Текст книги "Небесный сапфир (СИ)"

Автор книги: Анастасия Масягина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 13 страниц)

– Ну, хоть так. Ну ладно, что Вы там приготовили? Начинайте.

– А напоследок я скажу:

Прощай, любить не обязуйся.

С ума схожу.

Иль восхожу к высокой степени безумства.

Как ты любил? Ты пригубил погибели.

Не в этом дело.

Как ты любил? Ты погубил.

Но погубил так неумело.

А напоследок я скажу…

Работу малую висок еще вершит.

Но пали руки,

И стайкою, наискосок,

Уходят запахи и звуки.

А напоследок я скажу:

Прощай, любить не обязуйся.

С ума схожу. Иль восхожу

К высокой степени безумства.

Так напоследок я скажу…

Потом она пела «Мы эхо», их с Арсением песню, лица комиссии несколько смягчились.

– У Вас хороший голос, – сказал пожилой профессор. – И Вы вкладываете в песню душу, это похвально. Но Вам еще учиться и учиться… Вы совершенно не знаете основ… Ваш репертуар, он как бы это сказать, несколько в стиле шансона…

– Так, а почему Вы из десятого класса ушли? – возмутилась дама, которая в этот момент продолжала просматривать ее документы.

– Так вышло… По семейным обстоятельствам. Родители умерли, я должна была работать. Но я работала по специальности.

– По специальности? – удивился профессор. – Это как?

– Певицей. Я пела в ресторане в Сочи.

– Ну вот вам и объяснение, Петр Аркадьевич. Она в ресторане пела, – скептически заметила дама. – Отсюда такой репертуар.

– Я могу исполнить арию Виолетты из оперы «Травиата», – быстро сказала Яна.

– Не стоит. Это ничего не изменит. У Вас все равно ресторанный формат…

И только совершено лысый мужчина не проронил ни слова. Он внимательно смотрел на Яну, но лицо его не выражало ничего. Было не ясно, понравилось ему ее выступление или нет. Яна слышала, пока ждала в коридоре, что он не только преподаватель училища, но и продюсер музыкальной группы "Апрель", который всего за несколько месяцев сделал из обычных детдомовских мальчишек настоящих звезд, и теперь коллектив колесит по всей стране, зарабатывая кучу денег.

– Ну что ж, спасибо, – заключил Петр Аркадьевич. – О результатах узнаете.

После экзамена Яна отправилась в сквер. Чтобы хоть как-то поднять себе настроение, купила мороженое и устроилась на скамейке у фонтана.

Ну вот и все. А столько было надежд… В «Каравелле» провожали ее всем коллективом и нисколько не сомневались в успехе. А тут… тут «ресторанная певица» – это, похоже, клеймо. Хотя Яна понять не могла, что же плохого в том, чтобы петь в ресторане. Люди приходят, им нравится. И, к тому же, она ведь еще только начинает…

Совершенно неожиданно рядом с ней на скамейку опустился лысый мужчина в костюме. Тот самый, из приемной комиссии. Девочки из очереди несколько раз восхищенно повторяли его фамилию, но сейчас Яна не могла ее припомнить.

– Ну что, расстроилась? – просто спросил он.

Яна кивнула и смущенно улыбнулась. Она никак не ожидала, что звездный продюсер проявит к ней внимание и не знала, как себя вести.

– Ты молодец, что не плачешь, – похвалил ее мужчина. – А то девицы обычно провалятся на экзаменах и в три ручья ревут.

Яна хотела ему сказать, что есть на свете вещи пострашнее не поступления в музыкальное училище, но передумала.

– Значит, я не прошла по конкурсу и это уже известно? – твердым голосом спросила она.

– Увы. Здесь все довольно консервативно. Но у меня есть для тебя альтернативное предложение. Видишь ли, Яна, мы сейчас планируем съемки музыкального фильма. Нужна актриса на главную роль. Там, безусловно, очень важно уметь петь. Но не менее важна и внешность. Ты могла бы попробовать… Пройти кастинг. Что скажешь?

– Я… конечно, попробую с удовольствием. Спасибо за приглашение. Только ведь там желающих, неверное, еще больше, чем в училище.

– Желающих много, это правда. Но мне кажется, ты можешь подойти. Голос у тебя отличный, петь научим. Актерские данные есть и внешность. И еще ты сирота а я, честно говоря, предпочитаю работать с сиротами. Честно говоря, не только потому, что такой добрый и хочу помочь. Есть и свой интерес. Родители не донимают, в дела коллектива не лезут. Так что ты приходи на кастинг. Мне талантливые и работящие позарез нужны. Сейчас вот кино, а потом… Есть у меня еще один проект. Ты про мою группу «Апрель» слышала?

– Кто же про нее не слышал! Поют из всех приемников.

– И на всех лучших сценах, – кивнул продюсер. – Думаю теперь девчачий коллектив создать по тому же принципу. Так что, если сработаемся… Вот адрес. Жду завтра к десяти на кастинг. Ну, привет!

Он сунул Яне бумажку с адресом и, насвистывая под нос одну из популярных песен «Апреля» пошел в сторону училища. Видимо, ему надо было возвращаться к работе.

Яна осталась сидеть. Она была не в силах поверить, что все это происходит с ней. Неужели так бывает?

Глава 13

Яна ночевала в общежитии у Ани и Миши. Костик немного подрос и стал еще более очаровательным. Аня была уже на седьмом месяце беременности и, когда Миша говорил о будущем малыше, его лицо светилось от счастья. Его, казалось, совершенно не смущает тот факт, что приходится заботиться о беременной жене маленьком сыне, работать и писать диплом по ночам. Он не сетовал на то, что пришлось переехать из родительской квартиры в общежитие и искренне верил в то, что сумеет всего в жизни добиться самостоятельно.

– Меня не берут в училище, но зато… Есть шанс, чо я буду сниматься в кино. И даже петь в новой группе, – заявила Яна с порога.

– Да ладно?! – Аня ничего подобного не ожидала. – Садись и рассказывай по порядку!

Яна рассказала и показала записку с адресом.

– Получается, это был сам Ермаков, продюсер «Апреля». Лысый да?

– Точно.

– Ну это ж надо! Янка, это шанс! Покруче, чем твое музыкальное училище. Куда бы ты потом после этого училища? Музыкальные занятия в детском саду вести? А Ермаков… Он может сделать тебя настоящей звездой, ты хоть понимаешь, что происходит? Если честно, я не верила, что можно вот так вот запросто приехать из Сафоново и покорить Москву… Даже с твоим талантом. Потому что сюда едут все самые красивые и самые талантливые. Но это очень похоже на счастливый билет. Вот только одну тебя отпускать нельзя. Пожалуй, будет лучше, если я пойду с тобой.

Яна вздохнула с облегчением. Она очень боялась идти на этот кастинг, хотя и понимала, что нельзя пренебрегать такой возможностью. В этот момент в дверях появился Миша.

– О, привет! Ты уже дома? Ну, как прошел экзамен?

Аня даже не дала ей ответить.

– Миш, ты завтра с Костиком посидеть сможешь?

– В принципе да, а что?

– На экзамене Яна познакомилась с Виктором Ермаковым, тем самым, понимаешь? Продюсером группы «Апрель»… И он пригласил ее на кастинг. Так вот я с ней пойду, на всякий случай.

– Решение правильное, кивнул муж сестры. – И новость просто замечательная!

Они до поздней ночи решали, какие песни стоит исполнить завтра на кастинге. А потом принялись обсуждать гардероб. Теперь, после нескольких месяцев работы в ресторане, Яне было из чего выбрать. В конце концов остановились на коралловой блузке и узкой юбке. Образ получился одновременно ярким и скромным.

Когда на следующей день она появилась на киностудии, у Виктора Ермакова не было ни малейших сомнений, что он откопал бриллиант. Да, безусловно, девушка очень неопытна, но… перед ним настоящая красавица с уникальным голосом и, к тому же, круглая сирота.

Сам он выглядел безукоризненно в темном костюме с галстуком. На вид ему было лет сорок с небольшим.

– Здравствуйте, – робко сказала Яна. – Это моя сестра Аня, она пришла меня поддержать.

Присутствие заботливой сестры не привело Ермакова в восторг, но он не подал вида. Ему нравилось в Яне очень многое: ее грация, скромность, роскошные волосы и стройные ноги. Он смотрел на нее очень внимательно и Яне казалось, что он видит ее насквозь.

– Очень приятно, Анна. Я Виктор, – он протянул руку сестре и та, похоже, сочла его вполне приличным человеком. – Итак, Яне сегодня предстоят кинопробы, потом я посмотрю отснятый материал и мы все вместе побеседуем.

Яну пригласили в студию, стены которой были обиты звукоизолирующими панелями.

Потом вошла какая-то дама в мужском костюме и протянула ей машинописный лист. Яна совсем растерялась. Она думала, ей придется только петь. Продюсер ведь говорил, что это кастинг в музыкальный фильм.

– Это Ваша роль, – с легкой усмешкой пояснила дама. – Текст, который Вам необходимо озвучить перед камерой, чтобы стало понятно, подходите Вы или нет.

У Яны тряслись коленки от страха. Никогда прежде она не делала ничего подобного. Спеть ее все же попросили, но в самом конце.

Потом все та же ироничная дама вывела ее в коридор, где дожидалась Аня.

– Ну как?

– Не знаю. Мне дали читать текст, признание в любви. Я прочла, как смогла, но это гораздо сложнее, чем петь.

– У тебя просто мало опыта. Уверена, если ты немного потренируешься, все получится.

Виктор Ермаков вышел к ним спустя полчаса. Аня сразу определила по его лицу, что продюсер доволен.

– Прошу за мной! Через дорогу отличный ресторан. Там мы сможем спокойно поговорить, к тому же всем не мешает подкрепиться. Особенно Вам, Анна.

Анна отметила, какой он внимательный. Ей и впрямь очень хотелось есть. Малыш в животе уже стучал ножками, недовольный нарушением режима.

В ресторане Ермакова встретили как дорогого гостя и, вместе со спутницами, провели в отдельный кабинет.

Они быстро сделали заказ. Каждому из троих не терпелось перейти, наконец, к сути.

– Итак, Яна… У меня будет к тебе несколько вопросов. Во-первых, ты можешь переехать в Москву?

– Да, – твердо сказала Яна. – Если мне будет, где жить.

– Этот вопрос мы решим, – отмахнулся продюсер. – Первое время ты будешь жить вместе с другими нашими артистами в подмосковном пансионате. Там с тобой будут работать педагоги по вокалу и актерскому мастерству. Особенно по актерскому мастерству…

– Я никогда раньше не играла в спектаклях, – призналась Яна. – Даже в школе. Только пела. Но если надо, я научусь.

– Само собой, научишься, – кивнул Ермаков. – Потом тебе надо будет сменить гардероб. Этим тоже займется наша сотрудница.

Яна кивнула.

– И еще один вопрос, который меня волнует. Сведения о тебе, Яна Синицына, очень противоречивые. С одной стороны, ты почти полгода работала певицей в ресторане в Сочи и отзывы о твоей работе самые восторженные. А до этого была самой обычной десятиклассницей. Так сколько тебе лет на самом деле?

Яна заколебалась. Если скажет правду, вдруг тем самым подставит Егора Федоровича, директора «Каравеллы»? Ведь он не имел права брать на работу несовершеннолетнюю.

– Мне нужно всегда правду говорить, – пояснил Ермаков, будто подслушав ее мысли. – Ты очень скоро это поймешь. Я действую в твоих интересах.

– Мне семнадцать. Несколько дней, как исполнилось.

Виктор кивнул. Он ожидал чего-то подобного. Уж слишком она невинна и неопытна.

– Это не очень хорошо, но решаемо. И последний вопрос: твои родители действительно умерли или ты просто сбежала от них?

– Папа погиб в Афганистане, а мама попала под машину. Я сбежала от отчима, но он никогда не был моим официальным опекуном.

Ну что ж. Значит, она полностью в его власти. Беременная сестра не в счет.

– Все ясно. Считай, что ты принята, Яна Синицына. Мое почтение, девушки. Ешьте спокойно и никуда не торопитесь.

Он поднялся и исчез так же неожиданно, как в прошлый раз.

– Что… что все это значит? – потрясенно спросила Яна у Ани, которая так и не притронулась к еде.

– Ты же слышала. Он взял тебя на работу. Ты будешь звездой, Янка! Самой настоящей!

Глава 14

Аня была просто в восторге от Виктора Ермакова.

– Он такой вежливый, предупредительный и явно заинтересован в сотрудничестве с тобой, – восхищалась она по дороге. – А глаза… Ну очень интересный мужчина. Если бы не лысина, вообще был бы красавцем.

Но Яна по-прежнему считала самым привлекательным мужчиной на свете Арсения.

Когда они вернулись в общежитие, Миша строил с Костиком космический корабль из табуреток и покрывала.

– Яну берут! Жилье, обеспечение, гардероб, зарплата…У нее будет все, понимаешь? Как в сказке, Миш…

Но Миша не разделял восторгов жены.

– Пока вы были на кастинге, мы с Мишей спустились к коменданту и я позвонил в училище. Вы в курсе, что завтра второй экзамен, сольфеджио? Яна к нему допущена.

– Но… она же провалила первый экзамен…

– Мы об этом знаем только со слов этого великого продюсера! Результатов нет. И списков тоже пока нет. А пока списков нет, есть шанс.

– Но Миш. Ты сам подумай – зачем ему врать? Он ведь входит в состав комиссии…

– Да очень просто. Он ей сейчас мозги запудрит, Яна не поступит и окажется у него на крючке.

– Э… – по-моему, ты перегибаешь палку. Ермаков солидный, уважаемый человек. Его вся страна знает. «Апрель» – самая популярная группа…

– А ты знаешь, что о нем говорят? Что у него не один «Апрель», а четыре.

– Как это? – не поняла Яна.

– Да очень просто. Одна оригинальная группа и три клона, которые ездят по стране с концертами и зарабатывают бешеные деньги для него.

– Откуда ты знаешь?

– Так, слышал, – не стал уточнять Миша.

– Но ведь ты не знаешь наверняка, – возразила Аня. – Он богатый, успешный. Вполне естественно, что многие ему завидуют. Вот и говорят всякую ерунду… Ты же не считаешь, что надо отказываться от такой возможности из-за слухов?

– Я считаю, – твердо сказал Миша, что завтра Яне надо пойти на экзамен. – А уже потом, когда будут известны официальные результаты вступительных, принимать решение.

– Да как ты можешь сравнивать? – недоумевала Аня. – Ну даже если она поступит… Будет рядовой студенткой с нищенской стипендией и сомнительными перспективами. А тут – контракт в кармане, деньги, одежда… Надо хотя бы попробовать! Если ничего не получится, на следующий год поступит, кто мешает. Теперь она знает, какие требования в училище, подготовится как следует…

– Бесплатный сыр бывает только в мышеловке, – буркнул Миша.

– Ничего себе бесплатный сыр! – возмутилась Аня. – Да ей круглыми сутками пахать придется – сначала учиться, потом сниматься в кино и выступать. Яна, скажи ему… Ну почему ты молчишь?

Яна сидела на полу рядом с племянником и молча слушала их перепалку.

– Я думаю, Миша прав. Мне стоит пойти на экзамен, – наконец сказала она. – Если не пойду, так никогда и не узнаю, по силам мне это или нет. Я ведь столько готовилась!

Аня только пожала плечами. Мол, делай, как знаешь, и отправилась на общую кухню готовить ужин. Миша, довольный одержанной победой, вернулся к строительству ракеты, чем очень порадовал Костика. Малыш уже готов был заплакать, держался из последних сил. Он не понимал, о чем говорят взрослые, но знал, что они ругаются и совершенно не обращают на него внимания.

Яна засела за учебники. Она не могла объяснить, почему ей так важно сдать этот экзамен. Маловероятно, что Ермаков, даже в случае успеха, позволит совмещать работу с учебой. Но она все равно решила, что сделает все от нее зависящее, чтобы поступить.

Экзамен оказался сложным. Яна несколько месяцев изучала те учебники по сольфеджио, что смогла найти в Сочи, но этого оказалось недостаточно. Она никогда не училась в музыкальной школе и потому те вопросы, которые другим абитуриентам казались вполне привычными, для нее оказывались совсем непростыми.

– Где Вы учились в музыкальной школе? – спросил наконец пожилой профессор. – Ясно, что не в Москве, но какой это был город?

– Я… не училась в музыкальной школе, – в который раз пояснила Яна чувствуя, как заливается краской. – Я выросла в деревне Сафоново, там был только музыкальный кружок при клубе.

Профессор был явно удивлен.

– Вот что. Значит, Вы современная Фрося Бурлакова? Дочь лесника?

– Мой папа был вертолетчиком, – пояснила Яна.

– Был… Афганистан?

Она кивнула.

– А у меня погиб племянник, – грустно сказал профессор. – Ну что ж Яночка, буду с Вами откровенен. – Ваши знания могу оценить в лучшем случае на тройку, а это при нашем конкурсе не проходной бал. Но Вы в этом не виноваты, не имели возможности учиться в музыкальной школе, готовились самостоятельно. Такое упорство дорогого стоит. Вы ведь на вокальное отделение поступаете? Тогда сделаем так. Вы мне сейчас споете, и, если я пойму, что Вы действительно талантливы, пропущу Вас. В этом случае все будет зависеть от результатов первого экзамена.

Яна почувствовала, что нужно спеть военную песню. И исполнила ту, которую особенно любил папа.

– От героев былых времён не осталось порой имён.

Те, кто приняли смертный бой, стали просто землёй и травой.

Только грозная доблесть их поселилась в сердцах живых.

Этот вечный огонь, нам завещанный одним,

Мы в груди храним.

Погляди на моих бойцов, целый свет помнит их в лицо.

Вот застыл батальон в строю, снова старых друзей узнаю.

Хоть им нет двадцати пяти, трудный путь им пришлось пройти.

Это те, кто в штыки поднимался, как один,

Те, кто брал Берлин.

Дедушка снял очки и было видно, что на глазах у него выступили слезы.

– Нет в России семьи такой, где б не памятен был свой герой,

И глаза молодых солдат с фотографий увядших глядят.

Этот взгляд, словно высший суд, для ребят, что сейчас растут.

И мальчишкам нельзя ни солгать, ни обмануть,

Ни с пути свернуть.

– Спасибо, Яна Синицына. Удачи Вам. И если Вы не станете нашей студенткой, то моей вины в этом не будет. У Вас настоящий дар.

– Благодарю Вас…

Первым человеком, с которым Яна столкнулась в коридоре был Виктор Ермаков.

– Хотел бы я знать, что ты здесь делаешь, – сказал продюсер. – Мне казалось, мы обо всем договорились.

Глава 15

– Я пришла на второй экзамен, – отважно ответила Яна, хотя под пристальным взглядом темно-карих глаз продюсера сложно было не оробеть.

– Какой смысл, если ты завалила первый? Я же тебе объяснил, что ты не поступила. Ты правда хорошо поешь. Но здесь несколько другие требования. Академические, так сказать. Твоя проблема в том, что ты не училась в музыкальной школе. А значит, будешь отставать. С такой студенткой пришлось бы заниматься дополнительно, подтягивать до общего уровня.

– Но Вам я зачем-то понадобилась, – тихо сказала Яна, помня о словах Миши.

– Я заметил то, что для них не имеет никакого значения. Твою красоту и твои амбиции. Для сцены этого, честно говоря, иногда бывает достаточно. А у тебя есть еще и голос.

– Если я поступлю, то буду здесь учиться, – вдруг сказала Яна.

Она сама не знала, почему произнесла эту фразу. В глубине души она считала предложение Виктора заманчивым, но ее смущал его напор.

– Дело твое. Думаешь, буду уговаривать? Удачи тебе.

И все. Он развернулся и пошел прочь.

Миша пришел в восторг, когда Яна рассказала, о том, как прошел экзамен и о разговоре с продюсером.

– Вот видишь! Не даром он так отреагировал. Взбесился, когда понял, что ты поступишь. Тебя, может, ждет слава оперной певицы. А не пляски вокруг шеста в полуобнаженном виде.

– Вообще-то речь шла о съемках в кино и об участие в музыкальной группе, – напомнила Аня.

– Это он так заманивает! Хорошо, что я догадался позвонить в училище….

– Не думаю, что Ермаков очень расстроится. Знаешь сколько найдется желающих на место Яны!

Миша был так уверен в успехе, что, в конце концов, Яна тоже перестала сомневаться. Один из двух экзаменов она уже точно прошла и если она и впрямь так талантлива, как говорил профессор, то студенческий у нее уже в кармане.

Поэтому когда она не нашла своей фамилии в списке поступивших, минут десять не могла в это поверить. Может, они ошиблись? Может, написали неправильно?

Санина, Серов, а потом сразу Солнцева. Синицыной нет. Совершенно точно. Значит, все-таки не поступила.

Вот тут она расплакалась. По-настоящему. Яне было стыдно за эти слезы, но она ничего с собой поделать не могла. Только что рухнула ее мечта. Она не поступила в училище, поругалась с Ермаковым. Это значит, что с Москвой придется проститься. Все, что ей остается – вернуться в Сочи и петь в ресторане. Да и то при условии, что Егор Федорович сдержит свое обещание. Вполне может быть, что он уже нашел другую певицу.

Она сама не помнила, как вышла на улицу. Тот же парк и даже вроде бы та же скамейка, на которой она ела мороженое после первого экзамена. Ермаков еще похвалил ее тогда за то, что не плачет. А вот теперь зато ревет в три ручья. Потому что теперь уж точно – все. Москва дала ей шанс. Даже целых два шанса. И Яна упустила оба.

– Я мороженое принес. Ванильный пломбир, правильно? Ты вроде его в прошлый раз ела.

Яна подняла глаза. Виктор Ермаков собственной персоной. Только на сей раз без привычного пафоса.

– Спа… сибо.

Она взяла мороженое и принялась его разворачивать. Продюсер тем временем устроился рядом.

– Я сам с третьего раза только поступил, – вдруг признался он. – Кем только не работал в Москве – от грузчика до официанта. Я из Рязани. А ты?

– Из Сафоново. Это в Самарской области.

– Ясно. Ты не расстраивайся так. Просто у всех изначально разные стартовые возможности, понимаешь? Кто-то живет в Москве, в шикарной квартире, мама с папой водят в музыкалку и нанимают репетиторов. А кто-то как мы с тобой. Все сам. Да еще нужно думать, где жить и что покушать. Я ведь пытался тебя предупредить.

Яне нечего было на это возразить. Виктор действительно сразу сказал, что она не поступит.

– Что мне теперь делать?

– Мое предложение в силе. Но я так понял, оно тебе не слишком нравится?

– Если честно… мне немного страшно.

– Уж поверь, работать на меня не опаснее, чем петь в кабаке, – усмехнулся Ермаков. – Ну хорошо. Хочешь начистоту – давай начистоту. Что тебе надо для уверенности, контракт? Будет тебе контракт. Это, правда, не очень просто, придется сначала оформить твою сестру опекуном, а уж потом подписать контракт с ней, но я это сделаю, не вопрос.

– Аня будет моим опекуном?

– Формально. Это всего на год. А фактически ты будешь находиться под моей опекой. Что еще тебя смущает? Наслушалась сказок и боишься, что петь по саунам придется?

– А это сказки? – уточнила Яна.

Виктор пожал плечами.

– Да как тебе сказать. У каждого свой бизнес. Есть и те, кто поставляет проституток крутым ребятам. В том числе и поющих. Мне это не интересно. Я занимаюсь музыкой и в последнее время еще кино. Я ведь начинал как музыкант. Но тогда возможности были совсем другие. Цензура. А сейчас… Сейчас такие дела можно замутить! Но у меня самого возраст уже не тот для сцены. Вот и продвигаю молодежь. Это моя работа и получается вроде неплохо.

Говоря это, он вдруг стал похож на нормального человека. Яна впервые верила ему.

Все бюрократические формальности были улажены за неделю. Похоже, продюсер и впрямь обладал серьезными связями.

На выходные Ермаков предоставил свою машину с водителем в распоряжение помощницы Марго и та все выходные возила Яну и Аню по магазинам, подбирая начинающей певице новый гардероб. Обедали они в ресторанах. Все расходы взял на себя Виктор. По крайней мере, Яна понимала фразу «За счет фирмы», которую часто произносила Марго, именно так. Шесть новых платьев на все случае жизни, три сумки и две пары туфель на головокружительных каблуках.

– Я даже не предполагала, что ты можешь быть такой потрясающей, – прошептала Аня, увидев сестру в белом сарафане с кружевными вставками.

Яна улыбнулась постаралась отбросить остатки сомнений. Виктор хочет сделать ее звездой? Что ж, отлично, значит, у них общая цель.

Глава 16

Письма от Арсения были полны любви и страсти, тоски и нежности. Он писал ей обо всем, что с ним происходило. О том, что думал и чувствовал. Яна в свою очередь написала о том, что не поступила в музыкальное училище, как мечтала, но за то со следующей недели начнет сниматься в кино, а совсем скоро станет солисткой новой группы. Она верила, что любимый будет гордиться ею.

Виктор познакомил ее с режиссером картины и тот не мог скрыть своего восторга. Он видел пробы и понимал, что Яна очень хороша, но и не предполагал, что настолько. Ей подобрали гардероб, стилисты поработали с макияжем и волосами и теперь ничто не выдавало в ней деревенскую девчонку. Красота и грация были умело подчеркнуты, появился столичный лоск и все это делало образ незабываемым.

В глубине души она понимала, что не может полностью доверять Ермакову. Что-то подсказывало ей, что продюсер выше всего ставит свои собственные интересы и цели. И ей очень хотелось бы посоветоваться с Арсением. Но это невозможно. Он далеко, а значит, все решения принимать Яне самой.

У нее теперь были только Аня и Миша и на долгом семейном совете они решили, что все же стоит подписать этот контракт. Миша сомневался до последнего, но в конце концов даже он вынужден был признать что на данный момент все, что связано с эстрадой и кино рискованно, и если уж Яна выбрала для себя эту профессию, стоит хотя бы попробовать.

Один-единственный контракт давал Виктору право представлять интересы Яны, заключать новые контракты от ее имени. От нее требовалось лишь в точности выполнять распоряжения босса.

Комната в пансионате, где она теперь жила, напоминала гостиничный номер. И если внешне пансионат выглядел совсем непрезентабельно, то интерьер просто поражал своей роскошью. Всюду мрамор и красное дерево, идеально вышколенный персонал. Яне казалось, что она попала заграницу. Хотя она никогда, конечно, в других странах не была, и о жизни там могла только догадываться. Виктор Ермаков снимал для своих подопечных целый этаж. Там же находился зал для репетиций, танцевальный зал, студия звукозаписи и роскошно обставленный кабинет самого продюсера, в котором он, впрочем, бывал довольно редко. На других этажах постояльцы все время менялись. Чаще всего это были мужчины в дорогих костюмах с очень красивыми девушками. Причем одни и те же девушки появлялись порой с разными мужчинами, так что их род деятельности не был для Яны секретом. Порой она боялась, что ее саму примут за проститутку и однажды даже поделилась своими опасениями с сестрой.

– Дурочка, скоро все увидят фильм, в котором ты сыграешь главную роль и вопросы сразу отпадут! И потом, все эти горничные и официанты великолепно знают, что ты живешь на этаже музыкальной компании.

В местном ресторане Яну кормили «за счет фирмы». И каждый день приходили преподаватели. Похоже, Ермаков всерьез задался целью сделать из золушки принцессу. С утра до вечера ее учили петь и танцевать. Но самыми сложными были занятия по актерскому мастерству. В отличие от многих девушек Яна никогда не грезила о карьере актрисы, она с самого детства видела себя певицей. Эта роль стала для нее полной неожиданностью, но она знала, что должна сыграть ее хорошо. Потому что если фильм будет иметь успех, это станет лучшей рекламой для новой группы. Ее лицо появится на плакатах и афишах, а зрители станут приходить на концерты, чтобы только посмотреть на нее.

Она мечтала поскорее познакомиться с «Апрелем» и подробно расспросить членов группы о работе с Ермаковым, но ребята были на очередных гастролях и поговорить о своих переживаниях было не с кем. Раз в неделю, по воскресеньям, водитель Ермакова отвозил ее к Ане и Мише, чтобы она могла пообщаться с родственниками.

Ермаков не переставал твердить, что очень скоро Яна станет настоящей знаменитостью. Он требовал, что бы она постоянно была в образе, привыкала к нему, каждую минуту выглядела на миллион долларов. Новая прическа, новый гардероб и аксессуары, новый, яркий макияж. Пожалуй, учителя и соседи из Сафоново сейчас не узнали бы ее.

Вскоре после заключения контракта Ермаков привез ей деньги в конверте. Открыв его, она едва не вскрикнула. Столько денег сразу она не видела никогда в жизни и в первый момент не могла поверить, что это все ей.

– Ну а что ты удивляешься? – улыбнулся Виктор. – Я же обещал, что ты станешь хорошо зарабатывать. – Я свои обещания выполняю. Вот тебе аванс. И учти, это только начало…

Она не знала, какую сумму заплатили Ермакову иностранные инвесторы, которых молодая актриса привела в восторг и не понимала, что это лишь малая толика от того, что заработал он.

Накануне первого съемочного дня Виктор Ермаков приехал в пансионат и повел свою подопечную ужинать.

На ней было атласное розовое платье, волосы уложены в высокую прическу, в ушах – массивные серьги, которые очень шли ей. Головокружительные каблуки не вызывали никаких затруднений, напротив, делали Яну еще грациознее. В тот вечер в ресторане она с легкостью затмила всех красоток. Было видно, что Виктор доволен ей.

– Ты очень изменилась за этот месяц. Выглядишь, как настоящая звезда. А уж когда люди услышат твой голос… Мы произведем фурор, уж поверь мне. Ты посмотри, здесь все смотрят только на тебя.

– А мне кажется, они смотрят… на Вас, – призналась Яна.

Виктор рассмеялся.

– Ну, не без этого. Как ты знаешь, я уже приобрел определенную известность, благодарю успеху «Апреля». Но новый проект побьет все прежние рекорды.

Ты только не забывай, что слава и популярность – это прежде всего тяжелый ежедневный труд.

– Я понимаю.

– И роль выучила?

– Конечно… Я каждый день учила, вечерами. Анна Станиславовна, педагог по актерскому мастерству очень мне помогла, подсказала, где сделать акценты.

– Ну тогда – за твой успех! – Ермаков поднял вверх бокал с шампанским. – Извини, для тебя только минералка. Мои подопечные не пьют. Это условие контракта.

В контракте, составленном юристами Ермакова, было множество самых неожиданных условий. Этот документ регламентировал каждую мелочь. И у Яны было ощущение, что она все-таки стала студенткой очень необычного учебного заведения.

Разговор за ужином вышел довольно непринужденным. Яна рассказывала о своем детстве, а Ермаков – о первых годах в столице.

– Если честно, мне до сих пор не верится, что все это происходит на самом деле. Что завтра я начну сниматься в кино.

– Это только начало, – повторил Виктор свою излюбленную фразу и бросил быстрый взгляд на часы. – А теперь иди на верх. Тебе пора спать. Завтра первый день съемок и ты должна быть хороша, как никогда.

Глава 17

«Я давно уже заметил, что способен предчувствовать приход твоих писем. Вчера была необыкновенно звездная ночь. Я очень люблю летать в такие ночи, как эта. Там, в темном небе, среди звезд, бывает спокойно даже посреди войны. Я летел и думал о тебе. Я знаю, что завтра для тебя наступит особенный день. Ты начнешь сниматься в кино и этот фильм непременно сделает тебя звездой, как только выйдет на экраны. Ты засияешь ярко, на радость миллионам людей. На мгновение мне вдруг стало страшно. Я испугался, что могу потерять тебя. Но в этот момент в мой душе зазвучал твой голос. Мы эхо друг друга, так было и будет. Я твой, а ты моя!»

Яна сжимала письмо Арсения в руках, пока ехала на съемки на заднем сидении автомобиля Ермакова. За рулем был водитель, а сам продюсер обещал прибыть непосредственно на съемки. Она не минуту не забывала о любимом и о той опасности, которая ему грозила. Каждое письмо могло оказаться последним. Она уже потеряла отца, и потому разлука с Арсением оживила старую боль и сделала ожидание особенно мучительным. Перед тем, как войти в павильон, Яна спрятала письмо в сумочку. Оно было для нее как талисман – новое свидетельство любви Арсения.