Текст книги "Хочу - творю, хочу - вытворяю (СИ)"

Автор книги: Алиса Диплодок

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 5 страниц)

ГЛАВА 29

Пока я стояла и думала, что делать в сложившемся положении, Водяной на пару с Горынычем пытался устроить зверюге контрастный душ. В результате все поле покрылось крупными горящими и одновременно покрытыми льдом каменюками. Монстр попросту отплевывался от объединенных стихий.

В это время Горец хладнокровно дожидался на одном месте, пока зверюга повернется к нему мордой, и каждый раз что-то шептал, вскидывая руку.

Я только сейчас поняла, что имела ввиду Татьяна Владимировна (а сейчас стало ясно, что она тут ни при чем), когда говорила о сражении вживую. Вместо обычно отстраненного парня я увидела предельно собранного, готового в любой момент атаковать воина.

Зеленка и Горыныч бегали по полю и кидались в монстра один огненными шарами, другая какой-то зеленоватой жидкостью. Похоже – кислотой. Ситуация вновь начала выходить из-под контроля.

– План Ц! – в очередной раз скомандовал Горец. Вообще, он их до буквы Ф продумал. Что сказать, программист – он и в Африке программист.

План Ц заключался в вычитанной мной из одной книжицы теории, которую никто еще не мог претворить в жизнь. Теория заключалась в том, что объединенные стихии, создав замкнутое поле из линий, могут лишить любого, кто окажется внутри, любых потусторонних, то есть не относящихся к жизненным, сил. Главное, чтобы фигура была правильной. Мы долго спорили, но все-таки договорились о треугольнике, так как его нам будет легче построить в экстремальных условиях.

Водяной занял место в предполагаемой вершине, Горец и Вихрь встали по оставшимся углам, а Зеленка и Горыныч должны были изображать своеобразную среднюю линию фигуры (это линия, соединяющая центры сторон треугольника). Разместились мы с таким расчетом, чтобы монстр оказался в центре описанной окружности. (Для тех, кто плохо в школе изучал геометрию, поясню: описанной окружностью треугольника является окружность, включающая в себя все вершины данного треугольника, то есть, центр данной окружности находится чаще всего внутри фигуры, которую эта окружность описывает).

– Да, тяжело было колдовать в средние века. – Сказал тогда Водяной. – Пока все рассчитаешь да начертишь, тебя уже съедят.

– Нам придется обойтись приблизительным рисунком. Хотя, это может не сработать. – Ответил ему Горец. – Поэтому я и придумал еще пару запасных планов.

После всех приготовлений, во время исполнения которых все старались не только выполнять свою часть, но и по возможности уворачиваться от кружащего на месте и плюющего во все подряд монстра, настала моя очередь. Я прошептала свое заветное заклинание и освободилась из каменного плена, вспорхнув легким облаком пара (камень еще не успел достаточно остыть, а мне хватает пары лишних градусов, чтобы испариться). Рассредоточившись над плоскостью треугольника, я громовым голосом из пустоты крикнула:

– ТЫ В ЛОВУШКЕ, ОБОРОТЕНЬ!

Хоть бы получилось!

ГЛАВА 30

– Ты в ловушке, оборотень. – Ничуть не удивившись, когда я сконденсировалась за его спиной, повторил Водяной.

– "Когда соединятся все стихии, да не будь ты в центре их, ибо не станет у тебя силы на веки веков". – Процитировала я строку из "Поучений" древнего восточного мудреца (из нее-то мы и взяли основную идею плана Ц). Брошюрка с данной и другими умными мыслями пылилась между страницами энциклопедии "Гады всевозможные, когда-либо жившие и не жившие на русской земле". Кто туда засунул бедного мудреца, осталось невыясненным, но книжечку я пролистала вдоль и поперек, исчеркав поля карандашными пометками и исписав комментариями. На всякий случай.

– Вы ничего мне не сделаете!

– Почему же? Очень даже сделаем! – Вихрь выразительно размял шею и потер кулаки. Выглядело это в исполнении тощего, жилистого "Воздушника" очень комично. Монстр хихикнул.

– Я один из вас.

– Ты притворяешься одним из нас! – крикнул Горыныч.

– Ты неправ, мальчик. Я один из вас – стихийник. Мне подвластны все стихии! Вам меня не победить!

Мы ошарашено застыли.

– Вперед! – резко скомандовал Горец.

Мы молча подчинились. Тонкие огненные линии, выпущенные из рук Горыныча и Зеленки, стоявших друг напротив друга, соединились в одну, вспыхнувшую, как солнце. От углов треугольника Вихрь и Горец протянули свои прямые, пойманные "Огневиками" и прикрепленные к огненной, получилась своеобразная трапеция без дна. Я отправила свою линию в точку соприкосновения огня и воздуха, Водяной – огня и земли, у трапеции появилась острая верхушка. Осталась одна – последняя граница.

Монстр взвыл, сообразив, к чему все идет, и кинулся на еще не закрытую сторону. Горец и Вихрь вскинули руки, торопясь соединить землю и воздух. Они катастрофически не успевали.

Внезапно Горыныч кинулся на монстра сзади и схватил его за руки, рванув так, что они вместе отлетели от закрывающейся границы. Треугольник мигнул, но устоял.

– Горыныч, беги! Мы сейчас закроем! – не своим голосом заорал Вихрь.

– Закрывайте!

Секунду Горец смотрел в глаза парня, а потом граница захлопнулась.

ГЛАВА 31

С минуту стояла зловещая тишина. Все оставалось по-прежнему. Монстр находился посередине, Горыныч держал его за руки, мы стояли по углам стихийного треугольника.

Внезапно раздался громкий хлопок. Чудище рассыпалось в прах. Теперь на его месте оказался человек. Женщина.

– Директриса???

Горыныч пошатнулся, отпустил «монстра» и тяжело привалился ко мне.

Женщина была мне незнакомой, да и моим друзьям, судя по лицам, тоже, и одинокий вскрик Горца вызвал всеобщее недоумение.

Женщина обернулась, красивая: темно-рыжие вьющиеся волосы спадали на плечи, греческий профиль, голубые глаза, которые выгодно оттеняло строгое темно-синее платье, сверкали в неверном свете радужной границы, как драгоценные камни.

– Да. – Тихо подтвердила она. – Отпустите меня.

– Не раньше, чем вы нам все объясните! – твердо, но максимально вежливо сказал Горец.

– Александр!

– Вероника?

Поединок взглядов закончился победой Горца.

– Хорошо, я все расскажу.

«Случилось все достаточно давно. История начиналась совершенно обыкновенно. У одного мальчика от тяжелой болезни умерла мама. Отец через два года женился снова. Новую маму звали Вероника. Она была стихийником, особенным стихийником, у которого понемногу присутствовал потенциал всех стихий.

В пятнадцать лет у мальчика проявились «земляные» способности, и мачеха стала думать, как поступить…»

«Так вот, что это за магия! – наконец поняла я. – Горец унаследовал способности своей матери, но все равно был ограничен одной стихией, поэтому оставшиеся три преобразовались в чистую силу!».

Я заслуженно собой возгордилась, – какая я все-таки умная! – и чуть не прослушала продолжение истории.

«Сама Вероника нигде специально не училась, а познавала свои силы тайно, но для мальчика она хотела лучшей участи. Разместив в газете странное на взгляд обычного человека объявление, она стала ждать. Как ни странно, на ее призыв откликнулись несколько взрослых людей, столкнувшихся с такой же проблемой. Люди объединились и создали школу-интернат для детей с необычными способностями. Она располагалась за городом, чтобы не вызывать лишних вопросов у прессы. Сын мужа Вероники, ставшей директрисой школы, отучился в ней и остался, как штатный программист, помогать мачехе. Через пару лет мачеха заболела странной болезнью. Сын Александр нашел причину и старался всеми силами помочь, но не смог.

После смерти Вероники на пост директора пригласили еще одну женщину-стихийницу. По странной случайности она тоже оказалась Вероникой. В школе все пошло на лад, туда даже стали принимать обычных детей с необычными талантами. Так интернат для стихийников превратился в школу искусств с профильной специальностью».

– И эта вторая Вероника – я. – Женщина закончила свой рассказ и вопросительно посмотрела на Горца.

– Да, все верно. – Подтвердил он. – Но почему ты не сказала?

– А что бы ты сделал, узнав, что директор твоей школы – оборотень?

– Не знаю, но вы уже не оборотень. Даже не стихийник.

– Тогда, может, отпустите?

Вдруг радужный треугольник замерцал и исчез. Мы недоуменно переглянулись. Я заметила первой:

– Вихрь!

Все подбежали к лежащему навзничь парню.

– Это всего лишь обморок. Эх, вы! Как мудрости читать – это вы умеете, а как последствиями интересоваться… – сказала Вероника.

Мы возмущенно на нее посмотрели.

– Молчу. Разбирайтесь сами.

– Придется вам, наверное, передать должность. – Сказал Горец.

Вероника вспыхнула.

– А все из-за того, что…

– Что вы сразу это не рассказали! – Невежливо перебила я. – А еще взрослые называются!

– И вы чуть нас не убили! – добавил Водяной.

Вихрь пришел в чувство, и мы уставшей компанией пошли в школу. Надо было еще выспаться. Никто не заметил, как Вероника молча встала и направилась совсем в другую сторону. Впрочем, туда ей и дорога.

ГЛАВА 32

Проснулась я на рассвете. Очень странно, так как ложилась я уже сегодня во втором часу ночи. Спать больше не хотелось, и я решила пройтись по утреннему интернату.

Тишину коридора нарушал какой-то странный отдаленный звук. Прислушавшись, я поняла, что это голос. Я пошла в его сторону и очутилась около двери столовой. Оттуда доносилось напрочь лишенное мелодии, да и элементарного слуха, пение. Правда, тихое. Я неслышно вошла, прикрыв за собой дверь.

На одном из столов на спине лежал Водяной и струей воды из пальца выписывал что-то на закопченном потолке. Внезапно он прекратил свое занятие и направил руки, сложенные пистолетом, на меня.

– А слуха у тебя нет совсем. – Не растерялась я. Он покраснел.

– Что не спишь? – спросил обвиняющим тоном.

– А ты что не спишь?

Мне в лицо ударила струя холодной воды.

– Не задавать вопросы командованию! Отвечать! – пояснил он.

Я стояла, обтекала и хлопала глазами. Нет, ну это уже переходит всякие границы! Я мстительно окатила его водой с головы до ног.

– Поганка. – Совершенно спокойным голосом сказал он.

– От мухомора слышу! – подбоченилась я.

Он медленно слез со стола, нацелился на меня и рванул с места в галоп. Я подождала, пока он одолеет половину пути, и тихо шепнула:

– Нырок!

Водяной по инерции пролетел сквозь облако капель в человеческий рост. Впрочем, он и так был мокрый до последней нитки. Подождав, пока он непонимающе развернется, моя водно-капельная фигура превратилась в бесформенную лужу на полу. Водяной подошел к луже.

– Так вот что ты вчера сделала… – вполголоса сказал он. – А если не дать воде принять прежнюю форму?..

Он силой поднял в воздух воду, оставшуюся от меня, и залил в банку, забытую на столе. Наивный. Ладно, пока подыграем.

Придя к себе в комнату, Водяной что-то написал в ноутбуке. Через секунду пикнула почта – пришел ответ. А еще через пять минут пришел Горец.

– Ну, Вадик, зачем я тебе понадобился в такую рань?

– Еще скажи: разбудил тебя.

Парни невесть чему рассмеялись.

Мне вдруг подумалось: «Хорошее имя у Водяного. Можно его на людях называть Вадиком. Кто знает – поймет. Кто не знает – не обратит внимания».

– Ну, так что там у тебя?

– Не поверишь, Алекс! – он хихикнул. – У меня Алиса в банке!

– Кто?

– Ну, Русалочка.

Быстро же они на имена перешли. Надо бы осадить.

– Это в этой, что ли?

– Ага!

Горец уставился на банку в его руках.

– Не верю.

– Смотри.

Водяной вылил меня-воду из банки на пол. Наверное, думал, что в фигуру сложится. Ха, ха и еще раз ха. Я ему что, цирковая обезьянка – по команде стойку делать?

Горец посмотрел на образовавшуюся лужу… и неожиданно подмигнул. Наверное, мне. И откуда он все знает?

– Ну, и что? – поднял он глаза на Водяного. – Я тоже так могу воды на пол налить и сказать, что это Ручеек.

– А это кто?

– Знакомый «Водяной». Нет, ну, по сути-то похоже, – он хмыкнул, – но ты явно имел ввиду не это, верно?

– Верно. – Вздохнул смутившийся Водяной.

– Ну ладно, ты тут пока разбирайся со своими Русалками-Алисами, а я пойду. А то у меня программа стоит.

– Давай.

Когда Водяной обернулся, закрыв за Горцем дверь, я, как ни в чем не бывало, сидела на крутящемся стуле.

– Ты! – не найдя подходящих по смыслу приличных слов, рыкнул он.

– Я. – Спокойно отозвалась я. – А чего ты ждал? Что я по команде стану выскакивать из табакерки, как чертик на веревочке?

Он смутился.

– Но такой прикол пропадает!

– Мог бы и со мной его обсудить, прежде чем делать. Я вообще не верю, что ты хоть на чуть-чуть меня старше. Перескочил пару классов и хвастаешься.

– Откуда ты знаешь? – он сделал страшные глаза.

– От верблюда.

– Поверила, да? – он рассмеялся.

– Я уже давно тебе не верю.

С этими словами я обогнула его застывшую фигуру и вышла.

ГЛАВА 33

Началась обычная каникулярная жизнь. Каждый день я ходила осваивать технику боя на стихийных мечах, Водяной раз в неделю по привычке чем-то досаждал Горынычу, но теперь Горцу не приходилось чинить дыру в полу, а задире – чистить потолок от копоти. После случая с треугольником Горыныч потерял свои способности так же, как и Вероника. Сначала он ходил хмурый и замкнутый, но постепенно привык и даже нашел плюсы в своем положении. Теперь никто не обвинял его в том, что он портит школьное имущество.

Горец снова стал нелюдимым «всем в себе», – наверное, ему так легче, – только с Водяным подружился, Зеленка задирала старших, а Вихрь, как кегли, ронял всех в коридорах. В общем, скука и рутина. О новом директоре мы так ничего и не узнали.

Однажды утром, где-то через месяц после произошедшего, меня разбудил стук в дверь. Ворча, что пора ввести смертную казнь за раннюю побудку в каникулы, я пошла открывать. На пороге мялся Водяной.

– Я человек творческий.

Я не ответила и выглянула в коридор, посмотрела по сторонам.

– Заходи.

Втянув его в комнату, я накинула халат.

– Чего тебе?

Вспомнив, что он вообще-то главный наглец и задира в школе, Водяной подбоченился и заявил.

– За тобой должок.

Я, потому как только сейчас проснулась, не врубилась сразу.

– Что?

– Должок.

Меня осенило.

– Я помню. И что?

– Пошли гулять.

– Не пойду. – Сказала я, скрестив руки на груди.

– Почему? – он обиженно посмотрел на меня.

– Потому что я спать хочу! Что это за мода, долбиться ко мне в комнату в семь утра?! – наконец разозлилась я. – Ну что за наглость?

– Спи, спи, чего кричать-то?

Водяной, не ожидавший такого отпора, попятился к двери.

– Ладно, оставайся. Все равно уже разбудил. Паразит.

«Паразит» радостно уселся на стул, а я пошла в ванную.

* * *

Вернувшись, я нашла Водяного там, где оставила, но настроение у него резко изменилось.

– Алиса…

Я вздрогнула, но уже не так сильно, как в первый раз.

– Вадим? – вернула вопрос.

– Я поговорить хотел.

Я пожала плечами.

– Говори.

– Помнишь тот сон?

Я вспомнила и тут же поняла в чем дело.

– Да. Но не беспокойся, я не склонна воспринимать твой поступок, как что-то серьезное. Тебе надо было любой ценой достать меня оттуда. Извинения приняты.

Он как-то странно посмотрел на меня.

– Вообще, я хотел про другое сказать…

– Ну так скажи уже. – Меня начала раздражать его медлительность. Ну не умею я быть терпеливой с утра.

Он замолчал, собираясь с духом.

– А давай встречаться по-настоящему?

Вопрос прозвучал так тихо, что я не сразу поняла, а когда поняла – не поверила.

– С чего это вдруг?

– Нравишься ты мне. – Еще тише сказал он.

Опа на. Приехали. Я уставилась на него, как баран на новые ворота, чувствуя себя ничуть не лучше.

– Ты серьезно?

– Серьезней не бывает. – Заверил меня он.

– И не прикалываешься?

Он посмотрел на меня, как на полную кретинку.

Ох, ты ж, е мое…

– Ты согласна?

Согласна ли я? Он красивый, умный, веселый, приставучий, хитрый, коварный, непредсказуемый, злобный, надоедливый, упрямый, невозможный идиот. Конечно, да!

– Как ни странно, да.

Он повеселел.

– Ну что, пошли гулять?

Я вздохнула, поняла, что сон куда-то убежал, и его уже не вернуть, и сказала:

– Пошли.

Он взял меня за руку, и мы направились в парк. По дороге его рука «незаметно» переместилась ко мне на талию. Я тихо фыркнула. Нет, мне его еще воспитывать и воспитывать…

А зачем?

Конец книги.

ГЛАВА 34

Возможно, будет.