Текст книги "Упрощение строптивой (СИ)"

Автор книги: Алла Матюлина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 12 страниц)

Глава 6

– Заноза, что за ширпотреб у тебя на ногах?

На этот раз букмекер подкрался незаметно. Поэтому, когда я почувствовала на своем плече чью-то костлявую ладонь, еле подавила испуганный вопль в горле. Чтобы он почувствовал мою уязвимость? Этого еще не хватало! Я развернулась в сторону говорившего, и наградила не самым доброжелательным взглядом.

– Между прочим, это самая стильная обувь в этом сезоне.

– Заноза, не рассказывай мне сказки, это тапочки с лазарета. В таких пациенты ходят.

Холеный палец с крупным рубином бесцеремонно указал на мою обувку, а взгляд букмекера выразил такую степень снисходительности, что любой другой  на моем месте сейчас бы провалился сквозь землю. Но не я.

– Господин, я понимаю, что в Вашем возрасте тяжело уследить за современными тенденциями, но…

– Заноза, неужели так сложно признать правду? – Мужчина презрительно фыркнул, не поверив мне ни на грош, но я сделала вид, что не услышала.

– Говорят, именно в такой модели рассекает замок сам король оборотней, дракон Джонатан ди`эр Эргосса…

– Может, хватит мне вешать лапшу на уши? Я столько не сьем.

– А еще, ходят слухи, что высокородные выпустят новую коллекцию по данному образцу...

– Уверен, я узнал бы об этом первым, – что это? В глазах букмекера искры веселья? Или я совсем разучилась разбираться в людях и нелюдях? – Ладно, пусть будет по-твоему.

Точно! Сила некроманта как-то повлияла на мой мозг, и теперь я слышу галлюцинации! Других объяснений, почему мужчина впервые за время нашего знакомства согласился, я не вижу. Довольная собой, я мимолетно покосилась на предмет спора. Конечно, букмекер был прав. Он это знал. Я это знала. Но молчание золото – это не про меня. А в тапки, между прочим, совсем не грели. Когда букмекер прислал мне записку с требованием о срочной встрече, мне было не переодеваний. Хорошо хоть с лазарета удалось выскользнуть без проблем. Надеюсь, дело, ради которого я среди ночи кралась в это место, того стоит.

– Я Вас слушаю, уважаемый.

– Отныне ты – ученица самого Кайла Маккензи, так? – Дождавшись утвердительного кивка, букмекер продолжил, – я собираюсь запустить тотализатор на то, когда декан вытурит тебя из программы.

Наверное, сейчас мне стоило влепить мужчине пощечину. Или, на худой конец, обозвать последними словами и гневно топнуть ножкой. В конце концов, мне ведь должно быть обидно за такое пренебрежительное отношение к себе? Но жизнь на улице меня научила – думать трезвой головой и не упускать возможности лишний раз подзаработать. Поэтому, я секунду подумала, и коротко, по-деловому, уточнила:

– Сколько?

Озвученная сумма в сотню раз превышала самые смелые ожидания. Да получив ее, я сразу же смогу сделать то, к чему так долго шла! Прикрыв веки, хрипло спросила:

– Что мне нужно будет сделать? Всеми силами держаться за наставника или, наоборот, вылететь при первой же возможности?

– Нужно продержаться в учениках как минимум три месяца. Справишься?

– Да.

– Отлично! – Мужчина довольно просиял. Не понимаю, зачем ему все эти ставки, если его семья и так располагает несметными богатствами? Я уже не говорю о том, какой приток денег идет от его постоянной работы. Ладно, это не мое дело. Как бы мы друг другу не нравились, но ничего лучше не объединяет, чем коммерция! – Лови аванс.

На горсть золотых монет я глянула, как на гремучую змею. Аванс? Никогда прежде букмекер не сотрудничал по такому принципу. Я с сомнением покосилась на мужчину, намереваясь вернуть десяток золотых, но он снова удивил.

– Купи себе эльфийские ботинки. И, желательно, не из новой коллекции.

Секунда, и мужчина бесследно растворяется в темноте. Оставляя меня размышлять над тем, не присоединились ли к слуховой галлюцинации еще зрительная и тактильная…

А уже утром я имела возможность задать себе вопрос, не погорячилась ли с заключением спора?

Наконец-то меня выписали с лазарета! Целители наблюдали за моим состоянием целую неделю, и я сгорала от нетерпения, когда же меня отпустят. И когда настал час X, я с удовольствием вдохнула свежий воздух и подняла правую ногу, чтобы сделать шаг в сторону общежития…

– Не так быстро, Яннис.

Я ужом обернулась назад, чтобы натолкнуться на немигающий взгляд декана. Не знаю, что ему от меня нужно, но это точно не к добру.

– Господин Маккензи, мой целитель сказал, что я совершенно здорова и отпустил домой…

– Это вряд ли. Сейчас у Вас практика.

Из огня да в полымя! Протест поднялся из глубин души, заставляя непримиримо сверкнуть глазами. Я неделю провалялась в койке! Разве я не имею права на короткую передышку? Что за предвзятое отношение?

– Господин Маккензи, фактически выписка будет завтра, а сейчас я бы  приняла ванну. А уже завтра готова учиться под Вашим началом. – Я сложила руки на груди, полностью уверенная в своей правоте. Но и мужчина не отстал, отзеркалив мою позу, он бесстрастно заявил:

– Студентка Яннис, фактически Вы могли принять ванну, когда сбегали среди ночи из лазарета.

– Откуда Вы… – Крыть было нечем. Наставник поймал меня на крючок, заставив от досады покраснеть. Ведь всего раз улизнула с палаты, и то, ради дела. Но разве этой глыбе льда объяснишь, что на кону стояло слишком многое, вот я и позволила себе несанкционированную вылазку? Рот декана скривился в издевательской улыбке, и он бросил:

– Советую Вам запомнить, я всегда в курсе происходящего в моем лазарете.

И развернулся спиной ко мне, направляясь обратно в лазарет. В полной уверенности, что я последую за ним. И я последовала. Мне пришлось натурально бежать следом, потому что ради меня шаг сбавлять он не собирался.

– Куда мы направляемся? – Я ожидала чего угодно, кроме того, что он сказал дальше:

– Проведу Вам экскурсию по лазарету.

– Мне же Йен все показывал. Кстати, где он? – За всю неделю я ни разу не видела наставника в сопровождении студента.

– Его больше нет.

– Как это? – Я настолько опешила от ответа, что чуть позорно не споткнулась. И пусть к парню я ничего кроме неприязни не испытывала, но это же не повод…

– Дальнейшее его обучение проходит без моего участия, – я облегчено выдохнула. Чего только не нарисует богатое воображение! Кажется, моя растерянность написана на лице. – Боюсь представить, о чем Вы подумали.

– Господин Маккензи…

– Можно просто наставник. – Поправил брюнет, но я продолжила, как ни в чем не бывало.

– Господин Маккензи, я тут уже все знаю, – я действительно выучила все хитросплетения лазарета.

– Яннис, – мужчина резко остановился, и я чуть было не влетела в его массивную фигуру. – Вместо того, чтобы как обычно спорить, лучше спрашивайте, что  Вас интересует.

Предложение было щедрым. Настолько, что я сразу же забросала наставника десятком вопросов. Мы начали с операционных, и закончили у того самого зала, где был прозрачный шар, который меня смутил при первом посещении.

– Что это?

– А какие у Вас есть предположения?

– Похоже на какой-то шар для прорицания…– Я выпалила единственную догадку, которая пришла на ум.

– Яннис, зачем бы он здесь стоял? В лазарете? Сами подумайте. К тому же, видеть будущее могут лишь некоторые драконы. Людям этот дар неподвластен, так что можете не верить шарлатанам, которые будут обещать показать Вам суженого в стекляшке.

– Да я и не собиралась…

– Опять спорите. Яннис, хоть раз дослушайте меня до конца. Это зал очищения. Кладете ладони на шар и сбрасываете негативную энергию.

Я с любопытством покосилась внутрь комнаты. Надо же, прежде не слышала о таком! А потом, не думая, обронила:

– Вы, наверное, часто здесь бываете…

Ох, зря! Взгляд, которым меня наградил декан – заставил невольно попятиться. Кто только тянул меня за язык? Это не высокородный, чтобы затевать с ним словесную перепалку, Кайл Маккензи в такие игры играть, точно не станет! К тому же, не стоит забывать, что находится на весах! Поэтому, я испуганно сглотнула и быстро протараторила:

– Вы же приводите сюда пациентов…

Еще несколько секунд мужчина посверлил меня раздраженным взглядом, а потом соизволил ответить:

– Нет, этим занимаются другие. Идите за мной, я покажу, в чем заключается наша работа.

И снова я не иду, а бегу, борясь с отдышкой. И оказываюсь в большом просторном помещении, где уже слоняются двое учеников наставника. Одного, если мне не изменяет память, зовут Айкл, а имя второго не довелось услышать. При  виде декана оба тут же приосаниваются и инстинктивно отходят на шаг дальше.

– Что у нас?

– Переломы ребер и конечностей – отдали в травму. Контузия – ей занимаются хирурги совместно с менталистами.

– Не густо.

 Не густо? Это же такой фронт работ! Руки зачесались от предвкушения использовать магию и я, под зашуганные взгляды хирургов, обратилась к декану.

– Господин Маккензи, можно я займусь следующим пациентом?

– Яннис, Вы не готовы.

– Готова!

– Яннис, не испытывайте мое терпение. – Мужчина даже не глянул в мою сторону, и это еще больше раззадорило привлечь его внимание.

– А я говорю, готова!

Да! Я таки заставила Кайла Маккензи развернуть корпус в мою сторону! И пусть хирурги глядят на меня как на самоубийцу, но так или иначе, я докажу, что чего-то стою!

– Хорошо, следующий пациент – Ваш.

Довольная, тем, что ко мне прислушались, я спрятала окрыленную улыбку в вороте мантии. И не почувствовала подвоха. А зря.

Сначала я почувствовала запах горелой плоти. А потом – занесли ее. Совсем молодая на вид, даже моложе меня. Длинные рыжие волосы, стройная фигура. Красавица. Или была красавицей, потому что сейчас половина ее прекрасных волос обуглена. Миловидное лицо покрывает огромный ярко-красный ожог. Платье, в прошлом изысканное и богатое, превратилось в лохмотья и позволяет охватить взглядом десятки увечий, нанесенных непокорным огнем. Судя по всему, бедняжка вспыхнула, как факел и теперь отчаянно борется же жизнь. Обезболить. Влить жизненную силу. Проверить ауру. Залатать последнюю при необходимости. Убрать шрамы, если хватит сил. Я знаю, что делать. Все это проносится в голове за считанные секунды.

– Яннис, еще есть шанс передумать.

Вопрос наставника я слушаю вполуха. Сила бурлит внутри, толкая вперед, к пациентке. И я послушала ее, а не декана. Ничего не имеет значения, кроме пациента. Мои руки поднимаются над лицом больной. Привычно и буднично. Струйка обезболивающей магии мягким ручьем сочится изнутри, и я направляю ее на страдалицу. Лицо девушки моментально разглаживается и на сердце становится немного спокойнее. Но я не расслабляюсь. Главное – впереди. С жизненной силой все куда сложнее. На каждом пораженном участке мне нужно найти источник. И в каждый источник я должна закачать определенное количество своего дара. Если потрачу слишком много силы, то наступит интоксикация. Если слишком мало – каналы порвутся и все будет зря. Мне никогда не доводилось делать этого раньше, но я тысячу раз смотрела, как это делает…Нет, не время вспоминать. Внимательно присматриваюсь и выбираю первый участок для работы. Нужно начать с печени. Я это чувствую. Я это вижу. Я это знаю. Секунды тянутся вечностью, хотя я и знаю, что прошло всего ничего. А потом я нахожу его. Своей неправильностью, своей патологией исток манит меня, заставляя скорее приступить к работе. И я иду на поводу магии, выпуская силу наружу. На долю секунды мне кажется, что я что-то упустила из вида, но голос разума твердит, что нужно поторопиться. И сила мощным потоком хлынет изнутри.

– Что…

Горло перехватывает мучительный спазм и я, вопреки обещанию сделать все возможное для своей пациентки, делаю шаг назад. Ладони горят огнем. Нет, не так. Они ПЛАВЯТСЯ. В шоковом состоянии я смотрю на руки и вижу свежие волдыри. Они появляются как грибы после дождя, и лопаются, как мыльные пузыри. Я хочу закричать, но не могу произнести ни звука. Мне страшно. Мне очень страшно.

– Обезбольте ее, – на краю сознания я слышу властный голос. А потом чувствую спасительную прохладу. Ноги подкашиваются от запоздалого страха, а в голове маячит лишь одна мысль – «Что я сделала не так?» Я перевожу взгляд на пациентку и вижу рядом с ней декана. Во все глаза я наблюдаю за каждым его движением, чтобы понять, что же я упустила. А когда вижу, мои губы кривятся в горькой улыбке. Кайл Маккензи делает все тоже самое, что и я. Кроме одного. Первым делом он шепчет защитное заклинание. Боги…Моя пациентка – магичка! И скорее всего – огневица! А я не сделала элементарного! Так сосредоточилась на спасении девушки, что не собрала анамнез! А ведь нельзя приступать к лечению мага, не обезопасив себя заклинанием! Не удивительно, что магия девушки, будучи и так в угнетенном состоянии, взбунтовалась и приняла меня за агрессора! Злые слезы собственного разочарования катятся по лицу, и я скорее их стираю, пока наставник не заметил. Мне хочется оттолкнуть в сторону двух учеников декана и пойти показать, что я умею, но не с такими руками. Да и Кайл Маккензи, вряд ли меня подпустит снова к ней. Парни убрали боль, и я им благодарна, но волдыри никуда не делись. Подозреваю, что они могли бы их убрать, но ведь наставник приказал лишь обезболить. Наверняка, это своеобразная месть. Месть за неповиновение. И за мою глупость.

– Готово. Жизненные силы влил, ауру проверил. Везите ее в процедурную, будем понемногу убирать шрамы. Девушка чуть не лишилась силы, и внутри у нее остался лишь тлеющий уголок. Позовите, когда придет в себя.

Отдав распоряжение другим целителям, декан поворачивается в мою сторону. И глаза его горят недобрым огнем.

– Вы по-прежнему считаете, что были готовы?

Я наклоняю голову вниз, закрывая лицо челкой. Руки уже не жгло нещадно, но приятного было мало. Сейчас я их просто не чувствовала. А выглядели они как обуглившиеся костяшки, с кожей, свисающей лоскутами вниз. Где-то полминуты я в молчании их разглядывала, а потом упрямо подняла голову и задала вопрос Кайлу Маккензи:

– Когда я могу заняться следующим пациентом?

Глава 7

После нудной лекции по заклинательной медицине, обеденный перерыв был весьма кстати. Поэтому сейчас я вяло ковырялась в салате, позволяя мыслям медленно плыть по течению. До тех пор, пока не услышала капризный голос справа:

– Кора, ты меня вообще слушаешь?

– Конечно, Ливианна, я вся во внимании.

После того случая с неудачной маской на лице и задушевного разговора, соседка записала меня в лучшие подруги. С одной стороны, я только за, потому что с немногословным Дерилом особо не поговоришь. Но с другой – я не любитель перемывать косточки окружающим. Поэтому, когда Ливинна, или Ливи, как она просила себя называть, делится чем-то существенным, я вся во внимании. Но когда начинается пустой треп, ухожу в себя. Вот и сейчас, я машинально качнула головой и, видимо, невпопад.

– И что же я сказала? – Соседка подозрительно прищурилась, став похожей на особо рьяного дознавателя.

– Ты спросила «Кора, ты меня вообще слушаешь?»

– Вообще-то, я спросила, не влюбилась ли ты часом, больно мечтательное у тебя выражение лица. И ты согласно кивнула.

– А ты об этом…– насытившись, я отложила столовые приборы в сторону. – Я просто не расслышала!

– Я три раза спросила. И каждый раз ты соглашалась.

Возможно, я и правда выглядела, как человек, витающий в облаках. Но на самом деле, я просто вспоминала вчерашнюю встречу с букмекером. Кто бы сомневался, что ему быстро донесут про мой прокол с огневицей! Ох, он рвал и метал! Чуть ли ядом не плевался, вспоминая сколько вложений внес в тотализатор. Мимолетно глянула на соседку и внутри что-то беспокойно шевельнулось. Ее и так бросили закадычные подружки, а тут еще я. Приблизила и игнорирую. Неужели во мне начала просыпаться совесть, о наличии которой, я и не подозревала раньше?

– Слушай, Ливи, у тебя такие красивые ботинки. Хочу и себе присмотреть что-то подобное. Поможешь?

Пронесло. Соседка сразу же защебетала о том, как ей повезло купить их по огромной скидке, и пообещала сводить на неделе по магазинам. Я уже собиралась сделать как можно более заинтересованное лицо, когда заметила тайный знак. Разносчик определенно хочет привлечь мое внимание. Что за срочные новости у информатора?

Недолго думая, я роняю чашку на пол, и та разлетается на несколько десятков осколков по полу. Конечно, можно было бы просто перебить соседку и отойти к Хейглу. Но правда в том, что перебить Ливи – что-то из области фантастики. Когда речь заходит о моде – она болтает без умолку, не давая вставить ни единой фразы. А если просто встану и уйду из-за стола – меня снова будет ждать ворох претензий. Поэтому, таким незамысловатым способом, я привлекаю ее внимание.

– Ливи, я сейчас вернусь, скажу разносчику, что нечаянно разбила чашку и извинюсь.

– Ой, брось! Он и так это увидит! Лучше послушай, что я думаю о цвете этого сезона. Так вот, болотный…

– А если кто-то наступит на осколок и поранится? Нет, мне нужно подойти. Через минуту вернусь, и ты мне все расскажешь.

Не слушая дальнейших возражений, я поднимаюсь со своего места и подхожу к разносчику. Молодой парень усиленно делает вид, что натирает стол, хотя я не могу не заметить, что это всего лишь фарс.

– Извините, я нечаянно разбила чашку, – три серебрушки незаметно перекочевывают с моего кармана в чужой.

– Девушка, я же видел, что Вы так и пожираете меня взглядом! Признавайтесь, Вы специально это сделали, чтобы познакомиться?

– Что Вы, просто индюшка была такая вкусная…– Видимо, у Хейгла сегодня приподнятое настроение, раз он решил поломать комедию. Я смущенно хлопаю глазами, а потом шепотом приказываю, – ближе к делу!

– Отлично! Тогда так и знайте, другая индюшка, – парень показательно хлопает себя по заду, –  Вам сегодня не достанется! – А потом исправляется и под стать мне, еле слышно шепчет, –  не поверишь, кого сейчас спасают в лазарете!

– Не льстите себе! Это даже не индюшка, а так, недозревший цыпленок, – не обращая внимания на пристальные взгляды студентов, громко парирую информатору. И снова лично для него, на несколько тонов тише, – Хейгл, я не собираюсь играть в угадайку! Говори уже!

– Между прочим, правильно приготовленный цыпленок совсем не хуже самой изысканной индюшки, – парень корчит обиженную рожицу, заставляя меня терять терпение. – Прямо сейчас на операционном столе лежит глава гильдии воров! Айзек Ариотти! Ты хоть знаешь, как долго его искали…?

– Знаю…– севшим от нахлынувших эмоций голосом, я могу ответить взволнованному парню лишь одним словом. Я действительно знаю, как долго его искали. Я знаю, какие на нем висят грехи. Мне известно, какие усилия годами предпринимали стражи правопорядка, чтобы изловчиться и поймать наглеца. Я владею информацией, кто из доблестных блюстителей закона замешан в покрывании преступника. А кто – гоняется за ним впустую добрые тридцать лет. Для меня даже не секрет, где все это время находился сам Айзек Ариотти, ловко плетя паутину интриг чужими руками. Единственное, чего я не знаю, как он мог так глупо подставиться. И сможет ли выжить, чтобы объяснить мне это лично?

Мне уже не до обид соседки. Не до информатора, который, сознав, что что-то не так, внимательно вглядывается в мое лицо. И уж точно не до обедающих студентов, которые ждут развязки нашей перепалки с Хейглом. Все, о чем я могу думать, так это то, как мне повезло, что Кайл Маккензи оформил для меня пропуск в лазарет. Потому что сейчас ноги сами несут меня туда.

Легкие горят огнем, а сердце колотится, грозя вот-вот выпрыгнуть из груди. Как так? Как так, что единственный, кто для меня дорог в этом мире, пойман и ранен? Ведь если Айзек Ариотти здесь, в столице, – значит это точно не добровольно.

Я пихаю пропуск в лицо знакомого воздушника и беру дальше, даже не задумываясь, о том, что он вновь может поднять меня в воздух. Я обгоняю знакомых и незнакомых целителей, не сильно-то заботясь о том, нравится им это или нет. Я расталкиваю локтями студентов, наблюдающих за операцией, и пробираюсь сквозь густую толпу, невзирая на недовольное роптание чьих-то учеников. И передо мной предстает самая ужасающая картина из всех, что мне доводилось видеть.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ Айзек Ариотти лежит на столе, плотно оцепленном кольцом из стражников. Рядом – декан. Надо же, сам Кайл Маккензи занимается лечением одного из самых разыскиваемых преступников человеческого государства. Рядом топчутся еще трое целителей. И все в возрасте, что говорит об их высококлассной подготовке. А что касается мужчины…Вместо еще недавно могучей правой руки – короткий обрубок. На лысеющем загривке – след от сильного удара. Чем его огрели? Лопатой? Из груди торчит как минимум две арбалетные стрелы. И это только те, что я могу видеть с этого обзора. Обе ноги крепко перевязаны жгутом. Чувствую на губах вкус желчи. Как будто он может убежать! Сам мужчина выглядит изможденным: под глазами пролегли синюшные тени, мертвенно-бледное лицо… Лишь одно не может не радовать: разбитые губы кривятся в издевательской улыбке, адресованной Эмиру Райдеру. Дознавателю, никогда не сталкивающегося с неудачами.

Судорожный вздох вырывается сам собой. А затем зеленые глаза главы гильдии воров впиваются в мое лицо. И после этого, не смотря на то, что надтреснутый голос Айзека Ариотти полон боли и страданий, каждый в операционной может услышать:

– Кора…Я хочу, чтобы меня лечила она.

Взгляды дознавателей, незнакомых целителей и студентов недоуменно шарят по залу, выискивая никому не известную Кору. И лишь одни, льдисто-голубые глаза, сразу же находят мою растерянную особу. И я тот час же слышу бесцветный голос:

– Яннис, спускайтесь.

Ноги подгибаются, но ослушаться прямого приказа наставника я не могу. Не тогда, когда черные глаза Эмира Райдера грозят прожечь во мне дырку. И не тогда, когда Айзек Ариотти с надеждой смотрит прямо на меня. Под гробовое молчание я спускаюсь вниз, в самый эпицентр битвы за жизнь пациента. И оступаюсь на последней ступеньке, когда передо мной вырастает фигура дознавателя.

– Ни шагу дальше. – Властный голос Эмира Райдера останавливает, не давая присоединиться к целителям. А взгляд, полный подозрения, с головы до ног прощупывает мою личность. Уверена, этот мужчина не привык к пререканиям. Но и я не привыкла к тому, что мои друзья беспомощно дожидаются моего участия.

– Могу проползти! – Дознаватель смотрит на меня как на букашку, выражая полнейшую степень презрения.

– С поломанной ногой не сможете.

– Здесь столько целителей, что недолго она будет поломанной. А вот Ваша карьера знатно пострадает после этого эпизода.

– Даже не надейтесь, что это как-то на ней отразится.

– Довольно! – Между нами вклинивается декан. Вот уж никогда бы не подумала, что буду рада его появлению. – Яннис идет к пациенту и точка.

– Вы всерьез планируете допустить девчонку – к нему? Будете идти на поводу у этого ублюдка?

– Господин Райдер, – голос Кайла Маккензи привычно глух, а слова неожиданно резки, – во-первых, я не иду на поводу, а делаю так, как считаю нужным. А во-вторых, я не планирую. Я уже допустил ее к операции.

Сердце сжимается в предчувствии разборок двух сильных мира сего и потерянном времени для пациента, но, неожиданно, дознаватель отступает. Мой путь свободен и первое, что я делаю, незаметно пожимаю целую руку главы гильдии воров. Мне так много нужно ему сказать…Но вместо этого, я поворачиваю голову в сторону декана и жду его распоряжений.

– Яннис, занимайтесь раной на голове. Ишь, культя. Лария, Вермонт – раны с правой стороны. Я возьму на себя все остальное.

Все остальное? Значит, еще есть что-то, чего я не заметила. Плохо, очень плохо. Но находясь аккурат на уровне глаз главы гильдии воров, я стараюсь не показывать истинных эмоций. Вместо этого, я хладнокровно осматриваю запекшуюся корочку на затылке мужчины и, не мешкая, поднимаю над ней свои ладони.

Наверное, это красиво, когда несколько рук целителей подняты над пациентом, и из них льется мягкий белый свет? По крайней мере, я всегда считала, что это должно выглядеть волшебно. Но не сейчас, когда с каждой новой порцией магии, лицо Айзека Ариотти не розовеет, а становится все белее. В какой-то момент, боковым зрением я вижу, как один из целителей заваливается набок, видимо, от перенапряжения. И его место занимает другой человек в белой мантии. На этот раз все иначе, не так, как с некромантом. Здесь и сейчас я не сомневаюсь, что могу в любой момент убрать руки. Вот только осознание того факта, что из-за этого умрет мой друг – не дает их опустить. И когда на моем лбу появляется испарина – я не могу себя заставить ее убрать. Мне хочется дать столько своей магии главе гильдии воров, сколько у меня в принципе есть. Лишь бы это помогло. Лишь бы…

– Кризис!

Слова декана действуют как ушат ледяной воды. Я знаю, что такое кризис. Это значит, что нужно бросить все и встать там, где находится сердце пациента. Сила нескольких целителей должна стабилизировать Айзека. И я, не раздумывая, ставлюсь рядом с ними. Плечом к плечу. Мои руки не дрожат, выполняя свой долг. Отдать себя. Без остатка. Вернуть долг. Помоги мне, родная…Я повторяю эти слова про себя снова и снова, как мантру. Я накачиваю своей энергией друга без остатка. Перед глазами маячат уже даже не круги и не звездочки, а самые настоящие расплывчатые образы. Это сон или явь? Мне безразлично. Главное – другое. Отдать себя. Без остатка. Вернуть долг. И в какой-то момент приходит самое настоящее видение.

– Кто такая? Откуда здесь взялась?

Банальный вопрос заставил молодую девушку лишь сильнее сжаться в комок, пряча в лохмотьях булку. Сдобный аромат выпечки уже несколько дней подряд будоражил мысли девушки, заставляя пускать слюни. До этого момента, пока она не переступила через себя и не решилась на воровство. За что и поплатилась. Разбить стекло в пекарне оказалось делом не сложным, набрать полные карманы сдобы – тоже проще простого. Но что делать теперь, когда тот, кто покрывает это место, пришел за ней? Волею судеб, девушка уже пару месяцев скиталась по этому городу, и знала, чего стоит ожидать. Увеселительное место, бордель, притон – называй как хочешь, но туда она не хотела. Только кто ее будет спрашивать теперь, когда воровка не успела вовремя унести ноги с этого места? А ведь девушка знала законы, и даже не засматривалась на вывески ювелирных лавок или бутики элитных мастериц. Там бы с ней даже разговаривать никто не стал, так, пустили бы стрелу в сердце и кинули тело в реку. Но может, незнакомец, купится на слезливую историю? Девушка посильнее сжалась и нарочисто незаметно утерла слезинку на щеке.

– Дядя, извините, я не хотела…Дома мать больная и сестренка маленькая, а кушать хочется. Папаша давно нас бросил. Вот и приходится теперь крутиться…

Девчонка посильнее шмыгнула раскрасневшимся носом, и вытерла сопли грязным рукавом. Должно сработать. Кто потащит в бордель такую замарашку? Но мужчина, казалось, после ее слов, наоборот, взбеленился. В темноте недовольно сверкнули зеленые глаза, нервно дернулся кадык, а руки с неприятным хрустом сжались в кулаки, заставляя воришку в уже неподдельном испуге шарахнуться от незнакомца.  

– Думаешь, самая умная? – Девчонке оставалось лишь хило барахтаться, когда мужчина одной рукой поднял ее за шкирку. – В этом городе я знаю каждую семью, которая растет без кормильца. И тебя среди них нет!

– Дядь, отпустите, меня только удочерили…! – Нищенка попыталась вырваться и дать стрекоча, но тот держал ее крепко. И с каждым новым словом лжи, лишь сильнее распалялся. И когда девушку ощутимо тряхнуло, она таки не выдержала:

– Все скажу! Все скажу! Только отпустите!

– Ну?

Лицо воровки сразу же преобразилось. Проступила упрямая складка на лбу, в глазах засиял крутой норов. Волчонок, самый настоящий волчонок! Только грязный больно, оттого и похож на беспородную дворнягу.

– Есть хотела! Вот и залезла! Пахло вкусно! А цены кусаются! Что еще Вы от меня хотите услышать?

– То есть ты не знаешь, чья это территория? И куда ты влезла?– Удивление в глазах силача было таким сильным, что девушка недоуменно нахмурилась. Большое дело, влезла в пекарню! А претензии – как будто пробралась в королевскую сокровищницу!

– Не знаю и знать не хочу!

– Интересно…– Мужчина покрутил девчонку со стороны в сторону как куклу, заставив ее недовольно насупиться.

-Ничего интересного.

Удивительное дело, но мужчина рассмеялся. Вот только из цепких рук свою добычу так и не выпустил.

– А тебе палец в рот не клади. Ценное приобретение.

– Обычная я, – девчонка несогласно открестилась. От слова «приобретение» ее ощутимо потряхивало.

– Не скажи, соображаешь быстро. Будешь отменной воровкой.

– Спасибо, не надо.

– Как будто тебя кто-то спрашивает, – от слов девицы мужчина отмахнулся, как от назойливой мухи. – Ты сломала витрину в пекарне моей матушки, а я очень не люблю, когда задирают моих близких. Так что долг ты отработаешь. И, считай, тебе сказочно повезло.

Предложение и впрямь оказалось щедрым. Как ни крути, но это не бордель, откуда выбраться целостной личностью не реально. Вот только, после сегодняшнего провала, больше ей попадаться не хотелось. Поэтому, взвесив, все за и против, она рискнула:

– Дядь…

– Называй меня Айзек.– Здоровяк ее перебил, навивая какие-то смутные ассоциации с этим именем.

– Айзек, я могла бы иначе Вам помогать. Я целитель, только силой не умею управлять.

– Тоже не плохо. Будешь помогать нашему магу. Как тебя зовут?

– Не знаю, у меня нет имени.

– Интересно…– Мужчина еще раз внимательно оглядел воришку с ног до головы, и потянул за руку на выход. Туда, где их уже ждали вооруженные мужчины. Но перед этим, перед тем, как шагнуть в новую жизнь, она услышала из уст главаря, – отныне тебя зовут Кора.

– Кора! – Кто-то ощутимо тряхнул меня за плечо, заставляя выбраться из плена воспоминаний. Я перевела затуманенный взор направо и увидела обеспокоенного Айкла. И как я могла хоть на секунду подумать, что это декан обращается ко мне по имени?

– Кора, ты сделала все, что могла. Он мертв.

Я перевела неверящий взгляд вниз, и застыла столбом, натолкнувшись на закрытые веки Айзека Ариотти. В груди тот час же образовалась пустота. Как я могла это допустить? Он ведь еще так молод! В самом расцвете сил! На нем держится его империя! Он столько всего не успел сделать…И он нужен мне! Мне нужен кто-то, на кого я смогла бы опираться в своей жизни! Хоть один человек! В груди разлилась тупая боль, из тех, что навсегда поселяются в сердце. И я позволила ей отразиться на своем лице. Лишь на несколько секунд, но этого хватило, чтобы Эмир Райдер подобрался и устремился в мою сторону. Плохо, очень плохо. Я еще слишком уязвима для того, чтобы отвечать на вопросы. Для того, чтобы не угодить в ловушку знаменитого дознавателя.