Текст книги "Анатомия Джейн (ЛП)"
Автор книги: Амелия Лефей
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 16 страниц)
Переводчик: Sunday
Редактор и оформитель: Каролина
Вычитка: Дафна
Русификация обложки: BySashka
Пролог
Джейн
Суббота
Я никогда не встречала своих родителей, но хотелось бы думать, что они желали для меня большего, чем арахис не первой свежести, блестящие лифчики и стопки спиртного на телах стриптизерш. Впрочем, поскольку они оставили меня в наркопритоне где-то на Фремонт-авеню, я почти уверена, что они не задирали планку… Но девушка может мечтать, правда же? В конце концов, единственное, что у меня осталось – это мои дурацкие мечты.
– Черт, как холодно, – пробормотала я себе под нос, застегивая кожаную куртку до самой шеи и обхватив себя руками, пока ждала на углу.
– Эй! Крошка, пожалуйста, не говори мне, что ты уходишь?
Игнорируй.
– Я обращаюсь к тебе, секси.
Меня здесь нет. Пожалуйста, оставьте меня в покое!
– Эй, сучка! – Он схватил меня за руку и притянул к себе. – Ты чего такая недружелюбная?
Я по-прежнему не смотрела на него, вместо этого уставившись на проезжающее мимо такси. Здешние мужчины похожи на диких собак, и если встретишься взглядом, придется отбиваться от них палкой.
– У меня выходной, но, если ищешь подружку, предлагаю тебе зайти внутрь.
Сделав глубокий вздох, я выдернула свою руку.
– Ну я же не внутри…
– Эй, Гэвин. Что я тебе говорил насчет того, чтобы связываться с моими девочками?
Я узнала голос. Потому что ненавидела этот грубый, словно наждачная бумага звук почти так же сильно, как галлон спрея для тела Axe, в который парень окунался каждый вечер перед выходом.
Когда он встал позади, я изо всех сил попыталась сдержать рвоту.
– Мы просто болтали…
– Поболтай с кем-нибудь еще, или входи, или проваливай, – рявкнул на него Аллен и, отпустив меня, мудак побрел к задней двери «Кролика Банни».
Это вовсе не метафора, а настоящее название стрип-клуба – имею в виду «джентльменского клуба» – где я работала. «Кролик Банни» – это билет Аллена в мечту стать следующим Хью Хефнером… Только он мог хотеть стать старым извращенцем.
– С тобой трудно, Джейни.
Как же меня бесила эта его привычка добавлять «милые» окончания к имени.
– Как просить о повышении зарплаты?
Наконец я повернулась к парню, но пришлось опустить глаза, отчасти из-за каблуков, а еще из-за того, что он гребаный коротышка. При росте примерно сто семьдесят сантиметров, – а на самом деле сто шестьдесят пять без подкладок в его чертовых ботинках, – он почти всегда был самым низкорослым мужчиной в клубе. Иногда девочки говорили, что он похож на ребенка, который ждет, когда мать вернется с работы. То, что в двадцать пять лет его лицо оставалось по-детски круглым, тоже не очень помогало. Единственный положительный момент… Дайте секунду, и я что-нибудь придумаю.
– Джейни…
– И для протокола: я не одна из твоих девочек! Я не раздеваюсь. Я у тебя бармен, и менеджер, и бухгалтер, и портной для девочек…
– Понимаю, ты много чего делаешь.
– Я делаю все! – закричала я, поднимая руки вверх, чтобы он увидел заклеенные кончики моих пальцев. – Смотри! Этот я уколола, когда зашивала бюстгальтер Жасмин. Ты знаешь, как трудно пришивать пайетки, Аллен? Пиздец как трудно!
– Джейн…
– А это, – я указала на повязку на большом пальце, – цена, которую я заплатила за твою дурацкую попытку сэкономить деньги на гребаном степлере, Аллен! Твой пятидесятицентовый степлер поранил меня.
– Я понял! – заорал он. Я снова скрестила руки на груди, отворачиваясь от него и глядя на башню Джона Хэнкока1. – Я понимаю, Джейн. Знаю, что ты много делаешь, и ты знаешь, что я благодарен…
– Нет, не знаю. В нашей работе люди выражают благодарность в денежном эквиваленте. Отсутствие денег означает неблагодарность.
Ну вообще-то это означало отсутствие обслуживания, но я слишком расстроилась, чтобы формулировать слова лучше.
– Ты чертовски упряма, – вздохнул он.
– Как мул, – согласилась я.
– Ты знаешь, сколько стоит в этом городе вести бизнес…
– Знаю, и если ты откажешься от алкогольного желе, которое никто не пьет, прекратишь подавать креветки, которые оказываются на полу, и заменишь все лампы светодиодными, мы сможем сэкономить триста долларов в месяц. Если я заработаю лишние две сотни, мне не придется выбирать между продуктами и гребаным счетом за электричество.
Я начала заниматься бухгалтерией всего месяц назад и чуть не расплакалась, когда поняла, сколько денег зарабатываю, не раздеваясь. Вдобавок ко всему, я точно знала, сколько он получал от других девушек, в то время как я изо дня в день боролась, черт возьми.
Мы оба воспитывались в одном приюте, но он на год младше меня. Где-то в глубине души я все еще считала его своим братом и не совсем понимала почему. Может быть, потому что я росла тихоней, а он всегда заступался за меня, даже когда его били за это.
Обычно потенциальные усыновители любят новорожденных, но мой статус «наркотического» ребенка действовал как чума. Никто даже не прикасался ко мне. Меня передавали из одного приюта в другой, пока в восемнадцать я не выпустилась, и Аллен не нашел меня. Он помогал мне найти работу официантки, уборщицы, баристы и тому подобное, пока три года назад не открыл свой клуб.
– Слушай, давай поговорим об этом позже? Ты же знаешь, что по выходным здесь все сходят с ума…
Но прежде чем он успел закончить, Леди высунула темную голову за дверь, и я заметила, что фиолетовая блестящая звезда на ее левой груди размазалась.
– Джейн! Джейн, слава богу! Застежка на лифчике сломалась и мои сиськи выглядят кривыми. Ты не могла бы помочь?
– А другого у тебя нет? – рявкнул на нее Аллен.
Леди положила руку на бедро, закатила глаза и надула жвачный пузырь.
– Да, но, если Кристалл разозлится, что мой костюм Супергерл лучше, я скажу, что это ты велел мне переодеться.
– Супергерл? – спросил он, и на этот раз я закатила глаза.
– Сегодня Ночь героев, – напомнила я.
Как он мог забыть свои собственные глупые идеи?
– Ладно, подожди…
– Мой сет через пять минут. Джейн, пожалуйста, – умоляла девушка.
– Джейн… пожалуйста, – добавил Аллен, уже направляясь к задней двери. – Клянусь, мы разберемся с этим завтра. Ты нужна нам сегодня вечером. Сегодня суббота.
– Джейн, – снова позвала Леди, – пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста…
– Прекрасно! – Они как дети, такие же чертовски надоедливые! Повернувшись к Аллену, я ткнула в него пальцем. – Если ты не дашь мне завтра прибавку, я ухожу навсегда.
Он поднял руки в знак капитуляции, и сдавшись как слабачка, я поправила ремень сумочки и направилась внутрь вслед за Леди. Даже не глядя на Аллена, понимала, что он вернулся в свой собственный мир, скорее всего, выбросив из памяти только что состоявшийся разговор.
Войдя в женскую раздевалку, я сунула руку в сумку и вытащила оттуда единственное спасение всех стрип-клубов в мире.
– У меня есть клеевой пистолет, швейный набор, подушечки пуш-ап и блеск для тела. Кто первый? – спросила я, когда ко мне повернулись ухмыляющиеся лица.
Я стала похожа на пошлую Мэри Поппинс.
Воскресенье
– Ты здесь, – прокомментировал Аллен мое появление в почти пустом клубе.
По воскресеньям работала Ангел. Даже будучи одной из старших девочек, она выступала на шесте лучше всех, начиная воскресную дневную рутину в белом, но к шести уже переодеваясь в красное с дьявольскими рогами.
– Я на месте. Вчера ты сказал, что мы поговорим о повышении моей зарплаты. – Я подошла к бару и поставила сумку на стеклянную стойку и села. – Так давай поговорим.
– Джейни…
– Никаких «Джейни», Аллен. Ты обещал.
– В письменном виде? – улыбнулся он, и я впилась в него взглядом. – Джейн, у нас нет денег…
– Чушь собачья, Аллен! Почему ты так со мной поступаешь? Мы же почти родные.
– Денег нет, Джейн! Все пропало. Я потерял их, – отрезал Аллен, и в тот же миг стало понятно, что он пожалел об этом. В попытке избежать моего взгляда, он перешел на другую сторону бара и притворился, что чистит стойку.
– Аллен, что ты имеешь в виду? Ты их потерял?
Он не ответил. Вместо этого отбросил полотенце, глубоко вздохнув и запустив руки в густые кудри.
– Я инвестировал в…
– Перестань морочить мне голову, Аллен. Как именно ты все потерял?
– Ты когда-нибудь задумывалась, как мне удалось открыть клуб в двадцать один год? – поинтересовался он.
– Нет. – Потому что понимала: это незаконно и, узнавая такое, люди попадают в «автомобильные аварии». Я видела достаточно дерьма в «Кролике Банни», поэтому старалась не совать нос в дела, которые меня не касаются. Но дела Аллена, к сожалению, меня касались, так что… – А теперь я задалась вопросом. Что произошло?
– Три года назад я заключил сделку с Аароном…
– Твою мать, Аллен. – Даже при звуке этого имени мой желудок сжался. Я понятия не имела, кто такой Аарон и никогда с ним не встречалась, но часто слышала о нем. Он контролировал всю торговлю наркотиками в Бостоне. И был похож на монстра под кроватью или в темноте. Ты трахалась с ним, а он убивал тебя. Точка. Конец. – И что это была за сделка?
– Джейн… я…
– Дай угадаю. Ты позволил ему отмывать деньги через клуб, а он дал тебе небольшой кредит на его открытие? Что случилось со сделкой? Ты потерял его деньги?
– Откуда ты…
– Я не гребаная идиотка, но ты можешь им быть! – У меня вскипали мозги. – Сколько?
– Много.
– Цифры, Аллен, называй цифры.
– Две сотни.
– Две сотни?
– Двести десять тысяч.
Походу моя челюсть упала на землю, потому что я не чувствовала лица. На самом деле, думаю, у меня душа ушла в пятки.
– Повтори, пожалуйста.
– Двести десять тысяч…
– Как такое возможно?
– Он также имел здесь товар.
Я небрежно кивнула и потянулась за сумкой.
– Что ж, Аллен, спасибо за объяснение. На тебя было интересно работать, но я ухожу, пока не вляпалась в это дерьмо…
– Ты вроде как уже в нем, – сообщил он, когда я двинулась, чтобы уйти.
– Что?
– Твое имя, я вписал тебя совладельцем.
– Повтори еще раз?
Он кивнул.
– Когда только открылся, я назначил тебя совладельцем на случай, если со мной что-нибудь случится. Ты моя единственная родня…
После этих слов я обошла стойку, размахнулась и изо всех сил двинула ему кулаком по роже, отправив его задницу на землю.
– Ах, черт возьми, Джейн! – заорал Аллен, схватившись за нос. Я пнула его ногой в бок. – Джейн! Остановись! Джейн!
Хотелось убить его, но Томми, вышибала, начал оттаскивать меня, а я пыталась вырываться.
– Отпусти! Отпусти меня! Я убью этого мелкого ублюдка! Ты что, издеваешься? Мало того, что ты поимел меня как работника, когда платил минимальную зарплату, а теперь я совладелец с огромным долгом! Ты издеваешься надо мной?
– Джейн, успокойся. – Томми отволок меня подальше. – Дыши! Вдох через нос и выдох через рот.
Следуя его инструкциям, я дышала – сердито, как разъяренный бык, но дышала. Очень не хотелось признаваться, но я почувствовала себя лучше… хотя и совсем чуть-чуть.
– Томми, я в порядке.
– Ты уверена?
– Да, спасибо. – Я кивнула, и разжав хватку, он поставил меня на ноги.
– Джейн…
– Я не хочу слушать твои оправдания. – Когда Аллен подошел ко мне в своей запачканной кровью, нелепой полосатой рубашке, я ткнула пальцем в его сторону. – Поговори с кем нужно и вытащи меня из этого дерьма, Аллен, или, клянусь богом, если они не убьют тебя, это сделаю я. Ты меня понял?
– Хорошо.
Я схватила вещи и направилась к двери, но на пороге остановилась и повернулась к Аллену.
– О, и я ухожу!
Мэри Поппинс улетела далеко-далеко.
Понедельник
– Я сделаю все, что угодно. Мэри, пожалуйста! – умоляла я, в этот момент готовая потереть ее плечи и стать ее скамеечкой для ног. Ладно, может, и не так остро, но я действительно нуждалась в работе.
– Джейн, ты же знаешь, что я люблю тебя. И буду вечно благодарна за то, что ты помогла мне сбежать от Райана.
– Но… – Обычно после такого начала следовало «но».
– Но у тебя всегда были проблемы с властями.
– Неправда!
Скорчив мне рожицу, она потянулась за телефоном.
– Здравствуйте, «Великолепные горничные Мэри», чем мы можем вам помочь? Да… Конечно… Да. Нет, спасибо.
Два года назад Мэри была известна как Спайс – единственная из встреченных мною стриптизерш, способная сделать шпагат во вращении на пятнадцатисантиметровых каблуках. Сейчас, в застегнутой на все пуговицы рубашке с оборками и кардигане, с собранными в пучок рыжими волосами и очками на носу, она мало походила на ту девушку, и я гордилась ею.
– Прости, что ты сказала? – повесив трубку, спросила она.
– У меня нет проблем с властями.
– Джейн, ты наставила пистолет на моего бывшего мужа.
– Во-первых, фальшивый пистолет. Во-вторых, он жестоко обращался с тобой и маленьким Энди.
Как она могла обратить это против меня?
– Хорошо, а как насчет случая, когда ты бросила выпивку в одного из парней в баре?
– Я…
– Или когда угрожала оттаскать за волосы одну из девушек, если она не перестанет воровать.
– Ты говоришь так, будто я агрессивная и вообще чокнутая. Все, что я делала…
– Ты делала это, чтобы защитить других. Я понимаю, Джейн. Ты хорошая и, черт возьми, наверное, самый порядочный человек из всех, кого я знаю. Но это мой бизнес. Я не могу рисковать, если ты нагрубишь или нападешь, например, на клиентку, которая попросит тебя помыть окна. Чтобы добиться того, что имею, я очень много работала. И для этого дела очень важны хорошие рекомендации.
– Мэри, клянусь, ты не услышишь от меня ни звука, хорошо? Я буду работать в два раза больше, чем другие. Мне очень нужна работа.
Она вздохнула и заправила рыжие волосы за ухо.
– Ладно.
– ДА!
Спасибо, Иисус.
– Основные правила: никаких ругательств. Никакого личного дерьма. И самое главное, ты выполняешь любое желание клиента, пока это законно.
То, как она добавила последнее слово, не осталось незамеченным.
– Я поняла. Ты не пожалеешь об этом. Обещаю.
– Боже, надеюсь, что так, – пробормотала она, отрывая листок бумаги и протягивая его мне. – Я только что получила этого клиента из другой службы.
– Я думала, список клиентов у службы уборки такой же личный, как и список охранного агентства. Зачем кому-то другому отдавать тебе своего клиента?
– Видимо, горничная уходит, а другая служба закрывается. Ее владелец – мой бывший гость в клубе и передает мне своих клиентов. Это хорошая отправная точка, чтобы увидеть, справишься ли ты. Горничная уезжает завтра, так что сможешь забрать у нее ключи. Убирать нужно два раза в неделю: во вторник и субботу.
– Большое спасибо и всех остальных клиентов, пожалуйста, направляй ко мне, – сказала я, двигаясь к выходу.
– И Джейн…
– Да?
– Старайся чаще улыбаться. Ты прекрасна, когда не хмуришься на весь мир.
– Улыбаться, поняла.
Я даже сверкнула зубами перед уходом. Выйдя из кабинета, в дверях лифта столкнулась лицом к лицу со своим отражением.
В этот момент я улыбалась, но не могла воспринимать себя всерьез. Единственный плюс красоты – хорошие чаевые, но при этом она заставляет активизироваться мудаков. Узнавая меня за пределами клуба, эти ублюдки вели себя еще хуже, поэтому я всегда собирала в хвост свои светло-каштановые волосы, носила бейсболку Patriots и, кроме подводки для глаз, не пользовалась другой косметикой. Кое-кто гордится сиськами, кожей или ногами, мне же всегда нравились мои глаза. Не чарующие и не сексуальные, а просто банальные орехово-карие, но предположительно у кареглазых людей, по крайней мере, один родитель имеет такой же цвет. Не будучи знакомой со своими, я хотя бы знала, что у одного из них карие глаза.
Когда подошел лифт, я снова посмотрела на адрес, который держала в руках.
2829 Дабл-ю Роулинг Стрит
Бостон, Массачусетс
Пришло время посмотреть, как на самом деле живут богатые и знаменитые.
Вторник
– Вы должны подписать это, – сказала пожилая горничная с сильным немецким акцентом, вручая мне ручку и планшет.
Из-за нее я почувствовала себя так, словно попала в клинику, а не в пентхаус. Она стояла за дверью как сторожевой пес, а я не могла отвести взгляда от родинки над ее губой, из которой росли волосы.
– Подпись. – Она ткнула планшет мне в грудь.
– Ладно. Хорошо.
Поставив сумку, чтобы прочитать соглашение о неразглашении, я задумалась, зачем это нужно.
– Нет подписи. Нет работы, – заявила она.
– Я понимаю, но почему? Может, мне позвать адвоката?
Она просто скрестила руки на груди и сощурилась, глядя на меня. Я быстро прочитала: документ оказался достаточно простым и понятным.
– Отлично, держите, – произнесла я, возвращая планшет. Женщина кивнула и сунула его под мышку, а потом повернулась и открыла дверь.
– Код 3140902. Забудешь и после трех раз приедет полиция.
– 3140902, – повторила я, когда дверь распахнулась, показывая впечатляющий интерьер. Из окон от стены до стены открывался вид на частный бассейн и весь Бостон. Я не могла отвести взгляд.
– Заноза в заднице, – сообщила немка, кивая в сторону стеклянной стены. Я поняла, что до сих пор не знаю ее имени. – Ты моешь окна. Стеклоочиститель в шкафу.
После ее слов вид, которым я любовалась, исчез. Сейчас я видела только усилия, которые потребовались бы, чтобы содержать окна в чистоте.
– Пошли. – Устраивая короткую экскурсию, она махнула на темный деревянный пол. – Гостиная, ты убираешь. Прачечная. Грязное белье в синей корзине, чистое – в красной. Кухня, ты убираешь. Кастрюли и ножи мыть только этим. – Она показала немаркированные чистящие средства под раковиной. – Поняла?
– Поняла. – Я кивнула, глядя на современную кухню из нержавеющей стали.
Идеальная расстановка мебели, интерьер в сером, синем и грязно-белом цветах – это место выглядело, как с обложки журнала.
«Отлично, – подумала я. – Эти люди, должно быть, аккуратные уроды».
«Не жалуйся, Джейн. Помни, что тебе нужна работа».
– Второй этаж. – Безымянная немка обошла меня и поднялась по винтовой лестнице.
– Три комнаты, – пояснила она, добравшись до верха. – Комната хозяина, ты убираешь. Комната для гостей, ты убираешь. Приватная комната, не убираешь.
– Эту не убирать? – переспросила я, указывая на кремовую дверь.
– Нет. – Помахала она пальцем.
Подняв руки в защитном жесте, я выпалила:
– Хорошо, понятно, но поверьте, за этой дверью нет ничего, что действительно шокировало бы меня. Даже будь это комната Кристиана Грея, я и глазом не моргну.
– Кого?
Я рассмеялась.
– Не важно.
– Все поняла? – поинтересовалась она.
– Да.
– Да. Хорошо. Прощай.
Женщина сняла фартук, протянула его мне и зашагала вниз по лестнице.
Я последовала за ней.
– Вы уходите?
– Да. Ты убираешь. Я ухожу. Прощай.
Она принялась радостно собирать вещи и насвистывать. Все еще насвистывая, женщина направилась к двери. Когда та закрылась, я встала посреди пентхауса и глубоко вздохнула. А потом сделала то, что сделала бы любая хорошая горничная. Нашла перчатки. Хоть уборка туалетов и достаточно скучное занятие, но это все же лучше, чем тереть блеск на женской груди… для меня во всяком случае.
Это моя новая жизнь.
Джейн Чапман – горничная в пентхаусе.
Глава 1
Джейн
Один месяц.
Двенадцать дней.
И слишком много часов, чтобы сосчитать.
Именно столько времени я убирала пентхаус на Роулинг-стрит 2829, не имея ни малейшего представления о том, кто в нем живет. Если бы не проклятая стирка, которую мне оставляли каждую неделю, я бы подумала, что работаю на призраков. Здесь никогда не было грязно. Максимум валялся галстук или носок, на столе или в раковине оставалась чашка, плюс обычная пыль, но, кроме этого, я никогда не встречала владельца. На стенах не висело ни одной фотографии, и я не могла остановить разыгравшееся воображение. А наличие запретной комнаты, скрытой за кремовой дверью, приводило к прямо-таки иррациональным выводам: я работаю на серийного убийцу или на одного из тех, кто тайно коллекционирует надувные куклы. «Там может быть что угодно, – думала я, – что-то достаточно жуткое, чтобы не дать мне войти внутрь».
«Может, он богатый врач, который собирает части человеческого тела?» – пробормотала себе под нос. Только по трусам в прачечной стало понятно, что это он. Качнув головой под ревущего в наушниках Бон Джови, аккуратно сложила свежевыглаженные белые рубашки. Я никого не ждала и настолько погрузилась в свои мысли, что, когда обернулась и увидела его, – нет, их, – чуть не закричала.
«Возьми меня за руку и у нас получится…» – звучало в ушах, а я застыла в холле. Пока они срывали друг с друга одежду, я пялилась как зачарованная.
Двое мужчин – нет, не так, два героя девичьих грез. Выше ста восьмидесяти сантиментов ростом, у одного светло-каштановые волосы, у другого – черные, как смоль; рубашки сняты, скульптурные торсы трутся друг о друга, руки цвета слоновой кости обнимают партнера. Они целовались так, словно пока их языки сплетались, могли дышать только через рот другого. Засунув руку в штаны любовника, темноволосый схватил его гордо стоящий член, толстый… и длинный. А второй мужчина тем временем проложил дорожку из поцелуев от его щеки до шеи.
Чем больше я смотрела, тем сильнее раскалялось мое тело. Это было так чертовски горячо, что я не могла отвести взгляд. Казалось, все это просто сон. Светловолосый не остановился на горле партнера. Его поцелуи опускались линией вниз по прессу любовника, пока тот не переставая гладил его член. Даже со своего места, я видела, что он пульсирует.
О мой бог. Я открыла рот, когда темноволосый облизал сначала головку члена, а потом и по всей длине, будто это тающий в руке рожок мороженого, и он не собирается терять ни капли.
– Ах…
Черт возьми! Черт! Я застонала. Это вышло случайно. Хотелось повернуть время вспять, но меня поймали. Голубые глаза темноволосого мужчины сфокусировались на мне, пока он поднимался с пола. Он злился, а его любовник только оглядел меня с ног до головы. Прежде чем кто-то из них успел открыть рот, с криком: «Извините!» я сбежала вниз по лестнице.
Мыслей не осталось. Просто продолжая двигаться, я быстро закрыла за собой дверь.
– Иисус.
В лифте я откинулась назад, пытаясь успокоиться, но в голове продолжали мелькать эротические образы.
Я никогда не смогу забыть эту сцену или снова слушать Бон Джови. В ушах все еще звучала «Живя молитвами».
Когда добралась до первого этажа, потянулась за сумкой и обнаружила, что, во-первых, все еще держу рубашки клиента, а во-вторых, что забыла ее в пентхаусе.
Почему, боже, почему? Мне не обойтись без проездного на автобус или ключей от дома, поэтому придется возвращаться наверх. Не знаю почему, но решиться на это не получалось. Я десятки раз видела целующиеся парочки. Я даже знала, что некоторые мужчины дрочили в «Кролике Банни». Такое дерьмо меня не смущало и понятия не имею, с чего так остро отреагировала сейчас.
– Почему? Это не имеет значения, – прошептала я. Мне просто нужно было забрать вещи.
Поэтому вернулась в вестибюль службы безопасности и села. Часик можно бы и подождать. Не хотелось прерывать их.
– Мисс Чапман? – позвал из-за стойки охранник.
– Да?
– Мистер Эмерсон сказал, что вы забыли свои вещи и велел вам подняться.
– Спасибо, – пробормотала я, возвращаясь к лифтам и надеясь, что, когда поднимусь наверх, меня не уволят.
Конечно, меня оставят. Я ни в чем не виновата. Ну, занимались парни сексом, что тут такого, это ведь их дом, верно? Подождите. Неужели один из них скрывает свою ориентацию? Из-за этого я подписала соглашение о неразглашении? Или у них просто интрижка? Оба женаты? Или, может, политики? Кто-то из высшего общества? Темноволосый стянул с себя галстук…
Джейн, в твоем маленьком мире все мужчины в костюмах работают на правительство?
– Ух… – простонала я и потерла виски. А когда открылся лифт, попыталась избавиться от головной боли, которую испытывала.
Я уставилась на запертые двойные двери в конце коридора.
3140902.
– Ошибка, пароль недействителен.
Как раз, когда я была готова запаниковать, дверь слегка приоткрылась. И на меня сверху вниз посмотрели безумно яркие, зеленые глаза светловолосого мужчины с сексуальной щетиной на лице. Он взял у меня рубашки, казалось, целую вечность, блуждая взглядом по моему телу. Наконец, остановившись на лице, он ухмыльнулся.
– Здравствуйте, мисс Чапман, – соблазнительно, с сильным британским акцентом произнес мужчина.
Он распахнул дверь шире, открывая вид на свою обнаженную грудь, заставляя меня еще раз взглянуть не только на его тело, но и коллекцию татуировок на нем. Не сумев удержаться, я посмотрела. На внутреннем бицепсе красовалось созвездие из пяти звезд, на плече – ловец снов, сбоку на животе – китайские иероглифы, на груди – крест, а чуть выше него – римские цифры.
– Ты закончила пялиться, милая? – спросил он.
– Ты тоже пялился, – импульсивно ответила я и тут же пожалела об этом. Вот о чем говорила Мэри: мое тайное раздражающее желание всегда оставлять за собой последнее слово.
– Туше, – сказал он, приподняв одну бровь. – Ты собираешься войти?
– Да, черт возьми. Извините.
Что со мной не так?
Я тут же перевела взгляд на стоявшего у окна мужчину. Темноволосый и чисто выбритый, на этот раз голубые глаза, которые смотрели на меня ранее, были сосредоточены на телефоне. Он что-то проверил, прежде чем кивнуть. Я заметила, что за несколько минут моего отсутствия он успел снова надеть рубашку и галстук.
– Я понял, Ник. Да, я прочитаю все перед тем, как войти. Скажи Кэрри, что я хочу просмотреть программу, когда доберусь, и плевать, что она это сделала. Если я говорю, что надо сделать это еще раз, вы так и поступите.
В его тихом, но резком голосе угадывался легкий бостонский акцент, а это означало, что он вырос здесь, но, скорее всего, специально учился говорить «правильно». Мужчина повесил трубку и уставился на меня. От меня не укрылось, что он оглядел меня так же, как и тот, другой.
– Вы горничная? – спросил он так, словно не мог в это поверить.
– Да.
– Сколько времени вам нужно, чтобы убрать это проклятое место в одиночку?
– Простите, но как я могу к вам обращаться? – Знай я их имена, то, во всяком случае, не чувствовала бы себя ничтожеством. – Или просто «босс» сработает, – добавила, не получив ответа.
– Ты не знаешь, кто я?
Сердитые глаза буквально впились в меня, заставляя его любовника хихикать, когда тот подошел и упал обратно на диван.
– А должна?
Я так и знала. Он гребаный политик.
– Я Максвелл Эмерсон, – наконец сообщил он.
Уверена, я слышала это имя раньше, но не могла вспомнить, где именно. Он наклонился и схватил пульт дистанционного управления, включив большой плоский телевизор слева от меня. Я не догадывалась, что мне хотят показать, пока на экране не появился новостной репортаж с участием этого мужчины в облегающем черном костюме и темно-синем галстуке.
– Добрый день, леди и джентльмены, я Майкл Мэдисон, и мы начинаем. Уже на следующий день после того, как Максвелл Эмерсон опубликовал статью в «Эмерсон Репорт» о скандале с губернатором Макдауэллом, окружной прокурор заявил о том, что привлекать к ответственности…
– Она поняла. Выруби это чертово шоу, – простонал его любовник и выключил телевизор. Когда я обернулась, он подмигнул мне. – Если хочешь, можешь называть меня «босс». Мне нравится, как ты это произносишь.
Я запуталась. Там, где я работала, нечасто встречала геев, но сейчас создавалось впечатление, что мужчина флиртует со мной. Судя по всему, мой радар не так чувствителен, как следовало бы.
– А этот британец – Уэсли Улер, шеф-повар ресторана «Уэс Хилл».
– Тот самый мудак, который берет почти триста долларов за каждого гребаного человека? – оборвала я, вспомнив, сколько раз видела квитанции оттуда.
У Аллена имелась привычка пытаться жить на широкую ногу за счет клуба и, самое главное, меня. Я так разозлилась, что потребовалась секунда, чтобы заметить выражение их лиц. Едва до меня дошло, что я ляпнула, захотелось провалиться сквозь землю.
– Прос…
– Нет, все в порядке, – рассмеялся Уэсли, качая головой. – Это абсурд, но чем выше цена, тем больше людей хотят поесть там. Помогает и то, что я неплохо готовлю.
– Не скромничай. Тебе это не идет, – пробормотал Максвелл, потянувшись за лежащим на столе листком бумаги.
– Прекрасная любовь, я чертовски крут на кухне, и если бы вы ели в моем ресторане, мисс Чапман, вы бы получали оргазм от каждого гребаного кусочка.
Когда я посмотрела на него, у меня перехватило дыхание. Я чувствовала, как загорелись уши. Между тем в поле зрения возник Макс и взгляд его был жестким, острым и непоколебимым. Он показал документ, который держал в руках.
– Теперь, когда все познакомились, я надеюсь, вы вспомните это, – проговорил он, и я увидела соглашение о неразглашении, которое подписала месяц назад. – Я позвал вас сюда не для того, чтобы проявить вежливость и найти общий язык. Вы сегодня кое-что видели, и я не хочу, чтобы об этом кому-нибудь стало известно, потому что, если это случится, да поможет мне бог, вам придет конец. Все ясно?
Ноздри раздулись и в одну секунду мужчина превратился из хладнокровного и собранного в почти сумасшедшего. Казалось, он даже подумывает убить меня, если я не соглашусь.
– Я умею держать язык за зубами, – ответила я, изо всех сил стараясь держаться уверенно.
– Хорошо. Вот и все на сегодня. Забирайте свои вещи и проваливайте. Новый код доступа вам отправят по электронной почте.
Кивнув, я потянулась за сумочкой и курткой. И не оглядываясь, выскочила. Голова шла кругом. Мне просто нужно было на воздух… и оказаться как можно дальше от Уэсли и Максвелла.
Они противоположны, как огонь и лед, а я не выносила резкие колебания температуры.
Максвелл
Как только дверь закрылась, я повернулся к Уэсу.
– Что это, блядь, было?
– Ты о чем? – небрежно поинтересовался он, вставая с дивана.
– Не прикидывайся дурачком. Ты практически трахал ее глазами.
– А ты ревнуешь? – прошептал он и подошел ближе. Протянув руку, положил большой палец на мои губы.
– Ни капельки. – И это чистая правда. – Но то, что ты соблазняешь ее, пока я пытаюсь запугать, вряд ли разумно, тебе не кажется?
Немного изучив мое лицо своими зелеными глазами, Уэс заговорил:
– Мы с тобой всегда и во всем были честны друг с другом.
– И…
– И я хочу ее, – мрачно отрезал он, придвигаясь еще ближе. – Я хочу, чтобы она была с нами в постели, и знаю, что ты тоже хочешь ее.
– Снова ошибся. Кроме того, вы знакомы всего пять минут…
– Это больше, чем мне потребовалось, чтобы захотеть тебя, – хихикнул Уэс, наклоняясь ко мне. Он почти касался губами моих губ, и мы словно бы дышали одним воздухом.
– Не хочу я ее. – Я желал его… как и всегда. Словно чертов наркотик, от которого я не в силах освободиться. – Тем более, она меня раздражает. Кто просто стоит и таращится на то, как…
– Два льва трахаются в зоопарке? – тихо спросил он. – Может быть, это потому, что мы походили на двух львов, трахающихся в зоопарке. Мне нравится эта горничная и она напоминает мне маленькую рабочую пчелку. Во всех столовых приборах я вижу свое отражение. К тому же она сексуальная и дерзкая.
