Текст книги "Гадкий лебедь для босса (СИ)"

Автор книги: Анастасия Бельская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 15 страниц)

Глава 50

Максим

Я, блять, просто не успел подготовиться.

Мне казалось, что сперва я смогу сказать хоть что-то о моих чувствах к Авроре, а может, даже понять реакцию Влада, и успеть хоть чуть-чуть смягчить удар.

Но то, что бить начнут прямо с порога – вообще, нахрен, не учел, а потому действовал чисто на инстинктах, ну тех, что заложены в пробивных мальчиках с рождения.

Не влезать в драку первым.

Уметь договариваться прежде, чем пускать в ход кулаки.

Бить по морде сразу, если тебе прилетело от них.

Поэтому, когда Влад оставляет красочный горящий удар на моей левой стороне лица, я бью отца Ави в ответ, так, кажется, что он от неожиданности отлетает куда-то в квартиру.

– Блять! – матерится Влад из прихожей, куда я тут же захожу, хлопая за собой дверью.

Мы, блин, типа скоро станем семьей, так что нехрен делать наши разборки достоянием всего подъезда.

– Влад… – маленькая Бель юркает к мужу, тут же стараясь помочь ему подняться, но тот лишь отмахивается, и встает сам.

Ни на секунду не отрывая горящего, ненавистного взгляда от меня.

– Ты… – хрипит, и его лицо краснеет, являя дьявола во плоти, – как посмел… Это моя дочь, мелочная ты скотина!

Он снова делает шаг ко мне, явно намереваясь продолжать набивать мне морду, когда перед ним храбро вырастает Бейля, и обхватывает лицо мужа ладонями.

– Даже не думай от меня отмахиваться, несдержанное Чудовище, – хмуро велит она, и даже я немного робею от внутреннего негодования маленькой женщины, – напомню, что Аврора – и моя дочь тоже, а этот человек – тот, кого она сама для себя выбрала! И ты будешь абсолютно не прав, если хотя бы не выслушаешь его, потому что ему определенно есть, что сказать!

Она чуть переводит дух, видит, что Влад уже смотрит на нее довольно осмысленным взглядом, и ласково гладит его по вискам подушечками больших пальцев.

– Кроме того, у тебя может подняться давление, так что держи себя в руках.

Он закатывает глаза, и кладет ей руки на плечи, уводя в сторону, слегка даже себе за спину.

– У тебя минута перед тем, как я сделаю из тебя отбивную, предатель, – цедит он, и я ни на секунду не сомневаюсь в правдивости этих слов.

Но все же…

Я оглядываю прихожую, где собрались трое подростков, что с любопытством и некой враждебностью поглядывают на меня. На женщину, что стоит позади, но все равно цепляется в футболку мужа, явно готовая удержать его от срыва в любой момент.

И все это настолько, блять, неправильно, что я плюю на предупреждение, и киваю на входную дверь.

– Поговорим… Наедине?

Влад удивленно вскидывает брови, а Бель тут же вырывается вперед.

– Нет! – сокрушенно смотрит на меня, и умоляюще – на мужа, – Ави и моя дочь, и я должна знать…

– Спасибо вам, – тихо говорю я, тем самым прерывая ее речь, – ваша поддержка неоценима, но нам нужно поговорить вдвоем. По-мужски.

– Ну хотя бы не трус, – все еще со злостью бросает Влад, и первым выходит в подъезд, на ходу целуя жену в висок.

– Я еще не на вашей стороне, Максим Орлов, – чеканит Бейля, хмуря брови вслед мужу, – вы все еще человек, обидевший мою дочь.

– Этого не повторится.

Глупое обещание, но я правда в это верю.

А Бель?..

Она смотрит так пристально, словно рентгеном просвечивая меня голубыми глазами.

– Удачи, – скупо желает она, видимо, все же поверив.

И с таким напутствием я выхожу вслед за Ветошкиным во двор. Он ждет меня сразу за домом, там, где окна его квартиры не достают для обзора, а укромные кусты скрывают от посторонних глаз.

– Ну что, сосунок, сразу набить тебе ряху, или будет что сказать перед смертью?

Кажется, Влад снова накрутил себя до состояния полувзрыва, пока ждал меня тут. Я правда не знаю, зачем решил позвать его говорить наедине, если слушать он явно не настроен, но так хотя бы я не прячусь за женскую юбку.

– Можем и подраться.

Влад приподнимает брови, затем хмуриться, и становится так близко, что нависает надо мной.

При одинаковом почти росте.

– Думаешь, я с тобой шутки шучу, Максимка? Я верил тебе, называл своим сыном – а ты за моей спиной обрюхатил мою дочь! Скажи, что я не прав, желая вытряхнуть тебе кишки, и почему вообще говорю с тобой, вместо того, чтоб сделать это?!

Он говорит тихо, даже спокойно, но я достаточно проработал с этим человеком, чтобы понять, насколько он кипит от злости. И что действительно держится из последних сил, давая мне шанс оправдаться.

– Я не знаю, Влад. – Отхожу, развожу руки, и говорю просто поток мыслей вслух, – я реально, блять, не вижу ни одной причины не набить мне морду.

Лоб Влада вытягивается, но я продолжаю, потому что пришла пора вносить ясность и здесь.

– Я действительно вел себя как мудак по отношению к тебе, и к твоей дочери. Скрывал то, что должен был прояснить с самого начала, выдумывал какие-то странные формулировки тому, что чувствовал, и не давал спокойно жить никому из нас. Но, честно, не от большого ума все это… А из… Страха. Я, блять, не знал, что она моя, Влад. Даже не подозревал, что смогу к кому-то чувствовать такое! Боялся своих же эмоций, того, насколько глубоко Аврора с каждым днем западала в душу – и бежал от этого, думая, что все еще смогу вернуть свою жизнь в привычное русло.

Перевожу дух, но не надолго, потому что не сказал всего, что хотел.

– Я просто-напросто внушал себе, что мне нужно это «привычное русло», хотя на самом деле и дня не мог прожить без твоей дочери. Она – вообще все, что мне нужно в этой жизни. Я зациклен на этой девчонке, и по какому-то охуительному совпадению – она тоже не безразлична ко мне. Так что мне реально все равно – ты можешь побить меня, мы можем подраться, поговорить еще, или прекратить общением вовсе – похуй. Я сделаю все за свою малышку. Прости, что оказался мудаком, и собираюсь и дальше вести себя по-мудацки. Но Аврору я больше никуда не отпущу.

Я выдыхаю, затем достаю коробочку, верчу в руках, – и молча открываю перед Владом.

– Я ехал сюда, не зная о ребенке. Просто, блять, хотел уже во всем признаться и на законных основаниях забрать себе девушку. Я знал, что ты не будешь в восторге. Знал, что после этого у нас будут проблемы. Но просто больше не мог жить с мыслью, что могу в любой момент потерять ее. Я люблю ее, Влад.

Ветошкин тяжело дышит, рассматривает кольцо – и отворачивается. Я убираю коробочку в карман, и тупо жду.

Если ударит, то постараюсь сдержаться в ответ. Потому что заслужил. А еще, потому, что Аврора расстроиться, если ее отцу будет больно.

– Ей всего девятнадцать, Макс! – неожиданно слышу сдавленный крик Влада, и смотрю на него, – и уже ребенок, замуж! Блять, да я не против в принципе тебя – может, даже, ты единственный из всех, кому бы я смог доверить свою единственную дочь! Но, блять, не так рано!

Он сжимает ладонями лицо, трет глаза, и лихорадочно смотрит на меня.

– Что она вообще видела за свои годы, кроме школы, и института?! Я хотел, чтобы она закончила учебу, хотел показать ей мир…

– Закончит. – Тихо, твердо обещаю я, – а мир покажу ей я. Ей, и… Ребенку.

Я подхожу, кладу ладонь на плечо тяжело дышащему Владу, и, глядя глаза, произношу что-то вроде клятвы:

– Она не буте сидеть в четырех стенах, Влад. Мы найдем выходы, мы будем путешествовать все вместе, а с институтом вообще не проблема. Я сам буду оставаться с мелким, или Ави возьмет академ, вечернее, заочное – все, что сама захочет. Пойми ты – я тоже хочу нашей девочке счастья. И если она вдруг выросла, и полюбила кого-то еще – это не значит, что она перестала любить тебя. Ты для нее всегда отец. А я постараюсь охрененно исполнить другие роли.

Влад тяжело дышит, все еще глядя на меня, как на врага. Я знаю, что не изменю этого сейчас, сию минуту – но, определенно, шаг сделан. И теперь только от него самого зависит, будем ли мы дальше двигаться навстречу.

– Я поеду, Влад. – бросаю взгляд на часы, – Аврора ждет, и, сам понимаешь, ужасно волнуется. Позвони ей, как будешь готов, потому что именно ты ей нужен для полного спокойствия.

Я разворачиваюсь, беря курс к своей машине, и слышу за спиной то, что лучше любого сраного благословения:

– С вас внучка.

Эпилог

Месяц спустя.

Максим

– Стажировка окончена, и еще целый месяц лета впереди, – тянет руки вверх моя блондинка, скидывая туфли, и удобнее располагаясь на переднем сидении.

Я, как дурак, бегло оглядываю ее пристегнутый ремень безопасности – не слишком ли давит на живот? Хоть она еще совершенно «плоская» в этом месте, мы вчера были на УЗИ, и вместе видели наше маленькое чудо.

И теперь я не могу просто спокойно смотреть, как моя маленькая невеста делает обычные, совершенно ежедневные вещи. И, хоть она смеется и говорит, что еще слишком рано как-то бережнее относиться к своему телу, я с этим совсем не согласен.

– Я звонила в институт вчера, – зевает Аврора, не замечая моего волнения, – они подсказали, как подать документы на заочное. Все можно сделать через сайт, а на кафедру потом только завезти оригиналы…

– Отцу звонила?

Ави опускает голову, и ее распущенные волосы тут же закрывают от меня большую часть лица.

– Угу. Сказал, что заочное – это не совсем то, чего я достойна в жизни.

Угу, а также пригорода вместо столицы, декрета вместо студенческой жизни, и жизни со мной в свои неполные двадцать. Красота, конечно.

– Но, в общем, пожелал удачи, и сообщил, что всегда поддержит меня в любом выборе, – неожиданно улыбается моя заноза, и я посылаю ей укоризненный взгляд, – серьезно, Макс, папа уже смирился! Так что мы вполне можем съездить в гости на выходных…

Я, в общем-то, не против, но почему-то душа все еще не спокойна, и кажется, будто прошло слишком мало времени для полного примирения.

– Конечно, съездим, малая, – вместо своих мыслей говорю я, потому что желание беременной женщины – закон.

А желание моей любимой, неожиданно ставшей для меня центром мира невесты – тем более.

– Так ты скажешь, куда мы едем? – довольно улыбается Аврора, когда машина уже подъезжает к моему «сюрпризу».

– Почти на месте, – подмигиваю я, и торможу прямо у подъезда, хотя сразу за двором есть парковка.

Открываю дверь, и тут же делаю то же для Авроры. Она с улыбкой подает мне руку, и в который раз повторяет, что это совершенно лишнее.

– Позволь, хоть здесь я без тебя решу, – качаю головой, притягивая ее к себе в объятия, и кладя руку на ее гладкий, но такой ценный животик.

– Мне приятно, правда, – Ави улыбается той самой улыбкой, когда ее голубые глаза наполняются солнечными зайчиками, – просто боюсь, что когда стану круглой, ты мне и шагу самостоятельно ступить не дашь.

Она даже хохочет, словно сказала шутку, а я лишь молча веду ее за руку к подъезду.

А сам думаю, что вполне возможно, действительно для безопасности лучше будет таскать ее на руках.

– Максим… – голос Авроры неожиданно садится, когда она внимательно оглядывает двор, и хмурит брови, – а это не одна из квартир, которые я тогда для тебя подыскивала?

– Она самая, – киваю, не накручивая интригу, и прикладываю брелок домофона к выемке, – если честно, до последнего не верил, что с ней все в порядке. Искал косяки, как в других вариантах. Но, кажется, у моей малышки закончилась фантазия, и она просто докинула эту до кучи?

Я подмигиваю, открывая входную дверь, и пропуская Аврору вперед. Захожу следом, и сам поражаюсь, как потрудились рабочие.

Буквально за полтора месяца здесь была сделана качественная "косметика", потому что в остальном квартира была в идеальном состоянии. Я лишь заменил окна, двери, и положил ламинат на пол. А обои и все остальное по дизайн-проекту наклеили за две оставшиеся недели, с доплатой за скорость.

Потому что уж очень хотелось показать наше будущее «гнездо» блондинке. И начать поскорее перевозить сюда вещи.

– Мебель есть в дизайн-проекте, – говорю я, не замечая настороженности Авроры, – можно заказать ее же, но я подумал, что тебе самой захочется все обставить. Так что будет чем заняться до начала учебы.

Я подмигиваю, отрывая взгляд от бежевых стен в прихожей, и натыкаясь на растерянную Аврору. А затем в моей голове мгновенно щелкает.

– Бл… Черт возьми, Ави, скажи, что эта квартира без «сюрпризов», – старательно контролирую свою речь, потому что пора отучаться матерится в присутствии ребенка, – просто, блин, скажи мне, что я не пожалею о покупке, потому что я реально хочу жить в ней…

Аврора поворачивается, виновато улыбается, и я натурально стону, понимая, что «просто так» моя малышка не могла.

– Ты… Не разговаривал перед покупкой с соседями?

– Нет, конечно! Кто вообще говорит с соседями перед тем, как купить квартиру?! – я хватаюсь за голову, и кружу по просторной прихожей.

– Все нормальные люди, Орлов, – задирает нос моя заноза, но тут же сминает тон, так как я бросаю на нее горящий безумием взгляд, – ну… Ты же не дом на отшибе берешь. Тебе с этими людьми жить…

– Я должен был понять, что на варианте с кладбищем ты не остановишься, – цежу сквозь зубы я, и глубоко вдыхаю пахнущий краской воздух, – ну так… И что же с этими «людьми по соседству» не в норме?

– Все в норме, просто одна старушка рассказала мне про порчу на этой квартире, – Ави перебирает пальцами пуговки на блузке, явно нервничая, и частя словами, – ты знаешь, что ни один из жителей не прожил здесь больше года? Тут явно что-то не так, а последние жильцы съехали внезапно, и бабулька утверждала, что уезжали они на двух машинах… ты понимаешь, что это значит?

– Что? – обалдело повторяю я.

– Что они развелись, – шепотом заканчивает Аврора, и вдруг неожиданно шмыгает носом, – слушай, я не хочу разводиться, и съезжать отсюда не хочу, мне так понравило-ось тут… Давай освятим квартиру?

Она вот сейчас серьезно?..

– Что?! Ави, не говори ерунды, ты реально веришь в это…

Ее натурально чуть качает, и я уже рядом – обхватываю девушку руками, притягиваю к себе, и начинаю баюкать в своих руках, утягивая на единственное кресло в кухне.

– Тише, малыш, тише. Конечно, давай освятим квартиру. Все, что захочешь. Можем еще сюда хоть попа со столицы пригнать, пусть живет тут и брызгает святой водой, пока тебе не станет спокойно…

Я чувствую, как плечи моей блондинки трясутся, и тут же понимаю, что она ржет.

– Черт, Ави! Ты шутишь, чтоли?!

А она уже хохочет в открытую, прижимаясь ко мне лбом, и я чувствую громадное облегчение от мысли, что моя будущая жена не сошла вдруг с ума.

– Ну у тебя и розыгрыши. Я ведь реально поверил в то, что ты решила извести здешнюю порчу… Или про это тоже неправда?

– Про порчу? Ну, когда я звонила, мне действительно рассказали эту ересь. Якобы, в квартире никто не приживается, домовой не пускает, – она снова улыбается, и мне безумно приятно это видеть, – на что я посоветовала больше никому не повторять эту чушь, а то отпугнут покупателей. Кажется, к моему совету прислушались.

Я киваю, вспоминая, что хозяйка ни словом не обмолвилась об этой детали.

– Эх, знала бы раньше, что тебя так легко развести, – сокрушается Аврора, двумя ручкам беря меня за ворот рубашки, – с удовольствием бы «поплакала» тебе в грудь, когда кое-кто назвал меня «гадким утенком».

– И что же это был за придурок?

Глаза Авроры удивленно распахиваются.

– Ты не помнишь?

Меня царапают знакомые слова, но, кажется, совсем не там, где надо.

– Кажется, так ты представилась в ту ночь в клубе.

– М-м… Верно. Но ведь ты первый назвал меня так!

Я напрягаю все извилины, пытаясь вспомнить, но в голове абсолютно пусто. Кажется, будто Аврора даже чуть надулась, потому что для нее это какой-то краеугольный камень, об который она все это время точила свои коготки.

– Малыш, буду признателен, если ты расскажешь. Потому что твой старый будущий муж, кажется, уже не в силах запомнить, что была вчера.

Я смотрю на нее с искреннем непониманием, готовый в любой момент постараться вытянуть из нее информацию. Но, кажется, Аврора сдается под моим недоумением, и со вздохом кладет голову мне на грудь.

– Мой последний день в офисе отца, – чуть невнятно произносит она мне в рубашку, – я тогда ходила с ним в надежде тебя увидеть, потому что была влюблена без памяти. А затем отец оставил меня в кабинете, и куда-то вышел… А за стенкой был ты. Я не хотела подслушивать, честно! Но было все хорошо слышно, а ведь уши не заткнешь…

– Конечно, малыш. И что я сказал?

Она немного водит носом мне по плечу, и я очень надеюсь, что моя девочка не плачет. Пытаюсь сам вспомнить, но вообще тщетно – кому и что я мог сказать обидного про Аврору?

– Ты говорил со своим приятелем по телефону. Сказал, что сегодня Влад опять с дочкой. Вы над чем-то посмеялись, а потом ты ответил, что не знаешь, сколько мне лет, наверно, мало, потому что я выгляжу, как гадкий утенок в скобках…

Она спотыкается, втягивает носом воздух, и я слышу свист во вдохе от ее сдерживаемых слез. Резко отодвигаю от себя Аврору – и вижу покрасневшие, мокрые глаза, и сухие горячие щеки.

– Маленькая…

– Не важно, Макс. Правда, это было давно…

– Знаю. Я знаю, что давно, малышка. И не сомневаюсь, что мог кому-то так сказать хоть и не помню, кому и когда… Просто, пойми, Ави, я ведь даже не присматривался! Видел веснушки, два хвостика, брекеты – и просто сложил это в одну картинку!

Она кивает, чуть отводя взгляд, и я вижу две слезинки, скатившиеся к надутым губам.

– Ави, я никогда не хотел тебя обижать, – шепчу в лицо почти_жены, и нащупываю коробочку в кармане, – ты совсем не утенок. Тогда, может, ты была просто милым ребенком, на которого я не посмотрел в силу многих обстоятельств. Но сейчас… Черт.

Я большим пальцем еле как подцепляю крышку, и протягиваю то, что было еще одним сюрпризом вместе с квартирой. Ави смотрит – и, кажется, не верит в то, что видит.

– Для меня ты – самый прекрасный лебедь. Иногда с невыносимым языком, за который я хочу оттрахать тебя до чертиков… С железным, отцовским характером, в сочетании с женской мягкостью… Я люблю тебя, малышка. Всегда буду любить. Даже если ты снова превратишься в того милого утенка.

Я шутливо «бодаю» ее лбом в лобик, и вижу смущенную, счастливую улыбку на губах. Надеваю колечко на пальчик, туда, где уже красуется мое заветное «да» с бриллиантом. Ави разглядывает изящного лебедя со всех сторон, гладит белое золото пальцем, и боится дышать на раскрытые крылья с маленьким камушками на перышках.

– Это… Я не знаю, что сказать.

– И не надо. Так что, будем задабривать домового? Чтоб разрешил нам жить здесь… Долго и счастливо?

Она смеется, когда я тяну ее на теплый пол, и усаживаю на себя, взглядом лаская совершенное тело. Аврора наклоняется, целует, и оставляет ощутимый укус на предплечье.

– Хочу за тебя замуж, Орлов.

– Давай прямо завтра?

Она смотрит, и ее глаза сверкают так недоверчиво и влажно, что у меня натурально перехватывает дыхание.

– Отец убьет нас.

– К этому я уже привык.

Она смеется, потирается об меня, и проникает под кожу одной только ей присущим запахом и смехом. Мне кажется, что когда-нибудь я натурально сойду с ума от мысли, что от эта ненормальная женщина – навсегда моя.

– Я согласна, – шепчет она мне на ушко, тут же целует в губы, и я, не выдерживая, переворачиваю ее вниз, придавливая своим телом.

– Лучше бы домовому сейчас закрыть глаза, – выразительно громко говорю я в пустоту квартиры, и задираю юбку Ави, обхватывая свою самую любимую задницу на свете.

– Макс… Я тебя люблю, – она улыбается. покусывая губы, явно дразня мое и без того кончающееся терпение.

– И я тебя, мой гадкий лебедь. Прости, что так долго до этого шел.

Конец