355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Анастасия Эльберг » Ночь, когда она умерла (СИ) » Текст книги (страница 4)
Ночь, когда она умерла (СИ)
  • Текст добавлен: 8 октября 2016, 21:20

Текст книги "Ночь, когда она умерла (СИ)"


Автор книги: Анастасия Эльберг



сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 26 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]

Глава четвертая
Изольда

2010 год

Треверберг

Я устало вздохнула и, положив голову на спинку кресла, прикрыла глаза.

– Только не переусердствуй, – сказала я Биллу, который снимал с меня туфли. – У меня могут остаться синяки.

– Ты доверяешь мне свои дела и свои деньги, но так волнуешься за свои ноги? Я не в первый раз делаю тебе массаж.

– И не трогай мозоли. Эти туфли меня доконали. Я уже пожалела, что купила их. Может, вернуть обратно в магазин?

Билл не рассуждал на темы, в которых ничего не смыслил, а поэтому он промолчал и занялся делом.

Я вернулась из Мирквуда три дня назад, но до сих пор не могла настроиться на рабочий лад. За проведенное там время я успела привыкнуть к вечерним платьям и неброским повседневным нарядам, и вновь надевать деловой костюм было непривычно. Компаньон Вивиана задержался в Англии, а скопившиеся за это время проблемы не позволяли мне оставаться в Мирквуде. Хотя я была бы не против продлить незапланированный отпуск.

С такими мужчинами, как доктор Мори, было удобно заводить курортный роман: ни к чему не обязывающий секс и легкое расставание, а при случайной встрече после – еще пара ни к чему не обязывающих ночей, приятное времяпрепровождение и ностальгия по теплым летним дням. При одном взгляде на него было понятно, что в его любви к женщинам есть что-то порочное, и это что-то до добра его не доведет, но Вивиана, судя по всему, это не беспокоило.

Сложно было сказать, что притягивало к нему женщин: внешность (выглядел он для своих почти сорока великолепно – ему позавидовал бы любой ровесник), вышеупомянутые свободные взгляды на отношения, интеллект или откровенная, но неизменно вежливая манера общения. Лично мне казалось, что его секрет заключается в глазах. В холодных темно-синих глазах, которые начали говорить еще задолго до того, как он впервые задумался о том, чего он хочет от женщин и чего они хотят от него. И плохо приходилось представительнице прекрасного пола, которая смотрела в них и видела там намек на чувства. Особенно если этого намека там не было, и он являлся плодом воображения романтичных особ.

Вивиан был младше меня, пусть и ненамного, и я успела повидать больше, чем он. Это можно было сказать и о жизненном опыте в целом, и о любовниках в частности. Воспоминание о последнем мужчине, которому удавалось превратить мое тело в музыкальный инструмент и сыграть на нем любую мелодию, даже ту, которая казалась невозможной для исполнения, давно стерлось из моей памяти. Я ожидала от Вивиана всего – но только не того, что он напомнит мне, что это за ощущение.

По вечерам до ужина мы прогуливались у реки, и, когда я подняла эту тему, он сказал мне, что просто любит делать из пороков культ, но, на мой взгляд, не совсем точно отразил суть происходящего. Несмотря на то, что женщины в его постели менялись каждую неделю, он считал секс не развлечением и не чем-то вроде спорта, а отдельным видом искусства. И занятие этим искусством подразумевало постоянный поиск новых чувств, оттенков и граней – иначе в нем не было смысла.

Я мысленно возвращалась к тому вечеру в кабинете, когда мы остались наедине, а потом вспоминала нежное, почти невесомое прикосновение его рук к своим плечам и просьбу отдать ему плащ, когда мы несколько часов спустя пришли к нему домой. Странно было думать о том, что эти руки принадлежат одному и тому же мужчине – и что их прикосновения могут вызывать такие разные эмоции. Мое тело отлично помнило происходившее – оно незамедлительно отреагировало сладкой дрожью и сосредоточившимся внизу живота теплом. Я приподняла голову и посмотрела на Билла. Вероятно, он прочитал в моем взгляде слишком многое, и оторвался от своего занятия.

– О чем ты думаешь? – спросил он.

– Разумеется, о тебе, милый. Ты видишь в этой комнате кого-то еще?

– Не припомню, чтобы ты когда-то думала обо мне с таким выражением лица.

– Просто я соскучилась. Я могу позволить себе минутную слабость?

Билл подарил мне очередной подозрительный взгляд и снова принялся массировать мои ступни. Я вернулась было к приятным мыслям, но лежавший на расстоянии вытянутой руки от меня сотовый телефон чуть слышно зажужжал – во время перерыва я обычно отключала звонок. Вряд ли можно было придумать что-то более неуместное, чем посланное доктором Мори сообщение следующего содержания: «Надеюсь, ты не расценишь это как издевательство, но с добрым утром. Желаю тебе приятного дня». Я знала, что мой рабочий график «немного» отличается от его рабочего графика, но посылать подобные сообщения в два часа дня – это чересчур.

– Это Юлия? – поинтересовался Билл, не поднимая глаз.

Я нажала пару кнопок и удалила сообщение, после чего вернула телефон на стол.

– Можно сказать и так.

– Нет, так дело не пойдет.

Билл поднялся и взял со спинки второго кресла пиджак.

– Ты можешь объяснить мне, что происходит? – спросил он.

– Мне пришло сообщение. Тебе когда-нибудь приходили сообщения, Билл?

– Да. Но зато я не могу понять, что с тобой происходит. Эта идиотская улыбка не сходит с твоего лица с тех самых пор, как ты вернулась из Мирквуда! Только не надо мне рассказывать, что ты улыбаешься потому, что все в деловом плане сложилось удачно!

Я посмотрела на него и поморщилась. У меня не было желания оправдываться, но подробный рассказ о путешествии казался мне плохой идеей. Между тем, Билл ждал ответа. Он стоял напротив меня, нацепив лицо обиженного до глубины души любовника. Это лицо получалось у него лучше всего. Как и все варианты обиженных лиц. Из него вышел бы отличный актер – его холерический темперамент к этому располагал.

С Биллом мы познакомились около семи лет назад. Тогда это был не Билл, а Уильям Барт, молодой (ему едва перевалило за двадцать), амбициозный и неотразимый юрист, перед которым не могла устоять ни одна женщина. Несмотря на молодой возраст и практически полное отсутствие опыта, он оказался профессионалом своего дела. После того, как я уволила своего бухгалтера, Биллу пришлось приняться за решение финансовых вопросов, а через некоторое время я сделала его своим компаньоном. И ни на секунду не усомнилась в правильности этого шага.

Сдержанный, воспитанный, интеллигентный и, если судить по внешнему виду, очень покладистый, на деле Уильям был одним из самых жестоких и расчетливых бизнесменов, которых я встречала. Руководствуясь принципом «цель оправдывает средства», он использовал все возможности для того, чтобы без жалости раздавить конкурентов и тех, кто мог ими стать, но никто и никогда не обвинил бы его в чем-то конкретном – иначе Билл нашел бы способ разобраться и с ним. Мы в два раза увеличили наш годовой оборот, дела шли в гору семимильными шагами. И я совершила одну из самых страшных ошибок в своей жизни – пустила Уильяма Барта в свою постель.

Тогда я рассталась с надоевшим мне журналистом одного из самых известных в городе журналов, отдыхала и размышляла о том, что мне не помешал бы молодой любовник. Билл появился как нельзя кстати. Его неуклюжие попытки ухаживать и делать комплименты смешили и одновременно приводили в недоумение: образ властного делового человека и образ робеющего перед красивой женщиной мальчика не хотели соединяться воедино. Но жизнь порой преподносит нам сюрпризы.

Когда мы оставались наедине, его уверенность в себе куда-то испарялась, и вел он себя как угодно – но только не как Уильям Барт, которого я привыкла видеть в качестве своего компаньона. До меня у Билла было только два романа, и оба закончились тем, что женщины ушли к другим мужчинам. Скорее всего, он до сих пор переживал случившееся, но эту проблему предстояло решить его личному психоаналитику. Билл болезненно реагировал на замечания в адрес его внешности и поведения, во всем усматривал скрытые намеки и любил устраивать скандалы по любому поводу. Если я не отвечала на посланное им сообщение, он мог часами ломать руки и гадать, что произошло, а потом высказывал мне все, что он об этом думает.

В самом начале мне льстило его внимание, и я даже могла закрыть глаза на то, что он был плохим любовником. Потом мне стал надоедать этот цирк, но выяснилось, что отделаться от Билла непросто. Все мои попытки разорвать отношения заканчивались одним и тем же: он оказывался у моего порога с букетом цветов и клялся, что подумал над своим поведением. А на следующий день все повторялось заново. Я размышляла над самыми радикальными вариантами решения, но Билл, сам того не зная, помог мне.

– Почему бы тебе не признаться, что ты просто не хочешь меня видеть? – сказал он мне во время очередной ссоры. – И тогда я уйду ко всем чертям и из твоей личной жизни, и из твоего бизнеса.

Разумеется, Билл не ушел бы, но я поняла, что играю в опасную игру. Избавиться от него можно было только одним способом: уволить. А уволить Билла я не могла: он слишком много знал. Кроме того, ему были известны самые крошечные лазейки в законе, и он мог воспользоваться ими для того, чтобы оставить меня без цента. Мысль о подобном исходе событий не нравилась мне даже в теории, а о практике говорить не хотелось. И теперь я играла роль беззащитной женщины, а Билл играл роль «сильного» мужчины.

Он гордо именовал наши отношения «свободными», не забывая устраивать мне допрос, если я задерживалась на пару часов, а я свободными их не называла – мне это было понятно без слов. Сколько бы скандалов по поводу моих любовников – и существующих, и являющихся плодом его больного воображения – он бы мне ни закатывал, дальше пары метров от двери моей квартиры он бы не ушел. Мы оба это знали.

– Какого черта ты молчишь? – снова заговорил Билл, уже не скрывая нетерпения. – Чем ты там занималась?

– Я уже говорила тебе. Встречалась с Адамом Фельдманом и Вивианом Мори.

– Это я уже понял. Что ты делала, помимо этого?

– Спала допоздна и гуляла по вечерам.

– А чем ты занималась по ночам?

Я положила ногу на ногу и улыбнулась.

– Это мой секрет.

– Пока мы живем вместе, это не твой секрет.

– Вот как? А у тебя нет секретов? И, если так, то почему ты не рассказал мне о том, что две ночи подряд ты проводил у Юлии?

В глазах Билла мелькнуло недоумение, и я поняла, что попала в цель.

– О чем ты? – спросил он.

– Не любишь, когда тебя ловят с поличным?

– У нее сломалась машина, и я должен был подвозить ее до работы. Я, как ты знаешь, живу далеко от нее, и вовремя мы не успели бы – это лишние полтора часа.

– Как мило. Только очень ответственные сотрудники приезжают на работу вовремя тогда, когда руководитель в отъезде.

Билл снова нацепил безразличную маску.

– В чем ты хочешь меня уличить? – прохладно поинтересовался он.

– Вероятно, в том же, в чем ты хочешь уличить меня. Кстати, я пригласила доктора Мори к нам в гости. Надеюсь, ты не против?

Он присел у моих ног, отставив в сторону туфли.

– Мы что, будем жить втроем?

– У нас есть замечательные отели.

– Наконец-то я с ним познакомлюсь.

Я поставила ногу ему на плечо, прикоснулась пальцами к его щеке.

– Ты говоришь таким тоном, будто видишь в нем конкурента.

– Время покажет.

– Он тебе понравится. – Я опустила ногу ниже и погладила пуговицы его рубашки, намекая на то, что их следует расстегнуть. – И, кажется, я сказала, что соскучилась, а ты заставляешь меня ждать?

2011 год

Мирквуд

Я расправила ткань платья и оглядела себя в зеркале в полный рост. В том, что я надела это платье спустя такое долгое время, было что-то странное, и первые пару минут я чувствовала себя не в своей тарелке. Конечно, я могла ограничиться одним из новых нарядов – я покупала их регулярно, каждую неделю по нескольку штук, зная, что вряд ли мне удастся «выгулять» хотя бы треть. Часть из купленных недавно платьев были дорогими, а некоторые даже пошили на заказ, специально для меня – в отличие от этого платья. В нем не было ничего необычного: красный атлас, юбка в пол, длинный рукав и практически полностью открытая спина. Если женщина надевает такое платье и не заботится о том, чтобы подобрать украшения, то ей обычно говорят, что в ее образе чего-то не хватает. В качестве украшения я выбрала небольшое ожерелье из рубинов – тоже гость из прошлого, такой же, как и платье.

Вуаль опустилась на лицо – за последние месяцы этот ритуал стал привычным. Люди постепенно учатся обходиться без вещей, о расставании с которыми до этого они даже не могли подумать, моя жизнь доказывала мне это не один и не два раза. Наверное, еще не пришел срок, ведь для всего в мире есть свое время. Впрочем, зачем сожалеть о том, чего уже не вернуть?

Охранник у дверей клуба вежливо кивнул мне, но принял выжидательную позу и пропускать меня раньше времени не собирался.

– Вы приглашены, мэм? – спросил он.

– Можно сказать и так. Меня зовут Изольда Паттерсон.

После короткого разговора по телефону охранник посмотрел на меня поверх дымчатых стекол небольших очков.

– Прошу прощения, мисс Паттерсон. Я не узнал вас. Вы желанный гость.

Сегодня в клубе было шумно и людно. Я сделала пару шагов и остановилась, ища глазами свободные столики, но мне на помощь пришла Колетт, появившаяся за моей спиной.

– Добрый вечер, мисс Паттерсон. Позвольте, я возьму ваш плащ.

Я сняла плащ и оглядела девушку. Колетт была одета в длинное платье из мерцающей зеленой ткани – такое могла позволить себе только женщина с идеальной фигурой танцовщицы, каковой она и являлось. Платье плотно облегало тело, не скрывая ни одного изгиба. С тем же успехом Колетт могла покрыть себя зеленой краской – эффект был бы похожим.

– Мадемуазель Бертье, – сказала я. – У меня такое ощущение, будто вы помолодели со времени нашей последней встречи.

Колетт улыбнулась. В ней удачно сочетались чувство собственного достоинства, женское коварство, скромность, профессионализм и вежливость. Я бы не отказалась от такой помощницы.

– Благодарю вас. Не стойте в дверях. Вы будете что-нибудь пить? Может, вы голодны?

– Нет. Я пришла для того, чтобы поговорить с месье Мори. Он здесь?

– Конечно. – Колетт кивнула в направлении сцены. – У господина Мэйсона сегодня день рождения. Сейчас они с господином Фельдманом поздравят его, а потом месье Мори будет в вашем распоряжении. Я проведу вас к его столику.

Вивиан и Адам стояли у края сцены в паре метров от первых столиков. Последний поднял руку в попытке привлечь внимание, а потом пару раз хлопнул в ладоши.

– Друзья, – заговорил он. – Месье Мори плохо себя чувствует. Давайте проявим немного уважения и постараемся говорить чуть тише, потому что он не в голосе. Тем более что сегодня он приехал специально для того, чтобы поздравить господина Мэйсона.

– Спасибо, Адам.

Вивиан посмотрел на Патрика Мэйсона, который поднялся на сцену и подошел к ним.

– Вы не должны были приезжать ради меня, доктор, – сказал он. – Если бы вы сказали, что больны, все бы прекрасно поняли вас и уж точно не стали бы в чем-либо обвинять.

– Я не люблю нарушать традиции. Тем более что вы, Патрик – особый гость.

Именинник улыбнулся, пережидая аплодисменты.

– Итак, господин Мэйсон, – снова заговорил Вивиан, – от нашего с господином Фельдманом имени, а также от имени всех людей в этом зале мы поздравляем вас с днем рождения. И, так как у вас есть все, а мы с господином Фельдманом по роду занятий должны не желать кому-либо чего-либо, а исполнять желания, то перейдем к подарку. – Он отдал Патрику небольшую связку ключей. – Правила вы знаете. Тут шесть ключей, и подходят они к шести замкам в шести комнатах. На ознакомление со всеми комнатами у вас есть два часа. А это, – он протянул ему бархатный мешочек с изображением эмблемы клуба, – игральная кость. Она поможет вам узнать номер комнаты, с которой нужно начинать. Кость принадлежит вам, и также вам принадлежит то, что вы найдете вместе с ней. Это – скромный подарок от меня. Он придаст ощущениям, которые вы испытаете, более тонкий и изысканный характер. А для того, чтобы немного подогреть ваше любопытство, могу сказать вам: за одной из этих дверей скрывается один из ваших самых любимых пороков, которому вы предавались в течение этого года.

– Спасибо, доктор. И за поздравление, и за подарок. – Патрик поклонился публике, и они с Вивианом обменялись рукопожатием. – Я очень рад, что мы с вами познакомились, и что я имею честь бывать в вашем заведении.

– Думаю, это мы должны благодарить вас за то, что вы приходите к нам. Поторопитесь, потому что через пять минут мадемуазель Бертье перевернет песочные часы.

Колетт кивнула мне на прощание.

– Песочные часы не ждут. Приятного вам вечера, мисс Паттерсон.

Подошедший к столику Вивиан некоторое время изучал меня, после чего сел. Света тут было немногим больше, чем тогда в моем кабинете, но теперь мы сидели друг напротив друга, и я могла лучше его разглядеть. В его лице ничего не изменилось – разве что тень морщин на лбу стала немного отчетливее. Но такое впечатление создавалось, скорее всего, потому, что он выглядел больным. Через пару дней морщины разгладятся, в глазах снова появится тот легкий холодок, под которым он умело скрывает свою истинную сущность, а улыбка из усталой и болезненной превратится в ту улыбку, которая для многих женщин означала потерю власти над своими мыслями.

– Я помню это платье, – сказал он. – Славные были дни.

– Я знала, что ты оценишь.

Он взял бокал и поболтал остатки вина на дне.

– Какие удовольствия я могу предложить даме сегодня вечером?

– Ты можешь сказать, что ответишь «да» на вопрос, который я задала тебе в прошлый раз.

– Вынужден тебя огорчить. Я отвечу «нет».

Я откинулась на спинку кресла.

– Очень жаль. Где твой приятель Саймон? Сегодня он не пришел?

– Он мне не приятель, Изольда. И, если это все, что ты хотела, я повторю свой вопрос. Какие удовольствия я могу предложить даме сегодня вечером?

Он допил вино и вернул бокал на стол. Я повертела в руках сумочку и подняла голову.

– Ты всегда был плохим актером. Хуже всего тебе удается безразличие.

– А ты всегда была очень хорошей актрисой. Сейчас мне хочется посмотреть тебе в глаза и понять, какого черта ты тут появилась, но я знаю, что даже если увижу в них что-то, это будет ложью.

– Простите, я отвлеку вас на пару секунд.

Рядом с нами остановилась невысокая девушка в простом черном платье.

– Записки? – спросила я. – У вас эта забава до сих пор в ходу?

– Да, – кивнул Вивиан. – Посетителям это нравится. Возьмешь?

– Почему бы и нет?

Я запустила руку в бархатный мешочек, который принесла девушка – точно такой же, какой подарили Патрику некоторое время назад, только побольше – и достала стеклянную капсулу с запиской. «Расскажите соседу по столу свою тайну», прочитала я на желтоватой бумаге.

– А вы, доктор? – спросила девушка, обращаясь к Вивиану.

– Если дама взяла записку, то мне нужно последовать ее примеру.

Я посмотрела на то, как он открывает капсулу и читает написанное.

– Вы будете выполнять желание? – спросила у меня девушка.

– Нет, – покачала головой я и вернула капсулу в мешочек.

– А вы?

Вивиан улыбнулся и кивнул.

– Буду.

Девушка снова повернулась ко мне.

– Вы, конечно, в курсе, но я напомню вам: если вы отказываетесь от своего желания, то ваш сосед по столу может придумать свое желание. Для вас.

– Спасибо. Я знаю правила.

Девушка поставила на наш стол небольшой красный флажок – знак того, что мы уже участвовали в игре – и удалилась.

– Что это за желание, которое ты отказалась выполнять? – полюбопытствовал Вивиан.

– Это не имеет значения. Я ведь уже вернула записку.

– Ну что же. Тогда, как сказала таинственная незнакомка, у меня есть право на два желания. – Он положил руки на стол и наклонился чуть ближе ко мне. – В записке мне предложили угостить тебя кофе. А я предлагаю совместить приятное с полезным и угостить тебя кофе у меня дома. Как ты на это смотришь?

Я скрестила руки на груди.

– Несколько минут назад ты говорил таким тоном, будто хочешь от меня отделаться. А теперь ты приглашаешь меня к себе домой?

– Я подумал и решил, что все эти недопонимания из прошлого не помешают нам обоим получить удовольствие. Помнишь, как-то ты сама говорила: ничего личного, только секс. – Он помолчал. – Когда я говорил с Саймоном, то не очень хорошо о тебе отозвался – я сказал, что ты относишься к тем женщинам, которые в момент оргазма будут говорить имя мужчины, с которым они спят, но все равно останутся холодными. Но это неправда. Я просто хочу, чтобы ты это знала. Не в моих привычках говорить о женщинах за спиной – тем более, нелестные вещи.

Я продолжала смотреть на него, а он не торопился нарушать молчание. Сложно было придумать ситуацию, которая характеризовала бы его лучше, чем эта – это был тот самый Вивиан, которого я знала. Еще год назад я, не задумываясь, согласилась бы, но сейчас я не могла этого сделать, хотя мысль об этом металась в моей голове, вытесняя все остальные, а тело услужливо потакало ей, предательски напоминая о прошлом. Если бы он сейчас достал ключи от комнат наверху – иногда во время разговора он рассеянно вертел их в пальцах – то я сорвала бы с него рубашку прямо здесь.

– Я поеду домой.

– Может, от кофе ты все же не откажешься?

Я положила руки на колени и сжала кулаки. Если бы на мне не было перчаток, то ногти бы впились в ладони.

– Нет.

– Тогда я желаю тебе спокойной ночи.

Я вышла из клуба и вдохнула свежий ночной воздух. У меня кружилась голова, и сейчас это было некстати – мне предстояло сесть за руль. Я закурила, присела на корточки у стены, достала из сумочки сотовый телефон и набрала номер.

– Добрая ночь, – отозвался на том конце провода бесстрастный голос телефонистки.

– Соедините меня с Уильямом Бартом. Пятнадцатая авеню, девятый дом, квартира номер двадцать семь.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю