Текст книги "Гадкий лебедь для босса (СИ)"

Автор книги: Анастасия Бельская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 15 страниц)

Глава 38

Аврора

Похмелье.

Боже, кажется, я впервые чувствую такую сухость во рту после пробуждения. А еще – нестерпимый жар от лежащего рядом Орлова, который, как назло, слишком сильно притиснул меня к себе, и недовольно морщиться на мои попытки освободиться.

Боже, как же хочется пить!

А еще хоть немного вспомнить, что вчера было.

Поворочавшись в бесполезных попытках хоть как-то встать с кровати, я замираю, включая, наконец, мозг. Пару секунд смотрю на слегка колючий подбородок спавшего мужчины, затем подтягиваюсь – и оставляю легкий поцелуй на шее. Макс перестает морщиться, и мгновенно расслабляется от нехитрой ласки.

Мои пальцы легко скользят вверх, царапая ноготками теплую кожу, и я замечаю, как мужчину блаженно жмурится, и вытягивается, явно во сне жутко довольный происходящим. Тихо посмеиваясь, глажу затылок, зарываясь пальцами в волосы, и чувствую, как Макс разжимает руки.

Победа!

Я даже не сразу вскакиваю, а еще немного любуюсь спящим мужчиной, залипая над его расслабленным лицом. Закрытые глаза с расслабленными сейчас бровями, небольшая ямочка на подбородке, чувственные губы с резко очерченными границами… Он не был смазливым или «мачо», но правильные мужские черты напополам с обаятельной улыбкой делали Макса для меня самым красивым мужчиной в жизни.

– Ты идеален, – невесть зачем шепчу ему в утренней тишине, и покидаю теплую кровать со скомканным где-то в углу одеялом.

Полчаса провожу в аскетично убранной ванной, приводя себя в порядок, и самозабвенно нюхая мужской гель для душа. Теперь я знаю, чем таким терпко-свежим пахнет Максим, и втираю в себя его аромат, наслаждаясь такой нашей близостью.

Еще недавно я не могла и мечтать об отношениях между нами.

А сегодня я уже намываюсь в его ванной, и знакома с его мамой.

Кстати, о маме…

Я постанываю, вытирая ладошкой запотевшее зеркало, и глядя на себя с прикушенной от стыда губой. Не сказать, что я забыла весь вчерашний день – в памяти явно отложились наш с женщиной смех и шуточки, а еще что моя мама – ее любимая художница. Но вот как я вела себя, уезжая домой не запомнилось совершенно, но шестое чувство подсказывало, что это не было культурным прощанием, как и положено в первое знакомство.

Хотя… Мы же обе были «подшофе».

Так что не буду заранее решать, что все было плохо, а лучше спрошу потом у Максима.

С этими мыслями я натягиваю заранее захваченную мужскую футболку, и иду на кухню, где выпиваю полных два стакана воды.

И лишь затем открываю холодильник, задумчиво оглядывая пустые полки и решая, что соорудить на завтрак.

Ну не пельмени же варить из морозилки, в самом деле? Неужели у Орлова нет ничего съедобного, кроме этой гадости?!

На глаза попадается кофемашина с капсулами, и я решаю хотя бы приготовить кофе. Позавтракать можно и позже, а вот без кофеина мой мозг не начнет нормально работать, да и без привычного утреннего аромата все кажется каким-то неправильно-блеклым.

Когда я уже сажусь за стол с чашкой ароматного латте, мой телефон, оставленный в спальне, начинает отчаянно звонить. Я срываюсь с места, и очень быстро, чтобы не разбудить Максима, хватаю трубку.

– Алло, – шепчу, забыв посмотреть на номер, – кто это?

Макс шевелится, переворачиваясь во сне, и обнимая мою подушку руками. Точно также он спал, прижимая к себе меня, и от этой картины становится тепло на душе.

– Ави? – мрачный голос Костика, – ты чего шепчешь в одиннадцать утра в воскресенье?

Я покидаю спальню, и замираю у кухонного окна. Смотрю на проезжую часть, где в выходной день совсем мало машин, и глубоко дышу, настраиваясь на разговор.

Я уже сказала Костику, что между нами ничего не может быть.

Крайне жестко и бескомпромиссно заявила, что допускаю лишь дружбу.

И, как всегда, мои слова возымели крайне мало эффекта.

Клянусь, если бы не моя влюбленность в Макса, я бы точно оценила Костика хотя бы за его настойчивость!

– Ави? Ты что, еще спишь?

– Нет, Кость, нет… Просто задумалась. Ты звонишь по делу или просто поболтать?

Я знаю, почему он звонит. Он так и сказал в последний наш разговор: «Я не отступлюсь, Ави. И когда-нибудь ты точно поймешь, что нам суждено быть вместе».

– Я был у твоего отца вчера, – с места в карьер прыгает друг, и мое сердце замирает в ожидании продолжения, – сказал, что ты отказалась от моего предложения.

Он что, черт возьми, пожаловался на мой отказ папе?!

– А он что?

– Пожал плечами, и сказал, что его дочь взрослая и вполне способна принять верное решение, – я отчетливо слышу в голосе Костика недовольные нотки.

Кажется, из-за близкого знакомства и хорошего общения он рассчитывал на другой ответ.

Интересно, что было в его воображении? Что отец силой выдаст меня за него замуж?

– Вполне логичный ответ, – говорю в трубку, стараясь сдержать раздражение.

– А вот я с ним не согласен, – Костя говорит так уверенно, что будь он рядом, я бы с удовольствием стукнула по упрямой голове, – ты еще малышка, совсем ребенок, и не понимаешь, что для тебя лучше.

– Мы на одном курсе, – напоминаю, сдерживаясь из последних сил.

– Но я умнее, – следует безапелляционный ответ, и мой «фейспалм» во все лицо.

– Серьезно?! Кость, ты реально думаешь, что я не понимаю, чего хочу и кого люблю на самом деле?! И что с тобой мне будет лучше всего, вопреки тому, что ты мне даже не нравишься?!

– Да, – соглашается друг, и в этот момент чья-то настойчивая рука выхватывает у меня телефон.

– Говна, – спокойно, уверенно, и вместе с тем как-то угрожающе гудит Макс у меня над ухом, пока я безуспешно подпрыгиваю, отбирая телефон.

– Че?! – слышу голос Костика в трубке, и еще яростнее пытаюсь отобрать ее у Макса, – ты кто там такой, а?! Быстро вернул телефон.

– Верну, как только отошью от своей девушки всяких говноедов, – удовлетворенно, со злостью отвечает Максим, и одной рукой прижимает меня носом к своему плечу, разом пресекая все мои попытки, – слышишь, Костик, этот абонент занят, далеко и надолго. А для тебя так и вовсе с этой минуты недоступен, ты понял? Еще один звонок, и я лично найду тебя, чтоб оторвать пальцы, и не допустить больше звонков своей девушке. Я понятно объясняю?!

– Ты че несешь?! Ави – моя невеста, и это ты послушай…

– Послушаю. Только не всяких долбаебов, а свою девушку. А тебе советую найти себе свою, чтобы больше не звонить моей. И я реально советую уяснить это, потому что два раза повторять не буду. До свиданья, Костик.

Он сбрасывает вызов, отшвыривает на столешницу телефон, и раздраженно сопит мне в волосы, не позволяя поднять голову или хотя бы отодвинуться от него.

Кажется, Орлов действительно взбешен звонком Костика.

И еще, я почти уверена, что мой любимый босс меня… Ревнует?

Глава 39

Максим

Понедельник в офисе – это обычно мой самый нелюбимый и тяжелый день недели.

Надо разгребать накопившиеся за выходные звонки и отчетности, проверять статистику, присланную за прошедшую неделю, и еще ставить кучу разных задач на оставшиеся пять рабочих дней.

Поэтому обычно в этот день я приезжал в офис еще раньше обычного, чтоб выпить пару чашек кофе и решить хоть часть дел до прихода остальных сотрудников. А еще с утра был злой как черт, так как знал, что меня ждет.

Но не сегодня.

Этим понедельником я ехал в к восьми утра, отпивая из старбаксового стаканчика молочный кофе, и откусывая из рук Авроры тыквенный пирожок. На все авто разливались звуки пения моей «полудевушки», которая умудрялась жутко фальшивить, но все равно старательно допевать каждую из включающихся песен.

– Только не говори, что ты знаешь наизусть все треки, – наигранно бурчу я, когда девчонка радостно зачитывает какой-то реп вместе с исполнителем.

– Это же мой плейлист, глупый, – радостно помахивает своим мобильным Ави, и делает большой глоток из моего стакана с кофе, – естественно, я знаю каждую из этих песен! Так что готовься – будешь теперь ездить с личной солисткой! Ты рад?

Она угрожающе направляет на меня стакан с кофе, и я притворно вздыхая, сдерживаясь, чтобы подавить улыбку во все зубы.

– Можно тогда хотя бы солистке купить свой собственный кофе? – снова ворчу, косясь на стакан в ее руке.

– Не-а. Радуйся, что пьешь с одного стакана со звездой! – фыркает она, и сует мне снова в рот пирожок, – ешь лучше, а то и этого не останется!

Я весьма правдоподобно стону, прожевывая булку, а Ави снова фальшиво поет что-то про теплых котов, и пританцовывает на сиденье. Я едва-едва слежу за дорогой, так мне нравится вид смеющейся блондинки, и ее счастливых глаз, то и дело направленных на меня.

Блять, я кайфую.

Серьезно, как вообще вдруг я стал пить молочную гадость, и слушать вопли девчонке в своей машине вместо Высоцкого, и с трудом не показывать своего счастья от этого?!

Она ведьма, да?

Потому что других объяснений таким переменам всего за пару недель у меня нет.

Мы не доезжаем до офисе всего один перекресток, когда я торможу у кафе, и Ави спешно выпрыгивает из авто. Перед этим я успеваю притянуть девушку к себе для «прощального» поцелуя.

– Ты уверена, что хочешь пойти пешком? Я ведь вполне мог довезти свою сотрудницу до работы…

– Брось, – Ави чуть хмурится, но все же льнет ко мне, прижимаясь теплыми губами, – ты же знаешь, какие сплетни пойдут после такого. А раз мы решили пока все держать в тайне…

Она вздыхает, и тут же покидает свое место, уже постукивая каблучками по асфальту. Я раздосадовано смотрю ей вслед, чувствуя, как прекрасное настроение уходит вместе с моей блондинкой.

Мне как-то абсолютно плевать на тупые сплетни подчиненных, но Ави, кажется, не все равно. И она имеет право на это – раз уж мы решили, что пока «притираемся и пробуем», то я действительно не мог просить ее выставлять наши совместные приезды напоказ.

Хотя, видит Бог, мне было бы намного легче, если бы все на работе были уверены – Аврора моя.

И не пытались протянуть свои гребаные ручищи к той, с кем делил постель я.

Когда я захожу в приемную, Ави и Лена уже на своих местах, и обе запускают компьютеры. Здороваются они, как по команде, вместе, но я успеваю поймать на губах своей блондинки легкий смешок.

– Доброе утро, – отвечаю я, направляясь к своему кабинету, – девушки, с утра должен приехать Станиславский с сестрой, будем, наконец, определяться по сотрудничеству. После обеда у меня вроде никого на сегодня, Елена, запиши и разошли всем главам отделом объявление о совещании. Аврора, кофе.

Мне вообще нахрен плевать, как это выглядит, но в одном я уверен точно – кофе в мой кабинет будет носить только она.

Когда Аврора, наконец, появляется в дверях, и заходит внутрь, я улыбаюсь, думая, что соскучился всего за каких-то пятнадцать минут.

А затем заглядываю в кружку, и разочарованно поднимаю брови.

– Без молока?

Ави закатывает глаза, и постукивает меня пальцем по лбу.

– Мужчина, кто вы, и куда дели Макса Орлова?! Как же твое коронное «я люблю только черный кофе»?!

Я ловлю зазевавшуюся девушку, усаживаю к себе на колени, и вдыхаю аромат ее волос, целуя нежную кожу за ушком.

– Макс, перестань! – испуганно шепчет она, – дверь не заперта… Нас могут увидеть.

– В этом и состоит план, – фыркаю, проводя дорожку из поцелцев по шее вниз, и крепко держа трепыхающую Аврору, – с одним твоим воздыхателем разобрался, с минуты на минуту придет второй… Пусть сразу видит, что ты занята. Чтоб не пришлось никому бить морду.

Аврора взвизгивает, когда моя рука ползет под ее юбку, и шлепает меня по ладоням.

– Дурак! Очень нужен мне твой Станиславский… Тем более, с ним уже отец поговорил.

– Как плохо ты знаешь мужчин, малыш, – качаю головой, и тут же слышу голос Леночки из селектора:

– Максим Олегович, к вам пришли.

Аврора быстро вскакивает с моих колен, и оправляет задранную юбку.

– Учти, Орлов, больше подобного не повторится, – шепчет она мне, прожигая взглядом за такую невинную шалость, – на работе – работаем, дома – все остальное. Я не хочу репутацию секретутки. Тебе ясно?! Доброе утро, Андрей, Ксения!

Это она уже громко и с улыбкой – вошедшим гостям. По моему мнению – слишком уж широко она улыбается Станиславскому, но высказать ей это – значит, снова выдать себя с потрохами.

Как вчера с этим гребаным Костиком.

– Доброе, Аврора. – Еще пышче скалится ей в ответ индюк, а его сестра кисло показывает зубы, – рад встретится с вами снова. Уделите мне пару минут после нашей с Максимом встречи?

– У Авроры Владиславовны очень плотный рабочий график, – тут же встаю я, протягивая сопернику руку, – а в обед ей нужно позвонить отцу. Вряд ли он обрадуется, услышав рядом ваш голос.

Андрей морщиться, когда я сжимаю в своей руке его ладонь. И дело не в том, что я мускулистее его – скорее наоборот.

Но сейчас я снова вижу, как на мою добычу совершают покушение, и потому вся моя злость – в этом сраном рукопожатии, и дает хоть немного отвести душу.

– Да, Влад Андреевич действительно будет недоволен. Тогда – в другой раз, Аврора, – притворно вздыхает Станиславский, и я размышляю, что же он задумал.

Надеюсь, у Ави хватит ума не пересекаться с ним наедине. Потому что в глазах своей блондинки я вижу какой-то странный интерес, и мне это пиздец как не нравится.

– Я пойду, Максим Олегович, – наконец, говорит Аврора, и кивает на мой кофе, – если еще что-нибудь нужно – зовите.

Она выходит, а я оглядываю брата с сестрой, и в который раз думаю – а нужен ли нам вообще этот долбаный контракт?

Глава 40

Аврора

Я хорошо помню слова мамы о том, почему мой отец достиг таких высот в бизнесе. Железная хватка, бескомпромиссность в важных вопросах, умение четко и жестко руководить людьми – все это составляло неотъемлемую часть того положения, которого достиг Влад Ветошкин сейчас.

Но было и еще кое-что, что любила подчеркивать моя мама в любой сиуации.

Чуйка.

На гнилых, подлых людей, «грязные» договора, обходные схемы и просто на любое желание конкурентов его обдурить.

Я никогда до конца не понимала, как это – нутром угадывать подставу.

Всегда думала, что мать немного преувеличивает – слишком сильно она любила мужа, чтобы без розовых очков смотреть на его лидерские качества.

Но сейчас, глядя на запертую дверь Орловского кабинета, меня не покидало стойкое чувство тревоги, что что-то не так. И это самое ощущение возникло сразу после прихода Станиславского с сестрой.

Поэтому я в напряжении жду, чем закончится встреча, и молюсь, чтобы Макс отказался от сделки.

– Все, договорились, Максим Олегович, – слышу раскатистое урчание Станиславского, и подпрыгиваю, когда дверь кабинета распахивается, – документы пришлю на подпись завтра утром. Думаю, мы отлично сработаемся.

Он улыбается, перенаправляя все свое обаяние на меня, а Ксения рядом сияет ярче начищенной сковородки.

И я, наверно, параноик, но сейчас готова поклясться чем угодно, что вижу на ее лице облегчение.

– До связи, – кивает Макс, и недовольно глядит на Андрея.

Кажется, он хочет сказать что-то еще, но его телефон начинает надрывно звонить, и Максим, чертыхаясь, закрывает дверь.

А Андрей тут же пользуется моментом, и наклоняется над моим столом.

– Аврора, – он вновь добавляет бархата в свой голос, но, в отличие от прошлых разговоров, на меня это уже не действует, – я понимаю, что на корпоративе у нас с вашим отцом вышло все не очень гладко. Но, может, вы не откажете мне в ужине, и мы поговорим обо всем не под надзором вашего босса?

Он слегка улыбается, взглядом указывая на закрытую дверь, а я с трудом удерживаюсь от того, чтобы не ляпнуть грубость.

Потому что вообще не понимаю, как с первого взгляда не определила его гнилую прослойку.

Кажется, только после того, как он стушевался при моем отце, а следом – при Орлове, я посмотрела на мужчину трезво, и уже никакие красивые черты лица или сладкие речи не могли скрыть, какой трус на самом деле передо мной.

– С удовольствием, – вопреки своим мыслям, отвечаю я, – только вот на ужин не получится. Как на счет обеда?

На лице Андрея расплывается сияющая улыбка, и он кивает, пока Ксения закатывает глаза позади.

– Ресторан «Ящерка». Я заеду за вами…

– Не стоит. Сама доберусь, – быстро прерываю, слегка нервно оглядываясь на дверь, и молясь, чтоб Максим не застал нас за разговором.

Кажется, Станиславский думает примерно о том же, потому что снова кивает, и, наконец, выпрямляется от моего рабочего места.

– Жду вас там, красавица, – мурлыкает он, а мне хочется прищелкнуть степлером его губы вместе, чтоб не слышать больше любезностей в свой адрес.

Я не верю теперь этому мужчине даже на чайную ложку из посеребренного металла. Может, во мне проснулась унаследованная от отца чуйка, а может, что-то еще, но даже его симпатия ко мне теперь под большим вопросом.

Ничего, скоро я обязательно все узнаю. А пока…

Провожаю гостей внимательным взглядом, улыбаюсь прищурившейся Леночке, и под теперь уже ее недовольные очи ускальзываю в кабинет Максима.

Он чуть улыбается при виде меня, и кивает на стул напротив, все еще разговаривая по телефону.

А я усиленно размышляю, слушая его ругань какого-то подрядчика, и принимаю решение сперва обсудить все с Максимом. Потому что, хоть я и решила все выяснить самой, в наших отношениях пока не было места для недоверия.

И приносить его сюда первой мне совсем не хочется,

– Как они меня заебали, – устало произносит Макс, кладя трубку на стол, и направляясь сразу ко мне, – еще только утро, а меня уже тошнит. Малыш, может, закажем вечером еду, и потрахаемся под глупую комедию?

Он говорит все это с хитрым прищуром, зная, как мне нравятся эти его прямолинейные словечки. Без намеков и пошлых ухаживаний. Он просто хочет оказаться со мной вечером голыми, под одним одеялом, и точно знает, что я хочу того же.

– Ты действительно подпишешь контракт со Станиславским? – усилием воли перевожу тему я, потому что это сейчас важнее.

– Почему тебя это волнует?

От игривости Макса не остается и следа, и теперь он – мой начальник, который внимательно ощупывает меня взглядом, пытаясь понять, в чем дело.

– Я не знаю, – честно выдыхаю, сжимая кулаки на коленях, – не нравится мне их тандем с сестрицей. Ты вообще видел ее рожу? Она точно что-то замышляет, тут и к гадалке не ходи.

– Может быть. Только скажи, ты так считаешь потому, что Ксения моя бывшая, или действительно видишь подвох в сотрудничестве с ними?

Что?!

Я вскакиваю с места, и смотрю на Макса со злостью, что мгновенно вытесняет все благие цели из головы.

– Ты в своем уме, Орлов?! Или тебе кажется, что весь мир крутится вокруг такого пупа Земли, как ты?! Мне, знаешь ли, абсолютно насрать, сколько бывших у тебя было, я волнуюсь за дело своего отца, придурок, которое ты можешь подставить…

Я не успеваю продолжить, потому что уже даже не сижу на стуле.

Макс рывком опрокидывает нас обоих на пол, впиваясь в мой рот, и затыкая поток яда, что плещет наружу.

– Глупая зараза, – шипит он мне в лицо, весьма ощутимо кусая за губу, – с чего ты, блять, взяла, что я так думаю?!

Он садится, утягивая меня за собой, и мы оба тяжело дышим, распаленные всего одним поцелуем, и теперь не знающие, как справится с возбуждением.

– Трахну тебя вечером, – обещает мне мой босс, проводя языком по укушенной губе, – раз уж ты так не хочешь быть замешанной в связи со мной здесь.

Я киваю, хотя сейчас думаю об этом в последнюю очередь. Да я вообще сейчас не способна связно мыслить, если уж на то пошло! Хочется просто прижаться к мужчине покрепче и ощутить все то, что он провернул со мной этой ночью.

– Я вынужден был уточнить, Ави, – тихо объясняет Макс, помогая мне подняться, – потому что это действительно выгодная сделка, и твой отец первый, кто хотел бы, чтоб она состоялась. О всех рисках я предупредил его еще на корпоративе, перед тем, как он собрался начистить Станиславскому морду.

Я киваю, понимая, что он прав.

И что я слегка перегнула палку, разгоряченная его словами про бывшую.

Или, может, не так уж он ошибается, раз меня это так задевает?

Я решаю, что разберусь с этим сама, чтобы точно убедиться, в чем причина моих подозрений к Станиславским. А Максиму я все расскажу обязательно, но только после того, как сама все выясню.

– Прости, – тихо шепчу я, замирая рядом с мужчиной у рабочего стола, – не знаю, что на меня нашло… Я пойду, займусь документами.

– Ави, – мое лицо осторожно приподнимают за подбородок, и вглядываются, заставляя покраснеть под таким вниманием, – мне нравится, что ты… Такая. Никогда не извиняйся за то, что думаешь. Даже если это – абсолютная херня, не стоящая нашей ссоры.

Он улыбается, и снова прикасается к моим губам всего на мгновение а затем – кажется, будто с трудом заставляя себя оторваться, и опустить руки.

– Пообедаем вместе? Обещаю выбрать самое дальнее кафе от офиса.

– Не сегодня… – я вновь краснею от того, что приходится врать, – я хотела заскочить в пару магазинов на перерыве, тебе будет скучно. А перекушу по дороге сэндвичем из кафе.

– Хорошо, – Макс недоволен, но не пытается переубедить меня, – но с работы уезжаем вместе.

– Но…

– Никаких «но», Ави. Я могу, в конце концов, подвезти свою секретаршу до дома?!

– Нет, не можешь!

Он хмурит брови, а я улыбаюсь, потому что, представив Леночку в салоне его авто, моментально хочется придушить их обоих.

– Ты не можешь возить всяких левых секретарш, Орлов, – уточняю я, утыкая в его рубашку указательный палец, – а вот свою… Хм… «почти_девушку» можешь. Но только сегодня.

Он кивает, все еще недовольно, и я подхожу к двери, собираясь наконец-то начать этим утром работать.

– Я уже близок, Ави.

– К чему? – не оборачиваясь, но спиной ощущая его улыбку, спрашиваю я.

– К тому, чтобы превратиться из «полубойфенда» в твоего официального мужчину.

Я быстро, как могу, покидаю кабинет, тяжело дыша, и молясь, чтобы он не заметил мою широкую глупую улыбку и сияющие победой глаза.