Текст книги "Истинная последнего из огненных (СИ)"
Автор книги: Альма Либрем
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 13 страниц)
Глава 19
Первое, что я поняла – это то, что здесь потрясающе душно. В самом деле, в воздухе как будто стояла вода. Я чувствовала её, как полагалось морской ведьме, но пока что не могла дотянуться до неё, чтобы суметь каким-нибудь образом воспользоваться. Кроме влаги, впрочем, тут были и другие отличительные черты. Потрясающе яркая зелень, тяжелые лианы, свисающие с крон деревьев, трава почти по колено…
Ну что ж, во всем это было как минимум одно преимущество – я вполне спокойно дышала. Не задыхалась, не спешила терять сознание. Действие яда как будто было выжжено из моего организма, и я теперь чувствовала себя вполне сносно, хоть и не до конца понимала, кто же умудрился меня отравить и кому это могло понадобиться.
Я прокашлялась и закрутила головой в попытке обнаружить кого-нибудь знакомого. Чуть сбоку трава была примята, и я двинулась туда, толком не осознавая, что делаю. Надеялась, если честно, увидеть там Магнуса, но вместо этого в траве валялся Нэт – неестественно бледный, как будто неживой, но всё-таки родной и знакомый.
– Натаниэл! – позвала я, рассчитывая на то, что он довольно быстро придет в себя.
Парень и вправду практически сразу распахнул глаза и заморгал, пытаясь сфокусировать на мне взгляд.
– Нэт, – я опустилась на колени рядом с ним, не заботясь о том, что сейчас полностью скроюсь в траве. – Ты как? В порядке?
– Нормально, – тихо выдохнул он. – Этот огонь, кажется, выел всю мою магию…
– Разве огонь настолько сильно влияет на некромантию? – поразилась я.
Нэт только дернул плечом и попытался привстать на локтях. Волосы его – мне кажется, или они были всё же короче? – торчали в разные стороны, сам парень выглядел потерянным, как будто только что попал в другой мир. Впрочем, что это я… Какое там “как будто”? Он и в самом деле сейчас попал в другой мир или хотя бы в какую-то другую местность. В нашем саду никакого филиала джунглей не было.
– Не знаю, – ответил наконец-то на мой вопрос Натаниэл. – Откуда в тебе, горной ведьме, вообще появиться магии огня?
– Ну… Всякое в жизни бывает, – нехотя отозвалась я, прекрасно понимая, что Нэту не надо знать, какие у меня отношения были с Магнусом. – Так вот сложилось… Давай… Встанем давай, что ли?
Натаниэл поднялся на ноги первым. Я, хоть вроде и бодрствовала дольше, чем он, встала с трудом и с удивлением покосилась на молодого Брайнера. Обычно он спешил подать мне руку, да и вообще был настолько правилен и обходителен, что аж зубы сводило, а сейчас как будто выкинул из головы правила хорошего тона. Впрочем, я нисколечко не сомневалась в том, что когда Нэт окончательно придет в себя, то будет сокрушаться: как же это, попрана честь рода, он вёл себя не так, как полагает!
– Где это мы, не знаешь? – как-то несколько рассеянно спросил он.
– Да откуда? – вздохнула я. – Но я дышу, и это уже положительный сдвиг.
– Если мы не умерли, конечно.
Я покосилась на Нэта.
– Ну, тебе лучше знать, – протянула я.
– С чего это вдруг?
Я хмыкнула.
– Действительно, с чего это вдруг некроманту лучше знать, жив кто-то или умер? Это ведь горные ведьмы специализируются на том, что поднимают мертвецов и заставляют их весело бегать вокруг могил и танцевать какие-нибудь модные танцы.
Натаниэл даже не улыбнулся. Обычно на могильный юмор он реагировал положительно, хотя мне, девице, конечно не к лицу были подобные фразы. Сейчас Нэт, тем не менее, был мрачнее тучи. Он оглянулся и указал рукой в самые густые заросли.
– Мне кажется, нам туда.
– Почему тебе так кажется?
– Потому что… – Нэт замыслился. – Оттуда не веет смертью. А со всех остальных сторон так несет, что это просто ужасно.
Я только пожала плечами. Ну, туда так туда, ему всё-таки знать лучше.
Натаниэл пошел первым. Я следовала за ним, не в силах избавиться от первобытной ведьминской тревоги, напоминавшей мне о том, что надо быть осторожной… Хотя у меня не было ни единой причины не доверять Нэту, я всё равно не могла избавиться от настороженности, которую излучала моя магия. Наверное, это было выше моих сил – настолько руководить собственным даром.
Идти было тяжело. Густой лес, напоминающий какие-то джунгли, казалось, имел главную цель: оплести меня, схватить за руки и держать так крепко, чтобы выбраться из его лап было просто невозможно. Я прекрасно понимала, что идти будет трудно, но не настолько же! Но Нэт упорно шагал вперед.
…Какая-то лиана так уцепилась в мое платье, что мне пришлось остановиться и отдирать её от ткани своего платья. Нэт даже не остановился, я только и увидела, как мелькнули высокие черные сапоги в густых травах…
А потом вспомнила: юный лорд Брайнер никогда не носил такую обувь.
И сегодня он совершенно точно был в легких, предназначенных для прогулки туфлях.
Нэт – точнее, тот, кто выдавал себя за него, – наконец-то понял, что я не иду за ним и оглянулся. В его взгляде мелькнуло что-то вроде удивления, когда он взглянул на меня и протянул неестественным, по правде сказать, для себя голосом:
– Что случилось, Шарлотта?
Шарлотта. Леди Шарлотта. В его голосе звучали какие-то настолько знакомые и в тот же момент несвойственные Натаниэлу нотки, что у меня не осталось ни единого сомнения: этот мужчина не имеет ничего общего с некромантом, которого я так хорошо знала и любила – разумеется, как друга.
Мы смотрели друг на друга и, кажется, постепенно приходили к осознанию, что что-то пошло не так. Я понимала, что это не мой Натаниэл, а он, этот человек-подделка, уже знал, что я вижу его насквозь. Моя магия, всё ещё тихая, но здесь уже не прятавшаяся за огненной клетью, вопила об опасности. Надо было выставить магический щит, но я боялась даже пошевельнуться, чтобы не привлекать к себе лишнее внимание этого человека.
– Шарлотта, что-то не так? – тихо и вкрадчиво спросил он. – Что произошло?
Ответить я не могла. Ощущение опасности нарастало, и единственное, чего я в эту секунду на самом деле хотела – это зажечь огненный пульсар и швырнуть им в Нэта. Мне почему-то казалось, что пламя способно восстановить справедливость, вернуть нас домой. Достаточно одной сильной колдовской вспышки, и я опять буду там, у себя дома…
– Шарлотта, – “Нэт” сделал шаг вперед и протянул ко мне руки, явно намереваясь прикоснуться. – Ты слышишь? За твоей спиной стоит смерть. Нам надо поскорее идти отсюда…
– Это тебе надо поскорее идти отсюда.
Голос, зазвеневший чуть справа, там, где заросли были не такими густыми, привлек и мое внимание, и моего спутника. Магнус, по пояс в траве, всколоченный, полыхающий, стоял совсем близко. Деревья, казалось, сами отшатнулись от него, испугавшись огня, но мужчине было всё равно. Вокруг него словно плавился воздух. Мне в какую-то секунду даже стало страшно, когда я увидела, как языки пламени тянутся к лианам, но зато я могла быть уверенна – это настоящий Лефар, а не подделка, как тот человек, что выдавал себя за Натаниэла.
– Отойди от неё, – с нескрываемой угрозой в голосе произнес Магнус. – Немедленно.
Мужчина, выдающий себя за Нэта, поднял на него холодный злой взгляд, и мне показалось, что я уже видела это однажды. Я даже не поняла, кто среагировал первым – фальшивый Натаниэл, Магнус или я, но иллюзия на мужчине вспыхнула настоящим столбом пламени.
Наверное, я закричала. В какой-то момент поняла, что саднит горло. Испугалась. что в одночасье стала убийцей или позволила Магнусу вновь воспользоваться своей силой сверх меры… Но потом, когда наконец-то нашла в себе силы поднять взгляд на фальшивого Нэта, поняла, что это не так.
Да, он горел, но не погибал. Плавилась иллюзия, и то, что напоминало в нем Натаниэла, стремительно слетало вниз хлопьями пепла. Вместо Нэта проявлялся совершенно другой мужчина, но тоже достаточно близко знакомый мне.
Я видела, как проявлялись в пламени черты лица Николаса де Рейна. Воздух оказался отличной стихией для построения иллюзии, и если б сейчас она не упала, я б, наверное, даже не смогла её обнаружить, настолько всё было продумано. Если б только он чуть лучше рассмотрел Натаниэла, знал его привычки, понимал, как на самом деле ведут себя некроманты.
Николас не кричал. Он замер на месте, как будто не был способен сдвинуться с места, и мне показалось, что глаза его сверкают, как во время лихорадки. Я однажды видела, как такое происходило с людьми…
И знала, когда это случается.
– Горная ведьма, – прошептала я. – Его заколдовала горная ведьма. Заворожила…
– Что ты хотел сделать с Шарлоттой? – в голосе Магнуса звенела сталь. – Говори! Немедленно!
Николас открыл рот, чтобы ответить, потом вновь взглянул на меня, ошалело как-то, будто не понимал, что на самом деле происходит. Моргнул несколько раз.
– Кто тобой руководит? – крикнула я, добавляя в голос нотки горной магии. – Кто?
Пламя почти погасло. Николас предстал пред нами в своем изначальном виде, без иллюзии, превращавшей его в другого человека, и горная магия в нем тоже почти выгорела. Он открыл рот, чтобы, наверное, назвать имя…
Но успел только захрипеть и сполз в траву замертво.
…Вокруг засверкали колдовские телепортационные столбы.
Я замерла. Видела, как вспыхивает синим горно-морская магия, как появляются из воздуха мама, папа, дедушка, но могла смотреть только на мертвого Николаса. Мне даже не надо было подходить к нему ближе, чтобы понять, что он умер.
Магнус отступил на полшага назад. Пламя вокруг него погасло, и я была готова поклясться, что он не имел никакого отношения к тому, что только что случилось с Николасом. Но гремевшая в воздухе магия свидетельствовала о другом.
– Это он! – услышала я женский крик. – Это он его убил! Выжег! Я видела!
Я почувствовала, как чья-то рука хватает меня за запястье, повернула голову и увидела деда. Но кричал, понятное дело, не он. Чуть дальше, как раз в той стороне, куда вел меня Николас, покрытый иллюзией, стояла Александра. В глазах её плескался ужас, но я не сомневалась, что он поддельный. Как не сомневалась в том, что именно она захватила сознание де Рейна, чтобы заставить его отвести меня куда-то… Знать бы куда.
– Она лжет, – выдохнула я. – Дедушка, она лжет! Магнус не мог его убить…
Но Диего только оттолкнул меня, пытаясь спрятать за своей спиной. Я видела, как полыхнула его магия, потянувшись к Магнусу, как рядом вспыхнули чары матери и отца, и поняла: это конец. Они не станут спрашивать, был ли виновен в чем-то Магнус… По сути, им будет всё равно.
– Мама! – крикнула я, но внезапно осознала, что не только Дараэлла – я сама не слышу свой голос. И шум магии куда-то исчез, как будто она перестала существовать, хотя я знала: сейчас должны греметь горы. Я видела, что что-то кричал отец, но до меня не донеслось ни звука. Магия как будто законсервировалась вокруг нас, обернула в кокон…
И тогда я услышала их.
Это были духи огня. Только теперь они шептали в моей голове, поселившиеся там после столкновения с зеркалом. Шептали тихо, вкрадчиво, надеясь, что я все-таки услышу, а не проигнорирую их отчаянный зов. Уверенно, рассчитывая на мою сознательность…
Она пришла за Магнусом. Она хочет его уничтожить. И сейчас твоя мать, твой отец и твой дед сделают за неё всю грязную работу. Последний из огненных погибнет. И ты не сможешь передать нас своим детям. Ты не сможешь от нас избавиться. Магия огня умрет. Мир потеряет огненный элемент и рухнет… Скажешь, что без одного из элементов ещё можно как-то прожить? Баланс уже нарушен. Эта ведьма убила последнего из рода воздуха. Она убила носителя, который даже сам не догадывался о собственных силах. Ты понимаешь это, Шарлотта? Ты знаешь, какова сейчас на тебе ответственность?
Я почувствовала, что мое тело как будто каменеет. Болит сердце, перед глазами всё плывет, магия рвется на свободу.
Ты единственная подаришь огню наследника. Но для этого надо спасти Магнуса. И надо отомстить за воздух… Последний из огненных – не тот мужчина, в которого можно влюбляться… Но он последний. Он наша единственная надежда. Если он не сможет подарить огню ребенка, то мы погибнем. Так, как погиб неприкаянный воздух. Как он сейчас умирает… Этот мир задохнется, Шарлотта.
Я видела, как колдовство медленно оплетает Магнуса, и мне казалось, что огонь во мне тоже умирает. А ещё с каждой секундой становилось всё труднее дышать. Я была готова умолять своих родных, чтобы они отпустили Магнуса, но знала, что не успею выдохнуть ни слова.
Огонь затихал. С каждой секундой его шепот был всё неразборчивее. Но я понимала, что если сейчас позволю своим родным хотя бы притронуться к Магнусу, отобрать у него жизнь, то баланс уже будет не восстановить. Как бы мы потом ни старались. Как бы ни пытались замолить свои грехи. Это всё равно будет бесполезно.
Я не могла говорить, нет – но горная сила, вытесняя воду, огонь и воздух, сейчас была жива во мне, как никогда. И я запела.
Впервые в жизни используя горную магию так, как это полагалось делать таким, как я. Горным.
К тому же, сила гор во мне была гораздо более могучей, чем в моих родителях. Ведь я – первая горная ведьма, у которой и отец был одарен силой гор.
Первая нота далась мне с трудом. Я терпеть не могла петь и считала, что горные ведьмы, таким образом просто заманивают дураков в свои сети. Но это был единственный способ нарушить тишину.
Я не знала, о чем пою. Мне казалось, в песне я выплескивала всё – в первую очередь рассказ о том, кто убил Николаса, о том, что воздух умирает и требует мести… Я пела об огне, о силе гор и воды, о том, как важен баланс – и даже не до конца понимала смысл собственных слов. Мне было до ужаса больно, но я научилась справляться с собой. Научилась сочетать в себе силу, которая до этого противостояла друг с другом и не хотела выходить на свободу. Теперь огненная клетка превратилась в огненные столбы, поддерживающие мою магию.
Я видела, как замерли родители. Как замер дедушка, повернувшись ко мне. И чувствовала, как сверлит меня взглядом Александра. Она понимала, чем всё это закончится. Знала, что моя магия рано или поздно донесет до них правду, и тогда, даже если Магнус выжжет все эти джунгли, ей не спастись.
Но я не останавливалась. Забыв о том, что могу пострадать, я пела о том, как огненные умирали от рук горных ведьм, как они страдали, сгорая в собственном огне. Мне казалось, что я вновь прохожу через всё это, вновь чувствую, как мою кожу лижет пламя, как в груди взрывается мое собственное колдовство…
Мой голос вдруг затих. Я почувствовала странную боль в горле, одновременно – резь в ушах, и только тогда заметила Александру. Она выпрямилась и напевала следующее заклинание, выплетала его из нитей собственного колдовства. Никто не успел вмешаться; одна синяя вспышка – и мы буквально растворились в воздухе, улетая прочь из таинственных, лишенных уже воздуха джунглей.
Глава 20
Даже не открыв глаза, я поняла, где именно мы оказались. Я способна была узнать звон гор даже вслепую, даже закрыв уши руками… Магия, кипевшая здесь, была невероятно сильной – куда сильнее, чем всё то, с чем я привыкла иметь дело, пока меня обучала мама. Мы, конечно, бывали в горах, но только не в этих, не в тех, где располагался клан горных ведьм.
Я легко узнала эту площадку, хотя никогда прежде не видела её. Мама рассказывала о месте, где можно молиться горам – небольшом плато, круглом, диаметром не больше тридцати метров. Здесь всё из камня, и если упадешь – не успеешь зацепиться ни за что. Так, говорила она, уходят ведьмы. Они падают вниз, отдавая свой долг горам, и если горы принимают его, то тогда ведьмы растворяются в вихре телепорта… И выживают.
Если же нет, то ведьму ждет только жестокая смерть. Разбиться, упав в пропасть, и осознавать каждый миг своего смертоносного падения с необычайной ясностью. Ведь горы будут шептать: ты проиграла, ты не смогла вернуть долг. Теперь рассчитаешься жизнью.
Я взглянула на свои руки и поняла: это не моё тело. Я ощущала себя, как и обычно, но видела что-то совершенно иное.
Подняв взгляд на женщину, я сначала подумала, что гляжу на свое отражение. Потом поняла – нет. Просто она, пользуясь помощью гор, как ведьма, которая ещё не одержала свободу, но могла зато претендовать на их силу, отдала мне то, что делало её Александрой. Теперь мы стояли вдвоем, абсолютно одинаковые, наверняка с одинаковыми голосами.
В центре горного круга был Магнус. До ужаса бледный, он как будто потерял все краски, которые были в его внешности, и я запоздало осознала, что это последствия атаки гор. Медно-рыжие волосы сейчас казались тусклыми, и это означало лишь одно: огонь в моем огненном медленно, но верно умирал.
В моем. Я сама не знала, что заставило называть Магнуса своим, но теперь не могла избавиться от мысли, что каким-то чудесным образом умудрилась привязаться к нему за это время. Я смотрела на него и слышала, как духи огня шептали что-то в моем теле, как бормотали, что я просто обязана дать ему шанс, но сейчас лишь тряхнула головой, отгоняя их подальше.
– Магнус, – позвала я, но не успела договорить.
– Магнус, – отозвалось моё отражение, та, настоящая Александра, – ты слышишь меня, Магнус? Она заколдовала меня, эта жуткая ведьма.
– Не верь ей! – выпалила я, сама не зная, что заставило отреагировать так быстро. – Это она!
Я понимала, что это глупо. Настоящая Шарлотта Каннингем никогда бы не стала унижаться и просить о любви мужчины, о его спасении… Магнус должен это понимать. Он не поверит испуганной, скулящей девчонке, а я не могла найти в себе силы, чтобы расправить плечи, смотреть ему в глаза и отвечать с достаточной смелостью.
Во взгляде, которым он скользнул сначала по мне, а потом по Александре, сквозило презрение. Такое отчаянное, что я не могла избавиться от ощущения, что это всё, конец. Огненный переводил взгляд с меня на неё, и…
– Если ты ошибешься, – я не знала, что заставило меня выдохнуть эти слова, – то это будет конец.
– Конец нашим чувствам, – вторила мне Александра.
Магнус сжал зубы. Он всё ещё молчал.
– Конец твоей жизни, – возразила я. – Потому что ты не переживешь свою ошибку, господин декан, – в моем голосе зазвенели насмешливые нотки. – И род тебе продолжать будет не с кем.
Ты его любишь?
Духи огня вновь дали о себе знать. Я слышала их голоса, слышала, что они шептали мне, но тряхнула головой, избавляясь от противных голосов. Не до любви сейчас! Я не была уверена, что это вообще возможно – за такой короткий срок почувствовать любовь к мужчине, который, возможно, сейчас выберет другую. Нас с Магнусом связывали пока что не чувства, но магия, и я знала, что он, обманутый нашим с Александрой поразительным сходством, тем, что мы сейчас как две капли воды, не может нащупать эту самую тонкую связь, способную нас спасти.
– Тебя не должны напугать угрозы, – прошептала Александра. – Выбери ту, кто на самом деле является Шарлоттой Каннингем. И пусть наши взаимные чувства помогут тебе сделать правильный выбор.
Магнус повернулся ко мне и вопросительно изогнул брови. Он как будто спрашивал – а что я могу сказать о чувствах? Шарлотта Каннингем влюблена в Магнуса Лефара? Она готова простить ему все грехи?
– Нет у нас с тобой ещё никаких чувств, – покачала головой я. – И не будет, если ты продолжишь вести себя, как упрямый осел. Во мне слишком много гордости и фамильного, родительского упрямства, чтобы это было так просто, лорд Лефар. А ты ещё пока что не заслужил, чтобы тебя любили. Мы связаны только магией, – я отвернулась от него, – и одним коротким обещанием.
Вновь направленный на Александру взгляд.
– Разве женщина, которая тебя любит, так бы сказала?
– Разве, – не удержалась я, – Шарлотте Каннингем есть за что тебя любить?
Иначе, иначе надо было говорить, чтобы спасти нас обоих. чтобы воздух спасти. Чтобы заставить его столкнуть эту мерзкую Александру с горы. Но я позволила себе быть честной, и правда, возможно, оказалась далеко не такой приятной, как хотелось бы верить в это Магнусу.
Магнус переводил взгляд с меня на Александру и обратно. На губах его заиграла полураздраженная, если честно, знакомая мне улыбка, за которую периодически хотелось как минимум убить этого мужчину. Во взгляде полыхало недоверие. Он смерил меня взглядом, потом – мою противницу, горную ведьму, которая сейчас мило улыбалась и всё пыталась заглянуть ему в глаза, выражая свою предельную преданность, даже неожиданную немного, если честно.
Она пыталась доказать ему, что влюблена? В самом деле? Не уверена, что я могла бы так смотреть на Магнуса… Настолько быстро. Нет, мне надо было бы время, надо было бы собираться с силами. Чтобы завоевать меня, ему пришлось бы потратить немало энергии…
Но это если мы выживем, разумеется. Возможно, этого и не случится. А я почему-то в этом сомневалась.
Он выжжет иллюзию на той, кого выбирает, – шептали огненные духи, пока Магнус медленно поднимал руку, на которой уже загорался огненный шар. Мне казалось, что он сейчас отчаянно пытается понять, в кого же им швырнуть, кого пометить, как женщину, которая ему нужна, с которой он хочет продолжать род огненных…
И он определился.
Я не успела даже вскрикнуть. Даже не предупредила его. Только увидела, как пламенный шар врезается в Александру, а моя собственная иллюзия, поддаваясь горной магии, разлетается на мелкие, крохотные кусочки…
Это даже не было больно. Я только почувствовала, как с меня в одночасье сорвали маску, которая делала меня совсем другим человеком. Огненные духи в моей душе возликовали – и я даже не сразу поняла, почему. А потом вдруг осознала, что произошло.
Магнус не выбрал ту, другую женщину. Он просто понял, что и она покрыта иллюзией тоже. И сейчас та магия, которой она всё это время прикрывалась, стремительно выгорала, слетала с неё, падала настоящими лохмотьями и разлеталась по ветру.
Я шокировано охнула.
Эта женщина не была так юна, как Александра. По сути, Александры и не существовало, наверное, никогда, это был сборный образ горной ведьмы, которую она создала, собирая по кусочкам все самые стандартные привычки.
Укравшая огонь.
Укравшая воздух.
Передо мной стояла моя родная бабушка, леди Лисандра Каннингем. Растрепанная, с развевающимися по ветру волосами, в которых уже можно было увидеть седые пряди. В её глазах будто застыла вся грусть веков, всех горных ведьм, которых она заставляла убивать огненных, а потом и самих уничтожала.
Да, это была моя бабушка.
А ещё – настоящее чудовище.
Её улыбка, злая, коварная, заставила меня содрогнуться и отступить на полшага назад. Дальше было некуда, вдалеке, в пропасти, гремела река, и следующий шаг означал бы абсолютную пустоту под ногами. Я не хотела погибнуть, рухнуть в неизвестность. Не хотела, чтобы меня поглотило пламя. Не хотела, чтобы пугающая пустота погубила меня.
Не хотела умереть от руки собственной бабушки.
Но Лисандру, кажется, в эту секунду интересовала совсем не я. Она повернулась к Магнусу и, не скрывая ненависть, пылающую в её синих глазах, швырнула в него колдовским пульсаром.
– Здравствуй, – криво улыбаясь, протянула она, – последний из огненных, положивший взгляд на мою внучку. Не ожидал меня здесь увидеть.
– Ожидал, – протянул Магнус. – Я знал, что за этим стоишь ты. Даже не сомневался. Только такая, как ты, может так легко распоряжаться чужими жизнями и не заботиться ни о ком, кроме собственного довольства и достатка. Это же у тебя в характере, Лисандра Каннингем. Самая отвратительная ведьма из всех, кого я когда-либо встречал.
– Да? А может, ты хочешь сказать это о моей невестке?
– У Дараэллы доброе сердце. У тебя его нет.
Лисандра ухмыльнулась.
– На моей стороне сила гор. Сила воздуха. И все уверены в том, что это ты убил несчастного де Рейна. Моя внучка… – она презрительно взглянула на меня. – Моя внучка ничего не сможет сделать. Она забудет это столкновение, как страшный сон. Разумеется, я не убью её. Просто воспитаю из неё правильную горную ведьму. Чтобы было кому потом занять мое место и изничтожать таких, как ты.
Мне хотелось крикнуть, что она ошибается, что то, что она творит, это самое настоящее преступление, но я поняла, что не могу. Как и любая горная ведьма, я попала под влияние верховной и вряд ли была способна сейчас хотя бы сдвинуться с места.
– Думаешь, что есть кто-то сильнее меня, огненный? Ошибаешься. Я слишком долго копила силы. Я убила много своих подданных, чтобы уничтожить всех твоих. Но мы рождались, а вы нет. И пришел ваш конец. Ты погибнешь, Магнус Лефар. Погибнешь, и ничто тебя не спасет.
Вокруг Магнуса разгорелся ореол пламени. Он усмехнулся.
– Ты думаешь, – прошептал он, – что преимущество на твоей стороне, потому что ты в горах. Но я чувствую, что источник моей силы здесь, рядом. И он готов со мной поделиться.
Конечно, я была готова! Моя бабушка только что убила носителя магии воздуха, кажется, последнего, теперь собиралась то же самое сделать с последним из огненных, а дальше что? Будет последний из морских, потом последняя из горных, а она вылезет на трон из костей и станет заправлять царством мертвых? Тогда ей придется набрать в слуги себе слишком много некромантов.
Я попыталась поделиться огнем, вселившимся в меня, с Магнусом. Попыталась показать ему, что вот он, совсем рядом, и Лефару совсем нетрудно протянуть руку и взять силу, которую я ему предлагаю. Совершенно безвозмездно.
Может быть, пока что у нас большой любви и не вышло, но бабушку надо остановить. И это даже не обсуждается!
А с остальным мы как-нибудь потом между собой разберемся.
Если выживем, конечно.
– Ты глупец, – ухмыльнулась Лисандра. – Огня здесь нет. Здесь есть горы. И их слишком много…
Здесь были горы. И я чувствовала, что могу черпать их энергию. А что, если…
– Тебе не хватит сил, – прошептала Лисандра.
А что, если превратить энергию гор в огонь? Ведь во мне теперь есть и то, и другое. Почему я не могу быть таким себе мостом между чарами? Почему не могу помочь Магнусу?
Но размышлять было уже поздно. Лисандра выкрикнула что-то, вскинула руки, и с её пальцев сорвался огромный сгусток горной энергии.
А я сделала последнее, что могла – попыталась превратить это колдовство в огонь.
Магнус не заставил себя долго ждать. Он тоже вскинул руки, загораясь. Теперь в нем не осталось практически ничего от живого человека. Он больше напоминал полыхающую свечу, состоящий сплошь из огня. Чары вокруг него плавили воздух, плавили камень у него под ногами…
И заканчивались, потому что топлива-то в Магнусе не так уж и много.
Я надеялась, что огненные духи подчинятся мне. Они и вправду не оказывали особого сопротивления, почти с легкостью перекручивая горную энергию в чистое, неподдельное пламя. Да, с ним трудно было совладать, но я чувствовала, как оно стремительно вырывалось на свободу, пытаясь захватить всё больше и больше того, что, кажется, принадлежало ему по праву.
Я сейчас почти не осознавала себя, была скорее таким себе передатчиком чар – и знала, что то, с какой легкостью они сейчас рвутся наружу, должно кому-то помочь. Магнусу или бабушке, это было мне неведомо.
Но Лефар не останавливался. Первый горный сгусток отбросил его на полшага назад, но он ответил огненным пульсаром, что ударился в грудь Лисандры.
Бабушка только расхохоталась. Ей, казалось, было всё равно, любую атаку она готовилась принять с довольной, победной улыбкой. Полыхание огня только ещё больше веселило её.
– Давай! – закричала она. – Давай, Магнус, убей меня! Уничтожь меня на глазах у внучки!
Она раскинула руки в стороны, как будто раскрываясь для следующего удара. Но Магнус, вместо того, чтобы швырнуть в неё огнем, ответил тем же жестом.
Они оба сейчас были как настоящее средоточие магии. Огонь и горы, алое и синее, стояли друг напротив друга, два титана, два основателя, две опоры своего дара…
И я поняла, что эта магия, которую они сейчас рассыпают, она вся может принадлежать мне. Что мне пора решать, кто именно из них должен победить.
Это была моя бабушка.
Это был мужчина, который пытался принудить меня к отношениям.
Магнус пытался однажды убить мою маму и моего отца, ещё задолго до моего рождения. Пытался завоевать женщину, которая ему не принадлежала.
Что им руководило?
Страсть. Это была не любовь, я прекрасно это осознавала. То, что связывало его и мою мать, нельзя было назвать настоящими чувствами. Страсть, что-то дикое, что так и не нашло отклика в Дараэлле Каннингем, вольной горной ведьме.
А бабушка?
Жадность. Желание отомстить за то, что кто-то не встал на её сторону, хотя, по мнению Лисандры, все должны были поклоняться ей и только ей.
Она хотела обладать силой, не знающей никаких разумных границ. И я знала, чем это закончится для моей семьи. Она сначала уничтожит Магнуса, но потом просто пойдет по головам. Падет мама. Падет дедушка. Падет папа. А я просто превращусь в жертву, которую бабушка сделает такой же, как она.
Она не заслужила всевластие.
Она заслужила наказание.
И я позволила огненным духам превратить горную энергию в пламя.
Вокруг вспыхнуло всё. Мне казалось, я сама горю, и ужасный, раскаленный ветер едва не сбил меня с горного плато, но я продолжала стоять. Пламя окутывало меня, превращая в живую свечу.
И бабушку тоже.
Магнус мог сейчас столкнуть её одним порывом магии. А мог попытаться удержать меня, не дать свалиться в пропасть. Я думала, он просто закончит эту битву, оборвет жизнь своего врага…
Но он поступил иначе. Позабыв о Лисандре, он бросился ко мне, и я почувствовала, как меня обнимают его горячие, пламенные руки. Успела только уцепиться в огненные, но совершенно не обжигающие плечи, и скосила взгляд на бабушку, чтобы заметить…
Заметить, как порыв ветра сметает её с плато.
Я услышала крик. Громкий, надсадный. Бросилась к краю, но было уже поздно. Лисандра Каннингем, побежденная огнем и ветром, побежденная горами, падала вниз. Магия слетала с неё, растворялась в горах, возвращая им долг, но этого было слишком мало.
Мне казалось, я видела, как выгорает молодость бабушки. Когда она наконец-то упала на острые камни, то уже не была ни молодой, ни красивой, ни даже горной. Синева глаз – я будто видела с такого огромного расстояния, – стала чернотой, прекрасное лицо покрылось морщинами. Волосы поседели. Она была старой, отвратительной и… И понесла справедливое наказание за все те злодейства, которые успела совершить за долгую жизнь.
Я слышала шелест ветра. Слышала, как он говорил мне спасибо – спасибо за то, что отомстила. Ветер был свободен. Он гулял в горах и восстанавливал баланс даже так, без своего носителя, и я подумала, что это, наверное, очень правильно. Ветру не нужен повелитель. Ветер сам себе может быть отличным хозяином.
Магнус угасал. Он возвращался в свое нормальное состояние и больше не походил на чудовище, а был обыкновенным живым человеком, может быть, несколько более… пылким, чем мне бы хотелось.
