Текст книги "Не верю! (СИ)"

Автор книги: Анастасия Градцева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 15 страниц)

22

Вчерашний разговор с Максом оставил очень неприятный осадок. Он с кислым лицом выслушал Асин рассказ о том, как она уговорила Юрича попробовать её на роль Бланш, как смогла сделать классный этюд с ребятами, которых никуда не выбрали.

– Эээ, здорово, – неискренне сказал он.

Асе стало обидно. Мог хотя бы за неё порадоваться. В окошках видеочата повисла тишина. Разделенные километрами, они молчали.

– Я надеюсь, – наконец заговорил Максим, – ты помнишь, о чем мы договаривались. Если ты решишь остаться в Москве, мы расстаемся.

– А если меня просто выберут играть в спектакле?

– Я…я не знаю… Зачем тебе это, родная? – с неприкрытой болью спросил парень. – Чего тебе не хватает в Томске? Ролей? Ты же знаешь, что Алена Сергеевна молится на тебя, все главные роли твои.

– В этом и проблема, Макс, – еле слышно ответила Ася, – мне нужна конкуренция. Да, я лучшая у нас в театре. Но из-за этого я перестала понимать, кто я и чего стою на самом деле. Может, это не я такая классная, а просто театр стал хуже? Ушло много опытных актеров, пришли новички из студии. Надо все начинать заново. А еще я устала быть самой старшей, постоянно играть мам, теть, прочих зрелых женщин.

– Ну как бы, Ась, я думал, ты сама в курсе, что на Джульетту уже не тянешь, – брякнул Макс. Тактичность никогда не была его сильной стороной.

– Если Ромео будет восемнадцать, то, конечно, не тяну, – вспыхнула девушка, при этом в её голове мгновенно возник Димка, будто сплавленный сразу из нескольких образов: мальчик Ромео с того давнего спектакля, улыбчивый парень, который так жадно её целовал тем летом, язвительный молодой мужчина, до сих пор вызывающий в ней какое-то странное томление… Девушка встряхнула головой.

– Так вот, – продолжила она, – а если актеру, играющему Ромео, было бы около двадцати восьми, допустим, а леди Капулетти лет сорок пять, то у меня сразу бы появился шанс. Ты понимаешь, о чем я?

– Не очень, – признался Макс.

– Я хочу играть в театре, где будут актеры разного возраста. Моего, младше, старше. Мне надоело, что мы с тобой в нашем коллективе самые взрослые.

– Иди в Томскую драму.

– Я хочу играть в хорошем театре. Наша драма к таким не относится, сам знаешь.

– Ты ведь уже все решила, правда? – тихо спросил Макс.

– Ничего я не решила! И никуда меня не взяли пока.

– А если возьмут?

Оба снова замолчали. Потом скомканно пожелали друг другу доброй ночи и одновременно нажали на кнопку отбоя.

Ася упала на кровать. Настроение было отвратительным. Ей так много хотелось Максу рассказать: про мерзкую Милану, которая угрожала ей возле туалета, про смешное падение Димки и Кати, про то, как она вчера чуть не потерялась в метро… А в итоге разговор опять свелся к одному и тому же. Бесит!

Девушка прислушивалась к себе: обидно, неприятно, грустно, но… Но не больно. Значит ли это, что она и правда мысленно готова расстаться с Максом? А вместе с ним попрощаться и с мечтами о скором замужестве, о детях? Вот тут в груди по-настоящему заныло. Ася ужасно хотела стать мамой. И ревниво скрывала это желание от всех, как свою самую большую тайну, как слабость, которая может поломать её восхождение по карьерной лестнице. Она научилась беспечно улыбаться гинекологу, которая намекала, что пора бы уже, и закатывала глаза при маминых и бабушкиных истеричных выкриках «После тридцати увеличивается шанс родить дауна!». Даже Макс вряд ли догадывался о том, как сильно ей хотелось малыша, ведь при разговоре о детях она всякий раз равнодушно пожимала плечами.

Может, только ближайшая подруга Наталья догадывалась, она ведь видела, с какой тоской Ася смотрит на её округлившийся животик и как жадно ловит рассказы о том, что «он шевельнулся, представляешь! А потом как дал мне пяткой под ребра».

Но выйти сейчас за Макса и сесть в декрет – это значит попрощаться навсегда с мечтой играть в настоящем классном театре. Не студийном, а профессиональном. Самом лучшем. А без мечты ничего не будет в радость. Даже малыш. Вот только не получится ли так, что обе её мечты – материнство и актерская карьера – взаимоисключаемы? Ася боялась об этом думать, поэтому просто достала сценарий и стала учить слова Бланш. Делай, что должен, и будь, что будет.

После еще двух дней непрерывных этюдов Юрич проредил списки претендентов на главные роли. Теперь на каждого персонажа приходилось по четыре актера. Кроме Аси, Бланш могли сыграть Милана (мерзкая! Вот и слова другого к ней не подберешь), Наташа (пока Варламов не позвал её на кофе, Ася относилась к ней намного лучше) и Агата. Последняя не была замечена ни в драках у туалета, ни в флирте с Димой, поэтому Ася к ней пока относилась нейтрально.

Сам Варламов, конечно же, остался в списке на роль Стенли. Остальным парням, по Асиному мнению, можно было сражаться исключительно за роль дублера. Она была уверена, что если Юрич не слепой, то он поставит на роль Варламова, которого актерский боженька при рождении поцеловал во все возможные места. В себе она была уверена намного меньше, но надеялась, что её возраст тут как раз будет плюсом – она была старше всех остальных актрис, а все же сложно сыграть усталость от жизни, если тебе чуть больше двадцати. В тридцать это дается намного легче. Даже играть ничего не надо.

Сегодня в этюдах сделали перерыв, потому что к ним пришла хореограф. Уже известная им Мария Евгеньевна, которая спуску не давала никому. Юрич решил, что в начале спектакля и в середине нужны танцевальные вставки, поэтому вся группа сейчас их разучивала.

Танцы были парные, и Асю бы это очень порадовало, если б к ней не поставили в пару худосочного Матвея. Отказаться было нельзя, потому что всех, кто планировался на Бланш, ставили в пару с претендентами на роль Митча. И остальных – более крепких – уже успели расхватать более расторопные девчонки. Асе в итоге достался Матвей.

Она никогда не была тростиночкой – объемная попа и немаленькая грудь добавляли веса, плюс при внешней стройности у неё была довольно тяжелая кость. У себя в театре она всегда делала поддержки с богатырем Максом, который спокойно мог поднять не только её, но и пару других девчонок впридачу. Но не похоже, что Матвей был способен на такие подвиги.

Он с самого начала начал ныть, что ему «дали тяжелую бабу», плохо запоминал последовательность движений в связке, а когда Ася напоминала ему, начинал злиться и кричать, что он «лучше все знает». Через два часа, когда Мария Евгеньевна показала им весь танец и ушла, чтобы они репетировали сами, Ася чувствовала себя так, будто разгрузила вагон с углем. А рядом стоят еще два таких же.

Она застонала и опустилась на пол, вытирая пот с лица краем футболки.

– Че ноешь? – Матвей недовольно смотрел на неё, – Это я должен ныть, у меня руки уже болят тебя таскать.

– Потому что ты неправильно меня берешь, – в который раз попыталась объяснить ему девушка. – Старайся подключать мышцы спины и подхватывай меня под бедра, а не за талию. Так будет легче.

– Легче было бы, если бы я с Миланой танцевал, – пробурчал Матвей.

– Хватит! Давай еще раз попробуем, – Ася старалась не злиться. Но получалось очень плохо, особенно, когда она видела, как легко стоявший рядом Димка подхватывал свою партнершу. Они успели уже дважды пройти комбинацию, пока Матвей действовал ей на нервы и на самооценку. Страшно было думать о том, что уже через час им надо будет показывать танец Юричу и Марии Евгеньевне. Чуда не произойдет, у Матвея за это время не отрастут ни мышцы, ни мозги, а значит, позор неминуем.

23

Дима настороженно смотрел на Асю. Первый раз видел, чтобы она боялась выходить на сцену. Обычно всегда первая выбегает с горящими от энтузиазма глазами, а тут сидит сама не своя.

– Кто еще не показался? – спросила Мария Евгеньевна, пробегая глазами список.

– Асенька? – Юрич приподнял бровь, и девушка вымученно кивнула.

– Да, Петр Юрьевич, мы с Матвеем. Сейчас…

Из колонок полилась музыка, Ася крутанулась вокруг высокого худого Матвея, и Димка невольно залюбовался её резкими и точными движениями. Руки девушки плавно оплели шею партнера, он в ответ безучастно скользнул руками по её талии.

«Он дебил? – недоумевал Варламов, – Как будто рыбу дохлую в руках держит, а не девушку. Очень красивую девушку…»

Ася сделала два танцевальных шага в сторону, готовясь на поддержку, легко оттолкнулась и полетела в руки Матвею. Он поймал – изо всех сил вцепившись в бедра девушки. Покачнулся, но устоял.

«Осторожнее, придурок, у неё же синяки от твоих клешней останутся!» – мысленно взвыл Димка.

Неловко и коряво пара вышла из одной поддержки, через несколько движений должна была быть еще одна – высокая, где парень поднимал партнершу на плечо и крутил её. Варламов смотрел на сцену, непроизвольно сжав кулаки. Теперь он понимал, почему так переживала Ася.

Но на сцене её нервозности не было заметно. Девушка сделала шаг к партнеру, оперлась в повороте на его руку и взлетела, изящно прогнувшись, на мужское плечо. Матвей неудачно поймал Асю и тут же попытался исправить ошибку, судорожно перехватив её за талию. Равновесие нарушилось, тело девушки соскользнуло вниз, голова опасно приблизилась к полу, и Матвей, чертыхнувшись, уронил Асю. Слава Богу, она успела подставить руки, иначе травмы было бы не избежать.

Музыка выключилась, в полной тишине было слышно, как ахнула Мария Евгеньевна и как коротко выругался Юрич.

– Я в порядке, простите! – Ася тут же вскочила, неловко потирая плечо, – Можно мы еще раз попробуем?

– Да блин сколько можно! Я с тобой больше ничего пробовать не буду! – вдруг сорвался Матвей, – Как вообще такую корову можно брать на высокую поддержку? Я же вам не качок какой-то. Дайте мне нормальную партнершу, я все идеально сделаю!

Ася застыла. На её растерянное лицо медленно наползала краска, уголки губ кривились, пытаясь изобразить улыбку или что-то сказать, но ничего не получалось. Широко раскрытые глаза подозрительно засверкали.

В зале несколько девушек засмеялись, но тут же замолчали, когда поняли, что их никто не поддержал.

Юрич медленно и угрожающе поднимался со своего места, но не успел он даже рта открыть, как на сцене оказался Варламов.

Он стоял, засунув руки в карманы, с внешне спокойным лицом, но от него волнами расходилась ярость. Глаза полыхали.

– Я считаю, что только полное ничтожество будет валить свой косяк на партнера, – сказал Варламов негромко, но у Матвея почему-то мороз пробежал по коже. Он нервно сглотнул.

Димка медленно повернулся к парню и тот попятился, прочитав в его глазах обещание быстрой смерти. «Исчезни, сука», – одними губами проговорил Варламов, и тот торопливо отбежал к стене.

Дима подошел к Асе.

– Ты точно в порядке? – тихо спросил он. Девушка закивала, лицо её еще пылало от пережитого унижения.

– Сделаешь со мной комбинацию?

– Дим, – сбивчиво зашептала она, – да ты не обязан, правда…

– Петр Юрьевич, – громко обратился к режиссеру Варламов, – можно Асташкова в виде исключения покажет танец со мной? Она ж не виновата, что ей мудак какой-то вместо партнера достался.

– Не виновата, – подтвердил Юрич, бросив острый взгляд на съежившегося Матвея. – Показывайте вместе.

Ася стояла, уставившись на Диму. Сердце колотилось так сильно, что, казалось, все в зале слышат этот грохот. Почему он так сделал? От Варламова девушка такого точно не ожидала. Хотя если честно… только от него и можно было ждать такого безрассудного рыцарского жеста. Димка остро воспринимал любую несправедливость и готов был бросаться на амбразуру, защищая того, кого обижают.

Сегодня вот её. Завтра, может, кого-то другого…

Так странно, что это упрямое мальчишество осталось в нем, несмотря на внешнюю взрослость.

Ася нежно смотрела на Димку, напрочь забыв, что планировала держаться от него на расстоянии. Злость в его дымчатых глазах угасла, но в зрачках вспыхнул какой-то другой огонь. Варламов стоял так близко, что она чувствовала его дразнящий запах, который не спутала бы ни с чьим другим. От этих теплых мускусных ноток и его близости в голове затуманилось, девушка потеряла всякую способность соображать и только жадно смотрела на знакомые черты красивого лица, на твердые губы, на кольца темных волос…. Дима сжал её руку, и Ася коротко вздохнула, ощутив электрический разряд, мгновенно простреливший все тело.

– Готова? – неожиданно хриплым голосом спросил Варламов.

Ася вздрогнула. Ну да, они здесь не одни. Вокруг ребята, режиссер, а сейчас им надо показывать танец. Девушка решительно вынырнула из безумия, в которое её утянула неожиданная Димкина близость, и, улыбнувшись, кивнула ему.

Конечно, готова. Да, они ни разу не репетировали вместе, но она не боится. У Варламова много сомнительных качеств, но он абсолютно надежный и прекрасный партнер, это можно было понять, даже не играя с ним. Ася была уверена, что в его руках она в безопасности.

Заиграла музыка, резкий поворот – и она уже прижалась бедрами к партнеру. Дима властно обхватил руками её талию и успел прожечь девушку недвусмысленным взглядом, не теряя темпа танца и не сбиваясь ни на секунду. Ася в ответ послала ему усмешку, продолжая двигаться. Прыжок – и она уже в надежных руках, которые держат крепко, но бережно. Никакого сравнения с нервными хватаниями Матвея!

Они легко скользили в заданном рисунке танца, безошибочно угадывая движения друг друга. Асе казалось, что внутри у Димы радар, настроенный на неё. Иначе откуда он знает, куда именно положить ладонь и в какую сторону она двинется сейчас?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Опуская её после высокой поддержки, Дима еле слышно шепнул «Красотка!», а Ася, вместо того чтобы засмущаться, игриво глянула на него и облизнула губы. Ах какой кайф! С ним можно не думать о движениях, можно подключать эмоции и даже играть! Боже, какой великолепный партнер! Да девушки должны доплачивать режиссеру за то, чтобы их поставили к Варламову в пару!

Последнее танцевальное па – и Ася замерла, гордо вскинув руки. Её спина прижалась к широкой Димкиной груди, горячие мужские ладони обжигали талию.

– Это было охеренно, – шепнул ей Варламов, пока им хлопали, и Ася вдруг ощутила такую мощную волну возбуждения от его хриплого голоса, щекочущего ей ухо, что непроизвольно сжала ноги.

– С-спасибо, – нетвердым голосом проговорила она и быстро отстранилась от парня.

– Очень, очень хорошо, ребята! – хореограф закатывала в восторге глаза.

– Неплохо, – кивнул Юрич, – Асенька, в следующий раз тогда вставайте в пару с Борей, он тоже пробуется на роль Митча.

– А…я? – осмелился спросить Матвей.

Режиссер холодно глянул на него:

– А ты свободен, мне такие, как ты, в театре не нужны.

Кто-то из девочек ахнул: смазливый Матвей многим нравился, и ему явно сочувствовали, считая, что Юрич наказал его слишком сурово.

Ася подозревала, что скоро в этой истории именно она окажется главной сучкой, из-за которой хорошего парня выгнали с проекта. Женский пол вообще безжалостен к своим, а вот мужчинам прощают практически всё. Опасения подогревала и шепчущаяся с подругами Милана, которая нехорошо зыркала на Асю из-под выщипанных бровей. Эту хлебом не корми, дай только сплетни пораспускать. Явно не обойдет вниманием, что режиссер защитил её – вот и подтверждение теории о том, что она спит с Юричем.

Как мерзко! Асю даже замутило на мгновение.

Мимо неё прошла Наташа – та самая, которую Варламов, помнится, недавно звал на кофе.

– Удивляюсь, – широко улыбнулась она, – как ты умудряешься всегда оказаться в центре внимания?

С её веселой интонацией совсем не вязались злые колючие глаза, которыми она буравила Асю.

– Я не нарочно, – пожала плечами девушка.

– Да ладно, – вдруг лениво протянул знакомый голос, – готов поспорить, ты специально прокатила старину Матвея, чтобы со мной станцевать!

– Вообще-то ты сам выскочил ко мне на сцену, – парировала Ася, стараясь не смотреть на Наташку, которая, как лиана, обвилась вокруг подошедшего к ним Димки, – Я тебя не звала!

– Просто хотел взять реванш за падение с Катюхой, – подмигнул он, – с тобой станцевал – считай, как самый тяжелый вес взял! Теперь во мне никто не будет сомневаться!

Наташа обидно засмеялась, скользнув взглядом по Асиной фигуре.

– Сомневаться в чем? Что ты хамло трамвайное? – не выдержала Ася.

Её взбесили не очередные подколы Варламова – к этому она относилась довольно спокойно, а тот секундный разгон от прекрасного принца до абсолютного придурка, который он ей только что продемонстрировал. А она еще хотела его поблагодарить! Да не дождется!

– Эй, Асташкова, не надо делать из меня врага народа стандартными обвинениями, – покачал головой Димка.

– Ах тебе еще и нестандартные подавай? – огрызнулась Ася. И услышала смешки за спиной. Опять ребята подтянулись. Так всегда! Как только они начинали играть с Варламовым в любимую игру "кто кого лучше подъебнет", тут же обнаруживалась целая толпа довольных зрителей, с удовольствием наблюдающих за их состязанием в остроумии.

Но на этот раз у Аси не было никакого настроения их всех развлекать.

– Всё, цирк закрылся, клоуны разбежались, – объявила она и, резко развернувшись, ушла. Даже оборачиваться не стала, а зря – иначе увидела бы, как сразу после её ухода Дима аккуратно отцепил с себя Наташкины руки, посмотрел вслед уходящей Асе и, вздохнув, пошел искать Матвея. Надо было тому еще кое-что дообъяснять.

24

– Ася, ты идешь?

Девушка оторвалась от пьесы, в которой что-то решительно черкала и подписывала.

– Да, девочки, минут через десять.

– Мы тогда не будем тебя ждать, – пожала плечами Катя и потрясла ключом, – вот смотри, на полку кладу, закроешь, когда будешь уходить. Долго не сиди, а то на вахте ругаться будут. Нам вообще по идее не должны разрешать тут сидеть без Юрича.

– Ага, – рассеянно кивнула Ася, – пока, девчонки.

– Варлаааамоооов! – заорала Оля, – пока!!!

– Пока! – донеслось из соседней комнаты.

– Он что, тоже еще здесь? – скривилась Ася. Даже не заметила, думала, он уже ушел с остальными ребятами. Не очень хотелось оставаться с ним вдвоем.

– Девочки, подождите меня, пожалуйста, я быстро соберусь!

– На автобус опоздаем, – покачала головой Катя и прыснула, – Ладно, мы пошли. Не поубивайте тут друг друга!

– Ничего не могу обещать, – мрачно сказала Ася.

Хлопнула дверь за девчонками, и репетиционные комнаты погрузились в тягучую тишину. Безмолвие, в котором остались только они вдвоем, раздражало, бесило, било током по оголенным нервным окончаниям.

Дима молча вошел в комнату, где сидела Ася. Еще не переоделся – на нем все та же синяя репетиционная футболка и мягкие серые штаны. Интересно, что так долго делал в театре?

Повисла долгая пауза.

– Ты еще не ушла? – неловко спросил он.

– Как видишь.

Они снова замолчали. Ася стала складывать исчерканные листы пьесы в рюкзак, под пристальным взглядом Варламова ей было ужасно неуютно. Надо, наверное, что-то ему сказать, но вот что – непонятно.

Им обоим было абсолютно ясно, что наедине друг с другом они не будут так феерично ругаться, как перед ребятами. Это все было показное, наносное, как декорации, как костюм, как грим. А что останется, когда убраны декорации, сняты костюмы и стерт грим? Вот это и был самый страшный для Аси вопрос, ответ на который заставлял её сейчас так дико нервничать.

– Иди переодевайся, я пока свет везде выключу, – пробормотал Димка и снова скрылся в той комнате. Ася подошла к подоконнику и замерла, глядя, как в оконной раме полыхает закатное солнце. Щелкнул рубильник, и комната погрузилась в полумрак. Все было видно, но сумерки будто сгладили очертания предметов, набросили на реальность причудливую дымку.

Ася услышала Димины шаги, но не стала оборачиваться. Она и так спиной ощущала каждое его движение. Он шел к ней, но, не дойдя пары метров, остановился. Без ярких ламп было еще хуже находиться рядом, ведь можно было подумать о том, что при свете казалось невозможным и нереальным.

Она медленно развернулась, закатные лучи зажгли огоньки в каштановых волосах, небрежно вившихся по плечам. Заходящее солнце высветило всю её фигуру, обрисовав мягкие соблазнительные линии тела.

Дима молча смотрел на неё, на его непроницаемом лице хищным, собственническим огнем горели глаза.

Ася сглотнула, чувствуя, как ужасно пересохло в горле. В воздухе искрило так много скрытого сексуального напряжения, что, казалось, сейчас во всем здании вышибет пробки.

Варламов медленно приближался, и девушка, как загипнотизированная, наблюдала за его плавными, как у хищного зверя, шагами. Когда он оказался прямо перед ней, Ася со стыдом и ужасом поняла: она до такой степени возбуждена, что он сейчас спокойно мог бы взять её прямо на этом подоконнике – и никакой прелюдии бы не потребовалось.

– Дима… – тихо выдохнула она, непроизвольно приоткрывая губы.

И Варламов тут же впился в них жадным, диким поцелуем, сминая нежные губы своим жестким ртом, нагло врываясь внутрь неё языком. Он грубо и сильно притиснул её к себе так, что Асина грудь почти расплющилась о его крепкий торс. И можно было даже убедить себя в том, что это он на неё набросился, а она ничего такого не хотела, если бы её руки не вцепились в сильные плечи, если бы она сама не вжималась в него бедрами и не стонала ему в рот от невыносимой остроты и сладости ощущений.

– Твою мать! – Дима, тяжело дыша, отстранился, и Ася едва не заскулила, оставшись без него, – Ася, какого хрена? Ты должна мне по морде дать и заорать, что у тебя есть жених и чтобы я убрал от тебя грабли. Какого хрена ты так ко мне жмешься? У меня и без того башню рвет.

Ася молчала. Парень её встряхнул:

– Давай, скажи, чтобы я проваливал.

– Я…я не могу…

– Это несложно. Повторяй за мной: «Варламов, иди нахер».

Ася не то всхлипнула, не то засмеялась и сама потянулась к его губам. Господи, ну почему один поцелуй с ним сносит крышу так, что она совершенно перестает соображать. Пальцы девушки пробежались по Диминой шее, проскользили по плечам, погладили крепкую спину, в то время как язык нежно обводил по контуру его нижнюю губу. Дима коротко и мучительно застонал, куснул её в ответ и, перехватив руки девушки, завел их ей за спину.

– Что ты делаешь? – хрипло проговорил он.

– Я не знаю, – прошептала Ася, глядя на него широко раскрытыми безумными глазами. Она как будто пыталась охватить взглядом его всего – взъерошенные её руками волосы, голодные обжигающие глаза, припухшие губы, горящие лихорадочным румянцем скулы, тяжело вздымающаяся грудь, плотно обтянутая мягкой тканью футболки…

– Не смотри на меня так.

– Как?

– Как будто облизываешь меня глазами.

– Могу не только глазами, – Ася провела языком по его шее, оставляя горячий влажный след, и слегка прикусила ключицу. Она сама не понимала, что с ней происходит, её закручивал водоворот пугающих желаний и ощущений.

Дима тихо зарычал и прижал её к себе, одна его рука скользнула под футболку, сдвинула чашечку лифчика и погладила нежную грудь, слегка сжав сосок. Ася сдавленно ахнула. В низу живота разгорался пожар, требующий немедленного удовлетворения. И единственный, кто мог ей это удовлетворение дать, стоял сейчас перед ней.

Девушка протянула руку к Диминым штанам, под которыми уже дыбился член, готовый вырваться наружу. Поражаясь своему бесстыдству, она нежно погладила через ткань напряженную мощную плоть, а потом слегка сжала ствол, с восторгом ощущая, как от её касаний он еще больше твердеет и увеличивается.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍– Стоп!

Дима дернулся, как от боли, и резко от неё отстранился. Ася недоуменно замерла. Она сделала что-то не так?

– Асташкова, хватит. Прекрати со мной играть, я тебе не мальчик.

– Что?

– Ты про своего жениха врала? – рявкнул он. Сейчас Варламов выглядел таким злым и диким, что, казалось, мог разорвать её голыми руками.

– Нет, не врала…

И Ася вдруг моментально пришла в себя, с ужасом понимая, что именно она чуть не натворила. Макс… О господи. Она еле слышно застонала, зажмурившись от невыносимого стыда. Да она же ведет себя…как проститутка. При живом женихе вешается на парня, который на семь лет её младше и с которым, дай Бог, ей еще играть в спектакле. Девушка стояла, боясь поднять глаза, ей было сейчас так плохо, что она готова была провалиться сквозь землю.

– Ася… – Димин голос прозвучал на удивление нежно, он скользнул пальцами по её лицу и приподнял подбородок, заставляя смотреть себе в глаза. Ася подняла взгляд и увидела в серо-зеленых хамелеонах столько мучительного желания, что у нее задрожали колени.

– У тебя есть ровно тридцать секунд, – продолжал Дима, не отрывая от неё взгляда, – Или ты сейчас уходишь, и мы обо всем забываем…

– Или? – её голос дрогнул.

– Или я тебя трахну прямо тут. Я же не железный. И мне, в отличие от тебя, стыдно перед твоим гребаным женихом не будет.

Ох, в какого мужчину превратился тот мальчик, в которого она когда-то была влюблена. Да, влюблена, сейчас-то уже можно себе в этом признаться. И с этим мужчиной – он тысячу раз прав! – опасно играть в такие игры. Почему же на одно позорное мгновение ей захотелось остаться в этой комнате, чтобы он сделал то, что обещал?

– Прости, – прошептала девушка и, торопливо выскользнув из Диминых рук, схватила рюкзак, шубу, сунула ноги в ботинки, – Ключи на полочке.

– Разберусь, вали уже скорей отсюда, – зло буркнул Варламов. Ася закивала и, не попрощавшись, выскочила из комнаты. Уже в коридоре она сообразила, что так и не переоделась – и теперь из-под шубы у неё элегантно сверкают репетиционные штаны. Да и фиг с ними! Обратно к Варламову она сейчас не вернулась бы даже под угрозой расстрела.

Когда за Асей хлопнула дверь, Дима изо всей силы засадил кулаком по стене. И на мгновение ему стало легче.