Текст книги "Любовь или свобода 4: Начало долгого пути (СИ)"
Автор книги: Анастасия Дубовицкая
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 16 страниц)
Мечты Эниера резко оборвались. К ней в комнату, к сущему недовольству парня вошёл эльс, которого, очевидно, она ждала.
– Памир! – красавица со слезами на глазах бросилась на шею к Логу.
«О нет! – разочарованно покачал головой Ринт. – Только не он! Я не хочу видеть, как этот псих отымеет мою… моего ангела! А она, правда, как ангел…»
– Северина, что ты тут делаешь? – Памира было плохо слышно, Энир различил в его голосе нотки тревоги и недовольства.
«Ах ты, скотина Стейева, ещё и недоволен?!» – Гневно подумал Ринт, но вновь прислушавшись, заметил, что Ангел плачет, только набегающие слёзы вытирает сразу, не давая им сорваться с ресниц.
– Памир, пожалуйста, послушай меня! Всё очень плохо!
– Северина, – Лог взял её за плечи и твёрдо посмотрел на неё. – Что происходит?! Откуда ты здесь?! Я писал Джулиану…
– Не пиши ему больше! – воскликнула Северина и испуганно обернулась на охранника, тот, ничего не замечая, уткнулся в свои часы, видимо, с кем-то общаясь. – Ох, братик, – женщина перестала сдерживаться, прикрывая прелестными ладошками ротик. Сверкающие слезинки покатились по её щекам. – Отец сошёл с ума! Он на себя не похож, делает ужасные вещи! Я была при нём в тот день, когда он вдруг раскричался, вызвал слуг и велел им схватить тебя! – она повисла на шее Памира, намочив слезами свитер. – А потом он продал меня ему… Руниру. В собственность этому тупому эльсу!
– Северина! – Памир повысил голос и отцепил от себя её руки. – Мы это уже обсуждали. Тебя необходимо было отдать новому хозяину. Отец не мог оставить взрослую дочь у себя. Рунир отличный кандидат: глупый, мягкотелый, богатый и от тебя без ума. Это лучшее, на что ты можешь рассчитывать на Эльсоде, раз сама никого не нашла. С ним ты почти свободна!
– Почти свободна?! – завизжала Северина так отчаянно, что бежевоволосый оторвался от часов и посмотрел на неё, правда совсем без интереса. Его больше волновало, что ему мешают общаться, чем суть разговора своей подопечной. – Почти свободна?! – Шёпотом заплакала женщина. – Отец продал меня! Он хотел выручить за меня побольше денег!
– Глупости.
– А тебя, единственного, кто мог ему перечить, он заслал в военную школу! Он сошёл с ума, разве ты сам не видишь?! Или как объяснишь своё нахождение здесь?!
– Никак, – вынужденно признал Памир. – Но прежде, чем делать какие-то выводы, я хочу собственными глазами его увидеть. Может, тогда больше смогу сказать.
– Но… ты же тут… Вам ведь нельзя уходить… – она удивлённо заморгала длинными ресницами.
– Это не проблема, я легко убегу…
– Нет, умоляю, брат! – Северина, в страхе съёжившись, вцепилась в руку Лога. Её лицо побледнело, голос задрожал. – Я упросила Рунира повидаться с тобой. Если ты сбежишь после нашего разговора и… сунешься… в дом… – слёзы начали мешать женщине говорить, она заплакала ещё горче, покачнувшись.
Лог поспешил приобнять её и подвести к дивану.
– Он убьёт меня!.. – заикнувшись, всхлипнула Северина, немного взяв себя в руки. – Отец … отец сказал, что убьёт любого, кто посмеет связаться с тобой! Умоляю, Памир, он же не дурак, если ты сбежишь, Рунир точно расскажет ему, что я к тебе ходила!
– Северина, отец тебя и пальцем не тронет, как будто ты не знаешь, – голос Памира прозвучал холодно. Он не слишком-то спешил успокоить сестру.
– Я… тоже так думала, но… – женщина, сглотнув, обернулась на охранника, убеждаясь, что он не смотрит в их сторону. – Я пробовала его расспросить, почему он так поступил с тобой, за что сердится… – она, снова сглотнув, осторожно спустила с правого плеча рукав платья, демонстрируя Памиру что-то на теле. – А отец… вот…
«Вот она, истинная сущность Дзилайи Лога!» – Эниер чуть было не ударил кулаком по стене. Он не видел, что показывала женщина, но несложно догадаться, что там какая-то рана или след, оставшийся от наказания. Как ему сейчас хотелось защитить этого прелестного Ангела! Юноша даже начал думать, а сможет ли, став солдатом, выкупить её у нынешнего хозяина, некого Рунира. Жаль, что это ещё не скоро станет возможным.
– Теперь ты мне веришь? – вновь всхлипнула землянка, когда Лог, хмуря брови, коснулся её плеча, отодвигая светлые не длинные волосы, внимательно осматривая кожу. – Памир, я умоляю тебя!..
– Ты рассказывала Джулиану? Он никак не отреагировал?
– Джулиан теперь в совете. Он младший лорд, про дом почти забыл. Он даже вряд ли знает, что ты в военной школе! Когда Джул последний раз приходил, отец не позволил мне с ним увидиться, запер в комнате.
Памир сильнее нахмурился.
– Братик, – Северина аккуратно вытерла сильно покрасневшие и опухшие глаза. – Умоляю, обещай, что не сбежишь отсюда, или… Я… Он меня точно убьёт!..
Лог несколько секунд внимательно вглядывался в лицо землянки, после чего медленно кивнул.
– Хорошо, даю слово. Тебе не нужно бояться. Только… если поведение отца изменится ещё сильнее, обязательно сообщи мне.
– Спасибо, что понял, – женщина поцеловала его в щёку, поднимаясь с дивана.
Даже заплаканная, она казалась Ринту прекраснейшим созданием на свете. А искрящиеся слёзы только убеждали его в её чистоте и наивности. Залюбовавшись, как Северина на прощание пытается улыбнуться, хотя на душе у неё очень горько, юноша привстал на цыпочки, чтобы лучше видеть. Случайно, нога у него соскользнула, и он проехался ступнёй по обивке дивана. Удержаться-то он удержался, но нашумел порядочно. Аккуратно заглянув в дырку снова, Энир с облегчением заметил, что сцена прощания продолжается, и его не раскрыли.
– Можно побыстрее? – грубо осведомился охранник у двери, даже не поднимая глаз от часов. – Время, выделенное Руниром, уже прошло вообще-то.
– Мне… пора, – Северина робко шмыгнула носом, после того, как Памир крепко её обнял.
– Береги себя, – мягко шепнул Лог.
– Ты тоже, братик.
Она глубоко вздохнула, прогоняя с лица остатки горя, видимо, не хотела демонстрировать свои проблемы посторонним и, высоко подняв голову, позволила бежевоволосому себя вывести.
Эниер с грустью вздохнул. Кажется, он влюбился с первого взгляда в прекрасного белокурого Ангела. Юноша настолько забылся, что так и остался стоять на диване, смотря в окно.
Памир тоже не спешил уходить. Как только дверь за охранником захлопнулась, черноволосый эльс скрестил руки на груди.
– Ринт, – внезапно произнёс он, устремив жёсткий взгляд прямо на окно, за которым стоял Эниер, – больше не смей ко мне приближаться, ближе чем на пять шагов, иначе в ухо получишь! Ненавижу подслушивающих друзей!
Вот те раз. Ринта как холодной водой окатили, когда он понял, что раскрыт. Раньше, чем он успел придумать хоть что-нибудь в своё оправдание, Лог ушёл. Юноша, спрыгнув с дивана, поспешил его догонять. К Юрхайю отца! Тот, скорее всего, не придёт уже, просто предупредить не соизволил. Намного важнее сейчас же объясниться с бывшим графом, иначе их хлипкая дружба, и так последние дни державшаяся Иригай знает на чём, совсем разладится, чего парню всё-таки не хотелось.
– Лог! – Ринт увидел, как тот в конце длинного узкого тёмного коридора свернул в сторону душевой. – Памир! – Эниер пошёл за ним. Хорошо, сейчас все, у кого не было назначено встреч, находились на тренировках. Значит, они смогут поговорить наедине.
Когда юноша ворвался в душевую, Лог стоял около крана, умывая лицо холодной водой. Как и предполагал Эниер, кроме них, здесь никого не было.
– Памир! – Ринт подошёл к нему и ухватил за плечо, намереваясь развернуть к себе лицом, но в ту же секунду упал от сильной боли в колене.
Эниру понадобилось время понять, что это бывший граф сделал молниеносный выпад ногой, нанёс ему весьма чувствительный удар, причём абсолютно неуловимый для глаза.
«Стей, что это было?! – Эниер в шоке попытался встать с колена, но нога плохо слушалась: тряслась и не держала вес. Ему даже пришлось опереться рукой на кран. – Как он смог попасть в болевую точку?! Сам-то понял, что сделал?!»
– Я тебя предупреждал, – тихий голос Памира полон непонятной угрозы. Взгляд холоднее льда.
– Вообще-то ты говорил про ухо, а не колено… – Эниер немного разозлился. Грозный голос его не пугал. Тем более, теперь он готов, если Лог полезет в драку. – Хочешь или нет, но нам придётся погово…
Юноша умолк на полуслове, поскольку в этот момент заметил движение. Памир полуприподнял руку, оборачиваясь для более удобного нападения. Ринт мгновенно выставил блок, готовясь перехватить противника и нейтрализовать его в захвате: для него Лог очень медленен. Энир ошибся. Всё произошло слишком быстро.
Лёжа на животе и чувствуя, как горит ухо и половина лица, Эниер увидел на полу капли крови. Он провёл ладонью по щеке… тоже кровь. Энир приподнялся, оборачиваясь, и посмотрел наверх. Разбито зеркало. Видимо, скулу он порезал при столкновении. Бывший граф по-прежнему сверлит его ледяным взглядом, теперь уже скрестив руки на груди.
Шокированный Ринт мысленно прокрутил в голове события за последние пару секунд. Вот Памир приподнял руку, что Эниер принял за замах и заслонился, но тот и не собирался его бить рукой. Лог молниеносно треснул его с другой стороны мыском ботинка. Удар получился таким сильным, что Энира занесло, и он, подпрыгнув, ударился лицом о зеркало, после чего Памир лёгким толчком отправил юношу на приемлемое для себя расстояние.
Эниер ошарашено смотрел на Лога: как это возможно? Ринт не только не успел заметить замах или удар, он не понял, что происходит, точно так же, как и с коленом. Памир, неуклюжий бывший граф, разве способен на такое? Видимо, действительно сильно разозлился.
Видя, что Лог намеривается уйти, Энир поборол внезапно возникший страх и предпринял последнюю попытку помириться.
– Памир!
Тот остановился и со вздохом оглянулся.
– Тебе ещё мало?
– Нет, вполне достаточно, – Эниер со стоном отлип от пола, прихрамывая, сделал пару шагов до стены с окном и опёрся об неё, чтобы легче было стоять, – Не уходи, я не приближаюсь. Памир, послушай меня!
– Я не желаю тебя слушать.
– Ты ничего не потеряешь, если выслушаешь!
Черноволосый эльс молча продолжал взирать на Ринта. Тот воспринял это как согласие и, зажав скулу ладонью, сказал.
– Не подумай, что я себя оправдываю, но пойми, я не думал подслушивать! Я ждал отца, мне стало скучно, заглянул в соседнюю комнату, а там она… такая красивая. Поверь, увидев, что ты вошёл, я сразу хотел прекратить!
– Но не прекратил, – жёстко оборвал его Лог.
– Я думал, вы трахаться собираетесь, а вы начали про Дзилайю Лога…. Юрхайя разорви, Памир, ты же ничего о себе не рассказываешь!
– По-моему, очевидно, что если кто-то чего-то не рассказывает, значит, никому не положено этого знать!
– Как ты не понимаешь, я считал тебя психом! – не выдержав, заорал Ринт.
– Ещё очевиднее: опасно злить психов!
– Да, хорошо, – Эниер запрокинул голову, чтобы не заляпать кровью одежду. – Прости, я был не прав. Обещаю, больше никогда не лезть в твои дела. Хотя ты в мои бесцеремонно влез! В этой же самой душевой!
– Я спас тебе жизнь.
– Ну не подлез бы я к окну, помещения дырявые, внизу я бы тоже услышал.
– Ничего подобного. Я проверял, внизу разговор слышится как невнятный шум.
– Ладно, признаю, я поступил очень плохо и заслужил эту трёпку. Извини. Потом сможешь ещё отвести душу, наблюдая, как визонг с меня три шкуры сдерёт за зеркало. По лицу догадается – моя работа.
– Скажи ему правду. Это же я тебя избил. Мне не привыкать отбывать наказание.
– Шутишь? – воскликнул Эниер, старясь улыбнуться сквозь боль. – Он же твои боевые навыки ни в грош не ставит! Я стану посмешищем!
Памир усмехнулся уже мягче. Даже приблизился к юноше, рассматривая причинённый ущерб.
– Покажи-ка мне рану, – подойдя вплотную, он попытался оторвать ладонь Ринта от лица.
– Забей, кровь почти остановилась, – возразил Эниер.
– Ринт, я не люблю повторять дважды. Убери руку.
Энир послушался. Пусть порадуется своей силе, наверняка, впервые кого-то в кровь избил.
– Кессенги из нашего отряда болтают, что в главной генетической лаборатории совета начали разработку новой мази, которая мгновенно, без следов, заживляет раны. Вот это будет круто. А сейчас всё равно, ничего не сделать, – юноша поморщился, когда бывший граф дотронулся до пострадавшей скулы.
– Её надо обработать. Иди сюда, – Памир указывал на крайний кран, у самого окна.
– Нет, ты что?! – возразил Эниер. – От воды кровь не остановится! Если я заляпаю одежду, потом замучаюсь её отстирывать!
– Не водой, – Лог нагнулся и, отодвинув под раковиной одну из плит на стене, достал из ниши большой контейнер.
– Что это? – Ринт подозрительно на него покосился.
– Моё маленькое хранилище. Тайное, – произнёс черноволосый эльс с нажимом на последнее слово. – Кое-что привёз из своих старых вещей, оставленных в общежитие института.
– Это когда ты по ночам за стеной шлялся?
– Именно. До тебя дошли неверные слухи. Раны заживляет это, – он продемонстрировал Ринту флакон с жидкостью, выуженной из контейнера. – А мазь только устраняет шрамы.
– Чего?! Если это лекарство и правда существует, то оно должно быть на тайных исследованиях в лаборатории совета! – Эниер со страхом посмотрел на синюю жидкость во флаконе. – Откуда оно у тебя?!
– Это я его создал, – Памир смог полностью насладиться вконец изумлённым выражением лица друга. – У меня была практика в лаборатории совета почти сто дней. Там столько ресурсов, столько возможностей… У меня дома в личной лаборатории никогда такого не было, хотя отец всегда доставал мне всё, что ни попрошу для исследований. Но в совете… Это лекарство стало результатом одного захватывающего эксперимента с коллагеном, грануляционной тканью и ангиогенезом. Мне оставалось только немного доработать его… Разумеется, уже не одному. Увидев, что я создал, ко мне тут же подключился один из старших сотрудников лаборатории. А вот мазь от шрамов мы с тем анатомом разработали вместе. Увы, но поскольку лекарства создавались в совете, они принадлежат ему. В оборот их запустят, как только они пройдут до конца все тесты и опыты. Но никто не мог мне помешать воссоздать их у себя дома и пользоваться.
– Памир, я не подопытное животное…
– Не бойся, это давно уже не опыт. Я его первым делом на себе опробовал, – воспользовавшись замешательством Ринта, Лог ухватил его за рукав и подтащил к себе.
– Из чего ты его?
– Энир, тебе всё равно куча сложных названий ничего не скажут.
– Но… – юноша отшатнулся от Памира и упёрся в стену.
– Это безопасно, абсолютно. Будет немного жечь и только.
– Жечь?! Нет, не надо мне этого! – перепуганный Энир попытался отодвинуть Лога.
– Ринт, не будь ребёнком! – воскликнул Памир, которому надоели уговоры. Он обильно смочил кубик в синей жидкости. – Ты хочешь всю ночь провисеть на турниках, наказанный визонгом?!
– Нет, – несчастным голосом отозвался Эниер.
– Тогда заткнись и опусти руки!
Эниру пришлось подчиниться. Памир солгал: жгло очень сильно.
– Ну что за вопли новорождённого? – проворчал бывший граф, когда Эниер взвыл от прикосновения лекарства. – Смотри, всё затягивается на глазах. – Он развернул Ринта лицом к одному из целых зеркал.
У Эниера открылся рот, когда он посмотрел на своё отражение. Там, где Памир провёл лекарством, от пореза остался аккуратный белый шрам.
– Дальше сам? – Лог протянул ему флакон.
– Я не могу, очень сильно жжётся, – Эниер потупил глаза.
Черноволосый эльс с усмешкой покачал головой.
– Да, с новорождённым я тебе явно польстил, – он обработал оставшуюся часть порезов, сполоснул руки и потянулся за мазью.
– А от неё такие же ощущения? – жалобно поинтересовался Ринт.
– Нет, ничего не почувствуешь.
– Опять врёшь? – Эниер подозрительно покосился на Лога.
– Для исключения сказал правду, – усмехнулся Памир.
– Тогда я сам, – решился Энир.
– Послушай, – Вздохнув, Лог прислонился к стене, наблюдая, как Эниер осторожно смазывает шрамы, и те растягиваются, – Ринт, прости, я не хотел тебя так… – он неопределённо взмахнул рукой, подыскивая подходящее слово, – … резать. Я был очень зол. И ты попал под горячую руку…
– …ногу, – поправил Энир, восхищаясь действием мази.
– Скажи спасибо, что не меч, – огрызнулся Памир.
– А, что, от меча эта мазь тоже бы помогла? – Эниер всё не мог отвести взгляд от отражения.
– Если бы я снёс тебе голову? Нет.
– Тогда хорошо, что ты пошёл в душевую, а не оружейную. Ну, если мы оба погорячились, мир? – Ринт протянул Логу руку.
– Мир.
– Эм… Слушай, Памир… – нерешительно начал Ринт. – Только не бесись сразу…
– Что ещё? – Лог насторожился.
– Ну если я уже влез в твои дела, то… может, расскажешь мне до конца, что происходит? Клянусь, никому не скажу!
– Не горю желанием, – Памир направился к двери.
– Только один вопрос, – взмолился Ринт, нагоняя его. – Не захочешь, не отвечай, но вдруг он не настолько личный.
– Ну?
– Что это был за Ангел?
– Какой ещё к Стейю ангел?
– Девушка. Голубоглазая…
– Ты же слышал. Это моя сестра. И она далеко не ангел.
– У неё такие чистые, светлые глаза…. Нет, я точно могу сказать, что она прекрасный Ангел.
– Видимо, ты не заметил хвоста и рожек.
– А я думал, она землянка… – недоумённо протянул Ринт. Ничего подобного он, и правда, не видел.
– Эниер, я образно. Северина – землянка, но далеко не ангел, хотя и выглядит невинной красавицей. Я тебе о ней уже упоминал.
– Когда? Я понятия не имел, что у тебя есть сестра.
– Третий ребёнок. Помнишь? Наша семья не особо распространяется, что это девочка. Возникает слишком много вопросов: почему ей двадцать один, а она до сих пор не продана. Но как оказалось, отец всё-таки нашёл в себе силы отдать её.
– Что значит «нашёл силы»? – холодно осведомился Ринт. После того, что он видел, любые намёки на доброту Дзилайи Лога его злили. – Я же слышал. Всё понятно. Он планировал её продать и продал!
– Если ты слышал обрывок чей-то жизни, это не даёт тебе право говорить: «всё понятно». Он слишком любит её. Северина внешне очень похожа на нашу мать. Отец пылинки сдувал с дочери. Жаль, не могу сказать, что это хорошо отразилось на её характере. И нового хозяина ей подыскал такого, чтобы и пальцем не смел её тронуть. Этого болвана Рунира, который пытался стать лордом совета, но не смог попасть туда, потому что слишком туп. Оттого я не могу поверить в происходящий фарс!
– Но она ненавидит своего нового хозяина! К тому же, кто порадуется тупому любовнику?!
– Та, кто сможет крутить им, как заблагорассудится, чего не выйдет с кем-то поумнее. И уж поверь, Северина очень любит манипулировать. Она милашка, но избалованная и эгоистичная. Она дулась из-за того, что отец не выполнил её желание и не оставил при себе. Ей не понять, что женщинам тут выбирать не приходится.
– Но эти слёзы… – Энир не желал расставаться с мыслью, что Северина – прекраснейшее чистейшее создание. – И рана на плече… Там же была рана, да?
– Да. Это меня и беспокоит. На неё, кроме меня, никто и голоса повысить-то не смел, из-за чего она всегда меня недолюбливала. Я не носился с ней как остальные и не потакал капризам. И тут она приходит ко мне поплакаться… Зная её, я не до конца верю во всё сказанное, но доказательство бесспорное. За что-то девочка прилично получила. Какой бы не была причина, это слишком странно. Что-то случилось в моей семье и я не могу понять что.
– Но ты не собираешься выяснять?! Ты же дал слово своей сестре!
– Я солгал. Разумеется, я попытаюсь выяснить, просто более осторожно.
– Ей же будет плохо!
– Эниер, – Памир резко остановился. – Я рассказал тебе слишком много. И сделал это только для того, чтобы ты не стал делать глупых поспешных выводов, увидев каплю краски из картины! И тем более не стал трепать об этих выводах направо и налево! Но больше никаких вопросов! Не лезь не в своё дело!
– Но я хочу помочь!
– Ты ничем не поможешь! – отрезал черноволосый эльс.
========== Глава 4 ==========
Энир расстроился. Лог ясно дал понять, что не нуждается ни в чьей помощи. Ринту очень хотелось сделать хоть что-то, но он больше не решался злить Памира. Как оказалось, в минуты бешенства бывший граф становится опасным противником. Эх, научиться бы ему так постоянно, независимо от эмоций, и парень смог бы стать лучшим солдатом.
Время шло. Как и предполагал Эниер, через два месяца визонг объявил, что идёт отбор в армию для зачистки планеты Сежелл. Кандидатами в солдаты от их школы стало шестеро кессенгов: среди них Эниер и Фроуд.
Ринт, выучив технику боя практически лучше всех, пытался подтянуть Памира, в надежде, что его тоже возьмут в армию. Но это затея была обречена на провал. У Лога решительно ничего не получалось: даже самому удержаться на ногах, а не то, чтобы удержать меч. Энир из-за этого бесился. Он на своём горьком опыте убедился – потенциал у бывшего графа огромный, что и пытался внушить Памиру. В итоге, Лог не выдержал и посоветовал Эниеру прогуляться к Иригайе и вступить с ним в половые отношения в качестве принимающей стороны, а потом добавил, что его тошнит от мысли о захвате планеты.
Юноше пришлось признать своё поражение, которое он выразил в словах:
– Памир какой-то неправильный эльс, и ему не суждено стать воином.
Также на Лога невероятно сердился визонг. По его мнению, юнца в военную школу отправила судьба, так как он ещё ни в ком не видел такую выносливость и силу воли. А мальчишка не старается избавиться от неуклюжести и упускает свой шанс сделать карьеру солдата.
Вероятно, из-за разочарования, которое он испытал, начальник тренировочного отделения постоянно пытался достать Лога, дразня и оскорбляя его перед всем строем. А может, таким образом, визонг хотел задеть гордость бывшего графа и заставить его больше уделять внимание спорту, а не книгам.
За пятнадцать дней перед отправлением Эниера на Сежелл, визонг в очередной раз накричал на Памира за наихудший результат в беге с препятствиями.
– Я предупреждаю, граф! Ты вечность проторчишь в этой школе!
– Не хочу вас расстраивать, Гиррон, – притворно-грустно вздохнул Памир. – Но вечность я не проживу.
– Ещё слово и отправишься в подвал! – начальник тренировочного отделения с удовольствием набросился бы на наглеца и собственноручно придушил его. – Мечтаешь, что папочка тебя простит и заберёт? Забудь об этом! О-о-о… тебе же сообщали, да? – Насмешливо-жалостно поднял брови визонг. И добавил уже серьёзным голосом. – Окаменение лёгких. Говорят, что граф Дзилайя Лог и полгода не протянет. Так что забудь о мысли, что папочка придёт и спасёт тебя.
Памир не шевельнулся. Он даже не отвёл глаз, пока визонг стоял напротив него. Только крепко стиснув зубы, заставлял себя продолжать слушать. Эта новость повергла его в шок. Начальник тренировочного отделения не стал бы придумывать такие вещи. Не в его правилах. Он, как никто другой, знает, что правдой можно ударить больнее, чем ложью.
Эниер закусил губу: как противно слушать визонга. И что на него нашло? Раньше, если приходили подобные новости, начальник тренировочного отделения никогда не позволял высказывать их в подобной манере. Всегда сообщал в своём кабинете наедине. Возможно, он слишком разозлился и решил больно ужалить бывшего графа за наглое высказывание.
Юноша представить себе не мог, что устроил, если бы визонг говорил такое ему…. А Памир… стоит как камень. Главное, чтобы выдержал… а то накинется сам на визонга с кулаками… И ведь главное реально может врезать…
Наоравшись до хрипоты, начальник тренировочного отделения отпустил отряд на пятиминутный перерыв, веля им двигать к тренировочным мечам.
Эниер и Гроент тут же подошли к Логу, намереваясь его как-то подбодрить. Но Памир только прошёл мимо, подняв руку, требуя, чтобы не трогали его. Юноши на этом не успокоились. Тихо посоветовавшись, они решили оставить черноволосого эльса в покое, но только до вечера. Как раз, когда придёт осознание, и он не сможет отвлекаться тренировками, ему понадобится поддержка друзей.
Вечером, в бараке Ринт и Гроент вновь окружили Памира, который, вопреки своей привычке читать, сразу начал готовиться ко сну.
– Ты как, держишься? – без предисловий начал Гроент.
Памир в удивлении вскинул бровь.
– Не притворяйся! – Энир боялся смотреть ему в глаза.
– Никто, – голос Лога звучал неестественно хрипло, – ни друзья, ни родные, ни просто знакомые не удосужились связаться со мной и рассказать. У меня нет ни желания, ни сил обсуждать это сейчас. Сделайте милость, отложите все разговоры до завтра. – Он запрыгнул на свою койку и укрылся с головой одеялом.
Эниер и Гроент тревожно переглянусь
– Понимаю, тебе очень тяжело, – Ринт нерешительно положил руку на одеяло бывшего графа, туда, где по его представлению должно было оказаться плечо. – Если захочешь поговорить или что-то понадобится…
– Можешь будить нас в любое время, – закончил мысль Энира Гроент.
На этом парни решили оставить друга. Видимо, ему необходимо больше времени, чтобы свыкнуться. Тем более, Ринт знал, сколько иллюзий Памир питает к отцу.
Половину ночи Энир провёл без сна. Бушевавшее негодование на визонга и сочувствие к Памиру мешали ему расслабиться. Мысленно ругая начальника тренировочного отделения, он так увлекался, что временами переставал слышать все звуки вокруг себя: скрип кроватей, чьё-то тихое бормотание во сне, редкое шлёпанье босых ног по полу бредущего спросонья в туалет. Когда, наконец, глаза юноши начали слипаться, Ринт заметил какое-то движение рядом. Он резко сел и увидел, как полностью одетый Лог соскочил со своей кровати.
– Ты куда это?! – вырвалось у Энира. Юноша резко сел.
– Пойду, проветрюсь, – прошептал Памир. – Хочу побыть один. Не кричи. Перебудишь отряд, они тебе спасибо не скажут. Лучше сам ложись спать.
Ринт хотел возразить и увязаться следом, но его глаза уже слипались. В итоге юноша взял с Лога слово, что завтра они обязательно поговорят, и завалился спать. Разумеется, утром, из-за того, что не спал полночи, не смог проснуться заранее, что всегда делал. Пришлось ему в толпе наспех одеваться и завтракать. К строю он подбежал один из последних, что визонг не преминул отметить, пригрозив Ринту его отбытием в армию. Затем начальник тренировочного отделения прошёлся вдоль строя, как обычно распекая некоторых кессенгов за только что придуманные провинности. К голубоволосому Сомми он особенно прицепился за слишком тёплую одежду. Организм эльса способен стойко выдержать холод, поэтому в утеплении кессенгов ради комфорта визонг нужды не видел. Вот и потратил полчаса на вопли. И даже когда вновь пошёл вдоль ряда, продолжал высмеивать Сомми, называя его неженкой. Внезапно визонг умолк, ещё раз осмотрел всех кессенгов и вдруг громко выругался, припомнив Иригайя. Он приказал всем замереть и не сметь покидать строй, а сам бегом отправился к зданию школы.
Кессенги изумлённо переглянулись. Ринт, проследив, когда визонг скроется из виду, не справился с любопытством и выскочил из строя спросить Лога, что тот об этом думает и не причастен ли он к этому. Но оглядев всех кессенгов, Эниер невольно ахнул: Памира в строю не было.
Новость о том, что Памир, сын графа Дзилайи Лога, сбежал из военной школы, стала сенсацией. Её обсуждали все и всюду. Энир, где бы ни находился, только и слышал, что кессенги перешёптываются, где сейчас может быть Памир, когда его поймают и какое наказание его ждёт. Многие утверждали, что его казнят. Слушая такие разговоры, Эниеру становилось не по себе. Он чувствовал себя частично виноватым. Видел же, как Памир уходит, мог бы догадаться, что это не просто прогулка. Что ему стоило побороть сон и увязаться за ним?! Что с глупым мальчишкой теперь будет?!
Но дни шли, а о Памире не слышно никаких известий. Он нигде не засветился, и у Эниера появилась надежда, что, может быть, бегство Лога – не отчаянный безрассудный поступок? Вдруг это какой-нибудь хорошо продуманный план?
До отбытия Ринта оставалось два дня. Эниера переполняло предвкушение. Волнительное ожидание вытеснило из него почти весь страх за друга. А после разговора с визонгом Ринт и вовсе забыл думать про Лога.
– Совсем скоро вы отправляетесь на войну, – визонг сидел за своим столом, глядя на шестерых счастливчиков, специально вызванных к нему в кабинет. – Это большая честь, но и большой риск. Вполне вероятно, что вы не вернётесь, поэтому школа дарит вам один день на свободе. Завтра с утра вы сможете покинуть территорию школы, но обязаны вернуться к заходу Келлесса. Что там будете делать, меня не касается. Все свободны.
Окрылённый Эниер вернулся в спальный корпус. Завтра день обещал стать просто шикарным. Он знал, куда отправится. Домой. До отца ему особо дела нет, хотя тот непременно будет горд сыном. Ринта больше интересовала его русоволосая Богиня. Эниер представил себе её милое печальное личико… Внезапно в эти воспоминания ворвался образ другой землянки, Северины, прекрасного белокурого ангела. Ринт нехотя заставил себя перестать о ней думать. Он желает её, но за один день не сможет ничего сделать. Когда-нибудь она станет его. Надо только подождать. А завтра он насладится той, которая уже принадлежит ему.
Утром быстроходный крейсер развёз кессенгов по желаемым адресам, уточнив, что обратно им предстоит самим искать транспорт. У Ринта с этим проблем не возникло. Весьма довольный успехами сына, Минней согласился отвезти его.
Высказав почтение отцу, Энир даже не стал спрашивать, почему он не смог прийти к нему в школу, как собирался. Слишком спешил повидать свою землянку. Распахнув дверь комнаты, предназначенной вещам, настежь, Эниер жадно впился взглядом в свою Богиню. Женщина, улыбаясь, беседовала с другими вещами, принадлежавшими Миннейю, но увидев хозяина, застыла. Улыбка слетела с её розовых губ. Не мешкая, она опустилась на колени около ног господина, как делала всегда, ожидая его распоряжений. Эниер жестом приказал ей подняться, после чего, не раздумывая, впился поцелуем в её губки. Сначала пылко, затем постепенно унимая страсть, бесившуюся в его теле. Касания Ринта, как и прежде, стали медленными и неторопливыми. Насладившись горячим язычком вещи, он потянул её за руку, уводя за собой, прочь из комнаты, к себе в спальню. Землянка печально и молча последовала за ним.
Там Эниер разоблачился, после чего неспешно, дразнящими прикосновениями снял сарафан с женщины. Его Богиня стояла не шевелясь, чего как раз хотел Энир. Он обошёл вокруг нее, прикасаясь своими мышцами к её хрупкому телу. Потом зарылся лицом в мягкие ароматные волосы. Сладко… какой сладкий цветочный запах… её запах. Не спеша провёл руками по тонкой талии. Как же давно он не обнимал её. Своим возбуждённым достоинством Эниер тёрся о её миниатюрные ягодицы и между ними, пробуждая в ней желание и ещё больше распаляя себя. Сейчас он хотел именно так. Он хотел доставить ей удовольствие, напомнить о себе. Ладони Ринта легли на её небольшую грудь. Эниер сравнил её с бокалом изысканного белого вина – такая же по размеру, не менее пьянящая и вкусная. Продолжая одной рукой ласкать тугой сосок, он опустил вторую между её ножек. Ринт чувствовал, как часто бьётся сердце русоволосой красавицы. Её тело всё больше отвечало на его ласки. Открывалось, пропускало его дальше. Дыхание девушки участилось. Он мучил её, терзал уже разгорячившуюся плоть. Она прикрыла свои огромные глаза, явно в первый раз за долгое время, не понимая, что делать ей. Её руки беспомощно дернулись, не имея возможности ответить своему хозяину: он всё ещё стоял сзади.
