Текст книги "Время не лечит (СИ)"
Автор книги: Алисандра Ким
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 10 страниц)
Ловлю ее трепетные холодные губы. Покусываю. Высасываю. Она стонет. И так же горит, как и я сам. Ладошки проникают под ворот рубашки. Холодные пальчики обжигают кожу. Замерзла маленькая моя. Она распускает галстук. И расстегивает пуговицы.
Улыбается мне в рот. А потом склоняется и целует шею. Табуны чокнутых мурашек сминают позвонки. Сознание парит, и тяжелым теплом оседают в пах. Ее пальчики сжимают восставшую плоть под брюками. И тесно становится там.
Ведьма. Как она, эта мелкая мышка так меня заводит. Никогда еще член так не реагировал. Хочу ее. Хочу полностью. Без одежды. Трахать Всю ночь на пролет. Доводить до воплей. Чтоб царапала мне спину. Что выгибалась так пластично и податливо! Приподнимаю и стягиваю и без того драные колготки. По жопе нашлепаю за то, что юбка короткая в такой холод. Она сама расстегивает ремень и молнию моих брюк.
В салоне автомобиля лишь наше сбивающееся дыхание. Шорох и звяканье одежды. Сдавленный стон и всхлипы. Какая порнографическая тишина. Ничто и никогда меня так не возбуждало.
Удерживая за стройные бедра насаживаю ее на себя. Горячая. Влажная. Откидываю голову и стону. Она так сильно меня хочет? Готовая и скользкая от жаркой влаги. Ладонью веду по позвонкам ее спины. Снова вгрызаюсь в сладкий рот. И начинаю врезаться. Окна машины запотели. В воздухе скопились всхлипы и шлепки. Воздух можно ножом резать от плотности и терпкости. Сам направляю ее и натягиваю до упора.
Такая тугая и узкая. Наверняка больно. Дергаю з волосы к себе лицом. И трахаю. Смотрю в самое черное нутро ее диких глаз. Не могу ничего говорить. Спазм сдавил горло.
Она откидывается спиной на рулевое колесо и ставит ладони на потолок. Я никогда еще не трахался с такой яростной силой. Нет пощады. Шлепки такие громкие и болезненные. Вот это огонь в моих руках. Сколько страсти. Столько жизни. Пить и пить эти стоны. Хочу так сильно, что умираю от слишком невероятной эйфории.
Она кончает с громким криком. И я не церемонясь, кончаю в жаркой щели. Изливаю поток спермы. Понимая, что схожу с ума.
Даша, кажется, отключается на миг. Как и я сам. Долго мы дышим. Горячие и влажные. И я понимаю, что хочу ее навсегда.
– Мне надо в колледж.
Помогаю ей немного привести себя в норму. Влажные салфетки достаю и протираю внутреннюю сторону ее бедер. Продолжая впитывать наш смешанный запах. На миг пальцы застывают там, где все еще очень влажно. Ее смазка и моя сперма. Размазываю белую массу, словно метку оставляю. Она моя.
Дышу ей в шею и стягиваю резинку с волос. Тихо сдерживаю стон от шелковистости светлых прядей.
– Надо, значит надо. – смотрю на голые ножки. Кожа смуглая. Жизнь на берегу моря это плюс. И Красота. Красивые ножки. Стройные. Осматриваю себя. А ведь тоже встреча важная назначена. Выход есть.
Медленно выруливаю в общий поток улиц. Сильное желание расспросить ее о свадьбе. Правда или нет? Но мы молчим. Кто этот недоносок малолетний, что вытащил ее из ментовки? Почему сбежала. Не могу. Как подросток выяснять отношения. Даже эти попытки выяснить еще сильнее ее отпугнут. Вот попал, так попал. Никогда с бабами не было так сложно. Нике предложение сделал по смс. Отправил бабла на счет, чтоб кольцо купила. И все!
Подкатываю к небольшому зданию. Стилистический салон. Здесь моя бывшая заправляет. Но как-то так вышло, вполне себе прилично общаемся. Трахаемся иногда от безысходности. В общей тусовке иначе не выходит. Ника всегда знала, что она не единственная. Да и не было никогда в моей жизни так, чтоб одна на долгое время. По хрен было как развлекаться. А еще без презерватива не было. В бардачке целая стопка резинок. На про запас. Так почему не воспользовался.
Смотрю на Дашу. Глаза закрыты. Поговорить нам все же придется. Между сеансами безумного секса. Не могу нормально остановиться. Как вижу ее… Блять! Я же кончил в нее. Она пьет таблетки? Кто я вообще в жизни этой малышки? Нет в ней того механического и привычного начала, как у опытных женщин.
Ресницы дрогнули. И она медленно поднимает на меня глаза. В них странная вселенская печаль. Усталость. И нечто неуловимое, пульсирующее. Как кровь по венам.
– Дарина, ты сейчас молча идешь со мной. И мы оба приводим себя в порядок.
– В счет зарплаты. – Упрямая девчонка. Не вопрос. Утверждение. Да ты ж моя красавица. Лучше бы денег просила, шмотки, машины. Да ей все сейчас на блюдечке преподнёс бы. И себя за одно. С бантиком и в шуршащей обертке. – И не смотри на меня, Ром. Я знаю. Могу залететь. Таблетки не пью. Аборт делать не буду. Одна надежда – безопасные дни цикла. Но когда увлекаешься, думай хорошенько. – как котенок подбирает под себя голые коленки. Пытается ладошками пригладить взъерошенные волосы. Губы припухли. Я перебарщиваю. Как зверь с ней обращаюсь. Никогда не был так одержим. Только что был в ней. А хочу снова. Я подарю ей новую жизнь. Но нам надо научиться общаться не только мыслями и взглядами. А с ней так спокойно. Сегодня важная встреча с потенциальным заказчиком. Пашка, мой друг бывший, но финансовый директор мне весь мозг выел. Соберись, Сотников! Моя витамина спокойствия и блаженства. Взрослый мужик, а веду себя как пацан. Я же старше, опытнее. Девчонке нужна забота и внимание. Она не просто так свои колючки выпускает. Не просто так упрямо в эту тонкую тряпочку кутается.
Какая договорённость с Альбиной их связывает? Как она справляется со своей жизнью.
– Забыл, что ты мысли читаешь. – касаюсь ее щечки. От нее еще пышет жаром. Тем самым, что меня поднимает в разряд идиота. – Про аборт я сам тебя прибью, если сделаешь. Никогда бы не предложил такое. Дарина. А в остальном. Мне тридцатник. Гоняюсь, как ветер неприкаянный. Так что похер. Залетишь, так залетишь. – а может я специально это сделал? Сложностей захотелось? Секса мало? Я же совсем не знаю девчонку. Не понимаю пока ее целей и желаний. Знает ли она хоть что-то о том, что случилось с нашими отцами и ее братом? Слегка кручу головой, отгоняя морок. Соберись, мужик.
– Меня такой расклад не устраивает. – знаю, девочка. Очень хорошо знаю, что так легко ты в сети не попадешься. Да и есть ли смысл тебя ловить? Мы оба запутались в этом безумии. Надо разобраться с настоящим, а уж потом говорить о прошлом.
– Ты замуж собираешься?
Молчит. Устало вздыхает. Жду. Времени нет! А я жду!
Я выхожу из машины, и обходя капот, открываю ей дверь. Пальцами поднимаю подбородок. И склоняюсь. Хочу взять ее на руки. На улице холод собачий, а она без колготок. Засранка!
– Только попробуй меня поцеловать, Ром.
– Я тебе попку нашлепаю, еще раз в таком виде увижу. Здесь не южный берег моря. – все таки скидываю пальто и набрасываю ей на плечи. Она возмущенно сопротивляется. Но я сильнее.
– Ты мне слишком никто, чтобы указывать.
Дергаю к себе. И слегка кусаю за шею.
– Не нарывайся. И ответь! Это правда? Замуж собралась?
– Не в этой жизни.
– Даже так?
7
Рома
Хмыкаю и иду в салон. Быстрым шагом, заставляя Дашу в припрыжку бежать следом. Она пытается выдернуть ладошку.
Рита, скрестив руки на красивой огромной четверочке, выпучила глаза. Да, зрелище не для слабонервных. Вот таким еще никто меня не видел.
Рита моя бывшая. Хороша. Умная баба. Во время осознала, что со мной не построишь нормальных отношений. Да нет у меня шаблонов покладистости или семейного быта.
Я в рубашке, теперь уже без галстука. Но в жилете и брюках. При чем на брюках явные пятна недавнего хулиганства. И Рита подмечает это. Открывает свои надутые силиконом губы. Собираясь ляпнуть нечто гадкое.
Я в пару шагов приближаюсь и целую. В губы. Грубо. С ухмылкой на лице.
– Фу! Сотников! От тебя за километр сексом несет! Никогда же озабоченным не был? Ты что насилием занимаешься?
– Фу! Ритусик! Мы всегда так мило общались. Не порти мое доброе к тебе расположение! – а она не дура. В этот салон я ей ох как помог бабла вложить. И ссорить со мной бывшей совсем не выгодно. Она растягивает губешки в притворно-ангельской улыбке.
А мне тоже сейчас просто кайфово. И да, живу, как умею! Вперед! До чертей перед глазами! Напролом! А теперь еще и не один!
– Ну, пошутить уже нельзя, милый! Я вся в твоем распоряжении. И девочки мои! – она тонкими пальчиками с кучей золота указывает на двух куколок-консультантов.
Даша вообще никак не реагирует. Проходит по ряду полок с одеждой. А во мне бурлит азарт! Ну что, маленькая, совсем ни какой реакции не выдашь?!
Притягиваю Риту за тонкую талию. И дергаю на себя. На своих гигантских шпильках она чуть выше меня. Модель как-никак. Лицо и фигура полный улет. И в постели драл ее в таких позах, что вспоминать страшно, как не сломал. Только все это была чистая механика и физиология. Твою ж мать! Вот тут ловлю моргающий взгляд Даши. А нет. Задатки ревнивой ярости уловил. Так-то. Горячая моя сладкая крошка. Да камасутра нервно курит рядом с нашей страстью. Интересно даже, смогу ли я ею насытиться?
– Милый. Крошку твою по полной нарядить? Она же…как бы совсем без всего. – сглотнула. Рита опытная шалава. А тут по странной причине засмущалась. Я облокотился на стойку, рядом с которой возвышалась красотка бывшая. Игриво спрятал тонкий вьющийся локон за ухо.
– Ритусь, девочка моя так горяча, что даже трусики на ней порвал. Ты же помнишь, каким нетерпеливым я могу быть. Ты сама от меня ушла. Так что слюни подбери. И займись нормально Дариной. Упакуй по высшему разряду!
– Так ты ее на постоянной основе решил… трахать? – длинные наращённые ногти скребут по столешнице.
– Я на постоянной основе – тебя не должно еб. ть что. Окей?
– Ой, какие мы загадочные. Да поняла я все.
– И еще, Рита, ты подбери вещичек побольше. Размер видишь. Девочку знаешь. Пришлешь на мою квартиру. – обхожу стойку и шлепаю Риту по упругой заднице, – Работай! Ритусь! Вперед!
– Из-за дикой лимиты разориться решил?
– Не беси меня, Рит.
– И верхнюю одежду?
– Да, блять! И нижнюю! И даже сумочки! Не одну! Ты ж ни когда тупой не была.
Рита занервничала. И я знал почему. Знал. Потому что смотрю на Дашу и ничего вокруг не вижу. А Рита не готова полностью потерять мое внимание.
За полчаса нас обоих привели в норму. Рита в любом состоянии всегда знала свое дело. Увидев, Дашу, немного ошалел. Брючный кашемировый костюмчик. Невысокие сапожки на среднем каблуке. Пальто с меховым воротом. В этом ей точно будет теплее и уютнее. Волосы. Мой маленький ангел. Гладкие распущенные по плечам. Лицо чистое. Лишь ресницы слегка подкрашены. И блеск на губах. Вот сейчас передо мной юная красивая девушка. Изящная и хрупкая.
– Ну что застыл, Сотников. Хороша малышка. Давно тебя на малолеток потянуло? – она шутливо подмигивает, – или это твоя дочь? – не успокоиться сучка.
У нас блять одиннадцать лет разницы. И да, молодость Дарины осознаю. Ее хрупкое и пылкое тело. Но как добраться до ее глубоко спрятанной души. Да я дьявол! Чего захотел.
– Рит, ты как всегда на высоте! – Не отрывая взгляд от Даши, игнорирую ее выпады. Но тут моя малышка. Выдала. Подплывает к хозяйке салона. И так притворно-заискивающе смотрит. Улыбается. Пальчиками стряхивает несуществующие пылинки.
– Могу поделиться впечатлениями, как сильно папочка меня обожает. Как своими большими горячими ладонями согревает. А, Маргарита? Хочешь, оживлю тобой забытое? Давно тебя-то никто не тянул. Никуда.
Она задела Риту. Сильно. Лицо под слоем косметики побелело. Но актриса в ней жива. Копия моей бабушки.
– А ты не так проста, деточка. Сотников, воспитывать детей надо.
– Дарина. Имя мое Дарина. И да, Маргарита, у вас тут в дизайне не хватает жизни. Обращайтесь.
Вот тут я гордился своей малышкой. Своей ли?
– Дарина, мой внештатный художник.
– Вроде, как бывший. – Даша направилась к выходу.
– Я сказал, меняю условия. А не отказываюсь полностью.
Она развернулась. – Где мои вещи?
– Да выкинули, наверное. Там же…
– Верните, Маргарита то, что вам не принадлежит. Я сама буду решать судьбу своих вещей. – злючка маленькая. А злиться она на меня. За то что привез ее сюда. За Риту? Мне бы хотелось. Когда Ника видела меня с Ритой, ничего не происходило. А тут такая игра!
Выскочила из салона. Подошла ко мне резко так, что я чуть с ног ее не сбил. Протянула ладошку.
– Денег дай. – да я тебе готов выложить все свои карты и ключи от квартиры в придачу.
– Попрошайка. – Бумажник достал из кармана брюк. Выхватила и достав пару купюр, побежала прочь. Ловкая мышка. Совсем не серая. Красавица. Неожиданная моя радость. Хулиганка.
– Я на метро доберусь. А ты подготовь план расходов и моих оплат. Ром, не люблю быть в должниках.
А она вписалась в толпу. Хотя ей и преображаться не надо было. Учитывая то, как ее тот пацанчик обхаживал. Она всегда поступает по-своему. Где же найти перекидывание стрелки? В прозрачных глазах вижу и понимаю, ох, неспроста она за Альбиной в город приехала.
Весь ее облик это лишь иллюзия. И то, что она легко сдалась на мою милость – вовсе не такое уж простое для нее решение.
А вечером, как одержимый, сразу после встреч и переговоров бежал туда, где она должна была быть. Заходя в то самое помещение, за баннером, обалдел окончательно. Даша работала. В своем рабочем комбинезоне.
Я сел на невысокий пуфик. И молча смотрел. Картина стала полной. И не мог поверить, что это ее рук дело. Мир сказочных фей. Мир таких расцветок, каких и не видел я в жизни. Фактурно и объемно. Яркий свет. И нежность искрящейся воды водопада. Прорисована каждая мелочь. Каждая деталь. Перелив тонов. Свежесть и яркость ослепляет. Рядом уже в упаковке ждут своей очереди зеленые кусты в кадках. Здесь будет невероятный мир. Хочу такой же только в личное пользование. Те фото, что прислали с ее бывшими работами, не передают этого объема и красоты. Во мне рождается маленький мальчик, который никогда не ходил с мамой по магазинам. Чтобы там устраивать истерики по увиденной крутой игрушке.
Дарина меня не видит и не слышит. Сейчас она так сосредоточена на своих действиях, что совершенно беззащитна. Все эмоции, как на ладони. Она дарит улыбку солнышку. Печалится о ползающей букашке в тени. Она закусывают губку, усердно растирая яркое пятно.
Хочу в себя это тепло. Эту страсть. Чтобы она во мне вот так же растворилась, забывая этот мир. Такого неконтролируемого желания к обладанию кем-то еще не было в моей жизни. Альбине придется сказать спасибо. Хотя мелькала мысль, что если я начну добиваться внимания Даши, Альбина расколется. Бабушка сто процентов не просчитала последствия нашей встречи.
Подскакиваю в два шага, оказываюсь рядом. Палитра с красками размазывается по моей белоснежной рубашке. Только мне уже все равно. Потому что губами вгрызаюсь в маленький рот. Она ничего не видит и не слышит вокруг. Чувствую, как краска размазывается по моему лицу. Как она отвечает на поцелуй. Как снова легко оказывается на мне верхом. Я кружу ее вокруг себя, продолжая целовать. И раскручивая ее колобочки волос на голове.
– Хочу тебя! Хочу так сильно, что сдохну сейчас! – помню, как такие порывы вечно пугали других. Не помню кого именно, но пугали. Помню, как визжали, что может кто-то войти. Даше все равно. Она полностью во мне и со мной. Плевать, что офис полон людей. Что могут увидеть. Рабочий вечер в разгаре. Я словно с головой ныряю в ласковые волны собственного себя. Удовольствие и безбрежное счастье от близости охватывает каждый элемент моей души и тела.
Дарина липкими ладошками теребит мои уши. И вдруг улыбается. Я держу ее навесу. Такая легкая и мягкая. Плюшевая игрушка.
– Я могу оказаться шпионом. Озабоченной нимфоманкой или просто шлюхой.
– Можешь. Только, что если мне все равно? А? что тогда будешь делать, Даш? Я же и не ждал, что ты трепетной девственницей окажешься. Но вот отсутствие опыта все же есть.
– Не оточены движения, когда тела наши сплетаются? Когда твой член проникает в меня, ты думаешь о моем опыте?
Пошлая девочка. Хрипловатый рык вырывается из моей груди. Прижимаю сильнее. Мы оба измазаны в краске. Только эти цветные полосы наоборот соединяют нас. Порождая нечто ураганное в сердце.
– Ром, остановись, пока не поздно. Ты же совсем, совсем ничего обо мне не знаешь.
– Так давай знакомится, моя незнакомка. Я вижу тебя. Дарина. Вижу твою светлую душу. Прозрачную, как твои глаза. Я слышу даже шёпот твоих мыслей.
– Третий глаз прорезался? – она крепче трется о мое тело. Бляяять! Пробирает дрожь. Внутри все гудит от желания. – хочу твою радугу, Ром. Знаешь, как ты пахнешь? Как спелая малина, как дымка над озером ранним утром. Ты мой туман и самый ясный день. Штормовые глазки. – целует мои глаза и улыбается. Сколько в ней неистраченной нежности. Как она ранима и боится это открыть людям. Я ничем не лучше. Иногда даже кажусь слишком слабым перед собственным отчаянием. С ней ничего не боюсь. Почему-то верю. Пожалуй, в современном обществе доверие полное, безоговорочное, редкость. Это практически вымерший вид эмоций человеческих. Эта девочка скорее все скажет в глаза, чем сделает за спиной.
– Умеешь говорить, да? Расскажи, как ты живешь? Откройся, Дарина.
Она целует. Самозабвенно и жарко. Молчанием перекрывая мой голос. Не расскажет. Не потому что не хочет говорить, нет. Не умеет. Откровенничать и доносить не умеет. Все отражают ее картины. В лицах мелких персонажей есть и отчаяние, и радость и печаль.
Припечатываю ее к стене. Нет, к панорамному окну. Обжигает. Тяжело дышу ей в шею.
– Ты права, надо остановиться. – слышу, как заурчал ее желудок. Девчонка так самозабвенно работала, что вряд ли успела покушать. Она совсем одна в этом большом городе. Но не позволяет себе помогать. Надо заманить ее в квартиру. Точно! Там так холодно и пусто. Курьер привез вещи, которые я заказал у Риты для Даши. А что если она сделает из КВАРТИРЫ – Дом. Тот самый, которого никогда у меня не было.
Опускаю Дашу на ноги. Пытаюсь усмирить буйство гормонов. А еще ощущаю тяжелый запах женских духов. Тех самых, которые так любит, а я ненавижу, Альбина. Моя бабушка. Целую Дашу в макушку и слегка поворачиваю голову.
Стоит и смотрит на стену. Театрально приложив изящные пальцы к подбородку. Изучает рисунок. Словно и не заметила нас. Та еще театралка. Началось.
8
Даша
Не сразу заметила, что уже не одни. В мире моего собственного творчества Рома гармонично вписался. А выйти в реальность совсем забыла. Висну на нем и прячу лицо в вороте его рубашки. Вот блин мы сейчас круто выглядим. Краска даже в волосах. Раньше вот так выпадать и уплывать в саму себя могла только при помощи цвета и новых картин в голове. Рома словно нашел рычаг переключения. Всю мою неадекватность он перенаправил на себя! Хорошо, что он так и не смог справиться с застежкой комбинезона. Зато я ладонью прошлась по его груди под расстегнутой рубашкой.
А мне смешно. И так все равно, что подумает Альбина. Эта дама слишком часто находится в образе. Она никогда не бывает настоящей. Каждый жест, каждый взгляд это продуманный шаг. Игра. Я способ для нее что-то исправить. Не знаю что. Но вижу вину в ее пожухлых глазах.
Она пыталась сделать так, чтобы я чувствовала себя должницей. Но никак не доходило, что я уехала из своего городка ради своих вопросов! И ради того, чтобы Альбина исчезла из нашей жизни.
Рома спросил о свадьбе? Зачем он это спросил? Альбина подсказала. Она знала Артема. Видела нас вместе. Мы к мама в санаторий приходили. И именно Альбина тогда упорно называла Артема моим женихом. Ничего доказывать ей не собиралась. Она упорно желала видеть меня устроенной и нормальной! Зачем? Почему такое настойчивое желание втиснуть меня в рамки счастливой женской судьбы?
– Жених не помеха? Детка, ты должна понимать, что работа важная и ответственная. Ведь от твоих рисунков будет зависеть настроение людей. Они должны вдохновлять и радовать. А для понимания правильности необходимо иметь образование. Мне нужна современная абстрактная интерпретация летнего дня. – вот всегда так уговаривала меня. Всегда пыталась подсказывать, что и как рисовать. Учиться в любом случае было в моих планах. Пока еще слишком рано. Слишком все хлипко и неустойчиво. Артем учился и меня за собой тянул. Ему отказала. Альбине нет. Причины свои были. Причина поехать с Альбиной в собственной интуиции.
– Мне нужен способ заработать, а не потратить. И вы прекрасно понимаете, что мои рисунки на много ярче и интереснее, чем у любого современного художника, которых вы знаете. – Общение с этой женщиной, это всегда окольные фразы и отговорки. Иногда это забавляло. А порой сильно раздражало.
Альбина постоянно ходила вокруг мамы. Постоянно пудрила ей мозги красивой жизнью в городе. А я не понимала зачем?! Что эта избалованная и эгоистичная женщина пытается добиться от моей мамочки? Всего лишь сестра-хозяйка в полуразрушенном старом санатории. Альбина умудрилась выбить финансирование для этого санатория. Мама у меня наивная. Но никогда не гонялась за сказками. Она любит свой городок. И тихо страдает с того дня, как погибли ее муж и сын.
И да, решение приняла после того, как прозвучала странная фраза. В то страшное утро… Да. Ничего особенного. Если бы Альбина не прикусила язык. Страшное утро? То самое? Она что-то видела! Она знает! Знает, но как! Столкновение произошло далеко от берега. Далеко. Значит, видеть она не могла.
Сейчас я на ее территории. Сейчас все иначе. Именно я теперь хожу вокруг того, что принадлежит ей. И делаю то, чего она совсем не желает!
Рома ставит меня на ноги, и пытается задвинуть за спину. Закрывает меня собой. И делает все так естественно, будто я уже что-то значу в его жизни. Но в данный момент, меня словно по носу щелкнули. Никогда не забывала, зачем я здесь. Но появление Альбины охладило внутреннее кипение.
Свободно смотрю в лицо, спрятанное под слишком толстым слоем макияжа. Холодные глаза. Мороз по коже от ее взгляда. Она не желала нашей встречи. И не потому, что я серая бедная мышь. Нет. Есть что-то другое. Она знает. Эта женщина знает то, что хочу знать и я. Губы невольно дрогнули. Но улыбки так и не появилось. Хотя, рядом с мамой Альбина всегда улыбалась.
Рома тянет меня к выходу.
– В кабинете есть душ и запасная рубашка.
Но я выдергиваю руку. Выпрямляюсь. И спрашиваю Альбину:
– Как вам моя работа?
– Работа не разочаровала. – старая гадина. Работа. А я значит наоборот? Кривит губы, – это могло бы выглядеть великолепно, в другом случае! Здесь должна была быть абстракция!
– Вы пригласили меня. Художник всегда сам принимает такие решения. Альбина, на морском берегу ты не казалась такой душной! Особенно в отношении моей мамы. – Обмен яркими выраженными взглядами. Никогда не соглашалась следовать ее желаниям. А маму она постоянно тянула то на набережную погулять, то в ресторане развеяться. Мама и без того уставала. Но Альбина брала свое. Плакалась, как ей одиноко в этом мире. И мало, очень мало рассказывала о своем единственном родном человеке. О Романе.
– Ты, Дарина, делаешь большую ошибку. – глаза сузились. Так, что морщинки вокруг глаз углубились.
– Ошибки тороплюсь на совершать до замужества. Вы же меня замуж выдаете. Да, Альбина?
Молча сверлим друг друга взглядом. Я игриво держу Рому за руку и слегка выгибаюсь.
Она должна усвоить, что со мной нельзя играть.
Рома смотрит на меня. Тоже с легким прищуром серых глаз. Склоняю голову и кладу на его предплечье. Он не видит моего лица. Его видит Альбина. Я делаю самую победную гримасу на своем лице. И мне нравится ответ в глазах старушки. Она сейчас закипит от бешенства.
– Ром, мои вещи в общей раздевалке. Я справлюсь. – и медленно направляюсь к выходу. Рома не успевает меня перехватить, потому что его бабушка этого не позволяет. И это хорошо. Нам пора остановиться. Еще пару дней и работа моя окончена. Дальше, как говорила Альбина – я должна буду справляться сама. Сама, значит учеба, работа, проживание. Хотя, уже сейчас она мало участия принимает. Работу контролирует Рома. Не она.
Уже подходя к раздевалке, которые оборудованы для персонала на каждом этаже здания, врезаюсь в кого-то. Слышно ругательства. Фак. Фак! Но не злобное. Нет. Голос мужчины неожиданно веселый. А увидев меня, перемазанную в ярких красках, засмеялся.
– Боже! Я пропустил Холли?! (Фестиваль красок – ежегодный индуистский фестиваль весны)
Я начинаю отражать его эмоции. И да, знаю, почему он так решил.
– Но теперь холи задел и вас!
Высокий и очень красивый блондин. Модная стрижка. Дорогущий горьковатый аромат парфюма. Необычный покрой костюма. Хотя, наверное, рядом со мной все кажутся высокими.
Он протягивает руку для пожатия.
– Павел. Финансовый директор в этом обществе дизайна и рекламы.
– Мне нужно… – пытаюсь избежать рукопожатия, т. к. все пальцы в краске. Но мужчине все равно. От него исходят волны позитива я тепла. И рука у него удивительно жесткая, но теплая. Смотрю пристальнее в мягкие голубые глаза.
– Я друг Романа. Друг, который предатель.
– А к чему мне эта информация? – начинаю злиться. Потому что не хочу знать! Не хочу открывать полностью занавес, где спрятана суть Ромы Сотникова. Не хочу.
– А вы Дарина? Вот, – он демонстративно поднимает к моим глазам пакет, который держит в руке. – встретил Ларочку, секретаря Ромы. И вот. Это от него. Не стану вас задерживать. – он пытается быстро скрыться. Но я говорю в спину:
– Вы это специально? На меня пришли посмотреть? – мне не льстит внимание такого красавца, потому что понимаю, есть подвох. Он изучает меня взглядом. Но так спокойно и безобидно, – Почему?
Оглядывается. Он обидел своего друга. И теперь страдает. Жаль даже его. Но нет. Что-то еще сияет в его теплом взгляде. Улыбается. Только улыбка грустная, вымученная. И меня все это не касается.
– Ему достаточно предателей в жизни. Вы, Дарина, другая.
Я думала о его словах. Значит, не так уж весело живется Роману. Не так уж и прост он. По сути, бабушка его лишь числиться бабушкой.
Принимаю душ. Переодеваюсь. В тот самый наряд, который мы с ним покупали. И заглядываю в пакет. Вот реально дыхание перехватывает. Он заранее это задумал? В красивой коробочке в маленьком декоративном контейнере горсть малины. Свежайшая и ароматная ягодка. И крошечный букет фиалок. Штормовые глазки не желают отступать. Боже. Я, кажется, попала в какую-то эмоциональную ловушку. Он умеет не только целоваться и …. Он умеет на много больше. И знает, как очаровать девушку. Никогда за мной не ухаживали. И не пытались радовать. Заботиться. Артем всегда лишь требовал. И никогда не считал нужным делать приятное кому либо. Все что делает сейчас Роман, раньше делали отец и брат. Только без этого безумия страсти.
Одни его поцелуи чего стоят. Это другая реальность! Я отдалась чужому человеку. Под влиянием его энергетики. Я попала в новый, неизвестный мне ранее мир. Здесь другие запахи. Здесь нет правил. Здесь можно все. Можно утопать в поцелуях. И молчать, когда ждут ответа. Не думала, что такое может произойти именно со мной. Я с разбегу прыгнула в пропасть. Понимая, что не вывезу накала страстей. Не смогу усмирить свою душу, буйную фантазию и порочные желания. Даже не знала о существовании таковых в себе! Роман Сотников это как войти в неизведанный портал. И вернуться, не думая ни о чем, уже не смогу. Хотелось легко и ярко. А получилось чертовски сексуально и горячо. Я же всегда была такой обычной, ненавидящей прикосновения! В общественном транспорте не могла находится! По городу на велике гоняла! Лишь бы подальше от людей! И сколько раз отбивалась от настойчивых не законных ухаживаний! Да, Артем был моим первым и единственным мужчиной. Но и речи не было о постоянных отношениях, о страсти и об оргазмах!
Рома лишь посмотрел, а у меня трусики намокли. И конечно меня увлекла его безумная порочность в глазах. Зачем теперь он пытается мне открыть больше, чем просто секс! Кто его просил об этом?! Он для меня лишь ступень. Для того, чтобы воздействовать на Альбину. Для того, чтобы открыть новую часть себя самой. Но затмить все полностью не позволю. Я принадлежу лишь своему творчеству. Лишь безумному желанию раскрасить этот мир цветом и узорами!
Я сбегаю. Хочется размазать эту ароматную ягоду и выкинуть букет. Нет, перед этим звоню маме. А потом, с великим удовольствием съедаю малину. Боже. Как будто вернулась в лето. И букетик сохранила. Что ж. домой вернусь с подарками. Шарфик и воспоминания. Рома. Ромочка. Ты же получил что хотел? Ну как обычно происходит – поиграл с девочкой и все. Вроде бы ты именно из таких. Так зачем?! Зачем пробиваешь мою броню! Не пробьешь. Не позволю.
Звоню Саше. Тому самому веселому мальчику из колледжа. И он увозит меня в ночь. Подальше от Сотникова.
9
Рома
– Ну, понимаю. Ника тебя бросила и ты расстроился. Мальчик мой. Но Даша!? Даша это совсем даже не тень Ники!
Молча переодеваюсь, выслушивая этот словесный бред. Губы еще горят от воспоминаний. Краску еле отодрал от кожи. Хотя мог бы и оставить. Весь теперь как радуга из-за странной девчонки. Она въелась в меня! Впиталась! И теперь не могу уже остановиться. Вернуться к таким, как Рита или Ника? Механика, фальшь и бессмысленность! В холодный пот бросает от мысли, что рядом не будет больше Даши. Альбина снова мне мешает. Мешает намеренно! И это скоро я исправлю. Дарина. Не насладился еще этой русалочкой. Почему она? Почему мы встретились. Разворачиваюсь резко к Альбине и втыкаюсь в нее взглядом. На полуслове замолкает. Пытается удержать нужную мимику на лице. Не выходит. Она хранит в своей расфуфыренной голове нечто важное. Важное для меня и для Дарины. Получается, нас связывает не только прошлое. Но еще вот эта женщина. Мать моей матери.
Сажусь в кресло и отталкиваюсь. Так, чтобы на колесиках подкатиться к диванчику, где сидит бабушка. А внутри все нервно дергается. От неудовлетворенного желания. От того, что отпустил Дарину. Не нужно было отпускать. Альбина вцепилась в меня. Пусть между нами не особо теплые отношения. Но оттолкнуть все равно не могу. Вот почему не стал самым нормальным эгоистичным социопатом?! Как умудрился сохранить в себе капли человеческого отношения? Никогда не получая их от своей семьи?! Пашка и его родители. Они были. Они поддерживали и направляли. Насколько просто было бы сейчас разложить все по полочкам. Отправить Альбину. Она умеет пользоваться тем, что я все еще надеюсь на нашу родственную связь.
– Бабушка моя родная. Посмотри на меня? Я похож на писающего или плачущего мальчика? Давай, начни уже играть по-взрослому.
– Ромашик, ты о чем?
– Твоя информация в обмен на мою. Равноценный же расклад! Ты видела, что мы ооочень близко стояли друг к другу. Любопытно?! – ах, ты ж моя родственница. А глазки-то забегали. Ну, вот как мне считать ее бабушкой? Когда кроме как Альбины я в ней не вижу! Кулаком луплю по спинке дивана. Рядом с ней. Взвизгнула. Она знает. Никогда не ударю. Нет такого, и не будет. Все что угодно. Но не физическое воздействие. А именно его уже очень не хватает.
