Текст книги "Ночь, когда она умерла (СИ)"
Автор книги: Анастасия Эльберг
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 26 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]
Глава десятая
Изольда
2010 год
Треверберг
На свете существовало очень мало вещей, которые могли заставить меня подняться с кровати в выходной раньше девяти утра. Теперь на часах было начало восьмого, и я, уже успев позавтракать, подъезжала к дому Франчески Уинстон. Хотя не буду лгать – сегодня утренний подъем дался мне легко. Впервые за долгое время я думала не о работе и не о том, что вечером нам с Уильямом предстоит важный прием, а о том, что через несколько часов я поеду на вокзал и встречу Вивиана.
Мы созвонились вчера вечером, и он сообщил мне время своего прибытия, не забыв упомянуть, что поезда в Мирквуде придерживаются своего собственного расписания. На что я ответила, что это меня не беспокоит, и что я подожду столько, сколько нужно. Мы оба подчеркивали деловой характер его визита, хотя знали, каким он будет на самом деле. Именно эти мысли заставили меня встать в шесть утра – неслыханно для меня даже в будний день – и, оставив Билла досматривать сны, отправиться к Франческе за новым платьем и за новыми туфлями.
Больше всего в этой истории меня смешила реакция Билла. Он смотрел на то, как я отвечаю на присланные сообщения, и вопрос «от кого они» вертелся у него на языке, но он его не задавал. И, разумеется, он обратил внимание на то, что я изменилась. Хотя, зная Билла, он бывал настолько самовлюблен и слеп, что мог возомнить, будто я решила в него влюбиться. Обвинять его было не в чем, и я это понимала. Он еще не достиг того возраста, когда мужчина понимает разницу между влюбленной женщиной и женщиной, у которой есть любовник. В случае доктора Мори определение «любовник» было притянуто за уши, но отражало суть, и я могла позволить себе говорить о нем именно так.
В доме у Франчески, несмотря на ранний час, было людно и шумно. В отличие от меня, она не тратила времени на такую глупость, как выходные. Вот и теперь она степенно расхаживала по первому этажу своего дома, где обычно принимала гостей, и слушала последние новости. Меня этот курятник не интересовал, и я всегда старалась держаться в стороне. Тем не менее, Франческа заметила меня уже в тот момент, когда я переступила порог.
– Дорогая! – Она помахала мне рукой. – Ты не откажешься от кофе и яблочного пирога?
Франческа Уинстон пару месяцев назад отпраздновала свой шестидесятый день рождения. Отпраздновала с размахом – торжества с толпой народа были ее слабостью. И толпа собралась изрядная: тут были не только ее коллеги, но и бывшие сокурсники, а также поклонники, знакомые, друзья и журналисты. Франческа была известна в Треверберге как модельер-дизайнер: за период проживания в городе она открыла несколько бутиков модной одежды. Также она занималась косметологией, и, несмотря на то, что могла позволить себе переложить физическую работу на плечи других, до сих пор принимала клиенток лично. К ней приходили самые известные женщины города – не только для того, чтобы сделать маникюр, но и для того, чтобы поговорить. А также попробовать в очередной раз выведать ее секрет красоты: в свои годы Франческа выглядела так, что двадцатилетние мальчики сворачивали шеи, когда она шла по улице.
Секретов Франческа не раскрывала. Обычно при взгляде на хорошо выглядящих женщин в возрасте я начинала думать о том, сколько пластических операций они сделали, но Франческа вызывала у меня только восхищение, хотя я была уверена: ее пластическому хирургу хватает на жизнь. Может быть, я относилась к ней так потому, что она за всю свою жизнь ни разу не побывала замужем, хотя недостатка в мужчинах у нее не было. Женщина, которая следит за собой ради себя, а не ради потенциального мужа или других женщин, заслуживает уважения.
Франческа вручила мне чашку кофе и блюдо с небольшим куском пирога. Она оценила мое платье, удостоверившись, что оно принадлежит к ее новой коллекции, после чего положила руку мне на плечо.
– Ты отлично выглядишь. Я не про платье, если что. – Она обняла меня чуть крепче. – Может, ты хочешь что-нибудь мне рассказать?
– На самом деле… – начала я.
Франческа жестом заставила меня замолчать и взяла под локоть.
– Пойдем, – сказала мне она. – Я покажу тебе пару платьев. И еще у меня есть новая обувь! А ты расскажешь, кто этот мужчина и насколько он моложе тебя на этот раз.
Через полчаса моя чековая книжка лишилась пяти чеков. Я могла бы воспользоваться нашим с Биллом счетом, так как покупала одежду для приема, но было бы проблематично объяснить ему, зачем на один прием я купила три платья и пять пар туфель. Если и существовал в этом мире соблазн, которому я не могла сопротивляться – так это обувь.
Франческа была расстроена тем фактом, что нас с Вивианом разделяет всего несколько лет. Сама она предпочитала мужчин помоложе и проповедовала это всем женщинам, которым уже исполнилось сорок.
– Хорошо, его не интересуют твои деньги, Изольда, – сказала мне она нравоучительно, когда мы вернулись в зал. – Может, ты выйдешь замуж?
– Если выйду, то точно не за него, – ответила я.
– Это может быть фиктивный брак, – продолжила Франческа со свойственным ей цинизмом. – Вы работаете в одной и той же сфере. Вы можете объединить бизнес. А тот факт, что вы будете мужем и женой, позволит вам сэкономить на налогах. И хороший секс в придачу. По-моему, неплохой сценарий. Хотя понимаю – тебе нравится наставлять малышу Биллу рога. Это для тебя что-то вроде спорта. Держит в тонусе. И, судя по твоему сияющему лицу, на этот раз ты наставила ему отличные рога.
Я рассмеялась.
– Ты, как всегда, все решила за меня.
Франческа пожала плечами.
– А разве я не права?
– Я с ним практически не знакома. Было бы глупо строить далеко идущие планы.
– Ты трахалась с этим мужчиной два дня подряд, Изольда! – ахнула Франческа. – Что тебе еще нужно для знакомства? Познакомиться с его родителями? Или с его кошкой?
Я оглянулась на стоявших поодаль женщин.
– Давай будем говорить тише. Другим не обязательно это слышать.
– Ты права. Будут завидовать. – Франческа взяла меня под руку. – Я тебя сейчас кое с кем познакомлю. Эта дама поможет тебе навести порядок в голове.
Мы подошли к красивой брюнетке в платье из белого шелка, которая сидела в кресле у окна и курила, читая что-то на экране своего iPhone. Она отреагировала на наше появление только через несколько секунд, но приветливо улыбнулась и, казалось, совсем не была расстроена тем, что мы ее отвлекли. У брюнетки были холодные темно-синие глаза, в которых, несмотря на искреннюю улыбку, не промелькнуло ни одной теплой искры.
– Это Лорена Мэдисон, – представила брюнетку Франческа. – А это, дорогая – Изольда Паттерсон, моя хорошая подруга.
Мы с Лореной завершили церемонию знакомства, поцеловав друг дружку в щеку, после чего она поднесла руку к моему колье и тронула камни.
– Красивая вещь, – сделала она комплимент. – Нефрит? Недаром вы так успешны в делах.
Мало кто из жителей Треверберга знал о Лорене Мэдисон что-либо конкретное. Она жила в старой части города, занимая пятикомнатную квартиру в одном из старых двухэтажных домов, в которой жила одна, если не принимать во внимание двух кошек. Кто-то знал ее как целительницу, кто-то – как гадалку на картах Таро. А еще она занималась белой магией – многие женщины приходили к ней и просили совета, если в их личной жизни что-то не ладилось. Так вот как Франческа решила мне помочь. Очень мило с ее стороны. Даже если учесть, что я не верю во всю эту мистическую чушь.
– Спасибо, – ответила я. – У вас замечательное платье! Вы купили его у Франчески?
– Я сшила его сама. Если честно, ничего не понимаю в фирменной одежде и с трудом отличаю Гуччи от Армани. Зато очень люблю делать все своими руками.
Стоявшая чуть поодаль Франческа, разумеется, услышала ее слова, но и бровью не повела. Я оценила покрой платья – простой, но выгодно подчеркивающий фигуру – и украшение на ее шее, которое, судя по всему, тоже было эксклюзивом. Что же, если женщина умеет шить, то почему бы ей не делать это для себя? Одно можно будет сказать с полной уверенностью: такой одежды она ни на ком не увидит.
– Вы напряжены, – заметила Лорена и улыбнулась. – Или это приятное волнение, которое вы испытываете в предвкушении приезда своего знакомого?
Наверное, на моем лице промелькнуло удивление, так как она поспешила себя пояснить:
– Я видела, вы купили платья и несколько пар обуви. Обычно вы покупаете у Франчески только одно платье и одни туфли, я часто вижу вас здесь. А сегодня вы решили устроить себе день потакания своим слабостям. Женщины чаще всего устраивают себе потакания слабостям в двух случаях: либо тогда, когда от них уходит мужчина, либо тогда, когда он приходит. Кстати, если хотите, у меня есть украшения, которые подойдут к серому платью – то, что из бархата.
– Спасибо, мисс Мэдисон. Украшений у меня достаточно.
– Жаль, они могут принести вам удачу. – Она снова посмотрела на меня и добавила: – В делах. Вы ведь будете обсуждать дела? А даже если и не только дела, то они все равно вам помогут.
Либо ситуация просто казалась мне странной, либо она на самом деле была таковой. Я могла предположить, что Лорена слышала произнесенную Франческой фразу о двух днях, но ее заинтересованность моей личной жизнью настораживала. Особенно если учесть, что мы с ней не были знакомы.
– Похоже, я смутила вас. – Лорена тронула мои пальцы, и я обратила внимание на то, что у нее очень ухоженные руки – почему-то это казалось мне странным при мысли о женщинах, которые делают вещи своими руками. – Не подумайте, что я пытаюсь вам что-то навязать или заставить вас рассказать о ваших отношениях с мужчинами. Просто – вы ведь позволите мне говорить откровенно? – у вас очень грустные глаза.
– Все в порядке, мисс Мэдисон. – И я добавила, не понимая, какого черта откровенничаю с незнакомой женщиной: – У меня непростой период, только и всего.
– Непростые периоды рано или поздно заканчиваются, вы и без меня это знаете. Скажите, вы не будете против, если я сделаю вам небольшой подарок?
Я не ответила. Лорена восприняла это как согласие, и, сняв со своей руки браслет из темно-красного камня, застегнула его на моем запястье.
– Это рубин, – пояснила она. – Пусть он хранит вас, даже если вы не верите в магию камней.
– Спасибо, мисс Мэдисон. – Она улыбнулась мне, и я улыбнулась в ответ. – Хочется верить, что он сегодня принесет мне удачу.
– На свете есть ряд вещей, которые существуют вне зависимости от того, верим мы в них или нет. – Лорена бросила взгляд на наручные часы и покачала головой. – Я засиделась… мне пора. На всякий случай я дам вам свою визитку.
Мы обменялись визитными карточками, после чего Лорена встала, взяла со стола сумочку и, кивнув мне, направилась к дверям. Франческа, заметившая, что мы закончили нашу беседу, подошла ко мне.
– Вы нашли общий язык? – поинтересовалась она.
– Странная дама.
– Надеюсь, вы подружитесь. Ты пообедаешь с нами?
– Нет. Мне пора бежать.
Она посмотрела на часы.
– Ах да. Может быть, вы вернетесь к обеду, и ты представишь всем своего нового…
– Нет, Франческа, – оборвала ее я. – Никакого «нового» нет. Если ты не удержишься и расскажешь об этом всему свету, сделай одолжение – называй его моим деловым партнером.
Она примирительно подняла руки.
– Хорошо. Пусть будет «новый деловой партнер».
Поезд из Мирквуда, как ни странно, прибыл по расписанию. В отличие от прибывавших из Европы поездов, в этом почти никогда не было большого количества пассажиров, поэтому найти Вивиана труда не составило. Мы по-дружески обнялись, и он устало вздохнул.
– Ненавижу поезда. Во время долгих поездок меня клонит в сон, но здесь невозможно спать. Даже после пары часов сна в купе первого класса у меня болит все тело.
– Сейчас мы снимем тебе номер в хорошем отеле, и ты сможешь восполнить недостающие часы сна, – сказала я, когда мы сели в машину. – Успеешь отдохнуть до семи вечера?
– У нас есть планы на вечер?
– Нас с Биллом пригласили на прием в честь открытия нового дворца культуры. А ты пойдешь со мной в качестве важного гостя из другого города.
– Дворец культуры? – удивился Вивиан. – Как это связано с тобой и Уильямом?
Я поправила зеркало и повернула ключ зажигания.
– Никак. Но положение обязывает посещать эти скучные мероприятия. Целая толпа обидится, если Изольда Паттерсон и Уильям Барт не почтят своим присутствием важных людей города и не пожмут руку мэру в стотысячный раз.
– Как хорошо, что мы с Адамом избавлены от этих визитов. То есть, на вечер у нас планы есть. А до вечера у тебя, надеюсь, нет никаких планов?
Я посмотрела на него и улыбнулась.
– Извини, но планов у меня много. Я не закончила рабочий день.
– Значит, важный гость из другого города будет скучать в одиночестве?
– Не ты ли жаловался на то, что почти не спал, и что после купе первого класса у тебя болит все тело?
Он положил руку мне на бедро, и я, оставив рычаг переключения скоростей, накрыла ладонью его пальцы.
– Я пожаловался на купе первого класса и даже не подумал сказать, что соскучился. Это было хамством с моей стороны. Ты дашь мне шанс искупить свою вину?
– Конечно. Вечером.
– Неужели твои дела настолько срочные, что не могут подождать хотя бы час? Суть нашего с тобой бизнеса заключается в том, чтобы сначала получать удовольствие, а потом уже думать о деньгах.
Я убрала его руку.
– Ты прав. Но если я не закончу эти дела сейчас, то мне придется заканчивать их вечером. И тогда никто из нас удовольствия не получит.
Вивиан кивнул, соглашаясь.
– Хорошо. Судя по тому, что отели расположены в новой части города, а вокзал – в старой, путь нам предстоит неблизкий. Ты можешь примерить на себя роль экскурсовода и рассказать мне о местных достопримечательностях. Я всегда был любопытным туристом.
На прием мы с Вивианом пришли позже всех – за несколько минут до того, как мэр после торжественной речи перерезал красную ленту. После этого Оливия Сандерс, которой принадлежало и авторство проекта, и деньги, на который был построен дворец культуры, сказала несколько слов о вечерах для молодых талантов и спектаклях, которые будут ставить на здешней сцене студенты факультета актерского мастерства. Мэр выразил уверенность в том, что этот проект, как и остальные проекты мисс Сандерс (коих в городе было много), будет иметь успех, и пригласил гостей к столу.
На Саймона Вивиан впечатления не произвел – они обменялись вежливыми улыбками, но не сказали друг другу ни слова. Билл пару секунд изучал нового знакомого, и только после этого протянул ему руку.
– Месье Мори, – сказал он. – Рад знакомству. Надеюсь, вы доехали до нас без приключений?
– Да, как ни странно – обычно во время поездок мне везет меньше. Обратите внимание на то, что ваша дама в целости и сохранности. Я лично следил за тем, чтобы она не превышала скорость.
– За это – отдельное спасибо. Изольда относится к числу любительниц быстрой езды на красный свет.
Я улыбнулась им обоим и кивнула Биллу. Попробовал бы ты ехать быстро, когда руки твоего пассажира находятся у тебя под юбкой.
– Вы не любите быструю езду, господин Барт? – поинтересовался Вивиан.
– По правде сказать, не очень.
– Я тоже. Но, согласитесь, иногда приятно ехать чуть быстрее положенного. Конечно, если вы один в машине, и если никому вокруг это не угрожает.
Билл согласно кивнул.
– Вы правы. Хотя, глядя на наши дорожные пробки, я начинаю задумываться о пользе общественного транспорта.
– Я заметил, что у вас есть трамваи. Приятный сюрприз. Даже не помню, где я видел их в последний раз. Кажется, в Амстердаме.
– Да, славный пережиток прошлого. Но, думаю, их скоро заменят легкие поезда. Самый модный тренд на сегодняшний день.
– Ох уж эта мода.
Я тронула Билла за плечо.
– Извини, что прерываю светскую беседу. Мы отойдем и поговорим о делах.
– Конечно. Я пока поздороваюсь с теми, кого еще не видел. Если вы хотите спокойно поговорить, можно воспользоваться балконом. – Он указал рукой в нужном направлении.
Я взяла гостя под руку.
– Пойдем. Только для начала возьмем шампанское, чтобы организаторы приема на нас не обиделись.
– Я уже отвык от этой никому не нужной светской вежливости.
Вивиан выслушал мое предложение, ни разу не перебив меня, и кивнул, давая понять, что ему ясна суть дел.
– То есть, ты предлагаешь мне заняться не совсем законным делом за тридцать процентов прибыли, – подвел итог он.
– Оно такое же незаконное, как некоторые услуги, которые вы предоставляете своим клиентам. – Я закурила, положила руки на перила и посмотрела на город. – Я поинтересовалась вашим с Адамом бизнесом, было бы нечестно от тебя это скрывать. Таинственный кофе – самая невинная вещь, которую можно найти в вашем заведении.
– Да. Но работорговлей мы не занимаемся. Что до девушек – клиент платит за вечер, а не за секс. Особо экзотические желания мы рассматриваем отдельно, но всегда считаемся с обеими сторонами.
– Так что же, причина твоего отказа – в незаконности?
Он переложил бокал с шампанским в другую руку.
– Я не бизнесмен, Изольда. У меня есть клиника, она приносит мне деньги, я – состоятельный человек. Адам – издающийся писатель и тоже состоятельный человек. Клуб для нас – это приятное дополнение к жизни. Что-то, что мы делаем для души. Мудрый человек сказал: «Делайте все так хорошо, будто вы делаете это для себя». Поэтому до того, как что-либо сделать, мы с Адамом примериваем все на себя. Понравится ли это людям, которые к нам приходят? И, если я примеряю на себя то, что ты мне предлагаешь, то понимаю, что это людям не понравится.
– Только потому, что это не нравится тебе?
– В большинстве своем наши клиенты так богаты, что могут позволить себе купить и Луну – а заполучить женщину, не прибегая к незаконным методам, и подавно.
Я выбросила недокуренную сигарету.
– Может, ты отвечаешь мне «нет» потому, что эта идея не понравится твоему могущественному покровителю Эрику?
– Эрик не вмешивается в наши дела. Кстати, я не знал, что вы знакомы.
– Я читала о нем в прессе. Он часто к вам наведывается, если верить журналистам. Но его сестра, эта невинная девочка… зачем он водит ее с собой?
– Она только кажется невинной. Семейный типаж.
Я повернулась к нему.
– Ладно, Вивиан. Надеюсь, когда я приеду к тебе в гости в следующий раз, ты будешь менее категоричен. И – кто знает? – может, я соглашусь поделить нашу прибыль пополам.
– Вряд ли я изменю свое мнение. Но буду рад, если ты приедешь в гости.
– Изольда! Вот вы где. Я подумал, что вы давно вернулись в зал.
Билл подошел к нам, перебирая в пальцах ключи от машины.
– Поеду домой, – сказал он. – Ужасно себя чувствую. Наверное опять съел что-то не то.
– Вы плохо выглядите, господин Барт, – заговорил Вивиан, изучая его лицо. – У меня есть кое-какие лекарства, правда, не с собой – они остались в отеле. Если хотите, я могу сесть за руль и довезти вас до дома, а по дороге мы можем заехать и забрать их. Мне кажется, в таком состоянии вам не следует вести машину.
Вряд ли Билл был тронут заботой, но, тем не менее, изобразил благодарность.
– Что вы, доктор, не стоит. – Он улыбнулся. – Отдыхайте и развлекайтесь.
– Тогда могу посоветовать вам выпить воды с лимоном. И еще вы можете заварить чай. Но только не слишком крепкий. Поправляйтесь.
– Спасибо. – Билл посмотрел на меня. – Ты поедешь со мной?
Я покачала головой.
– Нет, милый. Я не могу оставить гостя. Буду через несколько часов. Отдыхай.
Девушка за стойкой внимательно посмотрела на нас, но ничего не сказала, ограничившись вежливой улыбкой. Мы пересекли холл отеля, в котором в такой час практически не было людей, и направились к лифтам. Мальчик в форме швейцара нажал на кнопку вызова и, дождавшись прибытия лифта, пропустил нас, подав мне руку.
– Пятый этаж, – сказал Вивиан мальчику – тот опередил его, поднеся руку к кнопке – после чего снова повернулся ко мне. – Я хотел поблагодарить тебя за отель. Я довольно привередлив в этом плане, но обслуживание на высшем уровне, да и все остальное тоже. Это впечатляет.
– Этот отель принадлежит мне, а я люблю, когда что-то, принадлежащее мне, впечатляет.
Вивиан оглядел меня так, будто оценивал по-новому.
– Тебе принадлежит еще и отель? Эти доходы ты тоже делишь с Уильямом?
– Мне принадлежит сеть «Астер Hotel». Когда-то она принадлежала отцу, после его смерти я ее унаследовала. С Уильямом доходами я не делюсь. Почти все деньги уходят на лечение матери – она живет в Германии, в частной клинике. У нее редкая форма лейкемии. Прости, но я не хочу об этом говорить.
– Разумеется. Прошу прощения. Судя по тому, что ты – Паттерсон, а не Астер, фамилию отца ты не взяла?
Я вышла из лифта и подождала, пока Вивиан выйдет следом.
– Как-нибудь я тебе об этом расскажу.
– Это фамилия твоего бывшего мужа?
Я молчала несколько секунд, глядя на то, как он открывает дверь своего номера.
– Ты знаешь, что я была замужем?
– Ты поинтересовалась нашим бизнесом, а я поинтересовался твоей жизнью.
– Не понимаю, как это связано с делами.
– Вы были женаты пять лет, у вас не было детей, потом вы развелись, а через три месяца он покончил с собой и оставил тебе все свои деньги, которыми ты воспользовалась для того, чтобы открыть первый клуб. В этом есть своего рода романтика, пусть она и цинична.
Вивиан снял пиджак и повесил его на спинку одного из стульев. Я по-прежнему стояла возле дверей.
– Не думала, что мы будем обсуждать моего бывшего мужа.
– Я выразил свое отношение к этой истории, только и всего Хотя не буду скрывать – мне было бы интересно узнать, почему вы развелись. Таких женщин, как ты, не отпускают просто так.
– Семейные проблемы. Ты в этом разбираешься лучше меня, ты ведь психоаналитик.
– Моя основная специализация – это сексуальные патологии, я не занимаюсь семейными проблемами. Этим вопросом у нас заведует доктор Портман.
Ванессу Портман во время своего визита в Мирквуд я видела один раз, но впечатление она на меня произвела неизгладимое. Хотя бы потому, что была умна, красива, располагала к себе и для своего возраста выглядела отлично. А еще она обладала такой сексуальной притягательностью, что это казалось наваждением. В этом плане в клинике доктора Мори и доктора Портман царил энергетический мир – они были похожи друг на друга. О том, что Ванесса предпочитает не мужчин, а женщин, я узнала позже, и ответ на вопрос «каким образом они находятся вместе большую часть дня и не спят друг с другом» нашелся сам собой.
– Меня не привлекает мысль о сеансе психоанализа с Ванессой, – заговорила я.
– Она тебе не понравилась?
Я подошла к нему.
– Она мне понравилась. Но к вам на сеанс я бы пришла с большим удовольствием, доктор.
– И что же вас беспокоит, мисс Паттерсон?
– Меня беспокоите вы.
Он прикоснулся к моим плечам для того, чтобы снять с меня платье, но я остановила его.
– Я хочу так же, как тогда в кабинете.
– Ты говорила, что не любишь, когда мужчины в постели ведут себя грубо.
– Я солгала.
На часах было начало второго ночи, и меньше всего мне хотелось уходить. А особенно садиться за руль и ехать в другой конец города. Ко мне вернулись мысли, которые я уже пару лет успешно отгоняла – не существует худшего наказания, чем просыпаться в одной постели с Биллом. Больше всего я любила просыпаться в одиночестве. Так было даже в тот период, когда мы с Оскаром были мужем и женой. Я всегда просыпалась раньше мужчины – будто срабатывали какие-то внутренние часы. Мне казалось, что в том, что мужчина видит меня спящей, есть что-то святотатственное. В гостях у Вивиана эти часы работали так же, как и в гостях у других мужчин. Правда, его, в отличие от остальных мужчин, это не раздражало. А меня не раздражала мысль о том, что я проснусь завтра в этой же кровати, и он по-прежнему будет меня обнимать.
– Судя по тому, как ты смотришь на свои наручные часы, тебе пора идти, – наконец, нарушил молчание Вивиан.
– Да. Но я была бы рада остаться. Не помню, говорила я тебе или нет, но с тобой я впервые за долгое время почувствовала себя женщиной в полном смысле этого слова.
– Не надо мне льстить. У тебя была целая толпа любовников в сто раз лучше и опытнее меня. – Он поднес к сигарете огонек зажигалки. – Чего ты от меня хочешь, Изольда?
Если кто-нибудь объявил бы конкурс на самую идиотскую тему для разговора после пары часов хорошего секса, доктор Мори получил бы главный приз.
– Что ты имеешь в виду?
– Тебе не нужны мои деньги. Я ответил отказом на твое деловое предложение. Вокруг тебя много мужчин, которые доставят тебе гораздо больше удовольствия, чем я – и они, помимо всего прочего, моложе. Поэтому я не понимаю, чего ты от меня хочешь. И задаю этот вопрос тебе. Ты ведь знаешь ответ?
С минуту тишину нарушали только приглушенные автомобильные гудки за окном.
– Ты хочешь, чтобы я ушла? – заговорила я.
– Нет, я не хочу, чтобы ты уходила. В этом корень проблемы. Если она, конечно, есть. – Обратив внимание на то, что я тоже закуриваю, Вивиан протянул мне пепельницу. – Я впервые встретил такую женщину, как ты. Что-то подсказывает мне, что такие мужчины, как я – это не то, что ты ищешь. И это же что-то подсказывает, что играть в эту игру мне не следует. Но полное отсутствие волевых качеств в вопросах, которые касаются женщин – это мое самое слабое место.
– Если ты скажешь, что влюблен, то я влеплю тебе пощечину.
Он потушил сигарету.
– Я уже давно не способен испытывать такие светлые чувства. Да, наверное, никогда не был способен. Каждый раз, когда я пытался убедить себя в обратном, жизнь доказывала мне, что я идиот.
– Звучит как монолог несчастного мужчины, – усмехнулась я.
– Я не считаю себя несчастным. Счастье заключается в том, чтобы делать то, что нравится тебе, а не то, что нравится другим. Просто иногда наступают периоды рефлексии.
– У тебя никогда не возникает желания… обнимать кого-то с утра, не просыпаться в холодной постели? Или каждый вечер видеть на столе горячий ужин?
– Это тоже относится к светлому, которое рано или поздно заканчивается. А постель мне греет кошка. Животных я люблю больше, чем людей.
Я перевернулась на живот и положила голову на подушку.
– Если следовать твоей логике, то смысл жизни можно описать двумя словами: «просто секс».
– Нет. Просто секс – это циничное использование тела другого человека для получения удовольствия. Человек живет ради самопознания и саморазвития, а также для того, чтобы выражать себя. И каждый достигает своих целей с помощью использования разных инструментов. В моем случае этот инструмент – секс.
– А если женщина видит в сексе больше, чем ты думаешь? Если она к тебе что-то чувствует? Она будет расценивать твое поведение именно как циничное использование ее тела.
– Жизнь – циничная штука.
Я рассмеялась.
– Хорошо. Но один вопрос остается без ответа – что же тебе мешает в наших… – Слово «отношения» уже готово было сорваться с губ, но я вовремя совладала с собой. – В том, что происходит между нами?
– Обычно все мои отношения – если, конечно, это можно так назвать – развивались по следующему сценарию. Я находил женщину, в которой было что-то светлое, старательно заменял это темным, терял интерес и отправлялся на поиски очередной женщины. В тебе нет ничего светлого. Испортить я тебя уже не смогу, скорее, ты меня испортишь, что маловероятно. Как ты думаешь, что из этого получится, Изольда? Кроме вещи, которая понятна нам обоим – эта яма внутри нас станет еще глубже?
Вивиан смотрел на то, как я одеваюсь, но не торопился что-либо говорить. Когда я подошла к зеркалу и достала из сумочки расческу, он нарушил молчание.
– Передай Уильяму пожелания скорейшего выздоровления. – Не дождавшись моей реакции, он продолжил. – Он знает о твоих приключениях? Или вы предпочитаете делать вид, что верны друг другу до гроба?
– Не думаю, что это должно тебя интересовать.
– Понимаю. Это ведь твоя личная жизнь. Но, согласись, в том, чтобы приходить домой под утро к нелюбимому мужчине и делать вид, что ты соскучилась, а потом симулировать оргазм, есть что-то отвратительное и одновременно привлекательное.
Я с трудом удержалась от того, чтобы не запустить в него чем-нибудь тяжелым.
– Да, ты прав.
– Ты злишься. Скажи, Уильям вызывает у тебя какие-либо эмоции?
– Редко. Но если и вызывает, то положительные. В отличие от тебя.
Он встал с кровати и тоже начал одеваться.
– Пойду прогуляюсь, – пояснил он, заметив мой взгляд. – Хочу посмотреть на старую часть города.
– В два часа ночи?
– Почему бы и нет?
Я заколола волосы и достала косметичку.
– Так что, поедешь домой? – снова заговорил Вивиан.
– Нет. Пойду искать мальчиков, в которых есть что-то светлое.
Я сделала акцент на слове «светлое», но он, как казалось, не обратил на это внимания.
– В Уильяме не осталось ничего светлого? Или он просто не вызывает у тебя желания его испортить?
– Скажи, Вивиан, что ты предпочитаешь – чтобы я сказала тебе «иди к черту» или чтобы я пожелала тебе спокойной ночи?
– Я не могу указывать даме, что говорить и что делать. Проводить тебя до машины?
– Нет, спасибо. Я найду дорогу самостоятельно.
В машине я пристегнула ремень безопасности, но несколько минут медлила и не поворачивала ключ зажигания. Домой возвращаться не хотелось. Можно было бы пойти в какой-нибудь клуб, но на приключения меня не тянуло. Меня вообще ни на что не тянуло – наиболее привлекательной мне казалась мысль об одинокой прогулке вдоль реки. Там было много тихих и безлюдных мест, которые давали возможность остаться наедине с собой. Я думала о том, что еще пятнадцать минут назад мне хотелось проснуться рядом с этим человеком, а теперь желание у меня было только одно – стереть его номер из памяти сотового телефона и больше ни разу не называть его имя. Хотя чего я ждала? В глубине души я понимала, что рано или поздно услышу нечто подобное. Или я все же ожидала услышать что-то романтичное? От кого угодно – но только не от этого мужчины. Кроме того, романтические разговоры о чувствах опротивели мне уже давно. С тех самых пор, как я начала жить с Биллом. Я просто перестала верить в то, что чувства существуют. Вот уж точно. Жизнь – циничная штука.
Звонок сотового телефона заставил меня вздрогнуть. В какой-то момент я подумала, что мне может звонить Вивиан, но мысль эта показалась мне такой забавной, что я позволила себе рассмеяться в голос. Номер на определителе меня удивил: звонил Саймон.
– Ты еще не спишь, полуночник? – спросила я.
– Недавно вернулся. Я хотел спросить, как себя чувствует Билл. Он не отвечает на телефон, и я решил позвонить тебе.
– Я не дома, но, думаю, он спит. Опять съел какую-то гадость. Ты ведь знаешь, какой у него желудок.
– Надеюсь, я не отвлек тебя… от чего-нибудь важного?
Я в очередной раз улыбнулась.
– Нет. Послушай. Если уж ты не спишь, то как ты смотришь на поздний визит гостей и на предложение выпить кофе?
