Текст книги "Дай тебя забыть (СИ)"
Автор книги: Аля Миронова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 13 страниц)
Глава 10
Наверное, я не должна была подчиняться Максимову, но здравый смысл и страх того, что мой отец мог сделать что-то плохое Роме, перевесили эмоции.
Мне было стыдно поднять на Авдеевых взгляд, оправдываться тоже не хотелось, поэтому я, молча опустив голову, юркнула в серебристую машину и, закрыв ладонями лицо, расплакалась.
Как же это больно, обидно, противно, когда тобой помыкают! Папенька – с его сочинениями на бумаге, “братец”... Что ждать дальше? Указаний от Сони? Или от мерзопакостной Наташки?!
Рома – мое дыхание свободы, и…
– На кладбище были? – прервал мои мысли голос Макса. Отвечать совершенно не хотелось, однако, я опасалась злить парня еще сильнее.
Автомобиль продолжал набирать скорость.
– Да, были, – всхлипнула, пытаясь сдерживаться, но все же сорвалась. – Мне это было нужно, слышишь?! Ты мог сам меня отвезти, если бы не был занят подружкой! Или я не имела права навестить родных?! Меня шесть! Шесть долбанных лет держали взаперти, и…
– Лучше бы ты там и оставалась, – угрюмо бросил Паша.
Я столько всего хотела узнать у него, потому что злость нарастала внутри, и даже повернула голову в сторону парня, только…
– Очень больно? – тихо спросила, протянув руку к лицу блондина. Мои пальцы едва коснулись ссадин на скуле. – Я…
Продолжить фразу не успела, потому что машина внезапно вильнула вправо и остановилась. Наверняка, я бы, по меньшей мере, сильно ударилась, потому что была не пристегнута.
Только сильная рука Макса крепко удерживала мое тело на… мужских коленях.
– Господи, Рита, ответь, ну что тебе от меня нужно?! – тоскливо пробормотал Паша, зарываясь носом в мои растрепанные волосы.
Я временно оглохла от захлестывающих эмоций, поэтому не слышала – ощущала своим телом тяжелое дыхание парня, его учащенное сердцебиение, словно он не мог надышаться. Во всяком случае, на одно лишь мгновение, мне так показалось.
Неведомое отчаяние незримым облаком накрыло нас обоих: казалось, мы тянули непомерную ношу страданий. И, хотя, я совершенно не понимала, о чем говорил мой “братец”, на неком потаенном, скрытым от глаз уровне, я ощущала все эмоции парня – букет из обреченности, грусти и теплоты.
– Почему мы не можем дружить? – прошептала, едва шевеля губами. Только Максимов явно услышал, и ему, похоже, не понравился мой вопрос.
Меня резко, практически, бросили на пассажирское сидение. Затем щелкнул ремень безопасности, надежно фиксируя мое тело.
Автомобиль сорвался с места. Я снова подняла взгляд на парня – и по-прежнему не понимала его. Слова, поступки – всё противоречит друг другу и сбивает с толку.
– Почему не можем? – нацепив маску презрения, хмыкнул блондин. – Потому что я не хочу! И в последний раз предупреждаю, Авдеев тебе не пара, – недобро прорычал Макс.
Не хочу, не буду жить по чужой указке!
– За что ты меня так ненавидишь? – сорвалась на крик.
– Потому что не хочу из-за тебя потерять еще одного брата! – в тон мне ответил блондин. – Рома мне как брат! А ты… Вечно ты все портишь!
Я опешила от подобного откровения. Выходит, Максимов всё это время винил меня в смерти Костика?! Но почему? Или все дело в том, что я являлась живым напоминанием того, что брата больше нет?
– Ты не смеешь мне говорить подобное! – гневно прорычала. – Это я потеряла в той аварии все! Свою семью, любящих меня людей, детство, в конце концов!
– Да что ты говоришь?! – снова передразнивал мои интонации Макс, отчего захотелось съездить ему по роже. – Твоя задница сидела в тепле, пока другим пришлось выживать. Но ты же у нас жертва, потому что девчонка, так, что ли?!
– Кто бы говорил, прихлебатель! За чей счет живешь ты, а?! – перебила наглеца. – Просвети!
– Тебя заботить должно другое: под кого стелиться придется, – ударом под дых пришелся ответ парня.
– Костя бы тебе рожу набил! – выкрикнула, с трудом сдерживая слезы.
– Давай, разрыдайся, сопливая малолетка! – подначивал Паша. – А, знаешь, жаль, что твой братец в земле. Потому что тогда бы мне не пришлось делить с тобой одну крышу на двоих. К счастью, это ненадолго!
– Надеюсь, ты решил уйти из дома моего отца?! – с всей желчью, на которую только была способна, выплюнула в “братца”.
Максимов лишь расхохотался. По–дьявольски, до холодного пота и пробирающих, до самых костей, мурашек.
– Нет, дорогая “сестренка”! – едко бросил он. – Это ты скоро уйдешь из дома.
Снова эти пугающие ребусы-загадки! Когда же все это закончится?! Интересно, а если бы я попросила у Авдеева–старшего приют, например, он смог бы помочь? Сомневаюсь, по крайней мере, до моего совершеннолетия.
Крепко зажмурила глаза и начала уговаривать саму себя.
“Надо просто немного потерпеть, милая”, – мысленно повторяла фразу. – “Просто потерпеть”.
Скоро все прояснится. Один учебный год – и я уеду. Или полгода всего – и сбегу. Не важно куда. Девять классов за плечами есть, можно будет в ПТУ пойти, или вечернюю школу окончу.
Надеюсь, Константин поможет мне с документами. Или можно с повинной пойти к мадам–Дьявол, – она мне показалась женщиной очень умной, может, войдет в мое положение.
В конце концов! Мне же будет восемнадцать! Право голоса и все дела…
Кого, ну кого я обманываю?! Никогда я не выстою одна против этого мира, ведь он стал еще ужаснее с того момента, как я потеряла родных.
– Ты месяц делаешь за меня всю домашку, – прервал мои мысли сухой голос “братца”. – Убираешь в мое отсутствие комнату и моешь машину после каждого дождя, и, возможно, я не расскажу папочке о твоем гадком поведении.
– Шнурки поглажу и займусь, – выдала любимый фразу Костика и осеклась. – Я слышала, что тебе не с руки портить отношения с будущим отчимом. Так что, еще вопрос, кому выгоднее молчание: мне или тебе, братец?!
Накось, выкуси, сволочь!
***
Машина снова вильнула вправо и резко остановилась. В мои скулы впились мужские пальцы, сжимая лицо почти до боли и заставляя смотреть в холодные серые бездонные колодцы, в которых легко утонуть. Почему-то, в момент зрительного контакта, я напрочь забывала все обиды, и возникало лишь одно желание – смотреть вечность. А еще начинало остро покалывать кончики пальцев, которые помнили прикасания к чужому телу, и…
Вероятно, виной всему моя тоска по прежнему Максу – мальчику из детства, умноженная на наше с ним противостояние и необходимость жить в одном доме, обучаться в одной гимназии. Нас слишком много друг для друга, чтобы выходило просто игнорировать. Да и, чего уж там, я не хотела подобного, хотя совершенно не понимала себя.
Мой мозг никак не мог собрать пазл из-за нелогичности поступков Максимова, а я отчаянно нуждалась в полной картине происходящего. Может, Паша сохранил внутри себя какую-то обиду на меня, или на Костика? Отсюда и такое странное чувство вины передо мной, и нежелание общаться, граничащее с острой ненавистью, и разрушающим самого же парня презрением. При этом, он, словно в память о прошлом, проявлял заботу в отношении меня. Для чего?
– Все, что касается моей персоны – не твоего ума дело, сестренка, – ядовито выплюнул мне в лицо Макс, делая особый акцент на последнем слове. Эти слова больно ранили меня, но я старательно сохраняла маску чего-то среднего между насмешливостью и безразличием.
– Так мне и все равно, – ухмыльнулась. – Просто не надо мне условия ставить. Или ты думаешь, что жизнь в интернате – просто праздник?
Блондин отпустил меня, вальяжно развалился на своем кресле и расхохотался.
– Ты ничего не знаешь о жизни, всегда была аморфной глупышкой, – едко произнес Максимов. – И была в этом какая-то милота, что ли. Только кто бы мог подумать, что ты вырастешь в такую непроглядную дуру?!
Прикусила губу почти до крови, чтобы не разрыдаться. Прикрыла глаза и сделала долгий вдох носом. Выдохнула.
– Что, папкин цветочек, с девочками совладать не смогла в школе, да? Обижали тебя, сиротинушку. Еще и отче твой, аки последний козел, забыл про дочурку на шесть лет, да? – выстреливая колкими фразами, метко достигающими цели, продолжал издеваться надо мной “братец”. Не выдержав, я быстро выбралась из автомобиля, даже несмотря на дрожащие руки и подкашивающиеся ноги. Мне нужно было пространство, воздух и отсутствие Максимова, который, судя по хлопку двери, вышел следом.
– Представляешь, а меня вот, например, по судам таскали, – прилетело мне в спину, что заставило обернуться. Я смотрела на искаженную гримасу и пыталась понять: шутил ли блондин. Его выдавали глаза человека, находящегося на грани. Мне стало немного не по себе.
– Паша, я… – старательно подбирала слова, чтобы как-то вернуть парня в норму. Пусть бы лучше злился на меня, ненавидел, издевался, чем вот так саморазрушался.
– С четырнадцати официально работать начал – вот где сказка и романтика! – гримасничая, продолжал блондин, делая пару шагов навстречу. – А еще я отца за это время похоронил… Гребаного подлеца и предателя! – сорвался на крик, полный отчаяния, Паша.
Я видела его боль, не так – чувствовала, несмотря на физическое расстояние между нами. И меня отпустило. Нет, я не страдала мазохизмом, просто вдруг осознала, что все эти преднамеренные попытки оттолкнуть – как способ сдерживать собственную слабость.
Но разве человеку должно быть стыдно за то, что он просто умеет испытывать чувства?
Поддавшись собственному порыву, я сделала несколько быстрых шагов и крепко обняла Макса, буквально вжимаясь своим телом в парня. Максимов сразу попытался отстраниться, оторвать меня от себя, только я не намерена была сдаваться. Тридцать секунд объятий – говорят, это то, что нужно для счастья. Оставалось лишь выстоять, потому что это было нужно Паше, а мне было остро необходимо ему помочь.
Отец Макса, дядя Стас, помнился мне прекрасным человеком, и в чем бы на эмоциях сейчас не обвинял его сын, наверняка было неправдой. И я чувствовала, как червячок какого-то сомнения точил Максимова изнутри. Тело парня потряхивало, словно он беззвучно плакал, только больше не пытался вырваться, просто стоял безвольной марионеткой. На мгновение мне даже показалось, что, если я отойду, этот большой и сильный парень рухнет на землю.
Поэтому я продолжала обнимать своего друга детства. Только, когда его руки несмело обняли меня в ответ, отчего-то разрыдалась. Я плакала навзрыд, размазывая сопли по драной футболке Паши. И казалось, что мы простоим вот так вот целую вечность – уж слишком много боли накопилось внутри каждого из нас, и слишком сильно эти чувства искали выход.
Даже не осознала в какой момент машина, дорога, разборки – все, совершенно все это перестало существовать. Мне снилось детство. Трогательное и трепетное.
Я помнила тот момент в мельчайших подробностях – одно из лучших моих воспоминаний. Это произошло в День рождения Костика, когда ему исполнилось восемь лет. Мы пошли отмечать его в парк аттракционов: мама, дядя Стас и наша троица – собственно, вся компания.
Больше всего я любила “Лодочки”. Обычно со мной катался папа, потому что Костик называл этот аттракцион – девчоночьим, и терпеть его не мог.
Я же не могла в отсутствие своего отца упрашивать чужого?! Дядя Стас бы точно не отказал мне.
– Макс, ну пожалуйста! – канючила, нарезая новый круг вокруг друга. – И проси все, что душе угодно. Один раз!
Воспоминания о том, что именно у меня взамен запросил Масимов – стерлось, но покатались мы на “ура”.
Я выбрала красную лодочку, хотя с папой всегда каталась на зеленой. Мы даже ждали пару раз, пока она освободится… Только мне не хотелось делать с Пашей так, как с братом или отцом.
– Когда-нибудь ты все поймешь, – прозвучало где-то на задворках моего сознания.
Только я не придала значения этим словам, потому что мне было слишком хорошо и уютно, так, как в далеком детстве. Там, где меня любили.
***
Я проснулась в своей кровати, как и была: в куртке, одежде, и ботинках. Как я оказалась в комнате? Уснула в машине, а Макс принес меня в дом и на руках доставил на второй этаж в мою комнату? Ответить на мои предположения мог только один человек.
Спешно разделась, приняла душ и напялила на себя спортивный костюм. Хотела сразу пойти к Паше, поговорить, обсудить все то, что произошло между нами по дороге домой. Только, когда я покинула свое пристанище и шла в сторону комнаты Максимова мимо лестницы, мое внимание привлекли голоса, доносившиеся с первого этажа.
– Соня, вот почему я должна это терпеть?! – капризно голосила Натали. – Ты представляешь, Пол сегодня отверг меня три раза! И все из-за вашей гребаной сиротки!
– Не смей на меня повышать голос, – рявкнула будущая мачеха. – Ваши отношения с моим сыном меня совершенно не касаются. Сейчас Рита гораздо важнее, а точнее, чтобы она глупостей не наделала.
– Да что вы все с ней носитесь, как с писаной торбой?! – никак не унималась гостья.
– О, нет, милая, тут ты не права, – приторно сладко отозвалась папенькина пассия. – Это золотая антилопа.
– Но, Пол! Он же явно не ровно дышит к этой серой мыши!
– Оооо! – громко расхохоталась София. – Уж поверь мне, дорогая, в ЭТОМ смысле Паша никогда на неё не глянет.
– Прям-таки и не глянет! Как же! Слюни чуть ли не пускает!
– Я об этом позаботилась, сказала же! – недовольно рявкнула Соня.
– Ой, мне, пожалуй, пора, – виновато пробубнила рыжая стерва. – До свидания.
– И тебе не хворать, – надменно бросила ей будущая мачеха.
От услышанного мне стало не по себе. Во-первых, было противно думать о том, что меня собираются использовать ради наживы, правда, я не понимала, как именно. Во-вторых, чуть-чуть, самую малость, я начала понимать двойственность в поведении Макса. В-третьих, я лишних удостоверилась в том, что мне необходимо вывести Максимова на откровенный разговор: судя по всему, он владел информацией.
Когда хлопнула входная дверь, я мысленно сосчитала до тридцати и решила спуститься вниз, обозначить свое присутствие.
Как и предполагала, с Соней я столкнулась в гостиной: мадам листала журнальчик под бокальчиком. В принципе, ожидаемо.
– Добрый, эм, вечер, София. – поздоровалась первой. – Папа не звонил?
– А тебе, разве, Паша телефон сегодня не купил? – не отрываясь от своего занятия, отозвалась женщина. – Впрочем, Андрей просил передать тебе, чтобы ты была благоразумной.
– Спасибо, – буркнула в ответ. Наверное, мне даже на руку отсутствие папеньки в этом доме. Хотя бы концентрация лжи вокруг меня чуть меньше.
– Ты можешь поесть, в холодильнике…
– Я найду, – прервала поток псевдозаботы от будущей мачехи.
А есть действительно хотелось. К тому же, я могла бы, в качестве вежливого знака, отнести ужин Максу, заодно проверить, обработал ли он свои раны и, возможно, разговорить его.
Идея возникла сама собой: в детстве моя мама часто делала нам бутерброды, которые Паша просто обожал. Заглянула в холодильник и выудила каперсы (сойдет вместо маринованных огурцов), яйца, которые тут же поставила вариться, банку тунца (не шпроты, но чем богаты) и соус для заправки какого-то салата. Свежий багет нашелся еще быстрее и я ловко нажарила гренки.
С подносом в руках, на котором стояла огромная тарелка с бутербродами, два стакана с апельсиновым соком и покоилась аптечка, я, вполне уверенным шагом направлялась в комнату “братца”. Мачехи на моем пути уже не было. Видимо, сама Вселенная на моей стороне, наконец-то!
К счастью, и на втором этаже стояла тишина. Подошла к двери и тихонько постучала ногой, потому что руки были заняты.
– Проваливай, – прозвучало не слишком дружелюбно.
Сдаваться не собиралась, поэтому постучала еще раз. Правда, на сей раз чуть громче, настойчивее, все же, руки устали держать поднос.
– Наташа, мать твою, – рявкнул взмыленный Макс, резко распахивая дверь, и осекся. – Ты?! – Паша изумленно уставился на меня. Видимо, настолько не ожидал лицезреть мою персону, что забыл надеть на себя привычную мне маску презрения и выглядел малость обескураженным.
– Я! – в наглую шагнула вперед и, что окончательно сбило с толку, парень пропустил меня внутрь. – Извиниться за побег пришла. Вот, – не придумав ничего лучше, села на кровать и поставила ношу на колени. – Голоден?
Обескуражена происходящим была не только я: Максимов заметно растерялся, правда, собрался минуты через две.
– Зачем пришла? – захлопнув дверь, совсем не дружелюбно спросил “братец”, снова напялив на себя маску ненависти и отвращения к моей персоне.
– А ты почему еще лицо не обработал?! – решила пойти в наступление. – Неужто, как маленький, боялся, что щипать будет, а подуть некому?
Паша фыркнул и, казалось, немного расслабился.
– Ну да, в прошлой жизни это я слюнявил подорожники для тебя и дул на сбитые коленки, – беззлобно усмехнулся парень.
– Значит, настала моя очередь отплатить тебе, – аккуратно поставила поднос на кровать и встала, прихватив аптечку. – Подорожников нет, но я нашла перекись.
Макс отступил к компьютерному столу и плюхнулся в кресло. А почему у меня компьютера нет?! Спрошу потом у папеньки. Раз я в этом доме, так надо иметь с этого хоть что-то.
Почти вплотную подошла к Максимову и, поставив аптечку на стол, открыла ее, выудила ватный тампон и черный флакончик с антисептиком.
– Будет щипать, – несколько виновато предупредила. Возможно, поищи я получше, нашла бы что-то еще и…
– Больнее, чем есть, уже не будет, – грустно отозвался Паша, запрокидывая голову.
Он выглядел таким уязвимым, что мне казалось, я готова бросится защищать “братца” в случае опасности. Такое странное, навязчиво-пугающее ощущение. Ненормально быть готовым пожертвовать собой ради того, кто не твой. И никогда им не станет. Да и не уверена, что хотела бы Максимова в этом смысле. Просто, все как-то слишком сложно.
С максимальной осторожность я проходилась смоченным тампоном по каждой царапинке на лице, и тут же дула, в надежде, что это хоть как-то поможет снять неприятные ощущения от шипящей на ранках перекиси.
Когда я закончила и положила грязную ватку на стол, мои ноги вдруг обхватили ладони Макса. Он притянул меня чуть ближе к себе и уперся головой в мне в живот. Я чувствовала, что парень дрожал, и его непонятный мандраж передавался и мне. Такие странные, новые ощущения. Боясь, что это мгновение закончится слишком быстро, я запустила пальцы обеих рук в светлые волосы Паши. Мне даже показалось, что он, словно кот, начал подставлять голову под мои прикосновения.
– Спасибо. что принес меня домой, – тихо прошептала дрогнувшим голосом.
– Все было бы куда проще, будь ты последней сукой, – с плохо скрываемым отчаянием отозвался Максимов. – Хотя, даже тогда… Я бы не смог тебя возненавидеть, хотя должен.
Глава 11
Сказать, что вечер прошел странно – вообще ничего не сказать. После такого откровения, что буквально взорвало мой мозг, мы вполне мирно перекусили под мой любимый с детства фильм “Тернер и Хуч”.
Парадокс: будучи маленькой, я так переживала за собаку, потерявшую хозяина, пыталась представить, какого это… А теперь я сама стала никому не нужной сироткой. Не так, – выгодной для использования в чем-то.
Только расспрашивать Макса в тот вечер я не стала. Хватит того, что он позволил плакать на его плече. Что-то едва уловимое изменилось между нами, а еще мне стало понятно, что, возможно, Паше даже тяжелее давалось наше общение, ведь он владел какой-то, явно не самой приятной для восприятия, информацией.
Ничего, будет и другой шанс.
– Доброй ночи… сестренка, – сильно ссутулившись, грустно улыбнулся парень, проводив меня до моей комнаты.
– Доброй, – ответила в тон Паше и, не удержавшись, чмокнула “брата” в щеку и поспешила скрыться за дверью.
Этой ночью мне снилось беззаботное детство. Хотя, нет, не так. В любой период жизни у человека есть свои заботы. И шесть лет назад я могла сделать катастрофу из сущего пустяка. Только, зная о том, что меня окружают любящие люди, которые поддержат несмотря ни на что, я готова была летать.
Интересно, а Максимов помнил, как однажды Костик шутливо назвал нас с ним женихом и невестой? А у меня всплыл именно этот момент в памяти…
У нас дома никогда не было домашних животных из-за аллергии на шерсть у мамы, хотя она обладала огромным добрым сердцем. Когда в семье Максимовых появился щенок – моему восторгу небыло предела. Обычная дворняжка, которую нашли Костя с Пашей по дороге из школы домой, – я в тот день приболела и на учебу не ходила.
К кому отправился новый постоялец спора не возникло. Ух, какой скандал был дома у Макса, как мне брат рассказывал. София, которую я совсем не помнила из своего детства, была готова выгнать из дома не только “псину беспородную”, но и собственного сына; хорошо, что вмешался дядя Стас. Зная Пашкин характер, даже будучи семилетним пацаненком, он бы ушел из дома вместе с новым другом на руках.
Зато годовали Белочку мы всей дружной толпой. А потом, пару лет спустя, прибежав после занятий к Максимовым домой, мы обнаружили бездыханную пушистую нашу девочку с пеной, размазанной не только по пасти, но и по полу. К ветеринару ездили с моей мамой, как единственным свободным на тот момент человеком. И… не спасли.
Я плакала, нет, рыдала. Пашка посадил меня к себе на колени, гладил, успокаивал и обещал, когда-нибудь, когда я стану взрослой и буду жить отдельно от мамы, подарить мне щенка, любого, какого только захочу. Вот тогда-то Костик и окрестил нас женихом и невестой. Правда, всего один раз, потому что мальчишки после этого подрались и тему больше не поднимали.
Интересно, а если я заикнусь отцу, что хочу собаку, он мне подарит на День Рождения?
– Рит, ты спишь? – послышался тихий голос у моей двери.
Мельком бросила взгляд на браслет – часы показывали начало шестого. Наверное, стоило бы прикинуться спящей, а еще лучше – мертвой, только моя душа нестерпимо тянулась к Максу. Поэтому я быстро подскочила с кровати, поправила свою пижаму, на ходу пригладила растрепанные волосы и распахнула дверь.
– Что-то случилось? – встревоженно спросила, взирая на взъерошенного не только парня. – Проходи.
– Уютное местечко, – язвительно бросил Паша. – Я тебе мобильник принес, вчера забыл отдать. Номера вбил: родителей, одноклассников… Чаты потом глянешь, – протянул мне коробочку со смартфоном. – Наушники, зарядка – разберешься, в общем.
– Эм, спасибо, – растерянно забрала телефон. – А ты почему не спишь?
– Да я на пробежку собирался, потом про трубу вспомнил, подумал, вдруг не спишь? – тараторил, опустив глаза, блондин. – Ты как, на зарядку пойти не хочешь?
Серые глаза внезапно пронзили меня – в них было слишком много всего. Не то, чтобы у меня с физкультурой было слишком плохо, или очень хорошо, только я бы все равно не смогла бы… отказаться.
– Десять минут дашь? – попробовала выдавить из себя что-то похожее на улыбку.
Тяжелый взгляд бегло прошелся по моему телу, отчего по коже побежали мурашки. Словно забывшись, Макс сделал шаг вперед, затем, будто опомнившись, как-то глухо рыкнул и спешно покинул мою комнату, бросив на ходу, что будет ждать внизу.
Мои щеки пылали, тело плохо слушалось, потому что я никак не могла справиться со своей реакцией на странный порыв “братца”. Тем не менее, через десять минут я была облачена в спортивный костюм, волосы убраны в пучок, а в руке сжимала бутылку с водой.
– А я надеялся взять тебя на “слабо”, – в привычной для себя манере, попытался подкусить меня Максимов.
– Мы ж почти родственники, – язвительно бросила в ответ, на что Паша откровенно поморщился. – Надо соответствовать вашим стандартам.
– Тогда не отставай, – бросил “братец”, срываясь с места.
На удивление, бежали мы в очень комфортном для меня темпе, я даже почти не устала, зато смогла осмотреться. Оказалось, в нашем поселке находился свой парк с водоемом – очень живописное место. И если бы дома вокруг не стоили космических сумм, я бы предложила освежиться, как в детстве.
– Чур с тебя завтрак, – уже дома, по дороге наверх, произнес парень. – И спасибо, что пошла со мной.
Он так быстро поспешил скрыться в своей комнате, что я не успела ничего ответить. Так странно. Словно хотел быть ближе и… запрещал себе это делать. И я должна была узнать, почему.
***
Сегодня в гимназию мы ехали без балласта. Я наслаждалась поездкой, сидя на переднем сидении. Играла знакомая мне музыка и я, немного смущаясь, подпевала колонкам – просто не смогла удержаться.
– Хоть что-то остается неизменным, – задорно фыркнул Макс, добавляя громкости.
Создавалось ощущение, словно и не было предыдущих дней с какими-то непонятками в наших отношениях. Сейчас в машине находилось двое близких людей, которые орали песни в голос и приятно проводили время. По крайней мере, сейчас я себя чувствовала именно так. И мне хотелось, чтобы этот момент не заканчивался. Казалось, что со мной был именно тот самый Макс. Мой Макс…
Однако, стоило нам въехать на территорию гимназии, припарковаться и покинуть автомобиль, как что-то между нами незримо изменилось. Настолько, что стало не по себе.
Максимов стал более резким и настороженным в своих действиях, словно, ждал нападения.
– Идем, – словно стальной браслет, обхватил мою руку и потянул за собой.
Я с трудом успевала смотреть по стороном, пока Паша, как таран, прокладывал нам путь по одной ему известной траектории.
А затем мы оказались в почти полностью заполненном ребятами кабинете. Даже мерзкая Натали уже была на месте, а вот Ромы не хватало.
– Внимание, – прогремел голос Макса, отчего вокруг воцарилась практически мертвая тишина. Должно быть, парень пользовался авторитетом среди одноклассников. Даже рыжая курица, поджав губы, не мигая, смотрела на нас. – Это дочь Андрея Анисимова, а стало быть, без пяти минут моя… сводная сестра.
Я кожей ощущала, что Паше не нравилось мое присутствие здесь, будто он был не рад моему переводу в его гимназию, гораздо сильнее меня. Рука, сжимающая мою ладонь, пульсировала, словно пыталась найти успокоение или заземление, чтобы не сорваться, не наделать каких-нибудь глупостей.
– И моя девушка, – раздался прямо над моим ухом знакомый голос. – Так что, все вопросы ко мне. Однако, рекомендую, чтобы их не было, – фыркнул Рома, буквально выдрав меня из рук “без пяти минут сводного братца”.
Наверное, это был едва ли не единственный раз, когда я не обрадовалась появлению рыжего друга. Обстановка сразу стала враждебно–напряженной.
– Ну привет, дружище, – процедил сквозь зубы Максимов, оборачиваясь на Авдеева. – А с рожей что?
Захотелось передернуть плечами, а еще лучше – сбежать и спрятаться где-нибудь в подземелье. Взгляд Паши не сулил ничего хорошего. Серые глаза едва не почернели, казалось, в них искрили молнии. По лицу играли желваки, а рот искривлял оскал.
– Свою-то давно видел? – не остался в долгу рыжик, заталкивая меня за свою спину. Вероятно, готовился к новой драке.
– Все уже на месте? Чудно! – очень вовремя появился в классе Константин. – Полагаю, Маргариту Анисимову вам уже представили? Пару слов добавлю. У вашей новой одноклассницы профиль: химия, биология и математика. Так что теперь у вас добавился еще один эксперт по этим дисциплинам. В свою очередь, я рассчитываю на вашу помощь при вливании в новые предметы для Маргариты. В конечном счете, в ваших же интересах рейтинг класса в общем зачете, – закончил мужчина очень уж бодро, окинул всех сканирующим взглядом и, убедившись, что всё внимание обращено к нему, продолжил: – Алина Степановна задерживается, так что предлагаю всем занять свои парты и потратить свободное время на самоподготовку.
Оба парня нехотя разошлись по своим местам, оставляя меня рядом с Авдеевым–старшим, который, не упуская момента, кивнул мне в сторону двери.
– Маргарита, я забыл вас ознакомить с некоторыми нашими правила, пройдемте? – не без нажима произнес мужчина, красноречиво глядя на меня.
Аж неприятные мурашки по коже пробежали. Я первая шмыгнула за дверь. Пожалуй, мне сейчас даже был необходим глоток свежего воздуха из-за крайне обильного внимания новых одноклассников. И, к сожалению, отнюдь не дружелюбного.
– Я не хочу проблем среди выпускников, – строго проговорил мужчина, стоило двери закрыться за нашими спинами. – Это может стоить будущего любого из вас.
– Моего брата Костиком звали, – ляпнула совершенно невпопад и постаралась улыбнуться. – Это он грезил естествознанием, а я в детстве мечтала стать флористом.
– Рита, – тяжело вздохнул мужчина. – Я все понимаю, правда. Возраст у вас сейчас такой – глупости творить, но я не смогу закрыть глаза еще раз. Тем более, когда речь идет о…
– Да-да, конечно, – поспешно перебила куратора. – Я сама не понимаю, почему так взбеленился Паша, и для чего Рома называет меня своей девушкой, но обещаю, драк больше не будет.
– Хотелось бы мне в это верить, – покачал головой Константин. – Иди.
И мне хотелось бы в это верить… Очень!
Еще раз отбив браслет, шустро вернулась в класс. Теперь следовало занять место. К счастью, выбора у меня не было, поэтому я поплелась к свободному одноместному, как и все остальные, столу в углу помещения.
Мельком осмотрела одноклассников, повторила за их действиями: выудила на парту планшет, тетрадь, пенал. А вот телефон оставила болтаться в сумке.
– А ты не ли та Анисимова, часом, которая нашему Авдееву на олимпиадах шею намыливала два года подряд? – обернувшись на меня, загоготал взъерошенный брюнет в стильных, наверняка очень дорогих, очках. – Меня зовут Алексей Романов, и, если что, я бог в японской культуре: язык, история, аниме, манга, хентай…
– Ага, а еще в лапше, – подхватила милая на вид шатенка, чья парта была передо мной. – Фунчоза, соба, удон – какую угодно на уши навесит – только успевай снимать вовремя, – задорно хихикнула девушка, подмигнув мне. – Лиза Конева, литература: как мировая классика, так и современная. Со мной в паре вон тот смуглый красавчик – Марат Мирзоян. А вон та унылая какашка у окна – главный физик – Сергей Сердюк.
Голова пошла кругом от такого обилия информации, однако, отсутствие открытой агрессии не могло не радовать.
– Что, Ромашка, на сей раз решил свои мозги чужими подпитать, чтобы хоть один диплом получить? – как назло раздался мерзкий голосок Натали. – И как этот манекен в биологии и физике?
– Не обращай внимания, – фыркнула Лиза. – Местная звездель Натали Уварова везде свои пять копеек должна вставить, в ином случае для неё день будет прожит зря. Однако, рекомендую ее не трогать, там мамашка – судья высокопоставленная.
– Максимов, я смотрю, твоя подруга сосет мало, раз рот всё еще шевелиться, – хохотнул Авдеев. – Стареешь, брат.
– А ну живо все рты заглохли! – подорвался с места Паша. – Знакомиться в процессе учебы будете, а с тобой, – обернулся на Рому, – мы еще поговорим. Нам есть, что обсудить, не так ли?
– Так ли, так ли, – отозвался рыжик. – Породнимся же скоро.
Господи, куда я попала? И за что мне все это?!
