Текст книги "Дети ночи: Печать Феникса"

Автор книги: Алия Якубова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 27 страниц)

Глава 7.

Включив воду, Лазель стала раздеваться, но как-то растерянно, бездумно, так как все еще вспоминала их с Алексой разговор. То и дело мелькала мысль «за что?».

Лазель вернулась в Москву, чтобы быть рядом с Алексой, но порой это походило на пытку. Да, она рядом, прекрасная и желанная, но рассчитывать можно лишь на дружеские объятья. А что делать, если просто руки сводит от желания прикоснуться, обнять крепко-крепко, ласкать нежную кожу. Губы дрожат от жажды поцеловать. А ты сдерживаешься, сдерживаешься, сдерживаешься… Чтобы ни жестом, ни взглядом не выдать себя, эту всепоглощающую жажду. Иначе просто не сможешь уже выпустить объект своего обожания. Это тяжело. Тяжело, когда твоя любовь не нужна, на нее не могут ответить.

И еще более тяжело видеть, как тот, кого ты любишь, любит другого. Сколько раз Лазель ловила себя на мысли, что ей ничего не стоит расправиться с этим злосчастным Сергеем. И в то же время она ясно осознавала, что не сможет этого сделать, ведь это принесет горе Алексе. А Лазель была готова на все, лишь бы та была счастлива. Пусть даже для этого ей придется где-то переступить через себя.

Но никакие благие намеренья не могли помочь сердцу не разрываться от боли. Боли, которую Лазель скрывала ото всех, даже пыталась от самой себя. Хотя рассудок подсказывал, что такое не может длиться вечно.

Именно обо всем об этом и думала Лазель, нежась в ванне, а еще почему-то о Полине…

Эта малышка так невинна и чиста. Не телом, но духом. Она с такой искренностью восторгается и радуется, что хочется радоваться в ответ, что бы ни было на душе. Лазель вспомнила реакцию девушки на ее клановую татуировку и снова улыбнулась.

Может сводить девушку к знакомому мастеру, пусть сделает что-нибудь похожее, но более подходящее к ее собственному клану. Правда, какой он? Она такой юный вампир, что никакой дар еще и не проявился. Надо будет спросить у Алексы.

А Полина к ней тянется, очень даже. Аж странно как-то, и в то же время тепло. Милая девочка. Чем-то смутно похожая на Фике. Но тогда был сделан правильный выбор, а сейчас?

И Алекса всячески потворствует и поощряет их общению. Вряд ли только из-за того, что они обе близкие ей люди. Ну не люди, вампиры. Неужели хочет, чтобы они нашли утешение друг в друге? Нет, это весьма маловероятно.

Но пока… пока можно просто наслаждаться приятным обществом девчушки. "Может, и в самом деле помочь ей с татуировкой, если она загорится этим?" – подумала Лазель.

От этих мыслей стало как-то полегче, хотя они и не отменяли главной проблемы. Лазель вздохнула, положив голову на край ванны, и постаралась усилием воли отогнать все мысли, и просто понежиться в воде, ни о чем не думая. Ей это почти удалось.

Все еще лежа в ванне, она почувствовала, что восходит солнце. Лазель бы ощутила это даже находясь под землей, да где угодно, как и любой вампир. Но для нее это не имело никакого значения. Разве что днем она чувствовала себя чуть более вялой и слабой. Просто ночь – стихия вампиров, где они ощущают себя полностью комфортно, поэтому обычно они и стараются придерживаться ночного образа жизни.

Вот и сейчас Лазель решила, что, наверное, следует лечь, отдохнуть. Поэтому вылезла из ванны, вытерлась и, закутавшись в махровый халат, вышла.

Почти сразу она столкнулась с Ариэль, успевшую сменить облик. Теперь перед Лазель была молодая женщина, столь же красивая, как и мужской аналог. Только черты мягче, округлее, женственнее – вот и вся разница.

– Ты все-таки изменилась, – улыбнулась Лазель.

– Мне показалось, что так будет… правильнее.

– Тут решать тебе. Как тебе удобнее. Мне-то все равно, так и так хорошо.

На это Ариэль лишь поклонилась, потом сказала:

– Тебе ведь нужно отдохнуть с дороги. Я уже приготовила кровать.

– Хорошо, спасибо.

В спальню Ариэль пошла за ней, проговорив:

– Давай помогу тебе с волосами.

Лазель усмехнулась:

– Да, отвыкла я от такого обхождения.

– Ты слишком долго путешествовала в одиночестве, – ответила Ариэль, и где-то глубоко в подтексте слышался упрек, так больше ничем и не выданный.

– Мне это нравилось, – пожала плечами Лазель.

– А теперь? – осторожно спросила вампирша, тщательно расчесывая волосы.

– Теперь все меняется. Мне нравиться жить здесь, в Москве. Но прошло еще слишком мало времени, чтобы я сказала, что хочу здесь осесть. Да, я еще стала и главой рода. Не знаю, что будет дальше.

– Ты станешь Черным Принцем.

– Ну, это мало что решит.

– С тобой никто не сравниться по силе.

– Слабое утешение. Да, все эти мои возможности меня радуют, но я могла бы обойтись и без них, и без своих регалий тоже. Все это лишь оболочка.

– Ты всерьез так думаешь?

– Да. Есть вещи поважнее.

– Какие, например? – вопрос прозвучал очень настороженно.

– Сила и власть лишь капля в море отношений. Хотя порой понимаешь это, лишь досыта вкусив и того, и другого.

– По-моему, тебе пора сотворить птенца.

– Ты говоришь также, как многие люди говорят "завести ребенка". Но это вовсе не решение проблем, а отодвигание их на задний план. Не мой путь.

– А ребенок?

– Рано, слишком рано, – покачала головой Лазель.

– Даже если госпожа Алекса согласиться его выносить?

При этой фразе лицо вампирши как-то потемнело, так что Ариэль поспешила сказать:

– Прости! С моей стороны совершеннейшая бестактность затрагивать эту тему.

– Не стоит ходить возле меня на цыпочках, – отмахнулась Лазель. – Не сахарная, не растаю. И менее всего я хочу жалеть себя, – она не сказала, что боялась даже начинать, чтобы не свалиться в бездну отчаянья.

– Хорошо, – Ариэль закончила с ее волосами, а теперь просто обняла сзади, проговорив, – Я верю, у тебя все будет хорошо. Ты, как никто, заслуживаешь счастья.

– Твои бы слова, да кое-кому в уши, – усмехнулась Лазель.

– Все будет, – Ариэль поцеловала вампиршу в макушку. – Давай, снимай халат и ложись в кровать.

– Я же не маленькая, чтобы меня укладывать.

– Тогда просто сделай мне приятное.

Лазель лишь вздохнула и махнула рукой, мол ей все равно. Двухмесячное проживание в доме матери не слишком-то оживило в памяти те далекие теперь времена, когда и она сама держала дома полные слуг. Да, это шикарно и во многих отношениях удобно, но сейчас ей доставляло удовольствие делать все самостоятельно. Но сегодня она уступила.

Едва голова Лазель коснулась подушки, как она тотчас заснула. Вампирам вообще не свойственна бессонница. Если они вот так расслабляются, то обязательно засыпают. Их сон по глубине похож на смерть, даже такие жизненно важные процессы, как сердцебиение, замедляются. Правда, стоит кому-то появиться в радиусе пятидесяти метров, как наступает резкое пробуждение. Организм готов полностью защитить себя. Но это только у тех, над которыми солнце больше не властно.

И все-таки вампирам снятся сны. Такие яркие и красочные, как еще одна реальность.

Лазель сейчас снилась Алекса. Та их единственная ночь, бесподобная и чувственная, когда Лазель принимали такой, какая она есть. И сколько раз она потом корила себя за тот уход и ту записку. Надо было остаться, черт побери! Умелые руки согрели бы и камень!

Но во сне все было замечательно, даже более чем!

Сергею тоже снилась Алекса, и во сне она выговаривала ему за все его придирки и, почему-то была при этом в мужском шотландском килте и с волынкой, которой время от времени ему и доставалось. И именно во сне ему было ужасно стыдно.

Самой Алексе в это время снились и Лазель, и Сергей. Они наконец-то пришли к взаимопониманию, спелись и пришли к ней, дабы сообщить, что отныне они все будут жить вместе большой дружной шведской семьей. Причем оба выглядели весьма странно. Сергей в платье времен Джульетты, а Лазель в рыцарских доспехах Дона Кихота. А сама она в звериной шкуре, как пещерный человек. Абсолютно дурацкий сон! Вспоминая такой только со смеху покатываться!

Но самый удивительный сон снился Полине!

Глава 8.

Полина видела волшебно-прекрасный замок, стоявший словно на облаке и сверкавший, как драгоценный камень. Ожившая мечта!

Юная вампирша стояла и любовалась на это чудо, пока не заметила в небе птицу. Огненно-яркую, просто пылающую в лунном свете, отражающиеся от стен замка. Эта удивительная птица опускалась все ниже, пока не села прямо перед Полиной. Она почему-то сочла возможным спросить:

– Кто ты?

И, как ни странно, птица, изящно повернув длинную шею, ответила:

– Я? Феникс!

Словно в подтверждение своих слов птица, которая не уступала самой Полине по размерам, распахнула крылья, словно заставляя к ним присмотреться. Юная вампирша послушно присмотрелась. Оказалось, каждое перо – это на самом деле язычок пламени. От этого вокруг птицы образовывался ореол марева. И все-таки было в ней и что-то до жути реальное.

– Как ты попала сюда? – спросил Феникс.

– Я не знаю… Это место мне просто приснилось.

– Просто? – фыркнула птица. – Такому юному вампиру? Каков твой клан?

Вопрос привел девушку в замешательство.

– Ты что, не знаешь? – удивленно спросил Феникс, склонив голову набок совсем по-птичьи.

Полина отрицательно покачала головой. Феникс издал какой-то странный звук и взмыл в небо. Описал круг вокруг замка, и Полина услышала откуда-то сверху пронзительно-звонкий голос птицы:

– Иди в замок. Иди в замок, девочка. Она тебя ждет. Возможно, именно тебя и ждет.

И, в подтверждение этих слов, от ворот замка и прямо до Полины протянулся изящный подвесной мост, так и предлагающий ступить на него.

Чуть поколебавшись и подергав перила на предмет прочности, Полина все-таки пошла по мосту. Тот почти не вибрировал от ее шагов. А когда она дошла до конца, двери замка приглашающее распахнулись.

Изнутри это строение вызывало еще большее восхищение и более всего походило на буддийский храм. Здесь господствовали все оттенки красного и золотого с редкими вкраплениями черного и белого. Обилие шелковых ширм и драпри напоминало о востоке, а роскошные мраморные лестницы и колонны – об эпохе возрождения, и все это переплеталось крайне гармонично. И в то же время сразу становилось понятно, что ни один смертный архитектор не в силах сотворить такое. Слишком все продумано, идеально, вплоть до мелких линий и сущих мелочей. Так в жизни не бывает. Во всяком случае Полина не видела.

Юная вампирша шла по коридору и казалась сама себе неуместной в этой обстановке, так как на ней были лишь свитер и джинсы, и почему-то она осталась боса.

Полина шла и шла, и лишь через некоторое время заметила украшающие коридор, состоящий из целой очередности залов разной величины, картины. Потребовалось присмотреться, чтобы понять, что с ними что-то не так.

Картины были прекрасны, выполнены с потрясающе тонкой техникой и изяществом, и в то же время какие-то незаконченные. Вскоре Полина поняла, что на них всех не хватает главного акцента.

В основном были батальные сцены. Вот, например, целая армия полегла от какого-то невидимого оружия, пущенного неведомым существом. Полина могла с точностью до миллиметра указать его местоположение, но его там просто не было. Не пустое пятно, а какая-то непонятность.

Полина вновь подумала о том, зачем она здесь, когда до нее опять донесся голос. Причем совершенно непонятно откуда:

– Иди, девочка. Иди! Тебя ждали. Возможно слишком долго. Раз Лабиринт принял тебя – иди. Она ждет!

Полина хотела спросить, кто "она", но тут перед ней открылась еще одна дверь, ведущая в маленький зал с золотой дверью напротив. На ней был изображен тот самый Феникс с распростертыми крыльями, а в центре, на стыке створок, огромный – с кулак, рубин. Эта дверь так и не открылась перед Полиной.

И снова голос, источник которого, кажется, совсем рядом:

– Эту дверь тебе нужно открыть самой, девочка. Если сможешь.

– Но кто меня ждет? – наконец-то решилась спросить Полина, подойдя вплотную к двери.

– Та, что за дверью, – прозвучал логичный, но мало что объясняющий ответ.

Юная вампирша вгляделась в дверь. Ее так и тянуло прикоснуться к рубину, аж руки чесались. Не в силах справиться с собой, она дотронулась до сверкающих граней. К ее удивлению камень оказался теплым и словно пульсировал под пальцами.

Полина убрала руку, но из центра по камню уже стал расходиться алый свет. Он заполнил камень и отделился от него вверх и вниз, прямо между створками. Они словно вздохнули и разошлись в стороны. Легко и мягко, без какого-либо зловещего скрипа.

Из-за открытых дверей на Полину пахнуло свежестью, какими-то травами и цитрусовыми. Поэтому-то она сразу и заметила в комнате курительницу на длинных кованых ножках, и только потом все остальное. А комната за этой таинственной дверью оказалась очень просторной, целый зал. По убранству более всего походил на спальню. И такие же загадочные картины на стенах. Пол из розового мрамора, отполированного до зеркального блеска. Ровно в центре находилось квадратное возвышение, на которое с трех сторон вели ступени.

На этом возвышении стояла большая кровать красного дерева под полупрозрачным балдахином из алого шелка нескольких оттенков. Шелк колыхался от движения воздуха, просто от малейшего дуновения.

Полина с замиранием сердца застыла на пороге, не в силах войти, но любопытство так и тянуло ее подойти к кровати, заглянуть за колеблющейся полог. Она просто знала, что там кто-то есть. Если приглядеться, то можно было разглядеть силуэт за шелковым пологом.

Наконец, Полина сделала шаг в сторону кровати, еще один. Тот, кто был на ней, кажется вздохнул и повернулся. Юная вампирша тотчас замерла. Потом снова шаг, еще один. Вот их разделяет совсем чуть-чуть. Так близко, что Полина замечает, что шелк украшен золотой вышивкой – все тот же Феникс. Она протянула руку и коснулась полога.

Стоило это сделать, как он взметнулся вверх, подобно крыльям огромной птицы. Полина увидела кровать с алыми и золотыми подушками. И среди этих подушек лежала она.

Юная девушка лет двадцати с фарфоровым лицом. Миниатюрная, как куколка, чертами лица более всего походила на японку, но не совсем. Волосы у нее были рыжевато-красные, как застывшее пламя. Одета во что-то вроде кимоно, сочетавшее алый и черный цвета с золотой вышивкой.

Стоило Полине склониться над ней, как девушка вздохнула, ее веки затрепетали и открылись. Оказывается, у нее золотые глаза. По-настоящему золотые.

Ничуть не испугавшись, девушка села на кровати и спросила:

– Кто ты?

– Полина.

– А как попала сюда?

– По-моему, мне все это сниться.

– Как же ты прошла через Лабиринт?

– Какой лабиринт? – не поняла юная вампирша.

Красноволосая девушка удивленно изогнула бровь и проговорила мелодичным, но немного странным голосом, который проникал в потаенные уголки души:

– Но сюда можно попасть только через лабиринт.

– Не знаю. Я увидела замок и разговаривала с Фениксом. Потом появился мост к воротам замка, и я вошла. Чей-то голос проводил меня сюда. Сказал, что кто-то ждет меня здесь. Это ты?

– Я? Да… наверное… – немного растерянно ответила девушка.

Только сейчас Полина поняла, что ощущает ее как вампира, очень сильного, но, вместе с тем, какого-то странного. Хотя, – решила она, – во сне ведь и не такое может быть. Но все-таки она спросила:

– А кто ты?

– Я… я… когда-то меня звали… меня зовут Файлин. Да, именно так! – она проговорила это так, словно вспомнить стоило больших усилий.

– Но что это за место?

– Это? Замок тысячи иллюзий.

– Ты здесь живешь?

– Ну… да. Я спала… так долго. Но я давно хотела пробудиться. И тут пришла ты, – Файлин улыбнулась открытой улыбкой.

– Ты ждала меня?

Прежде чем ответить, странная вампирша пристально всмотрелась в гостью, и только потом ответила:

– Да, наверное… именно тебя. Кроме тебя сюда еще никто не мог проникнуть.

– Как тогда мне удалось сюда попасть?

– Не знаю, – стушевалась Файлин. – Может, это потому, что я тебя ждала…

– Но почему именно меня?

– Потому что ты смогла сюда попасть.

У Полины появилось ощущение, что она сходит с ума. Во всяком случае кто-нибудь из них уж точно. Слишком странный получался разговор, и собеседница очень странная.

А та, в свою очередь, всколыхнула свои длинные волосы, разметав их едва ли не по всей кровати, весело рассмеялась и сказала:

– Ты мне нравишься! Тебя ведь Полина зовут?

– Да, я же уже говорила.

– О, это пустяки! Я рада, что ты здесь! Я так долго была тут одна, у меня совсем нет друзей. Вообще никого, только долг.

– Это, должно быть, тяжело, – посочувствовала юная вампирша.

Как ни странно, но она, действительно, стала проникаться сочувствием и симпатией к этой странной вампирше. "Неужели она и вправду одна в этом огромном замке?" – подумала Полина, невольно обводя взглядом комнату. И тут ее взгляд словно споткнулся. Что-то было не так. Лишь взглянув второй раз, она поняла, в чем же дело.

Все картины теперь каким-то мистическим образом оказались завершенными. Появилось то самое главное, недостающее действующее лицо. Сомнений нет, на всех этих картинах Файлин. Это она сражается, она повергает в бегство армии.

Полина едва ли не рот открыла от удивления. По-своему истолковав эту реакцию, Файлин спросила:

– Тебе нравятся мои картины?

– Да, – чуть поколебавшись ответила девушка. – А что, на всех них изображена ты?

– Изображен мой долг, – ответила вампирша, как-то погрустнев.

– Ты – воин?

– Да, это определение, наверное, ближе всего к истине. А ты кто?

– Я? Не знаю… просто вампир, слишком юный и неумелый, похоже, – пожала плечами Полина.

Вдруг она почувствовала, что какая-то сила будто тянет ее прочь отсюда. Когда она сказала об этом Файлин, та едва ли не воскликнула:

– Ты просыпаешься! Протяни мне руку, если хочешь со следующим сном вернуться сюда. Ну же, быстрее! Я так ждала тебя!

Чуть поколебавшись, Полина протянула руку. Возможно, опрометчиво, но она не считала, что во сне может произойти что-то страшное. Вернее может, но останется только сном. Файлин тотчас взяла руку в свою. Почти сразу же Полина увидела и почувствовала, как что-то огненно-красное хлынуло под кожей вампирши в ее руку. Словно жидкое пламя, но оно не обжигало. Почти в тот же момент она проснулась.

Пробудившись, Полина сразу осмотрела руку. Что ж, рука как рука, ничего подозрительного. Разве что ей очень ярко вспомнился Феникс. И никто не заметил, как на какую-то долю секунды ее глаза мерцнули золотом.

А стоило Полине заснуть к утру, как она снова оказалась в этом замке тысячи иллюзий. Причем прямо в нем, в какой-то гостиной, судя по всему. В комнате все было так же идеально продумано, как и во всех других помещениях замка.

Файлин сидела на диване, опять одетая в подобие кимоно, но на сегодня оранжево-красное с рубиновой вышивкой и высоким воротником. Красную реку волос трижды перехватывали шелковые ленты под цвет вышивки. Файлин сразу же заметила Полину и радостно ей улыбнулась, сказав при этом:

– Я так рада, что ты все-таки пришла!

– Не думаю, что это у меня получилось осознанно, – уклончиво ответила девушка. – Ведь это сон.

– И сон может очень много значить, и им можно управлять.

– Ты умеешь?

– Да, – просто кивнула Файлин. – Это не сложно, особенно если есть определенная предрасположенность. Я могу научить тебя, если хочешь.

– Думаю, да. Да, хочу.

– Хорошо. И это повод нам встречаться почаще, – лукаво подмигнула Файлин. – Я вообще многому могу тебя научить, если ты окажешься способной ученицей.

– Я постараюсь. Прости, а сколько тебе лет?

– Ой, много, – отмахнулась вампирша. – Несколько тысяч. Но я очень много спала.

– И ты все это время провела здесь?

Этот вопрос уронил тень на до этого безмятежное лицо Файлин. Она задумалась, но все-таки ответила:

– Нет, раньше… с рождения и еще долго после этого я была в других местах. Множестве мест. Но сейчас помню их смутно. Я вообще свою прошлую жизнь до этого плохо помню.

– А до чего "этого"? – осторожно поинтересовалась Полина.

– Ну до… до того, как стала жить в замке, – протянула Файлин, потом вскочила с дивана, потянув за собой юную вампиршу, заявив, – Пойдем, покажу тебе сад. Уверена, ты никогда еще не видела ничего подобного!

Это сочетание многовековой мудрости и силы с детской живостью и непосредственностью приводила Полину в тупик. Такие резкие и почти всегда совершенно неожиданные перемены. И все-таки в этой Файлин было что-то притягивающее, что-то, от чего просто нельзя было отказаться. Удивительная и не на что не похожая.

Возможно, дело было еще и в том, что с со временем сама Полина хотела стать подобной ей. Такой же сильной и пленяющей.

Так для Полины начался новый, довольно странный этап в жизни, хотя она сама, скорее всего, не понимала этого, так как до сих пор не очень-то верила в силу снов, и на что они могут быть способны.