Текст книги "Тщеславие (ЛП)"

Автор книги: Амели Фишер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 16 страниц)

Глава 9

– Идем со мной, – приказал озлобленный Динган. Он повел меня к своей стороне хижины, и я пошла за ним внутрь.

Его кровать была простой и едва могла вместить его. На стенах висели рисунки детей и акустическая гитара.

Он вытащил большой тазик из-под своей кровати и взял кучу бумаг, которую я видела в багажнике его джипа, когда он забирал меня из аэропорта.

– Что это? – спросила я.

– Рабочие листы. Каждый раз, когда я в городе, я стараюсь приобрести их как можно больше.

Мы пошли к кабинетам, и мое сердце начало беспорядочно стучать. Я нервничала, действительно нервничала.

Мне стало интересно видят ли меня дети насквозь, знают ли они какая я фальшивая, что мне нет никакого дела до помощи им, потому что я худший человек из тех, кого знаю.

Дверь открылась, и я увидела двадцать улыбающихся лиц, счастливых и хихикающих. Они притихли, когда мы с Динганом вошли в класс. Я сглотнула. Громко.

– Ученики, вы видели мисс Прайс…

– Софи, – перебила я. – Они могут называть меня Софи.

Динган прищурился из-за того, что его перебили, но продолжил.

– Вы можете называть ее мисс Прайс. Может мы попытаемся говорить на английском? Чтобы ей было удобней? – спросил он их любезно.

О, понятно, подумала я. Они получают доктора Джекила, а я мистера Хайда.

– Да, мистер Абердин! – подхватили они все бурно.

– Хорошо. Я принес новые рабочие листы из города и мне бы хотелось начать сначала с них. Оливер? – попросил он маленького мальчика в переднем ряду.

Мальчик быстро встал и начал раздавать листы.

Динган сократил расстояние между нами, и я ничего не могла поделать с тем, что его близость заставила меня занервничать.

Как и раньше я не могла справиться с тем, что он был он очень симпатичным.

– Думаешь, справишься с математикой?

– Я буду стараться, – я усмехнулась.

– Ты способна? – спросил он снова.

– Извини, но я посещала самую элитную подготовительную школу в моем округе и окончила с отличием, и это не твое дело. Так что, да, думаю, что способна справиться с математикой третьего класса.

– Прекрасно. Все, что мне нужно, чтобы ты делала, это обходила парты и следила за тем, что они понимают урок.

– Я постараюсь, Ваше величество. – И от этого он закатил глаза, от чего мне одновременно захотелось ударить его и поцеловать.

– Сегодня мы продолжим с уравнениями и переменными. – Я повернулась, ожидая, что все застонут и заноют, как сделали бы все в моих классах, но я посмотрела на их лица и ничего не увидела, кроме возбужденного ожидания.

Им нравилось учиться.

Я слушала как Динган обучал их решать «х» в простых переменных и старательно пыталась не позволять себе отвлекаться на его руки, когда они плавно двигались по доске.

Когда урок закончился, он и я неуклюже танцевали вокруг друг друга, пытаясь не находиться рядом, пока мы окружили парты. Я избегала его, когда заметила девочку, которая крутила карандаш в своей руке и тупо смотрела на стол.

Я наклонилась и присела на корточки рядом с ней.

– Что случилось? – спросила я слишком резко. Я сглотнула. – Что случилось? – спросила я как можно мягче.

– Я не понимаю, – заявила она четко, без эмоций в голосе.

– Ну, – сказала я, склоняясь над ней немного, – давай попробуем вместе.

Она подвинулась ближе к листу и приготовила карандаш.

– Хорошо, – продолжила я. – В уравнении говорится найти «r», если умножить три раза на «r» получится двадцать четыре. Давай представим, что «r» – это число. Какое-то число, умноженное на три, получится двадцать четыре.

Я слышала, как она проговаривает про себя таблицу умножения, и, когда она получила ответ, она выпалила:

– Восемь!

– Очень хорошо, – сказала я ей. – Я хотела, чтобы ты легко это поняла. Теперь ты понимаешь, что они хотели получить от тебя?

– Да, Софи, – сказала она, заставив мое сердце ускориться при упоминании моего имени.

– Л-ладно, – я заикнулась, с трудом сглотнув. – Теперь, когда мы знаем, что они пытались получить от тебя, давай применим метод Дингана. Давай?

– Да.

– Если мы знаем, что три, умноженное на восемь, получается двадцать четыре, тогда двадцать четыре, разделенное на восемь, получается три, правильно?

– Да.

– И, если три умножить на «r» получится двадцать четыре, тогда мы можем взять три из этой части уравнения и разделить двадцать четыре на него и, каким числом получится «r»? – спросила я, указывая на левую часть уравнения.

– Мы бы умножили число на ответ, чтобы получить переменную.

– О, честное слово, ты гений! – сказала я ей, сжимая ее руку.

Она улыбнулась мне.

– Теперь я понимаю.

– Я так рада! – сказала я ей и так оно и было. Счастлива. Действительно. – Как тебя зовут?

– Намоно.

– Приятно познакомиться с тобой, Намоно.

Она удивила меня, обняв за шею. Отекающее ощущение проникло в мое сердце, и я понятия не имела, что это было, но это была хорошая боль, боль, которая чувствовалась стоящей. Я улыбалась, перед тем как поднять глаза. Динган стоял в дальнем углу класса, смотря в мою сторону, но я не смогла прочесть его выражение лица.

Мое лицо вспыхнуло ярко-красным, и я немного отвернулась к Намоно, чтобы скрыть свою реакцию. Хотя я больше не видела его, я все еще чувствовала его тяжелый взгляд на моей голове и плечах. Что бы я ни отдала только за то, чтобы прочесть его мысли в тот момент.

Все утро было полно математики, математики и еще раз математики. На ланче я стояла в очереди с детьми. Намоно держала меня за руку, пока остальные дети атаковали вопросами.

– Откуда ты приехала? – спросил маленький мальчик.

– Калифорния. Ты знаешь где это? – спросила я его.

– Нет, – ответил он, прищурив глаза, словно он мог себе представить ее.

– Все в порядке. Я покажу тебе, когда мы вернемся в класс. – Он был удовлетворен этим ответом.

– У тебя есть мама и папа? – спросил другой мальчик.

– Да, есть. – я посмотрела наверх и заметила Дингана, который склонил голову, прислушиваясь.

– Какие они? – продолжил он, пока глаза других были увлечены вниманием.

– Они хорошие, – соврала я.

– Ты замужем? – вмешалась девочка.

– Нет, – я захихикала.

– Динган тоже не женат, – добавила она. Я чуть не упала от смеха, когда плечи Дингана напряглись.

– Нет? – спросила я. – Почему? – Динган совсем перестал дышать.

– Он говорит, что никогда не женится, – ответила девочка.

– Никогда не женится. Интересно. Думаешь это из-за того, что ни одна девочка не выйдет за него замуж? – поддразнила я.

Он развернулся и посмотрел на меня убийственным взглядом, но я только пожала плечами.

– Нет, – ответила она, – он довольно привлекательный. – Без шуток, малыш. – Мне кажется, это потому, что он думает, что он не достоин женитьбы.

– Ладно, хватит! – сказал Динган, проходя через толпу детей, словно он был Моисеем, а дети Красным морем. – Мне нужно поговорить с мисс Прайс. Извините.

Он схватил меня за руку.

– Ему нравится Софи, – объявил мальчик, который спрашивал откуда я, от чего мне захотелось визжать от счастья при очевидном желании Дингана корчиться.

Я посмотрела на него, когда он уводил меня, но он отказывался признаваться мне.

– Нравится? Я так не думаю, – добавила Намоно.

– Да, он пялился на нее в классе все утро.

Мой рот раскрылся в изумлении, и Динган крепко зажмурил глаза, перед тем как посмотреть на меня.

– Я не пялился на тебя, – прошептал он.

– Когда я сказал, что считаю ее самой красивой девушкой, которую я когда-либо видел в своей жизни, я спросил согласен ли он, и он кивнул головой, соглашаясь, – добавил мальчик в подтверждение.

Динган повел меня в начало очереди.

– Два, Кейти, – попросил он, и она дала две тарелки риса и фасоли. Я взяла свою, и он потащил меня к столу у двери.

Мы сели, и я просто начала глазеть на него, когда он начал есть.

– Что? – спросил он.

– Ничего, – сказала я ему, уходя в себя.

– Я не пялился на тебя, – сказал он своей тарелке.

Я наклонилась.

– Ты слышал это, обед Дингана? Он не пялился на тебя.

Он сердито посмотрел на меня.

– Я не пялился на тебя.

– Я никогда не говорила, что ты пялился.

– Я просто объяснял Генри, что он преувеличивал. Я не пялился на тебя.

– Окей, – заявила я, подразумевая своим тоном, что он только что это сделал.

– Я не пялился. Нет.

– Я верю тебе, – сказала я ему.

– Возможно, я смотрел на тебя несколько раз, чтобы убедиться, что ты выполняешь свою работу.

– О, тогда понятно.

– Но я определенно не пялился.

– Мы выяснили, что ты не пялился.

Он несколько раз глубоко вздохнул, его глаза горели в моих.

– Хорошо.

Он определенно пялился. Бабочки в моем животе запорхали и улетели.

Когда ужин закончился, я обходила парты детей, пока Динган учил чистописанию, которое одновременно было на английском и, я узнала, на банту.

Затем он обучал географии, где я получила возможность показать Генри, где находилась Калифорния, естественным наукам, и мы закончили день часом чтения, потом обсуждали то, что прочитали.

В общем, я была впечатлена деятельностью и узнала, что дети действительно учили важные предметы, которые смогут применить в жизни.

После того, как школа закончилась, все дети собрались во дворе под баобабом и играли в футбол с мячом, который почти сдулся. Мое сердце немного заныло, когда я увидела это. Я увидела толпу девочек, делающих кукол из соломы. Их, очевидно, совсем не интересовал футбол, и это заставило меня засмеяться.

Динган привлек мое внимание и указал в сторону от детей.

– Кейт, Джозеф и Руф присмотрят за ними до ужина. Пойдем.

– Куда мы идем?

– Наш день только начался, – объяснил он.

– Кто остальные, которых я видела в Масего? – спросила я, когда Динган увел меня за пределы огороженного имения.

– Ты видела Кейт. Джозеф как обслуга и иногда охраняет нас по ночам, когда необходимо. Руф возглавляет дела на кухне, и она с Мерси, которая частично работают в прачечной. Руф замужем за Соломоном, который тоже обслуживает и охраняет. У них два ребенка – Шарон и Исаак. У них есть собственный дом, не в имении. – Динган остановился и накрыл рукой глаза, чтобы лучше разглядеть рощу. – Нет, нам нужно сесть в джип, – сказал он мне.

Я пошла за ним к его джипу и запрыгнула в него.

– Что мы делаем?

– Вчера нам позвонили и сообщили, что у рощи слонялись люди, – объяснил он, – рядом с нашим местом для купания. Мы собираемся посмотреть правдивы ли слухи, проверить тропинки.

– Зачем они там?

– Если они солдаты Армии Сопротивления Бога, то, возможно, они выслеживали нас, или всего лишь искали тенек и воду.

– Как ты узнаешь?

– АСБ носят ботинки, которые большинство здесь не могут позволить. Это хороший указатель.

Мы подпрыгивали на неровной местности, и мне пришлось удерживаться несколько раз от того, чтобы не соскользнуть к бедру Дингана. Наконец, мы остановились как раз под кронами деревьев. Динган коснулся моего колена, и моя кровь начала закипать, прежде чем стать ледяной, когда я увидела пистолет, который он вытащил из бардачка.

– Что ты делаешь?

– Если эти люди все еще здесь, они могут быть вооружены, Софи. Я не могу рисковать, – он проверил, заряжен ли пистолет и громкий щелчок прозвучал в моей голове.

Я сглотнула и вылезла, подойдя вплотную к Дингану, и мы начали проверять внешний периметр.

– Там, – произнес он тихо спустя пять минут. Я почувствовала выброс адреналина и, прижавшись к нему, схватила за руку.

– Г-где?

Он указал на небольшое скопление растительности и между ними грязный отпечаток огромного ботинка.

– Господи! Что это значит? – спросила я его, мои ногти случайно впились в его руку. Он посмотрел на мою руку, но не сказал ни слова. Я ослабила хватку.

– Это значит, что похоже на АСГ, – вздохнул он. – Мужчинам необходимо будет посменно наблюдать за ними в течение нескольких дней. К счастью, они просто проходили мимо.

– А что, если бы они не просто проходили мимо?

– Молись, чтобы такого не было. – Это все, что он сказал.

Глава 10

– Вы видели что-нибудь? – спросил Чарльз, когда мы вышли из джипа.

Карина, улыбаясь, подошла к моей стороне и открыла мне дверь.

– Да, следы ботинок, – объяснил Динган.

Улыбка Карины пропала, но быстро вернулась назад.

– Тогда мы должны установить дежурство, – сказал Чарльз, шагая с Динганом к дому.

Карина взяла меня за руку.

– Кейт и другие присмотрят за детьми на ужине сегодня. Я подумала, что мы сделаем что-нибудь особенное для твоего приезда. Я сама приготовила тебе ужин.

– Спасибо, Карина, – сказала я, но продолжала следить за Чарльзом и Динганом, оживленно разговаривающими крыльце. – Я с нетерпением жду этого.

Карина повела меня к своему маленькому крыльцу, и мужчины перестали говорить.

Напряженность была ощутимой, но Карина провела меня дальше, и мы вошли в дом.

Маленький домик Карины был очаровательным. Он был довольно пустым, но те несколько вещей, которые в нем находились, можно сказать, много значили для нее. Много старых одеял, вся гостиная, казалось, пришла из пятидесятых, но была в хорошем состоянии. У нее было, по крайней мере, миллион фотографий, на которых были изображены красивые, улыбающиеся лица. Я изучала одну за другой.

– Кто это? – спросила я ее, когда я наткнулась на фото маленького мальчика с Чарльзом и Кариной, которые выглядели лет на двадцать. Я была права, конечно, она была невероятно красивой.

– О, это Исаак. Он был здешним мальчиком. – Она начала смеяться и покачала головой. – Он был таким озорным, и мы совсем не знали, что нам делать. – Она взяла рамку и изучала ее. – Он мне как сын.

– Где он сейчас? – спросила я тихо.

– В Америке. Мы помогли ему, или скорее Харрисон помог ему попасть туда. Он выучился и теперь посылает нам каждый месяц жалованье, которое помогает прокормить детей.

– О Боже мой, – прошептала я больше себе, чем Карине.

– Он очень хороший мальчик. Теперь женат, хотя я никогда не видела его жену. У них маленькая девочка. Это все очень прекрасно.

– Звучит именно так, – сказала я честно. Я думала кое о чем. – Пэмбрук часто помогает детям переезжать туда?

– Я не могу сосчитать, сколько раз Харрисон помогал усыновить их или эмигрировать.

Я удивилась, почему Пэмбрук никогда раньше не рассказывал об этом. Я подумала, считал ли он меня слишком эгоистичной, чтобы рассказать. От этого мне стало так стыдно, что мне потребовалось сесть, так что я плюхнулась на один из стульев.

Дом Чарльза и Карины был как одна громадная комната. Гостиная находилась у двери.

Маленькая столовая и кухня были в задней и разделяли территорию с гостиной. Я не увидела только спальню и ванную комнату. Я подумала, что они находились рядом с входной дверью.

В общем, весь дом выглядел на сто квадратных метров, почти как кладовая моих родителей и все же Карина с Чарльзом были самыми счастливыми.

Я наблюдала за Кариной, Чарльзом и Динганом расположившимися в крошечной обеденной зоне, находящейся рядом с очень маленькой кухней, вдыхала изумительный запах какого-то приправленного чесноком блюда, приготовленного Кариной, и размышляла об их простых и все же невероятно сложных жизнях. Одно я могла бы сказать совершенно точно, в них было бесконечно больше смысла, чем я когда-либо ощущала в своей жизни.

Хохот Дингана оторвал меня от моего веселья.

– Давай, присоединяйся к нам, Софи, – сказала Карина, похлопывая по стулу около себя и напротив Дингана.

Я поднялась и наткнулась на стул, чувствуя рабочий день в спине и ногах. Я улыбнулась им и села.

– Мы смеемся над очень старой историей, – Чарльз предложил мне вступить в разговор.

– Да, старая, но очень милая, – вставила Карина.

– История о том, как они встретились, – сказал Динган, удивив меня.

Я посмотрела на него и увидела, как его глаза загораются, когда он смотрит на них.

– О чем она? – спросила я.

Чарльз улыбнулся своей жене.

– Карина была отчаянно влюблена в меня…

– Неправда! – воскликнула Карина, хихикая, как школьница. – Ты всегда вел себя, как глупое создание, и я не была влюблена. – Она повернулась ко мне и успокоилась. – Чарльз преувеличивает. Я не была влюблена в него. Фактически, все было совсем наоборот.

– Я признаю это без сомнений. Я был самым решительным образом влюблен в Карину Смит с той секунды, как увидел ее, – добавил Чарльз.

– Смит? – спросил Динган. – Это твоя девичья фамилия, Карина?

– Да, и я была младше Чарльза на класс. Мы встретились в церкви для подростков, и он вежливо представился. Я понятия не имела, что он ходил в ту же школу, что и я. Я просто узнала, что он был местным мальчиком, но, когда он сообщил мне, что мы ходим вместе на химию, я сломала весь мозг, пытаясь вспомнить его. Наконец, я сказала ему: «Ты не в моем классе по химии», – на что он сухо ответил, – «Я осмелюсь не согласиться».

Видимо Чарльз был остроумным.

– Я сделала вид, что обиделась, – продолжила она, – но втайне была близка к обмороку. Каждый день он встречал меня у парадной двери школы, но я усердно игнорировала его, даже если я шла по другому пути, он всегда находил меня.

– Я был неотступным, – добавил Чарльз.

– Это очевидно, – я поддразнила.

Карина вздохнула.

– Возможно, меня привлекал Чарльз, но я ничего не могла поделать. Мне не позволяли встречаться. Мой отец убил бы меня, но Чарльз был таким упорным, что однажды я согласилась встретиться с ним у магазинчика с мороженым. Я планировала сказать ему, что он был очень добрым, что он милый мальчик, но я не могу встречаться, так что он может перенести свою одержимость на другую.

– На что он отказался и, возможно, преследовал тебя с еще большим рвением, – заявила я.

– Конечно.

– И в итоге ты сдалась.

– Естественно. Посмотри на него. Кто бы отказался? – спросила она, поглаживая щеку Чарльза большим пальцем.

Динган улыбался, смотря на пожилую пару, и я задалась вопросом о его собственных родителях. Мои никогда не были такими милыми или любящими, как Чарльз и Карина. Именно тогда я решила учиться у них, пока есть возможность.

Я буду учиться у них. Я буду изучать их. Буду стараться быть похожей на них.

Ужин был восхитительным, и я не поняла, насколько была голодной. Я съела больше, чем свою долю и затем сразу почувствовала себя виноватой, думая о Мандисе.

Разговор был оживленным между мной, Чарльзом и Кариной или Динганом, Чарльзом и Кариной, но разговора между мной и Динганом практически не существовало. «Передай мне хлеб» или «дай мне это».

Карина очищала тарелки, а в моем животе образовался гормональный взрыв, когда я проследила, как Динган складывает свою салфетку на столе снова и снова, и снова, с нажимом загибая каждый сгиб ловкими пальцами.

Я захотела вырвать ее из его рук, очистить стол и атаковать его своим ртом.

Как мог кто-то выводить из себя так сильно, и все же одновременно вызывать желание узнать о нем больше с помощью его языка?

Он приводил меня в замешательство.

Мы все попрощались на крыльце, и Карина поцеловала меня в щеку после того, как я поблагодарила ее за ужин.

Как только моя голова коснулась подушки, я видела сон о руках Дингана.

Глава 11

Я проснулась от того, что кто-то тряс меня.

– Вставай, – кто-то прошептал. – Вставай, – сказал он, тряся меня резче.

Я заскулила, когда обернулась.

– Динган? – спросила я, садясь и убирая волосы от лица.

– Мне нужна твоя помощь.

– Что?

– Объясню в грузовике. У нас нет времени. Одевайся и встречаемся на улице.

– Который час? – спросила я, откидывая покрывало.

– Как раз полночь.

И с этим он оставил меня, и скрипучая дверь закрылась за ним.

Я встала и сразу начала чистить зубы, одновременно одеваясь, сплевывая, прополаскивая рот и завязывая волосы в конский хвост. Я собралась за самое короткое время, не накрасившись и даже не расчесав запутавшиеся локоны.

Я пронеслась за дверь, заправляя рубашку в джинсы. Дошла до Чарльза, Карины и Дингана и наклонилась, чтобы завязать шнурки ботинок.

– Она не может, – сказала Карина, выкручивая руки.

– С ней все будет хорошо, – сказал Чарльз, успокаивая жену. – Ты нужна здесь, чтобы готовить.

– Что происходит? – спросила я, поднимаясь.

– Деревня в двух с половиной часах езды отсюда подверглась атаке и есть дети, которых нужно спасти. Мы боимся, что АСГ вернутся за ними, – сказал Динган.

– Тогда поехали к ним, – сказала я, не задумываясь и удивив себя.

– Я не могу послать тебя на это, Софи, – Карина быстро добавила.

– Ей нужно остаться здесь, Софи, – объяснил Чарльз. – Чтобы приготовить небольшую медицинскую помощь. Мы слышали, что там намного больше детей.

– Она единственная, кто обучен медицине, кроме меня, но нам нужно, по крайней мере, четверо в грузовике и один из нас должен быть обучен. Кейт и Руф нужны здесь и Мерси не может быть привлечен некоторое время. Я прошу твоей помощи. Ты сможешь справиться? – спросил он меня.

– Могу, – сказала я без колебаний.

– Тогда решено, – сказал Динган, после на мгновение осмотрел меня и направился к грузовику, затем поднял большой контейнер, стоявший у его ног.

Чарльз умчался, чтобы принести что-то, и Карина подошла ко мне, беря мои руки в свои.

– Мужчины не подготовят тебя к этому, Софи, так что думаю, что должна я. То, с чем ты столкнешься, вызовет у тебя отвращение. Я не преувеличиваю. Я хочу, чтобы ты ожесточилась. Задвинь эмоции на задворки сознания. Оставь там, сбеги от них и только тогда вернешься одним целым. Я полагаюсь на тебя.

– Конечно, – сказала я ей, сглатывая ком, который так жестко сформировался в горле.

Карина побежала к школьному дому, приветствуя каждого, кто начал бегать вокруг в подготовке к приему детей, которых я буду помогать вернуть назад.

Я побежала к грузовику, и Динган открыл мне дверь, позволив скользнуть в него, чтобы не терять ни секунды. Чарльз и Соломон запрыгнули в кузов, вооруженные донельзя, и я чуть не разрыдалась.

Ужас, настоящий ужас охватил мое тело с тревожной скоростью.

Двигатель Дингана загрохотал в противовес тихой ночи, и я покрылась мурашками, засунув свои руки между коленей.

– Что случилось? – спросила я, когда мы пронеслись через большие ворота. Я повернулась и увидела их прямо позади меня.

– Их атаковали ночью, они были не подготовлены.

– Сколько выживших?

– Честно говоря, мы не уверены. Нам только сказали поторопиться и, что возможно там больше, с чем близлежащая помощь в состоянии справиться.

Я громко сглотнула, поворачиваясь к Дингану. Его глаза ненадолго встретились с моими, и они были живыми, полные беспокойства и страха.

– Я никогда не забуду того, что увижу, не так ли?

– Никогда, – сказал он тихо, поворачиваясь снова ко мне.

Оставшиеся два с половиной часа езды были встречены тишиной. Мысли кружились в моей голове, и я пыталась представить, приготовить себя к тому, чему я стану свидетелем, но ничто не смогло приготовить меня.

Я почувствовала запах сгоревшей соломы деревенских домов перед тем, как увидела их, и он окружил кабину, заставив сильно раскашляться. Динган бросил мне футболку, чтобы прикрыть лицо, что я и сделала.

Наконец, после окружавшего кустарника, которым маленькая деревня, должно быть, укрывалась в попытке замаскироваться, небольшие кучки оставшегося пламени мерцали и извивались через открытое поле перед нами.

Я никого не видела, но слышала слабые крики и вопли. Мой желудок сжался, и я схватилась руками перед собой, от напряжения кулаки побелели.

Динган резко остановил грузовик и побежал в центр деревни. Я выскочила и последовала за Чарльзом и Соломоном, но внезапно остановилась из-за ужасающего вида впереди.

Группы маленьких детей, беспорядочно разбросанные по лагерю, склонившиеся и рыдающие, плачущие над телами своих сгоревших родителей.

Я тотчас упала на колени от тошноты, но смогла только сухо глотать воздух в абсолютном ужасе. Запах горящих высушенных тел завладел мной, и я в ужасе накрыла свой рот.

– Софи! – кто-то закричал резко рядом со мной.

Я посмотрела наверх и надо мной стоял Динган. Он схватил меня за руки, поднимая и привлекая меня близко к своему лицу.

– Сможешь сделать это? – спросил он, его глаза были полны сочувствия. Он вытер слезу большим пальцем.

– Д-да, – пролепетала я, отгоняя все эмоции, думая над советом Карины.

– Иди за мной, – крикнул он через полыхающее пламя и кашляющих детей.

– Но им нужна помощь, – я икнула, указывая на мальчиков и девочек, развалившихся вокруг нас в панике.

– И мы придем к ним, но сейчас должны позаботиться о раненых. Сначала они.

– Хорошо, – сказала я ему, побежав рядом с ним к тому, что было похоже на упавшую девочку около семи лет.

Мы прошли мимо Чарльза, накачивающего грудную клетку женщины, чтобы она снова дышала, и я быстро вдохнула резкий воздух. Мы с Динганом упали на колени рядом с девочкой, ее туника была покрыта брызгами крови по всей груди.

Динган оттянул ее и раскрыл рану. Маленькие дыры покрывали ее тело, и они казались глубже, чем если бы считались поверхностными.

– О Боже, – прошептала я. – Пожалуйста, скажи, что мне делать.

– Мы крепко перевяжем ее. Здесь, зажми эту марлю здесь, – сказал он мне и повернулся к рюкзаку, который он нес.

Как только он тщательно осмотрел его, я плотно придавила марлю к ее кровоточащим ранам и склонилась над ее крохотной головой.

– Все будет хорошо, – успокаивала я, зная, что хорошо ей уже никогда не будет, даже если она и выживет.

Моя свободная рука пробежалась по ее детским щекам. Липкие слезы смешались с красной грязью, испачкав чистую ее часть. Динган добавил больше марли к ране, и я села напротив него, вытаскивая одеяло и закутывая в него осторожно тело девочки.

Я знала, что мы причиняли ей боль каждый раз, когда нам нужно было поднять ее маленькое тело, чтобы повязка полностью покрыла его, но ни единого стона не сорвалось с ее губ и из-за этого мне хотелось только взять ее в свои руки.

Динган поднял ее заботливо и донес до кузова грузовика, укладывая ее на одеяло и затем укрывая еще одним. Он говорил с ней на банту, и я подумала, что он убеждал ее в том, что мы вернемся, потому что она кивнула один раз.

Мы побежали обратно к деревне и нашли еще двух детей, нуждающихся в крайнем внимании. Мы укутали их, отнесли в грузовик и возвращались снова и снова. Мы нашли шесть раненных детей за полчаса.

Динган указал на группу детей, ближайшую к нам, и мы побежали к ним, призывая их к себе и побуждая быстро залезать в грузовик.

Большинство подчинилось, оставляя одного, который отказался оставить своего отца. Динган оттащил маленького ребенка от его мертвого отца и обернул свои руки вокруг мальчишки, говоря ему на ухо, после чего слезы заструились вниз по его крохотному личику.

Я ничего не могла поделать со слезами, которые текли по моему лицу, когда мы собрали еще больше детей, лишенных матерей. В итоге я насчитала двадцать трех сирот, включая погибших во время засады.

Я поискала женщину, которую пытался спасти Чарльз, но в грузовике ее не было, и я поместила это под «никогда больше об этом не думай». Никто из взрослых не выжил, АСГ убедились в этом.

– Мы должны уезжать! – крикнул Чарльз через толпу плачущих детей.

Он и Соломон запрыгнули на бампер грузовика и крепко держались.

– Они так не продержатся целых два часа! – закричала я на Дингана.

Его усталое лицо нашло мое поверх группы детей.

– Они смогут. Мы делали так раньше.

И это поразило меня.

Это не было единичным случаем. Эти атаки происходили часто, всегда нацеливаясь на невинные семьи, всегда оставляя детей в уже бедной стране, где никто не позаботится о них.

– Залезай, Софи! – крикнул он, и я подчинилась. Он положил мне на колени маленького мальчика, и я убаюкивала его, как могла, пытаясь решить, как лучше держать его, чтобы не причинять ему еще больше боли.

Динган запихнул еще двоих ошеломленных детей между нами и залез, заводя грузовик и устремляясь прочь от этого места.

– АСГ возвращается? – спросила я.

– Они всегда возвращаются. Они используют оставленных детей в качестве приманки. Они знают, что мы придем искать их.

Я повернула голову к окну и позволила слезам свободно падать больше, чем я когда-либо позволяла, и это единственный раз, когда я плакала и имела на это истинное право. Потому что я плакала не по себе. Я плакала по невинным.