Текст книги "Братья (СИ)"

Автор книги: Anastasia Collar

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 8 страниц)

– Приложил немало усилий. Связался со своим адвокатом и после уговоров, убедил его найти мне её адрес.

– Я горжусь тобой. Ты проявил большую смелость, придя к ней. Искренне раскаялся. Ты молодец. Я, правда, тобой горжусь.

Мы улыбнулись, глядя друг на друга. Это очень приятно. В тот момент, когда Дженни признала, что гордится мной, внутри разлилось тепло. Мне давно не говорили таких слов. Вдвойне приятно и радостно было, что это сказала именно Дженни. Почти одновременно мы отпили ещё вина и поставили бокалы на пол. Я вспомнил, что у меня уже пару недель в кармане валялась пачка сигарет, которую я постоянно перекладывал из одних брюк в другие. Как-то идя с работы, я купил её, но так и не скурил. Не было особой тяги. За время нахождения в тюрьме я отучился курить. Слишком дорогое это удовольствие, когда ты в тюрьме. Но всё же, изредка, я курил, в основном, когда выпивал. Было это редко. Сейчас под действием алкоголя я вспомнил про пачку сигарет, и организм захотел почувствовать никотин. Вытащив пачку, я нервно покрутил её в руках.

– Ты…не против? – неуверенно спросил я.

– Только при условии, что ты мне дашь одну.

Я был поражён. Наверное, у меня было очень удивлённое лицо, я не шевелился, так и замер с пачкой. Дженни закатила глаза и, выхватив у меня пачку, достала одну сигарету. Опомнившись, я полез в другой карман за зажигалкой и прикурил.

– Никогда бы не подумал – указал я на Дженни.

– Ну, иногда по праздникам можно и расслабиться – пожала плечами Дженни, делая затяжку.

По ноутбуку заиграла песня, точнее рэп, некогда моего любимого исполнителя. Эта песня погрузила меня в воспоминания. Моя молодость. Кажется, это было так давно. Веселье, выпивка, друзья, слава, карьера, девочки, клубы, тусовки. Это хорошее описание моей молодости. Только надо дополнить его проблемами, которые были из-за такого образа жизни. Сигарета начала тлеть в руках и Дженни легонько толкнула меня в плечо.

– Ты чего? – спросила она.

– Просто когда-то это была моя любимая песня.

– Моя тоже – небрежно бросила Дженни.

Наверное, она меня сегодня окончательно добьёт. Так сильно я ещё никогда не был удивлён.

– Да ладно?! – воскликнул я.

– Ой, Том, как будто ты не знал – Дженни затушила сигарету и отпила вино.

– А ты, оказывается, очень плохая девочка, Дженни – с коварством произнёс я.

Дженни засмеялась, закинув голову. Сдерживать свой смех просто невозможно. Я тоже смеялся. Было так хорошо, весело и приятно.

– Знаешь, а ведь сейчас ты так похожа на ту Дженни, что я увидел тогда в клубе, почти 7 лет назад. – Я разлил вино по бокалам, отставляя пустую бутылку в сторону.

– Да, я помню. Это была незабываемая встреча – она поднесла к губам бокал.

– Почему ты тогда отшила меня? – этот вопрос мучил меня уже давно.

– Том, вспомни, каким ты был тогда. Что тебя интересовало? Выпивка, слава и красивые девушки. Ты был плохим парнем с ужасной репутацией. Я не хотела становиться очередной подстилкой на ночь.

– Поэтому ты отшила меня, а потом спустя три месяца познакомилась с Биллом.

Дженни кивнула головой. Воспоминания о брате неприятно кольнули. Не хотелось сейчас портить это прекрасное настроение. Но мысли уносили меня далеко. Я вспомнил нашу первую встречу с Дженни. Да, тогда в клубе я обратил внимание на невероятно красивую девушку, она отличалась от других, чем привлекала к себе внимание. Но она меня отшила. А затем через три месяца я узнал, что она познакомилась в том же клубе с моим братом. Очень удачное совпадение, не правда ли? Я был в тот день в клубе, я видел её, но зная, что она опять меня пошлёт, наслаждался компанией фанатки, которая сделала бы для меня всё. И пока я был с ней в туалете, Билл знакомился с Дженни.

– Ты никогда не задумывалась, что было бы, если бы ты не отшила меня? – этот вопрос меня тоже волновал.

– Не знаю… – Дженни задумалась – Наверное, я бы сейчас одна воспитывала ребёнка и носила тебе передачки в тюрьму.

– Ах, значит, ты такого плохого мнения обо мне? – шутя, спросил я.

Дженни снова засмеялась. Пожалуй, её смех можно слушать бесконечно. Он очень красивый. Я наблюдал за ней, как она запрокидывает голову, когда смеётся, как загораются её глаза, как лицо озаряется искрящимся светом. Перестав смеяться, она предложила отрыть ещё одну бутылку вина. Я с большим удовольствием поддержал её идею. Мы распивали уже вторую бутылку вина. Разговор шёл в совершенно разных направлениях. Соскакивали то с одной темы, то с другой. Много шутили и смеялись. Треск камина, размеренный огонь, музыка, играющая фоном, алкоголь, всё это действовало на сознание. Пробуждая когда-то забытые чувства. Приятная расслабленность, подаренная алкоголем не только в теле, но и в сознании. Мы потерялись в себе, в своих ощущениях. Мы приблизились друг к другу. Как в переносном значении, так и в буквальном. Наши тела двигались навстречу. Чуть повернуть голову, до губ миллиметры. Закрыть глаза и поддаться бушующему омуту. Наши губы соединились, двигаясь в неспешном темпе. Боязно, неуверенно. Чуть сильнее надавить, более требовательно, углубляя поцелуй. Перерастая в страсть. Огромная волна подобная цунами накрывала с головой, снося своим мощным потоком. Запустить руку в волосы, притянуть ближе, ещё ближе. Почувствовать её вкус. Сильнее. Окончательно раствориться в страсти и утонуть. Одно неловкое движение и бокал с оглушающим звоном разбивается, приводя наше разгорячённое сознание в чувство. По телу пробегает удар тока, и мы как ошпаренные отстраняемся друг от друга. Пару секунд мы шокировано смотрели друг на друга, ничего не говоря.

– Мне нужно на воздух, здесь слишком жарко – первой не выдерживает Дженни.

Она резко подрывается и выбегает на улицу. А на меня наваливается осознание произошедшего. Оставаться в гостиной я не больше не мог. Нужно спрятаться, убежать. На улицу нельзя, там Дженни. Выходом остаётся только комната. Быстро поднявшись к себе, я закрылся в комнате и сел на кровать. Лавина угрызений совести лилась на меня нескончаемым потоком. Что я натворил? Что теперь будет? Чудовищность моего поступка ни с чем не сравнить. Так подло и мерзко. Она жена моего брата. Он умер, а я… Как я мог? Но я первый её увидел. Боже, что мне делать? Билла нет в живых. Дженни свободна. Но Билл был моим братом и это нечестно по отношению к нему. Почему я вечно всё порчу? Почему? Зачем я её поцеловал? Я всё испортил. Всё. Билл прости меня. Мне так стыдно. Мне очень жаль, слышишь? Жаль.

Эмоции, совесть и чувство вины нещадно давили на меня. Я не мог совладать с собой. Вскоре я заметил, что плачу. От безысходности. Мне нравилась Дженни. И в глубине души я был рад, что её поцеловал. Но в то же время понимал, что всё это неправильно. Я чувствовал вину перед Биллом. Наверное, мне необходимо просто давить в себе любые чувства к Дженни. У меня ведь получалось. Получится и дальше. Да, так будет правильно.

POV Дженни

Выбежать на улицу, это самое мудрое решение за весь этот вечер. Что я только что натворила? Зачем я его поцеловала? Что на меня нашло? Во всём виноват алкоголь. Я просто слишком много выпила.

Прижаться к стене, запрокинуть голову и жадно глотать холодный воздух. Моё тело остужалось, мысли приходили в норму. Это то, что мне сейчас необходимо. Осознание моего ужасного поступка вызвало чувство вины. Почему я поцеловала Тома? Я не должна была этого делать. Этому поступку нет оправдания. Я просто сошла с ума. О чём я только думала?

В голову тут же пришли мысли о мягких губах Тома, его аромате. Да что со мной такое? Быть может, Том просто напоминает мне Билла? Раньше я не замечала, как сильно они похожи друг на друга. Но сейчас я очень ясно в этом убедилась. Моё сознание просто сыграло со мной в злую шутку. Целуя Тома, я представляла Билла. Да, именно так. Или нет? Или я целовала именно Тома, прекрасно понимая это? Может, более того, я хотела этого? Какой кошмар. Зачем я всё испортила? Я плохая жена, плохая мать. Мой муж совсем недавно погиб, а я вовсю целуюсь с его братом. Это неправильно. Нет. Больше этого не повторится. Это была большая, огромная ошибка. И я её больше никогда не совершу. Да.

Утром просыпаться совершенно не хотелось. Похмелье вкупе с вчерашним событием отбивали всякое желание подняться с постели. Если бы не ужасная сухость во рту и чувство жажды я так бы и провалялась целый день в постели. Переборов себя я всё-таки встала. Подошла к зеркалу и ужаснулась. Прошлый вечер словно проехался по мне. Спускаться вниз в таком виде категорически нельзя. Быстро умывшись, кое-как привела себя в порядок. Ну, вид, конечно, не из лучших, но для человека, который только что после сна вполне сойдёт. Почему меня вообще волнует, как я выгляжу? Это ведь не связано с Томом? Нет. Просто я, как и любая другая девушка хочу хорошо выглядеть вне зависимости от людей и ситуаций. Вот и всё. Том здесь совершенно ни при чём.

Спускаться вниз было волнительно. Сердце нервно стучало, ещё чуть-чуть и оно грозилось выпрыгнуть. Да что с тобой такое? Это просто Том. В гостиной никого не было. Не знаю, что я почувствовала больше разочарование или облегчение. Воспоминания откинули меня назад к вчерашнему вечеру. К поцелую с Томом. Зачем? Ну, зачем я вспомнила об этом? Так, всё, ничего не было.

Тряхнув головой, отгоняя воспоминания, я прошла на кухню. Конечно же, там был Том. Он стоял возле крана и пил воду. Ко мне он был повёрнут спиной, предоставляя мне вид на его шикарную накаченную спину. О чём я думаю? Я просто пришла попить воды. Дженни сосредоточься.

– Привет – Том неловко повернулся ко мне.

– Доброе утро – сказала я, избегая смотреть ему в глаза.

– Слушай, ты не против, если я ещё поживу здесь? Я просто привязался к детям, да и они ко мне – он решил, что после вчерашнего я выгоню его из дома?

– Конечно. Я не против. Можешь жить здесь сколько угодно – зачем я ляпнула это?

Том немного удивлённо посмотрел на меня и поблагодарил. Затем сказав, что хочет ещё немного поспать, ушёл к себе в комнату. А я осталась одна посреди кухни. Зачем я сказала последнюю фразу? Конечно, я не собиралась выгонять его, но что будет, если он останется здесь надолго? Это будет хорошо? Или возникнут сложности? Том действительно очень сблизился с детьми. По сути, он в чём-то заменил им отца. Мне самой стало легче, после того как Том взял на себя ответственность. Но как быть после вчерашнего? Не будет ли это отражаться на нас и мешать? С другой стороны, как я и решила ещё вчера, нужно просто вести себя, будто ничего не было. Таким образом, надеюсь, мы сможем общаться и уживаться, как и раньше, до вчерашнего вечера. Главное постараться не вспоминать произошедшее.

POV Билл

В медпункте меня продержали всего неделю. За это короткое время мой организм полностью не смог восстановиться. Но я же в тюрьме. Здесь к нам относятся как к зверям, даже хуже. Мы преступники, а значит, не люди и не заслуживаем нормального обращения. С тела ещё не сошли следы побоев, раны толком не зажили, а про переломы я вообще молчу. Я старался лишний раз не делать каких-либо движений, т. к. всё это отдавало мне ужасной болью, терпеть которую не было сил. Меня поддерживала и грела лишь надежда, что скоро мне удастся связаться с адвокатом. Но для начала мне необходимо было продержаться оставшиеся три недели.

Первую неделю после того как перевели снова в камеру, меня никто не трогал. По прошлому опыту я знал, что это всего лишь затишье перед бурей. В столовой, стараясь держаться ото всех подальше, я ловил косые взгляды заключённых. Наверное, все они уже думали, что я покойник. Но не тут то было. Мне удалось выжить. Назло всем. Я не сдамся так быстро. Не теперь. Сейчас у меня появилась спасительная надежда, жизнь словно подарила мне шанс на спасение. И я собираюсь крепко ухватиться за него и сделать всё, чтобы выбраться отсюда. У меня попросту нет другого выхода, мне нельзя здесь оставаться. Ночные кошмары всё ещё преследовали меня. Я тешил себя мыслью, что это из-за тюрьмы, ведь именно здесь Джеймс погиб. А стоит мне вернуться домой я смогу снова спокойно спать.

Вторая неделя началась с того, что выйдя на жалкое подобие прогулки, я уже издалека заметил «святую троицу», Рик и его люди. Меня они, похоже, тоже заприметили сразу. К горлу подступил неприятный ком. Воспоминания больно ударили по сознанию. Тело, словно почувствовав угрозу, заныло, растеребив старые раны. Мозг усиленно кричал об опасности. Но что я могу сделать? Бежать некуда. Можно лишь смиренно принять неизбежное. К моему удивлению, трогать меня они начали не сразу. Выждав какое-то время, они медленно надвигались на меня. Как кот, нападая не сразу на беззащитную мышку, наслаждаясь процессом, игрой, заманивая в ловушку, так и они получали удовольствие, загоняя меня в тупик. К моменту первого удара я уже успел приготовиться к боли. Когда у тебя есть цель можно очень многое стерпеть. Плюс я понимал, что если меня сейчас сильно изобьют, то я, скорее всего, попаду в медпункт. А это значит, что хотя бы одну неделю я снова проведу в безопасности. Главное чтобы они не убили меня.

Я снова валялся на земле, еле живой, в крови. Медленно теряя сознание, хотел лишь одного, закрыть глаза и очнуться дома. Но, увы, моим желаниям не суждено сбываться. Очнулся я в медпункте. В принципе и это неплохо. Теперь можно расслабиться. Неделя будет в полном спокойствии. Вот только моё состояние оставляет желать лучшего. Рёбра сильно болели, они вновь были повреждены. Каждый вдох и выдох причинял мучительную боль. Как будто кто-то зажал в тиски мои рёбра, сжимая их сильнее с каждым разом, как я хотел вдохнуть или выдохнуть. Голова кружилась, всё плыло. Меня жутко тошнило. Ощущения даже хуже, чем в первый раз. Но это того стоило.

В камеру меня перевели чуть раньше. Соответственно избивали меня как обычно, либо через день, либо через 3 дня. На одной из прогулок я нашёл острый камень и, спрятав его, прошёл в камеру. Там на стене я сделал что-то наподобие календаря. Каждый день я зачёркивал дату, считая, сколько мне ещё ждать. На самодельном календаре дней оставалось меньше. И наконец, настала та самая дата. Сегодня тот заключённый, как же его звали… кажется Майкл, да, точно, он сегодня встречается с адвокатом. Именно сегодня всё решится. Я был на нервах. Не мог усидеть на месте, ходя по камере. Видел бы меня сейчас кто-нибудь. Со стороны жуткая картина. Еле живая тень ходит из угла в угол, нервно озираясь на проход и периодически хватаясь за бок. В эту ночь я снова не спал. К кошмарам прибавилась ещё и тревога. Я думал о семье. Как они без меня? Как мой брат? Что с ним там? Как они живут? Увижу ли я их? Получится ли у меня выбраться отсюда?

Утро наступило мучительно долго. Я еле дождался прогулки. Ещё в тот раз мы договорились встретиться на ней. Но нужно было действовать очень аккуратно. Поэтому мы решили разыграть нападение. Он якобы наехал на меня и принялся бить. Это был спектакль для остальных. Во время, которого он передал мне ценную информацию. Ему удалось передать всё адвокату. Тот заинтересовался моим делом и попробует в ближайшее время выбить встречу. Я облегчённо выдохнул. Неужели мне действительно выпал шанс выбраться из этого кошмара? Неужели? На лице появилась еле заметная улыбка, с губ сорвался шёпот: «Спасибо». Но Майкл тут же меня предостерёг, что ещё не факт, что адвокат выбьет встречу, а даже если это у него и получится, то не факт, что сможет взяться за моё дело. К тому же у меня сильно запутанная ситуация, очень трудно доказать, что это была самооборона. Нет доказательств. Изначально я понимал, что шансы невелики. Но надеялся на чудо. Сейчас было подтверждение в очередной раз, что чудес не бывает. Или жизнь попросту издевается надо мной. Сначала даёт надежду, а затем вдребезги её разбивает, нещадно ломая всякую мысль о возвращении домой. И что теперь делать? Просто ждать? А у меня есть другой выбор? Нет. Мне опять остаётся ждать. И выживать. Это всё, что я могу в этих обстоятельствах.

Мой календарь пополнился числами. Каждый раз, зачёркивая очередной день, я надеялся, верил и ждал, что завтра обязательно всё решится. Но дни проходили, а ничего не менялось. Слабый фитилёк надежды, что был, начинал угасать. Избиения с каждым разом всё труднее переносились. Я уже начал сомневаться осталось ли на моём теле хоть одно живое место. Мне становилось хуже. И, похоже, не от кого ждать помощи. Я снова сам по себе. И я снова без шанса вернуться. Я заперт в тюрьме. Не знаю, сколько ещё протяну.

POV Том

С того самого дня мы с Дженни предпочитали не вспоминать о поцелуе. Она выбрала хорошую тактику, делая вид, будто ничего не было. Я тоже её избрал. Это сглаживало различные углы. Поначалу было сложно. Мы всё время сталкивались, было неловко, некомфортно, даже стыдно. Но затем постепенно получалось всё лучше делать вид, словно ничего не произошло. Мы снова могли наслаждаться компанией друг друга без стеснения, неловкостей и дискомфорта. Вместе с детьми мы ходили на выходных то на каток, то в кино. Либо просто гуляли в парке. Детям безумно нравились такие выходы. А мы были счастливы видеть их радостные улыбки и светящиеся глаза. В моей жизни всё окончательно наладилось. Я наконец-то обрёл тихое семейное счастье. Не совсем такое, как у всех или как было у моего брата. Но я был вполне доволен тем, что имею.

По обыкновению уложив детей спать, я спустился вниз. На диване держа в руках бокал вина, сидела Дженни. На столике лежали эскизы коллекции. Несложно догадаться, что она работала. Вести бизнес Билла было тяжело. Много нового и непонятного. Каждый день принимать ответственные решения. Безумно сложно. Вести переговоры, общаться с работниками. И всё это лежало на хрупких плечах Дженни. Я старался ей помогать. Уговорил её нанять помощника. В принципе, с приемом на работу помощника, часть обязанностей висевших на Дженни, ушла. Но она не была бы собой, если бы не контролировала всю работу.

– Ты опять работаешь допоздна – присаживаясь рядом, произнёс я.

– Это в последний раз, честно. Будешь? – сказала она, указывая на вино.

– Опять вино и опять вечер? – я усмехнулся.

Дженни цокнула языком и закатила глаза. А я рассмеялся. На столе стоял пустой бокал. Она его приготовила специально для меня? Налив в бокал тёмно-бордовую жидкость, я сделал глоток. Алкоголь приятно растёкся, согревая всё внутри.

– Мне нужно либо утвердить, либо забраковать коллекцию. А я не могу решить.

– Ну, тогда к вашим услугам ваш личный консультант – улыбаясь, я отсалютовал бокалом.

На это Дженни рассмеялась, подавая мне бумаги. Минут пять я внимательно рассматривал эскизы на них. Кто, как не я прекрасно знаю, какой вкус был у моего брата. Поэтому именно от меня зависело, будет ли иметь успех эта коллекция или же она провалится.

– Знаешь, я уверен, что её можно утверждать.

– Точно? – недоверчиво переспросила Дженни.

– Да.

Она облегчённо вздохнула и положила голову мне на плечо.

– Спасибо Том. Не знаю, чтобы я без тебя делала – тихо произнесла она.

От этих слов на лице расцвела улыбка, а внутри стало так тепло и приятно. Я почувствовал себя нужным и ценным. Мне было очень приятно услышать такое от Дженни. Да что скрывать я мечтал об этом. А ощущение её головы на моём плече просто сводило с ума. Так правильно, уютно и хорошо. Я бы ни за что на свете не променял этот момент. Я не двигался, боясь спугнуть её. А Дженни, похоже, настолько устала, что тепло моего тела и алкоголь, оказались для неё самым лучшим снотворным. Она спала. Чуть повернув голову, я уловил её тёплое размеренное дыхание. Будить её подобно греху. Поэтому аккуратно взяв Дженни на руки, я отнёс её в комнату. Уложил на кровать и заботливо накрыл одеялом. Сейчас она была похожа на спящую красавицу. Во сне она невероятно красива. Так безмятежна. Она казалась такой хрупкой и нежной, как хрусталь. Чуть задень, он пошатнётся и вдребезги разобьётся. Нужно аккуратно и бережно к нему относиться. Так и Дженни. После смерти Билла, она чуть было не сломалась, разбившись на мелкие осколки. Но благодаря бережному, нежному, заботливому и аккуратному отношению она расцвела, стала необычайно красивее и самое главное она снова научилась быть счастливой.

Я поймал себя на мысли, что стою и тупо пялюсь на спящую Дженни. Да, со стороны, наверное, я выгляжу как маньяк. Быстро опомнившись, я ушёл к себе в комнату. Спать не хотелось. Слишком много мыслей. Они крутились, окутывая и утягивая далеко за собой. Во мне боролись два человека. Тёмная и светлая сторона. И я старался давить ту тёмную, что жила во мне. В чём заключалась темнота? А в том что мне нравилась Дженни как девушка. Это ведь неправильно. И нужно перебороть это. Однажды я уже смог справиться с чувствами к ней. Смогу и в этот раз. Наверное.

Время летело просто стремительно. Месяц шёл за месяцем. Со смерти Билла прошло уже полгода. А такое впечатление, будто это было целую вечность назад. Столько всего произошло после, что жизнь кардинально изменилась. С Дженни мы стали самыми близкими друзьями. Большего мы себе не позволяли. Максимумом для нас были объятия и прикосновения. Никаких поцелуев. Иногда только в щёку. Всё. Между тем мы по-настоящему сблизились. Доверие друг к другу значительно выросло. Мы стали самой настоящей семьёй. По вечерам после работы я спешил, скорее, домой, чтобы поужинать очень вкусным ужином вместе с Дженни и детьми. А после поиграть с детьми, сделать с Эммой уроки, отточить мастерство Сэма игре на гитаре. Даже сложилась своеобразная традиция, уложив детей спать, я и Дженни спускались вниз и просто разговаривали. Делились впечатлениями от прошедшего дня. Иногда коротали вечер за бокалом вина. Также я старался помогать Дженни и по дому, и по работе.

Сегодня был выходной, поэтому вернувшись из кино, я и дети пошли во двор играть. Мы баловались водяными пистолетами. О, это была самая настоящая битва. Проигрывать никто не хотел. Но я подавался. Это ведь дети. Смех наполнял весь двор. Они так громко и заливисто смеялись. Дженни из окна на кухне наблюдала за нами. Она тоже улыбалась. Тут просто невозможно сдержать улыбку. Неожиданно она исчезла из поля зрения. В душе стало как-то волнительно. Нахлынуло непонятное чувство. Как будто что-то плохое вот-вот случится. Какой-то страх.

Сказав детям, что отойду на пару минут, я зашёл в дом. Дженни стояла, прислонившись к стене, вся бледная, в руках она сжимала телефон. На лице просто нечитаемая смесь эмоций. Неопределённость, страх, радость, волнение, потерянность, сомнения. Казалось ещё чуть-чуть, и она потеряет сознание.

– Дженни, что-то случилось? – взволнованно спросил я.

– Да… т.е. нет… – было видно, что она пытается собраться с мыслями – Мне только что позвонили из посольства. Том, твой брат, Билл, он жив. И завтра он прилетает домой.

Бум. Это как удар по голове, выбивающий тебя из колеи. Кажется, это я сейчас потеряю сознание.

========== Глава 6 ==========

POV Том

Новость о возвращении Билла как гром среди ясного неба. Нет, я был счастлив, что мой брат жив, что он будет рядом. Но… моя устоявшаяся жизнь полетела к чёрту. Просто в одно мгновение всё перевернулось. Что теперь будет? Я эгоист раз не радуюсь возвращению своего брата. Это ужасно. Мне должно быть стыдно. Всё так сложно. Весь вечер я провёл в смятении. Я не находил себе места. Что я должен чувствовать? Наверное, я так до конца и не осознал, что моей привычной жизни пришёл конец. Обстановка, что сложилась, угнетала и накаляла и так обострившееся напряжение между мной и Дженни. В этот вечер мы просто разошлись по своим комнатам. И я почти уверен, что она, как и я не спала, лёжа в кровати и всю ночь думая.

А утром мы все вместе поехали в аэропорт встречать Билла. Как там говорят, перед смертью не надышишься? Пора уже понять неотложную истину. Билл вернулся, и он снова займёт своё место. До уничтожения моей жизни осталось полчаса.

Мы уже были в аэропорту в ожидании приземления самолёта Билла. В зале ожидания было на удивление не так много человек. Никто не обращал внимания на двух взрослых людей, погружённых глубоко в себя. Дженни положила руку на подлокотник сидения, а я накрыл ладонью её руку. Она никак не отреагировала. Тогда я чуть сжал её руку. Это всего лишь дружеская поддержка.

Диспетчер объявила о прибытии рейса. Её голос звучал сквозь пелену моих мыслей. Я понимал, о чём она говорит, но это словно ты находишься у водопада, его шум заглушает все остальные звуки, и ты не можешь чётко их разобрать. Таким водопадом были мои мысли. Из-за них я не мог расслышать всего остального. Очнулся я из-за того, что почувствовал отсутствие тепла руки Дженни. Она встала и вместе с детьми направилась встречать Билла. Я последовал за ними. Один, два, три… уничтожение моей жизни успешно закончено.

В тот момент, когда я увидел Билла я, наконец, осознал, что как прежде уже не будет. Но по мере того как он приближался к нам чувства во мне молниеносно сменялись. Вид у моего брата был болезненный. Нереально худющий, впалые щёки, подстрижен почти на лысо, бледный, руки все в заживающих ссадинах. От этой картины внутри всё перевернулось. Я забыл о себе, о своих чувствах. На первый план вышел Билл. Кто с ним сделал такое? Что с ним произошло? У меня было очень много вопросов, и позже я надеялся получить ответы.

Поравнявшись с нами, Билл крепко обнял Дженни, целуя её. Я отвернулся, смотря куда-то вбок.

– Боже, Билл, как же я рада – тихо произнесла Дженни.

Она отстранилась от него, давая возможность детям обнять отца. Билл присел на корточки и развёл руки в стороны, приглашая детей. Они тут же подбежали к нему, крепко ухватившись своими маленькими ручками. Билл поцеловал их и подошёл ближе ко мне. Настала моя очередь. Мы обняли друг друга, замирая в таком положении на несколько секунд.

– Ты ведь обещал беречь себя – не выдержал я.

– Ну, я же вернулся – слабо улыбнувшись, сказал Билл.

Я ничего не ответил. Похлопав друг друга по спине, мы отстранились. Приветствие было окончено. Можно ехать домой. В машине пока мы ехали, Билл рассказал, как оказался в тюрьме, что его помощника Джеймса убили при задержании, т.к. он попытался оказать сопротивление. Рассказал, как благодаря одному заключённому ему удалось связаться с адвокатом. Я слушал, с трудом представляя, через что прошёл мой брат. Конечно, я знал, что такое тюрьма. Но понятия не имею, что значит попасть в другой стране в тюрьму, находясь невероятно далеко от своей семьи. Много месяцев думая, что нет ни единого шанса выбраться. Чем больше я смотрел на брата, тем больше мне было его жаль, я сочувствовал ему. И я должен признать, я рад, что он жив, что он вернулся. Он мой близнец. Какой бы счастливой ни была моя жизнь, если в ней нет его, то всегда будет присутствовать часть пустоты. От этого никуда не денешься. Можно лишь закрыть глаза, но иногда эта пустота всё равно будет ощущаться.

Мы подъехали к дому. Дети весело забежали внутрь. Кажется, они всегда жизнерадостны. Или они просто маленькие и многого не понимают в этой жизни. Проследовав за детьми, мы оказались в доме. Я отказался от приглашения Дженни пообедать вместе. Не хотел мешать им. Поэтому поднявшись к себе в комнату, я взял свои вещи, которые собрал ещё вчера ночью и спустился вниз попрощаться. В этом доме мне больше нельзя оставаться. Я просто не видел себя здесь с появлением Билла. Зачем создавать всем дискомфорт? Однако меня очень удивила реакция Билла, он не стал ничего спрашивать или просить остаться. Ничего. Я не ожидал, что он сразу же кинется умолять меня остаться, но ему было будто всё равно. Абсолютное равнодушие.

– И куда ты пойдёшь? – зато Дженни волновалась за меня.

– К другу. Я звонил ему сегодня. Он будет меня ждать – это правда.

Дженни проводила меня взглядом, в её глазах читалась тревога, волнение, переживание и сожаление. Заметив, что я ухожу, тут же подлетели дети и кинулись обнимать меня, прося остаться. И я бы остался. Но я не их отец. Я всего лишь их дядя. А их отец стоит прямо сейчас и наблюдает за происходящим. Я почувствовал что-то неправильное в этой ситуации, поэтому быстро попрощался со всеми и ушёл. Покидая этот дом, я словно оставлял часть себя там. Навечно хороня под толстым слоем воспоминаний.

Заехав к одному другу, у которого договорился пожить какое-то время, пока не найду подходящее жильё, я оставил у него свои вещи. Вечер было решено провести в баре. Сидя в гордом одиночестве и распивая крепкие напитки, я предавался мечтам о нереальной жизни. Возвращение моего брата, безусловно, радостное событие, но только оно с привкусом горечи. Это как есть грейпфрут, вроде и сладко, но чувствуешь горечь во рту. То, что Билл вернулся это и хорошо и плохо одновременно. А может всё дело во мне? Быть может это просто я ужасный человек? Совесть мучила меня. Пытаясь её заглушить, я топил её на дне алкоголя. Снова забыться. Отключить свой мозг и эмоции. Где этот переключатель чувств? Щёлкнул и тут же ничего не чувствуешь. Ах да, вот же он, алкоголь.

POV Билл

Момент, когда ко мне в камеру зашёл охранник и сказал, что меня ждёт посетитель, я запомню на всю жизнь. Ломать голову кто же это может быть, не было смысла. Естественно, это был адвокат. Первую встречу я запомнил хорошо. А дальше всё, как сменяющиеся кадры. Встречи с адвокатом, рассказы о том, как всё было, утаивая информацию о Джеймсе, несколько судов, долгожданная свобода и выписка чека на крупную сумму за услуги адвоката. Я осознал, что свободен, лишь сидя в самолёте. Весь полёт я думал о семье. Полгода. Никогда расставался с ними на такое длительное время, до этого случая. Перед глазами так некстати предстал окровавленный образ Джеймса. Я резко тряхнул головой, отгоняя это видение. Всё в прошлом.

Приземление самолёта в аэропорту ЛА было самым волнительным. Не знаю, что заставляло моё сердце биться быстрее, осознание, что я наконец-то дома, на свободе или что я вновь увижу свою семью. В голову почему-то стали лезть бредовые мысли. Узнают ли они меня? Ждут ли меня? Знают ли, что произошло там в Турции?

Но как только мои ноги ступили на родную землю, я обо всём забыл. Важным стало лишь то, что я наконец-то на свободе, в своем городе и от моей семьи меня отделяют всего несколько шагов. Успешно преодолев те самые шаги, я увидел их – мою семью. Они были растеряны, взволнованы, но искренне рады и счастливы. Их бурное проявление чувств ко мне было тому доказательством. Я отвык от этого, поэтому, наверное, выглядел зажатым и холодным. Но они понятия не имели, как я был счастлив оказаться снова рядом с ними. Боясь пропустить хоть секунду, я наблюдал за ними, подмечая все изменения. Дети подросли. Дженни, как всегда была красива и неотразима, но изменения затронули и её. Понять, что именно в ней изменилось, мне пока не удавалось. Том стал, как мне казалось домашним, я бы даже сказал уютным. В глаза бросилось то, как он сблизился с моими детьми. Сидя в машине всю дорогу, что мы ехали, я видел, как он общается с ними. В голове возникли сотни вопросов. Но меня опередили, спрашивая и прося рассказать, что же произошло. Ещё раньше я готовился к подобному. Заранее составлял рассказ. Состоял он всего лишь из нескольких частей, украшенных враньём. Из чего конкретно он состоял? Я сказал, что в Турции на нас с Джеймсом напали, он в попытке защититься убил турка. Приехала полиция. Джеймс пытался оказать сопротивление и его убили. А меня посадили в тюрьму. Про избиения я умолчал. Им незачем знать об этом. Сказал лишь, что при помощи одного заключённого мне удалось связаться с адвокатом. И вот, я наконец-то на свободе. Наверное, мне можно дать Оскар за враньё. Они всему поверили. Не было никаких вопросов, ни капли сомнения или недоверия. Для меня же лучше. Я придумал лишь основу, верхушку айсберга, не углубляясь в подробности, не доставая до дна.