Текст книги "Юджин (СИ)"

Автор книги: Алибек Бектурганов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 41 страниц)

Причин этого было много. Насколько Юджин помнил из не совсем внятного бормотания Питера, то научная говорила о том, что, как и многие продукты, богатые белком, индейка содержала триптофан. Эта аминокислота была необходима нашему мозгу для выработки серотонина, нейромедиатора, и мелатонина. Оба, и серотонин, и мелатонин участвуют в регуляции сна у человека, и отсюда возникла идея, что индейка вызывает сонливость, или же, как говорили в США – кому. Помимо этого научного объяснения был и тот факт, что набитый желудок банально не давал нормально дышать. То есть к гормонам присоединялось некое подобие кислородного голодания, что также вызывало сонливость. Ну, Юджин так прочитал в каком-то журнале.

Другими словами, после прекрасного и сытного обеда дом Паркеров был похож на сонное царство. Джесси уснула уже в «своём» кресле, свернувшись калачиком у телевизора, по которому показывали какое-то развлекательное шоу, наподобие «Голубого огонька». Его мама хотела помочь с уборкой посуды, но была изгнана на диван, на котором благополучно и прикорнула. Питер же пока боролся со сном, ковыряясь в своём телефоне.

Сам Юджин спал в гамаке. Да, в гамаке. Когда они приехали в новый дом перед небольшом ремонтом, на чердаке был найден ящик, где тот и лежал. Старый, истерзанный временем и с дырками от потёртостей. Небольшое исследование дало знать, что у него в комнате, точнее в одной из спален, даже были специальные крюки для этого обветшалого куска ткани. Ну и парень загорелся этой идеей, учитывая его любовь в прошлой жизни к приключенческим романам Сабатини.

Потратив некоторое время и усилия: места с крючками для гамака в стенах были укреплены железными стойками, сам гамак был заменён на новый, парень получил у себя в комнате неожиданную для большинства вещь. И стоит отметить, лежать в гамаке, чуть покачиваясь, было невероятно удобно и приятно. Главная хитрость была в том, чтобы не лечь на него нетрезвым. Мэри Джейн по незнанию так поступила и ей пришлось очень-очень долго убирать и проветривать у него в комнате – так сильно укачало девушку.

Так вот, Питер, как-то узревший у него в комнате подобное, тоже загорелся этой идеей. Одно пошло за другим и вот, в доме Паркеров было два набора крюков и гамаков, которые легко можно было развесить. У Юджина, к слову, был в этом доме свой собственный набор. Так, по субботам, картина двух усталых после тренировок парней, лежащих или спящих в гамаках в гостиной Паркеров, быстро стала привычной.

Сам праздник вышел очень уютным и домашним, благодаря стараниям женщин старшего поколения. И Мэй Паркер, и Анна Уотсон очень ответственно отнеслись к приготовлению блюд к праздничному столу. Особенно первая, ведь жребий пал именно на её дом для проведения Дня Благодарения. Но всем было хорошо видно, что такие хлопоты им не были в тягость. Наоборот, обе женщины будто бы помолодели, скинув по десятку лет.

Еда была очень вкусной и, как и положено настоящей домашней еде, сытной и жирной. А индейка – главное блюдо праздничного стола, так и вовсе была выше всяких похвал. Большая, хорошо запечённая в духовке, с ароматной и заманчиво блестящей корочкой. От одного только взгляда на неё начинали течь слюнки, а уж когда носа касался непередаваемый аромат, то и вовсе становилось очень сложно терпеть. Ну и, как следствие, та самая «Индюшачья кома» и тихий час, как в садике.

Позже вечером, когда все более-менее отошли от индейки и всего остального, Питер тихо поделился с ним своей проблемой. Появился Мистерио и завтра должен был выйти очередной очерняющий Паука опус от газеты Джеймсона. Этот аквариумоголовый злодей с плащом из восьмидесятых под видом Человека-паука совершил дерзкое ограбление ювелирного магазина, подставив дружелюбного соседа. Юджин спросил, не нужна ли его помощь в поимке злодея, но друг поблагодарил и отказался. Сказал, что сам сможет разобраться, просто ему нужно было выговориться.

Спрашивать, почему тот не выговорился той же Фелиции, которая была уже вполне официально девушкой Питера, он не стал. И так было понятно, что по той же причине, по которой друг платил за их обеды после тренировки – мужская гордость или эго. Кому как удобнее называть. Юджин не особо хорошо знал местную Фелицию, но примерно представлял её характер и вполне мог сказать, что и сам бы не стал жаловаться такой девушке о своих «рабочих» проблемах. У него тоже была гордость. Радовало, что с Ниссой всего этого не нужно было.

Идиллию оставшегося времени нарушил всего один телефонный звонок. Очень громко заиграл рингтон с песней Good Charlotte – «I Just Wanna Live», заставивший вздрогнуть Питера, который был очень сильно сосредоточен на какой-то статье в интернете.

– И когда же ты сменишь себе музыку на звонок на нормальную песню? – покачала головой его мама.

– Я не большой любитель кантри, мам, – улыбнулся он ей в ответ.

Эта была их давняя, внутрисемейная шутка. Как уроженка Юга, Рози Томпсон была страстной поклонницей музыки в стиле кантри. Да, это был банальный штамп, но такова была правда. При всём при этом, новый Юджин открыл для себя, что в принципе в кантри песнях было очень много того, что ему нравилось в музыке. Там были ударные, всегда обязательно была гитара, и, в принципе, некоторые песни по задору мало чем уступали его любимому року. Только из воспоминаний выходило, что реципиент его тела, то ли из вредности, то ли ещё по какой неизвестной причине, всегда кривил и задирал нос. Правда делал это без злобы, вот всё и переросло в этакое противостояние. Самое забавное, что он прекрасно видел, что его маме нравились многие рок группы и их песни. Разве что кроме всяких скрим– или дэд– металлов.

– Хэй, имеешь что-то против кантри? – тыкнула в его сторону вилкой, которой ела картофельный салат¹, заправленный майонезом, Мэри Джейн. – Мистер, помни, я на диете, и я вооружена.

– Ты ешь картофельный салат с майонезом, какая диета, Эм Джей? – фыркнул Юджин.

– Зря ты, – еле слышно прошептал Питер и покачал головой, скорее всего наученный горьким опытом.

– И в этом-то всё и дело! Я её нарушаю, поэтому зла, – пояснила для особо недогадливых в его лице рыжеволосая красавица и отправила очередную порцию картофеля на вилке себе в рот. При этом вид имела злой и возмущённый. – И вообще, майонез диетический!

Парень оглянулся в поисках поддержки, но у всех, даже у Питера, было понимающее выражение на лице.

– Ты же и так красотка, зачем тебе диета? – решил технично съехать с опасной темы он.

Когда речь у женщин дальше заходила про вес и диеты, самое благоразумное было промолчать.

– Мужчины, – фыркнула его сестрёнка с важным видом взрослой девочки и закатила глаза.

На этот раз понимание было только на женских лицах, а они с Питером, как единственные представители сильной половины человечества, только непонимающе переглянулись и пожали плечами. Что бы они не сказали, перевес в голосах был явно не в их пользу. Иногда демократия легко превращалась в тиранию, при таком подавляющем преимуществе.

– Ладно, леди, как скажите, – не стал Юджин дальше продолжать этот гиблый разговор и, наконец, нажал на кнопку приёма вызова на своём телефоне. – Да?

– Эм, простите, с кем я говорю? – раздалось немного устало женским голосом в динамике телефона.

Парень непонимающе посмотрел на дисплей, ещё раз увидел номер, понял, что не помнит такой, к тому же, звонили ему со стационарного.

– Меня зовут Юджин Томпсон. С кем имею честь разговаривать? – решил он всё же вначале представиться, прежде чем бросать трубку.

– Меня зовут Лаура Альварес. Я медсестра Медицинского центра Якоби. Я нашла ваш номер в вещах недавно поступившего к нам пациента, – начала говорить женщина.

Дальше она рассказал о причине своего звонка. Чем больше она говорила, тем больше хмурился Юджин. Под конец, он просто произнёс:

– Я выезжаю к вам. Постараюсь приехать через полтора часа.

– Сынок, что случилось? – спросила мама, обеспокоенно глядя на него.

– Не знаю, мам. Мне позвонила медсестра из Якоби и сказал, что мой контакт был единственным у неизвестного парня, поступившего к ним, – сжато ответил парень, стараясь звучать спокойно.

– Кто это?

– Не имею понятия, – Юджин встал и прошёл к выходу. На ходу снимая своё новое пальто с крючка вешалки. У самых дверей он остановился, проверяя взял ли бумажник с документами и ключи. – Поэтому они попросили меня приехать и помочь им опознать его. Он сейчас в бессознательном состоянии и не скоро ещё придёт в себя.

– Боже, надеюсь там ничего серьёзного? – спросила Мэй Паркер.

– Я не знаю, – парень пожал плечами и ободряюще улыбнулся пожилой женщине. – Как раз собрался поехать туда, чтобы всё выяснить.

– Я с тобой, – тут же подхватился Питер.

– Не надо, – покачал головой Юджин. – Лучше останься дома и помоги нашим замечательным дамам всё убрать.

– Ой, мы сами справимся, – вмешалась Анна Уотсон.

– Нет, я поеду один, – не отступил от своего он. – Так быстрей, да и мне спокойней будет, если в доме останется Питер. Я буду держать вас в курсе.

Мэри Джейн хотела начать возражать, но ей помешала его мама. Она взяла девушку за руку и молча покачала головой. Питер же лишь кивнул, принимая его слова.

Больница Якоби или же, как правильно было её называть, Медицинский центр Якоби был расположен в районе Моррис Парк в Бронксе. Это была муниципальная больница, основанная в одна тысяча девятьсот пятьдесят пятом году как городской госпитальный центр Бронкса и названная в честь немецкого врача Авраама Якоби, который считался отцом американской педиатрии.

Насколько знал Юджин, Якоби предоставлял медицинское обслуживание примерно миллиону с лишним жителей Бронкса и Нью-Йорка, и там находились единственное ожоговое отделение Бронкса и травматологический центр первого уровня. Именно туда должны были доставить отца прошлого Юджина после ранения, но тот скончался по дороге, и именно там обслуживалось большинство жертв «Нью-Йоркского кризиса».

(Медицинский центр Якоби)

Найти парковочное место возле здания больницы было той ещё задачкой. При том потоке посетителей, всех этих снующих карет скорой помощи, ему пришлось парковаться в каком-то дальнем закутке, от которого ещё почти десять минут было необходимо идти к зданию. Точнее, к главному корпусу, где медсестра обещала его ждать.

Внутри было светло и даже как-то по-своему уютно. Лампы на потолке не были слишком яркими, но давали достаточно света, а стены были выкрашены в нейтральный, но приятный голубой цвет. У него возникло такое ощущение, словно он оказался в декорациях сериала «Скорая помощь» с Джорджем Клуни в главной роли.

Искать ту, с кем он разговаривал, было не нужно. Он просто представился на регистрации и сообщил имя женщины, звонившей ему. Спустя почти десять минут ожидания, к нему спустилась медсестра. Она оказалась среднего роста молодой женщиной, лет двадцати восьми на вид. Смуглая кожа была красиво подчёркнута униформой винного цвета, а блестящие волнистые волосы были аккуратно собраны в хвост на затылке. Стетоскоп был перекинут через шею, а акустическая головка, по обыкновению была заткнута в карман, из которого также торчала пара карандаш-ручка. На бейджике, к слову, прикреплённом ко всё тому же карману на униформе, красовалась фотография, должность, название учреждения и имя: – «Лаура Альварес».

– Сеньорита Альварес, я Юджин Томпсон, – поприветствовал парень женщину.

Юджин и сам не мог сказать, почему выбрал традиционное испаноязычное обращение «сеньорита», вместо привычное в США «мисс» или «миссис». Просто ему показалось это более правильным. И это было верным ходом с его стороны.

– Сеньора, – поправила его с приветливой улыбкой женщина, подняв левую руку с обручальным кольцом. Они пожали руки. – Вы готовы пройти и помочь нам, мистер Томпсон?

– Да, конечно, – кивнул он. – Только я понятия не имею, кто это может быть. Знакомых у меня много, а друзья и близкие люди вроде все были у себя дома.

– Тогда давайте пройдём, – плавно развернулась медсестра, заставив его на мгновение оценить нижние «девяносто».

Как и большинству латиноамериканок, ей было чем гордиться и хвастаться. Да и пусть и удобное, но довольно обтягивающее трико униформы это недвусмысленно подчёркивало. Поймав себя на этом не совсем благовоспитанном деле, а также прервав потом мыслей и видений, что и как он мог бы сделать с этой довольно привлекательной и сексуальной женщиной, Юджин моргнул и постарался никак себя не выдать, произнеся с дружелюбной улыбкой:

– Конечно, ведите.

Судя по всему, у него прекрасно это получилось. Он решил в ближайшее дни сходить куда-нибудь и познакомиться с какой-нибудь красоткой, для того чтобы спустить пар. Воздержание больше двух недель не очень хорошо на него действовало, даже с учётом большой физической нагрузки.

Они вместе прошли в большой и просторный лифт. Лаура Альварес нажала на кнопку четвёртого этажа, и они молча поднялись. Небольшая прогулка по широкому коридору закончилась возле двери палаты с номером «четыреста девяносто восемь». Женщина взялась за ручку и открыла её, входя первой. Парень последовал за ней.

Первое, что ему бросилось в глаза, рыже-каштановый клок короткий волос, торчавший из белых бинтов, обмотавших почти всю голову лежащего пациента. Затем взгляд зацепился на трубку аппарата искусственной вентиляции лёгких, прикрепленную ко рту лейкопластырем. Дальше были «глаза панды» и чуть искривлённый вправо нос от перелома.

– Чёрт возьми, Гарри, – с горечью прошептал Юджин, нахмурившись.

Остальное тело, точнее те части, что были не скрыты одеялом, также были все в бинтах, а правая рука так и вовсе была в гипсе. Левая нога была на вытяжке и также в гипсе. Кто-то очень хорошо обработал Озборна ударами. Явно не только руками и ногами. Местные гопники и прочая шушара очень любили использовать бейсбольные биты в качестве весомых «аргументов». К бывшему однокласснику было прикреплено несколько проводов, которые были подключены к специальному аппарату, отслеживающему ритм сердцебиения, пульс и температуру.

– Вы знаете его, мистер Томпсон? – на всякий случай уточнила медсестра, прекрасно слышавшая его слова, так как стояла всего в метре от него. – Мы так и не смогли найти никаких подтверждающих документов. Ни водительских прав, ни чего-либо иного.

– Да, сеньора Альварес, – ответил он. – Это Гарри Озборн. Мой бывший одноклассник. Мы вместе учились в средней школе Мидтауна.

– Озборн? – нахмурилась медсестра.

– Да, – кивнул парень. – Только он не его отец, сеньора Альварес.

– О, нет, – прекрасно поняла его посыл та. – У меня нет каких-либо претензий или предубеждений к мистеру Озборну. Просто удивилась, да и…

– Я понимаю, – не дал ей закончить Юджин.

– Вы не знаете никаких контактов его родственников? – продолжила спрашивать медсестра.

Он отрицательно покачал головой и спросил:

– Могу я уточнить, что с ним случилось?

– Что же, – Лаура Альварес посмотрела на Гарри и вновь вернула взгляд своих чёрных глаз к нему. – Раз больше никого из его знакомых или близких вы не знаете, то я могу вам рассказать, раз уж заставила вас покинуть дом в праздничный день. Думаю, вы догадываетесь, что кто-то очень сильно избил мистера Озборна, – женщина достала медицинскую карту с анамнезом Гарри, которая лежала в специальном кармашке в стойке кровати. – У него травма головы. Сотрясение мозга. Сломаны левые глазница и скула. Есть переломы рёбер, правой руки и левой ноги. Также имеются обширные гематомы по всему телу, но нет никаких внутренних повреждений органов или кровотечений. Ничего такого, с чем бы не справился молодой и здоровый организм, но нужно время. Единственное серьёзное – травма головы. Из-за неё врачи погрузили его в медикаментозную кому. В остальном состояние стабильно тяжёлое. Более точную информацию вам нужно уточнить у его лечащего врача мистера Ривза.

– Понятно.

– Мистер Томпсон, вы, случайно, не знаете номер его медицинской страховки? – с надеждой спросила его сеньора Альварес.

– Нет, а что? – спросил Юджин в ответ.

– Плохо, – покачала головой та. – Мы сможем его продержать в реанимации ещё только один день, но потом придётся переводить его в общую палату.

Парень кивнул. Самое первое и сложное в США, после налогов, с чем ему пришлось столкнуться и понять – система медицинского здравоохранения. Как бы раньше в его прошлой жизни не ругали медицину и здравоохранение, но во многом она была проще и доступнее. В большинстве простых услуг, она была действительно бесплатной. В Америке же цвёл и пах капитализм в этой сфере. Если не было нормальной медицинской страховки, то больница тебя вылечит, но повесит таких долгов, что иным банкам и не снилось. Конечно, были льготы и социальные программы, которые старались предоставить помощь малоимущему населению страны, но это всё не покрывало всех нужд. Если же хотел получить что-то более качественное – плати. Впрочем, так было и в его прошлой жизни.

– А вы не можете как-то узнать это из ваших баз данных? – на всякий случай спросил он. – Вы же теперь знаете его личность.

– Нет, – вновь покачала головой медсестра в ответ.

– А льготы или ещё что-то? – не успокоился Юджин. – Просто я не думаю, что в общей палате будет так же хорошо, как здесь.

– Качество нашего обслуживания не упадёт, – заверила его женщина, даже слегка оскорбившись.

– И дорого, его пребывание здесь обходится? – спросил парень, мило улыбнувшись, чтобы сгладить неприятный осадок от своих слов.

– Это вам лучше уточнить у бухгалтерии, – ответила медсестра, подобрев.

Он так и поступил. Вначале Лаура Альварес подсказала ему как туда добраться, затем уже начались уточнения. Оплатить всё со своей страховки почему-то не получилось. В принципе это было возможно, но вот именно с Гарри Озборном никак не получалось. Словно кто-то специально заблокировал для того подобный вариант.

Лечение и продление пребывания бывшего одноклассника должно было обойтись ему в приличную сумму – тридцать восемь тысяч с небольшим долларов. Жалко ли было денег? Да не особо. Как говорили сами американца, особенно в Лас-Вегасе: – «easy come, easy go», то есть «легко пришли, легко ушли».

Хорошо, что не так давно он обзавёлся кредитной картой, так как оказалось, что и чеки тут не принимались. Точнее не так. Они принимались, но, опять же, в отношении оплаты счетов Гарри Озборна этот метод не работал. И это уже не было случайностью или совпадением, что неприятно коробило его и настораживало.

Кто-то посторонний мог бы подумать, что он сошёл с ума. Зачем тратить столько денег не пойми на кого, но Юджину просто было по-человечески жаль парня, оказавшегося в сложной ситуации. И в прошлой жизни выбор стать преподавателем в основном обуславливался его альтруистичным желанием помогать молодым людям и подросткам. А деньги… Его работа модели могла помочь обеспечить себя и не только. После знаменитой фотосессии в стиле «Сумерек», он был просто нарасхват, едва успевая отбиваться от всех предложений. Да и заначки Ниссы никто не списывал со счетов, пусть прибегать к ним парень и не собирался.

Когда все формальности в бухгалтерии были улажены, к нему подошла пара полицейских в сопровождении медсестры Лауры Альварес. Как оказалось у тех была пара вопросов к нему. Не подозревая никакого подвоха, Юджин последовал за ними в сторону. Встав у окна, он посмотрел на весьма колоритную парочку представителей закона.

Она состояла из мужчины в годах и молодой темнокожей женщины. Мужчина полицейский был невысокого роста, с бочкообразной грудью, толстыми руками и ногами и шикарными усами, пшеничного цвета с сединой. Его простое, деревенское или же, как тут говорили, фермерское лицо с недалёким выражением должно было легко ввести всех в заблуждение о том, что он туп, как пробка. Только это явно была видимость. Серые глаза навыкате смотрели на него немного устало, но весьма цепко, подмечая все детали.

Напарница же была очень красивой афроамериканкой, лет двадцати двух, с кудрявыми волосами до плеч. Карие глаза смотрели обвиняющее и подозрительно, что немного портило впечатление от неё.

Оба полицейских были одеты в гражданскую одежду, но они сразу же предъявили ему свои жетоны, как того требовали правила.

– Офицер О'Нил, – первым представился мужчина.

– Офицер Найт, – следом произнесла его напарница.

– Юджин Томпсон, – представился в ответ он и спросил. – Чем могу быть вам полезен, офицеры?

– У нас есть несколько вопросов к вам, касательно пострадавшего, – немного флегматично произнёс мужчина.

Они быстро пробежались по стандартным вопросам. Вначале о нём самом. Потом спрашивали о его связи с Гарри Озборном, хорошо ли они ладили, знал ли он или имел какое-либо представление, кто мог того избить. Затем о том, где он сам находился в определённое время. Есть ли свидетели.

Юджин не обижался на подобные уточнения, прекрасно понимая, что те действуют согласно своему протоколу из обязательных вопросов. Его ответы были тщательно записаны аккуратным почерком в небольшом блокноте офицером О'Нилом.

– Мистер Томпсон, почему вы решили оплатить его счета? – неожиданно задала вопрос офицер Найт.

– В каком смысле? – он посмотрел на неё, приподняв брови.

– Мистер Томпсон, это же простой вопрос, – ответила та, не отреагировав на почти незаметный толчок локтем от своего напарника.

– Это слишком общий вопрос, мисс Найт, – Юджин вздохнул.

Ему не нравилось куда начинает поворачивать этот разговор.

– Офицер Найт, – построжевшим голосом поправила его темнокожая полицейская.

Пару мгновений парень переводил взгляд с одного представителя закона на другого, затем снова вздохнул, чуть нахмурив брови. Эта классика – плохой и хороший коп, сейчас была как никогда неуместна.

– Человек оказался в беде и в моих силах было помочь ему, – отстранённым голосом предоставил он ответ.

– Так вы, мистер Томпсон, добрый самаритянин? – изобразила удивление офицер Найт. – Тогда вы всем в этой больнице поможете?

– Я ни разу не упомянул в разговоре о помощи всем подряд, – спокойно выдержал её прямой и насмешливый взгляд Юджин. – Я помог Гарри лишь потому, что знал его в прошлом и у него определённо есть какие-то проблемы.

– Вы несколько лет не видели его, по вашим же словам, а после первой же встречи с вами, спустя пару дней с ним случается это? – немного язвительная улыбка украсила полные губы темнокожей полицейской. – Может быть вы испытываете чувство вины?

– Чувство вины? – его скептический взгляд пронзил собеседницу. – За что? Могу я уточнить, офицер Найт?

Последние слова были им специально выделены насмешливой интонацией и это сработало: зацепило молодую женщину.

– По выясненным данным, у вас с мистером Озборном был конфликт в средней школе, после которого…

– Мерседес, достаточно, – спокойно, но непререкаемо оборвал разгорячённую напарницу офицер О'Нил, бросая на него извиняющийся взгляд.

– Что же, на этом, я думаю, мы закончим наш разговор, офицеры, – холодно улыбнулся стражам правопорядка Юджин. – Любое дальнейшее наше общение будет проходить только в присутствии моего адвоката.

– А зачем вам он, если вы ни в чём невиновны, мистер Томпсон? – всё никак не могла успокоиться темнокожая полицейская.

– Всего доброго, – холод в его взгляде и словах мог проморозить любого насквозь.

С этими словами парень прошёл мимо напарников.

***

– Какого чёрта это было, Мисти? – О'Нил с укором посмотрел на молодую напарницу.

– Ты же видел его? Весь из себя такой «моё дерьмо святее вас», – начала говорить та в ответ, но была вновь им перебита.

– Слушай, я знаю, что ты переживаешь из-за подруги, но не стоит срываться на других, – мужчина тяжело вздохнул. – Будь уверена, этот Томпсон просто так этого не оставит.

– Если он только… – вновь начала раздражённо фыркать Мерседес, как он вновь перебил её.

– Подаст на тебя жалобу, а он имеет на это все основания, это уже будет третья для тебя в этом месяце, Мисти. Третья, чтоб её! Тебя же так выпрут на хрен. А я обещал твоему покойному отцу, что присмотрю за тобой! Чёрт, девочка.

На это та не знала, что ответить, поэтому упрямо скрестила руки на груди, грозно насупилась и отвернулась от него, вызвав очередной тяжёлый вздох. С тех пор, как её подруга стала жертвой маньяка, орудующего уже несколько месяцев в Нью-Йорке и успешно водившего полицию за нос, Мерседес словно вожжа под хвост попала. Она стала агрессивной и срывалась на других.

– Прости, дядя Пэт, – спустя пару мгновений попросила она старого друга своего отца и того, кого считала членом семьи.

– Ох, Мисти, – покачал тот головой в ответ, проверяя, не упустил ли что-то из показаний парня. – Ладно, пошли. Выкрутимся.

***

Оказавшись в своей машине, он устало откинулся на спинку автокресла и дал себе время успокоиться. Юджину даже удалось сохранить вполне спокойный голос по телефону, когда он позвонил маме и всё ей рассказал. Правда, без подробностей. Ни к чему было лишний раз волновать женщин, а с Питером они потом поговорят и всё обсудят с большими подробностями.

Затем он набрал ещё один номер – Мэтта.

Во-первых, ему была нужна консультация. Во-вторых, он хотел попросить его об одной услуге. В-третьих же, парень собирался подать официальную жалобу на эту полицейскую, и тут ему вновь была нужна уже профессиональная помощь его адвоката. Американец он, в конце концов, или нет? Все подают жалобы друг на друга, судятся, чем он хуже?

К тому же, это было важно и с практической точки зрения. Всё же Юджин не был мстительным ублюдком. Но такая официальная жалоба в Департамент полиции Нью-Йорка должна была урезонить прыть этой женщины, развязав ему руки. А то, что ему будет необходима определённая свобода действий и манёвров, он уже знал наверняка.

Оставлять просто так избиение Гарри парень не собирался. И дело было не в том, что он хотел отомстить. Всё было гораздо прозаичнее – Юджин хотел помочь и оградить в будущем того от подобного. Отчего-то у него появилось чувство ответственности за Озборна. Возможно, сыграло то, что он знал из обрывок новостей о бывшем однокласснике. Парень не стал об этом задумываться, да и не хотел особо разбираться в этом вопросе. Был человек, ему нужна была помощь, и он мог помочь. Других причин, в принципе, было не нужно. Но сгоряча нестись куда-то вперёд, без малейшей информации было бы глупо, вот ему и нужна была услуга от Мёрдока. Точнее, от его альтер эго.

Разговор с рыжим адвокатом по телефону занял долгих десять минут. Он рассказал всю доступную и известную ему информацию, поделился описанием троицы «быков», что пытались прессовать Гарри в тот день, а затем попросил о помощи. Не забыл и уточнить, что хотел бы подать жалобу на офицера полиции за неправомочные разговоры, ложные обвинения и превышение служебных полномочий. Даже наизусть озвучил номер значка этой Найт, который специально запомнил. В ответ Мэтт просто сказал ему приехать к нему в офис. Как оказалось, адвокат был у себя в этот праздничный день и был готов принять его. Естественно, за двойную плату.

Ещё раз позвонив матери, Юджин предупредил, что немного задержится. Встреча же с адвокатом исказила его обещание про «немного», так как заняла почти час времени, не считая дороги. Но зато, за это время они всё обсудили, написали и подали жалобу и договорились о том, что Мэтт начнёт собирать информацию о жизни Гарри Озборна за эти несколько лет, что тот пропал с радаров всех своих знакомых. Помимо этого, слепой выходец из ирландского гетто пообещал разузнать всё про тех, кто мог избить его бывшего одноклассника.

Также, Мёрдок на безвозмездной основе решил стать официальным представителем Озборна, чтобы помочь парню уладить все юридические дела, когда тот очнётся. Юджин хотел заплатить ему за это, но Мэтт отказался, сказав, что именно для подобных случаев и основал свою контору. Поблагодарив мужчину, он поехал обратно домой.

Там его встретили всей толпой. Никто не расходился, ждали его возвращения. Пришлось ему более подробно рассказать обо всём, что успел узнать. Женская часть ахала и охала, проявляя сочувствие всеми возможными способами, а Питер лишь хмурился. Юджин видел, будь того воля, то сразу же бы рванул причинять добро и наносить справедливость. Видела это и Мэри Джейн, но чисто из-за своей женской вредности никак не стала на это акцентировать внимание, хотя могла и урезонить супергероя парой слов.

Затем, поздно ночью, состоялся уже разговор между им и Питером. На этот раз парень поделился с другом всеми подробностями и своими планами. Тот тут же вызвался помочь в любом деле, но Юджин на это лишь покачал головой. У Человека-паука были свои заботы и проблемы, которые тоже требовали решения, а с этим он и сам может справиться. Но пообещал, что, если вдруг будет необходимо, так сразу же сообщит и попросит о помощи. Вроде бы подействовало и успокоило его друга.

Остальные выходные дни прошли спокойно и без неожиданных новостей или потрясений. Юджин, Питер и Мэри Джейн пару раз навестили своего бывшего одноклассника и друга. Даже Лиз удалось вырваться на пару часов от родственников. Всем было жаль парня.

В воскресенье с ним связался Мэтт и попросил заехать к нему в офис. Там адвокат отдал ему очень толстую папку, где оказалась вся информация, что его «друзья» сумели добыть за эти несколько дней.

Насколько удалось выяснить, жизнь у Гарри Озборна складывалась не очень хорошо. После того, как Нормана Озборна посадили за решётку после очень громкого и скандального процесса из-за «Нью-Йоркского кризиса», на парня свалилось очень много разного рода испытаний. Деньги и всё активы состояния семьи Озборн либо ушли на погашение исков от потерпевших, либо были честно прикарманены инвесторами и членами совета директоров «ОзКорп». В одночасье наследник многомиллионного капитала оказался на улице и нищим, как церковная мышь.

Словно этого было мало, на ребёнка начались гонения. Его шпыняли все, кому не лень. Доходило до того, что многие магазины просто отказывались продавать тогда ещё подростку продукты питания и вообще что бы то ни было. Огрызаться нормально не было ни сил, ни умений. К тому же, за Гарри взялся зверь пострашнее многих злодеев – государственный аппарат.

Органы опеки старались пристроить того к каким-либо дальним родственникам, но тех вроде как не оказалось, или же те просто не хотели иметь дело с таким токсичным на тот момент членом своей семьи, поэтому Гарри пришлось отдать в детский приют, где его тоже никто не ждал с распростёртыми объятиями. В прошлой жизни у Юджина был один ученик, который когда-то жил в детском доме, пока из тюрьмы не вышел его родной отец и не забрал чадо оттуда. Приятного было очень мало в его рассказах и воспоминаниях.