Текст книги "Карнавал в День Всех Неживых (СИ)"

Автор книги: Алиса Чернышова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 6 страниц)

Глава 11

Огонь опал, оставляя после себя ровный круг тлеющих углей. Чернота с алыми прожилками, это было очень красиво...

И буквально дышало жаром.

Мы с Мадиной продолжили смотреть в глаза друг другу, будто никого другого и не было в этом мире... и так дела обстояли, в тот миг, для нас.

– Вот как, – сказала она. – Даже так... Понимаю. Что же, посмотрим, кукла ты тряпошная или умеешь ответить за свои слова и желания. Хочешь идти дальше, ведьма? Пляши на углях!

С этими словами Мадина шагнула в круг, босыми ногами – туда, где ещё догорал костёр. Я замерла на миг, наблюдая, как обугливается подол её платья, бесстыдно обнажая ноги. Краем глаза я отметила, что Кори отступила назад.

– Не будь дурой, – шепнула она. – Не дури, Беа! Ты в первый раз здесь, и серьёзно, это может кончиться плохо. Правда, может. Хочешь остаться без ступней? Такое бывает. Будь благоразумней!

Чёрные глаза Мадины полыхнули.

– Какая сильная ведьма приходит сюда за благоразумием? – бросила она презрительно, отворачиваясь. – Духи или защитят тебя от огня... или нет. Ты или принимаешь любой исход, или тебе тут делать нечего.

Я прикрыла глаза.

От жара будто бы сворачивались ресницы, и я совсем не была уверена, что настолько хороша в магии пламени и света – донни не пристало развивать активную сторону дара, вы ведь понимаете? – но... Ритм бился у меня в крови, огни отражались в глазах, энергия бурлила в жилах. Всё это – фонари, маски, ритуалы, музыка, пляска, соперничество, азарт, сила, ожидание толпы – всё это будило во мне нечто потаённое, глубоко спящее.

Нечто, в чём не принято признаваться... нечто, что спит у всякой женщины внутри.

"Магия не терпит трусости, – говорила мне Коко. – А вера – нерешительности. Ты или колдуешь, или нет, или веришь, или нет. Третьего не дано. Не здесь!"

– Не здесь, – ответила я едва слышно.

И сделала шаг вперёд.

Жар опалил, о да. Но – лишь на мгновение. А после... я рассмеялась, наблюдая, как горит подол моего платья.

Как же это весело!

Вторя моим мыслям, по толпе пронеслось ликующее улюлюканье.

– Две ведьмы! – крикнул кто-то. – В этом году в последнем круге пляшут две ведьмы!

– Когда-то так сошлись наставницы, а теперь – ученицы!

– Духи благоволят нам!!!

И барабаны грянули снова.

Мы с Мадиной закружили одна вокруг другой, медленно, будто примеряясь. Я не видела, но скорее чуяла, как люди вокруг перестраиваются, заключают нас в несколько колец. Притом они не просто стоят – это хороводы, они двигаются в разные стороны, и каждый ряд шагает, как один человек, и ботинки их, равно как и ладони, отбивают чёткий, пульсирующий в нашей крови ритм.

Я ещё успела подумать: "Интересно, кто победил – Коко или та непонятного происхождения болотная ведьма?" – но потом музыка понеслась вперёд, как спущенная с поводка гончая, и у меня не осталось ничего, кроме танца.

–

Неизменный спутник Света – Огонь. 

Разумеется, другие стихии тоже играют роль в нашей ритуалистике и символике, но по сути Свет – солярный культ, поклоняющийся Солнцу-Отцу и Свету-Сыну, благодаря которым возможно всё живое. Некоторые добавляют сюда ещё и Дух, вечный источник магических сил... но мой папа так и не отыскал учителя, который согласился бы обучить этим путям женщину. Потому тут я могу путаться в терминологии и превратно понимать важное...

Так или иначе, как светлым неподвластна магия воды в чистом виде, так и тёмные не могут владеть огнём – такое вот старинное правило.

Но... всегда ли оно справедливо? Так ли мы противоположны? Так ли различны наши ритуалы? Или...

–

Шипели угли под ногами Мадины – очевидно, холодные духи болот, земли и воды поспешили на помощь своей сестрице, и она скользила чёрной тенью, поглощающей тепло и свет...

Что же, я тоже не осталась без покровительства; собственно, оно нынче скользило язычками пламени по моей светящейся в темноте коже, лаская и подбадривая. Я сияла, пылала и смеялась. Огонь... мне ли жалеть огня?..

Я не помню, в какой момент мы с Мадиной закружили очень синхронно, то и дело касаясь друг друга. Наши силы сплетались и мешались в рамках круга, да и наши разумы, пожалуй, тоже. Потому что просто невозможно  разделить с кем-то такой мистический опыт – и не познакомиться поближе...

Я знала теперь, что Мадина побеждала это соревнование несколько лет подряд, была дочерью какого-то весьма знатного человека и считалась могущественнейшей ведьмой острова.

Гордая, непримиримая, страстная, она была подлинным воплощением магии – и ценила в других только силу.

Теперь же, отплясывая со мной, она была счастлива. Просто потому, что наконец-то ей достался кто-то, с кем действительно интересно...

И она тоже видела меня, конечно – читала, будто открытую книгу.

Так мы кружились, сплетались, плясали, словно безумные – и не было этому конца и края. Да и могло ли быть? Сложно найти лучшего промеж равными, как ни крути.

А потом Мадина, кожа которой уже стала черным-черна, а глаза полыхали зелёными болотными огнями, шепнула (или подумала, уж не знаю): "Надеюсь, ты стоишь того".

Мгновение спустя она поклонилась толпе и демонстративно покинула круг под их одобрительные возгласы – не сдаваясь, это всем и каждому было очевидно, но просто оставляя за впечатлившей её новенькой право на формальную победу.

Я застыла в самом центре выжженного круга, в сиянии и пламени.

И Король Карнавала поднялся с трона, чтобы медленно шагнуть мне навстречу.

–

– У тебя глаза светятся.

Я удивлённо обернулась на лорда Каотора, восседающего на соседнем троне.

– Да, – отозвалась. – Всё моё тело ещё сияет. Видимо, остаточная магия или нечто подобное.

– Ну-ну, – хмыкнул он. – Ну-ну... Впрочем, это всё упрощает. Во много раз.

Я на эти слова только плечами передёрнула: этой ночью случилось столько всего невероятно-невозможного, что какие-то там светящиеся глаза – сущая ерунда, не о чем говорить.

– Кстати, это было потрясающе, – добавил Каотор. – Ваш танец, да и всё остальное... Знаешь, когда мне только предложили нарядиться в Короля Карнавала, я это воспринял скорее как развлечение. В больших городах эта традиция стала скорее весёлой игрой, почти лишённой энергии и смысла... Нет, теперь я думаю, что где-то по сей день танцуют по-настоящему, просто не афишируют. Та сила, которая высвобождается при этом... её бы хватило, чтобы призвать Легиона. Таким не разбрасываются.

– Не поминай Отца Лжи лишний раз, – поморщилась я. – Ещё и к ночи.

  Лорд Каотор посмотрел на меня с недоверием.

– Ну да, – протянул он с лёгкой насмешкой. – Светлое воспитание... и как ты ухитрилась стать ведьмой – при таком-то раскладе?

– Я не ведьма.

– Ага, – его тон стал на редкость ехидным.

– Не ведьма, – повторила я упрямо. – Совершенно точно не. То, что я делаю, ну знаешь, некоторые вещи, которые делают ведьмы, ничего не значит само по себе.

– Ясно. Я учту.

Я бросила на него хмурый взгляд; было у меня ощущение, что лорд едва сдерживает хохот.

Мы замолчали, наблюдая за творящимся вокруг весельем. Было оно знатным: присутствующие, забросав наши импровизированные седалища подарками, сочли свой долг по отношению к ритуальной королевской чете выполненным и приступили к непосредственно игрищам. Начались танцы, в том числе парные... и, в общем-то, не только танцы. Заметив парочку, которая перешла к более смелым вещам, я отвернулась, наверняка покраснев.

В голову пришла немного пугающая мысль.

– Нам тоже придётся делать это на виду? При всех?

Каотор вздохнул.

– Ну слушай, я люблю острые ощущения, но не настолько. Да и вообще, слишком городской житель и подспудно побаиваюсь, что какая-то гадость укусит за задницу. Так что я позаботился, чтобы нам поставили удобный шатёр.

– Очень предусмотрительно с твоей стороны, – на самом деле, действительно предусмотрительно.

–

Нас проводили к шатру за пару часов до рассвета – и, боюсь, на моих щеках можно было жарить утреннюю глазунью, потому что пожелания и комментарии, летевшие нам вслед, могли бы смутить даже девицу лёгкого поведения.

Наверное.

Так или иначе, я лишь в который раз убедилась, что с Каотором мне сказочно повезло – он взял меня под руку, подбадривающе шутил время от времени и вообще казался идеальным героем девичьих грёз. Мне в какой-то момент стало даже жаль... жаль, что это на одну ночь. С другой стороны, может, так лучше? Возможно, так и есть...

Я думала об этом, когда он повернулся ко мне, когда провёл ласково кончиками пальцев по шее, очертил ключицы, заставив дыхание участиться.

– Уверена, что не совершаешь ошибку? Точно не пожалеешь? – уточнил он серьёзно.

 Совершаю. Но не пожалею.

– Я хочу забрать свой приз, – сказала я, улыбнувшись. – И насладиться остатками этой ночи. Поможешь?

Он сделал шаг вперёд, и больше на серьёзные темы мы не разговаривали.

Глава 12

Я открыла глаза и потянулась, ощущая лёгкую ломоту в теле и волшебную негу. Знакомый потолок, увешанный пучками подсыхающих трав, ловцами снов и заготовками для амулетов, заставил слегка улыбнуться – мою комнату в доме Коко невозможно было не узнать.

Любопытно, как я попала сюда? Впрочем, это было далеко не самое странное и таинственное из случившегося минувшей ночью. Да и некоторый свет на загадку проливал тёмный плащ из дорогущей, сохраняющей тепло ткани, наброшенный на меня поверх лёгкого стёганого одеяла.

Я позволила себе минутную слабость – откинулась на подушку, закуталась в плащ, вдыхая исходящий от него запах, чтобы просто вспомнить в деталях минувшую ночь. Так вот как, оказывается, это бывает... Улыбнувшись мыслям и воспоминаниям, я вскочила с кровати и отправилась навстречу новому дню. И уж не знаю, что было тому причиной – магия, или обретённая с победой уверенность, или новые знания и переживания – но в теле, казалось, бурлила энергия, а разум стал будто бы более ясным.

–

– Ты была хороша, – сказала Коко, присев рядом на веранде. – Есть чем гордиться.

Я отвлеклась от наблюдения за садом (честно говоря, мир после минувшей ночи обрёл столько новых красок и нюансов, что мне казалось, будто изменился сам воздух и плотность реальности – что бы это в итоге ни значило).

– Вы там были?

– Да, – хмыкнула она. – Ну ещё бы меня бы там не было.

Наверное, ещё вчера я бы возмутилась и даже обиделась, что она не поддержала меня, не пошла со мной и даже не подала знак. Но сегодня, так уж вышло, я уже была совершенно не той, что вчера. Так бывает.

– Понятно, – только и сказала я. – Что, каждая должна пройти этот путь самостоятельно? Сама решить, как поступать, без подсказки?

– Верно, – Коко медленно раскурила свою длинную трубку. – Верно... невозможно – и даже нельзя – всё знать заранее. Можно увидеть будущее, но будущего не существует – один из главных парадоксов ведовства, краеугольный камень всех гаданий и пророчеств. Они сбываются, потому что верны – или сбываются, потому что в них верят? Никогда не узнать. Это один из тех вопросов, что сам же содержит в себе ответ.

 – А как же гадания? – уточнила я быстро. – Сегодня девушкам как раз и положено гадать... нет?

– Будущего не существует, – повторила Коко с нажимом. – И девушки гадают не ради правды. Они хотят отыскать в картах и костях, воде и зеркалах утешение, подтверждение своей правоты... Ничего из этого тебе не нужно. Ты-то вольна обращаться со своей жизнью, как вздумается, и доказывала это не раз. А те вещи, о которых всё же стоит спросить у духов... к мелкому копошению смертных тел они не имеют никакого отношения.

Я медленно кивнула и снова уставилась на сад.

На самом деле мне, конечно, хотелось бы погадать на нас с лордом Каотором. Какой будет наша следующая встреча? Обменяемся ли парой формальных фраз – или...

– К тебе там гости, – сказала Коко. – Встреть.

Стыдно признаться, с каким энтузиазмом я метнулась к калитке... и какое разочарование испытала, увидев Мадину и Кори.

Не то чтобы я не была рада им, конечно. Просто, наверное, ждала в глубине души увидеть другого гостя.

– Ну здравствуй, – сказала Мадина. – Когда начнём?

Признаться, тут я слегка растерялась. Неужели опять какой-то ритуал, о котором Коко забыла мне сообщить?

– Эм... простите?

– Хм? – Мадина очень красноречиво подняла бровь. Я даже задумалась: интересно, тёмных где-то специально учат этому жесту? Какие-то уроки убийственной мимики или нечто в таком духе? Пожалуй, я бы тоже записалась.

– Мы пришли гнать взашей подлых светлых, которые вторглись в твой дом! – Кори выглядела крайне воинственно. – Эти святоши совсем обнаглели! Неужто думают, что снова смогут жечь тёмных и забирать их богатства?!

– А...

– Да ещё и влезть в дом одной из троих этого года! Они думают, мы, тёмные, это просто так оставим?! Давно надо выжить их с этого острова!

– Э...

Не очень интеллектуально, признаю, но ситуация получалась совсем уж бредовая.

– Вряд ли Губернатор одобрит такое наше поведение, – в итоге сказала я. Внимание на том, что я – такая же светлая, которую якобы надо гнать взашей, решила пока не заострять.

– Я уже поговорила с отцом, – ухмыльнулась Мадина. – Он не станет больше лезть в это дело – при условии, конечно, что ты не натравишь на него своего вампира. Что скажешь?

Наверное, стоит считать подлинным чудом тот факт, что я не села на траву – от таких-то новостей.

– Как мило со стороны твоего отца, – я постаралась идеально скопировать вежливо-холодный тон благовоспитанной донни, столкнувшейся с тараканом в супе. Или с тёмным простолюдином посреди светлого Храма. – Но, боюсь, уже немного поздно: желание уже загадано. Мой отец получит свою справедливость... кто бы ни был причастен к его смерти.

– Как удачно, что мой отец не имеет к этому отношения, – сказала Мадина сухо.

– В таком случае мне кажется просто поразительным тот факт, что смерть богатого землевладельца не расследовали должным образом, – отбрила я.

Наши взгляды столкнулись, как клинки.

– Ух, девчонки, вы прям пугаете, – хмыкнула Кори. – Вот всегда говорила, все аристократы из одного теста слеплены – что  тёмные, что светлые. Да-да, и тесто это то же самое, из которого куколки-проклятия лепятся.

Мы отвлеклись друг от друга и вместе раздражённо посмотрели на Кори. Та ответила нам взглядом настолько чистым и невинным, что и придраться не к чему – глупая сельская девица, из тех, про кого говорят "проста как дверь".

Но простота – она разная бывает.

Вот и сейчас страсти между мной и Мадиной волшебным образом не то чтобы затухли совсем, но малость улеглись, позволив нам обеим мыслить здраво.

– О какой именно справедливости ты попросила? – поинтересовалась она деловым тоном. – Надеюсь, не надо объяснять, насколько это растяжимое понятие?

– Не надо, – бросила я сухо. – Меня вырастили не в коровнике, знаешь ли.

Было прямо заметно, как Мадине хочется ввернуть что-нибудь касаемо образования светлых донни. Пусть только посмеет! Узнает в ответ о тёмных очень много нового.

– И всё же, каковы условия? – переборов себя, перевела она беседу в деловое русло.

– Чтобы земли остались за мной. Чтобы были наказаны по закону те, кто знал о планируемом убийстве и действием или бездействием позволил ему свершиться, а также те, по чьей инициативе дело замолчали. И я не буду менять формулировку, что бы твой отец ни предложил.

О дополнительных условиях нашей с Каотором сделки я упоминать не стала – не их ума дело, как ни крути.

– И не нужно, – Мадина была спокойна, как дверь. – Отца это вполне устроит.

Даже так?

– То есть... он ничего не знал?

Черноволосая как-то устало дёрнула плечом.

– Разумеется, нет. Ты, возможно, удивишься, но рисковать своим местом и ввязываться в заговор с целью убийства ему, Губернатору не самого бедного острова в колониальной части Тёмной Империи, не с рук и не с ног. Да, отец согласился проигнорировать твоё письмо и не пустить поверенного, остаться вдали от светлых семейных дел, чтобы в перспективе ваши земли перешли одному из тёмных. Но не более. Он не вникал в ситуацию – ни до, ни после.

– Ну да, что же это я – светлых же, как там... нужно "гнать поганой метлой"? – мой голос зазвенел от ярости.

– Светлые платят налога в губернаторскую казну в два раза меньше, чем тёмные, – напомнила Мадина. – Точнее, половина светлого налога уходит на Храмовые сборы и на Светлый материк. Я всерьёз должна объяснять, почему при любых земельных конфликтах Губернатор принимает сторону тёмных? И должна ли напомнить, как в светлых колониях относятся к тёмным землевладельцам?

Я медленно кивнула и отвернулась. С этим поспорить было тяжело.

Не скажу, что злость на Губернатора так уж прошла. Легко показать пальцем на соседей и сказать: "А вот они так делают!", или "Они поступают с нами плохо, мы поступим ещё хуже!". Как будто это объясняет и оправдывает сразу и всё. А ведь, быть может (даже наверняка, мне ли не знать), светлые тоже оправдывают свои предубеждения против чужаков точно так же! Вот и получается замкнутый круг взаимных обвинений, накапливающийся, как снежный ком. И его никогда не прервать, пока одна из сторон не скажет: "А может, хватит?".

К сожалению, для этого должно уж совсем припечь.

С другой стороны, если разобраться, чего я сейчас добьюсь, если не сделаю шаг Губернатору навстречу? Каотор-то уедет... рано или поздно. А я останусь здесь, буду вести дела, а иметь при таком раскладе фактического главу острова во врагах – гиблая идея.

– Хорошо, – сказала я. – Прошу простить свою резкость и с радостью приму вашу помощь. Что вы предлагаете сделать?

– О, – оскалилась Мадина, и в глазах её зажглись потусторонние зелёные огни. – Тебе понравится.

Глава 13

– Даже не знаю, как сформулировать, – протянула я, осторожно подбирая слова. – Но... вы вполне уверены, что это – хорошая идея?

– О, не извольте беспокоиться, милая красавица, – скелет снял цилиндр и поклонился мне с элегантностью придворного в третьем поколении. – Болотное войско не подведёт вас!

Я с сомнением посмотрела на собеседника. Его глаза, сияющие потусторонним светом, впечатляли. Но поднять целое войско таких...

– Признаться, я не хотела бы вас утруждать.

Мадина покосилась на меня скептически. Скелет всплеснул руками.

– Какой труд, красавица? Это удовольствие! Ты знаешь нашу историю?

"Мертвецы обожают рассказывать байки, – говорила мне Мадина по дороге сюда. – У них нет ничего, кроме воспоминаний, да и с собеседниками не то чтобы очень. Потому придётся потерпеть."

– Нет, – я вежливо улыбнулась. – Должно быть, это потрясающая история. Расскажете?

– Мы были колдунами и сражались за эту землю со светлыми свиньями! Их было больше, намного... Они окружили нас, убили нас и думали, что этим всё кончилось... но мы предвидели такой итог. Мы же не дураки! И с самого начала зачаровали это болото. Мы спали тут, под толщей воды, и слышали, как жгут и убивают светлые твари наших собратьев по магии и вере. Но мы не могли проснуться... до поры. Потом, в День всех Неживых, великий храмовник Идриоро добрался до Карнавала и сжёг, утопил, убил всех, кто танцевал там. И Королева той ночи на пороге смерти попросила о возмездии. Тогда мы восстали.

Глаза скелета загорелись ещё ярче, и мне окончательно стало не по себе от его взгляда. Он оскалился, явственно получая удовольствие от воспоминаний.

–  Мы прошли волной по этим землям. Мы резали светлых свиней, жрали нежное мясо их детей, раздирали их внутренности, ломали их кости. Мы смеялись, слушая их молитвы – их Бог этой ночью не слышал молитв... или, может, и не хотел слышать. Как знать, нравится ли их Высшему то, что адепты творят в Его честь? Как знать... Так или иначе, светлые были беспомощны, как котята: всех, кто мог угомонить нас – ведьм, ведуний, колдунов – они сами же сожгли и запытали. Смешно, правда? Я так и сказал храмовнику Идриоро, когда мы оторвали его сыну руки и ноги, и потом, когда я затолкал ему в глотку мясо его дочери – это очень, очень смешно.

И он рассмеялся. Мне же срочно захотелось быть... где угодно, но только не здесь.

– Теперь мы приходим на зов ведьм, если светлые забрались в ведьмин дом, – заявил этот... правозащитник от мира мертвецов. – Что может быть веселее, чем позабавиться с этой светлой семейкой, что забралась в твой дом, красавица? Четверо, плюс слуги... я давно не пил крови светлых фанатиков. Буду рад это сделать снова! Я принесу тебе их головы. Или печень! Любишь печень?

Признаться, в этот момент я поняла, что пирожки с ливером резко перестали вызывать у меня положительные эмоции.

– Спасибо за предложение, – сказала я. – Вы нас извините?

И, подхватив Мадину под локоток, оттащила её в сторону. Кори последовала за нами. Подозреваю, она надеялась успеть в случае чего нас разнять.

– Ты с ума сошла, – сказала я Мадине.

– Я предупреждала тебя насчёт историй, – вздохнула она, закатив глаза. – И слушай, идиоту ясно, что это не особенно весёлые истории, хорошо? Просто потерпи его рассказы, как бы они ни были тебе неприятны. Времена первых завоевательских войн – не самое весёлое время...

– Да при чём тут истории! Он же собирается убивать! – попыталась я достучаться до разума ведьм. Увы, те смотрели на меня без тени понимания.

– И чего ради ты нервничаешь? – удивилась Кори. – Просто передай защитные амулеты всем слугам, которые тебе верны. Или отошли их всех! Хочешь, я пришлю своих птиц и белок с записками? Они мигом справятся.

С ума сойти.

– Послушайте, – кашлянула я. – Вы понимаете, что эти мертвецы убьют моих родственников?

– Разумеется, – пожала плечами Мадина. – И? Никто не обвинит в этом тебя, уж поверь мне. Болотное Войско – легенда этого острова, никто не знает доподлинно, от чего оно просыпается. Или... делает вид, что не знает. Всем известно, что они приходят мстить, всегда – светлым, и всегда – кровь за кровь. На твоих этих самозванцах кровь твоего отца. Всё закономерно!

Т. Тёмные. Во всей своей красе.

 – Понимаете, – тут надо как-то подобрать слова. – Для меня убийство родни, даже такой... своеобразной, морально неприемлемо.

– Н-да? – Мадина вздёрнула бровь. – Не знаю, что и сказать. Для них, как мне показалось, убить твоего отца, а после опоить тебя зельем, превращающим человека в гадящий под себя овощ, не было бы проблемой. Они сделали бы это без сомнений, окажись ты в их власти. Всё ещё не хочешь их убивать?

– Всё ещё не хочу, – сказала я сухо. – Они – падаль, да. Но тем более я не собираюсь ради них пятнать свою душу таким грехом. Прогнать, напугать – да. Но не более того.

– Воля твоя, – прищурилась Мадина. – Воля твоя... и она, кажется, чего-то да стоит.  Хорошая новость и хороший выбор.

Я моргнула.

– Это что, какое-то испытание?

– В какой-то степени.

Облегчение накрыло с головой.

– То есть, никого бы в любом случае не убили?

– Убили бы, – пожала плечами Мадина. – Они заслужили. Да и... Это был бы отличный компромат на тебя, не так ли?

Вот ведь с... сказочная девушка. Хотя, тут, пожалуй, уместнее было бы повторить – т. Тёмные.

Бросив на Мадину уничижительный взгляд, я, тем не менее, призадумалась.

– Скажите, а многие местные знают легенды о Болотном Войске? Я вот никогда не слышала...

– Многие знают, – закивала Кори. – Но больше среди простых, всё же.

– То есть, кто-то из слуг поместья знает наверняка? – протянула я.

– Да, а...

Кивнув, я вернулась к скелету.

– Уважаемый, – начала я. – Видите ли, у нас... ситуация. Дело в том, что преступники нужны нам живыми.

– Зачем оставлять в живых светлых свиней? – поразился мертвец. – Они поголовно – убийцы и психи!

Да уж.

– Понимаете, чтобы моя земля осталась со мной, они должны предстать перед судом. Все. Дать показания в суде, рассказать, что произошло. Потому я хотела бы просто... напугать их. Понимаете, такой вот ужас на День всех Неживых, чтобы... хм... светлые свиньи поверили, что вы собираетесь их убить. И испугались.

– Но зачем пугать, если можно просто убить? Но перед тем выпытать все подробности преступления, – похоже, отступать от идеи скелету очень не хотелось.

– Они должны сами всё рассказать, – вздохнула я печально. – Вот в чём вопрос.

– Но кого мы тогда убьём? – искренне огорчился скелет.

– А вам это обязательно?

– Ну да. Если поднять войско, то должна быть жертва. Жертвы.

– Ясно... а вы сам?

– Сам я бы помог, да. Но что я могу сам? Нужна армия мертвецов!

– О, – подозреваю, улыбка моя была на редкость предвкушающей. – Не волнуйтесь, я обеспечу вас армией.

–

– Но где ты возьмёшь другую армию? – спросила Кори, когда мы шли обратно. – У тебя есть Свиток Мёртвых?

– Нет, у меня есть нянюшка.

Мои спутницы переглянулись.

– Она ведьма?

– Нет, – на губах моих заиграла улыбка. – Она – светлая минна, воспитавшая десять знатных детей и наладившая отличные отношения с моей матерью.

– Это можно считать достижением? – в голосе Мадины звякнуло ехидство.

– Ещё каким, – ответила я серьёзно. – Вы бы сами всё поняли, если бы познакомились с моей мамой.

Дальше мы шли в молчании.