Текст книги "Упрощение строптивой (СИ)"
Автор книги: Алла Матюлина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 12 страниц)
Глава 11
На этот раз я не просто принимаю сторону стороннего наблюдателя. Сейчас и есть та, другая Кора. И то ли игры подсознания, то ли наложился отпечаток недавнего удара, но даже во сне у меня раскалывается голова. Вот только это больше похоже на …похмелье?
– Ох…– до чего же мерзкое ощущение! Меня как будто со всей дури молотком огрели! Не в силах больше терпеть мигрени, протяжно стону и тут же слышу справа знакомый голос:
– Знаешь, будь я сейчас твоим наставником – то точно не удержался бы и сказал «я же тебя предупреждал»!
В ответ я лишь щурюсь, стараясь избегать слишком яркого солнца, и поворачиваюсь к мужчине. Чувство, которое я испытываю к полностью обнаженному любовнику, лежащему на расстоянии вытянутой руки, крайне непривычны для меня. Какая-то сумасшедшая солянка из щемящей нежности, когда я вижу родные, чуть грубоватые черты лица. Доверие, когда я смотрю в голубые глаза, которые когда-то казались мне холодными. Оно настолько безгранично, что я ни капли не сомневаюсь в том, что могу полностью положиться на своего мужчину. И желание, когда мой взгляд опускается ниже шеи. С удовлетворением отмечаю абсолютно гладкую, лишенную растительности грудь, крепкий пресс и внушительную эрекцию, зрелищем которой не дает насладиться тонкая простынь. Мне хочется сдернуть жалкий кусок материи и оседлать брюнета, но …голова все еще раскалывается на мелкие кусочки.
– Кайл, вместо того, чтобы читать нотации, лучше избавь меня от этого. – Делаю незамысловатый жест рукой вокруг своего лица, но и этого не требуется. Ведь Кайл Маккензи понимает меня с полуслова. В шутливой форме он закатывает глаза и произносит что-то вроде: «И с чего я взял, что когда мы поженимся, ты станешь покладистой». А потом я чувствую, как мужчина нависает прямо надо мной, задевая чувствительную грудь, и прикладывает пальцы к моим вискам. Меня окутывает спасительной прохладой, а голова тут же становится легкой. Противная тошнота уходит, как будто ее никогда и не было, а горло, до этого напоминавшее пустыню, приходит в норму.
– Спасибо, – наконец, я нахожу в себе силы как следует рассмотреть убранство комнаты, в которой мы находимся. Не дурно! Повсюду позолоченная мебель, картины, стоимость которых равна моему месячному жалованию. Скашиваю ресницы в сторону Кайла Маккензи и натыкаюсь на его смеющийся взгляд. Кого-то явно позабавил тот факт, что я не помню, как оказалась в этой спальне. Сладко потягиваюсь, наблюдая, как чернеет взгляд мужчины, и спрашиваю, – напомни, почему мы до сих пор не переехали к твоему брату в резиденцию?
– Во-первых, потому что ты трудоголик. А во-вторых, потому что я трудоголик. – Говоря это, Кайл Маккензи берется за край простыни и невесомо стягивает ее с моего тела. Сантиметр за сантиметр она обнажает мою кожу, заставляя покрываться мурашками. Больше не отвлекаясь на то, чтобы смотреть мне в глаза, мужчина любуется все новыми и новыми открывающимися его взору участками тела. Вот он сглатывает, когда призывно поднимаются мои соски, а сейчас – с интересом исследователя рассматривает впадинку на моем животе. Тем временем, простынь сползает все ниже и ниже, грозя открыть мужчине взгляд на самое сокровенное…Мои глаза поддергиваются дымкой, понимая, что любовник собирается делать дальше. А он между тем, задумчиво продолжает монолог, – может, лет через сорок, когда нам наскучит практика при академии…
Больше всего на свете я хочу, чтобы эта сладкая пытка продолжилась, но вместо этого, не сдерживаюсь:
– Ха! К тому времени уже дети станут трудоголиками и не захотят уезжать!
– Кора! – С укором произносит декан. И на короткий миг мне становится стыдно.
– Прости, забыла, никаких разговоров о детях. Ты продолжай, продолжай.
Мой мужчина хмыкает, но послушно стягивает простынь ниже. Его глаза загораются, когда он видит гладко выбритое лоно. И, больше не теряя времени, он зарывается внутрь, с блаженством вдыхая мой запах ТАМ. Мне щекотно, когда Кайл запечатлевает поцелуй на внутренней стороне бедра. Я чувствую легкое покалывание, когда короткая щетина задевает половые губы. Но это все ерунда по сравнению с тем, что я ощущаю, когда язык любовника аккуратно проходится по моему клитору! Нежно, будто вычищая самую дорогую драгоценность мира, он скользит по моей горошинке, рождая самые невероятные чувства в теле. Вверх-вниз. Влево – вправо. Мое тело выгибается дугой, в неконтролируемом приступе истомы. А затем Кайл ускоряется, и вместе с тем, начинает водить языком в хаотичном порядке. Мне кажется, будто у меня плавятся мозги, ведь из-за этих движений чужого языка, в которых нет логики, я не могу поймать ритм. Не могу настроиться на волну и это значит, что я снова в его власти! Я не знаю, сколько времени это продолжается, время как будто сузилось в один отрезок, где существует лишь жизнь ниже моего живота. Больше не в силах выдержать напряжения, я прижимаю голову любимого к себе, впиваясь ногтями в его волосы. Мои бедра невольно двигаются в такт, а язык мужа, будто в насмешку, замедляет движения. Медленно, словно лавина издалека, это движется в мою сторону. Одна томительная секунда, когда мне будто бы хочется сделать чих, но я не могу. А потом меня накрывает мощная волна разрядки.
– Боже…Кайл, да! Еще немного…Ммм…
Меня будто на десяток секунд парализует, а потом отпускает. Будто моя душа возносится ввысь и рождается заново. Будто…Нет, я могу это описать словами. Такое лишь нужно почувствовать. И слезы, выступившие на моих глазах, явное тому подтверждение.
– Это было…ты как всегда…– у меня не хватает эпитетов, чтобы объяснить супругу, ЧТО он со мной сделал. Но я могу кое-что другое...И я докажу, что моя благодарность не знает границ.
Уже через секунду мои коленки упираются в пол. Кайл, полностью обнаженный, стоит рядом. Я могу дотронуться рукой до его ступни. Но зачем мне она, когда прямо на уровне моих глаз призывно стоит его член? Массивный, с капелькой влаги на конце, он заставляет меня воодушевленно облизать губы. А голубые глаза мужа, непрерывно следящие за каждым моим движением, подталкивают меня скорее открыть ротик и насладиться вкусом этого агрегата. Я сглатываю вязкую слюну, в преддверии семени, которым меня щедро накормит любимый. И вот, он уже упирается в мою щеку…И я слышу:
– Что он там…?
– В чем дело? – Я поднимаю глаза на мужа и недовольно хмурюсь, не словив его взгляд. Что за чертовщина? Обычно Кайл не теряет возможности лишиться такого зрелища.
– Все в порядке, – я хочу подняться с колен, чтобы посмотреть, что же такого увидел мой супруг в окне, раз отвлекся от своей женщины. Но мужчина надавливает мне на плечи, заставляя вновь присесть.
– Позволь с тобой не согласиться! – Не смотря на протест мужа, я все же приподнимаюсь с колен, смотрю в окно и ….– Раймонд!
С моих легких выходит весь воздух, а голова начинает кружиться. Я начинаю метаться по всей в комнате в поисках одежды, на ходу огрызаясь в сторону мужа.
– Хватит паниковать! Все обойдется! Время пришло!
– Не хочу ничего слышать от предателя! Нужно было сразу сказать, что ты увидел в окне! – Супруг в свою очередь не отставал:
– Ведешь себя как мать-наседка. Себя вспомни! А ведь ты была намного младше!
– Я – другое дело! – Где же мое платье?
– Между прочим, я тоже за тебя тогда переживал! – Я оборачиваюсь в сторону Кайла и вижу, что мой наряд в его руках.
– Кайл, ты…я…– чуть ли не впервые в жизни я не нахожу слов. Ведь с одной стороны, правда на стороне супруга, а с другой…это же Раймонд!
Еще один короткий взгляд в окно и я, смирившись, делаю шаг вперед, к своему мужчине. Он заключает меня в свои объятия и, успокаивая, нежно баюкает:
– Я знаю, что ты сейчас чувствуешь. Но рано или поздно это должно произойти. А ты не можешь его ограждать от…
Миг! И выхватываю платье с цепких рук Кайла Маккензи и, на ходу одеваясь, бегу на выход из покоев. Вслед мне несется запальчивое:
– До чего же ты непробиваемая!
А потом я просыпаюсь. И первое, что я вижу – льдистые глаза наставника.
– Яннис? С Вами все в порядке? – Язык будто прилип к небу. Я все еще не могу отойти от увиденного. И уж точно не готова к разговору с деканом, который второй раз подряд является главным действующим лицом в моем сновидении.
– Да, господин Маккензи. Все в полном порядке. – Я жду, когда мужчина, по обыкновению, коротко махнув головой, встанет и выйдет из палаты. Но этого не происходит. С непонятным мне выражением лица, он супит брови и произносит:
– Вы стонали. – Чувствую, как к щекам прилипает жар, и категорично говорю:
– Вам показалось.
– Вы ОЧЕНЬ громко стонали. – Все же стоит на своем декан в то время, когда я так нуждаюсь в короткой передышке.
– Позвольте с Вами…– я начинаю свою шарманку, но он прерывает:
– Я хочу Вас вновь осмотреть. Возможно, я что-то пропустил. – К моему священному ужасу, он встает с кушетки, на которой сидел и жестом, который мне знаком благодаря работе с пациентами, приказывает снять ночную рубашку.
– Нет!
– Да.
– Ни за что!
– У Вас нет выбора.
– Господин Маккензи, Вы ко мне не притронетесь! Кто угодно, кроме Вас!
Меня все еще трясет после эротических приключений, и я не могу допустить, чтобы декан понял, что я испытываю к нему что-то, помимо уважения и благодарности в рамках ученик-наставник. Но мужчина это понимает по-своему. Его лицо становится даже строже, чем когда-либо. Уголок губы криво приподнимается. А глазах отражается лишь арктический лед.
– Как скажете.
С этими словами Кайл Маккензи, наконец, покидает мою палату, а с моих плеч будто сваливается невидимая гора. С одной стороны, мне неудобно перед деканом. Я вовсе не хотела, чтобы мужчина понял меня превратно. Но…Лучше так, чем иначе.
Именно после этого случая, мои отношения с наставником изменилась. Куда-то делись наши споры насчет тактики лечения пациентов, исчезли вечные препирания. Да…Эти три месяца тянулись очень медленно, даже несмотря на тот багаж знаний, который поселился в моей голове. И, может, меня бы такое отношение устраивало, если бы не одно «но». Сны. Чувственные и грешные, они приходили ко мне с завидной регулярностью, заставляя неловко отводить взгляд при встрече с Кайлом Маккензи. В его кабинете, в каком-то доме, в карете…За эти дни я видела много интимных подробностей, связанных со своим наставником. Единственное, чего избегала моя психика – это проникновения. Потому что я ни разу так и не почувствовала члена внутри другой Коры. Именно по этой причине, по окончанию срока пари, мной было решено разорвать практику в лазарете. Но кто знал, что события начнут разворачиваться с поистине предельной скоростью и от меня не будет ничего зависеть…?
Глава 12
Я всегда считала, что когда придет время – буду готова ко всему. Но сейчас, стоя у ворот особняка великого Холдора Брайнса – у меня тряслись поджилки.
Менталист выбрал себе жилище под стать, ведь история дома, который он выкупил, будучи на пике своей популярности, была столь же богата, как и маг. Ходят слухи, что несколько столетий назад здесь располагалась резиденция человеческой любовницы, в которой души не чаял нынешний правитель высокородных. И именно будущий король не пожалел ни средств, ни времени на возведение этого трехэтажного дома для любимой. Кто знает, правда это или вымысел, но так или иначе эльф пару десятилетий назад обвенчался с соплеменницей и успел обзавестись потомством. А любовница, если и была, то давно покоится с миром. Насколько все-таки короток человеческий век по сравнению с оборотнями и высокородными…
– Вы заблудились?
Очнувшись от своих мыслей, я перевела взгляд с роскошного здания на появившегося ниоткуда привратника. Степенный мужчина стоял в нескольких метрах от меня, по ту сторону заграждения, и мозолил подозрительным взглядом. На мгновение почувствовала себя воровкой, а потом, вспомнив, что я давно не тот человек, которым когда-то являлась, доброжелательно улыбнулась:
– Добрый день. Я на прием к господину Брайнсу.
– Господин не принимает. – Коротко буркнул мужчина и развернулся ко мне тылом. Не так быстро! Я слишком долго шла к этой встрече, чтобы так просто опустить руки! Долго думать времени не было и ложь, щедро сдобренная правдой, вырвалась наружу:
– Я ученица Кайла Маккензи. И я здесь по поручению своего наставника.
– Другое дело, – услышав новые подробности моего появления, привратник тот час же отворил передо мной ворота и жестом пригласил следовать за ним. Вскоре я оказалась в просторном холе, где мне пришлось, кусая от нервов губы, прождать еще добрых десять минут. Затем служащий проводил меня на третий этаж, прямо в комнаты знаменитого мага. Сердце вдруг забилось быстро-быстро, как у пойманного зайца. А потом, собравшись с духом, я дернула на себя дверь.
Менталист выглядел немощным. Развалившись в кресле-качалке и укрывшись пледом, он производил впечатление человека, уставшего от когда-то бурной молодости. При моем появлении старик медленно, прищуривая подслеповатые глаза, окинул меня взглядом.
– Добрый день, уважаемый маг. Меня зовут Кора.
– Здравствуй, дитя. – Проскрипел мужчина, силясь подняться с кресла. Я поспешила на помощь. – Значит, ты у Кайла на побегушках?
– Вроде того, – прямолинейность менталиста вызывала облегчение. Всегда умела общаться с такими людьми. Быть может, и на этот раз повезет и Холдор Брайнс выслушает меня до конца, вместо того, чтобы выставить за порог?
– Как декан поживает? Лет тридцать не было от него вестей. – Я недоуменно нахмурилась. На вид моему наставнику лет тридцать пять, поэтому слова менталиста вызывали обоснованное сомнение. Хотя, учитывая преклонный возраст Холдора Брайнса, не удивительно, что он мог запутаться.
– Я…немного приукрасила действительность. – Брови мага взлетели вверх.
– Вот как? И зачем же ты сюда явилась? – Чувствуя, что сейчас решится моя судьба, я глубоко вдохнула, как перед прыжком в воду.
– У меня в голове стоит ментальный блок. И я не знаю никого, кроме Вас, кто мог бы его снять.
– Хе-хе,– мужчина прокашлялся и с новым интересом оглядел меня сверху вниз, – губа не дура. Но, боюсь, даже для ученицы Кайла Маккензи я не проделаю такую работу бесплатно. Сама понимаешь – силы уйдет немеренно. А ты, – короткая заминка и новый многозначительный взгляд, – извини, не похожа на человека, который может себе позволить мои услуги.
– Это не проблема, – воодушевившись тем, что маг не дает от ворот поворот, я кладу свой потрепанный чемодан на журнальный стол и щелкаю задвижкой. И нашему взору предстоит иррациональная картина. Ведь этот неказистый и обшарпанный с виду чемодан доверху набит деньгами. Золотые, серебряные монеты…Даже пару слитков меди. Да, последние пару лет я не сидела на месте. У меня была цель, и я шла к ней напролом. Заработать столько денег, чтобы с лихвой хватило рассчитаться с великим магом и узнать, наконец, всю правду о себе.
– А…эм…– кажется, Холдор Брайнс находится под впечатлением. – Думаю, так много не нужно…
– Так Вы возьметесь за работу?
– Тряхну стариной. Судя по всему, тебе это ОЧЕНЬ надо. Выкладывай. Какой промежуток времени выпал из головы.
– Первые осознанные воспоминания у меня появились около тринадцати лет. А до этого – сплошная пустота.
– Что? Это невозможно! – Старик отшатывается от меня как от прокаженной и начинает расхаживать из угла в угол, на ходу размышляя, – а если это правда, значит, была повреждена височная доля…а это подразумевает…– он кидает взгляд, наполненный жалостью в мою сторону и мое трепещущее сердце обливается кровью, – прости. Но я вряд ли смогу зайти так далеко. Возможно, когда я был в форме. Но сейчас…нет. Это исключено.
Менталист отворачивается от меня и все, что я могу видеть – его сгорбленную спину. Он и сам подавлен тем, что не может мне помочь. Просто таковы реалии.
Чувствую на языке вкус горечи. Я так далеко зашла и все напрасно! Мои плечи понуро опускаются, и на нетвердых ногах я делаю пару шагов в сторону выхода. Плевать на деньги! Зачем они мне, если от них нет толка?! А затем, новая мысль, заставляет меня врасти пол. Всю свою сознательную жизнь я спорю и пререкаюсь. С друзьями, преподавателями, Адамусом Совгияром и даже Кайлом Маккензи, от чьего взгляда меня кидает в холодную дрожь. И чтобы я, та, которую сам букмекер окрестил Занозой, не смогла уговорить одного мага? Позвольте с Вами не согласиться!
– Уважаемый господин Брайнс! Я в корне не согласна с Вашей оценкой ситуации.
– Оценкой? Деточка, ты, кажется, не расслышала. Если что-то пойдет не по плану – твои мозги растекутся лужицей и твое сознание будет похоже на трехлетнего малыша. – От возможной перспективы меня передернуло. Но уйти отсюда я могу всегда. А вот узнать подробнее…
– И какой на это шанс? Что я больше не буду…в уме?
– Небольшой, но…
– Значит, решено.
– Ты меня слышишь? Я сомневаюсь, что смогу все сделать правильно, не повредив ни одного участка мозга!
–А я – не сомневаюсь!
– Я слишком стар, чтобы иди на такой риск! Меня же за решетку упекут, если ты не выдержишь сеанса!
– Выдержу! А если не выдержу, то никто Вас и пальцем не тронет. Никто не знает, что я здесь. Семьи у меня нет. Некому будет настучать на Вас.
– Да зачем тебе это?! – Явно устав от моего наступления, маг всплеснул руками, – Ты молодая, красивая! Целая жизнь впереди! Зачем возвращаться к прошлому?
– А если я не могу жить, не зная, кто я такая? Что Вы на это скажете? – Мой голос скатился на шепот, но глаза все еще упрямо сверкали. Даже артиллерийские войска не заставят меня спасовать. И Холдор Брайнс это понял.
– Да откуда ты такая взялась? Упрямая, словно вол!
– Понятия не имею. Вот сейчас Вы поколдуете, и мы вместе это выясним!
Победа! Окончательная и бесповоротная! Иначе, почему бы вдруг маг так изменился? Вытянулся во весь рост, став будто бы даже моложе и, что-то решив для себя, приосанился.
– Будь по-твоему, Кора. Но помни, я тебя предупреждал. – С трудом подавила желание кинуться на шею менталисту. И вместо этого, лишь уверенно отрапортовала:
– Я готова.
Я лежала на кушетке в кабинете мага. Страха и сомнений больше не было. Лишь чистая уверенность, что все получится, как нужно. Я вижу, как руки Холдора Брайнса становятся все ближе и ближе. Затем его пальцы мягко дотрагиваются к моим вискам. Мутные глаза мужчины смотрят прямо на меня. Миг ничего не происходит. А потом меня настигает боль.
Боль. Она была такой силы, будто желала вывернуть меня наизнанку . Боль. Она заставляла меня шипеть, всхлипывать и орать. Но где-то там, внутри моего организма. На деле же я не произнесла ни звука. Боль. Она была подобно железному молотку, где она– орудие, а я – орех. А потом скорлупа разлетелась на куски. И меня настигли воспоминания.
– Береслава! Береслава ри`эс Ярен!
Ой, ой, ой! Не к добру это! Когда матушка называет меня полным именем это очень плохой знак. Неужели прознала про мои вылазки в деревню? Или…руки похолодели от внезапной догадки, и я бросилась наверх, на второй этаж. И скоро мои подозрения подтвердились.
– Что это такое? – Обычно эта моложавая женщина выглядит сущим ангелом. Карие, почти черные глаза, обрамленные густыми ресницами. Аристократичный нос, пухлые губы… Но сейчас ее лицо было искажено гневом. А в руке она негодующе сотрясает книгу. И обложка на ней была мне очень знакома…
– Это называется книга, мам.
– А подробнее? – Под яростным взглядом я заерзала.
– Что-то про трансформацию…
– Что-то? Это же издание «частичная трансформация»! – Непоследовательно заявила родительница. Зачем спрашивать, если и так знает, что у нее в руке…А она, между тем, продолжила наседать, – я так понимаю, интересоваться, как ты залезла в запрещенный стеллаж библиотеки смысла нет? – Я вновь стушевалась, а матушка все продолжала упреки, – Молчишь?Как тебе не совестно, Береслава!
– Ну, как-то так…
– Ты ведь знаешь, насколько это опасно! Тебе всего тринадцать!
– Уже тринадцать…
– Снова огрызаешься?Сил моих больше нет!– Она хотела добавить еще что-то, но с соседней комнаты послышался детский плач. Я с облечением выдохнула – кажется, экзекуция откладывается.
И я была права. Напоследок сверкнув глазами, мама недовольно покачала головой. Кровь прилила к щекам, я опустила голову. Дождалась, пока хлопнет дверь…И преспокойно начала доставать из-под кровати остальные залежи всевозможных справочников и учебников, на ходу размышляя, куда их перепрятать. Но то ли неправильно рассчитала время, то ли сработала интуиция, но уже через минуту дверь в мою комнату приоткрылась и мама ахнула:
– Береслава! У тебя тут целый склад! – Вот сейчас и правда стало не по себе…– А этих двух вообще у нас никогда не было! Где ты их только отыскала? Снова не отвечаешь? Лучше бы ты с таким упорством изучала эльфийский!
– Он нудный и тяжелый. Даже высокородные на нем почти не говорят.
– Зато не опасный!
– Да изучая эльфийский можно от скуки умереть!
– Береслава! – Обстановка в комнате накалилась до предела. Я уже видела, как у мамы на коже от переизбытка эмоций проявляются зеленые чешуйки. Отметила, как желтизна заполоняет глаза. И приготовилась покорно склонить голову, когда родительница вложит силу в свой приказ. Но детский смех разрядил обстановку. Пухлый краснощекий младенец на руках мамы заливисто захохотал, пытаясь от нее отодрать зеленую чешуйку. А я не преминула воспользоваться ситуацией.
– Рай, иди ко мне!
Малыш умильно скривил лицо, показав, что хочет на волю и мама его опустила на пол. Мы обе затаили дыхание, когда, встав на пол, брат сделал шаг. Первый, второй, третий…
– Какой же ты у меня молодец! – Подхватив братика на руки, я его закружила, заставив рассмеяться еще пуще прежнего.
– И это в десять месяцев! – На глазах мамы выступили слезы, – ах, если бы это видел отец…
У меня и у самой к горлу подступил ком. Отца не стало пару месяцев назад и наша маленькая семья до сих пор не может прийти в себя от этой утраты. Он был сильным, смелым и бесконечно справедливым. И именно последняя черта характера его сгубила. Врагов у верховного судьи королевства оборотней было предостаточно…
– Мам, все наладится…Вот увидишь, – я неловко приобняла маму, хотя больше всего хотелось громко взвыть в голос.
– Конечно, наладится! – Она вытерла с глаз слезинку и ее глаза многообещающе сверкнули, – я найду того, кто это сделал!
Угроза, прозвучавшая в ее голосе, заставила меня невольно сжаться. И заодно – дать себе аналогичное обещание.
*****************************************
Я проснулась от громких голосов. В нашем спокойном мирке, которым стал дом, это казалось неправильным. Откуда здесь могут взяться эти посторонние звуки? Недолго думая, свесила босые ноги с кровати и отправилась на разведку.
Осторожно подхожу к лестнице, выглядываю со второго этажа вниз и замираю, чувствуя запах угрозы.
– Иллария, чего стоило проглотить обиду и затаиться? Все остались бы довольны. А сейчас…ты слишком далеко зашла в своих поисках.
– Ты! – Мама сама на себя не похожа. Отросшие когти, яростное шипение… И взгляд, загнанной в угол собаки.
– Я, – не стесняясь, мужчина прикурил толстую сигару, стряхивая пепел прямо на пол. В полутьме сверкнуло рубиновое кольцо.– Даже не пытайся отправить зов. Я все предусмотрел.
– Мерзавец! Думаешь, правда не выплывет наружу? Рано или поздно об этом узнает правитель. И тогда ты сполна заплатишь за все!
– Пустые слова. А вот тот факт, что я здесь, в твоем доме…– с намеком произнес мужчина, с наслаждением вглядываясь в побледневшее лицо моей матери.
– Ты не посмеешь…Ты не убьешь их.
– А зачем убивать? – С напускным весельем произносит незнакомец, – маленькие оборотни еще отработают верную службу.
И тогда мама срывается. Ее оборот – прекрасен. Стремительный, словно бросок кобры, он заставляет меня одновременно замереть от восхищения и ужаса сложившейся ситуации. Я чувствую, что должна что-то сделать. Если бы я только могла отправить ментальный зов кому-то из родственников! Но я еще слишком мала. Но ведь у меня есть оружие! Мои настойки и вытяжки! Некоторые – усиливают регенерацию, другие – придают скорость! И, больше не заботясь о том, что меня услышат, я кидаю последний взгляд на битву двух оборотней. На короткий миг встречаюсь с глазами матери – в них плещется столько любви, волнения и страха за меня! А потом я срываюсь в комнату.
Где же они? Голову заполоняет туман. Ладони подрагивают настолько, что первые колбы просто падают с моих рук, оставляя на ковре пятна. Что там происходит? Я пытаюсь мыслить разумно, но вместо этого в панике мечусь из угла в угол. Запинаясь и падая, я бегу обратно. Я должна успеть. Должна…
– Все кончено.Спускайся вниз. – Я встречаюсь взглядом с ним. Перевожу взгляд дальше и мое сердце разрывается на куски. Рассыпанная по полу копна каштановых волос. Тонкая струйка крови, вытекающая из носа.. И неподвижный взгляд таких же, как и у меня, карих глаз. Отныне – я круглая сирота. Боги, чем я заслужила все это?!
– Н-нет.
– Да, изменить ничего нельзя.
– Нет. Я не пойду…– С трудом отрывая загипнотизированный взгляд от тела, я, наконец, понимаю, что должна была сделать сразу, как только услышала обладателя этого чужого голоса.
Ноги слушаются плохо. Такие тяжелые, будто налитые свинцом, они то и дело хотят, чтобы их обладательница безвольно рухнула. Но я должна быть сильнее. Не оглядываясь, забегаю в комнату Рая. Подхватываю братика на руки и вновь слышу со стороны лестницы ненавистный голос:
– Девочка, прекрати со мной играть!
Но я ему не поддаюсь. Вместо этого, с ребенком на руках, бегу в противоположную сторону. Потайной выход, мне нужен именно он. Тонкие руки подростка с трудом открывают тяжелую дверь. Чувствую спиной запах угрозы и шипение. Но мне безразлично. Как только я закрою на замок эту дверь – буду в безопасности. Он не сможет ее открыть! Я уже вижу из-за угла фигуру убийцы моих родителей. И даже встречаюсь с ним взглядом. А потом – с силой захлопываю дверь.
Все! Мы в безопасности! Рай тоже что-то чувствует. Зрачок в его глазах становится вертикальным, а вместо привычного «агуканья» он нервно шипит. Маленький мой, он всегда был сильным, как наш папа. Я хочу дать нам короткую передышку. Желаю спуститься вниз по стене и как следует проплакаться. Но вместо этого – вновь срываюсь на бег, на ходу рисуя план.
Скоро мы окажемся на лесной опушке. Оттуда – до деревни рукой подать. Но зная, что там меня может поджидать ОН – я не могу так рисковать. Я должна открыть правду кому-то из наших. Я не оставлю это так…
– Я же говорил, что не стоит со мной играть.
В моих глазах темнеет. Я и младенец – простив одного из самых сильных представителей нашего рода. Даже в человеческой ипостати его сила давит на меня. Мне хочется рухнуть на колени перед ним и сделать все, что он прикажет. Но вместо этого, я врастаю в землю, где он меня перехватил.
– Я не буду служить! И Рай Вам не достанется!– Мой голос похож на писк котенка и убийцу это веселит.
– Твой брат – сильное существо и пригодится в моих планах. А что до тебя…Знаешь, а ведь я сначала хотел тебя убить. Слишком много видела. Но сейчас у меня есть идея получше. Я знаю мага, который тобой основательно займется.
– Я не допущу этого! – Для него мои угрозы – пустые слова и мужчина вновь хохочет.
Я открываю рот, чтобы вновь возразить. И именно в этот момент меня сбивает с ног мощнейшая воздушная волна. Понимаю, что приземляюсь затылком на камень. В глазах кружатся звездочки. Но могу думать лишь об одном: Рай? Где Рай? Поднимаю взгляд наверх и вновь вижу убийцу своих родителей. Он смотрит снисходительно в то время, когда мой брат извивается в его руках. И последнее, что я слышу, это:
– Ты даже не вспомнишь об этом.
Я открываю глаза как будто после долго сна. Все кажется таким ярким, а запахи – чувствительными. Рядом, в своем кресле качалке, полулежа сидит Холдор Брайнс. Пожилой маг выглядит истощенным, но я знаю, что через какое-то время он придет в себя. Поэтому не дожидаюсь его пробуждения. Вместо этого – окончательно встаю с кровати и иду на выход. В голове больше нет путаницы. Наконец, все стало на свои места.
– Вы знаете, сколько прошло времени? – Я чувствую приближение привратника даже раньше, чем он встречается на моем пути. – Не зря господин давно не берется за заказы! Пожалели бы человека! В его-то возрасте!
Слуга продолжает еще что-то говорить, но я его не слушаю. Вместо этого, выхожу на улицу, где уже вовсю царит ночь. Я действительно не знаю, сколько прошло времени. Но я знаю другие, три непреложные истины.
У меня есть брат. И я найду его!
У меня есть могущественный враг – и он за все поплатится!
Я – дракон. И я расправлю свои крылья!
