоить девушку жена Волкова.
– У вас ситуация другая. А у нас...
– А у нас уже сын шестилетний есть, которому нужна полноценная семья, а не периодические встречи, – жёстко отрезал Огнев.
На это Маша не нашлась, что ответить, послушно идя следом за любимым к гардеробной.
Уже у выхода из бокового коридора донёсся многочисленный смех, и хлопнула дверь.
– Так, здесь фотографии сделали, что у нас дальше по программе? – выкрикнул кто-то из появившейся толпы.
Никита резко затормозил, а губы растянулись в шальной улыбке.
– Ник? – растерялась его новоиспечённая жена.
Вик тоже приподнял брови, после чего проследил за задорным взглядом брата. Освободившаяся комната изобиловала зеркалами. Волков понимающе усмехнулся и, потянув за собой Татьяну, продолжил путь на улицу.
– Вик, ключи, – крикнул Ник, бросая вслед брату брелок от машины, а сам, не выпуская ладонь Марии из своей, двинулся в сторону заинтересовавшей его комнаты.
Внутри оказалось пусто. В одном углу стояло большое тройное зеркало. Свет падал из окон, проходя через тончайший тюль персикового цвета, придавая комнате романтический образ. Лакированный паркетный пол радовал глаз приятным бежевым оттенком, а стены оказались раскрашены под цвет интерьера с геометрическим зеркальным рисунком на них. Возле одной стены стояло несколько стульев. Пока девушка осматривалась вокруг, Ник взял один из них и поставил спинкой к зеркалам. Подошёл к двери и повернул замок. После чего развернулся к жене лицом, прошёлся горячим взглядом по её фигурке и с предвкушающей улыбкой направился уже к ней. Маша невольно отступила на шаг.
– Ник, ты что задумал? – практически пропищала она, но в ответ мужчина лишь покачал головой.
Молча схватил любимую за талию и дёрнул на себя, тут же впиваясь в губы жадным поцелуем. Оторвавшись от любимой, брюнет нежно улыбнулся и подвёл её к стулу, заставляя опереться руками о его спинку.
– Огнев, ты спятил? Мы же... – развернулась она тут же лицом к новоиспечённому мужу.
– Огнева, ты теперь моя жена и должна во всём слушаться мужа, забыла?! – с притворным возмущением воскликнул тот, а у самого в глазах горели задорные огоньки.
– Но ведь нас же могут застукать. Ключи же у кого-то остались...
– Тогда, я думаю, нам лучше поспешить, не находишь?!
И снова её в свой плен захватил головокружительный поцелуй, после которого Маше стало уже всё равно, где она находится. И, когда Огнев снова развернул новоиспечённую жену к зеркалам и заставил опереться на спинку стула, больше не сопротивлялось.
– Моя послушная девочка, – прошептал он ей на ухо и прикусил мочку уха, вырывая из груди девушки протяжный стон.
Мария опёрлась для удобства коленом о предмет мебели и взглядом принялась следить за манипуляциями любимого в отражении. Ник провёл пальцами вдоль позвоночника по её обнажённой спине.
– Я тебе говорил, что мне безумно нравится это платье? – проговорил он хрипло, ладонью второй руки поднимаясь по прямой ножке девушки и задирая и без того короткий подол белого одеяния, под которым на удивление мужчины не оказалось нижнего белья. – Хорошо, что я об этом не знал до этого момента. Боюсь, до ЗАГСа мы бы тогда не доехали!
Взор мужчины блуждал по обнажённым ягодицам Маши, а пальцы скользили по внутренней стороне бёдер, лишь слегка задевая её влажную плоть. От каждого такого прикосновения она всё больше подавалась навстречу его невесомым ласкам.
За спиной девушки послышался звон пряжки ремня и звук расстёгивающейся молнии. От осознания того, что сейчас произойдёт, тело замерло в предвкушении, а между ног всё запульсировало в ожидании действий мужа. Ник положил руки на талию жены, зафиксировав положение тела, и одним рывком вошёл в неё до упора.
Серо-голубые глаза встретились взглядом в зеркале с тёмно-синими. Одной рукой мужчина расстегнул на шее девушки пуговичку, удерживающую верх платья. Лиф упал вниз, открывая доступ к груди любимой. Шумно выдохнув, Никита провёл пальцами по уже затвердевшим соскам, спустился ниже к животу и снова обхватил рукой её талию. После чего почти до конца вышел из неё, чтобы снова резко податься вперёд. Из груди Марии вырвался первый стон наслаждения, а следом за ним ещё один.
– Тише, детка, ты же не хочешь, чтобы нас здесь застукали? – усмехнулся Ник. – И, кстати, не вздумай отводить взгляд от зеркала, милая. Не смей закрывать свои красивые глазки!
Дальше всё было больше похоже на какое-то безумие. Огнев не торопился. Он медленно покидал тело любимой, чтобы снова глубоко войти в него обратно. Эти его движения просто сводили с ума. Когда он ускорил ритм, Маша от наслаждения всё-таки прикрыла глаза. Всё тут же прекратилось. Распахнув веки, она с гневом посмотрела в глаза мужа, который в ответ прищурился. Он снова резко и глубоко вошёл в неё, отчего девушка выгнулась в спине с протяжным стоном.
– Я! Сказал! Не! Закрывай! Глаза!
Каждое слово было разбавлено действием. Дальше Ник вновь ускорил ритм, и на этот раз Маша смотрела прямо в отражение. Где-то глубоко внутри ещё был стыд из-за провокационности происходящего, но на деле ей безумно нравилось следить, как и без того тёмно-синий цвет глаз Огнева теряется в черноте расширенных зрачков мужчины, а на губах расплывается хищная и соблазнительная улыбка, адресованная только ей.
