Текст книги "Путь палача"

Автор книги: Алия Якубова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 17 страниц)

Глава 8

На следующий день Менестрес с сестрами и своими спутниками покинули таверну. Им предстояло довольно продолжительное путешествие, хотя Менестрес очень надеялась управиться за неделю, максимум две. Сначала им предстояло доехать до Венеции, а там уже пересесть на корабль, который и доставит их на Кипр.

Пока они ехали в Венецию, Селена и Милена разговаривали мало и в основном между собой. Но чем больше они отдалялись от дома, тем им становилось лучше. Словно порывая с родными местами, они порывали и с пережитыми ужасами. Менестрес подмечала, что сестры понемногу оттаивали. Это проявлялось в сущих мелочах: коротких жестах, оброненных словах, мимолетной улыбке, но все же проявлялось! А Венеция своими богатством, роскошью и красотой просто очаровала девочек.

Прожив всю свою жизнь в деревне, где чуть ли не единственным каменным зданием был баронский замок, они и не подозревали, что может существовать нечто подобное. Девочки, открыв рот, слушали рассказы Менестрес об этом славном и непокорном городе, городе, в котором в первую очередь правили торговцы. Здесь можно было встретить людей едва ли не со всего света.

Прежде всего Венеция крупный портовый город, так что вампирам в рекордно короткие сроки удалось зафрахтовать судно до Кипра. Менестрес настояла, чтобы они были единственными пассажирами, и капитан, узнав о сумме вознаграждения, согласился.

Судном управляли с дюжину матросов – крепких парней разного возраста и цветов кожи, среди которых были даже два огромных мавра, ну и гребцы, что-то около двадцати, – рабы. Вся команда сносно говорила по-итальянски.

Для Селены и Милены это было первое морское путешествие в их жизни, и Менестрес боялась, что у них появиться морская болезнь (ни она, ни ее спутники этим, естественно, не страдали), но все обошлось. Первый день, конечно, девочки были бледненькие, даже слегка зеленоватые, но потом освоились и, казалось, не испытывали ни малейших неудобств. Лишь когда судно начинало уж очень сильно качать, они инстинктивно хватали друг друга за руки.

Во время этого морского путешествия Селена и Милена впервые заговорили с Менестрес о своей семье. Произошло это почти случайно.

Они следили с палубы за игрой стаи дельфинов, скорее всего это была семья, что и подметила Милена. А Селена, глядя, как гладкие спины появляются и исчезают в волнах, задумчиво обронила:

– А у нас теперь семья – только ты, да я.

– Ну, – протянула Милена, тоже став задумчивой. – Где-то еще ведь есть и наш отец.

– Может есть, а может уже умер, – пожала плечами Селена. – В конце-концов, мы его никогда не знали. Ему не было до нас дела, так почему нам должно быть дело до него?

– А что, ваша мать никогда не называла вам его имени? – осторожно поинтересовалась Менестрес, внимательно следившая за разговором сестер.

Девочки покачали головами, а Селена ответила:

– Нет, никогда. Только говорила, что это достойный, благородный человек, что он просто не мог жить с нами.

– Значит, не такой уж и благородный, – фыркнула Милена. – Хотя любопытно было бы узнать хотя бы его имя.

Менестрес задумалась. Честно говоря, ее удивило, что Фрида так и не рассказала девочкам ничего толком об их отце. Хотя, если принять во внимание, что они все это время жили в деревне, может, в этом и был смысл. Но теперь…

Сама-то Менестрес знала, кто являлся отцом близнецов. Фрида сама ей рассказала во время одного из многих их откровенных разговоров. Тогда Милене и Селене едва минул день от роду.

Фрида не делала тайны из того, что никогда не была замужем. На пересуды сельчан она не обращала внимания, а в лицо обвинять ее никто не осмеливался. Но появление на свет близняшек вовсе не было следствием непорочного зачатия.

Хоть Фрида и слыла неприступной красавицей, но и ее сердце однажды было покорено. Он не был молод, но красив мужской красотой. Обращался он с ней очень вежливо, и это не смотря на разницу в положении.

Фрида знала, что ей ничего не светит, этот человек никогда не женится на ней, и все же уступила ему. Где-то в душе она даже радовалась, что он не старался задурить ей голову пустыми обещаньями.

Они были счастливы очень короткое время, и расстались без взаимных претензий. Когда Фрида узнала, что беременна, то даже не сообщила ему. Потом он узнал сам, но ничего предпринимать не стал. По сути это была довольно банальная история: она была простолюдинкой, а он бароном, хозяином деревни, где она жила. Его имя было Франциско Скалиджеро, барон Ракоццио. Вот такая вот была история.

Менестрес считала, что девочки имеют право знать о своем отце. Пережив все то, что выпало на из долю, они заслужили это. Поэтому вампирша, глядя на изменчивую морскую гладь, негромко проговорила:

– Имя вашего отца Франциско Скалиджеро, барон Ракоццио.

Девочки затихли и переглянулись. Потом Милена ошарашено сказала:

– Барон Ракоццио… наш отец? Выходит, мы его незаконнорожденные дети…

– А Себастьян – наш сводный брат, – мрачно добавила Селена. – И он подписал приговор нашей маме и нам.

– Ну… – попыталась было возразить сестра. – Может, он не знал…

– Может быть, – согласилась Селена, но голос ее скорее говорил об обратном.

На это Менестрес ничего не смогла сказать. Да и что тут скажешь, когда собственный брат, пусть и сводный, едва не стал их убийцей.

– Надеюсь, что Себастьян и этот падре все-таки свое получат, – процедила Селена, Милена лишь согласно кивнула.

В этот момент в их глазах полыхнул огонь такой ненависти, что Менестрес поняла, что сестры никогда не простят своих обидчиков, сколько бы времени не прошло. Подобное пламя ненависти можно затушить только кровью обидчика. Вампирша знала это слишком хорошо. Когда-то такое пламя плескалось и в ее глазах, и не раз, но это было давно.

До самого конца путешествия они к этой теме больше не возвращались. Словно и не было ничего. Все просто наслаждались морской прогулкой.

Лица Селены и Милены все реже омрачались воспоминаниями об ужасах прошлого. Но Менестрес не раз замечала, как сестры просто стоят или сидят, прижавшись друг к дружке с каким-то особым умиротворением на лицах, но не произносят при этом ни слова. Похоже, в общении друг с другом слова им были не очень-то и нужны, они и так прекрасно понимали друг друга с одного жеста или взгляда.

Морское путешествие прошло довольно спокойно: пираты не нападали, и лишь один раз был шторм, но не сильный. Через неделю судно пристало к берегам Кипра – маленькому раю Эгейского моря. В ясный солнечный день (а точно такая погода стояла в день их прибытия) становилось понятно, почему Афродита Афродита – в мифах Древней Греции богиня любви и красоты. Появилась на свет из морской пены, порожденной кровью Крона и Урана (по другим источникам дочь Зевса и Дионы) и впервые вышла именно на берег Кипра. вышла на берег именно этого острова.

– Мы опять поедем в карете? – нетерпеливо спросила у Менестрес Милена.

– Да, – кивнула та. – Но совсем недолго. До виллы рукой подать.

– Вот, Флавий нас уже встречает, – заметил Димьен, показывая рукой на рослую фигуру, махавшую с берега шляпой так, что его просто нельзя было не заметить.

– Это хорошо, значит гонец прибыл вовремя, – заметила Танис.

– Ладно, пора на берег. Идемте уже.

– Я выведу лошадей. Застоялись ведь, – обронил Димьен, направляясь к трюмам.

Флавий оказался улыбчивым мужчиной лет тридцати. Широкоплечий, черноволосый, причем коротко остриженные волосы вились как у барашка. Что же до кожи, то она была очень темной. Видимо, в жилах Флавия текла и стройка мавританской крови. Рядом с ним нетерпеливо пофыркивал гнедой конь, которого Флавий держал под уздцы.

Склонившись перед Менестрес в глубоком поклоне, он проговорил:

– Вы не представляете, как я рад видеть вас, госпожа! Мы с Ливией все гадали, когда же вы вернетесь! Прошло больше пяти лет!

– Я тоже рада видеть тебя, – улыбнулась вампирша. – Надеюсь, с Ливией все хорошо?

– Все замечательно!

Всю дорогу Флавий ехал рядом с окошком кареты и рассказывал о том, как идут дела на вилле. Наконец, когда карета обогнула холм, показалась и она сама.

Вилла Менестрес располагалась на плато между двумя зелеными холмами, до моря было рукой подать. Это был просторный трехэтажный дом, сверкающий белизной камня. Очень походил на старые римские виллы времен цезарей. Земли, окружавшие виллу на многие километры вокруг, тоже принадлежали Менестрес. Здесь были и фруктовые сады, и виноградники, и даже оранжереи, так что вилла сама по себе приносила неплохой доход.

Но сейчас все направились прямо к дому. Изнутри он еще больше поражал воображение: мозаичные полы, стены расписаны искусными фресками, и их также иногда украшали гобелены и шелковые драпри. Резная, изящная мебель и множество красивых вещей. Селена и Милена порой даже не могли понять, зачем нужны некоторые из них.

Сестры решили, что это, наверное, самый шикарный дом на всем острове. И, на самом деле, были недалеки от истины.

Прямо на пороге их встретила невысокая улыбчивая женщина с длинными каштановыми волосами. "Наверное, это и есть Ливия! – подумали девочки, и оказались правы.

– Мы с мужем так рады видеть вас и ваших спутников, госпожа! – улыбнулась женщина. – Надеюсь, путешествие прошло спокойно?

– Да, все хорошо, – кивнула вампирша.

– Ваши комнаты уже готовы. И еще я приготовила вам ванну.

– Спасибо, ты очень любезна, как всегда, – тепло улыбнулась Менестрес. Для нее не было ничего лучше после длительного путешествия, чем принять ванну. – Танис, покажи, пожалуйста, Селене и Милене их комнаты.

– Хорошо. Прошу за мной, девочки.

Они втроем поднялись на второй этаж и оказались в коридоре, более похожим на террасу, так как с одной стороны через каждый метр шли высокие и широкие окна. Дойдя до середины, Танис остановилась и указала на дверь, проговорив:

– Вот ваши комнаты. Здесь вы будете жить, – и жестом фокусника она открыла дверь.

Девочки с любопытством заглянули. Их апартаменты оказались весьма просторны: одна общая, на две комнаты, гостиная, две спальни и туалетные комнаты. Все обставлено едва ли не с королевской роскошью.

Исследовав все это, сестры переглянулись, и Селена спросила:

– А зачем нам две спальни?

– Ну, вас же двое, – резюмировала вампирша.

Близняшки хором вздохнули, но ничего не сказали. На что Танис с улыбкой продолжила:

– Вы тут осваивайтесь. Если что – вот колокольчик. Звоните, и Ливия к вам придет. Да, скоро будет обед, – и она вышла, оставив их одних.

А сразу после обеда пришла портниха. Еще в Венеции Менестрес купила сестрам несколько готовых платьев, так как девочки были совсем раздеты. Но вампирша знала, что этого недостаточно, и вот теперь решила восполнить пробелы в их гардеробе.

Так что остаток дня прошел в примерках и подборе тканей. Селен и Милене должны были сшить по полдюжины платьев на каждый день, по два вечерних платья, платья для верховой езды, а также ночные рубашки, просто рубашки, белье – в общем все, что нужно молодым девушкам.

Только к вечеру сестры смогли перевести дух. Они уже переоделись ко сну и сидели на кровати в спальне, выходившей окнами в сад, за которыми виднелся океан. Селена сидела, облокотившись на подушки, а Милена лежала, положив голову ей на колени, сестра перебирала ей волосы. Это была одна из их самых любимых поз.

Обведя глазами комнату, Милена проговорила:

– Значит, мы теперь будем жить здесь…

– Похоже, что так. Тебе тут нравится?

– Не знаю. В этом доме очень красиво, но…

– Но сумеем ли мы здесь обрести настоящий дом? – закончила за нее сестра.

– Менестрес показалась мне очень доброй. Она спасла нас!

– Ты права, мы должны быть ей за это благодарны. Но неужели она и впрямь решила нас удочерить?

– Очень похоже. Ведь он так заботиться о нас!

– И все же есть в ней что-то странное. Да и в Димьене с Танис тоже. Ты заметила, что они никогда с нами не едят? И кто для Менестрес эти двое? Они порой ведут себя как слуги, но чаще она обращается с ними, как с лучшими друзьями.

– Ну, – протянула Милена. – У богатых свои причуды.

– Может и так, – согласилась Селена.

Они чуть-чуть помолчали, потом Милена протянула руку и осторожно коснулась значительно укоротившихся волос сестры, тихо спросив:

– Почему они отрезали тебе волосы? – это был первый раз, когда сестры заговорили между собой о том, что произошло в ту страшную неделю.

– Пытались подготовить в монахини. Неужели они думали, что я стану служительницей тех, кто приговорил к такой ужасной смерти нашу мать и тебя?

– Я знаю, что тебе было очень плохо, – Милена теснее прижалась к сестре.

– Тебе пришлось еще хуже, – ответила Селена, поцеловав сестру в лоб.

Они так и уснули в одной кровати, тесно прижавшись друг к дружке. Так случилось и в следующую ночь и во все остальные. Девочки просто игнорировали вторую спальню.

На третий день Ливия сообщила об этом Менестрес. Та лишь усмехнулась, проговорив:

– Значит, с момента рождения они ничуть не изменились. Пусть спят, как хотят.

Может то, что Селена и Милена спали в одной кровати, было и не слишком хорошо, но вампирша понимала, что для них это не блажь, не каприз, а скорее физическая необходимость. У них и правда словно одна душа на двоих. Надо лишь увидеть их вместе, чтобы понять это. Менестрес поняла, что решение инквизитора разделить их было куда более жестоко, чем смертный приговор.

Глава 9

Так началась их новая жизнь на Кипре. И к этой новой жизни близняшки привыкали медленно. Они еще не до конца определились, как себя вести с Менестрес и ее друзьями, поэтому по большей части молчали.

Прошла неделя, и это молчание убеждало вампиршу, что нужно поговорить с сестрами. Она не хотела, чтобы они отдалялись от нее. Разговор произошел после одного события, которое не то, чтобы шокировало Менестрес (это сделать было очень сложно), но удивило уж точно.

Она с Димьеном искали Селену и Милену, которые куда-то запропастились после обеда. Вампирша знала, что те любили сидеть где-нибудь в саду, поэтому начала поиски именно оттуда. Но первым их нашел Димьен и окликнул свою госпожу. Та уже через пару секунд была рядом, так как заслышала в его голосе удивление что ли.

То, что она увидела, и правда было неожиданно. Сестры расположились под раскидистым деревом, и Милена серебряными ножницами остригала себе волосы, этот роскошный черный шелк. Селена помогала ей точно такими же ножницами.

– Что вы делаете? – не сдержалась Менестрес от банального, и потому не совсем разумного вопроса. Поэтому она тотчас добавила, – Зачем?

– Я хочу, чтобы мы снова стали похожи, – невозмутимо ответила Милена, не прерывая своего занятия.

– А ты, Селена, тоже хочешь этого?

Девочка лишь кивнула.

– И вам не жалко такие роскошные волосы? – это спросил Димьен. Менестрес знала, что к своим собственным волосам он относился весьма ревностно.

– Нет, – ответила Милена. – Просто так должно быть.

– Что ж, хорошо, – вздохнула вампирша, и это ее согласие, казалось, удивило сестер. – Пусть будет так. Когда закончите, мне нужно будет с вами поговорить. Приходите ко мне. Я жду вас в гостиной за террасой.

И Менестрес с Димьеном ушли, оставив девочек заниматься своим делом. И все-таки вампир тихо спросил у своей госпожи:

– Может, следовало их остановить?

– Зачем? В конце-концов они имеют право распоряжаться своими телами как захотят. Может, они и выглядят еще как девочки, но от их детства, после всего пережитого, не осталось и следа.

– Но обычно волосы вот так не отрезают. В этом есть что-то…

– От их внутренней боли. Ты прав. Но если так им станет легче – пусть. Понадобиться очень много сил, чтобы залечить те страшные раны, которые тяжелые испытания оставили в их душах.

Чуть больше чем через полчаса, девочки пришли к вампирше. Теперь волосы обеих едва доставали до плеч, и они снова стали зеркальным отражением друг друга. Похоже, так им было комфортнее всего. Что ж, это их выбор. И не об этом Менестрес собиралась говорить с ними.

Гостиная, в которой они собрались, была очень светлая, так как являлась практически частью террасы, и две стены почти от пола и до потолка занимали окна. Но свет они давали рассеянный, так как были задернуты легкими шторами.

Полукруглый диван стоял так, что можно было как смотреть в окна, так и греться у камина белого мрамора с голубыми прожилками. Еще в центре находился резной столик с вазой пышных цветов, наполняющих комнату тонким ароматом.

– Садитесь, девочки, – они послушно сели, не совсем понимая, зачем их сюда позвали. – Мне кажется, нам с вами нужно поговорить.

Сестры переглянулись, но ничего не сказали. То ли не решались, то ли просто не знали, с чего начать. Поэтому опять заговорила Менестрес:

– Я понимаю, с тех пор, как вы здесь, прошла всего неделя, да и знаем мы друг друга совсем недолго, но судьба распорядилась так, что теперь я буду заботиться о вас. Я знаю, что не смогу заменить вам родную мать, но считайте меня вашей доброй крестной. Я не хочу, чтобы между нами стоял мой титул или что-то в этом роде. Вы должны знать, что для всех на этом острове вы мои родные племянницы. Скоро я улажу все формальности, и это будет засвидетельствовано документально.

– Разве можно вот так вот просто подтвердить родство, которого нет? – удивленно спросила Милена, прежде чем Селена ее отдернула.

– Все возможно, – улыбнулась вампирша. – Но я хочу поговорить немного о другом. Мне бы хотелось, чтобы мы не отдалялись друг от друга, а наоборот, стали ближе, по-настоящему родными людьми.

– Но мы ведь и правда почти не знаем друг друга, – осторожно ответила Селена.

– Значит, нам просто нужно исправить это и больше времени проводить вместе, – с улыбкой ответила Менестрес. – Например, верховые прогулки. Я заметила, что вы любите лошадей.

– Это так, – потупившись, ответила Милена. Селена лишь кивнула.

– Вот и отлично. Но нам нужно обсудить еще один вопрос. Вам совсем скоро пятнадцать, и это тот возраст, когда пора задуматься о своем будущем. Понимаю, у вас в головах сейчас некоторый сумбур, но все же. Чем бы вы хотели заниматься? Желаете ли продолжить дело вашей матери?

– Нет, – дружно ответили сестры, чем немного удивили вампиршу.

– Если вы боитесь повторения… – начала было она, но Милена поспешно ответила:

– Дело не в этом.

– Просто мы больше не сможем помогать людям, – глухо проговорила Селена. – Не сможем и все.

– Понимаю, – кивнула Менестрес. Девочки вплотную столкнулись с тем, как многие из тех, кому их мать самоотверженно помогала, предали ее, узнали людскую неблагодарность. – Что ж, тогда я найду вам лучших учителей, которые обучат вас грамоте, искусствам и многому другому. И со временем вы обретете себе занятие по душе.

– Вы очень добры к нам, – почтительно проговорила Селена.

– Мне приятно заботиться о вас, мои дорогие, – улыбнулась Менестрес. – Если вам что-то понадобиться – вы сразу обращайтесь ко мне, не стесняйтесь.

– Хорошо.

– Ваше обучение начнется завтра. Уверена, со временем вы станете настоящими леди.

С этого дня вампирша вплотную занялась воспитанием сестер. Оказалось, что те не очень хорошо читают и почти не умеют писать. Что ж, для того времени довольно обычно. Даже дворяне, и те немногие могли похвастаться грамотностью. Но для Менестрес это было неприемлемо.

Наряду с этим Селена и Милена получали уроки музыки, танцев, рисования. Но если в первых двух занятиях они делали какие-то успехи, то от последнего пришлось отказаться вовсе. Еще Менестрес или Димьен поочередно обучали сестер верховой езде, а вампирша еще и хорошим манерам.

Так, постепенно, деревенские девушки обретали лоск знатных барышень. Но не все было так безоблачно. Чем дольше сестры жили на вилле, тем больше странностей подмечали за их обитателями. Да, они очень сроднились с Менестрес, подружились с Димьеном и Танис, но эти странности их настораживали.

Селена и Милена сердцем чуяли, что над домом нависла какая-то тайна. Они жили здесь уже несколько месяцев, и за все это время ни разу не видели, чтобы кто-то, за исключением Ливии, Флавия и их самих ел или пил. Менестрес и двое ее спутников бодрствовали, наверное, всю ночь, а вот вставали очень поздно. Хотя так бывало не всегда. К тому же они были очень сильны физически, хотя по внешнему виду этого и не скажешь. И еще никто из этих троих никогда не путал Селену и Милену. Они даже по голосам их не путали. А ведь порой даже родная мать не могла различить сестер.

И все эти мелочи, нанизываясь одна к другой, как бусины, если не пугали, то настораживали девочек. Честно говоря, они успели полюбить Менестрес, привязаться к ней и остальным, но эта завеса тайны угнетала их.

Да и сама вампирша догадывалась, что так смущает девочек. Вот и сейчас, наблюдая из окна своих покоев, как сестры что-то увлеченно читают, усевшись под деревом в саду, она была задумчива.

– Ты смотришь на наших близняшек с таким странным выражением лица, – осторожно отметил Димьен, тихо войдя в комнату. – Тебя что-то тревожит?

– Да нет. Просто задумалась, – вампирша улыбнулась, но одними губами, и продолжала следить взглядом за девочками.

– Они начинают догадываться, ведь так? – Димьен положил руку ей на плечо, словно стараясь оградить от чего-то.

– Да, начинают, и это их… настораживает. Им не нравится, что от них что-то скрывают.

– Но ведь они еще не задавали никаких вопросов?

Это было скорее утверждение, чем вопрос, но Менестрес все же ответила:

– Нет, не задавали. Но чем дольше мы будем играть в молчанку, тем хуже будет, тем сильнее будет удар. А мне не хотелось бы их отсылать.

– Ты к ним привязалась?

– Как и ты, и Танис, – пожала плечами вампирша. – Их нельзя не полюбить.

– И ты собираешься им все рассказать?

– Да, пришло время. Думаю, они в состоянии вынести правду. Но если я ошиблась…

– Ты никогда не ошибаешься, моя блистательная госпожа, – улыбнулся Димьен.

– Даже королевы порой ошибаются, – усмехнулась вампирша, но ее глаза заискрились теплым светом. Ради такого ее взгляда Димьен был готов на все, и дело тут было вовсе не в каких-то чарах. Когда-то она спасла его от гибели, возродила к жизни, хотя и не она сделала его вампиром. С тех пор он поклялся служить Менестрес, и клятву свою держал. Счастье госпожи для него являлось самым главным.

– Мне позвать сестер сюда? – просто спросил Димьен.

– Нет. Я сама приду к ним поговорить. Вечером.

– Хорошо. Но если подождать еще немного?

– Не думаю, что это хорошая мысль. Отдаляя неизбежное, мы сделаем только хуже.

– Думаю, ты права, – задумчиво проговорил Димьен. – Как всегда. Уверен, все пройдет хорошо.

Менестрес не стала говорить, что не разделяет его уверенности. Да, Селена и Милена – крепкие девочки и достойно перенесли все выпавшие на их долю испытания. Но выдержат ли они еще одно? Вампирша не знала. В конце-концов, девочки находились сейчас в том возрасте, когда все было возможно и непредсказуемо.

С такими мыслями вампирша вошла в комнату сестер. Селена и Милена сидели на кровати, переодетые ко сну в длинные ночные рубашки, и о чем-то разговаривали. Заслышав приближение Менестрес, они замолчали и одновременно обернулись к ней. Это было еще одним их свойством. Они всегда чувствовали вампиршу, как бы тихо она не шла. Замечали ее за миг до того, как должны были бы. Потрясающая интуиция!

Сестер появление Менестрес не удивило. Она частенько заходила к ним поболтать перед сном и всегда желала спокойной ночи. Это стало их маленькой традицией.

– Добрый вечер, мои милые, – вампирша поцеловала каждую в лоб. – Как прошел день? Мы ведь почти не виделись сегодня.

– Хорошо.

– Как обычно.

– Правда сеньор Вален пытался убедить Милену сыграть соло на клавесине, но никак не мог решить, кто из нас она, – обе девочки прыснули со смеху.

– Вам еще не надоело разыгрывать бедного юношу? – пожурила девочек Менестрес, но глаза ее смеялись.

– Но он вечно строит из себя такого серьезного!

– Кстати о серьезном! Я хочу вам кое-что рассказать.

– Новую историю? – глаза близняшек загорелись. Они придвинулись поближе и застыли в ожидании.

– Можно и так сказать, но в ней нет ни капли вымысла. Она абсолютно реальна и касается меня, Димьена и Танис.

Тут сестры насторожились, но любопытство было еще сильнее. Слова Менестрес их очень заинтриговали.

– Неважно, когда это началось, но, главное, длиться до сих пор. Вы ведь, наверняка, заметили некоторые наши странности. Сумрак ночи нам милее дня, мы сильнее, чем это можно предположить по нашему внешнему виду, и мы очень редко при вас едим или пьем.

Селена и Милена переглянулись. Они и не думали, что кто-то будет им объяснять эти странности. Да и они сами не так уж часто думали о них.

– Так вот, – продолжила Менестрес. – Нам и правда не нужна та пища, что необходима вам. И все остальные… странности имеют место быть. Всему этому есть объяснение, хотя и довольно необычное.

– Какое? – тихо спросила Селена.

Менестрес вздохнула. Вот сейчас все решиться. Назад ходу нет. Что ж, так оно и к лучшему. Поэтому она сказала:

– Дело в том, что нам всем уже очень много лет, но сколько бы еще не прошло времени, никто из нас троих не состариться ни на день. Да, мы сильны и могущественны. Но все перечисленное имеет свою цену – единственной нашей пищей может быть кровь. Кровь людей, – все прозвучало весьма зловеще, но как еще скажешь? Ведь так оно и есть.

– Вампиры… – прошептала Милена, прежде чем Менестрес сама произнесла это слово. Так что ей только осталось ответить:

– Да.

Рука Селены инстинктивно нашла и сжала руку сестры. Этот их обычный жест уязвимости. Селена проговорила:

– Значит, вы каждую ночь пьете человеческую кровь?

– Нет, вовсе не каждую ночь. И мы не убийцы, как это принято считать. Честно говоря, даже очень оголодавшему вампиру не под силу осушить человека досуха. Слишком много крови.

Некоторое время сестры молчали, вытаращившись на вампиршу, пока Селена, сглотнув и сильнее сжав руку сестры, едва слышно не проговорила:

– Так вот зачем мы вам… Вам нужна наша кровь…

– Нет, ни в коем случае! – Менестрес даже удивило и покоробило подобное предположение. – Могу поклясться чем угодно, никто из нас никогда не прикасался к вам в этом смысле. И этого не будет!

– И тогда зачем мы вам? – недоверчиво спросила Милена.

– Все, сказанное мной раньше, остается в силе и теперь. Просто я хотела, чтобы вы знали, кто мы, и не мучили себя всевозможными подозрениями. Я забочусь о вас, потому что вы мне дороги. Действительно дороги. И остальным тоже.

Девочки пришли в замешательство. Они просто не знали, как реагировать на это. Слишком уж невероятной оказалась правда.

– Если вам так будет легче, – продолжила вампирша, – То ваша мать знала, кем мы являемся, и, тем не менее, доверила мне помочь появиться вам на свет.

– Как так? – удивленно взмахнула ресницами Милена.

– Я была первой, кто услышал ваш крик, и в чьи руки вы попали из чрева матери.

– Это было пятнадцать лет назад, – задумчиво проговорила Селена, словно что-то прикидывая в уме.

– Да. Я говорила, что гораздо старше, чем выгляжу. Став теми, кто мы есть, мы больше не стареем ни на день.

– И сколько же вам сейчас? – осторожно спросила Милена.

– Хм, – вампирша на секунду задумалась. – Что-то около пяти тысяч восемьсот пятидесяти лет.

– Такого не может быть! – едва ли не хором выдохнули сестры.

– Мы – бессмертны, хотя и не неуязвимы. У нас много талантов, которые помогают нам жить веками.

Милена и Селена смотрели на Менестрес с опаской и некоторым неверием. Закружилась мысль: «А вдруг все это лишь шутка?» Но в глубине души уже поселилась уверенность, что это не так, что все сказанное – истинно. Но самым сильным чувством было ошеломление.

– Ведь все это правда? – тихо спросила Селена.

– Неужели вы думаете, что я стала бы так жестоко шутить? – и, словно в подтверждение своих слов, Менестрес продемонстрировала свои клыки. Не такие большие, как у тигров или волков, но все равно внушительные и чрезвычайно острые.

Девочки ахнули, но не отпрянули. Даже наоборот, чудь подались вперед, но, поймав себя на этом, замерли. Так смотрят на красивого, но опасного зверя: хочешь прикоснуться и понимаешь, что это даром не пройдет.

Потом Селена встряхнула волосами – эта привычка осталась у нее еще с тех пор, когда они были длинными, и зачарованно проговорила:

– Правда… Все это правда!

– Но вам незачем бояться нас. Мы никогда не причиним вам зла и никому другому не позволим. Если же эта правда окажется для вас лишком тяжелой, то… – мы что-нибудь придумаем. Хотя мне бы не хотелось расставаться с вами, – со вздохом закончила Менестрес. – Я понимаю, что вывалила на вас слишком много всего. Когда будете готовы говорить об этом, и захотите этого, вы знаете, где меня найти.

И вампирша вышла из комнаты. Тихо, почти бесшумно, затворив за собой дверь. Сестры остались вдвоем. Милена невольно поежилась, обронив:

– Ничего себе новости! Заснешь тут теперь!

Селена же сохраняла задумчивость, и лишь когда сестра тронула ее за плечо, проговорила:

– Менестрес знала нашу мать. Она помогла появиться нам на свет. Неужели она и есть та наша крестная, давшая дала нам имена, о которой нам рассказывала мама?

– Очень похоже на то. И мама знала, кем она, они все, являются…

– И что же нам теперь делать? – вздохнула Милена, положив голову сестре на колени.

– Не знаю, просто не знаю, – так же вздохнула та. – Менестрес так много сделала для нас, так заботилась. Была так ласкова с нами. А теперь…

– Ты боишься ее теперь?

– Хм… – задумалась Селена. – Не знаю… Да нет, не боюсь. Наверное, просто удивлена.

– Вот и я тоже. Наверное, нас уже просто сложно испугать чем-либо.

Сестры понимающе улыбнулись друг другу. Но улыбки вышли мрачноватыми.