Текст книги "Оракул с Уолл-стрит 9 (СИ)"

Автор книги: Алим Тыналин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 21 страниц)

– И что же я планирую?

– Думаете, сегодняшняя операция останется без ответа? – Морган сделал паузу, позволив словам повиснуть в воздухе. – Видите ли, у каждого действия есть последствия. Особенно когда действие направлено против людей с долгой памятью и значительными ресурсами.

– Угрожаете, мистер Морган?

– Боже упаси! – В голосе прозвучало искреннее возмущение. – Я просто констатирую факты. Сегодня вы продемонстрировали, что способны нанести нам ущерб. Завтра мы продемонстрируем наши способности в этой области.

Он сделал еще одну паузу, и я услышал, как он отпивает что-то, вероятно, свой любимый чай.

– Скажите, мистер Стерлинг, а как поживает ваш банк? Надеюсь, клиенты не волнуются по поводу надежности вкладов?

Холодок пробежал по моему позвоночнику. Мой банк был одним из наиболее уязвимых активов, достаточно слухов о финансовых проблемах, чтобы началась паника среди вкладчиков.

– Банк работает стабильно, – ответил я как можно спокойнее.

– Разумеется, разумеется. Пока что. – Морган снова отпил чаю. – А ваши партнеры в торговом бизнесе? Мистер Фуллертон с сетью универмагов? Надеюсь, он не столкнется с неожиданными трудностями в работе?

Теперь угроза стала совершенно явной. Морган знал о всех моих ключевых активах и союзниках.

– Мистер Морган, – сказал я, стараясь, чтобы голос звучал твердо, – если вы рассчитываете запугать меня угрозами, то напрасно. Я знал, во что ввязываюсь.

– Запугать? – Морган рассмеялся. – Мистер Стерлинг, вы меня неправильно поняли. Я не угрожаю, я предупреждаю. Как один профессионал другого.

– О чем именно предупреждаете?

– О том, что игра изменилась. До сегодняшнего дня мы рассматривали вас как талантливого, но в конечном счете незначительного игрока. Досадную помеху, которую можно устранить экономическими методами.

Голос Моргана стал жестче.

– Но после сегодняшнего утра вы перешли в другую категорию. Теперь вы представляете реальную угрозу нашим интересам. А с реальными угрозами мы боремся реальными методами.

– То есть?

– То есть, мистер Стерлинг, начиная с завтрашнего дня мы будем использовать против вас все доступные ресурсы. Все связи. Все методы воздействия. – Пауза. – И поверьте, наши возможности в этой области значительно превосходят ваши.

Я посмотрел в окно на Уолл-стрит, где продолжалась обычная деловая жизнь.

– Понимаю, – сказал я наконец. – Что ж, мистер Морган, будем считать, что вы выполнили свой долг, предупредили противника. Теперь посмотрим, кто из нас окажется сильнее.

– Именно так, – в голосе Моргана прозвучало одобрение. – Мне нравится ваш боевой дух, мистер Стерлинг. Жаль только, что он направлен против нас.

– А разве могло быть иначе?

– Всегда есть альтернативы. Даже сейчас не поздно пересмотреть свою позицию. Присоединиться к нам вместо бесполезного сопротивления.

– Благодарю за предложение, но вынужден отклонить.

– Жаль, – искренне вздохнул Морган. – В таком случае, мистер Стерлинг, до свидания. Увидимся на поле боя.

Гудок в трубке означал, что разговор окончен. Я положил трубку и откинулся в кресле, обдумывая услышанное.

Морган больше не играл в кошки-мышки. Война становилась открытой, и у противника были серьезные козыри. Знание моих планов, информация о союзниках, понимание уязвимых мест.

Но было и положительное. Морган счел нужным предупредить меня лично. Значит, сегодняшний удар действительно задел его за живое. Значит, Альянс впервые столкнулся с противником, способным причинить реальный ущерб.

Я взял телефонную трубку и набрал номер Бейкера.

– Чарльз? Срочно свяжитесь с нашими людьми. Завтра будет очень интересный день.

К девяти вечера я вернулся в свой особняк на Семьдесят третьей улице. Ночь опустилась на Верхний Ист-Сайд, укутав элегантные таунхаусы в мягкую темноту. Уличные фонари отбрасывали желтые круги света на мокрый от дождя асфальт, а редкие прохожие спешили под зонтами, торопясь укрыться в теплых домах.

Мой дворецкий встретил меня в прихожей, принял пальто и шляпу. Пожилой англичанин с безупречными манерами, он служил в доме уже пять лет и давно научился читать мое настроение по выражению лица.

– Добро пожаловать домой, сэр, – сказал он, вешая пальто в гардероб из красного дерева. – Ужин готов и ждет вас в столовой. Также прибыл курьер от мистера Бейкера, конверт лежит на столе в библиотеке.

– Спасибо, Томас. Ужин пока отложим, сначала разберусь с корреспонденцией.

Библиотека располагалась на втором этаже, просторная комната с высокими потолками, обшитая панелями из темного ореха. Вдоль стен стояли застекленные шкафы с книгами, классика экономической мысли, история финансов, биографии великих банкиров и промышленников. Посередине комнаты располагался массивный стол из красного дерева, а рядом с камином стояли два кожаных кресла и низкий столик.

Я зажег настольную лампу и взял конверт, на котором стояла пометка «Лично и конфиденциально». Внутри был краткий отчет Бейкера о последних событиях и итогах дня.

«Окончательные результаты операции: прибыль восемь миллионов двести сорок тысяч долларов. Комиссии партнерам выплачены. Средства переведены на резервные счета согласно плану. Противник активизировал разведывательную деятельность, зафиксированы попытки получения информации о наших банковских операциях через источники в ФРС. Рекомендую усилить меры безопасности».

Восемь с четвертью миллионов долларов за один день. Это были поистине огромные деньги – на эту сумму можно было купить небольшой банк или построить целый завод. Но чувства триумфа не было. Вместо этого я ощущал растущее беспокойство.

Телефонный разговор с Морганом не выходил из головы. Я подошел к камину, где тлели угольки, и подбросил несколько поленьев.

Пламя разгорелось, заполнив комнату теплым светом и потрескиванием горящего дерева. За окнами шумел дождь, стекая по стеклу тонкими струйками.

Сев в кресло у камина, я достал из кармана ключ от личного сейфа. Сейф был встроен в стену за одной из книжных полок, снаружи он выглядел как обычный том «Истории банковского дела» в кожаном переплете. Внутри хранились мои самые важные документы, включая секретный дневник, который я вел с момента возвращения в прошлое.

Дневник представлял собой обычную тетрадь в черном кожаном переплете, но содержание его было уникальным. На страницах специальным шифром записаны события, которые произошли и должны произойти в ближайшие годы: крах банков, политические изменения, начало войны в Европе. Информация, которая стоила дороже любых денег.

Я открыл дневник на чистой странице и начал шифром записывать события дня:

'Первая крупная победа над Альянсом. Потери противника $12 млн, наша прибыль $8.24 млн. Операция прошла безупречно, но цена успеха оказалась выше ожидаемой.

Морган знает о наших методах больше, чем я предполагал. Знает о связях с Лански, о долге О’Брайена, о швейцарских переводах. Его разведывательная сеть работает профессионально. Это означает, что в моем окружении есть информатор, или же технические возможности слежки превосходят мои представления'.

Я отложил перо и задумался. Кто мог передавать информацию Моргану? Круг людей, знавших детали операции, был очень узким. Бейкер исключено, он был со мной с самого начала. Лански тоже маловероятно, у него свои счеты с конкурентами. Оставались более мелкие участники: брокеры, клерки, посредники.

'Основные угрозы:

1. Возможна атака на банк через слухи о неплатежеспособности.

2. Торговые партнеры – попытки дискредитации или физического воздействия

3. Правительственные связи – давление через налоговые органы и регуляторы

4. Личная безопасность – Альянс может перейти к крайним мерам'"

За окном усилился дождь, барабаня по стеклу с удвоенной силой. Я встал и подошел к окну, глядя на пустую улицу. В свете фонарей виднелись лужи, в которых отражались огни домов. Тихий, респектабельный район, где жили банкиры, юристы, врачи, люди, составлявшие основу американского среднего класса.

Часы на камине пробили половину десятого. Длинный день подходил к концу, но сон не шел. Слишком много мыслей крутилось в голове, слишком много планов требовали обдумывания.

Я закрыл дневник и убрал его обратно в сейф. Завтра начнется новый этап войны, и нужно быть готовым ко всему.

Глава 8
Нефтяная война

Утром я сидел в своем кабинете на Уолл-стрит, изучая отчеты о состоянии «Merchants Farmers Bank» и готовясь к ожидаемой атаке Моргана. После нашего телефонного разговора я был уверен, что удар придется по банку.

Слухи о неплатежеспособности, массовое изъятие вкладов, давление регуляторов. Все меры противодействия были приняты: резервы увеличены, связи с ФРС активизированы, пресса подготовлена к контрпропаганде.

За окном который день моросил дождь, превращая Уолл-стрит в серую реку отражений. Брокеры спешили под зонтами, избегая луж, а редкие автомобили осторожно маневрировали по скользкому асфальту. Обычный день в финансовом сердце Америки, где миллионы долларов перетекали из рук в руки с каждым ударом биржевого колокола.

Чарльз Бейкер просматривал утренние сводки, периодически поднимая голову от документов.

– Уильям, пока все спокойно, – докладывал он. – Никаких необычных движений на наших счетах. Курс акций стабилен. Депозиты в банке даже слегка выросли за счет новых клиентов.

– А европейские биржи?

– Лондон и Париж торгуют без особенностей. Правда, есть сообщения о крупных покупках акций «Royal Dutch Shell» неизвестными инвесторами, но это может быть простой спекуляцией.

Я кивнул, но беспокойство не покидало меня. Морган не был человеком пустых угроз. Если он обещал ответный удар, то обязательно нанесет его. Но где и когда?

В половине десятого зазвонил телефон. Мисс Паркер сняла трубку в приемной, и через минуту ее встревоженный голос донесся через переговорное устройство:

– Мистер Стерлинг, срочный звонок из Талсы. Мистер Роквуд просит немедленно соединить его с вами. Говорит, что дело не терпит отлагательств.

Дэвид Роквуд звонил редко и никогда не драматизировал ситуацию без серьезных причин. Я снял трубку.

– Дэвид? Стерлинг слушает.

– Уильям, благодарю Бога, что застал вас. – Голос Роквуда звучал напряженно, что было для него совершенно нехарактерно. – Мне нужно, чтобы вы немедленно приехали в Талсу. Сегодня же.

– Что случилось?

– Нас атакуют. Системно, профессионально и одновременно по всем направлениям. – Пауза, во время которой я слышал, как он делает глубокий вдох. – Венесуэла, Норвегия, Саудовская Аравия, везде проблемы начались в одно время. Это не случайность.

Сердце екнуло. Морган нанес удар не по моим финансовым позициям, а по нефтяным активам Роквуда. Ход был неожиданным и болезненным, я считал Роквуда достаточно могущественным, чтобы защитить себя самостоятельно.

– Дэвид, а нельзя ли обсудить детали по телефону?

– Исключено. – Голос стал еще жестче. – Уильям, вчера вечером в наш офис проникли. Профессионально, сейф не тронули, документы лежат на местах, но наш охранник клянется, что кто-то был в здании после закрытия.

– Что могли искать?

– Информацию о наших совместных проектах. О технологических новшествах, которые мы внедрили по вашим рекомендациям. О планах по международной экспансии. – Пауза. – Уильям, я подозреваю, что наши телефонные линии прослушиваются.

Это меняло дело. Если европейцы действительно перехватывали переговоры, любое обсуждение планов по телефону было бессмысленным и опасным.

– Понимаю. А масштаб атак?

– Прогнозные потери могут превысить двадцать миллионов долларов. И это только начало. – Голос Роквуда стал почти шепотом. – Уильям, у меня есть документы, которые вы должны увидеть лично. Переписка между европейскими компаниями, планы координированных действий. Это не просто деловая конкуренция, это экономическая война.

– Хорошо, выезжаю сегодня вечерним поездом.

– Нет, слишком медленно. – Роквуд помолчал секунду. – Я организую вам самолет. Мой пилот вылетит из Талсы через час, будет в Нью-Йорке к трем дня. Сможете вернуться обратно к завтрашнему утру.

Частный самолет означал, что ситуация действительно критическая. В эти годы частная авиация была роскошью, доступной лишь самым богатым людям страны, и использовалась только в экстренных случаях.

– Дэвид, еще один вопрос. Вы уверены, что эти атаки связаны с нашим противостоянием?

– Абсолютно. – В голосе прозвучала горькая уверенность. – Уильям, все удары пришлись точно по тем объектам, где мы внедрили ваши технологические рекомендации. Слишком много совпадений для случайности.

Значит, Морган изучил мои связи и решил атаковать через союзников. Ход был профессиональным, вместо прямого удара по моим позициям он наносил ущерб людям, которым я помогал, заставляя меня отвлекать ресурсы на защиту партнеров.

– Хорошо, Дэвид. Буду в аэропорту к трем.

– Отлично. Мой самолет голубой «Локхид Вега» с регистрационным номером N-847-Y. Пилот Джон Киллингам, знает, куда лететь.

– До встречи.

Я положил трубку и обернулся к Бейкеру, который внимательно прислушивался к разговору.

– Чарльз, отменяем все встречи на сегодня. Лечу в Талсу.

– Проблемы с нефтяным бизнесом?

– Большие проблемы. – Я встал и начал собирать документы в портфель. – Морган оказался хитрее, чем я думал. Вместо прямой атаки по нам он ударил по Роквуду.

– А как же оборона наших позиций?

– Продолжайте готовиться к атакам на банк. Но теперь ясно, что противник ведет войну на несколько фронтов одновременно. – Я закрыл портфель и взял пальто. – Если что-то случится, связывайтесь со мной через телеграф в офисе Роквуда.

– А если Морган использует ваше отсутствие для удара по Нью-Йорку?

– Тогда покажите ему, что мы умеем сражаться и без командира. – Я направился к двери. – Чарльз, война только начинается. И похоже, она будет намного шире, чем мы предполагали.

Покидая офис, я думал о том, насколько недооценил своего противника.

Морган не просто защищался, он переходил в наступление, причем наступление хорошо спланированное и координированное. Атака на Роквуда была только первым ходом в большой игре, и мне предстояло понять, какие еще сюрпризы приготовил европейский картель.

Дождь усилился, превращая поездку в аэропорт в мучительное путешествие по залитым водой улицам. В три часа дня я прибыл на аэродром Флойд Беннетт в Бруклине. Дождь наконец прекратился, но низкие серые тучи все еще угрожающе висели над взлетной полосой.

Аэродром представлял собой обширное поле с несколькими ангарами и деревянной диспетчерской вышкой. Частная авиация сейчас только начала развиваться, и большинство полетов выполнялось с таких импровизированных площадок.

Голубой «Локхид Вега» с номером N-847-Y стоял у дальнего ангара, выделяясь среди более скромных самолетов своими элегантными обводами и безупречной окраской. Это была машина последнего поколения, цельнометаллический моноплан с убирающимся шасси, способный развивать скорость до двухсот миль в час. Такой самолет стоил как хороший особняк в Манхэттене.

Пилот ждал меня у трапа, высокий мужчина лет тридцати пяти в кожаной куртке и авиационных очках. Его лицо было обветренным, а руки мозолистыми, что выдавало в нем профессионала, проводящего в воздухе больше времени, чем на земле.

– Мистер Стерлинг? Джон Киллингам, – представился он, протягивая крепкую руку. – Мистер Роквуд попросил доставить вас в Талсу как можно быстрее. Готовы к полету?

– Готов. Сколько времени займет дорога?

– При попутном ветре около пяти часов, – ответил Киллингам, помогая мне подняться в салон. – Будем лететь на большой высоте, чтобы избежать сильного ветра. Правда, может немного укачать, эти машины не так устойчивы, как пассажирские лайнеры.

Салон самолета был обустроен с комфортом, подобающим состоятельному пассажиру. Четыре кожаных кресла, складной столик, бар с хрустальными стаканами. Но все это не могло скрыть того факта, что я находился в летающей машине, которая держится в воздухе исключительно благодаря мастерству пилота и капризам погоды.

Двигатель заревел, самолет покатился по взлетной полосе, набирая скорость. Через несколько секунд земля исчезла под нами, и «Локхид» устремился на запад, оставляя позади серые громады Нью-Йорка.

– Мистер Стерлинг, – крикнул Киллингам через шум двигателя, – мистер Роквуд просил передать, что в Талсе вас ждут неприятные новости. Сегодня утром пришли телеграммы из Венесуэлы, там произошел еще один «несчастный случай».

Пять часов полета над просторами Америки дали мне время подумать о масштабах развернувшейся войны.

Внизу проплывали города и поселки, железные дороги и автомобильные трассы, фермы и заводы, вся та экономическая система, за контроль над которой боролись невидимые силы. Европейский картель хотел превратить эту мощь в свой сырьевой придаток, а мы, американцы, должны этому воспрепятствовать.

К восьми вечера самолет приземлился на частном аэродроме в окрестностях Талсы. Я сразу почувствовал особую атмосферу этого города.

Воздух насыщен запахом нефти и металла, ароматом больших денег и еще больших амбиций. На горизонте вздымались буровые вышки, словно стальные соборы новой американской религии, а по улицам сновали грузовики с нефтеоборудованием, поднимая облака красноватой пыли.

Талса в 1931 году была воплощением американской мечты. Город, выросший из прерий благодаря черному золоту, текущему под землей. Элегантные особняки нефтяных магнатов соседствовали с простыми домиками рабочих, а в центре города высился новый небоскреб «Oil Capital Building», двадцатиэтажная башня из стекла и стали, свидетельствующая о богатстве местной элиты.

Штаб-квартира «Rockwood Petroleum Corporation» располагалась в самом сердце делового квартала, современное здание из красного кирпича с колоннами из индианского известняка. Над главным входом красовался барельеф с изображением буровой вышки, обрамленной крыльями орла. Символизм был ясен – американская нефть под защитой американского государства.

Лифт доставил меня на восьмой этаж, где располагался кабинет Дэвида Роквуда-младшего. Секретарша, молодая женщина с аккуратной прической и в строгом темно-синим костюме, провела меня через приемную, уставленную кожаными креслами и низкими столиками с последними номерами «Oil Gas Journal» и «Petroleum World».

– Мистер Роквуд ждет вас, сэр, – сказала она, открывая массивную дубовую дверь. – Предупреждаю, он в не лучшем настроении.

Кабинет Роквуда поражал размахом и продуманностью. Просторная комната с высокими потолками оформлена в духе современной деловой эстетики.

Полированный паркет из темного ореха, панели из красного дерева, огромные окна, выходящие на городскую панораму. Но главным украшением служили карты. Десятки географических карт в рамках под стеклом, покрывавшие все стены.

Карта мира за рабочим столом была усеяна цветными булавками. Красные обозначали действующие месторождения, синие – разведывательные проекты, желтые – перспективные участки. От Техаса и Оклахомы линии тянулись к далеким точкам в Венесуэле, Норвегии, Саудовской Аравии, свидетельство глобальных амбиций компании.

Дэвид Роквуд-младший стоял у окна, глядя на буровые вышки на горизонте. Высокий, худощавый мужчина, он унаследовал от отца не только нефтяную империю, но и характерные черты – острые скулы, пронзительные серые глаза, привычку держать спину абсолютно прямо. Его темно-серый костюм был безупречно скроен, но мятые рукава выдавали бессонную ночь.

– Уильям, – обернулся он ко мне, и я увидел в его глазах смесь гнева и усталости. – Благодарю, что приехали так быстро. Ситуация хуже, чем я говорил по телефону.

Он прошел к своему столу, массивной конструкции из полированного красного дерева, на котором стояли три телефона, несколько стопок документов и серебряная чернильница с двумя золотыми перьями. Рядом располагался глобус размером с футбольный мяч, на котором красными точками были отмечены нефтяные месторождения по всему миру.

– Присаживайтесь, – Роквуд указал на кожаное кресло перед столом. – Хотите кофе? Или что-нибудь покрепче? После того, что я вам расскажу, может понадобиться напиток потяжелее, чем кофе.

Я устроился в кресле, отметив, что даже в гневе Роквуд сохранял привычную вежливость. Воспитание старых американских семей проявлялось даже в критических ситуациях.

– Начну с Венесуэлы, – сказал он, открывая толстую папку с документами. – Помните, как год назад мы модернизировали наши буровые установки в районе Маракайбо? Внедрили роторную технологию бурения вместо ударно-канатной, установили новую систему очистки сырой нефти?

Я кивнул. Эти технологические улучшения, основанные на моих знаниях будущего, позволили «Rockwood Petroleum» увеличить добычу на сорок процентов и значительно улучшить качество продукции.

– За последние две недели произошли три «несчастных случая», – продолжал Роквуд, достав из папки документы. – Взрыв на буровой установке номер семь, пожар на нефтеочистительной станции, обрушение главной вышки на участке Лос-Барранкас.

Протоколы произошедших катастроф были красноречивыми. Я сразу заметил, что разрушения слишком точно попали в ключевые узлы оборудования.

– Местная полиция говорит о случайностях, – Роквуд отложил фотографии и потер переносицу. – Но наш главный инженер, тот самый, который внедрял новые технологии, считает иначе. Все три взрыва произошли именно в тех местах, где размещалось модернизированное оборудование.

– А свидетели?

– Как ни странно, все трое рабочих, которые могли что-то видеть, внезапно уволились и уехали из страны. Получили щедрые выходные пособия от «неизвестных благотворителей». – Роквуд открыл следующую папку. – Но Венесуэла это еще цветочки по сравнению с Норвегией.

Он развернул передо мной карту Северного моря с отмеченными участками для разведывательного бурения. Следуя моим подсказкам о будущих гигантских месторождениях, Роквуд первым из американских нефтяников начал переговоры с норвежскими властями о концессиях в прибрежных водах.

– Три месяца назад мы получили предварительные лицензии на разведку в районах Тролль и Статфьорд, – объяснил он, указывая на карту. – Геологические изыскания подтвердили ваши прогнозы, там действительно есть крупные запасы. Но на прошлой неделе норвежский парламент внезапно проголосовал за отзыв всех лицензий иностранным компаниям «по соображениям национальной безопасности».

– А местные компании?

– Любопытно, что права на те же участки тут же получила «Норвежско-Британская нефтяная компания», контрольный пакет которой принадлежит «Royal Dutch Shell». – Роквуд саркастически усмехнулся. – Видимо, британцы меньше угрожают норвежской национальной безопасности, чем американцы.

Он закрыл карту и открыл третью папку, самую толстую.

– Но самый сильный удар пришелся по Саудовской Аравии. Вы помните, как мы заключили предварительные соглашения с шейхом Абдул-Азизом ибн Саудом?

Конечно, помнил. Это одна из моих самых дерзких ставок на будущее, убедить Роквуда инвестировать в пустынное королевство, которое сейчас казалось большинству нефтяников бесперспективным. Но я знал, что под песками Аравии скрываются крупнейшие в мире запасы нефти.

– Мы уже вложили полтора миллиона долларов в геологическую разведку, – продолжал Роквуд. – Построили базу в Дахране, наняли местных рабочих, начали первые пробные бурения. И что вы думаете? На прошлой неделе к ибн Сауду прибыла делегация от «Anglo-Persian Oil Company» с предложением, от которого трудно отказаться.

– Какого рода предложением?

Роквуд достал из папки копию документа на английском и арабском языках.

– Пятнадцать миллионов долларов авансом, плюс гарантия строительства нефтепровода до Красного моря, плюс военная защита со стороны британских войск в Ираке. – Он отложил документ. – А еще они намекнули, что если шейх продолжит сотрудничество с американцами, могут возникнуть проблемы с экспортом фиников в Британскую Индию.

Я понял, что это классическая европейская дипломатия, сочетающая щедрые подарки с завуалированными угрозами.

– Ибн Сауд пока держится, – добавил Роквуд, – но его советники открыто говорят, что американцы слишком далеко, а британцы контролируют соседние страны. Рано или поздно ему придется выбирать между нашими деньгами и британскими штыками.

Роквуд встал и снова подошел к окну, глядя на город, который обязан своим существованием нефти.

– Но даже это не все, Уильям. Настоящая война началась здесь, дома. – Он обернулся ко мне. – Вчера утром «First National Bank of Chicago» потребовал досрочного погашения кредита в размере восьми миллионов долларов. Причина – «переоценка кредитных рисков в связи с международной нестабильностью».

– А «Philadelphia Trust»?

– Семь миллионов долларов, те же условия. – Роквуд вернулся к столу и открыл телеграфную ленту. – Плюс проблемы с железнодорожными перевозками. «Missouri Pacific» внезапно обнаружила «технические проблемы» на маршруте Техас-Чикаго. Наши цистерны простаивают на запасных путях уже неделю.

Я изучил телеграммы, все они имели один и тот же стиль, словно написаны одной рукой. Слишком много «случайностей» произошло одновременно.

– Дэвид, а у вас есть информация о том, кто стоит за этими атаками?

Роквуд открыл последнюю папку и достал несколько копий документов.

– Наш человек в лондонском офисе «Royal Dutch Shell» сумел раздобыть служебную переписку. – Он протянул мне первый документ. – Читайте.

Документ был напечатан на фирменном бланке «Royal Dutch Shell» и датирован 15 июня 1931 года:

«Конфиденциально. Операция „Техасский барон“ входит в активную фазу. Концентрировать усилия на срыве венесуэльских контрактов и блокировании арабских проектов. Независимые американские производители должны понять свое место в новой структуре мирового нефтяного рынка. Координация с французскими партнерами через Парижский офис. Финансирование через обычные швейцарские каналы».

– «Техасский барон» – это вы? – спросил я.

– Полагаю, да. – Роквуд мрачно усмехнулся. – Лестно, что европейцы удостоили меня кодового названия. Но читайте дальше.

Второй документ был еще более откровенным:

«Американские технологические новшества в области бурения и очистки представляют угрозу для контролируемого развития отрасли. Рекомендуется применить стандартные методы промышленной корректировки. Особое внимание уделить проектам в Северном море и Персидском заливе».

– «Стандартные методы промышленной корректировки», – повторил я. – Какая изящная формулировка для саботажа и подкупа.

– Именно. – Роквуд сложил документы обратно в папку. – Уильям, мы имеем дело не просто с конкуренцией. Это спланированная атака европейских нефтяных гигантов на американских независимых производителей. И за ней стоят те же силы, которые атаковали ваши финансовые позиции.

Я встал и подошел к большой карте мира, изучая красные линии, соединяющие месторождения с нефтеперерабатывающими заводами и портами. Картина становилась ясной, европейцы хотели установить контроль над мировыми энергетическими потоками, а американские независимые компании мешали этим планам.

– Дэвид, – сказал я, обернувшись к нему, – думаю, пришло время объединить усилия. Нас атакуют не случайно, мы представляем угрозу для их планов мирового господства.

– Что вы предлагаете?

– Создать собственный альянс. Американский нефтяной альянс против европейской экспансии. – Я подошел к его столу. – У вас есть связи с «Texaco», «Gulf Oil», «Phillips Petroleum»?

– Разумеется. Мы конкуренты, но проблемы у всех одинаковые.

– Тогда пора превратить конкурентов в союзников. – Я взял перо и лист бумаги. – Потому что в одиночку против Альянса промышленной стабильности не выстоять никому.

Роквуд внимательно посмотрел на меня, и я увидел в его глазах решимость, которая когда-то помогла его семье построить нефтяную империю.

– Хорошо, Уильям. Что вы можете предложить в качестве первоочередных мероприятий?

Я слегка улыбнулся. Ответ у меня уже давно готов.