Текст книги "Братья (СИ)"

Автор книги: Anastasia Collar

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 8 страниц)

– Том… – она так и не договорила.

– Дженни, я сказал, я сам справлюсь. Тебе нужно отдохнуть – настаивал я.

Она сдалась. Почти беззвучно прошептав «спасибо», Дженни ушла в спальню. Ну, а я остался один в разгромленной кухне и пытался навести порядок. Одновременно я пытался навести ясность и чистоту в своих мыслях. Ни о чём не хотелось думать. Усталость вовсю давала о себе знать. Ещё чуть-чуть и я рухну прямо под этими завалами. Тело ныло после драки с Биллом, кожа неприятно жгла там, где были свежие ссадины. Нельзя раскисать. Нужно многое сделать. Сейчас Дженни, как никогда необходима моя помощь и поддержка. А о себе я могу подумать позже.

Почти всю ночь я наводил порядок в кухне и устранял погром, стирая, словно ластиком все следы действий Билла. Мысли по кругу против воли крутились в голове, я думал о Дженни, о произошедшем, о своём брате. Обо всей этой ситуации. Во многом виноват я. Это всё из-за меня. Может, я не давал в открытую повод, но мы с Биллом близнецы и он наверняка чувствовал моё отношение к его жене. Наверняка видел все взгляды и улыбки, отсюда и ревность. Да, я довёл брата. Я ведь с самого начала понимал, что это неправильно. Почему продолжал тешить себя несбыточными надеждами? Это так глупо. В конце концов, что мне дороже, отношения с братом или собственные эгоистические желания? Думаю, ответ очевиден.

Утром я позвонил родителям и рассказал им о произошедшем. Они тут же приехали и все вместе мы отправились в участок, где держали Билла. Почти всю дорогу родители отчитывали меня как пятилетнего ребёнка за то, что я не рассказал им о странностях Билла раньше. Досталось даже Дженни. Мы сидели в машине, опустив головы и не смея перечить. Надо было раньше им всё рассказать. Я проявил полную безответственность. Целиком и полностью моя вина. Чуть позже родители успокоились. И остаток пути мы ехали молча. Каждый обдумывал что-то своё. В участке родители внесли залог, чтобы Билла отпустили. Однако их дальнейшее решение выбило меня из колеи. Мои родители решили отправить Билла в реабилитационную клинику. Словно он какой-то душевнобольной. Даже Дженни подержала их решение. Лично я считал, что моему брату будет намного лучше дома. Но они продолжали настаивать на своём. Якобы ему в этой клинике окажут необходимую помощь. Ну да, конечно, он же псих и ему просто жизненно важны психотерапевты, которые промоют ему мозги. Ага, как же. Так или иначе, меня отодвинули в сторону. Билла отвезли в одну из лучших реабилитационных клиник. Мне так и не удалось увидеться с братом. Я лишь мельком взглянул на него, когда он выходил из полицейского участка. Затем родители увезли Билла, а я поехал к Кэри. Мне хотелось с кем-нибудь поговорить, выговориться. Держать всё в себе больше не было сил. С Дженни я не мог поговорить т.к. ей самой была нужна поддержка. Друзей не хотелось грузить своими проблемами. Ну, а Кэри была немного в курсе всей ситуации, и я знал, что если расскажу ей всю правду, она не станет осуждать или в чём-то обвинять меня. Она выслушает и поддержит. Поэтому позвонив и предупредив её, я незамедлительно направился к ней. Девушка действительно встретила меня очень гостеприимно. Мы расположились на кухне, она приготовила ароматный кофе, то, что мне сейчас так нужно. Кэри не засыпала меня вопросами, не смотрела в упор, как на экспоната. Она терпеливо ждала, когда я сам начну рассказывать, когда я буду готов к этому. Но я не мог подобрать слов, мысли разбегались, я не знал с чего начать. А затем, меня будто прорвало. Я начал рассказывать, не останавливаясь и не прерываясь. Я рассказывал о том, как познакомился с Дженни, о своих чувствах к ней, о том, как душил их в себе, когда узнал об её отношениях с моим братом. Рассказал, как сидел в тюрьме, о событиях произошедших после. О том, как мы сближались с Дженни, думая, что Билл погиб, обо всех событиях, которые произошли после, когда вернулся Билл. Я изливал свою душу, выворачивая её наизнанку. Прежде никогда так не делал, предпочитая всё копить в себе. Но сейчас я чувствовал, что внутри меня за столько лет просто больше нет места. И если я не поделюсь с кем-нибудь, если не освобожу место, то не смогу жить дальше. Моя душа была похожа на переполнившуюся флешку, которую было необходимо отформатировать, чтобы она и дальше могла работать. Теперь, вытащив всё наружу, очистив место, я почувствовал облегчение и опустошение. Чувство двоякости, эмоционально мне полегчало, но требовалось заполнить чем-нибудь освободившееся место, чтобы не ощущать пустоты.

Кэри внимательно меня слушала, это был неподдельный интерес, ей правда было искренне интересно. Она не перебивала и не лезла с дополнительными расспросами. В её глазах чётко отражалось понимание, сочувствие и забота. Когда я закончил свой рассказ и замолчал, Кэри осторожно положила свою ладонь на мою руку.

– Я… – сделала короткую паузу – никогда бы не подумала, что ты через столько всего прошёл. Во многом я понимаю тебя. И я даже могу оправдать некоторые твои поступки. Также я теперь понимаю, что связывает тебя и Дженни – она отвела взгляд ненадолго. – Думаю, ты правильно сделал, что поделился со мной своими чувствами, чем-то сокровенным. Да, мы с тобой мало знакомы и, возможно, ты пришёл ко мне от отчаяния, но ты и правда, можешь мне доверять. Я очень хочу помочь тебе, хочу стать твоим другом – Кэри улыбнулась.

– Спасибо. Ты удивительная.

– А ты не знал? – она всё ещё улыбалась, однако через минуту снова стала серьёзной – Знаешь, по поводу твоего брата, я как человек непосредственно связанный с медициной, могу с полной уверенностью сказать, что ему в клинике окажут квалифицированную помощь. В таких клиниках работают лучшие психологи, психотерапевты и врачи. Биллу там будет лучше. Можешь не сомневаться в этом – её голос выражал искреннее участие и заботу.

Её слова подействовали на меня успокаивающе. Мне уже не казалась идея родителей поместить Билла в клинику такой ужасной. Я начал рассуждать логически, во многом благодаря Кэри. Если исходить из того, что она сказала про клинику, то Биллу там на самом деле будет лучше. Моему брату окажут именно ту помощь, в которой он нуждается. И всё снова встанет на свои места. Да, для моего брата эта клиника пойдёт только на пользу.

– Видимо, быть врачом твоё призвание. Ты буквально исцеляешь меня – легкая полуулыбка на моём лице.

– Ну, тогда на правах твоего лечащего врача, я прописываю тебе вкусный, сытный завтрак. Потому что я на сто процентов уверенна, что ты со вчерашнего вечера ничего не ел – фразу она договорила, уже возившись около плиты.

Спорить бесполезно. Да и смысл? Она права. И пока Кэри готовила завтрак для меня, я был погружён глубоко в свои мысли. В этой жизни я сделал достаточно ошибок. Хватит наступать на одни и те же грабли. Пора извлекать уроки из прошлого, из прошлых ошибок. Необходимо окончательно разобраться в себе и своих чувствах. Но что важнее всего мне нужно поговорить с Дженни и поставить в конце да концов эту жирную точку.

Позавтракав под весёлый смех Кэри, который заражал своей радостью и позитивом, я принял решение поехать к Дженни и поговорить с ней. Возможно, если бы я дал время улечься недавним событиям, то всё сложилось бы по-другому. Тем не менее, я предпочёл решить всё сразу. Наверное, к лучшему, что всё сложилось именно так. Подгоняемый нетерпением, волнением и собственными эмоциями, я вошёл в дом. Дженни находилась в гостиной, детей не было. Они гостили у моих родителей. Сама Дженни сидела на диване, уставившись в телефон. Увидев меня, она отложила его и вздохнула.

– Как ты? – я решил сначала всё-таки разузнать о её состоянии.

– Не знаю – она пожала плечами.

– Слушай, знаю сейчас не самое лучшее время, но нам надо поговорить – неловко сел рядом, боясь взглянуть в её глаза.

– Том, – она снова тяжело вздохнула – о чём ты хочешь поговорить?

Вот оно. Тот самый вопрос, та самая черта. Сейчас я либо подведу границу, либо расширю ограничительную линию. Третьего не дано.

– О нас – на выдохе произнёс я.

Дженни молчала, отвернувшись и смотря в стену. Я понимаю, такие вопросы не решаются на больную голову. У неё сейчас и без меня проблем хватает. Однако нам нужно выяснить всё раз и навсегда. Именно сейчас.

– Дженни, ты знаешь, что ты мне нравишься. Давно нравишься. И я понимаю, что это неправильно, я не должен этого чувствовать, но это так.

– Послушай, – она, наконец, повернулась и, посмотрев на меня, заговорила – я не знаю, я – она запиналась, выламывая себе пальцы – да, ты мне тоже нравишься. Но между нами ничего не может быть. Том, я замужем за твоим братом. Я люблю его.

Ну, что-то подобное я и ожидал услышать. Да и я не надеялся на что-то другое. Теперь я должен собрать всю свою силу воли и перебороть чувства к Дженни.

– Может нам стоит опять прекратить общение? – тихо сказала Дженни.

– Я не думаю, что нам это поможет – так же тихо признался я. А затем более твёрдо и громче сказал – Дженни, почему бы нам не остаться друзьями? У нас ведь это хорошо получалось – прозвучало как-то глупо. – Я бы не хотел терять такого друга, как ты.

– Ну, – начала неуверенно Дженни – наверное, ты прав.

Уже второй раз за этот день я испытал чувство облегчения. Как будто после тяжёлого дня наконец-то оказываешься дома. Все заботы и проблемы отходят на второй план, уступая место уюту и комфорту.

Спустя пару минут напряжённого разговора, мы уже беззаботно болтали ни о чём и искренне улыбались друг другу. Атмосфера немного рассеивалась и прояснялась, хмурые тучи медленно, но верно уходили. Небо, нависшее над нами, очищалось, появились первые лучики яркого тёплого солнца – светлой надежды, что всё будет хорошо. И пусть за окном всё ещё бушуют проблемы, здесь в этой комнате наш личный солнечный островок.

Через неделю мы встретились с лечащим врачом Билла. По его настоянию мы не могли видеть Билла целый месяц. Это была одна из основ его терапии – изоляция на месяц. Для меня всё это было трудно понять, да и я не представлял как это, но раз врач сказал, значит так нужно.

Весь этот месяц мы с Дженни старались поддерживать друг друга, при этом помня о границах. Лишь изредка в присутствии детей, зная, что не сорвёмся при них, мы позволяли себе объятия. Чувствовать близость и тепло её тела было по-прежнему невыносимо, но у меня хорошо получалось контролировать себя и свои желания. Я учился видеть в Дженни жену моего брата и свою подругу, но не более. Поначалу было очень сложно. Практически каждую ночь мне снились сны с ней, с нами, сны о том, как всё могло случиться, не будь моего брата. Я просыпался среди ночи, коря себя в ужасных мыслях. Но затем, постепенно я вытеснил из головы эти грёзы. И хоть иногда на меня и накатывала грусть и сожаление, но всё же это было не так часто и почти всегда мне удавалось переключиться на что-то другое. Возникали и некоторые неловкие ситуации с Дженни. Спасибо чувству юмора, ведь благодаря этому получалось сглаживать все неловкости. Я снова отремонтировал кухню, только на этот раз ремонт пришлось делать полностью и соответственно нанимать профессионалов, а не самому участвовать, как в прошлый раз. Однако ремонтом я оказался вполне доволен, собственно, как и Дженни. А видеть счастливую улыбку на её лице, её искрящиеся радостные глаза, это самое прекрасное, что когда-либо можно увидеть. Дети тоже были счастливы. Только их счастье заключалось в том, что я был рядом. После того вечера я боялся, что они замкнутся в себе, станут зажатыми, нелюдимыми. К счастью все мои опасения были напрасны. Мои племянники по-прежнему были жизнерадостны и веселы. Мне нравилось проводить с ними время. Правда, учитывая, что я всё же не их отец, а всего лишь дядя, я не пытался занять место Билла. Вместе с Дженни мы объяснили им, что их папа немного болен и лежит в больнице. Но как только он выздоровеет, то вернется домой и всё снова будет хорошо. Он снова будет тем любящим и заботливым папой, какого они помнят. Не знаю, получилось ли у нас убедить детей или мы убеждали себя…

В то же время я сближался с Кэри. Мы проводили много времени вместе, узнавали больше друг о друге. Её незаурядный характер, великолепный ум и потрясающая красота завораживали и привлекали. Мы стали по-настоящему хорошими друзьями. С ней можно было легко отвлечься и забыться обо всём. Часто я ловил на себе её долгие изучающие взгляды. А когда спрашивал в чём дело, она лишь опускала глаза и смущённо улыбалась, отвечая, что ни в чём. Конечно, я понимал, что нравлюсь ей. Да и она мне начинала нравиться, но на данном этапе я не был готов начать отношения. Предпочитая не торопиться и просто плыть по течению, наблюдая за происходящим.

Через месяц врач разрешил навестить Билла. Коллективным решением была выдвинута моя кандидатура на право первого посещения. Я испытал и радость, и огорчение и волнение. Всё это одновременно. Нет, конечно же, мне хотелось увидеть брата, но с другой стороны, что я скажу Биллу? Будет ли он рад меня увидеть? Ну, ответы я узнаю, как только навещу брата.

На следующий день сев в свою машину, которую я наконец-то купил, я поехал в неизвестность. Прибыв на место и встретившись с врачом, который дал мне пару рекомендаций, я с волнением ждал встречи с Биллом. И вот навстречу мне двигался человек очень похожий на него. Вглядываясь в родные черты лица, я узнавал моего близнеца и вместе с тем глубокие следы, оставшиеся после всех тех ужасных событий, что он пережил. Поравнявшись со мной, Билл неожиданно обнял меня, после чего мы сели на скамейку.

– Том, прости меня. Я так сильно виноват перед тобой – начал мой брат.

Минутку, это я должен извиняться, а не он. После его извинений я ещё сильнее почувствовал себя виноватым. Ужасное чувство.

– Стой Билл, ты не виноват. Это ты меня прости. Выслушай меня сейчас и не перебивай, хорошо? – врач просил этого не делать, но я больше не могу обманывать брата.

Билл кивнул головой, приготовившись слушать. А я набрал побольше воздуха, готовясь к словесному прыжку с трамплина.

– Я никогда не говорил тебе этого, но я был знаком с Дженни за три месяца до вашего с ней знакомства. Мы познакомились с ней в том же самом клубе, она мне понравилась, однако она меня отшила. А затем через три месяца я узнал, что вы начали встречаться – в горле резко пересохло. – Когда я вышел из тюрьмы, у меня уже не было никаких чувств к Дженни. Наверное, чувства к ней прошли после вашей свадьбы – немного отвлёкся, глотая откуда-то взявшийся ком. – Поначалу после того, как ты уехал, мы с Дженни были как кошка с собакой, мы не могли найти общий язык. Но когда нам сообщили, что ты погиб – на этом слове голос дрогнул, мне до сих пор страшно вспоминать об этом – горе нас сблизило. Мы стали необычайно близки, мы стали друзьями. И один раз, поддаваясь воспоминаниям, я поцеловал её. Но дальше поцелуя дело не зашло. Я понимал, что это неправильно, что это предательство по отношению к тебе – сделал паузу. – Я не скрываю, мне нравится Дженни. Однако мы с ней просто друзья. Это просто дружба, Билл. И больше ничего.

Билл кивал головой, совершенно спокойно и адекватно реагируя на услышанное. Даже как-то непривычно. Морально я уже был готов ко всему. Но последующие слова брата удивили меня.

– Спасибо за честность. Думаю теперь многое встало на свои места. Том, знаешь, я много думал о сложившейся ситуации и кое-что решил. Если у вас с Дженни есть чувства друг к другу, то я приму это. Я дам ей развод. Для меня самое главное, чтобы вы были счастливы.

– Стоп. Нет. – Ему там, что мозги вконец промыли? – Ты себя слышишь? Ты ведь любишь её. Не пари горячку. Я же говорю, да она мне нравится, но не настолько, чтобы разрушать вашу семью. К тому же сейчас в моей жизни появилась одна девушка, которая помогает мне забыться обо всём. С ней мне хорошо и я счастлив. Мы пока друзья, но я надеюсь, в скором времени эта дружба перерастёт в нечто большее.

– А как же Дженни? – Билл посмотрел на меня.

– Ну, она ведь твоя жена, так что это вопрос к тебе, а не ко мне. Я уверен, у вас всё наладится.

– Сомневаюсь – вздохнул мой брат. – Я столько всего натворил. Дети меня ненавидят, как и Дженни.

– Вовсе нет. Они любят тебя и Дженни тоже.

Билл слегка улыбнулся. На горизонте показался медбрат, видимо моё время подходило к концу. Но мне так не хотелось расставаться с Биллом.

– Кстати, я же купил дом недалеко от твоего. Теперь мы с тобой соседи, как ты и хотел.

– Да, когда-то я мечтал об этом.

– Ну, осталось дождаться твоего возвращения, и мы можем отпраздновать моё новоселье – я улыбнулся.

– Том, спасибо тебе. Спасибо, что заботишься о моей семье.

– Ты нужен мне, Билл, скорее возвращайся – сдерживая слёзы, проговорил я.

Напоследок я обнял брата, снова чувствуя родное тепло. Сейчас это был тот самый Билл, которого я знал, мой младший брат, мой близнец. Он часть меня. Я люблю его, и он всегда будет для меня дороже всего на свете. Ради него я готов от много отказаться. Если будет счастлив он, значит, буду и я. Ведь его счастье превыше всего.

POV Дженни

Все события, произошедшие за последнее время, перевернули мою жизнь. Этот начавшийся кошмар с возвращения Билла закончился лишь, когда его поместили в реабилитационную клинику. Я, наконец, ощутила безопасность. Конечно, меня ещё многое тревожило, например, что мне делать дальше, но я могла с облегчением вздохнуть и не жить больше в постоянном страхе. Мои дети приходили в себя. События того вечера кажется никак не повлияли на них. Они смеялись, веселились и играли с их любимым дядей Томом. Как прежде до всех этих сбивающих с ног событий. Том снова был частью нашей семьи. Правда, в этот раз он был всего лишь частым гостем, он купил собственный дом неподалёку от нашего. Таким образом, мы могли ходить друг к другу в гости, дети любили оставаться с ночевкой у Тома. В такие свободные одинокие вечера я много думала, пытаясь разобраться в своих чувствах. Мы с Томом решили быть друзьями, при этом зная, что испытываем симпатию друг к другу. И пока мы вроде неплохо с этим справлялись. Порой я ловила себя на мысли, что представляю на месте Билла его брата, Тома. Однако затем, понимая, как низко я падаю, отгоняла все эти мысли. Это неправильно. Чем больше я думала об этом, тем яснее понимала, что Том мне нравится лишь потому, что он близнец Билла. В нём проснулись те качества, в которые я когда-то влюбилась, когда ими обладал Билл. До этой ужасной поездки в Турцию у нас с мужем было всё прекрасно. Даже когда Билл уехал, а я знала, что он скоро вернётся, у меня и мыслей не было об отношениях с Томом. Мы ладили, но не более того. А затем, когда случилось горе, мы с Томом сблизились, я считала, что уже никогда не увижу, не прикоснусь к моему любимому Биллу. Тут кстати пришёлся Том. Общие воспоминания, его поддержка, помощь, его заботливое отношение к детям, ко мне, это всё сыграло роль. Во мне что-то щёлкнуло. Билл и Том ведь близнецы, одна кровь, они словно один человек. Я всё ещё любила мужа, но мне стал нравиться и Том. Когда Билл вернулся его изменившееся поведение, его отношение к семье начало отталкивать. И, напротив, поведение Тома, его внимание и забота подкупали. Однако невозможно усидеть на двух стульях. Нужно выбирать. И я выбрала сохранить семью. Я не знаю, что будет дальше. Не знаю было ли верным моё решение, но я надеюсь, что всё будет хорошо.

Поначалу было немного трудно относиться к Тому просто как к другу, не ревновать его к Кэри, с которой он довольно много общался и проводил время. Постепенно я училась контролировать свои чувства. Мне даже удалось наладить общение с Кэри. Она действительно милая и хорошая девушка. И я буду очень рада и счастлива, если у них с Томом что-то получится. Он заслужил это.

Месяц пролетел незаметно. Все волновались т.к. скоро каждый мог навестить Билла. Первым этот шанс получил Том. Было решено, что так будет лучше. А следующей буду я. Нервы решили пожить своей собственной жизнью. Казалось, я превратилась в один воспалённый комок нервов. Я не могла усидеть на месте, постоянно дёргая ногой или стуча ей по полу. Волнение захлестнуло меня и топило в своих мощных глубоких волнах. В голову лезли разные мысли: как пройдёт встреча, каким будет Билл, что ему сказать. Все эти мысли не давали мне покоя. Ещё и от Тома нет никаких вестей, хотя мы договорились, что он сразу же позвонит мне. Поэтому чтобы окончательно не сойти с ума, я решила навести порядок в доме. А начала я с кабинета Билла. В эту комнату последний раз заходили месяц назад, как раз Билл и был там. Наверняка уже образовался толстый слой пыли за целый месяц.

Вооружившись необходимыми инструментами, я приступила к уборке. Протирая пыль, переставляя различные фотографии, я погружалась в воспоминания. Это успокаивало. Уборка полезное занятие. Успокаиваешь нервы и наводишь чистоту, два в одном. Правда, надо быть аккуратной, чтобы не задеть ничего. Но, увы, сегодня аккуратность меня покинула. Нечаянно смахнув со стола папку полную бумаг, мне пришлось собирать с пола вылетевшие листки. Не могу назвать себя любопытным человеком, однако увидев среди бумаг конверт с моим именем, меня начало съедать любопытство. Незапечатанный конверт, подписанный рукой Билла на моё имя, был словно лакомый кусочек для меня сейчас. Никому ведь не будет хуже, если я его открою. В конце концов, раз он на моё имя, значит, и принадлежит мне. Моя железная логика всё-таки убедила меня открыть конверт и посмотреть его содержимое. Отложив папку в сторону, я взяла конверт, и сев на диван раскрыла его. Внутри лежали несколько сложенных пополам листков. Руки тряслись, непослушными пальцами я развернула один листок и принялась читать содержимое, написанное почерком Билла.

«Дорогая Дженни, я не знаю, получила ли ты это письмо, но буду писать в надежде, что всё же ты его прочитаешь.

Наверное, ты уже знаешь, что я нахожусь в тюрьме. Это ужасное место. И я выживаю здесь только благодаря мыслям о тебе, о нашей семье. Ты моё солнце и моя жизнь. Ты моя надежда. Знаешь, ради тебя я готов на всё. Наверное, это ненормально, но я болен тобой. Моя любовь к тебе настолько сильна, что я не смогу жить, если вдруг потеряю тебя. И теперь оказавшись так далеко от тебя, невозможность увидеть и прикоснуться к тебе, сводит меня с ума. Хочу, чтобы ты знала, я сделаю всё что угодно лишь бы вернуться обратно. Ни перед чем не остановлюсь. Это пугает меня. Вместе с тем я понимаю, что и так натворил уже очень многое. Дженни, чтобы ты сделала, если бы узнала, что я кое в чём виноват? Что я запятнал свои руки, но сделал это ради тебя. Ты бы ведь поняла меня, да?

Помнишь нашу первую встречу? Меня тогда будто ударило током и парализовало. Ты нереальная, Дженни. Иногда мне кажется, что всё это сон, что я тебя не заслуживаю. И тогда раз за разом ты доказываешь мне обратное. Я так сильно люблю тебя, что просто схожу с ума сейчас, находясь вдали от тебя. Это невозможно терпеть. Каждая моя клеточка хочет к тебе, я погибаю без тебя. Меня спасают лишь воспоминания и надежда, что мы снова будем вместе. Я обязательно сделаю всё для этого. Можешь не сомневаться.

Дженни, я готов в миллионный раз признаться тебе в любви. Ты моё спасение, моя жизнь, ты весь мой мир. Я буду вечно тебя любить. И мне ничего не нужно взамен от тебя, ты и так слишком многое дала мне, я лишь прошу о возможности принимать мою любовь».

Письмо обрывалось на этих строках. Не представляла, что Билл настолько сильно меня любит. Целый шквал эмоций обрушился на меня. Как я могла быть такой неблагодарной? Почему вообще позволила развить чувства к другому?

Глаза стали влажными, слёзы вот-вот грозились скатиться по щекам. Но взгляд поймал ещё один листок, про который я уже успела забыть. На нём стояла более свежая дата. Это были наброски слов для песен, которые написал Билл примерно месяц назад, за пару дней до того рокового вечера. Глаза тут же забегали по строчкам.

«Мне нравится твоя простота, твоя походка. Тебе нравилась моя простота, ты влюбилась в мою манеру говорить. С тобой я был на вершине блаженства. Я даже не думал, что когда-то это закончится. Я выключаю свет. Иногда сердца отказываются от любви…. Но я не могу отпустить тебя, растопи своё сердце. Вспомни любовь, вспомни меня. Я не могу отпустить тебя, растопи своё сердце. Вспомни нас, вспомни меня. Влюбиться и остыть – это про нас. Я всё ещё верю в тайные обещания. Ты разбила меня вдребезги словно стекло

****

Ты такая красивая. Только не уходи. Ты мне так нужна. Умирая от этой боли, которую мы разделяли. Умирая от того счастья, которое у нас было. Всё кончено. Всё кончено. Но я навсегда останусь принадлежащим тебе. Принадлежащим тебе».

Слёзы застилали глаза. Боже, до какого отчаяния я довела мужа? Какая я дура! Если бы он знал, что я всё ещё люблю его. Ничего не кончено! Нет. Мои чувства к нему всё ещё сильны.

Боль, отчаяние и злость на саму себя охватили меня, плотно укутывая в кокон. Так нельзя. Почему я раньше не разобралась в себе? Зачем так мучила и себя и Билла? Идиотка. Как я могла сомневаться в любви мужа?

Весь оставшийся вечер, я провела лёжа в постели, перечитывая снова и снова всё, что написал Билл. С каждой строчкой я сильнее впитывала ту боль и те чувства, что он вложил в эти слова. И сильнее ощущала, как он мне нужен.

Утром, оставив детей с Томом, я поехала навстречу с Биллом. Волнение всё ещё присутствовало, однако в голове были подобраны слова, которые я хочу сказать. Врач привёл моего мужа, оставляя нас наедине. Первые минуты мы растеряно смотрели друг на друга. Затем Билл кивнул в сторону небольшого парка, прилегающего к территории клиники, и предложил прогуляться.

– Ты очень красивая сегодня – сказал мой муж.

– Спасибо. Эм, я нашла письмо, которое ты написал для меня. И я прочитала его. Билл, ты всё время винишь себя в чём-то. Расскажи мне. Я готова тебя выслушать – на мои слова Билл покачал головой.

– Я люблю тебя и мне неважно, что ты сделал. Я всё равно буду тебя любить.

– Это я убил турка, – тихо начал Билл – я защищался и тем самым спас Джеймса. Но нас задержали и грозились большим сроком. Я предложил взятку, они согласились, но при одном условии. Мне нужно было подставить Джеймса, обвинить во всём его. Это был единственный способ вернуться к тебе. Я дал согласие. Только они обманули меня и убили Джеймса. Всё остальное ты уже знаешь.

Новый поток информации нещадно свалился на меня. Однако зная причины и все факты, я поняла, что толкнуло моего мужа на эти поступки. Да, конечно, мне было тяжело свыкнуться с тем, что Билл замешан в таком грязном и подлом деле. Но из любви к нему, понимая, что сейчас мне нужно не обвинять его, а постараться заверить в любви и поддержки, иначе всё лечение напрасно, я старалась оправдать его. К тому же всё это в прошлом. И пусть потом я мысленно вернусь к этой информации, пусть мне предстоит перебороть все отрицательные чувства, на данный момент важно совсем не это. Билл раскаялся, он доверился мне. Это главное.

– Ты меня ненавидишь? Я тебе отвратителен?

– Нет. Вовсе нет. Я люблю тебя – аккуратно взяла его за руку, переплетая наши пальцы.

– Дженни, если вы с Томом счастливы вместе, то я готов отпустить тебя.

– Ты слышишь меня? Мне не нужен Том. Ты мой муж и я люблю только тебя.

Билл посмотрел в мои глаза и улыбнулся, остановившись, я обняла его, вдыхая любимый аромат. Его крепкие тёплые руки обвились вокруг моей талии. Так хорошо и так знакомо. Словно я оказалась дома. Билл мой дом. Он моя семья. Какую бы симпатию я ни чувствовала к Тому, мне всегда нужен будет Билл. Его никто никогда не сможет заменить. Моего Билла, человека, которого я люблю вот уже семь лет. И это никогда не изменится. Мы выдержим любые испытания. Вместе.

POV Билл

Лечение в клинике вопреки моему мнению шло мне на пользу. Я провёл месяц наедине с собой, разобравшись, наконец, что со мной происходит, покончив с чувством вины. Не до конца правда, но лечение ведь ещё продолжается. В этой клинике мне предстоит провести ещё пару месяцев.

Увидеть брата было особенно приятно. Как бы я на него ни злился, как бы ни обижался, что бы между нами ни происходило, но нашу связь ничем не разорвать. А разговор с ним расставил всё на свои места. Многое стало понятным. Я ещё больше зауважал Тома за его искренность, смелость и преданность. Он самый лучший брат. И я очень хочу счастья для него. Он один из самых близких и дорогих мне людей.

Встреча с Дженни прошла не так, как я представлял. Это даже к лучшему. Её слова убедили меня, что я всё ещё имею шанс исправить то, что натворил. Я смогу восстановить прежние отношения и сохранить свою семью. Признавшись ей в том кошмаре, что столько времени мучил меня, я почувствовал огромное облегчение. Вся темнота исчезла из моей души, Дженни, словно источник света наполнила меня светлыми мыслями. До полного выздоровления, возможно, мне понадобится ещё какое-то время. Всё же уже сейчас я чувствую, как возвращаюсь к жизни.

И теперь наблюдая издалека затем, как из подъезжающей машины выходит Том, обнимает Дженни и помогает ей сесть в машину, при этом на заднем сидении сидят мои дети. Я не чувствовал злости или ревности. Дженни любит меня. А Том никогда не предаст меня, он не причинит мне боль. Пусть между ними есть симпатия, которую они стараются упорно отрицать, пусть они ведут себя друг с другом чуть больше, чем просто друзья. Несмотря на это я доверяю и Дженни и моему брату. Через пару месяцев я вернусь к Дженни, которая всё ещё любит меня, всегда любила и будет любить. Точно так же как и я её.