Текст книги "Невеста брата (СИ)"
Автор книги: Алиса Нокс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 14 страниц)
Влад не сразу реагирует.
Тишина не кажется уютной, а часы, упорно отсчитывающие секунды, начинают действовать мне на нервы.
– Вера перешла дорогу Медведю, и мы вместе с ней.
– Блядь, Влад.
Я бью кулаком по обивке дивана от раздражения.
Медведь – это, пожалуй, худшее, что могло случиться с «Айде», если я ничего не путаю, именно с ним связано больше всего рейдерских захватов и исчезновений без вести в Москве. Он ведёт дела под крышей видных политиков, обладает огромными деньгами и держит под крылом штук двести небольших предпринимателей.
И да, прозвище у него тоже неслучайное. Помнится, именно Вера меня и просвещала пару лет тому назад:
– Медведь? Он хищник, от него не спастись, – сказала она и тут же презрительно фыркнула, увидев мой смех. – Мальчик, ты совсем юный, не понимаешь, что страшнее людей существ нет?
Я вздыхаю.
Скандалить что-то не хочется.
Мне даже жаль Влада, ведь он – жертва обстоятельств побольше, чем я, и другие юристы «Айде».
Он втянут в криминальные разборки и из-за своего статуса – сына, родственника – и может пострадать.
Я жестом велю Владу пододвинуться, он садится рядом. Руку привычно опускаю ему на бедро, сжимаю ткань брюк.
– Как именно мы пересеклись с Медведем?
– Без понятия, у меня нет доступа к документам, больше. Всё, что я слышал, это один разговор с Верой. И нападение на тебя. Вера так дела не ведёт, она. – Влад подбирает слово, – изящнее.
– Твой отец знает, что меня избили?
– Да, он. – замолкает Влад и я вижу, как он возмущён, – руки в стороны развёл и всё. Чёрт, я не знаю, что.
– Ты не виноват. Это он, я хочу с ним поговорить, – яростно добавляю я и встаю с дивана.
Точнее, пытаюсь встать, словно до Александра Сергеевича два шага пройти, но Влад опускает мне руку на грудь, усаживает назад. Сдерживает, весь его вид говорит: не делай глупостей.
– Тише, ковбой, давай с разборками подождём? Отец сейчас даже не в городе, и едва ли он тебе скажет больше.
Я отворачиваюсь.
До поры до времени получается игнорировать его руку, медленно ползущую по животу, накрывающую пах.
– Влад, мне херово от всей этой ситуации, я не хочу, блядь, трахаться с тобой.
– Точно?
– Точно-точно? – кривляюсь я, хватаю его за пиджак и впиваюсь в рот грубым поцелуем.
На его губах ощущаются градусы, но Каберне Совиньон звучит иначе, привлекательнее, острее. Он мгновенно отзывается, хватает меня за руки и кладёт на диван. Дышит быстро, суетится, я с готовностью опускаю ладони ему на ягодицы и прижимаю к своим бёдрам.
Чтобы между нами ничего не осталось, чтобы я чувствовал его всем телом.
– Почему ты не сказал о Медведе раньше, по телефону? – спрашиваю я, Влад отстраняется, чтобы снять пиджак.
Он расстегнул все пуговицы на моей рубашке. И только упрямство мешает мне отдаться ему прямо сейчас.
– По телефону было бы. Странно в таком признаваться. Я не хотел тебя отвлекать, да и что бы ты сделал?
– Не знаю, – задумчиво произношу я. И добавляю сам себе: я и сейчас не знаю, что делать. – Поцелуй меня.
Глава 6. Бесконечно долгое утро
Влад
Я прихожу в «Айде» необычайно рано, придумываю новый план. Уже десятый по счёту или около того.
Надо рассказать Олегу о Майе, каждый день промедления приближает меня к скандалу, которого я хочу избежать. Я знаю. Надо рассказать ему срочно. Но как? Я планировал поужинать с ним дома, задобрить дорогим алкоголем и осторожно сообщить, что обстоятельства вынудили искать невесту. Но в наши планы вмешался Медведь, отправивший своих гопников к Олегу, весь вечер мы обсуждали другую проблему, как заставить Веру забыть об «Айде».
Зайдя в кабинет, я замираю – всего на секунду – и киваю Олегу.
Мы не первый год работаем вместе, помещение поделено на две части, слева его стол, справа сижу я. Клиентов принимаем в отдельном конференц-зале, где под рукой кофе, чай, конфеты и даже алкогольные напитки. Из-за вчерашней беседы с Олегом «Айде» мне кажется какой-то не такой, стены на месте, бумаги там, где и оставил, но ощущение едва заметных изменений прочно обосновывается в голове. Я понимаю, хотя и не сразу, это из-за Веры. Из-за того, во что превращается её стараниями фирма.
– Стой там, иначе я тебя убью, честное слово, – кидает мне Олег, выставив руку вперёд.
Он не такой спокойный как вчера. Если честно, то в нём нет и процента безмятежности.
Наверное, он бы ещё вечером набил мне морду, вместо того, чтобы насадиться на мой член, если бы заботливые врачи не дали ему несколько таблеток успокоительного перед выпиской.
Сегодня я имею честь лицезреть Олега в его привычном состоянии. Вздыхаю и сажусь в кресло.
– И тебе доброе утро.
– Какое на хуй доброе утро, Влад? Скажи мне, пожалуйста, – встаёт он, размахивая распечатками. – Плохие новости вообще когда-то закончатся? Вы вдвоём пустили по пизде компанию а...
– О чём конкретно ты говоришь?
Он шлёпает бумагами по моему столу, отходит на шаг, сцепив руки на груди.
Такой злой, едва ли дым из ушей не идёт. Совсем некстати я вспоминаю, что впервые затащил его в кровать именно после ссоры.
Он влетел ко мне в кабинет, в этот самый, держа под мышкой папку с брачным контрактом его мамы и моего отца, и заявил, что подписывать она его не станет. Нахуй свадьбу вместе с брачным контрактом. И точка. Ни шагу назад. В тот вечер я записал на свой счёт сразу две победы, и на контракт Виолетта Васильевна согласилась, и сыночка её отымел прямо в кабинете.
– Влад, – он выдыхает, пытаясь взять себя в руки. Оделся хорошо, думаю я. Красный галстук отлично оттеняет его розовые щёки. Кто-то краснеет от стыда, а Олег краснеет от злости. – Ты забыл сказать, что в дополнение ко всему тому дерьму, которое вы сделали, у нас ещё и половину компании нет!
Я тактично молчу.
Я молчу, что не участвовал в аферах отца.
Молчу, что «Айде» – это акционерное предприятие, где моей семье всегда принадлежало лишь 50% плюс одна акция.
Молчу даже, что компанией Олег лично и не владел.
Спорить когда он в таком состоянии. Нет, не страшно. Бесполезно.
– Мда, как ты и сам заметил, – я бросаю взгляд на верхний лист бумаги с составом совета директоров и акциями, которые принадлежат каждому из них, – в очередной раз взломав наш сервер, отец продал ещё двадцать процентов Зеняеву. Я в курсе.
– Я и не сомневался. Они хотят отобрать нашу компанию.
– Пока они действуют в рамках закона.
– Да блядь же. – Он склоняется, опираясь на подлокотники моего кресла. – Зеняев шестёрка Верочки, и какое это совпадение, что он захотел оттяпать больше акций "Айде", когда твой отец...
– Успокойся.
Он не реагирует, открывает рот, чтобы выдать очередную порцию возмущений.
Но если я буду выслушивать их всё, то мы и к обеду работать не начнём.
Резко поднявшись, я толкаю его вбок. Делаю несколько шагов, разворачиваюсь и хватаю Олега за плечи.
– Я понимаю, ты только приехал, ты в шоке, но всё это уже произошло. Ты прав, у Зеняева теперь сорок процентов акций, но Вера не хочет забрать у нас «Айде». Сам подумай, зачем ей марать руки и быть хоть как-то связанной с компанией, узаконивающей рейдерские захваты? Зеняев ей нужен для контроля.
– И для напоминания, что мы всё на крючке.
– Да, – я подталкиваю его ближе к себе. – Но у тебя сейчас два варианта. Либо продолжать сотрясать воздух.
Я тоже беру паузу.
Мне кажется, что более удобного варианта рассказать о Майе не представится.
Она тоже часть этого, попытки вернуть себе хоть какую-то власть в фирме. Но. Я смотрю ему в глаза и продолжаю тянуть резину. Если признаюсь, мы снова пойдём по кругу обвинений, а мне нужен Олег, нужен мой брат и любовник. Теперь, когда он приехал, я чувствую прилив сил, мой план кажется ещё более реалистичным.
Нет, сначала я должен добиться от него готовности сотрудничать, а потом познакомить с Майей.
Через сколько там свадьба? Как там моя бедная девочка сама? Обязательно ей позвоню сегодня.
– Либо мы становимся командой, как раньше, как всегда, чтобы навести здесь порядок, ясно?
Он медленно кивает.
– Дай документы, всё, которые у тебя есть. Остальные, так уж быть, сам достану.
– Отлично, договорились.
Он отстраняется и усаживается в кресло.
Только что мы заключили не просто альянс по спасению «Айде», фактически мы выступили против моего отца.
***
Солнце медленно ползёт по небу, заглядывает в окно, а Олег нервно встаёт и опускает жалюзи.
У меня назначена всего одна встреча с клиентом после обеда, фактически с самого утра я толком не работаю, но руки так и чешутся налить себе стакан виски из секретного шкафчика напротив.
Я заебался. От напечатанного на бумаге текста мелким шрифтом мельтешит в глазах, в виске чувствуется боль – призрак скорого приступа мигрени, и не сказать чтобы мы хоть на шаг приблизились к спасению «Айде» или каким-то весомым ответам сегодня.
Я сижу ради Олега, ради него же роюсь в бумагах.
Он, кажется, искренне стремится разобраться во всём, чтобы было сделано по указке Веры.
Я же жду, когда ему придёт в голову, что нам – мне – нужно взять в руки управление «Айде». Другие варианты в любом случае провалятся, а у этого, хотя бы есть какие-то шансы.
Последние несколько месяцев я только то и делал, что склонял участников совета директоров на свою сторону, чтобы в решающий момент голоса были у меня, не у Зеняева. Склонял разными способами, в том числе с помощью взяток (для Олега это станет ещё одной причиной вынести мне мозг, он-то так не делает).
Если Олег вспомнит о выборах гендира, мне будет проще объяснить наличие у меня невесты.
Только женатый мужчина старше тридцати пяти лет с юридическим образованием и опытом работы не менее пяти лет может занять эту должность. У меня четыре из пяти. Свадьба запланирована на ноябрь, а выборы пройдут в январе. Я иду по идеальному пути к креслу, постепенному, чтобы не вызывать подозрений, щадящему по отношению к Майе, хотя мне стыдно за то, с чего мы начинали.
Я откладываю в сторону очередную бумагу, смотрю, как Олег черкает ручкой что-то на своём листке.
Пиздец, дотошный.
– Что там у тебя? – говорю я, беря в руки стакан воды.
– Ничего хорошего, как будто ты сам не знаешь. Но я, кажется, нашёл сделку, из-за которой на нас взъелся Медведь.
Я встаю и подхожу к нему, заглядываю в экран.
– «Куб», и что это?
– Производитель мебели, – уточняет Олег, нажимает на несколько клавиш и открывает другой документ. – Зарегистрирован в Новосибирске на некоего Ананченко Дмитрия Валерьевича, который живёт в Москве и. Вуаля. Работает он в «Вельвете».
– В клубе Медведя?
– Давай я полностью проясню ситуацию, – Олег крутится в кресле и стискивает мою ногу ниже колена своими туфлями. – «Куб» – это прокладка «Модерна». Я прошёлся по их последним сделкам.
– Сколько ты сайтов взломал за полчаса?
– Классическая схема, «Модерн» продаёт «Кубу» товар по сниженной на 40% цене, платит налог из этой суммы, а «Куб» реализует стулья с диванчиками по рыночной стоимости, ну, а разница оседает в кармане у Медведя. В июле у «Куба» резко сменился собственник, теперь компания принадлежит, м-м-м, какому-то Кирееву.
– Ты о нём что-то нашёл?
– Не особо, никому не известный чувак, наверное, новый мальчик Верочки.
– А мы при чём?
Олег хищно мне улыбается:
– Угадай, кто оказывал юридические услуги «Кубу»?
– Да неужели мы? Какая неожиданность.
– По документам, твой отец два с половиной месяца на крючке, здесь. – он разворачивается к столу, – регистрации каких-то фирм, счёта в банке, чтобы прятать активы. Не удивлюсь, что Вера изначально это спланировала, узнала, кто предоставляет «Кубу» юрподдержку, встретилась с твоим отцом и всё такое.
– Олег, думаешь она настолько подкована в сфере стратегического планирования?
– Либо ты, либо тебя, – расстроенно вздыхает Олег и захлопывает верхнюю папку.
Я беру за спинку стул для посетителей, устраиваюсь рядом. Знание, где мы соприкоснулись с империей уголовного монстра, и успокаивает, и нервирует. До этого момента у меня оставались небольшие сомнения по поводу Веры и Медведя.
– Мы можем вернуть контроль над компанией, выборы гендира в январе, – в каком– то непонятном порыве произношу я.
– А до января мы так погрязнем в дерьме.
– Даже если погрязнем, мы хотя бы будем знать, что происходит. Если больше не соваться на объекты Медведя, вскоре он о нас забудет, – тщательно вкладываю я ему в рот слова.
Сам верю в них лишь на пятьдесят процентов, наслышан о любви Медведя к разборкам и мести.
Мы можем плыть по течению, ждать, когда «Айде» обанкротится или работник– предатель подсунет отцу документик о назначении нового гендиректора в стопке с вещами, или ему в машину подбросят наркотики, другими словами, ждать, когда у нас отберут компанию, а можем возглавить её честным путём, хотя и не сразу.
– Интересно, какие ещё у Веры планы на «Айде»? – спрашивает Олег. Он тактично не отвечает на моё предложение о выборах.
Решаю пока не давить:
– Я пробовал говорить с отцом, он делает вид, что проблема только его касается. Кажется, пришло время посетить Веру.
– Читаешь мои мысли.
Я глажу Олега по щеке, приподнимаю за подбородок, и тогда у меня в кармане вибрирует смартфон.
Вытаскиваю его и вижу имя Майи на дисплее. Вру Олегу, что это клиент, и выхожу. Надеюсь, он за мной не пойдёт.
Глава 7. Обед вместе
Майя
Когда я открываю тяжёлые металлические двери, Влад ждёт меня с двумя стаканами дымящегося кофе.
Порыв ветра доносит до меня аромат, который я в уме называю лучшим в мире. Кофеин и парфюм любимого мужчины. Так пахнут дни, которые запоминаются на всю жизнь, непревзойдённые моменты.
Запахивая длинную куртку, я проскальзываю в переулок через двери, открытые для персонала.
Я целую Влада в губы и сразу же предлагаю ему перейти проспект и провести время в парке. Да, прохладно, а ветер то и дело забирается под шарф, но все капризы погоды я с готовностью проигнорирую, лишь бы оказаться подальше от этого проулка, куда регулярно выходят мои новые коллеги, чтобы покурить и передать друг другу свежие сплетни. Возможно, другая девушка бы гордилась таким женихом, с радостью выставив отношения на всеобщее обозрение, но я ощущаю одну только неловкость.
– Как твой день? – спрашивает Влад.
– Типичный, классические офисные проблемы.
Я отвечаю после того, как мы пересекаем оживлённую трассу.
Вижу его внедорожник, но решительно прохожу мимо. Свежий воздух! От кондиционированного у меня в горле першит.
– Твои проблемы – это мои проблемы, помнишь?
– Да это и не проблемы, если честно, – тушуюсь я.
Он так искренне хочет помочь, а я до сих пор не призналась, что в прошлом обслуживала в подвале мужчин, которые имели в кармане лишнюю тысячу рублей. И даже это не самое ужасное, хотя что может быть хуже проституции? Тем не менее в моём случае финальный штрих несколько иной. Я не прекратила спать за деньги, даже когда смогла себе позволить квартиру и хоть какие-то удобства.
Вместо того, что пойти работать, я подняла ценник.
Смотрела свысока на Карину, простаивающую за барной стойкой по восемь часов, и завидовала свой изобретательности.
Сейчас мне кажется, что та Майя была кем-то другим, не мной. Стыд прожигает во мне дыру каждый раз, когда я вспоминаю. Но если прошлое можно игнорировать, то не обращать внимания на то, что сводный брат моего жениха знает эту тайну, нереально.
– Кстати, как там твой брат, Олег? – я делаю глоток кофе, прижимаюсь к его куртке, чтобы скрыть лицо.
– Олег. В порядке.
– Он будет на свадьбе?
– Да. – голос Влада необъяснимо меняется. – А почему ты спрашиваешь?
Я сглатываю.
– Если честно, переживаю, чтобы всё было хорошо. А Олег важен для тебя, и если он не придёт, то ты наверняка расстроишься.
В течение моего театрального представления Влад не сводит с меня глаз, а потом улыбается и клюёт меня в нос.
– Ты у меня такая мнительная, всё будет хорошо. Олег никуда не денется, он приехал в Москву.
– О, правда? – широко открываю глаза.
– Да.
Он пьёт напиток, по каким-то причинам не желает возвращаться к разговору о брате.
Так происходит постоянно.
Если кто-то стремится узнать, почему я до сих пор не услышала об Олеге от Влада ничего внятного, то вот, дамы и господа, наглядный пример. Разговор об Олеге умирает раньше, чем я пытаюсь делать ему искусственное дыхание. С другой стороны, наверное, это неплохо. Кто знает, как я себя поведу, если мы всерьёз зароемся в биографию человека, с которым я спала. В юности.
– Так, я думаю сменить имидж. Может быть, кардинально. Твои пожелания?
– Ты мне и сейчас нравишься, – отвечает Влад.
Он отвлекается на телефон, а я сижу грустная оттого, что разговор у нас не клеится.
– Детка, я поддержу любые инициативы, только, пожалуй. – он берёт мою прядь и проводит до кончиков. – Пожалуй, твои волосы я люблю слишком сильно, не готов мириться с каким-нибудь каре.
Я сразу же лепечу, что подстригать волосы так кардинально не планирую.
Чёрт возьми, мои волосы – моя гордость. Но, вот, беда – когда мы встречались с Олегом, я носила точно такую причёску, как сейчас. И буквально сегодня я решила, что всё-таки попытаюсь избежать узнавания нехитрым способом, например, стрижкой.
Мы синхронно допиваем кофе, Влад выбрасывает стаканчики в урну по соседству с лавкой, и подаёт мне руку.
– Как быстро пролетело время, – жалуюсь я.
Обратно мы идём в обнимку, Влад говорит о работе, о том, что его загрузка временная.
Я тоже надеюсь, что он не будет пропадать в кабинете постоянно, я не за тем выхожу за него замуж.
Кстати об этом, я вспоминаю, что сегодня утром мне звонил менеджер свадебной площадки (ещё недавно я даже о такой должности не знала), чтобы уточнить, будет ли свадебный торт. Я неловко спрашиваю насчёт торта у Влада, а он смотрит на меня большими глазами. «Конечно, у нас будет торт», – кивает он.
Утверждает, что хочет традиционную свадьбу со всеми атрибутами и элементами, даже если некоторые из них «не в тренде».
Мы целуемся около металлической двери, за которой меня ждёт работа и бесконечные «здравствуйте, чем я могу помочь?», Влад собирается идти, но всё же медлит. Держит мою руку на уровне живота, сжимает, как будто собирается с мыслями.
– Ты точно уверена, что хочешь работать здесь? – наконец, говорит.
– Да, я хочу.
– Возможно, мне стоило сказать это раньше. Так вот, я вижу, что ты стремишься быть независимой. Я это ценю, честно. Но ты достойна большего и ты не обязана искать работу.
– Всё в порядке, Влад. Мне надоело сидеть дома, даже если этот вариант временный, я хочу попробовать.
Он, кажется, удовлетворяется моим ответом.
Ну, это уже ни в какие рамки! Как можно быть настолько понимающим, а? Где он такой взялся?
Я смотрю Владу вслед, думаю, как боюсь потерять его, а потом перевожу взгляд вправо и замираю.
Я вижу Олега. Нет, мне кажется, что я вижу Олега. Секунда, наваждение спадает, а машина проносится мимо. Я ещё минуту смотрю туда, где промчался чужой автомобиль, а сердце в груди колотится как сумасшедшее. Показалось, точно. Просто незнакомец, притормозивший на перекрёстке, посмотревший в мою сторону.
***
В четыре вечера, когда я едва на стенку не лезу от абонентов, считающих, что мне можно грубить лишь из-за того, что у них неприятности, на мобильный звонит Карина.
Её голос звенит от радости, я сразу понимаю, что в семейном гнёздышке подруги воцарился мир и покой.
И хорошо!
Ненавижу, когда она ссорится с Глебом, ощущаю безумное желание защитить её от мерзкого мира, спрятать у себя под боком и принести какао. Если честно, то Карина
– не совсем моя подруга, она, скорее, сестра, которой у меня никогда не было.
– Глеб дал мне автомобиль сгонять в банк, я потом ещё в салон заеду, давай захвачу тебя в шесть? – предлагает она.
– Буду рада, и выпьем по чашке кофе в «Монако»?
– Это звучит как офигенный план, – Карина смеётся, повторяет обещание заехать и отключается.
Оставшееся до конца смены время я провожу в раздумьях. Вспоминаю слова Влада о том, что могу уволиться прямо сегодня, да и не работать, пока не найду место своей мечты.
Как великодушно по отношению к такой персоне, как я. Каких-то десять лет назад я бы с удовольствием согласилась, ещё и отсосала в качестве благодарности. И именно поэтому я продолжаю работать. Потому что я теперь другая. Хватит с меня лёгких денег, сидения на шее у кого-то более успешного.
Да и нет больше уверенности в нашем прочном будущем.
Влад, вероятно, захочет бросить меня или как минимум отложить свадьбу, когда узнаёт.
А он узнаёт, теперь точно. Пока я терплю, но надолго меня не хватит, тайна пожирает кусочек моего сердца каждый день. Я боюсь, что однажды от него ничего не останется и я смирюсь с тем, что являюсь лицемерной сукой, и перестану сокрушаться.
– Ну уж нет, – шепчу я в перерыве между телефонными звонками, и замечаю, как оператор по соседству – её зовут Виктория – встаёт и двигает стул. Переведя взгляд на компьютер, я восхищаюсь тем, как быстро наступил час Х. Без десяти шесть, пора домой.
Мой ритуал перед уходом с работы состоит из нескольких действий: вырубить компьютер, забрать сумку из шкафчика, закрывающегося на ключ, подойти к зеркалу на первом этаже и поправить причёску, надеть куртку, выйти за двери.
Теперь я одна из этих людей. Работающих, способных обеспечить себя.
Не сказать, конечно, что последние полгода я жила за счёт Влада, у меня оставались кое-какие сбережения, хотя и добытые не совсем честным путём; а до знакомства с ним я работала в баре.
– Эй, мы с тобой на метро, как обычно? – берёт меня за локоть Лариса.
На вид ей лет сорок, голубые глаза, едва заметные коричные тени и персиковая помада на губах.
– Нет, извини, сегодня меня подруга забирает.
Она улыбается так, что я верю – зла на меня не держит.
Когда за Ларисой закрывается дверь, я застёгиваю парку до подбородка, и говорю торжественное «до завтра».
Карина ждёт меня во внутреннем дворике, на чёрной легковушке с блестящим значком Mitsubishi на бампере. Помню, как Карина радовалась, когда муж презентовал ей покупку, а я стояла рядом и не могла прогнать мысль, что в случае развода автомобиль едва ли не тяжелее всего делить. Не то чтобы у меня были основания размышлять о разводе Карины и Глеба, но я не верю в то, что семья – это сказка со счастливым концом. Мама с папой жили как кошка с собакой, я сама предпочла благосостояние семейным ценностям, ещё и Влад то и дело говорит о разрушенных браках, потому что они приносят ему большие деньги каждый чёртов день.
– Как поработала? Достали, да?
– Немного, – пожимаю плечами я, расслабленно наблюдаю за тем, как Карина выворачивает руль и поглядывает в зеркало заднего вида.
В машине уютно, тепло скользит по моим прохладным ладоням, возвращая в них жизнь и функциональность.
– На работе всегда так! К нам сегодня приходили такие противные посетители, ещё на ресепшене устроили скандал, что им кофе не дали пронести внутрь. Ну ты скажи, а значок, что проносить еду в планетарий нельзя, мы для кого вешаем? Неужели так сложно.
Потом нас встряхивает, колесо проезжает выбоину. Повернувшись к Карине, я вижу свежие гематомы у неё на предплечье.
Рукав кофты приподнялся и обнажил жуткие пятна на коже.
– Что это у тебя за синяки? – я тянусь, чтобы отодвинуть ткань выше, но Карина отстраняется.
– Да пустяк, ударилась о шкаф, когда переносила.
– Переносила что?
– Переносила книги.
– Куда ты их переносила? И зачем? – требовательнее спрашиваю я.
Мне не нравится её поведение, гематома, судя по всему, обширная, но кофточка открывает лишь десятую её часть.
Меня беспокоит догадка, которая приходит в голову, будто дождалась своего часа.
– Что за допрос, Майя? Господи.
Карина включает радио, выбирает песню, делает всё на автомате, лишь бы отстала. А я не знаю, стоит ли давить на неё дальше. Может быть, я думаю о людях слишком плохо? Существуют безобидные объяснения синяку у неё на руке. Но почему мне так отчётливо кажется, что Карина пытается скрыть правду?
– Ты бы мне сказала, если бы он тебя обижал? – спрашиваю я уже возле «Монако». А она не отвечает, хлопает дверью.
Я могу выйти из машины и отправиться к ближайшей остановке, но если поступлю так, то Глеб – который, возможно, бьёт свою жену, – одержит победу, а я так и не помогу лучшей подруге.
