Текст книги "Единственная для верианского принца. Книга 2 (СИ)"

Автор книги: Алия Шакирова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 13 страниц)

 На голову экс-правителей Нийлансы свалилась неизвестная полукровка, да еще в компании известной, одиозной личности.

 Я не стенал на судьбу. По правде сказать, ожидал намного худшего. Слава богу, девушка очнулась. Отчего ей так резко стало плохо, и еще стремительней – хорошо? У меня не было ни одной версии. Лишь

стойкий привкус причастности аджагар раздражал как ничто другое.

 Я не страдал беспечной надеждой, что нийлансцы докопаются до истоков случившегося. Растратив детский оптимизм в стычках с жестокой реальностью, не рассчитывал и на то, что отцовские чаяния

оправдаются. Просто сделал то, что обязан – как послушный сын, верный подданный, принц, не безразличный к тяготам народа.

 Я уходил с чувством выполненного долга.

 – Мейлордин Вальянс Диварра? – он окликнул меня, словно тур огласил прерию. Путник неуловимо походил на тура. Огромный, даже среди верианцев, мощнее некоторых борцов эн-бо в тяжелом весе, он

излучал какую-то незримую силу. Зримую тоже, но то, что исходило от Путника на уровне шестого чувства, потрясало.

 Чего ожидать от куратора полукровок после турнира? Причислил ли он меня к врагам или к ничтожным пешкам аджагар – орудиям в их руках?

 Я всматривался в лицо Путника, стараясь постигнуть его мысли, намерения.

 Бледная кожа, как у всех полукровок, глубоко посаженные глаза, черные-черные, только на радужке, словно искры, сверкают бордовые пятнышки... Тонкие губы, не красные, скорее бледно-розовые.

 Куратор немного постоял напротив, не двигаясь и не моргая. Бахрома на его кожаном плаще, колыхалась, как бумажные флажки на ветру. Прошло немного времени, и Путник откинул назад волосы – черные и

белые пряди на его голове сменяли друг друга в шахматном порядке.

 – Ты должен вернуться к Астрайнену и услышать весть, которая всех касается.

 – Весть? – я не мог взять в толк – чего хочет от меня куратор полукровок. Голос Мейлордина Вальянс Диварра для правителей Нийлансы – не больше, чем птичий посвист за окном.

 – Ни аджагары, ни я не сможем вернуть Даритту в ее мир в ближайшие... три-четыре года. Скачок между вселенными – колоссальная нагрузка на организм. Она не выживет.

 – Почему сам Аллен не скажет Айстранену?

 Мой вопрос ушел в пустоту. Путник развернулся и зашагал туда, откуда я только что пришел. Обернулся, кивком приказал следовать за ним. Я мог бы отказаться. Кто такой для меня Путник? Никто,

собственно. Но я послушался. Почему? Без понятия. Покорно отправился за спиной куратора, как телок на поводке. Даррита? Та самая полукровка? Куда ей надо вернуться? В другую вселенную?

 Только тут меня будто встряхнули. Ничего себе! Так она даже не из нашей Вселенной! То-то бедняжка рассматривала Хоссел, как чудо света!

 Не успел выразить удивление спине Путника, как на меня на всех парах налетела... девушка. Да что ж за день сегодня такой?

 Она возникла в коридоре ниоткуда, врезалась в меня, словно летела на шаре-мобиле и спрыгнула на всем ходу. Я отшатнулся. Полукровка ударила меня кулачками в грудь и подняла взгляд.

 Я приоткрыл рот и... утонул в золотистых глазах араччи.

 Знакомые спазмы свели нижнюю половину тела так, будто я столкнулся с Миленой. Неужели у кого-то есть шанс встретить единственную дважды?

 Вся история верианцев противоречила такому предположению.

 В голове не укладывалось. Может все это сон? Глупая греза дурака Мея о том, что счастье еще улыбнется ему?

 Я не сводил глаз с полукровки, а она молотила кулаками в грудь и что-то кричала. Девушка походила на Милену как сестра...

 То же округлое личико, те же миндалевидные карие глаза, те же янтарные волосы. Не медные, цвета чистейшего минерала, что сияет капелькой солнца. Те же крутые изгибы фигуры, от которых

перехватывало дыхание.

 Я совершенно потерялся, сомлел. А полукровка не переставала бить кулаками в грудь и возмущаться. Чем? Я попытался разобрать слова. Но понимать незнакомый язык без лингви-диска дано лишь

полукровкам и аджагарам.

 Вот я идиот! Почему не захватил устройство весом с комара?

 На всякий случай, без повода, сунул бы в карман, избавив себя от проблем.

 Пока я честил себя на чем свет стоит, полукровку окликнул Путник – словно звал нерадивого ребенка.

 Девушка обернулась и... затихла. Опустив голову, слушала, как куратор отчитывает ее на им двоим понятном языке. Я не разобрал ни слова, но то, как хлестко, ядовито забивал полукровку наставлениями

Путник, возмутило не на шутку. Что бы ни сделала девушка, устраивать ей такую выволочку жестоко и некрасиво.

 Полукровка молча внимала, кивала и всхлипывала. Она плачет? Меня словно кислотой окатили. Кожа горела, внутренности впитывали жар, отзываясь болью. Сердца припустили в каком-то бешеном, неровном

ритме – прямо как тогда, на проклятом турнире аджагар. Я едва глотал воздух, словно морской житель, выброшенный на берег.

 – Путник! – не выдержал, наконец. – Может, уже прекратишь! Что бы она ни сделала, к чему такая ругань?

 Взгляд куратора полоснул острием кинжала.

 – Мейлордин, – не сдержался он, скатился на грубость. – Помолчи-ка! Я сам разберусь! Полукровки в моем ведении. Мне решать – как и с кем разбираться!

 И принялся браниться вновь.

 – Путник! – крикнул я, когда девушка шмыгнула и вытерла ладошкой глаза. – Ты не видишь, что и так довел ее до слез?

 – Тебя не спросил! – шарахнул куратор, больше не размениваясь на хорошие манеры. – Ненормальная бросилась за подружкой в вашу Вселенную! Как я доставлю их домой? Раньше чем через два-три года тела

тупиц не выдержат обратного перехода! А то и дольше! Слезы, психозы, истерики! Я устал от этих неуместных проявлений эмоций! Я не могу вытаскивать каждую полукровку из передряг, а аджагары не

хотят. Все надеются – Путник сдюжит, Путник поможет. Мне, что, разорваться? По три измерения на Вселенную? Там тоже проблемы!

 Куратора несло. Девушка плакала, и сейчас больше всего на свете мне хотелось обнять ее, притянуть, утешить. Я отлично понимал – как ответит тело на все эти нежности. Но придумал бы что-нибудь.

Всхлипывания, слезы полукровки, ее согбенная спина... из-за них внутри что-то обрывалось. Тянулось, откликаясь болью, и раздиралось на части.

 Путник и не думал останавливаться. В отчаянии я бросился между ними, заслонив полукровку своим телом.

 – Хватит! – заорал, взвинченный гормонами взросления, чувствуя расстройство девушки как свое собственное. – Хватит, – выдохнул тише, ровнее.

 Недолгое время Путник бродил взглядом по моему лицу... Будто опять знакомился со злобным Меем, врагом Нийлансы и Великого Аллена. Бешенство, что пылало в его взгляде, потухло. Куратор натужно

выдохнул, словно освобождался от лишнего воздуха. Кивнул с каким-то неприятным, странным пониманием. Стрельнул взглядом на мои шаровары и ухмыльнулся так, что захотелось врезать ему со всей дури.

 – Все с тобой ясно, Мейлордин, – пренебрежительно отчеканил куратор. – Этого следовало ожидать. Все правила меняются, когда полукровки шастают из Вселенной во Вселенную. Придется, поручить Дайтону

получше отслеживать случайные порталы, закупоривать во что бы то ни стало. Нельзя, чтобы твой случай повторился. Важно, чтобы в каждой Вселенной дела шли, как должны.

 Девушка за моей спиной затихла, всхлипывала, но успокаивалась. Я прекрасно понимал – куда вели намеки Путника. У каждого верианца – лишь одна единственная. Одна на всю нашу Вселенную.

Установленные самой природы законы жизни рас не должны нарушаться. Одно случайное отклонение еще куда ни шло. Многие грозят бедами материи и времени, расшатывают их, медленно разъедают. Но вопросы

мироздания мало интересовали меня сейчас. Я спиной ощущал единственную – ее тепло, ее близость. И девушка не шарахалась, не отскакивала, как Милена. Бальзам на мои раны. Медовый дурман поглотил

остатки тяжелых мыслей. Я словно присел на облачную вату, высоко в небе, и даже планера не требовалось для полета.

 Путник остыл. Бессильно рубанул рукой по воздуху и бросил нам с полукровкой.

 – За мной.

 Девушка выступила из-за моей спины, и мы зашагали в ногу, близко-близко.

 Несколько раз моя шестерня касалась прохладной руки полукровки, и током по телу проносилось блаженство. Она моя, она моя, она моя, – восторженно звенело в голове.

 И только остатки незамутненного соседством с девушкой разума твердили: не все так просто для злобного Мея. Даритта, если я верно запомнил ее имя, осталась тут, в Нийлансе. Единственная прибежала

ей на помощь. Как верная подруга, какие бы возмущения ни изрыгал по этому поводу Путник. Скорее всего, девушка захочет остаться тут, в Хосселе, в городе, куда мне лишний раз нет хода.

 Огорчение примешивалось к счастью. Я нашел ее! Пусть вопреки законам Вселенных, но отыскал свою пару. Только как же удержать ее, как не лишиться общества? Сердца бешено колотились. Я едва дышал. А

полукровка спокойно шествовала рядом, словно нет ничего более естественного.

 Путник с пинка отворил двери, из которых я недавно выскочил, как ошпаренный. На ходу объявил Айстрайнену и Хрестингере:

 – Я привел еще одну полукровку. Побежала за подругой и попала к вам.

 – Изелейна-а-а! – закричала полукровка, пойманная мной на постаменте замка.

 Девушки бросились друг к другу и обнялись.

 – Пока они радуются не весть чему, – нахмурился Путник. – Сообщаю, – торжественно обвел взглядом присутствующих. – Ни одна из полукровок не сможет вернуться домой раньше, чем через два-три или

даже четыре года. Частые переходы из Вселенной во Вселенную убьют их.

 Айстрайнен слегка дернулся. Хрестингера пожала руку мужа, как всегда, поддерживая его. Сэл во все глаза уставился на девушек. Они разомкнули объятия, и смотрели на Путника как на палача. Сердца

забились болью, спину прострелила судорога. Она не хотела оставаться со мной, только и ждала шанса сбежать на родину.

 Но почему на лице Сэла такое отчаяние?

 Даритта! Его единственная из другой Вселенной!

 Снова мы с Нонксами сталкивались лбами, и снова мне грозил проигрыш. Но теперь, впервые в жизни, я не отступлю ни светским манерам, ни политике, ничему. Я должен ее видеть! Я должен с ней

видеться! И никто не встанет у меня на пути!

 Я поравнялся с Путником и, как можно спокойней, заявил Айстрайнену.

 – Я понимаю, что Нийлансе сейчас не до приема гостей. У вас скоро будут другие заботы – приедут молодые родители и новорожденный. Поэтому сочту за честь пригласить полукровок пожить у нас, в

Исканде.

 Айстрайнен приподнялся на кресле. Хрестингера снова пожала его руку. Сэл подался вперед, будто собирался броситься на меня.

 Я выпрямил спину, расправил плечи и провозгласил то, о чем обычно молчат верианские принцы, кричит на всех углах бульварная пресса. А Всесеть трубит на все концы Галактики.

 – Изелейна – моя единственная. Путник знает об этом. Она что-то вроде клона Милены из другой Вселенной. И, в связи с этим, я хотел бы спросить уважаемых соседей – кто решится отнять у меня

единственную второй раз?

 Сэл вздохнул так шумно, что все покосились в его сторону.

 Айстрайнен едва заметно дернулся, Хрестингера же, напротив, словно бы окоченела.

 Нийлансцы развернулись к Путнику, в ожидании его пояснений.

 Вымученный кивок куратора подтвердил справедливость моих слов.

 Взгляды полукровок перебегали с меня на нийлансцев, возвращаясь к Путнику. Они, единственные, ничего тут не понимали. И с каждым нашим словом запутывались все сильнее.

 Никто не бросился вводить полукровок в курс дела. Вместо этого куратор полоснул бритвой по ране наших с нийлансцами нерешенных противоречий:

 – Решайте сами – кто и с кем останется. Я смогу предпринять попытку закинуть полукровок назад только через три года. Не раньше.

 Айстрайнен хотел что-то возразить, Хрестингера приподнялась в кресле, Сэл подскочил к Даритте. Девушки прижались друг к другу, словно стайка рыб перед акулой. Путник окинул нас невеселым взглядом,

неприятно хохотнул... и пропал.

 – Я не позволю увезти Даритту в Исканду! – выпалил Сэл. Айстрайнен бросил на сына понимающий взгляд и поддержал его:

 – Полукровки пришли в наш замок, значит, и останутся тут. Путник поручил их нам, а не искандцам. Поэтому, Мейлордин, ради мира между нашими королевствами, пожалуйста, покинь Хоссел.

 Казалось, меня бросили в кипящее масло. Тело пронзила боль, внутри бушевало возмущение. Я не сдамся! Не уйду! Схвачусь в драке с каждым, кто рискнет разлучить меня с Изелейной...

 Я не мог отпустить единственную, снова лишиться ее общества, ее близости. Воспоминания кололи сердца болью, словно мириады игл вонзились в пальцы. Как Рэммильер раз за разом отнимал у меня Милену,

надежду на ее взаимность. Нет! Только не снова!

 Тишина в зале сжималась пружиной. Еще немного – и она расслабится, металлом разбивая все, что встало на пути.

 Я словно врос в пол, ноги не слушались, глухо колотились сердца. Наши с Сэлом взгляды пересеклись. Оба не сводили глаз с единственных, готовые рвать на части любого, кто решится забрать их.

 Точно также, как некогда мы с Рэммильером.

 История повторялась. Мы с нийлансцами снова по разные стороны баррикад, и опять удача на их стороне.

 – Стоп, – голос Айстрайнена звучал словно издалека, из другой Вселенной, родины полукровок.

 – Я предлагаю компромисс, – неспешно, почти спокойно произнес экс-король. – На несколько месяцев Мей останется у нас как посол мира. А затем Сэл и Мей отправятся в Исканду. И уже Сэл будет

исполнять роль миротворца Нийлансы.

 Но сейчас куда важнее разместить полукровок и сделать так, чтобы они успокоились.

 Действительно, бедняжки обнялись и с ужасом следили за нашими баталиями.

 – Когда ты ушел, – уже совсем спокойно добавил Айстрайнен. – Мы выяснили, что не понимаем ни слова из того, что говорила Даритта. Поэтому я послал слуг за лингви-дисками. Думаю, нам понадобятся

еще два. Мей, ты, конечно, же не ждешь, что мы разместим тебя во дворце? – экс-король слегка приподнял бровь.

 – Не жду, – спокойно ответил я.

 Странно... Боль не растекалась по груди, не дергала возле лопаток, при мысли о том о том, что очень скоро наши с Миленой пути пересекутся.

 Радость предвкушения встречи оставалась. Я ждал ее, как ждут приезда любимой сестры или дочери. Милена по-прежнему была неизмеримо близка мне, только иначе, чем раньше.

 – В таком случае, если мы все решили, – закончил Айстрайнен. – Надеюсь, все позволят слугам проводить дорогих гостей в их комнаты. Дадут девушкам побыть наедине – осмыслить все и отойти от

потрясения. Меня все поняли? – он перевел взгляд с меня на Сэла.

 Принц кивнул, облегченно выдохнул и вышел вон.

 Я сделал тоже самое. Ощущение, что сам вспарываю себе живот и вытаскиваю внутренности, усиливалось с каждым шагом. Так паниковали тело и душа после всего, пережитого с Миленой. Новое расставание с

единственной подсознанием, организмом воспринималось, как ее безвозвратная потеря.

 Шаг прочь – и каждая клетка истошно протестовала, а каждый нерв отвечал болью. Наверняка, еще и поэтому у верианцев одна единственная. Природа щадила нас, спасая от сумасшествия, от телесных

мучений.

 Я в полной тишине добрел с Сэлом до двери на дворцовый постамент. Мы ни разу не обменялись взглядами. Презрев все правила приличия, даже не попрощались по форме. Я задержался на секунду, давая

возможность Сэлу самому задать тон общения. Он, не оборачиваясь, протрусил мимо, по коридору.

 Что ж! И небесные города не сразу строились...

 Оставив Сэла его переживаниям, я вышел наружу, и спустился на лифте к шару-мобилю.

 По счастью, мне взбрело в голову отправиться к соседям не на мини-шаре, а в дорожном мобиле. В маленьком летучем доме было все, чтобы автономно жить так долго, как заблагорассудится.

 Я неустанно напоминал себе, что расслабляться рано – Айстрайнен больше не король Нийлансы. Мне остается лишь надеяться, что Рэммильер не отменит приказ отца. Не вынудит меня вновь ступать по

тонкому лезвию между войной с соседями и той, с кем не мог расстаться.

Глава 3

 (Путник)

 Аллен чего-то не договаривал. Когда я доложил о пропаже полукровки, Вождь скривился, словно проглотил сотню лимонов, нахмурился. Распорядился немедленно отыскать ее и вернуть на родину. Мы и

подумать не могли, что Даритту занесло в другую Вселенную. Не говоря уже о том, что Изелейна безрассудно припустит за подругой, добровольно залезет в капкан.

 Я смотрел на то, как верианцы делят единственных, понимая, что наши проблемы только начинаются. По ауре Даритты было ясно – на нее недавно нападало нечто очень похожее на устройства-пиявки для

откачки силового поля.

 Аджагары заперли Черную в мире-темнице и отгородились от последствий. Но они продолжали нагонять нас – полукровок, верианцев, ящеров. Иногда мне казалось, что мы уплываем от штормовых волн. Те

усмехаются, игриво дают фору. Но едва мы сочтем – все, оторвались – накрывают с головой, ввинчивают в водную спираль, лишают кислорода и топят.

 Я связался с Алленом, доложил обо всем. Недолго Великий Вождь хранил тишину. Казалось, мыслесвязь оборвалась, истончилась, как перетянутая жевательная конфета.

 – Я проверил – Черная на месте, – прервал паузу Аллен. – Но в той Вселенной и, правда, что-то случилось.

 – Культ Черной? – предположил я.

 – Нет, – я прямо видел, как Великий Вождь мотнул головой. – Ты напрасно думаешь, что девушки угодили туда по незнанию, по неопытности или глупости. Их туда тянуло... Был нарушен баланс. В одной

Вселенной мы уничтожили... кое-кого... кое-что... И отзвуком – появились энергетические паразиты. Достаточно мощные, чтобы порталами уйти в верианскую Вселенную. Полукровки, видимо, угодили в их

ловушки-червоточины. Монстры ловят еду, как пауки, только вместо паутины – сеть новых порталов. Дейтон уже уничтожил многие из них. Избавиться от оставшихся – вопрос времени. Теперь важно другое.

Полукровки, что угодили в сети монстров – они под прицелом.

 Я ошарашенно вникал в слова Аллена. Не предполагал, что все настолько плохо и опасно. Дейтону – семимерному полукровке, хранителю порталов, похоже, не скоро удастся выспаться и смахнуть пот с

лица.

 – Почему именно они? – удивился я. – В той Вселенной миллиарды полукровок...

 – Они с паразитами из одной Вселенной. Твари чувствуют их сильнее, легче, чем любую другую полукровку в вашем мире. Но, если сожрут их, примутся за остальных.

 – Да что же это за монстры? Почему я не слышал про них? – сильные эмоции полыхнули на Аллена энергетическим всплеском.

 – Как не слышал? – без тени беспокойства удивился Вождь. – Ты же видел их на той планете... забыл, как она называется.

 – Моргатта... – напомнил я. – Но они не могли переходить из Вселенной во Вселенную и присасывались только вблизи, в пределах видимости.

 – Эти просто помощнее, – Аллен говорил так, словно мы обсуждали какой плащ я надену на аджагарский прием.

 – И как с ними бороться? – уже не на шутку струхнул я.

 – Мы подумаем как. Пока старайтесь отвести удар от полукровок, – и Вождь отключился.

 С минуту сомнения, опасения кололи грудь и кончики пальцев. Мышцы свело, в голове бесполезным роем кружились мысли. Как защитить полукровок? Что я-то могу сделать, если даже Аллен бессилен?

 Вот я дурак!

 Верианцы! Сэл и Мей спасут подопечных, если... если между ними вырастет и не прервется родственная связь.

 А для этого... нужно... Вот ведь!

 Я утешил себя ругательством на родном языке – мертвом наречии сгинувшей расы. Собрал побольше силового из ближайшего космического канала и... открыл портал во Вселенную Милены Вайнен.

 Еще немного и буду мотаться туда-сюда, как на качелях.

 Энергия уходила как вода в пески пустыни. Но подзарядка обождет. Спасение жизней подопечных важнее.

 Девушек нельзя разлучать с верианцами – с теми, что нашли в них единственных! С этих зеленых бойцовских псов, до отказа напичканных химией взросления, станется! На эмоциях, возбужденные, сцепятся,

как из-за Милены, и... Айстрайнен выставит Мея из Нийлансы. Тогда Изелейне конец!

 Не уверен, что искандец заслонит единственную от подключения на расстоянии, как когда-то Рэм Милену. Слишком мощны паразиты, нужна близость – духовная, физическая. Не исключено, что без касания

тел, канатики родственной связи не сработают!

 Поборов головокружение от сильной потери энергии, я выпрыгнул из портала в, набивший оскомину, дворец Нонксов. Кажется, я не покину его весь следующий год.

 ...

 (Сэл)

 Я брел в свои покои, бросаясь из крайности в крайность. Клял и ругал последними словами Мея, благодарил отца, скучал по единственной. Я не разобрал ни слова из того, что испуганно лепетала айшара,

после первого ухода искандца. Она напоминала птицу, что выросла в клетке. Озиралась, искала выход, и понимала, что за ним лишь гибель от голода, неприспособленности к дикой природе.

 Сердца сжимались, булыжниками тяжелили грудь. Хотелось окружить ее руками, отгородив от всего мира и утешить своей заботой. Боль внизу живота напоминала, что даже мысли об этом взбунтуют мое тело.

Но меня бы это не остановило. Зато остановило возвращение Мея... в обществе второй полукровки и Путника. Я так и не понял – араччи она или айшара. Ближе к первому.

 Девушки обнимались и льнули друг к другу так, что каждый из нас осознавал – разлучать их жестоко и безрассудно.

 Но как же мы с Меем?

 Слава богам, "перетягивание каната полукровок" завершилось неплохо для всех. Выскочив из залы, где осталась единственная, и ощущая рядом Мея, я не нашел в себе силы обменяться с ним хотя бы парой

слов. На заре отношений с Миленой, Рэм говорил, что впитанные с молоком матери благородные манеры испаряются, когда встречаешь ту самую. Я не верил ему до конца. А вот теперь – раз за разом

повторял ошибки брата.

 Я не поприветствовал Мея – гостя в моей стране, официальное лицо, миротворца. Как один из хозяев дома, я обязан был выдавить из себя хотя бы вежливую фразу, попрощаться по форме. Но... не уломал

себя.

 Мей, кажется, тоже не слишком ратовал за наше церемонное общение. Выскочил из дворца, как ужаленный, не оглянулся на прощанье.

 Я "прибавил газу", желая побыстрее забыть о неприятной сцене, что не делала чести ни мне, ни родителям. И... проратанил Путника головой, как какой-нибудь горный козел.

 Куратор? Снова? У нас? Зачем?

 Я поднял глаза на лицо Путника – непроницаемую маску, за которой явно скрывались отвратительные новости. Куратор редко отгораживался ото всех безразличной миной. Только тогда, когда дела совсем

плохи.

 – Разбегались сегодня эти верианцы и полукровки! – проворчал Путник. – Шляндают по коридорам и врезаются куда ни попадя, – подвинул меня, как плюшевую игрушку, и продолжил путь.

 Я остановился, не в силах решиться на что-то. До жути хотелось узнать – что за дурную весть принес из другой Вселенной куратор. Но я обещал отцу предоставить полукровок самим себе, как и Мей. И,

получается, искандец один сдержит слово. Пускай и ненароком, лишь потому, что уже ретировался к своему шару-мобилю.

 Недолго помедлив, я снова плюнул на все, что втолковывали с детства. В несколько прыжков догнал Путника и вошел к родителям вместе с ним.

 Отец с мамой оторвались от беседы с полукровками и окатили нас ошарашенными взглядами.

 – Да тут сегодня прямо проходной двор, – не выдержал экс-король.

 Мама, ни слова не проронив, чуть оттеснила полукровок, словно бы заслоняя их собой.

 – У меня дело к девушкам! – резанул Путник. – Я сам проведу их в гостевые покои вашего дворца. Видел уже, где готовили комнаты слуги. И расскажу все по дороге.

 – Я так понимаю, нас в известность не ставишь? – вскинул бровь отец. Губы его вытянулись жесткой полоской.

 – Если девушки сочтут нужным, скажут сами, – отмахнулся Путник, вновь перекладывая решение на чужие плечи.

 Я не знал, как к нему относиться. Во время турнира аджагар, куратор восхитил меня не меньше, чем его подопечные. До последней капли энергии лечил пострадавших – не только полукровок, верианцев

тоже. Ринулся на помощь нашим, когда они почти проиграли. Выстоял и вытащил бойцов из самого пекла. Но сейчас прямо руки чесались врезать Путнику. Он что-то скрывал – опасное, плохое. И вместо

того, чтобы разделить тревоги между всеми, кто заинтересован в полукровках, дать толчок мозговому штурму, секретничал. Мерзкой гадюкой поселилась в груди тревога за единственную.

 – Ты уверен, что это правильное решение? – отец шагнул навстречу куратору, преграждая ему путь к девушкам.

 – В сложившихся обстоятельствах – да! – отрезал Путник.

 Отодвинул отца, как недавно меня, переставил с места на место маму, будто хрустальную вазу – осторожно, но без видимых усилий – и сгреб девушек в охапку. Они послушно засеменили следом за

куратором, словно утята за уткой.

 Когда за спинами гостей захлопнулась дверь, отец покачал головой и вздохнул – тяжело, устало.

 – Будем решать проблемы по мере их возникновения. Сэл, ступай, как я и сказал. Мы отправим вас с Меем к девушкам, как только они будут готовы. Упокоятся, расслабятся, захотят посмотреть наш город,

море... или полетать на планере, – отец ободряюще подмигнул.

 Мне пришлись по душе его идеи. Вот только общество Мея не вселяло радужных эмоций.

 Придется привыкать.

 Рэм приедет послезавтра, вместе со счастливым семейством. Поговорю с ним по душам. Брат долго сражался за доверие Милены. Убедил ее, сумел растопить лед. Я не хотел бы наломать дров, испугать

айшару.

 Слишком хорошо понимал – моя задача гораздо сложнее рэмовской. Полукровки понятия не имеют о верианцах, о нашей вселенной, традициях и... взрослении. И никакая брошюра не исправит шок, что

принесет им ушат сведений на голову. Уж если Милена несколько дней шарахалась от Рэма из-за верианских особенностей... Представляю себе реакцию девушек из чужой Вселенной, привычных к земным

мужчинам и ухаживаниям.

 Добредя до своих покоев, я вдруг усомнился – правильно ли вел себя с Меем. Его тяготы не сравнимы с моими. Я не терял единственную, не представлял – что это такое.

 Вместо того, чтобы закрыться в своих комнатах, я направился к ангару. Спущусь вниз, поговорю с Меем по-человечески, как выражалась Милена. Любой заслужил, чтобы его хотя бы выслушали.

 Да и вражда наша давно затерялась в веках. Исканду довольно потрепали "железным занавесом". Мея исключили из посольства, не приглашали на турниры эн-бо. Сколько можно лелеять злобу и

потворствовать мировым раздорам? Уж если мы не можем понять друг друга, ожидать, что полукровки увидят в верианцах не маньяков, как когда-то Милена – и вовсе пустые надежды.

 Я сел в мини-шар, и вылетел наружу. Транспорт Мея серебрился на солнце громадными боками. Искандцу пофартило – мог ведь прилететь и на таком же мини-шаре, как я. Или не пофартило...

 Должно быть, он подозревал о том, какое гостеприимство ждет искандского принца в Нийлансе, и запасся терпением. Вместе с едой, одеждой и всем остальным, что потребуется из-за наших придурей. Мало

ли, вдруг аудиенцию назначат через неделю, месяц, год...

 Мне стало неловко от того, как обошелся с Меем. Ведь мы были в "миллиметрах" от того, чтобы оправдать подозрения искандца!

 Нет, чтобы показать себя в лучшем свете, первыми протянуть руку дружбы – отбросив приличия, выставили гостя из замка. Сам ищи где жить, где спать, как есть и мыться. Меня передернуло от нашего

лицемерия и нечуткости.

 Я посадил шар-мобиль рядом с меевским – в паре шагов, не больше. Выпрыгнул, заметив, что хозяин летучего дома идет навстречу.

 – Мей, – окликнул его, запоздало приветствуя, как и положено на встрече принцев – рукой у грудины.

 – Сэл? – искандец напряженно замер напротив – ожидал худшего. Мы сами вселили в него эти опасения, самим и расхлебывать.

 – Я запоздало приношу тебе свои извинения, – выпалил, подогретый стыдом. – Прошу прощения за прием, что мы тебе оказали, и готов исправить нехорошее впечатление. Если отец не предоставил тебе

покоев во дворце, я отдаю одни из своих в твое полноправное распоряжение.

 Мей слегка приподнял брови, выпрямился, поглаживая большими пальцами средние – я удивил его.

 – Спасибо, Сэл, – после недолгой паузы с чувством произнес искандец. – Мне хорошо и здесь, но приятна твоя забота.

 Я набрал в грудь побольше воздуха – буду настаивать, пока упрямец не переступит через гордость и не бросит "сиротские замашки". Не дело принцу крови жить под нашим замком, когда там комнат без

счету – хоть всех Вальянс Диварра расселяй.

 Но тут меня скрутило – один в один, как в покоях родителей. Рядом послышался сдавленный возглас – Мей согнулся, окаменел. Он испытывал то же самое! Догадка полоснула по живому, куда мучительней

рези, чуть ниже пупка. Полукровки! Вот от кого донеслись до нас отголоски боли, бессилия.

 В глазах Мея читалось понимание. Не сговариваясь, мы запрыгнули в мини-шар. Я бросил машину вверх, спиралью обогнул замок и торпедой влетел в ангар.

 Мы выскочили из шара-мобиля одновременно и, не сговариваясь, наперегонки побежали к родителям – узнать – куда разместили полукровок.

 У дверей в комнаты экс-правителей Нийлансы, Мей затормозил, жестом попросив меня войти первым. Меня удручала разница между нашим едва ли не грубым приемом искандца и его деликатностью.

 Стучаться я не стал – вошел и с порога спросил пораженного отца:

 – Где девушки?

 – Сэл, – укоризненно произнес он. – Ведь я сказал дать гостьям немного... воздуха... без вас с Меем.

 – Ты... не-е... понима-ешь, – меня прихватило сильнее, живот словно ножами разделывали. Из приоткрытой двери послышалось сдавленное кряхтение Мея.

 – Опять Путник умалчивает важное, – расстроился отец, оценив обстановку быстрее, чем я успел сказать еще хоть слово. – В южных гостевых дворца они, в ближайших к спортзалу для йоги.

 Я развернулся юлой, выскочил из дверей, на ходу махнул Мею. Искандец не подвел – понял с полужеста. Глазом моргнуть не успел – Мей поравнялся со мной. И мы во весь опор, нос к носу, бросились к

полукровкам. Искандец знает дорогу? Конечно же! Мей ориентируется во дворце не хуже моего – когда-то мы оббегали тут все коридоры в прятки и догонялки.

 Я несся, не чувствуя ног, разворачивался на пятках, с пинка распахивал двери...

 И вот он – момент истины.

 Я с размаху постучал в дверь и... ничего не произошло.

 На долю секунды я замер в нерешительности. Постучаться еще раз или окликнуть? Что, если девушки в ванной? Оттуда не услышат, хоть барабань в дверь ногами, хоть кричи во всю глотку. Стены ванных

почти непроницаемы для звука.

 Я оглянулся на Мея. Он тоже не двигался, только нервно мял пальцами шаровары.

 Боль усиливалась, и даже верианские курсы ее укрощения больше не выручали, как прежде. Мей пыхтел также, как и я. Должно быть, его скрючило не меньше.

 После недолгих метаний, искандец протянул руку, коснулся бронзы двери... помедлил и... толкнул.