Текст книги "Растворяясь в тебе, забывая себя...(СИ)"
Автор книги: Анастасия Пырченкова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 21 страниц)
ГЛАВА 11
ГЛАВА 11
Вик до скрипа сжимал руками руль и постоянно косился взглядом на свою спутницу. Та была сама на себя не похожа с момента драки. Раньше она легко вступала в перепалки, постоянно язвила, если ей что-то не нравилось, как, например, в клубе. Но сейчас девушка дрожала как осиновый лист на ветру. И он никак не мог понять, что такого могло произойти в её жизни, чтобы она будто умерла изнутри…
Не из-за него же так нервничает? Может, испугал проявлением своих эмоций?
Да нет!
Когда это данную особу волновали эти всплески?
Тем более что большую часть из них вызывала сама Рябова!
Но с расспросами пока что мужчина не спешил. Вот приедут домой, там Вик и выбьет из неё всю правду о происходящем. Ещё его очень интересовал момент со свадьбой.
Неужели, действительно собралась выходить замуж за того урода?
Вспомнились её слова о карьере, и гнев снова затмил разум Волкова. Ну да, деньги важнее чувств. Странно, что получив желаемое, Таня так несчастна.
Или помимо денег и внешность должна быть как с обложки?
Ах, да, она же любительница получать всё самое лучшее и как можно больше и сразу!
Яд так и сочился из Виктора, но тот старательно сдерживал свои чувства.
Кто знает, как оно там на самом деле?!
И так уже на пустом месте накрутил себя, стоило немного успокоиться.
Как там Ник с Машкой? Зря он, наверное, уехал…
Оставалась надежда, что брат не сотворит очередную глупость…
К дому своей спутницы мужчина подъехал спустя десять минут. Татьяна заговорила лишь раз, когда указала на нужный подъезд. Дальше просто молча вела Волкова за собой на третий этаж.
Оказавшись в квартире, она замерла в прихожей, не зная, как лучше поступить. Наверное, стоило для начала поблагодарить за то, что подвёз, вот только суровый вид её спутника совершенно не располагал к общению. Вик словно сканировал пространство однокомнатной квартиры, выискиваю что-то одному ему известное.
– У тебя двадцать минут, чтобы собраться. Не успеешь, поедешь с тем, что уже будет положено в чемоданы. Попутно ты мне сейчас расскажешь о своём женихе…
– Вик, не надо! – сорвалась на крик Татьяна. – Ну, зачем ты мучаешь себя и меня? Просто уйди, а я сама разберусь со своими проблемами!
Но Волкову с виду было всё равно до её слов. Он всё в том же безразличном ко всему тоне продолжил говорить, словно и не перебивал его никто:
– …о том, почему ты обязана выйти за него замуж. В общем, всё. И да, можешь уже начинать – время пошло!
После чего разулся и прошёл на кухню. Взял бокал и налил туда воды из-под крана. Если бы Таня сейчас увидела его, то, наверное, отшатнулась и тут же согласилась со всеми его условиями. Лицо блондина исказила гримаса отвращения, ненависти и ярости, но тот старался сдерживаться, уговаривая себя, что не из-за кого переживать так сильно.
Вот только почему он тогда сейчас здесь и пытается решить проблемы этой взбалмошной девчонки?!
Последняя, к слову, пребывала в ступоре. Нет, Вик всегда в любой ситуации вёл себя рассудительно и редко проявлял чувства, но сейчас…
Да что ему вот надо?
В конце концов, она не просила ей помогать! Пусть катится ко всем чертям! Ей и без него известно, чего лишила саму себя и на что соглашалась теперь, выходя замуж за того урода!
Приняв решение не подчиняться Волкову, Таня прошла в комнату и вышла оттуда на балкон. Уселась на бетонный парапет, свесив одну ногу вниз, а вторую согнув в колене. Откинулась спиной на стену и замерла, глядя вдаль. Сейчас бы закурить, но после того случая с беременностью девушка так ни разу и не взяла больше ни одну сигарету в рот. Впрочем, Вик ей так же не позволял курить, а она почему-то слушалась.
Смешно.
Татьяна Рябова рядом с этим человеком становилась самим послушанием. Но для этого мужчины ей хотелось быть лучше, чем была. Да она даже пить по праздникам перестала. Это сейчас ещё девчонки с работы могли её вытащить в бар отдохнуть, где она всё равно выпивала не более одного коктейля за вечер.
Сотрудницы, конечно, посмеивались и подначивали подругу, но та оставалась непреклонна. Слишком тяжело дался ей тот аборт: не физически, а именно психологически. И не важно, что беременность замерла, и ребёнок, по сути, уже был мёртв. Она до сих пор, лёжа в постели по ночам, представляла, каким бы был её малыш: мальчиком или девочкой, светловолосым или рыжим, со светло-карими глазами или же яблочными, как у отца.
От этих мыслей слёзы ручьём потекли по щекам Татьяны, а та даже не пыталась их стереть. Впрочем, нашёлся тот, кто сделал это за неё.
– А если упадёшь? – тихонько проговорил Вик, снимая её с парапета.
– То ты обязательно меня подхватишь, – машинально ответила ему девушка и замерла, мысленно ругая себя последними словами.
Он всегда так говорил, когда ей взбредало в голову заняться таким экстримом. И эти фразы стали для них подобны скрытому ритуалу. И сейчас это случайное напоминание отозвалось в сердцах обоих застарелой болью по ушедшему.
– Ты, я так понимаю, собираться сама не намерена? – вновь вернул себе бесстрастность в голос Виктор, отходя от девушки.
– Зачем? – пожала та плечами и отвернулась от него.
– То есть предпочтёшь выйти замуж за того толстячка, – приподнял брови мужчина.
– Вик, давай начистоту! – обернулась к нему вновь хозяйка квартиры. – Между нами всё закончилось три года назад. Так к чему теперь это твоё благородство? Для чего? Я не понимаю, объясни мне?!
Таня с затаённым ожиданием уставилась на своего собеседника.
Что она хотела услышать?
Явно не то, что желала на самом деле!
Вряд ли у него сохранились к ней чувства, по крайней мере, нет в них больше чистоты и искренности. Сама виновата была и давно уже смирилась со своей участью, и это его стремление помочь – лишь усугубляли её деяния. К тому же Таня не могла подставить отца…
– Да кто бы мне самому сказал, – хмыкнул он. – Но я принял решение и твоё мнение уже никак не повлияет на него. А потому давай ты просто без скандалов соберёшься, и мы, наконец, уже свалим отсюда.
– А я тебя и не держу, – съехидничала Татьяна, заходя обратно в квартиру и раздеваясь на ходу.
Хочется ему здесь торчать, да, пожалуйста! Ей плевать! В конце концов, ничего нового он не увидит!
Плащ полетел на кресло, за ним следом туда же отправилась и тёплая водолазка. Девушка осталась в одном лифчике и джинсах, от которых так же вскоре избавилась. Достав из шкафа полотенце, она отправилась в душ.
Вик как замер на входе с балкона в комнату, так и оставался стоять всё то время, пока его бывшая спокойно себе раздевалась. На некоторое время он выпал из реальности, скользя взглядом по спортивной фигурке от шеи вниз по спине к упругим ягодицам, обтянутым чёрным кружевом, пока взор не зацепился за кусочек татуировки, виднеющийся из-под ткани трусов. К сожалению вот так было не разглядеть, что там набито, и это распаляло любопытство. Захотелось подойти и опуститься перед ней на колени и аккуратно стянуть ненужное прикрытие…
Тряхнув головой, мужчина снял с себя свитер, оставшись в одной футболке, и подошёл к угловому шкаф-купе. Открыв его, он стал вынимать оттуда вещи девушки. Уже понял, что Татьяна решила удариться в привычное для неё упрямство. Внизу обнаружилась спортивная сумка, куда он и принялся складывать одежду этой бестии. Сверху закинул пару штук обуви, в том числе и туфли на шпильке. Виктор никогда не понимал этой её страсти к высоким тонким каблукам, а она умудрялась на них даже бегать. На лице невольно появилась улыбка, которую тот быстро спрятал за привычным хмурым выражением.
Положив основные вещи, Вик принялся искать, где у девушки лежит нижнее бельё. Оно обнаружилось в выдвижном ящике за другой дверцей. А вот в следующем хранились интересные игрушки… Невольно вспомнилось, как он сам покупал их когда-то: шарики, фиксаторы и наручники…
Интересно, со сколькими Татьяна потом использовала всё это?
Наверное, Вик бы это всё выкинул, но в комнату вернулась хозяйка квартиры. Мужчина как раз сидел на корточках и крутил в руках широкие наручники. Посмотрел на растерянную девушку, которая не сводила пристального взгляда с его рук. С длинных волос на паркетный пол капала вода, а влажное тело было прикрыто лишь коротким полотенцем. Невольно мужчина прошёлся взглядом по длинным стройным ногам, медленно исследуя каждый миллиметр открытых участков кожи. Хотелось подойти к ней ближе и снять этот ненужный кусок ткани, чтобы обеспечить себе полный доступ к желанному телу.
Прикрыв глаза, он отвернулся, вновь сосредоточив своё внимание на старых игрушках. После не долгого размышления, сгрёб их все в сорванную с вешалки женскую футболку. Поднялся на ноги и прошёл мимо хозяйки квартиры на кухню, где и выкинул все безделушки в мусорное ведро. Всё это время Татьяна продолжала стоять на том же месте. Лишь закусила губу, чтобы сдержать слёзы. Не то, чтобы ей было нужно всё это, просто хранила как память о нём. А теперь Вик сам же лишил её последних вещественных воспоминаний.
– Что? Неужели даже ничего не скажешь? – усмехнулся, остановившись на пороге комнаты.
Таня как можно беспечнее пожала плечами в ответ.
– Новые куплю или купят, как захочется, – равнодушно отозвалась в ответ.
– Не сомневался, – брезгливо взглянул на девушку Волков. – Как и в их количестве.
– Ну почему же? У меня уже год только один любовник – мой начальник, – добавила побольше язвительности она в голос. – И да, на работу поступила именно тем путём, о котором ты явно подумал. Впрочем, меня всё устраивает.
– Устраивает? – хмыкнул Виктор, подходя ближе и блуждая задумчивым взглядом по обнажённым плечам, покрытым веснушками. – Что же ты сегодня тогда текла подо мной как последняя сучка?
Зелёный взор встретился в молчаливой борьбе с янтарным. Повисла гнетущая тишина. И если мужчина про себя прокручивал картинки близости Тани с другим, заводясь ещё больше, то вот девушка как раз готова была рыдать в голос от его жестоких слов.
– Забыл, меня же грубость заводит?! – всё же нашла в себе силы ответить тому тем же. – Так что не тешь себя надеждой, что повелась на твои глазки и поцелуи.
– Почему же забыл? Я всё помню! И даже не сомневался, что тебе плевать, где и с кем! Так может, зря я тут с собой борюсь, а котё-ёнок? – насмешливо протянул он, в один шаг оказываясь рядом с Татьяной.
Та в испуге отшатнулась назад, чем вызвала смешок со стороны гостя. Хотя вот на него Волков был похож меньше всего. Скорее приходящей себя сейчас ощущала сама хозяйка. Было ужасно обидно такое поведение, но с другой стороны – заслужила. Могла ведь прийти после и всё рассказать, объяснить, а не ударяться в бегство. Но так страшно было, что он бы не поверил после её заявления настоящей причине…
– У тебя две минуты, чтобы одеться. Не успеешь, пойдёшь в том, что будет на тебе. Больше я ждать не стану! – вывел её из мыслей бесстрастный голос Виктора.
Взглянув на него, девушка удивилась, насколько умело он держал лицо. Словно и не он минуту назад говорил все эти унизительные слова. Татьяне же хотелось остаться одно и кричать: громко с надрывом, чтобы хоть как-то выплеснуть всю скопившуюся боль. Поэтому она просто отвернулась и принялась одеваться, стараясь не замечать взгляда, прожигающего её спину.
Она достала из шкафа и одела кружевное нижнее бельё темно-зелёного цвета. Поверх накинула белую блузку, а на неё чёрный корсет. На ноги натянула джинсы. Всё это время Вик безотрывно наблюдал за представлением и больше всего мечтал стянуть с Тани всю эту ненужную мишуру.
Если можно ненавидеть бывшую девушку ещё больше, то вот он этот момент. Смотреть и не прикасаться к любимой – нет ничего более болезненного. Зря он так с ней, конечно, но хотелось ударить побольнее, чтобы она хоть на мгновение прочувствовала то, что ощущал он сам в тот день в палате. Да, низко, подло и далеко неблагородно, что совершенно не свойственно было этому человеку… Но почему-то хотелось, чтобы она накричала, расплакалась в голос, чтобы ударила…
– Я долбаный мазохист, – произнёс Вик еле слышно.
Вышел в прихожую и стал обуваться. Рядом объявилась Рябова, протягивая мужчине его свитер. Тот в ответ сухо поблагодарил и накинул на свои плечи. Девушка хотела было напомнить о прохладной температуре, но промолчала. Уселась на пуфик и принялась обуваться в высокие сапоги на шпильке. После чего накинула на себя пальто и с ожиданием посмотрела на Вика. Тот хмуро взглянул на её распущенные и мокрые волосы. После чего, заметив на тумбочке рядом резинку, взял её и собрал рыжие локоны в высокий хвост. Поднял с пола сумку с вещами хозяйки квартиры и первым вышел в подъезд.
Путь до загородного дома отца прошёл в гнетущем молчании. И даже тихая музыка не смогла уменьшить напряжение между водителем и его спутницей. Единственное, что позволил себе Вик сказать по приезду в поместье Огневых:
– Звони своему любовнику, на работу ты в ближайшие дни не выйдешь!
ГЛАВА 12
ГЛАВА 12
На следующий день после дня рождения Кира Ник приехал сам, без приглашения. Открыв дверь, Маша с удивлением посмотрела на пришедшего, но пропустила внутрь.
– Ты по делу или просто так?
– И так, и так, – хитро улыбнулся он. – Хотел с Кирюшкой этот день провести.
– А-а... Д-да, конечно, – растерялась девушка от неожиданной новости. – Он сейчас кушает, придётся подождать. Ты проходи пока.
В этот момент из кухни в коридор выбежал ребёнок и с криком "папа пришёл" бросился к Никите. Мужчина подхватил сына и прижал к себе.
– Ты хорошо себя вёл? – наигранно строго поинтересовался он у мальчика.
– Да. Я даже всю кашу съел утром. Всю-всю... До последней ложечки, – покивал головой малыш в подтверждении слов. – И сейчас суп и пюре с котлетой.
– Молодец, – потрепал его по голове отец. – Тогда тебе положен десерт!
Глаза ребёнка загорелись неподдельным интересом.
– А какой?
– Узнаешь, если быстро соберёшься, – улыбнулся Огнев, опуская ребёнка на пол.
– Ма-ам, где мои вещи? – на бегу закричал Кирилл, вслед за ним последовала Мария.
Ник, разувшись, прошёл за ними в комнату девушки. Там царил хаос. Кирюша прыгал счастливый на кровати, пытаясь натянуть штаны. Не удержался и упал. Его мать засмеялась и надела ему на голову водолазку, скрыв ему полностью лицо.
– А-а, я ничего не вижу, – в притворном ужасе закричал мальчик. – Включите свет кто-нибудь! – и наигранно медвежьей походкой направился к матери.
Маша вздохнула, усмехнулась и стала щекотать разыгравшегося ребёнка.
Некоторое время продолжалась эта возня вперемешку со смехом. Когда они прекратили, девушка отдышалась и откинула выпавшую из хвоста прядь волос назад. Ник всё это время стоял, прислонившись плечом к косяку двери, с улыбкой наблюдая за их игрой, а потом резко нахмурился.
Он ведь тоже мог вот так же все шесть лет играть с сыном, быть рядом!
Вдох-выдох, вдох-выдох. Ему нужно успокоиться. Всё закончилось. Прошлого не изменишь, зато есть сейчас, и вот тут он сделает всё, чтобы его семья была с ним и непременно счастлива.
Он должен этого добиться!
Слишком дорого обошлась им всем его глупость. И что бы Машка ни говорила, Огнев не отступится. Она будет его, как прежде. Только теперь действовать мужчина будет осторожней, завоёвывая и привязывая к себе заново.
– Или ты сейчас же одеваешься или остаёшься дома, а папа уходит без тебя! – вдруг раздался строгий голос Дёминой.
Мальчишка тут же угомонился. Быстро собрался и побежал обуваться, оставив их одних.
Мария нервничала, а Ник просто молча любовался её красотой.
Каким же он был дураком, что не заметил ничего тогда, гнал от себя все эти чувства! Воистину, люди слепы в своей глупости!
Столько лет потерять из-за уверенности в своей ничтожной, как оказалось, значимости.
Кому и что он хотел доказать тогда?
Идиот!
Маша боялась пошевелиться. В глазах Огнева было что-то не читаемое. И это пугало. Словно он принял какое-то решение, и теперь ей от него точно не сбежать. Такое же чувство у неё было тогда, на первом совете старост, когда они обсуждали праздник. Вот только если в прошлый раз она могла просчитать его ходы, то сейчас это было сложно. Просто потому что Ник изменился, как бы ни банально это звучало. Маша никогда бы не поверила, что он способен быть таким... У неё даже слов не находилось, чтобы описать эти ощущения. Но сейчас... такой вот... он был опасен для её сердца ещё больше. Особенно учитывая, что чувства за эти годы так и не утихли.
"Как в каком-то бульварном романе", – с досадой подумалось девушке.
– Па-ап, я готов! – вывел их обоих из задумчивости голос сына.
Никита тут же направился к ребёнку, бросив напоследок в сторону матери своего ребёнка очередной задумчивый взгляд. Мария, шумно выдохнув, направилась следом, чтобы проводить их. Кир напоследок получил множество указаний о том, как нужно себя вести, и что во всём следует слушаться отца. Тот с усердием кивал, но девушка понимала, что мальчик мыслями уже не с ней. Слишком важный момент для него. Малыш столько мечтал вот так побыть рядом с папой, что всё остальное для него стало попросту неважным.
Когда её мужчины ушли, она устало прислонилась спиной к двери и горько улыбнулась.
Сколько сможет противостоять такому Нику?
Он всё тот же и другой. Такой тёплый, манящий, и в то же время холодный, до ожогов на сердце, которых и так уже много. Ещё одного разочарования Маша просто не переживёт. Морально не сможет. Именно поэтому она не спешила подпускать его к себе. Таких, как Огнев, хорошо любить на расстоянии, восхищаться и трепетать от взглядов, но ни в коем случае не подпускать к себе близко. В этом огне так легко было вновь раствориться и забыть о себе. А девушка уже знала, насколько сложно потом осознавать себя заново.
Нет! Она больше не желала этого повторять!
Какого бы хорошего он сейчас из себя ни строил, он всё тот же. Просто стал сдержаннее, отчего лишь опаснее было находиться рядом с ним.
Ник же, довольный собой и совершенно не подозревающий о внутренних терзаниях девушки, усаживал сына в машину. Утром он заехал в специализированный магазин и купил детское кресло и теперь пристёгивал Кирюшу ремнями безопасности.
– Пап, а мы куда поедем? – в очередной раз поинтересовался ребёнок.
– Узнаешь, – ушёл от ответа тот.
– Ну, па-ап!
Огнев улыбнулся и покачал головой, всё так же не отвечая. Не то чтобы он вёз сына в какое-то особенное место, но всё же говорить раньше времени о задуманном почему-то не хотелось.
Ехали они недолго, всего минут пятнадцать. Никита завернул на стоянку и выпустил Кира на улицу. Включив сигнализацию на автомобиле, взял мальчика за руку, и они вместе направились к входу в здание с огромными окнами. Ребёнок с интересом осматривал всё вокруг, явно пытаясь понять, куда же его привёз отец.
В фойе помещения сновал народ. Они направился в сторону раздевалок и прошли дальше по коридору, пока не упёрлись в широкие двери. Войдя в них, попали на каток.
– Пап, – шёпотом позвал сын отца. – Я не умею кататься!
Никита улыбнулся и присел перед мальчиком на корточки.
– Я научу. Ты главное не бойся, ладно?
Кир поднял подбородок вверх.
– Я ничего не боюсь, – важно заметил он.
– Конечно! Ты же у меня мужчина, – серьёзно согласился его отец.
Поднялся с колен и подошёл к стойке с коньками, называя размер обуви свой и сына.
Его он выяснил ещё в прошлый раз, посмотрев на подошве ботинок. Кирюшку пришлось усадить на лавочку, чтобы помочь переобуться. Вскоре они выходили на лёд. Стоять у ребёнка ещё получалось, а вот стоило сделать шаг, и всё – ноги тут же разъезжались в стороны. Но малыш упорно продолжал пробовать. Раз за разом, пока у него не стало немного получаться. Раза три они отдыхали по несколько минут, а потом снова шли осваивать науку катания на коньках. И к исходу полутора часов у Кира стало уже более – менее получаться скользить. Он всё так же падал то и дело, но уже не так часто. Уходили оба довольные друг другом и собой в частности.
Выйдя на улицу, Ник поднял сына на руки.
– Устал, малец? – поинтересовался он у ребёнка.
– Не знаю. Но коленки отшиб точно, как и попу, – даже попытался потереть мягкое место, на что его отец расхохотался.
– Поедем, покушаем? Или домой к маме хочешь?
– Давай поедем домой к маме кушать! – решил Кир, и Никита согласился.
По пути они заехали в магазин и накупили фруктов.
Маша, сидя на кухне, слушала сына с улыбкой на лице. Тот в пантомимах расписывал их пребывание на катке. Рассказывал, как он поначалу всё время падал, а потом у него стало всё получаться. Эмоции так и лились из него через край. Девушке казалось всё это красивым сном, в котором они сидят втроём на кухне, и её любимые мужчины едят и рассказывают о том, как провели время.
Будучи в Америке Дёминой особо некогда было ходить с сыном куда-то. Она третий курс училась дистанционно, а на четвёртом снова перешла на дневное отделение, плюс работала по вечерам. В выходные приходилось готовиться к семинарам и делать контрольные. Спасала её как раз Анна Антоновна.
Святая женщина!
Если бы не они с Виком, неизвестно, как бы Мария со всем справилась.
И теперь вот её мечта отчасти сбылась.
Ник, когда они приехали, хотел сразу уйти, но Кирюша не позволил: вцепился в его руку своими маленькими ладошками и расплакался. Сердце мужчины дрогнуло. Как тяжело, оказывается, видеть своего ребёнка в таком отчаянье. Со всей своей беспомощностью он посмотрел на Машу, и та сдалась, мысленно ругая себя за излишнюю чувствительность.
И теперь девушка ощущала себя главным действующим лицом какой-то банальной мелодраматической пьесы. Стены равнодушия и защиты рушились одна за другой при виде такого домашнего и заботливого Огнева. Хотелось закричать и убежать, чтобы никогда его больше не видеть. Но Маша понимала, что теперь это надолго, – ни Ник, ни Кир теперь не захотят расстаться. А ведь через несколько дней у них самолёт обратно. Там работа, детский сад, друзья, Макс, который постоянно писал ей все эти дни. И что делать в такой ситуации, девушка не знала. То, что Никита не позволит больше исчезнуть из своей жизни сыну, она понимала. Но и остановить их у него, в общем-то, не получилось бы. Гражданство у Кирюши двойное, к тому же мужчиной он был не признан документально, и Маша могла просто взять и, ничего не говоря отцу, увезти мальчика домой.
Вот только где теперь этот её дом?
Очнувшись от своих размышлений, она как раз застала тот момент, когда уставший Кирюшка улёгся на стол, на свои сложенные друг на друга руки.
– Заснул, – тепло улыбнулся Ник и поднял ребёнка на руки, унося того в спальню.
Маша прошла следом за ними, быстренько расстелила постель и раздела малыша. Уложив мальчика и укрыв одеялом, она легко поцеловала его в лоб и погладила по волосам. Посмотрела на гостя и застыла на месте. Он весь светился от счастья, и столько нежности было в его глазах при взгляде на сына, что Маша невольно поёжилась. Слишком неожиданно и опасно для неё. Она вышла, оставив их одних. На кухне, чтобы успокоиться, принялась убирать со стола и мыть посуду. Никита вернулся минуты через три и замер у окна, с задумчивостью глядя на девушку в отражении.
– Я оформил документы на признание отцовства, – вдруг сказал он и ушёл в коридор.
Оттуда послышалась недолгая возня, а потом Огнев вернулся обратно и положил на стол бумаги.
– Без меня?! – всё, что сумела выдавить из себя она.
– Да! Вик мне достал свидетельство Кирюшки и загранпаспорт, здесь всё новое, – и замолчал.
Маша, нервничая всё больше, развернула документ и вчиталась в строчки.
"Огнев Кирилл Никитич", – гласило новое имя, точнее, фамилия.
– Когда вы улетаете? – сухим голосом поинтересовался Ник.
– Через неделю, – ответила девушка еле слышно.
– Замечательно. Значит, у меня осталась эта неделя... – как-то странно усмехнулся мужчина и направился в прихожую.
Вскоре послышался щелчок дверного замка. Марии хотелось побежать за ним, остановить его и всё объяснить. Но вот тут-то и была загвоздка: что говорить, она не знала. Да и в любом случае, рано или поздно, их расставание всё равно неизбежно. Пусть лучше Ник будет знать об отлёте заранее и морально к нему подготовится. Всё-таки в Америке была её жизнь, и бросать всё ради неизвестного девушка не видела смысла.
Огнев стоял на улице, перед входом в подъезд девушки и думал. У него осталось каких-то семь дней, чтобы всё изменить и доказать Маше, что больше не обидит её и всё будет по-другому, что он всё понял и теперь готов быть с ней на равных. Любить её и их сына. Она должна поверить в его чувства, иначе никак. И для начала он будет каждый день проводить с ними всё своё свободное от работы время. Ей от него больше не скрыться. Ник уже не тот мальчик, который бежит от себя.
Нет! Теперь он своё не упустит, ни за что! Станет долбаным романтиком, если надо! Всё только для неё и ради неё! Лишь бы она и Кир навсегда остались с ним рядом!
Все последующие дни Никита каждый день вечерами приходил в квартиру Дёминых. Отец Маши с женой обычно в такие моменты уходили к друзьям или просто погулять, чтобы молодые люди могли побыть наедине. И всё это время девушка старалась держать нейтралитет в общении с брюнетом, не смотря ни на что. Вот только с каждой проведённой минутой ей становилось всё труднее сдерживать свои эмоции.
На следующий день после их похода с Киром на каток, Ник приехал с двумя упаковками пиццы и диском со старой семейной комедией "Король воздуха".
И где только откопал?!
Помнится, в детстве это был один из её любимых фильмов. И впервые за долгое время рядом с ним Мария вдруг ощутила себя нужной. На диване сидел счастливый Кир, и с удовольствием поглощал куски пиццы, с интересом смотря в экран телевизора. Родители же находились на полу перед ним. Разделяла их только коробка с "итальянским" изделием.
Мужчина рядом с ними ощущал себя дома. Он никогда бы и никому другому в этом не признался, если только самой Маше, но именно в эти минуты Ник чувствовал нечто сродни нужды, острой потребности в семье.
На третий день они гуляли в парке. Никита рассказывал, где работает, пока их сын катался на каруселях, а потом они отправились к нему домой, где он показывал свои работы. Даже рассекретил перед ними свой личный проект – дом за городом. Обычный двухэтажный деревянный коттедж, с пятью комнатами на втором этаже, гостиной и кухней на первом. К нему была пристроена большая веранда, на которой будет удобно завтракать в тёплую погоду. Небольшой бассейн на заднем дворе, и хозяйственные блоки в подвале.
Единственное, о чём Никита умолчал, так это о том, что сам дом уже почти построен. Там осталось покрыть крышу, и можно приступать к отделке помещений внутри.
В этот день Маша с сыном остались у него. Сам Огнев спать не ложился. А среди ночи проснулся Кирилл.
– Ты почему не спишь? – сонно произнёс мальчик.
Он прошлёпал босыми ногами к отцу и остановился рядом. Ник сделал себе зарубку, что полы тоже стоило бы утеплить.
– Да вот, планирую дом. А ты чего вскочил? – откинулся он на спинку кресла и затащил сына к себе на колени.
– Не знаю. Чего-то спать не хочется, – мальчик с интересом разглядывал схему на компьютере. – А где здесь что?
Никита пустился в разъяснения. Показал, где находятся спальни и всё остальное. Расписал, какой видит ту или иную комнату. Кир легко влился в это дело и даже местами спорил, какой лучше цвет выбрать, и куда мебель поставить.
– А для кого этот дом? – наконец, задал ребёнок главный вопрос.
Мужчина даже не стал отговариваться.
– Наш, – тепло улыбнулся сыну.
– На-аш? – удивлённо переспросил тот. – Тогда всё не так. Моя комната будет вот эта, – ткнул он пальчиком в нужный квадрат. – И чтобы там было, как в космосе, – развёл он широко руками, зажмурившись.
– Как в космосе, говоришь... – задумался Никита и тут же стал проектировать отделку детской.
В процессе они ещё много спорили, пока не пришли к единому мнению. После этого Огнев всё-таки отправил ребёнка обратно спать. И так час просидели за работой.
– А ты? – позвал Кирюша.
– И я скоро лягу, – солгал Ник.
– Врёшь, – раскусил его сын. – А потому ты ложишься сейчас, – и потянул того к дивану, на котором спокойно спала Маша.
Кир аккуратно прилёг рядом с матерью, а отцу показал на другую сторону от девушки.
– Давай ты посередине? – всё же с сомнением предложил Никита, но Кир хитро прищурился, сказал "не-а" и тут же сделал вид, что уже спит.
Отец ребёнка усмехнулся на такую провокацию, и так как ему не оставалось ничего иного, кроме как лечь рядом с Машей, поспешил удобнее устроиться возле любимой. Не сдержавшись, он обнял её одной рукой и притянул к себе, зарываясь лицом в золотистые волосы. Сейчас ему как никогда хотелось раствориться в ней и забыть обо всём. С каждым днём сдерживать себя становилось всё сложнее.
Утро следующего дня началось для Маши странно. Ей было тепло, уютно и просто хорошо. Но во всём этом угадывалось что-то неправильное. Открыв глаза, она увидела спящего рядом Кирюшку и невольно улыбнулась. А вот стоило пошевелиться, и девушка поняла, что не так. Сзади, прижавшись к ней всем телом и закинув на неё ногу и руку, спал Огнев. И ведь она ночью даже не заметила его манипуляций, что удивительно. Обычно Мария просыпалась от каждого шороха. Эта привычка осталась с рождения сына, когда он просыпался по ночам для того, чтобы поесть, или ему надо было сменить пелёнки.
Осторожно выпутавшись из жарких объятий, стараясь даже не смотреть в сторону любимого, девушка направилась умываться и готовить завтрак. Мужчины тоже скоро проснутся голодные. Пока она хозяйничала на чужой кухонной территории, Кир и Ник бессовестно продолжали дрыхнуть, совершенно не реагируя на шум.
– Вот ведь сони какие, – пробубнила она себе под нос.
После еды Маша стала осматриваться вокруг. На балкон, правда, выйти побоялась. Всё-таки выход на него находился прямо напротив дивана, на котором уже рядышком в обнимку спали её мужчины. Потому она направилась к книжному стеллажу, который был своеобразной перегородкой для рабочего места. Сама квартира была исполнена в синих тонах. В общем-то, больше разглядывать было нечего. Обычная квартира-студия. Поэтому девушка уселась в кресло Ника и стала просматривать почту на мобильном.
А мысли сами собой уносились обратно на семь лет назад, в тот день, когда они ехали сюда. Тогда он сказал, что она первая, кто побывает в его квартире.
Интересно, насколько всё изменилось с той поры? Был ли кто-то ещё здесь после того случая? И сколько их здесь побывало?
Тряхнув головой и отогнав от себя эти ненужные картины, Мария вновь погрузилась в переписку с друзьями. Ни к чему ворошить прошлое и накручивать себя лишний раз.
Вечером этого же дня, после того, как Огнев освободился с работы, они втроём поехали на тот самый каток, на котором тогда были Ник с сыном. У мальчика к концу второго часа уже совсем хорошо получалось скользить по льду. Тем более что в этот раз его страховали с обеих сторон мама с папой. Правда, первые полчаса Мария сама вспоминала, как надо удерживать равновесие и отталкиваться. Даже пару раз упала, под хохот Никиты. Как ни странно, ей не было обидно, наоборот, она смеялась вместе с ним. Впервые за всё время они просто общались, шутили, забыв про старые обиды. И стены недоверия всё больше рушились, оставляя на их месте руины.
