Текст книги "Тайна леди Рэдли (СИ)"
Автор книги: Анастасия Калько
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 6 страниц)
– Куда ты хотела бы перенестись? – спросил Дориан у спутницы, – античный мир, Средние века, Восток?
– Я, право, не знаю... – леди Рэдли даже сжалась от смущения и конфузливо опустила глаза.
– Тогда для начала попробуем восточный колорит, – Дориан отдал распоряжения метрдотелю, и их отвели к столику, возле которого вместо стульев стояли диваны, заваленные подушками. Им принесли фрукты, сигареты, кальян и курильницу, испускающую ароматы амбры и мускуса.
Шарлотта села на диван, забившись в угол. Ее смущала эта обстановка, а взгляды, которыми ее обшаривали мужчины в зале по дороге к столу, были так бесстыдны...
– Не желаете ли развлечься? – к их столику подошла пышнотелая красотка в прозрачных шароварах и едва прикрывающем бюст бисерном нагруднике и поставила на стол два высоких стакана.
– В другой раз, – Дориан вальяжно прилег на свой диван, как кот у камина. Девушка кивнула и отошла. – Шарлотта, почему ты так напряжена? Мы же приехали сюда, чтобы развлечься, ощутить свободу, – он подвинул к леди Рэдли один из стаканов с яркео-зеленой жидкостью, пахнущей анисом и мятой. – И на этих диванах не сидят, а лежат.
– Лежать в зале? – еще больше смутилась леди, – но это же...
Юноша заливисто расхохотался. На щеках появились те самые трогательные детские ямочки, придающие ему неотразимое очарование.
– Шарлотта, здесь можно все, – он взял свой стакан, пригубил. – М-м, кажется, коктейль получился превосходный. Попробуй, оцени мастерство здешнего бармена. Это поможет тебе расслабиться.
Леди Рэдли с сомнением поднесла стакан к лицу, посмотрела еще раз.
– Что это? – спросила она.
– Отведаешь, скажу, – Дориан потянулся через стол, чтобы дотронуться до стакана Шарлотты. – Ну, за удовольствие и свободу!
Он не спеша, смакуя, сделал несколько глотков, одобрительно улыбнулся и выжидающе посмотрел на леди Рэдли, которая все еще медлила.
*
Шарлотта поежилась, стараясь слиться со спинкой дивана, спрятаться от всех взглядов. Она чувствовала, как ее рассматривают, и, казалось, даже видела усмешки. В своем жемчужно-сером шелковом платье с белой пелериной леди Рэдли резко отличалась от других женщин в клубе. Высокая прическа, из которой не выбивается ни одна прядка, маленькие серьги и нитка серого жемчуга, воздушный серебристый шарф. «Если бы я знала, в КАКОЕ заведение Дориан меня везет, не оделась бы как на благотворительный концерт!».
Внезапно женщина рассердилась на себя. Почему она не умеет радоваться и наслаждаться моментом, как Дориан, лорд Генри и другие мужчины и женщины в этом зале? Она сбросила туфельки и прилегла на диван в такой же вальяжной позе, как Дориан, и храбро отпила из своего стакана. Горло сдавило от жгучей горечи, рот словно наполнился огнем, из глаз потекли слезы. Покосившись на Дориана, который не спеша потягивал свой напиток, Шарлотта через силу сделала еще два глотка. Теперь горечь и жжение притупились, Шарлотта различила вкус лимона, мятного сиропа и шампанского.
Она действительно вздохнула свободнее, перестала нервно коситься по сторонам и задаваться вопросом, на сколько она не похожа на всех остальных.
Дориан с интересом наблюдал за ней. На его глазах чопорная хозяйка светского салона представала в совершенно ином виде. Да, пожалуй, Гарри был прав, Шарлотта Рэдли и есть тот самый тихий омут. Сейчас она шокирована непривычной обстановкой, оторопела от нравов «Адского клуба», но постепенно проникается царящей здесь атмосферой. Грэй посмотрел на женщину.
– Тебе нравится? – спросил он.
– Необычный вкус... Что это? – Шарлотта уже почти допила свой коктейль.
– Абсент, «Клико», лимон и мятный сироп. А что ты скажешь о клубе? – Дориан взмахом руки подозвал официантку и заказал еще две порции коктейля.
– Хмм... – леди Рэдли долго думала над ответом. – Он ни на что не похож. Очень непривычно... И, по-моему, мой вид не вполне соответствует...
– В следующий раз подберем тебе более подходящую одежду, – юноша повесил на спинку дивана пиджак, галстук и жилет. – И закажем греческий столик. А может, ты хочешь попробовать ложе древних викингов? Эскимосское иглу, русская изба, африканская хижина? Я хочу показать тебе все уголки Клуба, а еще – сауну, бассейн и массажный зал. Там работают девушки из Таиланда, их руки творят чудеса...
Леди Рэдли только улыбалась и кивала. Появилась удивительная легкость, она словно потеряла вес. Мысли больше не спотыкались, и она с восторгом думала о том, как здесь, оказывается, интересно, можно, не выезжая из Лондона, побывать и на Востоке, и на Севере, и в Африке, и перенестись в Средние века или Древний Рим... Те, кто назвал этот замечательный клуб притоном разврата, лишены воображения. Дориан прав, люди здесь действительно свободнее в выражении чувств, чем в светских гостиных. До чего же это приятно, делать то, что тебе хочется, а не то, что требуют условности. В салонах все – рабы условностей, и их жалко.
– А я больше не рабыня! – со смехом сказала Шарлотта, тряхнув головой, и распустила волосы. – Легче без этих гребней!
– Умница, – Дориан перебирал ее густые волнистые волосы. Леди Рэдли даже не заметила, когда он успел перебраться на ее диван и удобно устроиться рядом с ней. – Если тебе мешают заколки, вынь их. Жмут туфли – сбрось их. Хочется прилечь – так и сделай. Хочется заняться любовью... – выдохнул он в самое ухо женщины и прильнул губами к ее рту.
– Ты с ума сошел, не в зале же, – слабо сопротивлялась Шарлотта, чуть не пролив остатки своего второго коктейля от неожиданности.
– Если тебя это смущает, можем опустить балдахин, – Дориан дернул за витой шнур, свисающий с потолка, и их отделили от зала плотные шторы из набивного шелка. Другой рукой он проворно расстегивал платье леди Рэдли. – А вообще-то здесь подобное никого не удивляет и не шокирует. Ты же видела. Не понимаю, почему современная мораль возводит все наслаждения в ранг греховных и запретных? А ты не задавалась этим вопросом? Рано или поздно он приходит на ум любому мыслящему человеку.
– Задавалась, – Шарлотта ощутила, что ее тело словно стало невесомым, а балдахин медленно кружился перед глазами. Мысли обгоняли одна другую, хотелось быстрее их высказать, но язык почему-то стал непослушным. – И родители поспешили выдать меня замуж за первого, кто посватался...
– Заткнуть рот всегда легче, чем ответить, – Дориан не спеша помог ей стянуть платье, начал расстегивать корсет. – Как ты себя чувствуешь? Я вижу, твое настроение улучшилось.
Сам он почти не выглядел захмелевшим, несмотря на две порции крепкого коктейля, только разрумянился еще сильнее, и глаза задорно блестели. «Какой же он милый», – умиленно думала Шарлотта, любуясь им.
Потом юноша очистил и нарезал большой спелый ананас, и они лакомились сладкой сочной мякотью. Как завороженная, леди Рэдли наблюдала за юношей, когда он вытер нож льняной салфеткой, поставил на острие и закрутил. Блеск лезвия и поверх него – такие же блестящие глаза Грэя заворожили Шарлотту, и она упустила момент, когда Дориан разрезал бретельку ее сорочки. Тонкий батист лопнул, и обнаженную грудь леди Рэдли обдало прохладным воздухом. Отбросив в сторону скомканный кусок разрезанного батиста и нож, Дориан привлек Шарлотту к себе и осыпал поцелуями – то легкими, дразнящими, то жадными и бесстыдными, иногда даже болезненными. Леди Рэдли боялась закричать, задыхаясь от исступления. А если в клубе окажется кто-то из ее знакомых, узнает голос... И уже завтра начнут судачить о том, где проводит вечера жена лорда Реджинальда.
– Ты так напряжена, расслабься, – Дориан словно угадал ее опасения. – Сюда все приходят с одной целью, и никто не сплетничает, не то, что в салонах. Я ничего не могу сказать о твоей гостиной, но у других – вертепы похлеще этого под маской благообразных викторианских гостиных!
Леди Рэдли рассмеялась. Да, пожалуй, Дориан прав. Только до сих пор она даже самой себе в этом не признавалась...
*
– Я бы хотел пригласить тебя за город на пару дней, – Дориан отдыхал на диване, когда они уже подняли балдахин и лакомились шампанским и фруктами. – Прошлым летом я проезжал по берегу Темзы, увидел один совершенно очаровательный домик и купил его. Проведем там два дня наедине, полюбуемся красотами природы... Что скажешь?
– А как я объясню свое исчезновение дома?.. Если я уеду на два дня, это заметит даже Рэдли.
– Ты думаешь?
Леди Рэдли хлопнула Дориана по руке:
– Селия точно заметит.
– Едва ли она станет задавать много вопросов. Прошу тебя, Шарлотта, не отказывай мне. Я так хочу показать тебе самый прекрасный уголок в графстве!
Леди Рэдли задумалась, как она объяснит свой отъезд за город дома. Она внезапно поняла, как устала от шумной столицы в разгар сезона. Балы, премьеры, банкеты... Неожиданно для себя, светская львица, законодательница мод леди Рэдли ощутила потребность в тишине, отдыхе и уединении.
– А когда? – спросила она.
– Через неделю.
– Я согласна!
– Гарри, кого я вижу! – Дориан помахал кому-то рукой. Увидев, что к ним с улыбкой идет лорд Генри Уоттон, леди Рэдли в спешке потянулась за туфлями и гребнями, уронила их под стол...
– Познакомите меня со своей спутницей? – лорд Генри с интересом рассматривал узкую спину и точеные щиколотки дамы, что-то искавшей под столом. И галантно потянулся помочь ей.
– Ба, вот это встреча! Здравствуйте, леди Рэдли!
Пунцовая, как голландская роза, Шарлотта подпрыгнула так резко, что ушиблась о край стола и чуть не выбила головой бокал с шампанским из рук Дориана.
– Добрый вечер, лорд Генри, – пробормотала она и взяла у него гребни. – Спасибо.
Генри изумленно рассматривал леди Рэдли, не узнавая ее. Вместо вечной бледности – яркий румянец, глаза блестят, как у кошки, волосы распущены. Декольте съехало ниже своего первоначального положения, а туфли валяются под диваном. «И как Дориану это удалось? Когда я попытался завязать флирт, леди Рэдли обдала меня холодом!». Генри заметил, что под вторым диваном валяется разорванная женская сорочка и газовый шарф. «А я недооценивал этого паренька!».
*
Дориан предложил встретить рассвет на берегу реки, и его спутники охотно согласились. От восточных благовоний, табачного дыма, шампанского и шума в клубе у Шарлотты болела голова, а Генри увидел озорную улыбку Дориана и догадался, что юноша замыслил очередную каверзу. «Будет забавно», – подумал лорд, подавая Шарлотте туфли и шарф и сопровождая даму к выходу.
– Можете на меня полагаться, – шепнул он по дороге. – Вы ведь понимаете, леди Рэдли, мне тоже не нужна огласка...
– Спасибо, лорд Уоттон, – улыбнулась женщина. – Ох, мне необходимо выйти на свежий воздух, моя бедная голова просто раскалывается от боли!
– Но я давно не видел вас такой веселой!
– Это, конечно, ужасно, но мне действительно было весело в этом кошмарном месте, – смущенно призналась леди Рэдли.
– Что ужасного, Шарлотта, в том, что вы довольны? – лорд Генри подал ей шляпу и тальму и открыл перед дамой дверь. – И чем мой любимый клуб ужаснее некоторых лондонских салонов, куда многие почтут за честь быть зваными? Наоборот, здесь не носят личину, угождая общественной морали. Разве честность – это порок?.. Осторожнее на крыльце, леди Рэдли!
– Теперь я поняла, кто научил мистера Грэя подобным сентенциям, – женщина с удовольствием вдохнула свежий предрассветный воздух пополам с туманом, чувствуя, как приятно холодит разгоряченное лицо. – Вы редкий циник, Гарри, все ставите с ног на голову.
– Но я неизменно прав, – Уоттон осмотрелся. – Гм, и где наш юный друг?
Из тумана выехал открытый экипаж.
– Куда желаете ехать? – кучер поднял шляпу, и Шарлотта и Генри увидели смеющееся лицо Дориана. – Предлагаю к берегу Темзы!
– Вы что, украли пролетку? – изумился лорд Генри и помог Шарлотте взобраться на подножку.
– Купил, – ответил Дориан. – Я придумал кое-что забавное. Как ты себя чувствуешь, Шарлотта?
– По-моему, я слишком легко одета для прогулки в открытой пролетке, – леди Рэдли плотнее закуталась в тальму, – и замерзаю.
– Все предусмотрено, – Дориан достал из-под плаща плоскую фляжку и два серебряных стаканчика и передал это лорду Генри.
– О, ямайский ром! – одобрительно улыбнулся Уоттон. – Прекрасно согревает. Шарлотта, прошу вас, – он подал женщине стаканчик, наполненный ароматным напитком. Дориан вывел экипаж из трущобы, подхлестнул коней и вдруг, встав на козлах, оглушительно свистнул, заставив шестерку врооных испуганно взметнуться, и заорал:
– Пятнадцать человек на сундук мертвеца!
Ио-хо-хо, и в бочонке ром!
– Сумасшедший, что вы делаете? – ахнула Шарлотта, пытаясь вскочить, но экипаж тряхнуло, и женщину бросило обратно на диван.
– С Дорианом не соскучишься, всегода что-то придумает! – лорд Генри налил себе еще один стаканчик рома.
– Мы же весь город поставим на ноги! – испуг у леди Рэдли мешался с весельем, озорное настроение спутников передалось и ей.
– Ну и пусть! Ио-хо-хо, и в бочонке ром! – Дориан снова свистнул и хлестнул лошадей. Экипаж с грохотом мчался по брусчатке, лошади испуганно ржали и хрипели, подгоняемые кнутом, а мужчины в два голоса распевали пиратскую песню. У леди Рэдли захватывало дух от этой безумной скачки через розовеющий на рассвете туман. Она заливисто хохотала, но судорожно цеплялась за борта пролетки. Порывом встречного ветра с нее сорвало шляпу, плохо закрепленные гребни свалились, и кое-как уложенные волосы рассыпались по плечам.
– Черт! Моя шляпа! – вскрикнула Шарлотта, хватаясь за голову. И ужаснулась: неужели она такое сказала? Свою дочь она бы строго наказала за подобное словцо. Приличная дама не может так выражаться.
– Она это сказала, ты слышал, Гарри? – Дориан хохотал до слез. – Браво, Шарлотта! Забудь о шляпе, я куплю тебе дюжину новых!
Увидев, что им навстречу движется тележка молочника, а Дориан совершенно отвлекся от наблюдения за дорогой, Шарлотта вскочила и заорала:
– Да к чертям шляпу! Осторожнее!
Отчаянно бранясь, Дориан схватился за вожжи и едва успел уйти от столкновения. Молочник тоже шарахнулся в сторону, колесо тележки запнулось за камень... Грохот, звон, истошное ржание лошади молочника, брань ее хозяина... Бидоны покатились по брусчатке, заливая улицу молоком.
– Ты опять это кричала! – Дориан смотрел на Шарлотту с такой бесхитростной улыбкой, что ей уже не хотелось убить юношу. – Вот это прокатились!
– Молочные реки, как в сказке! – веселился лорд Генри, протягивая Шарлотте и Дориану еще по стаканчику рома. – Как вы побледнели, Шарлотта, вам нужно успокоиться!
Неподалеку от Вестминстера они снова чуть не столкнулись со встречным экипажем. Кучер крепко обругал их; Дориан встал на козлах, достал из стоящей в ногах корзины куриное яйцо и метнул, сбив с кучера кепи; второе яйцо залепило кэбмену глаза.
– Ио-хо-хо!!! – заорал юноша на прощание.
– Вот что вы задумали, – еле выговорил от смеха лорд Генри. – Вы сегодня в ударе, Дориан, я поражен!
– Сумасшедший, – леди Рэдли вытирала выступившие от смеха слезы.
По дороге к набережной за ними погнались два конных полицейских, привлеченные шумом и громогласным пением. В ответ Дориан и лорд Генри обрушили на них целый град яиц из корзины, демонстрируя удивительную меткость.
– Возьми у меня вожжи, Шарлотта, – Дориан перелез с корзиной в салон. – Ты ведь как-то говорила, что не прочь покататься на месте кучера.
– А если я... – растерялась леди Рэдли.
– Всего лишь вылетим на обочину, – отмахнулся Дориан, украсив шлем одного из полисменов желтком. Леди Рэдли судорожно вцепилась в вожжи, отгоняя головокружение и вялость в теле. Лошади уже без понуканий мчались, как бешеные, напуганные воплями и пением. Сжавшись на козлах, женщина старалась только, чтобы экипаж не врезался в столб или стену или не свалился в канаву. Дориан, взобравшись ногами на сиденье, раскрутил пустую корзину и метнул. Корзинка нахлобучилась на голову одного из полисменов. От неожиданности он пришпорил коня, тот взметнулся и сбросил седока. Падая, полисмен задел ногой морду второй лошади, и его напарник тоже вылетел из седла...
– Что это так гремело, каски, или их чугунные головы? – изнемогая от смеха, Дориан повалился на сиденье. – Спасибо, Шарлотта, ты прекрасно правишь пролеткой! Как прирожденная наездница!
– Вы оба просто сумасшедшие, – выговорила леди Рэдли, когда к ней вернулся дар речи. От визга и смеха она охрипла. «Господи, и это я? Провела ночь в каком-то притоне, раскатываю на рассвете в компании двух сумасбородов, да еще без шляпы и простоволосая, как уличная девица!».
Потом они сидели на брусчатом спуске у воды, глядя, как восходит солнце. Шарлотта скинула туфли и прилегла на тальму. Лорд Генри налил себе еще один стаканчик рома. Дориан спустился к воде, зачерпнул, чтобы освежить разгоряченное лицо, но тут же вылил воду назад и быстро вернулся. С его лица мгновенно исчезла веселость, похоже было, что юношу внезапно настигли какие-то тяжелые воспоминания. Ломая спички, он долго прикуривал, отворачиваясь от воды. Леди Рэдли вспомнила о том, что его несостоявшуюся невесту месяц назад выловили из Темзы, и поняла, у какой Сибилы он просил прощения во сне. Она села рядом с юношей и обняла его за плечи. Дориан благодарно коснулся губами ее щеки. Так, обнявшись, они встретили восход солнца.
*
За обедом Селия рассказала родителям, как по пути домой они чуть не столкнулись с какой-то пьяной компанией на пролетке. Один из гуляк закидал кучера куриными яйцами, а у девицы, которая хохотала над его проделками, не было даже шляпы, и волосы совершенно растрепались...
Рэдли заворчал о том, что молодежь всякий стыд потеряла, и молодчиков, упивающихся до беспамятства в притонах и бесчинствующих в городе, надо загнать на галеры, а девиц, веселящихся с ними, усадить за швейные машинки. Леди Рэдли пробормотав: «О, это ужасно!», опустила глаза. Какое счастье, что дочь не узнала ее... Селии и в голову не пришло, что распущенная особа, катающаяся с пьяными хулиганами по рассветному городу – это ее такая безукоризненная и утонченная мать.
– Опять мигрень? – посмотрел на нее Рэдли.
– Я испугалась из-за этого экипажа... Селия, тебе нужно было остаться ночевать у Сэнди. На рассвете эти смутьяны как раз уезжают из своих притонов, и буянят в городе...
– Но, маменька, все же в порядке, – улыбнулась девушка.
– А откуда ты знаешь, когда они разъезжаются? – опустил газету Рэдли.
– Слышала разговоры в гостиных, – спешно ответила Шарлотта, но муж уже вернулся к передовице «Таймса», забыв о разговоре.
3. Тихая заводь
В этот маленький домик на живописном берегу реки они приезжали уже несколько раз, проводя там два, три, пять дней, а один раз даже целую неделю. Никто в Лондоне не знал о загородном жилище Дориана, поэтому их не беспокоили. Над дрмиком нависли плакучие ивы, окна спальни выходили на заводь, в воде отражался лес на противоположном берегу, а к домику прилегал широкий луг. К воде вели мостки, по которым можно было зайти довольно далеко, любуясь камышами, лилиями и кувшинками. Белый домик с красной крышей изнутри был похож на жилище героев сказок – милый уютный, с камином из красного кирпича, кружевными занавесками, мебелью светлого дерева и ярко-красными геранями на окнах. Каждый раз, приезжая туда, Дориан и леди Рэдли открывали для себя новый пейзаж. Сначала лес на другом берегу был золотисто-алым и по воде, как яркие кораблики, плыли опадающие листья. Потом обнажившиеся деревья скрылись за пеленой тумана и вода покрылась рябью. В следующий раз за окнами экипажа порхали первые снежники и луг, ветви деревьев, мостки и крыша домика припорошены белым, а приехав назавтра после Рождества, они увидели, что луг превратился св снежное поле, река замерзла, а деревья, мостик и крыльцо покрыты пушистой белой шубой. Как не похож был этот ослепительно-белый снег на ту грязную, хрустящую в заморозки кашу, в которую превращался в городе!
– Как в детстве, – сказал Дориан, выглянув из экипажа. – Когда дед вернул меня в Танбридж, я жил у родственников отца. Зимой мы с кузенами катались с горки, лепили снеговиков, играли в снежки и водили хоровод вокруг елки на площади... – от этих воспоминаний юноша разрумянился, растроганно улыбаясь, взгляд потеплел. – Прекрасное время было. А ты любила зимние забавы, Шарлотта?
– Может, и любила бы, – леди Рэдли поглубже спрятала руки в муфту, – но вместо этого зимой я гуляла в парке с гувернанткой, одетая так тепло, что еле двигалась, а в пансионе нас водили парами под строгим присмотром классных дам.
– Ты знала мою маму в пансионе? – тихо спросил Дориан, изменившись в лице, и женщина невольно вздохнула. Упомянув пансион, она напомнила юноше о матери, а значит, и о своем возрасте. Она старше Дориана на 18 лет, целая пропасть. Она – ровесница его матери. И несмотря на то, что юноша смотрит на нее, как на желанную женщину, шепчет, что она обворожительна, и страстно ласкает ее, разница в возрасте по-прежнему стоит между ними. Дориан – еще совсем мальчик, а у нее уже взрослая дочь.
– Да, – ответила леди Рэдли, – мы были подругами и всегда ходили в паре.
– Ты расскажешь мне об этом вечером у камина? – юноша обнял ее и коснулся щекой пушистого белого воротника ее шубки. – Я почти ничего не помню о родителях. Но все равно временами их очень не хватает.
Экипаж остановился у крыльца.
– Конечно, – Шарлотта погладила его по волосам. – Ты не поверишь, но нам чаще всех доставалось от воспитательниц за непоседливость.
– Ух ты! – Дориан первым выскочил из экипажа. В коротком пальто и шапке с завязанными «ушами» он был похож на подростка, удравшего с уроков. Он подал руку Шарлотте и залюбовался ее изящным высоким силуэтом в шубке с пышной белой оторочкой. Волосы, уложенные в простую, но элегантную прическу, спрятаны под бело-голубую шапочку. Руки, обтянутые теплыми перчатками, выглядят трогательно маленькими, а ноги в голубых полусапожках, когда женщина спускалась с подножки, надолго задержали его взгляд. Эта зрелая женщина ос стройным девичьим телом сочетала в себе черты опытной светской львицы и девочки, которая шалила в пансионе, чопорной леди, о которой старая Агата говорит с умилением, и страстной любовницы, утонченной дамы, сдержанно аплодирующей на премьере в своей ложе, и проказницы, отчаянно хохочущей над его выходками, помощницы в некоторых из них... Шарлотта напоминала ему мать, особенно после того, как в их первую ночь успокаивала после приснившегося ему кошмара, и в то же время кружила голову. В те вечера, когда она не могла составить ему компанию, Дориан развлекался в клубе с другими женщинами, моложе, экзотичнее, но эти томные, покорные и страстные африканки, индианки, тайки, азиатки, скандинавки, несмотря на все свои навыки и изобретательность, – казались ему менее интересными и даже однообразными, и, как правило, быстро наскучивали Дориану. Многих из них он забывал уже назавтра. Но помнил, как тогда на втором этаже Шарлотта краснела и бормотала что-то бессвязное, пятясь от него, и смотрела так ошеломленно, как будто в первый раз услышала комплимент. А как она напряглась, когда он впервые обнял ее, попыталась оттолкнуть его – дама, которая только что выглядела такой уверенной в себе, улыбаясь гостям внизу и перебрасываясь светскими репликами. А наверху она превратилась в такую же робкую и неопытную девчонку, как ее дочь. Зато потом так живо откликнулась на ласки и поцелуи Дориана, что юноша понял, как одинока в браке эта золотоволосая женщина с нежной маленькой грудью и гибким девичьим телом. Рэдли просто в голову не приходит уделить жене чуть больше внимания, оторвавшись от газеты, сигары и бокала.
*
Дориан помог Шарлотте спуститься и задержал на весу, прижав к себе. Она обняла его, смеясь, прижавшись щекой к темным волосам юноши, но с опаской посматривая вниз. Дориан поставил ее на ноги и поцеловал:
– Так ты даже на санках не каталась? Тогда почему бы нам не наверстать упущенное? Здесь на чердаке есть санки, коньки, лыжи! Что скажешь?
– Прекрасная мысль! – когда Дориан поднялся на крыльцо, доставая ключи, Шарлотта собрала с перил пригоршню снега, скатала снежок и метнула юноше в спину.
– Эй! – Дориан выронил связку.
– А знаешь, мне понравилось играть в снежки! – вторым снежком леди Рэдли сбила с юноши шапку.
– Ну, держись, Снежная королева! – Дориан со смехом перемахнул через перила и погнался за Шарлоттой, перебрасываясь с ней снежками и не особо стараясь в нее попасть. Наконец он настиг леди Рэдли и поймал ее за талию; кто-то из них споткнулся и оба шлепнулись в сугроб на обочине. Шарлотта обронила шляпку и гребень, ее волнистые волосы рассыпались. Румяная от холода и веселья, с блестящими заорными глазами, она походила на ровесницу своей дочери.
Почувствовав, как изменился взгляд внезапно переставшего смеяться Дориана, Шарлотта тоже замолчала и потянулась навстречу его губам. После долгого и нежного поцелуя Дориан помог женщине подняться, посмотрел на нее и снова захохотал:
– Ну и вид у тебя! Снежная Королева!
– А ты похож на снеговика! – еще громче хохотала леди Рэдли, отряхивая шубку и чувствуя, что снег набился ей за воротник и в сапожки.
*
Это была самая лучшая рождественская неделя для леди Рэдли и Дориана. В любимом домике Грэя они веселились как дети, катались на санках, лепили снеговиков, гонялись друг за другом по лугу, играя в снежки, а на замерзшей реке Дориан обучал Шарлотту кататься на коньках. На третий день леди Рэдли уже смогла проехать несколько ярдов, не держась за руку Дориана. Юноша купил у лесника елку, а в близлежащем городке – картонажи, и весь вечер они увлеченно украшали гостиную, смеясь и поддразнивая друг друга. Дориан повесил на уши леди Рэдли два серебряных колокольчика: «Если ты придешь так на журфикс леди Агаты, то произведешь фурор, и через неделю все столичные дамы будут так щеголять!». «Охотно, если ты придешь с воротничком нового фасона!» – смеющаяся леди Рэдли и повесила Дориану на шею серпантин. Потом они пили горячий шоколад у камина, пекли яблоки и по очереди подбрасывали поленья в камин. Этому тихому отдыху возле елки Дориан отдавался так же самозабвенно, как еще недавно веселился в своем любимом клубе. Они уже освоили все уголки клуба; Шарлотте понравились скандинавский уголок и японская спальня. Они побывали в древнеримской бане, в русской парной, купались в японских лоханках и попробовали тайский массаж. Теперь леди Рэдли уже не старалась слиться со стенами и не ежилась, с опаской поглядывая на вход. Она научилась наслаждаться атмосферой клуба, ее забавляли выходки Дориана, на которые юноша был очень изобретателен, и в некоторых из них Шарлотта помогала ему. Правда, иногда юноша заходил слишком далеко, и шутил рискованно, но до чего же это было забавно!
Однако сидеть у камина, лакомясь печеными яблоками, было гораздо лучше.
Ночью они занимались любовью в небольшой спальне на приземистой кровати из светлого дерева; в окно время от времени светила, выходя из-за туч, луна, и в ее свете плясали крупные снежинки, а ночная стужа рисовала узоры на стекле, один другого затейливее.
Утром Шарлотта тихонько, чтобы не разбудить крепко спящего юношу, надела халат и спустилась на кухню. Повязав кружевной фартук, леди Рэдли стала жарить тосты с сыром и беконом.
Дориана разбудили аппетитные ароматы поджаристого хлеба, сыра и ветчины, и юноша не утерпел. Потянувшись за халатом, он тоже вылез из постели.
– Шарлотта, – забавно взлохмаченный спросонья Дориан остановился в дверях, – чего еще я не знаю о тебе? Ты, оказывается, еще и прекрасная кулинарка! – он взял один из тостов. – М-м-м, вкусно!
– Думаю, что приготовить тосты под силу любой женщине, – улыбнулась Шарлотта, открывая печку. – А вот рецепт этого печенья я списала из поваренной книги своей няни...
Женщина охнула от неожиданности, когда Дориан оказался рядом и притянул ее к себе.
– От тебя пахнет корицей, – шепнул он, лаская плечи и грудь женщины и зарывшись лицом в ее волосы. – М-м-м... Какая же ты аппетитная, так бы и съел! – рыкнул он, хватая женщину в охапку и приподняв. Леди Рэдли со смехом застучала кулачками по его спине:
– Наш завтрак! Он же сгорит!
– Жаль будет твоих трудов, – Дориан отпустил женщину и устроился на краю стола. Когда леди Рэдли стала перекладывать печенье на блюдо, юноша проворно цапнул одно и захрустел.
– Я нашел на чердаке две пары лыж, – сообщил он. – Может, попробуем прокатиться? День будет прекрасный, в самый раз!
*
Вернулись они уже вечером, усталые, с ноющими от напряжения руками и ногами, но веселые, румяные от лесного морозного воздуха. Благоразумно прихваченный Шарлоттой пакет печенья был опустошен на первом же привале, и на подходе к дому оба очень проголодались.
– Мне так понравилось ходить на лыжах! – леди Рэдли повязала фартук и спешно готовила омлет с гренками, а Дориан смешивал компоненты для глинтвейна. – Но кажется, завтра у меня будут ужасно болеть руки и ноги. Я уже старовата для таких длительных прогулок...
Дориан оценивающе посмотрел на нее. В кружевном фартуке поверх зеленого шерстяного платья она выглядела такой милой, по-домашнему уютной и в то же время такой женственной и влекущей, что юноша ощутил сильное желание привлечь ее к себе прямо сейчас.
– Чушь, – сказал он, – после ужина я сделаю тебе массаж, после которого ты и думать забудешь о боли в мышцах. Хотя провести день в постели – тоже неплохая идея! – шепнул он, прикоснувшись губами к золотистым кудряшкам над ухом леди Рэдли.
От его шепота, дыхания, щекочущего ухо, а главное – интонаций женщина снова почувствовала тот самый трепет, который охватывал ее каждый раз, когда Дориан обнимал и ласкал ее.
– Я подумаю над этим, – прошептала она, заливаясь краской. – А что за массаж?
– Научили, – Дориан поставил смесь для глинтвейна на огонь и взобрался на подоконник, прикурив сигарету. – Девушки в клубе умеют не только развлекать, но и делать лечебный массаж... А скоро будет готов ужин? Омлет пахнет так упоительно, что я готов съесть его вместе со сковородкой! – он потянулся к блюду с румяными гренками, политыми расплавленным сыром.
– Минут через пять. Подожди, пока я сниму его с огня, и поможешь мне отнести приборы к камину.
– Угу, – отозвался юноша, дожевав гренку. И улыбнулся такой очаровательной улыбкой, что леди Рэдли забыла даже поворчать на него за нарушение этикета.
*
Леди Рэдли закрыла глаза, наслаждаясь прикосновениями рук Дориана к ее плечам, спине, ногам. Дориан мягко и умело массировал ее натруженные мышцы и нежно поглаживал лопатки, талию и бедра. У женщины уже кружилась голова, сердце билось учащенно. Этот мальчик действительно знал, как снять напряжение мышц, его руки были такими ловкими и так ласково поглаживали ее обнаженное тело, что Шарлотта уже жаждала более активных ласк и юноша это почувствовал.
